Глава 11

Легкий бриз прохаживался по потной шее, а Катрина, стараясь не дышать, жалась к острым камням на склоне и прислушивалась к летевшим сверху голосам. Незнакомому, резкому, требующему ответов, и спокойному и негромкому − Бенедикта. Отчего-то смысл разговора всё время ускользал, а нарастающая паника нет-нет, да и отзывалась неприятным звоном в ушах. Пожалуй, еще немного, и Кати, не выдержав напряжения, разразилась бы криком, но стоящий рядом Морган то и дело крепко сжимал ей плечо, упреждая истерику. Наконец, голоса удалились и, подождав еще немного, оборотень шепнул:

− Нужно идти.

− А как же Бен?

Кати прерывисто вздохнула, обернулась к Моргану и почувствовала, что по щекам поползли горькие слезы.

− Он выпутается, − мягко ответил тот и сделал осторожный шаг по крутой малозаметной тропе:

— Идём.

− Сам спустишься? Твоя рана…

− Если не спешить, справлюсь. Впрочем, подожди.

Здоровой рукой Морган оперся о плечо Кати, медленно наклонился и попытался освободиться от туфель. Тихо и зло зашипел сквозь зубы.

− Я помогу. − Кати шмыгнула носом и, присев, стала возиться с пряжкой.

− Хорошо бы лед приложить, − деловито сообщила она, сняв туфлю и разглядывая опухшую лодыжку, затянутую в бледно-зеленый порванный чулок, − а еще крепко обмотать. Жалко, шарфа нет.

Она вытащила из-за манжеты платок и, как смогла, обвязала поврежденное место.

− Так лучше. Благодарю. − Морган коротко кивнул, принимая из ее рук обувь и пристраивая под мышку. − Сама разуться не забудь.

И они начали долгий спуск под палящим солнцем, помогая друг другу. Впрочем, несмотря на советы Моргана, последние несколько метров Кати проехала сидя и, наконец, тяжело плюхнулась в теплый песок.

− Что же теперь? − устало обернулась она к попутчику, отгоняя страшные фантазии о том, что могут сделать Воины Пламени с Беном.

− Идти домой, я думаю. А дальше видно будет. Возможно, когда ты вернешься, Бенедикт будет уже там.

Морган прохромал к кромке прибоя и, осторожно присев, здоровой рукой принялся умываться. Кати мрачно проследила за ним и вздохнула. Что-то она вовсе не была уверена, что Бенедикт, застигнутый с мечом в руках, сумеет вывернуться из такой непростой ситуации. Еще и этот противный мальчишка. Как там его… Воцек? Может, лучше в Храм вернуться, узнать, что случилось...

− Не стоит.

Оказалось, последнюю фразу она произнесла вслух, и теперь Морган, обернувшись, внимательно смотрел на нее. С узкого лица стекали капельки воды, собираясь на подбородке.

− Почему?

− Зачем привлекать к себе излишнее внимание?

− А, может, ты просто за себя боишься? − Кати почувствовала, как изнутри поднимается темная злоба. В конце концов, это из-за оборотня брат угодил в переплет.

− Что ты меня выдашь?

Черные глаза Моргана нехорошо сверкнули, а на смену раздражению к Катрине пришел скользкий страх. На берегу они одни, а оборотень, не смотри что раненый, всё же на голову выше, да и руки у него, как успела почувствовать Кати, сильные. Она на всякий случай поднялась и шагнула в сторону.

− Не смеши меня, − оборотень ухмыльнулся, и Катрина облегченно выдохнула: блеск глаз оказался простой насмешкой. Морган презрительно скривил губы:

− В этом городе каждый неумеха-воин, мнящий себя защитником достопочтенных горожан, знает, кто стоит за Наследниками. А в свое логово, будь уверена, я тебя вести не собираюсь.

И он отвернулся, вглядываясь в маленькую белую точку на горизонте − то ли парус, то ли парящую крачку.

