глава 2

Глава 2.

Я шизофрению не лечу,

она у меня не болит.

NN

Боль пронзала висок и затылок с завидным рвением, как будто решила разорвать голову на кусочки или свести с ума. В ушах как будто были пробки, неясные звуки доносились как сквозь вату. Я попыталась открыть глаза и поняла, что веки не могут шевелиться, им что-то мешало. Ощупывание век помогло, на них оказалась толстая корка крови. Содрав ее с глаз, что не убавило головной боли, я, наконец, прозрела. Только это мало что мне дало. Я сидела на каменном полу в темной комнате, осмотр доказал, что на расстоянии вытянутой руки ничего не видно. Странная какая клиника, раны не обработали, кровь не смыли. Да и с электричеством у них явно не лады.

В комнате был затхлый воздух, словно тут не то что не проветривали, а не жили уже давно. Я вздохнула, но выдох был больше похож на жалобный стон. Похоже, я сломала ребро.

— Лика? — обеспокоенный голос откуда-то справа и тут же жалобный скулеж.

— Да… — неуверенно проговорила я.

Тут же меня начали яростно вылизывать и крепко обняли. Ой-ей, точно ребро сломала. Бока пронзило ослепляющей болью. Глаза различили окровавленное лицо деда и сверкающие глаза Белки.

— Что случилось, дед? — тихо спросила я, разглядывая глубокий кровоточащий порез, пересекающий его лицо от левой стороны лба до правой щеки через переносицу.

— Я сам не знаю, я очнулся минут десять назад. От того, что слышал, как жалобно скулит Белка. На ней, кстати, ни царапины, — дед осторожно стер кровь со своего лица обрывком ткани, скорее всего, куском собственной рубашки.

— Дед, ну она же волк, что с ней может случится? — криво улыбнулась я, похоже, лицо у меня тоже порезано. И не только лицо, как показал беглый осмотр. Весь левый бок разцвечен мелкими и глубокими порезами, многие из которых еще кровоточили. А лицо сводило при каждом движении лицевых мышц.

— Вот так поэкспериментировал… — раздался незнакомый голос.

Свет резко ударил в глаза, и я не сразу смогла оглядеться. Когда красно-белая пелена перестала мешать глазам, я поняла, что многочисленные книги, прочитанные мной, не довели до добра.

Мы с дедом все в крови, это я уже поняла и осознала. Белка цела и невредима — хоть одна хорошая новость на повестке дня. А вот где мы были… это не было похоже на палату больницы даже при очень богатой фантазии и надежде. Огромный зал со сводчатым, когда-то стеклянным, потолком, по полу везде каменные блоки, доски и стекла. Сломанная или накрытая простыней мебель, покрытая вековым слоем пыли. И мужчина. В темно-синей одежде, с серебристыми вставками. Черные волосы стянуты у основания шеи в хвост, синие глаза, которые смотрели с явным недоумением. Его ушки, торчащие острыми концами вверх, тонко намекали на его непричастность к роду человеческому.

— Кто вы, люди? — спросил мужчина, — и как вы здесь оказались?

— Ты… Вы знаете, нам самим хотелось бы это узнать, — дед встал и направился к мужчине, пожал ему руку, — меня зовут Митрофан, можно просто Митя.

— Диметриэль, Наследный принц Клана Светлого Леса, Рыцарь Меча и Магии, первый Паладин Его Величества короля Миратэлия, — заучено и без эмоций проговорил мужчина, — а как зовут Вас, девушка?

— Милолика, — криво улыбнувшись, сказала я. В моем нынешнем виде не до кокетства, — скажите, Диметриэль, у Вас не найдется под рукой врача? Мне что-то нездоровится…

Я начала оседать на пол, и если бы не дед, приложилась бы головой.

— Вы не человек? — прямо спросила я, понимая, что черноволосых мужчин с синими глазами в комнате становиться все больше… да и дед что-то обзавелся близнецами.

— Я эльф, миледи, Светлый эльф, — голос затихал где-то вдали и глаза медленно закрылись.

Очнулась я в более комфортных условиях. Мягкая перина под спиной и одеяло, в которое я была заботливо укутана (спасибо, дедуля) намекали, что я в кровати. В комнате витал запах цветов, приторно-сладкий и в тоже время освежающий. Как раз как я люблю. Если бы только не назойливый гул в виске, стягивающее чувство в ребрах и ноющая боль по всему лицу, то все было бы великолепно. Я открыла глаза.

Комната была небольшая, большую ее часть занимала кровать со столбиками и балдахином. Золотая мечта идиотки. Слева от кровати было огромное окно, закрытое тяжелыми шторами. Справа от кровати был большой резной шкаф, эпохи Барокко или что-то в этом духе. Напротив кровати был камин, в котором весело трещал огонь. У камина стояли два глубоких кресла и небольшой столик. Судя по всему, в них сидели дед и Диметриэль и пили что-то покрепче чая.

— Всем привет, — черт побери, это я сказала? Больше похоже на мышь, страдающую бронхитом!

— Доброе утро, миледи, — мягко проговорил эльф, направляясь ко мне, — как вы себя чувствуете?

