Глава 1

Мы бежали… Бежали из последних сил. Так бежит человек, отчаянно цепляющийся за жизнь… обреченный человек, который знает что ему уже не спастись, но все равно борется с неизбежным… Издали доносился рев двигателей и треск автоматных очередей. Но они не страшны… они еще не знают, что уже мертвы… Я запрыгнул в глубокий подвал, с трудом закрыл тяжелую металлическую дверь… не знаю, насколько глубоко это бомбоубежище и способно ли выдержать ядерный взрыв, но сейчас нам больше негде спастись. Она крепко сжала мою руку

— Не бойся

С потолка сыпалась штукатурка, стены тряслись. Я приготовился к худшему… Хотя смерть эта такая вещь, к которой никогда нельзя быть готовым ...

Вдруг наступила полная тишина, которая словно звенела в ушах, пугая еще больше чем взрывы ядерных боеголовок

— Пора прощатся, наверное ...

Она пыталась сдержать слезы. Я хотел её как то утешить, но понимал что сделать ничего не могу

— Да ...

— Знаешь, я ...

Ужасный грохот… Барабанные перепонки словно разорвались. Кажется, меня придавило рухнувшим потолком, но боли я не чувствовал. Мне лишь ужасно хотелось не отпускать её руку ...

Я проснулся в холодном поту, задыхаясь и жадно ловя ртом воздух. В себя удалось прийти не сразу ...

"Это сон? Всего лишь сон ?!"

Но мой воспаленный мозг просто отказывался в это верить… Но знакомые визуальные образы пыльного потолка, стен, покрытых засалеными обоями, стоявшей на тумбочке полупустой кружки с холодным кофе — все таки убедили его принять текущую версию реальности как единственно верную...

Залпом выпив остатки кофе, я встал с скрипучего дивана, натянул штаны, достал "кадильницу" — кустарный прибор, самыми сложными элементами которого были батарейка, нихромовая спираль и вата, пропитанная раствором синтетического никотина ( с нынешними конскими акцизами на табак в любой его ипостаси и заводские электронные сигареты никакой идиот не побежит за этим наркотиком в обычный магазин ) я открыл окно, выходящее на проезжую часть и впустил отраву в легкие ...

С каждым днем этот мир умирает. Или как минимум тот, что внутри меня.

С каждым днем возвращается осень — моя осень, как бы пафосно это не звучало. Но есть как есть — этого не изменить. С каждым днем всё меньше тепла, солнца, света. Все обращается в привычную серость — холодную, мрачную, такую уютную для меня, словно свитер. Я ощущаю себя в этой атмосфере как дома.

Дождь монотонно стучит за окном — капля за каплей, холод медленно проникает внутрь квартиры — а мне тепло. Я чувствую себя менее одиноким — чувствую, что природа вокруг меня живет в один тон со мной — созвучно, словно единое целое — я и она. Все увядает, все умирает, и ощущение чего-то неминуемого — зимы, когда лишь только холод, лишь мрак. А в нашем случае еще и грязь. Холодная, вязкая слякоть. Ни тепла, ни света, лишь холод, монотонный сумрак. Это парадоксально, но это дает жизнь. Поддерживает.

Большинство людей хандрит, заболевает, на них наваливается тоска — им плохо. Мне же хорошо. То, что с ними случается в этот период года, со мной живет в течении всей моей жизни. И «случается» далеко не то слово, совсем не то — это то, что составляет моё существование: моё "нормально", моё "хорошо", моё "всё отлично". Ничего нового. Просто осень.

Я не переношу свет — он режет глаза, мне больше по нутру серость неба — в ней я ощущаю что-то своё. Что-то, что исходит изнутри, а не снаружи.

Наверное, просто… Как там говорится? Краски моего мира слишком выцвели? Пожалуй.

Я как всегда ничего не знаю. Я лишь смотрю на капли влаги, медленно стекающие по окну, на серый горизонт без намека на солнце. Я просто существую — тут и сейчас — бьющая в глаза очевидность. Существую я, этот моросящий дождь там — за окном, эта вездесущая серость — в глазах, в душах. Существую. Слишком плотная реальность, слишком много существования в одной картинке — тут и сейчас.

Мне нужно отвлечься от этих мыслей про существование. Я обращаю внимание на все те же капли, что догоняют друг друга и растворяются сами в себе. Я укрываюсь от этого мира, от всех этих «тут» и «сейчас», укрываюсь и прячусь под слоем этого холода, от которого многие просто спешат поскорее домой, укутываясь в свой шарф или вздергивая воротник пальто повыше, чтобы не продуло

Меня же уже давно продуло. Мне не страшно ...