− Ждешь лодку?

Кати представила, что вот сейчас он уплывет в неизвестном направлении, оставив ее одну посреди пустынного пляжа, и поежилась. А Морган медленно поднялся и, взяв туфли, коротко кивнул:

− Пошли.

− Куда?

Катрина запрокинула голову − всюду, насколько глаз хватало, над ними нависал обрывистый берег Хоррхола. Подумала, что вскоре придется лезть уже в обратном направлении и приуныла. После долгого шествия со снопом в обнимку, бегства закоулками и напряженным спуском, руки нещадно тянуло, а ноги так и норовили споткнуться на ровном месте.

− В катакомбы, − коротко бросил Морган, и, прихрамывая, побрел по мокрому песку. Катрина вспомнила, что Юльке уже говорила о пещерах, вскочила и бросилась следом:

− Погоди, на плечо обопрешься, еле идешь ведь!

Морган глянул мрачно, но помощь все же принял и, сделав еще несколько шагов, кивнул:

− Валун видишь?

Кати с подозрением оглядела огромный камень, подпирающий заросший кустарником склон. Оказалось, что в тени валуна надежно спрятался узкий лаз с переплетением корней над входом.

− Ты точно знаешь, что это не нора? − засомневалась Кати и поежилась, представив, какая гадость может таиться в пыльной темноте.

− Точно, − Морган усмехнулся. − Иначе, зачем бы я тебя сюда привел? Подземный ход ведет от пляжа прямиком до рыбного рынка. Там и разойдемся. Тебе, правда, чапать далеко придется, но сегодня я не провожатый, уж прости.

− Рынок?

Кати вспомнила шумную площадь неподалеку от их нового дома − лоточники, булочники, насквозь пропахшие рыбой торговые ряды. Удовлетворенно кивнула:

− Это очень кстати.

Морган фыркнул, наверное представил, что девице покупки важнее собственной шкуры, но Кати разубеждать его не стала. Может, Бенедикт не захочет, чтобы оборотень знал об их новом пристанище? Если, конечно, брат вернется.

Она зябко поежилась, нагнулась и сбила ладонью липкую паутину. Бросила на спутника уничтожающий взгляд и первой полезла в дыру.

Вопреки ожиданиям, внутри было не слишком темно, скорее, сумрачно и сухо. Низкий лаз вскоре закончился круглой пещеркой, в которую откуда-то сверху пробивался тонкий солнечный луч. Катрине сразу вспомнились любимые с детства истории о корсарах и контрабандистах и, вытряхивая из волос землю и щепочки, она с любопытством осмотрелась. А ну, как где-то здесь спрятаны сундуки с несметными сокровищами?

− Если идти вон в ту сторону, − подошедший следом Морган уронил туфли и, привалившись к земляной стене, принялся обуваться, − через пару миль можно выйти из города. Там начинается Тихая долина. Говорят, давно, когда еще на месте нынешнего Хоррхола стояла деревушка, в долине обитала огромная Стая. А потом начались Охоты. Впрочем, − Морган поморщился, − нам сейчас не до легенд. И вообще нужно в другую сторону. Давай, вон туда. Держись все время правой стены, пока не упрешься в тупик. Там будет выход − ступеньки в камне выдолблены, нащупаешь, если что.

Кати нахмурилась: − А ты что же? Предлагаешь тебя одного бросить?

— Не бойся, — Морган ухмыльнулся, — уж я-то точно вылезу. Я тебе просто на всякий случай объясняю, если торопишься. Пауков, надеюсь, не боишься? А, красавица?

— Еще чего? — Кати гордо вздернула подбородок. — И у меня имя есть, между прочим!

