Глава 2. Академия — зло!

Татьяна снова не следила за дорогой. Всё воспринималось как сон. Но в какой-то момент её просто втолкнули в комнату, в которой она сегодня проснулась.

— Одевайся! Через час зайду за тобой. — Орчанка развернулась, чтобы уйти. — Пойдём хоть на последних парах появимся.

— Подожди! — остановила её Таня. — На каких парах? Я не готова.

— Это личное распоряжение Раблус Ен.

— Задержись, пожалуйста, ещё на минутку, — попросила Татьяна, жестом приглашая её войти в комнату. Приподняла бровь, наблюдая, как та неохотно выполнила её просьбу, закрыла дверь и осторожно поинтересовалась: — Тебе наверняка покажется странным мой вопрос, но не могла бы ты мне напомнить, как тебя зовут?

Орчанка отшатнулась, будто её ударили по лицу. По щекам заходили желваки. Руки сжались в кулаки до хруста в костяшках. И видно было, что она едва сдерживается, чтобы не бросится на девушку. И такая лютая ненависть сквозила в этом тёмном нечеловеческом взгляде, что Татьяна отступила от неё на шаг.

— Меня. Зовут. Дранкива, — сквозь зубы процедила орчанка, испепеляя её взглядом.

— Ты ведь орк, — и это прозвучало не как вопрос, а как утверждение. Орчанка кивнула, всё больше мрачнея. Татьяна проигнорировала её состояние, подбирая слова для следующего вопроса. — А мы с тобой дружим?

— Нет. Мы с тобой не дружим.

Услышать такой ответ почему-то оказалось неприятно. Татьяна нервно сглотнула.

— Не пойму. Тогда объясни, почему ты мне помогаешь? Разбудила утром. — Она обвела внимательным взглядом помещение: кровать застелена, разбросанные вещи сложены аккуратной стопочкой. — Прибралась в комнате, передаёшь распоряжения для меня, каждый раз приходишь, когда нужна, и вот сейчас тоже — пообещала зайти через час. — Догадка родилась сама собой: — Понятно! Это твоя комната, да? И мы с тобой просто из-за чего-то поссорились?

— Нет, это твоя комната, — орчанка прикусила губу до крови. — Ты вынудила меня прислуживать тебе. — И тут же в сердцах добавила: — И я ненавижу тебя!

— Просто замечательно! — Предметы поплыли перед глазами. Татьяна на нетвёрдых ногах добрела до стула и тяжело опустилась на него. — Уходи! Я больше не нуждаюсь в твоих услугах.

— Ты прекрасно знаешь, что я не могу уйти, пока ты не вернёшь мои записи. — Дранкива вскинула голову, во взгляде её не было ни капли сочувствия, но голос дрожал от волнения, когда она спросила: — Ты отдашь их мне просто так?

— Я что, у тебя дневник спёрла? — испуганно глядя на мрачное лицо орчанки, поинтересовалась Татьяна. А про себя подумала: "Так и есть. Что ещё может быть столь ценным, как не мысли или мечтания, которые доверил тетради? И наверняка какая-то тайна. Да что же я за сволочь такая? Тьфу, блин! Она". Смело встретила полной ненависти взгляд орчанки: — Я не могу отдать его тебе…к сожалению.

Орчанка метнулась к ней, схватила за грудки, выбивая ногой из-под неё стул, и с силой встряхнула. Да так, что Тане показалось: голова сейчас слетит с плеч.

— Я бы с лёгкостью могла оторвать тебе голову, и ты об этом прекрасно знаешь. — Приблизила к ней своё лицо. — И ни одна душа бы не пожалела о твоём исчезновении, более того, даже не вспомнила бы. Но дело в том, что смертоубийство в этих стенах наказуемо. И если бы это была только смерть, меня бы ничто не остановило, лишь бы свернуть тебе шею. Верни мне мои записи, и мы разойдёмся с тобой навсегда. И клянусь предками, я не буду мстить тебе.

— Я не могу этого сделать. — Татьяна беспомощно подёргала ногами в воздухе. Дранкива угрожающе запыхтела. — По очень простой причине: я не знаю, где они. И вообще, это не я. Точнее, я — это не она.

— Прекрати паясничать! — прошипела орчанка, снова встряхнув девушку.

