Глава 15

Катрина почувствовала, как крепкие руки наставника перехватили ее кисти. А потом коснулась теплой кожи с отросшей со вчерашнего дня щетиной.

— Сосредоточься, — донесся до нее строгий голос, и она попыталась унять отчаянно колотящееся сердце. Привычно попыталась представить мирные картины природы, с которых всегда начинала единение, и ощутила, как голова наставника мелко затряслась под ее руками. Недоуменно открыв глаза, Кати поняла, что Марк беззастенчиво веселится.

— Наоборот, — сверкнул он белозубой улыбкой. — Катрина, слушай меня. Как бы тебе объяснить...

Всё так же прижимая ладони подопечной к своей голове, он на мгновение нахмурился:

— Давай, так. Представь, что ты заходишь в башню и начинаешь подниматься по лестнице. А на вершине башни поет в клетке птица. Ты пока ее не слышишь, но точно знаешь, что она там есть. И с каждым шагом ты всё больше приближаешься к источнику звука. Слушай. Иди.

— Пусть кричит крачка, — улыбнулась Кати, вспомнив, как видела мятущуюся птицу, когда пыталась помочь наставнику справиться с недугом.

— Пусть будет крачка, — согласился Марк, и на мгновение из его взгляда исчезла веселость. А Кати подумала, что если бы сейчас немного подалась вперед, то эти медовые глаза заслонили бы для нее весь мир. Испугавшись собственных мыслей, она снова зажмурилась и стала вслушиваться. Представила, как гулко отзывается металл винтовой лестницы под ногами, как шумит за стенами башни ветер. И как, наверное, одиноко сидеть в клетке вольной птице, когда вокруг расстилается морской простор, когда вокруг такая свобода.

— Молодец, — негромко отозвался наставник. — Выше. Поднимайся выше.

И Кати вдруг почувствовала, что откуда-то издалека доносится глухое равномерное буханье. Стук сердца?

Под ладонями мерно бился пульс Марка, и она, улыбнувшись, легко и радостно побежала вверх по ступеням.

На вершине башни поток холодного ветра бросился в лицо. Сидящая в большой золоченой клетке крачка вытащила голову из-под крыла и скрипуче крикнула.

— Я тебя освобожу. — Кати сделала шаг вперед. По наитию наклонилась и приложила висящий на груди амулет к изящному золотому замочку. Тот упал, дверца распахнулась. Катрина засунула в клетку руки и бережно вытащила оттуда сонное и теплое тельце. Реальность словно раздвоилась: пульс Марка под ее ладонями заколотился чаще, а сама Кати шепнула крачке:

— Не бойся, я тебя не обижу.

Она ласково провела пальцем по черной шапочке на голове птицы и внезапно почувствовала поток тепла, ринувшийся через руки, к груди, к голове, а потом в низ живота. Колени дрогнули, и Кати покачнулась, чуть не опрокидывая клетку. Немного постояла, привыкая к новому состоянию — внутри нее теперь словно тлел огонь, но было вовсе не больно, а, скорее, тепло и как-то… правильно. Решив, что подобные ощущения ей нравятся, Кати поднесла крачку к лицу и, осторожно подув, встопорщила той легкий пух на затылке.

— Очень не хочется тебя отпускать, — сказала она, — но мне кажется, что свободная птица заслуживает свободы.

Крачка в ответ покрутила головой с длинным алым клювом, а потом резко расправила крупные белые крылья, заставляя Катрину со смехом отшатнуться.

Кати подбросила крачку в небо и подбежала к краю башни. А потом, ухватившись за каменный парапет, долго наблюдала, как тает на фоне синего горизонта белая точка...

— Умница, — донесся до нее хриплый голос, — возвращайся.

Очнувшись от морока, Кати распахнула глаза и вздрогнула. Лицо наставника побледнело, под глаза залегли тени, да и вообще, выглядел маг так, словно снова собирался бухнуться в обморок, как в тот раз, в доме тетушки Мадлены. Брат Марк отпустил запястья Катрины (она тут же испуганно отдернула руки) и болезненно скривился.

— Светлые Лебеди, что с вами?! — прошептала Кати.