Морган тихо фыркнул, а Катрина в раздражении поспешила к темнеющему проходу. Впопыхах запнулась об отполированную морем черную коряжку, но равновесие удержала. Сбавила темп и пошла по коридору, осторожно касаясь пальцами земляной стены. Через несколько шагов острый слух уловил тихое шуршание, и мысль о том, что здесь могут водиться змеи, слегка остудила возмущенный разум.

− Морган? Ты тут? − Кати постаралась говорить уверенно.

− Рядом. Почти, − отозвался знакомый голос, и она облегченно вздохнула. Постояла, дожидаясь оборотня и тщетно надеясь, что глаза привыкнут к почти полной темноте.

Дальше двигались молча и не быстро − хорошо, хоть, дорога была ровная. Правда, Морган несколько раз спотыкался, грязно ругаясь, а однажды и вовсе налетел на Кати, чуть не уронив. Впрочем, она не возмутилась, а списала все на раны и усталость. Наконец, как и было обещано, путь закончился тупиком, и ладони уперлись в каменную стену с криво вырубленными ступеньками.

− Тут метра три, не больше, а потом деревянный люк, − устало сказал Морган, − плечами подопрёшь, он не сильно тяжелый. А я позже выберусь, не нужно, чтобы нас вместе видели.

Кати подумала, а не поблагодарить ли его за то, что показал дорогу, но ограничилась сухим прощанием. Если бы не эти дурацкие Наследники, они бы с Дитой вообще сжигали сейчас сноп в ритуальном костре! Пожалуй, это было бы красиво…

А потом холодной змеёй в груди шевельнулась новая тревога: а как там брат Марк? Не пострадал в заварухе?

Она неприязненно покосилась в сторону Моргана, а после стала карабкаться по узким ступенькам. И, несмотря, что было непросто, о помощи даже не заикнулась. Поднатужилась, из последних сил откинула деревянную крышку и выползла на задворки незнакомого дома. Замерла, прислонившись щекой к утоптанной земле, дожидаясь, пока выровняется дыхание. Хорошо еще, место оказалось пустынным: вокруг царила жаркая тишина, разбавляемая лишь отдаленным лаем собак.

Катрина тяжело поднялась и отряхнула безнадежно загубленное платье. Оглядела неказистый дворик с поленницей и потемневшим срубом колодца, а после, обогнув дом, осторожно выглянула за угол. На залитой солнцем базарной площади было тихо, и Кати стала прикидывать, в какой же стороне находится их новый дом.

Рыбный рынок, обычно такой шумный и многолюдный, был густо заставлен палатками и прилавками. Полоскались под бризом полотняные вывески торговых гильдий, мраморный водомет в виде огромной виноградной лозы тихо журчал вечную песенку. А вот людей не было. Только дремавшая под прилавком тощая псина настороженно дернула ухом. Безлюдье показалось странным и страшным, точно Катрина внезапно осталась на белом свете одна-одинешенька. Впрочем, если учитывать неизвестную судьбу брата, такая мысль, возможно, была не слишком далека от истины.

Кати тихонько всхлипнула и со злостью смахнув снова набежавшие слезы приказала себе не раскисать. Определившись, наконец, с направлением, она двинулась вдоль домов, стараясь держаться в тени деревянных навесов и балконов.

До своего квартала Кати добралась без особых приключений, если не считать, конечно, противные мурашки, то и дело пробегающие по спине. Притихший город, казалось, наблюдает за беглянкой внимательными глазами зашторннных окон. Пару раз она слышала чьи-то шаги, но успевала прятаться за углы и в ниши, с опаской глядя из укрытий на патрули городской стражи. Когда же Катрина свернула на знакомую улицу, ведущую мимо увитых диким виноградом соседских заборов, на нее вдруг налетело что-то мягкое и верткое.

− Юльке? − выдохнула Кати, поймав в объятия пискнувшую служанку, и настороженно замерла, глянув той через плечо. Возле дома стояла карета − высокая, темная, с наглухо задернутыми бордовыми занавесками на окнах.

