Глава 3 Пенек и принцесса

Лето, дивное, жаркое лето. Как приятно, после прогулки под палящим солнцем, нырнуть в прохладный пруд. И чувствовать как кожный покров, напитывается живительной влагой. Сегодня было действительно жарковато, и Пенёк решил что после мудрых бесед со старичком-боровичком, следовало искупаться. Что он и сделал. Сейчас его голова торчала по середине пруда, озарённая искренней улыбкой. Пару раз он пускал пузырики, от чего сам себя радовал, и в лесу раздавался его хриплый смех.

— Как же хорошо. — Сказал он смотря на верхушки деревьев, сквозь которые пробивались солнечные лучи. Но наслаждаться долго не получилось. Вылазил из водоёма он совсем не охотно. А заставил его это сделать, вдруг появившийся новый звук. Всхлипы, и тихое шмыгонье носом, услышал он. Где то там за кустами кто-то плакал. Подкравшись к кустикам, Пенёк тихонько раздвинул ветки. Его взору предстала такая картина. На небольшом обрывке земли, из которого торчали корни близ стоявших деревьев. Плотно заросших дёрном. Восседала девушка в синем платье. Она упёрла лицо в ладони, и рыдала. При каждом всхлипе девушку сотрясало, и она не сдерживала свои эмоции. Леший смотрел смотрел, да и решил утешить, и разузнать причину женских слёз. Тихонько подошёл он к ней спереди и.

— О чём девица-красавица плачет. — Улыбаясь спросил он.

На что она ничего не ответила, а лишь подняв лицо от ладоней, и увидев лохматого лешего, чуть не подавилась слезами. Поначалу, она в какой позе была, так и поползла от Пенька. Напугал он её своей неожиданно появившейся физиономией. Но всё же она совладала с собой, различив в чумазом мужичке дружелюбие. Утерев слёзы, и вернувшись обратно в удобную сидячую позу, поведала она о своей печали.

— Парнишку я потеряла, добрый человек. — Приятный голос ответил на вопрос Пенька. — Шли мы с ним по тропке, улыбались, за руки держались. Я была так счастлива с ним. Хоть и два дня всего его вижу.

— И где же ты потеряла своё счастье? — Склонил на бок голову леший.

— Так вот тут, прямо где ты стоишь сейчас волосатый дяденька. Мы тут остановились, ну и, как бы. — Засмущалась принцесса. — Губам своим дали волю. Уста в уста и всё такое. — Совсем зарумянилась красавица. — А потом он говорит закрой глаза. Я послушно их прикрыла. А когда открыла, его и нет. Пропал.

Пенёк задумался, что-то это ему напомнило. Не проделки ли одного типчика?

— А скажи-ка милая. — Леший включил свой детективный режим. — Как звали твоего парнишку?

— Ваня. — Вновь завсхлипывала барышня. — Ванечка. — И снова начались рыданья.

Пенёк почесал подбородок, и решительно промолвил.

— Помогу я тебе. — Протягивая девушке руку, сказал он. — Идём.

Она же как то не решительно, взяла его волосатую руку. Слезла с обрывчика, и пошла туда, куда повёл её этот косматый джентельмен. А повёл он её на юг. Где по дороге начали расти кусты орешника, стали попадаться сосны в перемешку с лиственницами, и пока не привёл её к большому холму. На этот холм вела дорога, как винтовая лестница она подымалась к его вершине, и Пенёк и принцесса шагали по ней. Чем выше, тем становилась красивей округа, птички тут пели намного громче, а солнце светило ярче. Деревья росли реже, но всё чаще они были с плодами. Пенёк даже угощал девицу вкуснейшим яблоком с одной из яблонь встретившейся на их пути. Правда сорвала принцесса его сама, так как сколько леший за ним не прыгал, не смог достать. А между тем путники дошли до столба с надписью. с. Иван да Марья. Поселение окружённое лесом.

— Вот мы и пришли девица. Вот в этом селе мы и найдём твоего Ваню. Знать бы только кто он, но я думаю разберёмся. — Снова леший чесал подбородок, а принцесса лишь хлопала глазками. — Видишь ли, тут живут одни Иваны да Марьи. Нет других имён. Родится сын или дочь так и их так же кличут. А различают по приставке к имени, по призванию, ремеслу, или иной отличительной чертой. Ты случаем не помнишь как твоего кликали или может сам он говорил?