— Ерунда, — Марк медленно покрутил шеей, — ничего страшного. Просто недооценил возможности новой ученицы. Раскрылся больше, чем нужно, а ты, похоже, забрала всю мою силу, без остатка.

Кати охнула и прикрыла рот ладонью. Сама она, честно говоря, ничего такого особенного в себе не почувствовала — просто прибавилось бодрости, да, кажется, совершенно прошел голод. Впрочем, вполне возможно, что это было благодаря печенью и кофе.

— Так что же мне теперь, — растерянно спросила Кати, — начинать колдовать?

— Не вздумай! — наставник дернулся. — Ты же еще ничего не умеешь. Ни выпускать, ни контролировать. Разнесешь мне кабинет, да и сама поранишься. Иди сюда.

Он протянул руки и решительно прижал ладони к вискам девушки:

— Меняемся.

— Ага! — Кати с готовностью снова зажмурилась и почувствовала себя страшно виноватой. Вспомнила, каким беспомощным выглядел Марк, лежа без сознания в теткиной библиотеке. Жалость, нежность, огорчение — все чувства разом перемешались, и Кати одномоментно и полностью открылась наставнику; мысленно рванулась навстречу, обнимая и утешая. На какое-то время она словно зависла, растворяясь в потоке тепла, вновь идущего сквозь нее к Марку. А потом услышала тихий потрясенный вздох.

— Прости… я сейчас...

Где-то хлопнула дверь, и Катрина медленно очнувшись, оказалась у камина в полном одиночестве. Недоуменно огляделась и почувствовала, что снова зверски проголодалась.

— Ничего себе, качели, — буркнула она, поднимаясь на ноги. Поспешно сунула в рот печенье и с опаской покосилась на дверь спальни. Оттуда явственно доносился плеск воды — значит, наставник вполне себе жив, и, возможно, Кати не слишком сильно испортила задание.

Она успела выпить чашку кофе и надкусить еще одно печенье, когда на пороге спальни вновь появился Марк. Выглядел он не в пример лучше, вот только волосы были мокрыми, да на плечах бежевой симары темнели влажные пятна. А еще взгляд у него был какой-то странный — внимательный, настороженный и… смущенный?

— Прости. Мне кажется, нужно… — Он кашлянул покрутил в воздухе кистью, подбирая подходящие слова.

— Нужно пересмотреть… м-м… методы преподавания. Ты… я ведь дал тебе книгу?

Катрина, поспешно проглотив остатки печенья, послушно закивала.

— Вот. Почитай первую главу. Помнишь, где твоя комната?

— Да, конечно, я найду. — Она сгребла со стола "Магические потоки", прижала к груди и попятилась к двери. — Отдыхайте… спасибо за науку...

— Ага, — брат Марк рассеянно потер пальцами тонкую переносицу: — Я позже зайду.

Кати снова кивнула и выскочила в коридор. Стрелой пролетела этаж и только оказавшись в Зеленой комнате перевела дух.

Она плюхнула книгу на стол, подошла к окну, распахнула и выглянула в сад. Странно, но ни малейшей усталости Кати не чувствовала. Даже заподозрила, что никакой магической силы в ней и вовсе не гуляло, а все эти видения с крачкой и башней были лишь фантазиями. Вот только измотанный вид наставника свидетельствовал об обратном...

В общем, всё это было загадочно, непонятно и разумению необученной Кати явно не поддавалось. Она разочарованно вздохнула и, улегшись животом на подоконник, подперла кулаками щеки.

Из сада одуряюще пахло цветами, доносился щебет птиц, а где-то неподалеку то и дело раздавались приглушенные звуки ударов и чьи-то выкрики. Наверное, это юные маги отрабатывали свои заклинания. К разочарованию Кати отсюда окрестностей тоже было не разглядеть, а если и росли в саду розы, то явно не под ее окошком.

Она выпрямилась, шире раздернула занавески и подошла к столу. Забрала книгу и, вернувшись, уселась на подоконник. Расстегнула металлическую пряжку на массивной обложке.

— Природные элементы, — с важным видом озвучила Кати старинный текст, украшенный виньетками — и их взаимодействие. Глава первая. Огонь.