− У нас что, гости? − напряженным голосом спросила Катрина, отгоняя глупую надежду, что это Бенедикт вернулся в столь роскошном наемном экипаже. Но все же уточнила:

− Хозяин дома?

Юльке испуганно замотала головой и плаксиво сморщилась:

− Нет его, мисс, не вернулся. И ты бы домой не ходила, там эти… стражники… Я вот тоже от греха подальше...

− Что им нужно?

Кати с силой стиснула плечо Юльке.

− Всё выспрашивал, − шмыгнула та носом, − дознаватель. Где вы с хозяином пропадаете, да кто в еще дом вхож. А те, что с ним были, в комнаты поднялись, вещи ворошить начали. Женевьева ругаться стала, так один ее кнутом приложил. Пойдем отсюда, а?

Катрина тяжело сглотнула кислый комок страха, поднявшийся к горлу, и отерла разом вспотевший лоб.

− Ты иди… а я всё же узнаю, что им надо.

− Ой, мамочки… − Юльке крепко ухватилась за руку Кати, − не на-адо…

− Уходи уже! — гаркнула та, и служанка, вздрогнув, ужиком юркнула за угол. Катрина нахмурилась, сжала кулаки. Глубоко вздохнула и направилась к калитке. Было очень страшно, но Кати здраво рассудила, что при надобности ее всё равно быстро отыщут. Сейчас же нарисовалась возможность узнать, что же стало с Бенедиктом, и, может, даже как-то его выгородить.

Она решительно поднялась по скрипящим ступеням, на ощупь пригладила колтун на голове, отстраненно подумав, что где-то умудрилась потерять чепец, и вошла в дом.

В гостиной навстречу поднялся незваный гость − невысокий рыжеволосый человек с крупным носом, живыми чертами лица и умными проницательными глазами.

− Дознаватель Филогет Квадрига, − представился коротышка, не сводя внимательных глаз с лица Кати:

— А вы?

− Мисс Катрина Харт.

Она постаралась выглядеть невозмутимой. Вежливо кивнула и присела в традиционном реверансе:

− Чем обязана визиту?

− А вы не догадываетесь?

Дознаватель вышел из-за стола, по-хозяйски прошел к креслам у камина и сделал приглашающий жест:

− Садитесь, мисс, разговор будет обстоятельный.

Наверху чем-то отчаянно загремели, раздалась приглушенная ругань, и Квадрига, закатив карие очи, с досадой поморщился.

− Признаться, нет, не догадываюсь. − Кати медленно опустилась в кресло. Мысль о том, что Бен мог оставить у себя письма Моргана, отваги ей не прибавила.

− Как давно вы видели вашего брата, мисс Харт?

− На шествии, сразу перед тем, как началась эта ужасная паника. Вы ведь знаете, что там произошло?

Дознаватель молча кивнул а Кати, поежившись, устремила на него честный и встревоженный взгляд:

− Надеюсь, мистер Харт не пострадал?

− Он жив и, можно сказать, здоров.

Квадрига скрестил пальцы на животе и, деланно вздохнув, поднял на собеседницу полные скорби глаза:

− Мне очень жаль, мисс, но мистер Харт арестован по подозрению в убийстве архагета.

− Что? — Катрина почувствовала, как сердце ухнуло в пятки, а в голове тонко зазвенело, словно над ухом завис докучливый комар. Дознаватель встал и, вытащив из-за пазухи кожаную флягу, открыл и сунул в руки девушке:

− Сделайте глоток, вы бледны, как смерть.

Кати дрожащими губами приникла к краю, а после закашлялась — напиток обжег горло ничуть не хуже приснопамятной крапивы.

− Убийство? — прошептала она, − но Светлый Лебедь… я же своими глазами видела, он ехал впереди, ведь он даже щит себе намагичил. Ну, перед тем, как началась вся эта паника.

− Щит? — вскинул густые брови Квадрига, − а с чего вы взяли?