— Клянусь! — прохрипела Татьяна, вцепившись руками в лапищу Дранкивы. — Я эта…попаданка из другого мира.

Орчанка в ужасе выронила её из рук.

— Да у тебя окончательно мозги поплыли. — Наклонила голову набок, пытаясь рассмотреть видимые признаки сумасшествия на лице девушки, сидящей на полу. — Этого и следовало ожидать. Долизалась лягушек.

— Ага. — Татьяна решила больше не злить орчанку. — Вот честно! Я бы прямо сейчас не отказалась от ваших чудодейственных лягушек. Улизаться вусмерть и исчезнуть отсюда.

— Фу-у-у, — Дранкива брезгливо передёрнула плечами. — Как тебя вообще здесь держат? Никогда не понимала этого.

— Не знаю. — Таня поднялась на ноги. — Но мне нужна твоя помощь!

Орчанка молча наблюдала за ней.

— Помоги мне узнать правду: что случилось с прежним владельцем этого тела, почему именно я здесь и зачем.

— Но мне не нужна твоя правда. Меня нужны только мои записи, — отмахнулась Дранкива. — Какая мне выгода, чтобы помогать тебе?

Татьяна усиленно пыталась придумать, чем заинтересовать орчанку. И тут её лицо озарила улыбка. Но странное дело, как только Дранкива заметила это, она отступила в ужасе.

— Мы вместе найдём твои записи, а потом ты сможешь поквитаться с ней…со мной за все неприятности, что я… она причинила тебе. — Татьяна опустила голову ниже, чтобы спрятать торжествующую улыбку: в глазах Дранкивы загорелся мстительный огонёк. — Как ты, согласна?

— Хорошо, — орчанка скрестила руки на груди, — но я с тобой до тех пор, пока не найдём мой дневник, как ты его назвала.

— По рукам. — От радости Татьяна чуть в пляс не пустилась, но вовремя опомнилась, увидев, как Дранкива подозрительно прищурилась. — Во сколько я должна быть готова?

— Уже меньше чем через час. — Орчанка развернулась и открыла дверь.

— Подожди. — Татьяна бросилась за ней. Состроила жалобное лицо: — А у тебя случайно лишнего одноразового бритвенного станка не найдётся? — Слегка приподняла подол и добавила: — Но лучше два?

— Я не понимаю, о чём ты говоришь? — Дранкива непонимающе взирала на её заросшие ноги.

— Мне нужно от этой растительности избавиться. — А про себя подумала: "Мне только насекомых не хватало в этой антисанитарии".

— Зачем? — в ужасе спросила орчанка, попятившись от неё.

— Затем, что я так не привыкла. — Татьяна с мольбой взирала на удивлённое лицо орчанки, а потом пришло нерадостное осознание: "Какие здесь могут быть станки?" Приподняла бровь: — Может, хоть какие-нибудь старенькие ножницы найдутся?

— Нет у меня никаких станков. — Дранкива подошла к прикроватному столику и из ящика достала огромные ножницы. — А вот это есть в стандартном наборе каждого ученика. На вот, держи.

— Спасибо, — тяжело вздохнула девушка, забирая ножницы из рук орчанки, с любопытством пощёлкала ими. Положила на столик. — Потом сделаю, как вернусь.

— Странная ты. — Дранкива пошла к выходу. Обернулась. — Я хочу, чтобы ты знала, — помолчала, разглядывая девушку, которую ненавидела всеми фибрами своей души. — Хоть я и сама вижу, что ты ведёшь себя совсем не так, как прежняя Тания, но всё равно не верю тебе. И запомни, мы с тобой нисколько не друзья. — И уже выходя за дверь, добавила: — И никогда не станем такими!

— Хорошо, Дранкива, — Татьяна облегчённо вздохнула, — я поняла тебя.

А через какое-то время она плелась по длинным коридорам на свой первый урок по управлению стихиями и тихо посмеивалась, вспоминая прочитанные за последнее время романы, в которых были академии.

Они остановились возле массивных дверей. Дранкива с сомнением посмотрела на Татьяну.

— Так дело не пойдёт. У тебя совсем неправильное выражение лица.