— Как будто по мне проехал асфальтоукладчик, а вслед за ним прошла орда блондинок на шпильках, — мужчина взял мое запястье и начал отсчитывать пульс.

— Кто проехал? — угольно-черные брови поползли вверх.

— Асфальтоукладчик, машина такая, асфальт разравнивает, — черные брови были на грани риска слиться с прической.

— Лика, внучка, здесь таких машин нет.

— «Здесь» это где? И кстати, где мы?

— Вы в моем мире.

— А если сначала? — требовательно заявила я, усаживаясь в кровати поудобней.

— Вначале Создатель сотворил Небо и Землю…

— Нет, не настолько сначала…

И Диметриэль мне рассказал.

Когда-то давно один король так возненавидел свой мир, что решил создать свой собственный, в котором не будет лжи и корысти, боли и бессмысленной смерти, а будут лишь любовь, понимание, честь и дружба. Он пошел в глухой лес недалеко от замка и настолько сильно он захотел все изменить, что одни его мысли породили это королевство, этот мир. Открыв глаза, король обратил внимание, что в лесу все дышит по новому, птицы поют иначе. Он вышел из леса и увидел девственно чистые стены замка и толпу людей, спешащих к нему. Он создал точную копию своего королевства, только с одним "но". В новом королевстве было то, чего не хватало королю в его родном. Он назвал этот мир Миражем, потому что он боялся проснуться и понять, что вся его мечта была сном. Но спустя несколько лет что-то в «идеальном мире» пошло не так, люди озлобились, появилась нежить, начали проявлять себя маги-отступники. Король так расстроился, что не выдержал и однажды пропал. Все решили, что правитель ушел обратно в свой мир. А Мираж стал таким, каким являются миллионы миров.

Но на этом беды не закончились, престол оказался свободен, а желающих его занять было несколько сотен претендентов. Развязалась жуткая, кровопролитная война. Друг убивал друга, брат убивал в спину брата. Маги спускали тренированную, выведенную в лабораториях, нежить на всех подряд, чтобы Магистрат занял главенствующую позицию. Так продолжалось несколько десятилетий. Пока в бой не вступили Перворожденные. Эльфы, Темные и Светлые, одержали быструю победу в борьбе за власть и встали во главе всего мира. Это было не удивительно, убить эльфа почти невозможно — у них невероятная регенерация, они непревзойденные маги и воины, а лучники могли попасть с трехсот шагов белке в глаз. Но это все со слов Диметриэля, а по мне — так наверняка везение чистой воды. Да, и в этой истории много фактов, похожих на вымысел. Да, вообще все это бред!

— Диметриэль… это все слишком необычно… — я закусила губу, — не бывает так. Как мы тут оказались? Почему именно мы с дедом и Белкой?

— Миледи, я могу Вам все объяснить, — эльф улыбнулся, — Когда мы с Вашим дедушкой переносили Вас сюда, из Ваших рук выпала книга. Так вот, эта же книга была у меня. И если я не ошибаюсь, мы с Вами одновременно прочитали «Проклятие путника».

— Там было что-то про путника и порог, про беды и войну, — я подозрительно покосилась на деда, — и эту бредятину я читала деду, чтобы посмеяться над рифмой и размером! Но никак не для того, чтобы попасть в другой мир. Когда прочитала, машину занесло и мы попали в аварию. Диметри… Слушай, во-первых, давай перейдем на «ты», а то я себя чувствую старухой. А во-вторых, можно я тебя Диметри называть буду?

— Диметри? — и все-таки его брови могут сливаться с прической, — у нас не принято сокращать имена.

— А у нас не принято ломать язык, обращаясь к человеку! — я хлопнула ладонью по постели.

— Хорошо, называйте… называй как хочешь, Милолика.

— Один-ноль в твою пользу. Меня можешь называть Мила или Лика, как угодно.

— Или Милка, у нас в мире такая шоколадка вкусная была, — встрял, молчавший доселе, дед.

— Так вот, Диметри, ты можешь вернуть нас обратно?

— Ээ, внучка, ты, может, хочешь есть? Я совсем забыл, что ты, должно быть, голодна, — дед начал судорожно ставить на поднос тарелки, со стола у кресел.

— Конечно, Лика, тебе надо подкреплять силы, у тебя серьезные травмы. Намного сильнее, чем у твоего деда. Ты потеряла много крови, и мой личный медик напоил тебя эликсиром, с добавлением эльфийской крови, чтобы твоя регенерация прошла быстрее.

— То есть, ты хочешь сказать, что я отращу себе пару милых ушек, как у тебя? — так, а моя челюсть умеет общаться с коленями…

— Нет, до этого не дойдет, — засмеялся эльф, — чтобы стать эльфом надо что-то по-больше, чем пара стаканов крови.

Дедушка поставил на мои колени поднос на ножках. В тарелках было столько еды и такое количество чашек с соком, чаем и еще чем-то, что у меня возникла только одна мысль…

— Так, что вы от меня оба скрываете? — и эту мысль я озвучила.

— С чего ты взяла?? — сказано в один голос и не очень уверено.