− Я просто видела, как под солнцем блеснул такой купол, розоватый. Почти прозрачный. Ну и подумала, что защита, − пробормотала Кати, − но Бенедикт-то тут при чем?

− Занятно, занятно, — Квадрига хмыкнул, засовывая фляжку обратно во внутренний карман. Потом мягко улыбнулся, но Катрина совершенно не поверила этой мягкости — больно уж холодный и цепкий взгляд был у коротышки.

— Видите ли… на вашего брата указали, как на пособника сектантам. А еще при нем обнаружили меч и весьма интересный плащ. Скажите, мисс, мистер Харт всегда ходит на мирные шествия с оружием?

− Но ведь это не запрещено? — Катрина, чтобы избежать ненужных вопросов, решила не уточнять, что меч был чужой. А еще в голове билась испуганная мысль: кто же именно сдал их дознавателям, плаксивый Воцек или Дита Такер?

− Не запрещено, − согласился дознаватель, − однако, на размышления наводит.

− Мистер Квадрига, но я искренне не понимаю, − Кати с жалобным видом похлопала ресницами, − мы ведь с братом и недели в Хоррхоле не провели. Недавно приехали и даже никого тут толком не узнали! Какое пособничество? Какие еще сектанты?

− Наследники волка, − дознаватель вытащил из кармана брюк кружевной платок и принялся неспешно его разворачивать.

− Скажите, мисс, вы когда-нибудь видели у брата, а, может, еще где, подобную штучку?

И он продемонстрировал подвеску-медальон с волком; точно такую, что показывала блудня Ирена.

− Нет, никогда, − поспешно замотала головой Кати и скривилась:

− Это что еще за страсть гривастая?

− В таком обличии сектанты изображают вожака Стаи — опасного, готового к нападению. Когда-то из-за таких вот жутких созданий птицам пришлось покинуть родину и искать пристанища у далеких берегов. Вы же знаете историю?

Катрина кивнула, а Квадрига тяжело вздохнул:

— Вы не смотрите, что среди этих Наследников и настоящих волков-то не осталось — смутьяны до сих пор истово поклоняются идеям отринуть магию.

− Странно, а чем она им не угодила? − подняла брови Катрина, стараясь поддержать разговор и произвести на дознавателя хорошее впечатление. Скажет тоже: «Не осталось». Поди, не видел грозного оскала Моргана.

Над головой снова что-то загремело, и Кати напряженно прислушалась. Кажется, на втором этаже кто-то уже и мебель двигать принялся. А дознаватель меж тем пустился в объяснения:

− Наследники считают себя истинными детьми природы. Говорят, что начав использовать магию, птицы предали свою сущность. А вот Свет Пламени они почему-то частью природы не считают. Иногда я думаю, что корни этих верований в том, что в древности у волков существовал культ Лунного светила.

Квадрига сунул платок с медальоном в карман и скорбно покачал головой:

− Но самое мерзкое в этой истории знаете, что? Основная часть Наследников никогда и близко-то волков в своей жизни не видела. Обычные люди, которым удобно вести противозаконные дела, прикрываясь высокими идеями. Тьфу!

Кати сложила руки на коленях и смиренно опустила глаза, опасаясь, что Квадрига может прочитать ее, словно открытую книгу. Может, он еще и магией владеет?

Решив и дальше прикидываться глупышкой, она прижала к щекам ладони и залепетала: − Ужас какой! Отрицать благодать Света Пламени — это же страшный грех! Мистер Квадрига, ну неужели вы считаете, что Бенедикт мог якшаться с предателями? Мой брат всегда был добрым прихожанином и почитал Пламя. Его ведь даже в кофрадию приняли!

− Я знаю.

Кривая усмешка придала широкому лицу коротышки хищное выражение, и он скрестил руки на груди.