Когда затекла шея, а свойства стихий в голове окончательно смешались в неудобоваримую кашу, Кати оторвалась от книги. Посмотрела на циферблат напольных часов, за стеклянной дверцей которых мерно качался серебристый маятник, и озадаченно хмыкнула. Прошло уже больше часа, а брат Марк так и не объявился.

Кати задумчиво уставилась в окно. Неужели наставник в ней разочаровался? Но ведь она честно выполняла всё, что он велел; старалась...

А потом вспыхнула от догадки, что брат Марк мог понять, о чем Катрина думала в момент единения. О том, как вспоминала его болеющим, о том, как мечтала поближе заглянуть в глаза, обнять.

— Да нет, ерунда, — она тряхнула головой, — он же сам объяснял, что маги не могут читать мысли. Наверное, на него просто снова навалилась куча дел, и...

Дверь скрипнула и Кати, отложив книгу, поспешно спрыгнула с подоконника. Однако, это был не наставник — в комнату бочком протиснулся загорелый светловолосый мальчишка, лет примерно двенадцати, и робко улыбнулся:

— Привет. Я Кайл. Мне сказали тебе помогать.

— Привет, — Кати улыбнулась в ответ и махнула рукой, — проходи, не стесняйся.

— Я тут принес… — мальчишка протопал к сундуку и аккуратно положил на него серый сверток. — Вот. И еще вот.

На сверток лег алый тканевый поясок.

— Благодарю. — Кати подошла ближе.

— Только ты счас же переоденься, а то сестра Роберта снова увидит тебя в платье, так мне тоже влетит.

— Очень строгая? — сочувственно поинтересовалась Кати, взяла одежду и отправилась за ширму.

— Зверь, — мальчишка шмыгнул носом. — Она Джине велела розг отсыпать. Отца Рилана в поместье нет, так что и заступиться за нее некому было.

— Пороли? — Катрина высунула из-за ширмы любопытный нос.

— Пороли… — Кайл вздохнул. — Ох, она и визжала.

Избавившись от платья, Кати натянула поверх тонкой сорочки ученическое облачение. Забавно, но невзрачная ткань оказалась мягкой и приятной на ощупь, да и тело в ней дышало, точно в легком летнем платьице. Катрина дважды обернула вокруг талии длинный пояс и выпростала из-за пазухи амулет. Не удержавшись, сунулась к зеркалу в туалетной комнате. Наскоро переколола шпильками растрепавшуюся прическу и подумала, что эта противная Джина после порки, как пить дать, возненавидит ее, Катрину, пуще прежнего.

— Я почти готова, — оповестила она Кайла, подойдя к сундуку. — Поможешь?

Мальчик поспешно откинул тяжелую крышку, и Кати принялась складывать вещи. Задумалась, а не спрятать ли получше кошель. Огляделась.

— Ты не бойся, — понятливо кивнул Кайл, — У нас тут с воровством строго. Если что пропадет, наставники в два счета по магическому следу воришку вычислят, и тому тогда точно не сдобровать.

— Да-а? Это хорошо… — Кати в очередной раз подумала, до чего же удобная вещь эта магия и просто сунула мешочек с монетами поглубже в плащ наставника. Щелкнула замком на сундуке, ключик спрятала в карман и, поднявшись, отряхнула руки.

— Куда пойдем?

Кайл пожал узкими плечами:

— Хочешь — пойдем. Могу показать тебе первый этаж, где классы. Сейчас как раз наставники на площадке, так что мы не будем путаться под ногами.

— А… — Катрина почувствовала, как в животе у нее снова болезненно засосало, — ужин скоро?

— Часа через четыре, — Кайл открыл дверь комнаты и, пропуская вперед новую знакомую, смешливо фыркнул, глядя на ее вытянувшееся лицо:

— Не страдай. У меня тут тетка на кухне поломойкой. Пошли, только тихо.

Тетка Кайла оказалась особой монументальной, ворчливой, но, похоже, доброй. Во всяком случае, кухню ученики покинули, унося с собой плетеную корзинку, заботливо повязанную сверху клетчатым платком, и еще бутылку темного стекла с узким и длинным горлышком.

— Знаешь, что, — деловито сказал мальчик, когда они вышли в холл, — из дому мы, пожалуй, не станем выходить. Наверняка наткнемся на кого-нибудь из взрослых, и нас, как пить дать, к остальным на двор отправят. А если затаимся, то все решат, что ты с наставником занимаешься, а я просто тебя дожидаюсь. Ну, или вместе над книжками сидим...

