продолжение 2

По возвращении «домой» Павел первым делом приступил к распариванию ног в ванне. Потом завалился на постель, чтобы добрать недодрёманное — всё-таки сказывался ежедневный недосып. Потом услышал, как в квартиру вошёл Руководитель. С ним, похоже, был Михаил. В чувство привёл зычный командный глас Руководителя: «К столу!».

— Господи, неужто второй ужин?! — подумал Павел, посмотрев на часы. На них было около десяти вечера. Стал натягивать на себя спортивный костюм. Вышел в гостиную. Все усаживались за уже накрытый стол. Павел с удовлетворением отметил, что Анатолий тоже был в спортивном костюме и с заспанными глазами. В этот раз никаких замысловатых тостов не выдумывали, просто чокались и по очереди произносили: «На здоровье» и « Nazdrowie». Павел с видом приговорённого подымал рюмку, подносил к губам, запрокидывал голову и «под шумок» сливал водку в большой фужер. Он вскоре заполнился почти до краёв. Тут к нему наклонилась подошедшая сзади «хозяйка» квартиры и шёпотом спросила, указывая на фужер: «Это водка?». Павел согласно кивнул головой, и она шустренько заменила заполненный фужер на пустой. Павел с искренней благодарностью посмотрел на эту сухопарую, высокую женщину.

Около двенадцати ночи Михаил встал и приказным тоном обратился к присутствующим: «Прошу всех надеть официальные костюмы и через десять минут занять свои места в автомобилях у подъезда». Что у Павла, что у Анатолия лица вытянулись и глаза округлились, как у циркового клоуна. Всякие сомнения снял Руководитель: «Выполнять приказ!»

Подъехали к зданию, подаренному Варшаве Москвой и напоминающему высотку на Каланчёвке. Спустились в подвальное помещение и оказались в варьете, где представления шли полным ходом. Сели за стол, уже заставленный батареей крепких напитков и лёгких закусок. За столом уже сидели трое сотрудников Михаила. На манеже в центре зала две девушки и несколько парней разыгрывали различные костюмные сценки, изюминкой которых было как раз избавление от этих костюмов. Касалась эта процедура, конечно, только девушек. Вот сценка, которую увидели вновь прибывшие. Девушка в национальной одежде (наверное, польской) идёт по условному, декорированному лесу. В руках корзиночка. Звучит тоже национальная песенка. Вобщем, картина напомнила «Красную шапочку». Вдруг на неё налетают четыре разбойника с длинными ножами в руках. Они плотно окружают девушку. Идёт борьба с призвизгиванием, летят во все стороны детали женской одежды. Неожиданно что-то вмешивается в бандитское нападение и разбойники моментально исчезают. На сцене остаётся девушка в облачении Евы. Она, горько плача, танцует под душераздирающую музыку. Советские специалисты смотрели на представление, вытаращив глаза от не знакомого им зрелища, и бурно аплодируя исполнительнице главной роли.

Но позднее время и непрерывные возлияния делали своё чёрное дело. Первым из-за стола исчез Анатолий. Ему, бедняге, как приближённому к Руководителю, больше всего досталось вкусить от пагубной страсти шефа. Как говорится, не просыхал. Павел тоже время от времени исчезал из зала и прогуливался по прилегающим холлам и помещениям. Вскоре Руководитель обнаружил отсутствие Анатолия и строго приказал Павлу найти его. Тот оказался сразу за дверями варьете, в холле. С двух противоположных сторон этой большой прихожей стояли пальмы в огромных кадках. За ними прятались двери в туалеты, соответственно мужской и женский. А под сенью пальм стояли деревянные резные скамейки. На одной из них, а именно у двери в женский туалет лежал и крепко спал Анатолий. Жаль было его будить, но приказ не обсуждается, а исполняется. Растолкал и втолковал. В ответ Анатолий только хрипло процедил: «А пошёл он на … Больше не могу». Передать дословно сказанное Анатолием Павел постеснялся и потому доложил, что Анатолию совсем нехорошо и он не может отойти от сантехнического оборудования. Шеф сокрушённо пощёлкал языком и опять обратил внимание на свой бокал. Но надолго отвлекаться от мысли о своём помощнике он тоже был не в состоянии, потому каждые десять минут приказывал разыскивать Анатолия.

К своим апартаментам члены советской делегации прибыли в начале четвёртого ночи.

Поезд в Москву отходил в двенадцать часов следующего дня. Так что по дороге на вокзал можно было часок посвятить приобретению хоть каких-то памятных сувениров. Заехали в крупный универмаг, где Павел и накупил всякой сувенирной мелочи для своих сотрудников и родных.

В поезде опять расположились так же, как и при поездке из Москвы, то есть Руководитель с Анатолием в одном двухместном купе, а Павел с каким-то иностранцем — в другом, к тому же в соседнем вагоне. При загрузке в вагоны Руководитель предложил Павлу после устройства зайти к ним в купе. Павел выполнил приказ.

И Руководитель, и Анатолий были уже в спортивных костюмах. На маленьком столике стояла открытая и начатая бутылка «Виборовы».

— Налевай, — скомандовал Руководитель.

Анатолий, привычный к этой процедуре, точно распределил содержание бутылки по трём стаканам.

— Не могу, больше не лезет в рот, — взмолился Павел, у которого только от вида стакана подкатывалась тошнота.

Руководитель уставился на Павла непонимающим взглядом. — Чудной какой-то! Пей!

За Павла вступился Анатолий: — Да ладно уж, он же салага. Пусть пока понаблюдает со стороны.

Действительно, хотя по возрасту Павел и Анатолий были одногодками, но Анатолий намного раньше, сразу после армии поступил на службу в этот главк министерства. Потому он и звание имел выше, чем Павел. Однако Павел знал своё преимущество перед Анатолием и непреминул им воспользоваться в отместку за «салагу». А преимущество заключалось в том, что он имел то же, что и Руководитель, техническое образование.

— Ты прав, Анатолий, в этой службе я салага, но зато я в своё время погорбатился на стройках.

— Как на стройках, почему на стройках?! — воскликнул Руководитель.

— Поработал десятником после строительного техникума, потом немного прорабом после строительного института, — ответил Павел.

— Тогда, Анатолий, я тебе скажу, что твои хлопцы «на земле» за неделю не выпьют столько, сколько строитель за день выпивает. Наливай! — подвёл итог беседе Руководитель.

(окончание следует)