— А шо поделать? Я понятия не имею, какое должно быть выражение у неё…у меня. — Таня развела руками. И вдруг её как громом поразила мысль. — Слушай, а как я выгляжу? Какая я? — осторожно коснулась руками своего лица, провела пальцами по бровям, закрутила головой: — Где тут можно найти зеркало? Я хочу на себя посмотреть. Срочно!

— Тише ты! — Дранкива схватила её за руку. — Нет здесь зеркал.

— Как это, нет?

— А вот так. — Взялась за ручку. — Пошли уже, иначе за опоздание весь урок будем за его зверюшками в подсобке убирать. И это…сделай наглое выражение лица, такое, будто тебе весь мир должен.

Татьяна приподняла бровь, прищурила один глаз и скривила губы на одну сторону. Почему-то было до жути смешно. Хорошо, Дранкива обернулась. Она уже открыла дверь, но сразу же захлопнула.

— Да ты что? — покрутила пальцем у виска. — Наглое, а не глупое!

— Поняла. — Татьяна сдвинула брови.

Орчанка удручающе покачала головой и толкнула дверь.

"Хи. Хи. Мой личный Хо́гвартс! Ой, чего будет!"

Они вступили под высокие своды светлого помещения, украшенного величественными колоннами, самыми настоящими, мраморными. Татьяна в изумлении открыла рот, замедляя шаг и останавливаясь посередине зала. Со всех сторон её окружали высокие окна из толстого стекла, покрытого тонкой сеткой из металла, которая в свете солнечных лучей переливалась всеми цветами радуги, будто новогодняя гирлянда из мелких разноцветных огней. И никаких тяжёлых портьер.

Ряды столов для учащихся располагались амфитеатром, а внизу находилась кафедра, за которой, скрестив руки на груди, стоял полноватый косматый седой мужичок неопределённого возраста и внимательно наблюдал за ней.

— Тания Чауррь, может, вы всё же пройдёте на своё место? — Строгий голос преподавателя, усиленный в несколько раз магией и особенностью помещения, заставил Татьяну вздрогнуть.

"Ну и имечко!" — Взгляд побежал по рядам сидящих за столами учеников. — "Знать бы ещё, где это, своё место?"

Дранкива слегка кивнула головой вправо и повела глазами вверх. Татьяна шла по ступеням, внимательно наблюдая за малейшими изменениями на её лице. Вот орчанка медленно прикрыла веки и слегка улыбнулась.

Таня удивлённо повела бровью. Это был единственный стол, за которым никто не сидел.

"Ну и ладно!"

Открыла тетрадь и чуть не задохнулась от ужаса. Открыла другую. Ещё…и ещё… Перед ней лежала стопка конспектов, написанных совершенно незнакомым ей языком. Тем временем преподаватель начал лекцию. Татьяна посмотрела на других учеников, взяла палочку и начала старательно выводить русские буквы. Речь пошла о структуре пламени. "Вы, видно, шутите?" Она вполне могла это не записывать, но, чувствуя на себе строгий взгляд декана, упорно водила по чистому листу странным предметом. Кульминацией стало само заклинание, которое для неё звучало как какофония. Она честно пыталась поначалу конспектировать каждое слово, пока это не превратилось в какой-то бред сумасшедшего: "кха (ква, что ли), тру, два хму (или хрю), хла, бра, пру, ху, ху, хо-хо-хо". Махнуть левой рукой. Топнуть правой ногой. И сказать: "Ёлочка, гори!" Под конец она уже едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться в голос.

— А Тания Чауррь нам любезно продемонстрирует, как работает заклинание воспламенения, и заодно покажет способы управления огнём.

— Я, что ли? — Таня выронила палочку и в ужасе взирала на преподавателя. Декан кивнул, жестом приглашая спуститься к нему. — Я не готова.

— Не выдумывайте! Вы одна из первых с этого курса, кому заклинание огня далось с первого раза.

— А сегодня я не могу.

— Та-а-ания! — Голос грянул, как гром с поднебесья.

Она поднялась со своего места и, едва передвигая ноги, поплелась вниз. "Наверное, сейчас именно тот момент, когда стоит рассказать, что я попаданка и здесь совершенно случайно". Почему-то сразу вспомнился изолятор. "Пусть что будет, то и будет".

Девушка остановилась возле стола, стоявшего на некотором отдалении от кафедры, и с интересом уставилась на мелко нарубленную древесную щепку и опилки.