Кати хихикнула, глядя в честное лицо маленького хитреца, а тот невозмутимо продолжал:

— Тетка нас не выдаст, а в твою комнату пока-а еще сунутся… не до того им. Наставники грозились, что сегодня брат Грегори боевые заклятия отрабатывать станет.

— Ух, ты, — вытаращилась Кати, — это же, наверное, очень интересно?

— Угу, — скривился Кайл. — И очень опасно. Мне в прошлый раз чуть волосы не подожгли.

— Тогда что, вернемся в комнату? — разочарованно спросила Кати. Надо же, как обыденно мальчишка рассказывает про магию. Хотя, может, он тут давно, и ему просто всё надоело?

— У меня есть мысль поинтереснее, — Кайл вытянул голову, проверяя, свободен ли путь, и кивнул: — Пошли!

Схватил Катрину за руку и поспешил к лестнице.

Они почти взбежали на второй этаж, и Кайл, не останавливаясь, потащил новую подругу в коридор старших магов. Этим коридором они прокрались до конца, почти до самого окна возле комнаты брата Марка, а там свернули на еще одну лестницу — узкую и пыльную. Поднимаясь по ступеням вслед за Кайлом, Кати подумала, что очень заманчиво было бы сейчас вернуться и припасть ухом к двери наставника. Но, как ни бурлило в Кати любопытство, она себя сдержала. Оказаться застигнутой на постыдном подслушивании всё же чересчур даже для такого сумасшедшего дня.

— Подсоби! — Кайл поставил корзину на ступеньку и повис всем телом на толстом витом шнуре, уходящем к темному потолку. Кати пришла на помощь; сверху послышался скрип, стало значительно светлее, и перед учениками с тихим шорохом развернулась веревочная лестница.

Кайл подхватил поклажу и ловко, точно гимнаст с ярмарки, полез вверх. Перед носом Кати мелькнули белые тощие лодыжки, и мальчишка исчез в квадрате люка.

— Надеюсь, на нас не набросятся какие-нибудь летучие мыши, — пробормотала Катрина и тоже вскарабкалась по качающейся лесенке.

Впрочем, чердак оказался относительно чистым — даже паутины по углам видно не было. Из небольших окошек квадратами ложился на пол солнечный свет, а пространство вдоль стен было заставлено сундуками, пустыми картинными рамами, старым садовым инструментом и поломанными стульями. А в самом дальнем и темном конце чердака высилась непонятная деревянная махина, похожая на собачью будку и скворечник одновременно.

Кайл поставил корзинку на пол, отошел в угол и поволок оттуда потрепанный матрас, покрытый подозрительными, но явно старыми пятнами. Дотащил до окошка и чихнул. Смущенно утер нос запястьем.

— У тебя здесь тайное местечко, да? — Катрина осторожно присела на угол матраса.

— Я иногда прихожу сюда. Почитать. Или когда наставник наругает.

— Прячешься? — удивленно подняла брови Кати. — А он у тебя кто?

— Отец Рилан, — Кайл вздохнул. — Нет, он хороший. Просто строгий слишком. Вообще-то, нам с ребятами, конечно, повезло, что нас геронт выбрал, ты не думай, что я жалуюсь и всё такое...

— Геронт? Ого! — Кати уважительно кивнула. — Я и не думала, что они занимаются с учениками. И много тут старцев?

— Один и есть.

Мальчик принес корзинку, плюхнулся рядом и, отодвинув платок, покрывавший снедь, принялся увлеченно в ней копаться. — Это же его поместье. Только он не сильно старый.

— Дай мне. — Кати отняла у Кайла бутылку, вытащила тряпичную затычку, понюхала. — Это что?

— Вода, понятное дело. Ну, может, с вареньем намешали. — Мальчик покосился на Кати и ухмыльнулся:

— А ты чего надумала? Здесь вин не подают.

— Больно надо, — немного обиделась Кати, сделала осторожный глоток и кивнула:

— Вишневое.