− А еще я знаю, что по прибытии в Хоррхол ваш брат ни разу не приступал к таинству единения. Зато нападение на процессию случилось сразу, как только он устроился при Храме.

Катрина почувствовала, что со страху леденеют и без того мокрые ноги и отчаянно замотала головой:

− Да ведь это просто нелепое совпадение! Всем было известно, когда именно начнется шествие, а что до того, что Бен пропустил единение, так он просто напился с вечера, вот тетушка его и отговорила!

− Может быть, может быть. — Квадрига с сомнением пожевал алые губы. − С вашей тетушкой я еще пообщаюсь. Но, к моему глубокому сожалению, есть еще кое-что. Мисс Харт, а где были вы, когда напали сектанты?

− Я? − Кати изумленно вытаращилась на дознавателя. − Ну… мне поручили нести сноп, так что мы с братом шли сразу за спинами священников.

− И что случилось потом?

− Были крики, началась давка, и меня, в конце концов, оттеснило к стене. Я… спряталась за крыльцом, знаете, там у одного из домов такое высокое парадное крыльцо было. А потом всё будто в тумане − крики, грохот. Я так испугалась, что долго еще таилась, даже когда всё закончилось. Ну а после пошла домой.

− Правда?

Квадрига коротко улыбнулся и опустил взгляд:

− А почему у вас песок на туфлях?

Кати загнала глубже порыв поджать ноги и, склонившись к грязным и мокрым матерчатым туфелькам на невысоком каблучке, печально махнула рукой:

− Ох, совсем испортила, какая жалость. Я уже говорила, что мы с братом недавно в городе? Понимаете, я всё еще плохо знаю улицы, заплутала в поисках дома и нечаянно свернула в порт. Пробралась к воде, чтобы умыть лицо.

− Допустим. А куда делся ваш брат, видели?

− По-моему, − Кати в раздумьях сморщила лоб, − он дальше по улице остался. Там ведь была еще тетушка, наверное, поспешил ей на помощь.

− К моему сожалению, − сухо сказал Квадрига, − ваш брат не стал спасть родственницу. Воины Ордена поймали его неподалеку от места преступления с мечом в руках. А еще при нем был черный плащ, очень похожий на те, которые были на нападающих.

− Уверяю вас, это какое-то нелепое недоразумение! − Катрина яростно затрясла головой. − Мало ли, сколько человек в Хоррхоле носят похожие плащи и ходят с оружием?

− Думаю, немало. Но в этом деле что-то слишком уж много совпадений. Еще можно вспомнить труп рыцаря в одном из дворов, выходящих к морю. А в кустах у дороги валялась маска. Не слишком далеко, к слову, от того места, где остановили мистера Харта. Но самое главное − у нас есть свидетель, рассказавший, что видел арестованного в компании убийцы. Очевидно, ваш брат в нужный момент примкнул к предателям. Против фактов не пойдешь, дорогая моя мисс Харт.

И Квадрига виновато развел руками. Катрина, раздавленная обвинениями, силилась что-то сказать, но тут послышались шаги. Со второго этажа в гостиную спустился рябой мужик в легком доспехе. Бросил на стол пачку бумаг:

− Тут всё, что нашли. Счета, письма.

Следом на лестнице показался еще один стражник. На его поясе Кати разглядела плеть с серебряной рукояткой и мысленно посочувствовала Женевьеве.

Дознаватель кивнул, неспешно поднялся, подошел к столу и стал с задумчивым видом перебирать бумаги. Кати до боли в пальцах вцепилась в подлокотники, а в голове метались панические мысли. Может, всё же стоит рассказать о Моргане? В конце концов, Бенедит никого не убивал, пусть оборотень сам отвечает за содеянное. Впрочем, Квадрига вряд ли ей поверит, еще и арестует, как соучастницу. Пожалуй, на свободе, Катрина может оказаться Бену куда полезнее. Да и глупо раскрывать связь брата с главой еретиков.