Девушка закатила глаза к небу, пытаясь нашарить в своей девичей памяти хоть что-то о своём двухдневном возлюбленом.

— По моему ему в лесу кто-то кричал. Бабочка или ботаник? Непомню точно, потому что он тогда взял мою руку в свою горячую и нежную, и мы побежали к одной поляне. — С истомой в глазал изрекла девица.

— Иван-Бабочка? Иван-Ботаник? — Тихонько повторил для себя Пенёк. Вот и первые избы показались. Село бурлило, народ суетился чуть ли не у каждого дома. Кто возился с лошадьми, кто с вёдрами ходил к колодцу, а кто и валял дурака, распевая песни под гармошку. Дети бегали друг за другом играя в ляпы. Бабы на лавочках что-то усердно плели. По сельской дороге так же ходила разнообразная живность, козы, куры, две коровы щипали травку и свинья купалась в грязи спасаясь от жары. Люди заприметившие гостей здоровались, кто кивал, кто снимал шляпы.

Первый к кому они подошли был человек разговаривающий с козлом. Он что-то ему усердно доказывал, при этом жестикулируя. Козёл же лениво смотрел на этого мужика и медленно водил челюстями, пережёвывая траву.

— Здравствуй Иван. — Поздоровался Пенёк и тут же задумался, как же назвать его. Ведь просто Иваном тут неназывают. — Иван Понимающий Козлов.

— Кто? — Непонимающе посмотрел на лешего мужик. — Дурак я. Иван-Дурак.

— А, ну всё понятно.

— И чего это тебе понятно? — Ещё непонятливее посмотрел на Пенька Иван-Дурак.

— Прости великодушно, что сразу не признал. — Извенился леший и сразу перевёл тему. — Иван-Дурак, а не подсобишь в одном деле? Найти надо кое-кого.

— Неподсоблю, я занят если не видишь. И в поисках я не смогу помочь, низко не видишь чтоль?

Если честно Пенёк не понял про какое низко говорит Иван, а принцесса и вовсе стояла, и хлопала глазками. Между тем дурак продолжил.

— Ты вон, к Ивану-Чёрные руки обратись. Он высоко. — И указательным пальцем он указал на крышу одного дома, на которой трудился мужичёк, прочищая дымоход.

— Спасибо тебе Иван-Дурак. — Поклонился Пенёк и побрели они с принцессой к избе с мужиком на крыше.

— Эй на верху. — Крикнул Пенёк. — Иван-Чёрные руки, слышишь меня?

Мужик опустил взгляд вниз, пошлёпал рукой об руку.

— Эт опять меня Иван-Дурак так называл? — Мужик свёл брови. — Иван-Трубочист я. — Крикнул он с крыши, и достал грязными руками папироску из нагрудного кормана. Поотплёвывался тобаком и подкурив, пустил густой белый дым из ноздрей.

— Слушаю вас?

— Иван-Трубочист, помощь мне, нам нужна. — Леший вдруг вспомнил про принцессу и посмотрев на неё, запрокинул снова голову назад, чтоб видеть Ивана. — Не знаешь ли ты где Иван-Бабочка?

— Что? — Нераслышал Иван-Трубочист.

— Я говорю, незнаешь ли ты где Иван-Ботаник? — Пенёк специально сменил второе имя, на другое. Но трубочист походу и на этот раз плохо его раслышал.

— Аааа Иван-Бабник? Так вон он. На пруду, за домом Ивана-Кузнеца. — Мужик ткнул куда то за себя грязным пальцем. — Мне от сюда и сейчас его видно. Обойдите дом, там тропинка есть, по ней шлёпайте, а там и хата Ивана-Кузнеца. А за его огородом пруд. Там правда кустов много, но тропка там тоже протоптана. — Он докурил и бросил окурок в трубу.

— Спасибо тебе Иван-Чё… Трубочист. — Кивнул леший мужику и обратился к принцессе. — Ну чтож, пойдём взглянем на этого Ивана-Бабника, вдруг твой.