Кайл разложил на платке большой кусок хлеба и несколько сваренных в мундире картофелин. С хрустом разломил пупырчатый огурец, половину протянул Катрине. Та благодарно кивнула и, прежде чем впиться в него зубами, поинтересовалась:

— И чему вас учит геронт?

— Всякому. И как природой управляться, и как… — он замешкался и принялся очищать картофелину. — Они же, маги, много всего умеют. А уж геронты — и подавно.

— И сестра Роберта?

— Ну, та по зверям больше. Приказать, приручить. Да только зверей тут — куры, кошка, да мыши подвальные, — он хихикнул и закашлялся. — Вот и… воспитывает всех… с утра до ночи...

— А мой брат Марк?

Тут Кати подумала, что слова ее прозвучали как-то уж слишком лично и, покраснев, замолотила острым кулачком по спине Кайла.

— Эм… спасибо, — отстранился тот и удивленно поднял брови:

— А ты что же, не знаешь?

— Так я только сегодня учиться начала, да и на Миллендау приехала совсем недавно.

— А-а… ну, у него целительство, в основном. Но я однажды видел, как твой наставник запустил молнию в коршуна, что утащил цыпленка с заднего двора. Так вот, скажу тебе, не хотел бы я оказаться на месте этой птички.

— И много у него учеников?

— Ни одного. Ну, кроме тебя. Он ведь тоже недавно на острове.

Ответ Катрине, безусловно, пришелся по вкусу. Вот только, вспомнив кабинет наставника, которым тот явно не первый день пользовался, она удивилась:

— А что же он тогда делает в поместье?

— Отцу Рилану помогает. Он вроде сам из бывших учеников нашего геронта.

За окошком снова забухало — на этот раз куда громче. Кати, приподнявшись, вытянула шею.

— Я ж говорил, — оторвался от еды Кайл, — заклинания отрабатывают. Можешь посмотреть, отсюда хорошо видно.

Он поднялся и, подойдя к окошку, потянулся к задвижке. Широкие черные рукава скользнули вниз, обнажая тощие руки, покрытые синяками.

— Кто это тебя? — вытаращилась Катрина.

— Ерунда, — мальчишка дернул щекой и распахнул створку. — Иди, вон, глянь. Брат Грегори как раз огненные искры показывает. Только сильно не высовывайся, чтоб не заметили.

Кати поспешно подскочила к окну, но к демонстрации не поспела.

Внизу расположился небольшой двор — совершенно пустой, не считая трех грубо сколоченных из досок болванов[1]. Окружала его каменная стена, примерно в два человеческих роста, а посередине, на вытоптанной голой земле стояла дюжина учеников. Перед ними, заложив руки за спину, прохаживался высокий сутулый человек, блестя под солнцем проплешиной среди черных волос. Одет он был в песочного цвета симару — такую же, какая была на Марке. Видимо, это было повседневное облачение здешних наставников.

— Ты! — брат Грегори нетерпеливо ткнул пальцем в толпу учеников, в своих серых облачениях похожих на стайку воронят. Вперед шагнул худой рыженький парнишка, примерно ровесник Кайлу.

— Держишь щит. А, ты, — маг обернулся, махнул рукой, и чуть сбоку ото всех Катрина заметила Джину. Слегка прихрамывая (Кати решила, что после порки), та направилась к наставнику.

— Будешь нападать, — распорядился брат Грегори, и Джина, неприятно улыбнувшись, встала напротив рыжего. Тот слегка побледнел и отступил на несколько шагов.

— Твоя задача — продержаться минуту. — Не глядя на учеников, маг вытащил из кармана песочные часы и поставил их ладонь. — А твоя — не убить противника. Начали.

Мальчик выбросил вперед подрагивающие руки, и вокруг него сверкнул розоватый, почти прозрачный, купол.

Катрина наблюдала за происходящим, раскрыв рот, и даже не заметила, что Кайл успел оказаться рядом. Только вздрогнула от неожиданности, когда ухо обожгло испуганным "Светлые Лебеди, это же Джонни. Он не продержится".

— Почему?

— Он еще слаб, после лихорадки. А Джина… она его терпеть не может.

— По-моему, эта ваша Джина терпеть не может всех, — буркнула Кати, но Кайл, кажется, не услышал. Прижавшись к ее боку, он тяжело пыхтел и широко раскрытыми глазами наблюдал за поединком.