— Сначала воспламени их, а потом перемести огонь, как ты это уже проделывала, и ни раз. — Но адептка стояла застывшим изваянием возле стола и не шевелилась. — Ну же! Произноси заклинание.

— Я не знаю слов заклинания, — безжизненным голосом ответила Таня, лихорадочно перебирая в голове все когда-то прочитанные в романах и виденные в фильмах заклинания.

— Та-а-ания!

— Сим-салабим, — покрутила руками над щепой. "Сами напросились!" С интересом обвела взглядом присутствующих и уверенно добавила: — Ахалай-махалай. — Преподаватель рухнул в кресло, вытаращив в ужасе глаза. Его протянутая к столу рука сжимала и разжимала пальцы, будто он пытался взять стакан с водой. — Сяськи-масяськи.

Нет, гром не прогремел. Щепа не загорелась. В аудитории стояла такая тишина, что её можно было потрогать. Татьяна метнулась к преподавательскому столу, налила из графина в стакан воды и сунула его в руку декана. Тот залпом выпил содержимое, благодарно кивнул, ставя пустой стакан на стол перед собой, строго свёл брови.

— Я ведь предупреждала, что забыла все заклинания, а вы мне не поверили. — От волнения голос сильно дрожал. — Можно я пойду на своё место?

— Та-а-ания! — Заорал декан, поднимаясь из кресла и грозно наступая на неё. — Прекрати паясничать! — Они шаг за шагом продвигались к столу. — Немедленно поджигай, кому говорю.

Татьяна обернулась, с ненавистью глянула на орудие своих пыток и в сердцах закричала:

— Да гори ты уже, блин!

Взрыв был такой силы, что их отшвырнуло в сторону. Татьяна благополучно приземлилась на преподавателя и недоумевающе хлопала обгоревшими ресницами. Дым немного рассеялся. Перевела взгляд в тот угол, где раньше стоял стол с несчастными щепками. Не было больше стола…и этого, и двух рядом. Её бесцеремонно спихнули на пол, она подскочила как ужаленная и заорала во всю мощь своих лёгких:

— Выпустите меня отсюда! Выпустите!!! Я не местная. Я не Тания. Я хочу домой.

А через какое-то время она, крепко связанная по рукам, благополучно сидела в изоляторе для особо буйных адептов и истерически хихикала. И на этот раз, чтобы посадить её туда, местным медбратьям (как их про себя окрестила Таня) пришлось изрядно погоняться за ней. За что потом они её скрутили особенно крепко и даже поначалу хотели и кляп в рот вставить.

"Дурацкая сказка! Пип! Дебильная Академия! Пип! Да как я вообще могла раньше любить читать такое? А, ну да. Там ведь главная героиня всегда красавица, умница, немного супергёрл и её обязательно любит ректор и ещё половина мужской половины академии, да и вообще — все любят".

Пошевелила затёкшими руками, рубаха тут же стянула тело ещё туже. Застонала от боли.

— А тут вообще, ректор — женщина. Ничего, я обязательно дознаюсь, что тут происходит! — непонятно к кому обратилась Татьяна, стараясь хоть немного расслабить стянутые мышцы. Жутко чесался кончик носа. Попыталась дотянуться им до плеча, чтобы почесать, и задохнулась от боли. — И вам тогда точно несдобровать, — едва прохрипела она. — Так и знайте!

В двери открылось маленькое окошко, и оттуда вновь на неё посмотрел нереально зелёный глаз.

— Я смотрю, ты никак не успокоишься? — низкий вибрирующий голос поплыл по комнате. — Два раза за день — это слишком даже для тебя.

— Вышло ужасное недоразумение. — Татьяна заёрзала на стуле. — Какая-то катастрофическая ошибка. Вы не ту взяли. — Сорвалась на крик: — Я не та, кто вам нужен!

— Ты говоришь глупости, — голос на этот раз прозвучал грустно. — И мне очень жаль, что ты всё никак не можешь принять действительность такой, какая она есть.

Дверца закрылась.

— Нет! Подожди! Вернись. — По щекам потекли слёзы. — Вы ведь не дали мне выбора.

Но ответом ей была тишина.

— Я хочу в другую сказку!