Идти было не далеко, и тропка была ровная, но вот дойдя до кустов, пришлось потрудиться. Иван-Трубочист видимо давно здесь не был, и тропа которая вела к пруду, давно заросла. Но получив пару царапин от дикого крыжовника и порваное платье леший и принцесса пробрались. Как только они вылезли из кустов им пришлось пригнуться и укрыться за небольшой кочкой, бывшая когда-то пнём дерева. То что они увидели, очень опечалило девушку. У самого края чистого как роса пруда. В котором плескались золотые рыбки и караси, сидели мужчина и женщина. В этом мужчине принцесса признала её Ивана, после чего расплакалась. Ведь он сейчас целовался со своей новой жертвой.

— Ах он губастый поршивец. — Тихонько выругался огорчённый Пенёк, поглаживая по спине плачущую принцессу. — Я ему покажу, как соблазнять наивных принцесс и разбивать им сердце.

Леший ещё раз глянул за кочку, приметил что Иван-Бабних их не заметил, и помаячил принцессе что пора без шума удалиться от пруда соблазна, этого, очень часто перебирающего женские тела и души негодяю.

После возвращения в село, Пенёк отправил принцессу к Марье-Добросердечной. С настовлением, Сказать той, что-бы она пустила на ночлег. Знал леший что та не откажет. А сам отправился с холма, в другую часть леса, за помощью к могущественному другу.

Прошло два дня. Тучи за это время изливались на землю, грибным дождиком. Но солнце не уходило далеко за облака, оно часто выглядывало, своим жарким взглядом. Обогревая и суша мокроту после дождя. Они словно играли с друг другом. От чего жители села Иван-Да-Марья часто лицезрели разноцветную радугу.

А у пруда за огородом Ивана-Кузнеца, снова соблазнялась юная дева. Наивностью своей она попала в сети хитрого соблазнителя, который сейчас рассказывал ей как он хорош. Дева та смущалась и краснела, млела и очаровывалась идеальным мужчиной. Тот вставал перед ней на одно колено, рассказывал стихи, дарил цветы, припрятанные зарания за кустиком. И вот настал момент, ради которого он устраивал свои ухаживания.

— Дева моя, ты так прекрасна, что моё сердце навсегда твоё. Твои глаза как омут страсти и любви. Уста как бархотное одеяло в котором хочется спать всю свою жизнь. Позволь мне прикоснуться к ним губами.

— О боже да, Ванюша. Я так желала этого весь день. Ведь я твоя. — С желанием изрекла она.

Иван, был удивлён, так быстро она сама, без скромности, возжелала поцелуя. Другие как-то по скромнее были. Но. Не отвергать же то, чего он так хотел. И губы в страсти их сомкнулись. Как сладок первый поцелуй. Тёплые, не тронутые губы поцелуями, давали радости ему поток. Но вот закончен первый акт, уста сомкнулись. Иван открыл свои глаза, И отскочил назад на метр, пред ним сидела Баба-Яга.

— Твою же кочерыжку, ах ты старая карга. — Отплёвываясь закричал Иван-Бабник. Но тут же осёкся, вспомнив что за старушка перед ним.

— Ты сладкогубый поостерёгся бы.

— Улыбаясь и умилясь пригрозила ему Баба-Яга. — Я ведь могу и оторвать твои губёхи. Ну уж шибко они у тебя сладкие. Так погоди, мне что-то тебе надо было сказать. Совсем мне голову вскружил чертяка. А вот, вспомнила. Узнаю что ты пудришь мозги юным девушкам, разбиваешь им сердца, а попросту, если будешь дальше бабничать, я тебе в следущий раз горыныча в прекрасную деву превращу и к тебе отравлю. А с ним целоваться как с печкой. Изжарит до кишок. Понял меня?

Иван кивнул, и задком попятился от пруда. Бабка же послала ему воздушный поцелуй. Схватила метлу, непонятно откуда взявшуюся и улетела.

Долго смеялись Пенёк с принцессой, прячась за той же кочкой, за которой прятались прошлый раз. Принцесса была довольна, улыбалась. Её разбитое сердце было отомщено.