Противная худышка тем временем запустила в рыжего целый рой огненных искр. Кати подумала некстати, что, будь сейчас ночь, это, пожалуй, выглядело бы очень красиво. Заклинание ударилось о щит и осыпалось угольками на землю.

— Видишь? — успокаивающе коснулась плеча Кайла Кати, — он справился. К тому же, ему нужно продержаться всего минуту.

— Минута — это очень много, — зло прошипел мальчик и, отойдя от окна, уселся на матрас и обхватил колени:

— Не буду смотреть.

— Как хочешь.

И Катрина снова принялась с жадным интересом следить за состязанием. Владела бы она такими умениями — с каким бы удовольствием подожгла Мадленины занавески, когда та не пустила племянницу на порог!

Джина, бормоча что-то под нос, вырастила на ладони пламенный цветок — яркий и пульсирующий. В полет сорвался огненный шар, размером с картофелину, и щит вокруг мальчишки дрогнул. Удар отразил, но после ярко вспыхнул, ощетинившись ледяными колючками, и стал таять. Джина рассмеялась.

— Держи! — рявкнул брат Грегори. — Тяни силу!

— У меня больше нет! — отчаянно заорал рыжий, и Катрина увидела, как по перекошенному лицу его потекли слезы.

— Тебе же хуже, — юная магесса осклабилась и с треском запустила под ноги Джону голубую тонкую молнию:

— Пляши!

Мальчишка подпрыгнул, высоко вскидывая колени. Ученики засмеялись.

— Двадцать секунд, — скучным голосом оповестил брат Грегори.

Джина, явно красуясь перед остальными, перекинула с руки на руку клубок искр, а потом метнула в жертву. Джонни завизжал и, под хохот юных магов, пуганным зайцем метнулся вдоль забора. А вот Катрине веселиться совершенно расхотелось. Она возмущенно посмотрела на брата Грегори — неужели тот не прекратит безобразие? Но маг всё так же равнодушно наблюдал за часами на своей ладони — песка в верхней их части оставалось на самом донышке.

И тут болезненный вскрик заставил Кати вздрогнуть — рыженький мальчишка, запутавшись в полах облачения, потерял равновесие и растянулся на земле. А Джина, злорадно ухмыляясь, снова выращивала огненный шар, на этот раз куда больше предыдущего. Ученики смеяться перестали.

— Светлые Лебеди, — прошептала Кати, — она же его убьет...

— Что здесь происходит?!

Строгий женский голос словно вырвал всех из оцепенения. Юные маги зашевелились, зашушукались, а брат Грегори, оторвав взгляд от часов, коротко бросил:

— Время вышло!

Обернулся и скривился, точно выпил уксуса:

— Свет Пламени на тебе, сестра Роберта.

Джина, зло фыркнув, тряхнула кистями и сбросила огонь на землю. К Джону, подхватив полы, рванулась какая-то девочка.

— Брат Грегори, — величавая магесса появилась в поле зрения мисс Харт, — Нам нужно поговорить. Дети, урок закончен. Мелисса, отведи Джона в лазарет, остальные — в библиотеку.

Юные маги, тихо переговариваясь, потянулись со двора. Последним, опираясь на руку милосердной девочки, хромал рыжий.

Старшие маги же принялись медленно прохаживаться вдоль забора, причем, как Катрина ни прислушивалась, не смогла уловить ни звука из их беседы. Как тогда, в Храме, где брат Марк говорил с геронтом, вспомнила она.

Впрочем, несмотря на ауру безмолвия, которую маги, похоже, навесили на себя, по их лицам было заметноя, что разговор состоялся не из легких. Раскрасневшаяся магесса яростно жестикулировала, а брат Грегори в ответ угрюмо огрызался, то и дело дергая плечом.

— Что там? — спросил Кайл и поднял на Кати несчастные глаза.

— Ничего страшного, — соврала та и, отлепнув от подоконника, подошла к мальчику и уселась рядом. — Твой друг просто споткнулся и, кажется, коленку расшиб. А так — все живы и здоровы. Я же говорила!