— Так, Диметри, дед приноровился мне врать с годами, скажи мне лучше ты, — я вперилась глазами в него, — что произошло и почему ты не можешь вернуть нас обратно?

— Хм… вопрос сложный, и твой дед просил не говорить тебе сразу, как ты очнешься.

— Этот старый интриган и не такое у тебя попросить может, — махнула я рукой и смахнула чашку на пол, минуя кровать.

— Лика, я надеялся, что перемещение в другой мир уберет твою патологическую неуклюжесть!

— Не дождешься, дед, — улыбнулась я во весь рот, одновременно пытаясь прожевать булочку, — это наследственность!

Диметриэль наблюдал за нашей шутливой перепалкой глазами Медузы Горгоны, увидевшей зеркало. Они с дедом попытались незаметно и облегченно вздохнуть, но у них это не получилось. Есть у меня недостаток: подмечаю вещи, которые мне совершенно не нужны. А они видимо обрадовались, что я забыла о разговоре. Я редко что забываю, и это явно не случай-исключение.

— Диметри, а ты вообще быстро с людьми находишь общий язык? — я отпила из кружки вкусный фруктовый чай.

— Вообще не очень, а что такое?

— Да просто быстро вы с дедом спелись, — улыбнулась я их удивленным лицам, — вы давайте не пытайтесь тему перевести и меня отвлечь. Я переживу все, от путешествия к какому-нибудь магу-отшельнику, до ловли мутантов с целью взять у них клок шерсти.

— Зачем клок шерсти? — не понял эльф.

— Ну, зелье, там, сварить какое, я ж не разбираюсь в перемещениях.

— Идти никуда не придется, миледи, — вдруг перешел на официоз Диметриэль, — ты говоришь, что готова к любым новостям?

— Ну да, — лучезарно улыбнулась я.

— Тогда ответь, как ты отнесешься к новости, — Диметри сделал паузу, — что в своем мире ты умерла?

Я потеряла дар речи. Минут на 15. Могла только открывать и закрывать рот. Не найти слов — такое со мной впервые.

— Диметриэль, ну зачем так резко? — дед посмотрел с укоризной на эльфа, — она не была готова к таким новостям.

— Дед… так это, что… правда? — мне очень хотелось, чтобы дед сейчас засмеялся и сказал, что они с эльфом меня разыграли. Дед засмеялся. Но как-то очень грустно.

— Да, внучка, это правда. Диметриэль посмотрел какие-то записи и книги, посоветовался при мне с магами и они все пришли к общему мнению — мы с тобой мертвы для своего мира.

— А Белка?

— И Белка. Диметриэль с помощью какого-то гипноза или магии показал мне момент аварии и то, что осталось от нас. Похороны показал. Скажу тебе, это было не самое приятное зрелище.

— Я хочу это видеть, — твердо заявила я, посмотрела на Диметриэля, — Диметри, ты сможешь мне это показать?

— Лика, тебе не стоит этого видеть, — отрезал дед, — я с трудом это пережил, для тебя это будет слишком тяжело.

— Но…

— Я сказал «нет»!

Дед отвернулся к камину и замолчал.

— Диметри… неужели то, что от нас осталось, настолько ужасно? — спросила я почти шепотом.

— Я бы так не сказал, на войне я видел и хуже. Самое страшное было в том, что на ваших телах не было живого места, как будто вас тщательно изваляли в стекле, как пирожки в муке. Вас даже узнать оказалось проблематично. В вашем мире в этот момент произошло около трех тысяч таких… — Диметри задумался, видимо вспоминал незнакомое слово, — автокатастроф, и твой дедушка узнал вашу только по машине и местности. Здесь же, в моем мире, вы отделались парой царапин и переломами разной тяжести. И то, потому что вы проломили стеклянный потолок и упали на каменные блоки зала, которые у нас пока везде, так как замок на ремонте.

Ну… дела, дела, дела — кошка мышку родила… это же надо так вляпаться… с одной стороны, я пока надеюсь, что это сон который навеяли мне огромные дозы морфина, вколотого мне медиками. С другой… С другой стороны, ребра у меня ноют слишком натурально и в туалет хочется тоже слишком уж «по-настоящему».

— Диметри… а где у вас тут дамская комната?

— Что?

— Санузел проще говоря.

Он опять не понял.

— Дед…

— Дверь справа от камина, но ты будешь немного поражена, — дед не оборачиваясь ткнул в неприметную дверцу.

Я с трудом встала с кровати, завернулась в поданный мне Диметрием халат и прошла по адресу. За дверью была комната с большой ванной из непонятного железа, отполированная до блеска. Унитаза нигде не видно. Так… только не говорите мне, что…

— То, что ты ищешь находиться за ванной, внучка, — сказал за дверью дед.

Так… идем. Смотрим. Видим. В романах о перемещениях это не упоминалось. Туалетом здесь была непонятного вида дыра в полу, ведущая неизвестно куда и пахла она соответственно. По бокам на стенах были поручни. О таких я мечтала в поездах, но никак не там, где собираюсь жить.

Пристрелите меня, пожалуйста…