− Ваши обвинения ужасны, − в конце концов, глухо пробормотала она, а коротышка, на мгновение оторвавшись от своего занятия, равнодушно кивнул.

− И всё равно, я уверена, что все они в итоге окажутся совпадениями и досадным недоразумением. Мистер Харт — хороший человек.

− Тогда и вовсе славно, − пожал широкими плечами Квадрига, − и нет особой причины вам так бледнеть, милая. Мы заберем вот это и это, остальное принадлежит домовладельцам.

Он сложил в отдельную стопку несколько бумаг, кивнул помощникам и пристально глянул на Кати:

− Обещайте мне, мисс, что если вдруг с вами свяжется кто подозрительный, или же заметите слежку, тотчас дадите знать в ратушу. Это в центре города, чуть дальше Храма. Назовете моё имя, и вас примут без лишних проволочек.

− А если это будут ваши люди? − Кати зябко обхватила себя за плечи. — Вы ведь наверняка и ко мне приставите соглядатая?

Квадрига прищурился.

− Уверяю вас, что моих людей вы не заметите.

Еще минуту они буравили друг друга взглядами, а после дознаватель коротко поклонился:

− За сим прощаюсь, и будьте осторожны, мисс. Не позволяйте никому смущать ваш юный ум.

Кати слабо улыбнулась, поднялась и на ватных ногах отправилась проводить незваных гостей. И когда уже взялась за ручку, чтобы прикрыть за ними входную дверь, дознаватель неожиданно обернулся:

− Кстати, я забыл спросить. Вы, случайно не знаете, кем были две девушки, сопровождавшие мистера Харта и его… знакомого?

Катрина почувствовала, как кровь бросилась к щекам, но нашла в себе сил не отвести взгляда:

− Понятия не имею. Может, кто-то из прихожан увязался? Воины что, имен не спросили?

Квадрига снова покусал губу, задумчиво разглядывая Кати, а после молча развернулся и спустился с крыльца. Она закрыла дверь, чувствуя себя так, как будто вместо рук у нее были две деревяшки, а после без сил прислонилась к стене прихожей.

Получается, свидетелем был мальчишка, и это дает Кати некоторую надежду оставаться непричастной. Правда, судя по всему, ненадолго. До первого опознания, или до того момента, как разговорится Дита Такер.

Она тихо застонала и закрыла глаза, прислушиваясь к тишине, царившей в доме. Интересно, куда делась Жени, тоже сбежала, как и Юльке?

Кати попыталась сглотнуть вставший в горле ком, поняла, что во рту совершенно пересохло и медленно двинулась в кухню. И только осушая второй по счёту ковш из пузатой бочки услышала тихие всхлипы. На заднем дворе кто-то негромко причитал и шмыгал носом. Отодвинув в сторону выцветшую от солнца ситцевую занавеску, Катрина высунулась в приоткрытое окно и увидела Женевьеву. Та, ссутулившись, грузно сидела на скамейке у плетня и утирала слезы.

− Эй… − тихо позвала мисс Харт, − они ушли.

Экономка подняла на хозяйку невидящий взгляд и пробормотала:

− Два рулона ситца, совсем новые… табакерка из китового уса… чайные чашки… Все расколотили, разворошили, сволочи. Или я в Храм не хожу, иль Свет Пламени не почитаю? Так за что же мне такое разорение...

Кати хотела, было, утешить страдающую толстуху, но заподозрила, что та вполне может наброситься на новую хозяйку с обвинениями. Вздохнула и, нырнув назад в прохладу дома, подумала, что будь у нее сейчас сундук с сокровищами, не задумываясь, всё отдала бы за свободу Бенедикта. Обреченно покачала головой, бросила взгляд на гору валяющейся у печи посуды, подобрала кувшин с отколотым краем. Наполнила водой и отправилась к себе в комнату − умыться, передохнуть, а, главное, решить, что же делать дальше.