— Магия должна служить людям, — пробормотал Кайл каноническую фразу. — А не так…

— Так, то ж людям, — пожала плечами Катрина и тут же устыдилась, припомнив недостойные мысли насчет теткиных занавесок. — Э-э… а вам же учиться нужно. Нам, то есть… Ладно.

И, чтобы отвлечь Кайла от горьких мыслей, легонько пихнула плечом:

— А вот скажи-ка мне лучше, что это за махина, там, в углу? Домик для мантикоры? Или каких еще чудовищ выращивает втихаря сестра Роберта, пока вы сидите по библиотекам?

Кайл посмотрел на Кати ошалевшим взглядом, а после тихо зафыркал:

— Какая еще мантикора? Голубятня это.

— А почему без голубей? — удивилась Катрина. — Это же так удобно. Вы письма через наставников передаете?

— Знаешь, что, пойдем отсюда. — Мальчик отвел глаза и принялся завязывать платок с картофельной кожурой и огрызками хлеба. — А то сейчас все в дом вернутся, ну, как застукают?

— Хорошо, — Кати пожала плечами и помогла оттащить на место матрас.

Они осторожно спустились с чердака и замерли на самом верху лестницы. Снизу, из коридора, где были комнаты наставников, донеслись чьи-то шаги, а потом раздался негромкий стук в дверь. Кайл испуганно прижал палец к губам.

— Брат Марк, вас просили спуститься в лазарет.

— Что случилось?

От голоса наставника Кати почувствовала, как по загривку пробежали мурашки, и екнуло сердце. Было что-то волнующее и притягательное в том, что она вот так стоит, незамеченной, и подслушивает. А еще Кати вдруг подумала, что страшно соскучилась. Интересно, почему же он не пришел?

— Мальчишка на практике ногу потянул и локоть ушиб. А еще вам письмо. От геронта.

— Давай сюда.

Послышался шелест бумаги, а потом Марк отрывисто бросил:

— Хорошо, идем.

Загремел ключ в замке и звуки шагов стали удаляться. На цыпочках спустившись по лестнице и высунувшись в коридор, Кати успела проводить взглядом уходящую фигуру наставника в сопровождении кого-то из учеников.

Наверное, он зайдет ко мне после того, как осмотрит Джона, решила она и тихонько вздохнула.

Кайл довел новую знакомую до самой комнаты и, прощаясь, неуверенно кашлянул:

— Знаешь… а ты лучше сама поговори со своим наставником.

— О чем? — удивилась Катрина.

— Ну… про то, чему здесь учат, о голубях и вообще… — мальчик застенчиво пнул носком мягкого сапожка дверной косяк. — А ты хорошая. Веселая и не ругаешься. Будешь моим другом?

— Конечно, Кайл, — серьезно кивнула Кати. — Только, видишь ли, я-то подумала, что мы с тобой уже подружились?

— Ага! — мальчишка поднял на нее ярко-синие глаза и просиял:

— Я тебе место возле себя в трапезной займу!

— Благодарю, только я, наверное, на ужин сегодня не пойду. Наелась.

— Так до него часа два еще. Или… может, ты Джины боишься?

— Хм… — Кати задумалась. — Не то, чтобы я ее боюсь. Опасаюсь — да, но не век же от нее бегать, это-то я понимаю. К тому же, у меня теперь и защитник есть.

— Наставник? Ну-у… они же не всегда…

— Я о тебе, вообще-то.

Она подмигнула Кайлу и тот снова разулыбался.

— Просто… я собиралась дочитать то, что задали. А то не успею, заругают потом… — Кати вздохнула. Ну не говорить же мальчику, что на самом деле она совершенно по-глупому боится пропустить визит Марка.

— А-а, ну, как знаешь...

Кайл вышел, и Катрина отправилась в туалетную комнату, привести себя в порядок, а после снова взялась за "Магические потоки".

Она просидела до самой темноты, старательно продираясь через новые понятия и лупая глазами на жуткие формулы, больше всего напоминающие диковинных насекомых. И только когда за черным окошком затрещал козодой, Кати отложила книгу и поняла, что брат Марк сегодня уже не придет.

Она задумчиво дожевала тайком принесенную Кайлом с ужина коврижку, потушила свечку и, расстроенная, легла спать.

1. Болваны — манекены.