Глава 14

Земля
Сидя в своём кабинете, Моран просматривал информацию по Джули, собранную Марьей за пару дней. Её встречи, передвижения, точные записи разговоров, и не только телефонных.
Он поставил цель, определил средства её достижения, оставался сбор материалов и анализ. Попытаться понять кого-нибудь другого, пусть даже её, но только не себя. Работа — верный способ уйти от боли и терзаний в трудный период жизни.
Мир ликвидатора рушился в очередной раз, прописные истины оборачивались ложью, белое становилось чёрным. И практически все пытались приложить к этому руку. Вампир покинул «Соблазн» в не совсем адекватном состоянии. Безумно хотелось ворваться домой к Фарион и придушить эту стерву, причём быстро и без объяснений.
Конечно, Берк умел скрывать эмоции, но платил за это неумением их отключать, пытаясь лишь снизить влияние чувств на свою жизнь. С другой стороны, он не мог оторваться и убить кого-нибудь в порыве злости, как бы этого не хотел. Во-вторых, такого нельзя делать, находясь на работе по контролю смертности,… и во-первых, Берк не видел в этом никакого смысла, минутная слабость и куча ненужных, а, порой, и опасных последствий.
Поэтому Моран погасил порыв нанести тяжкие телесные повреждения Фарион и заставил себя сосредоточиться на главном – анализе причин её поведения. Холодный подход ко всему – одна из основных составляющих жизни ликвидатора.
Итак, отбросим личности, тем более в свете предыдущих признаний матери… Странно, перестать ненавидеть Фарион мужчина не мог, но к девушке следовало поменять подход, иначе кто-то пострадает, и, судя по не равным силам, это будет не ликвидатор. А покалеченная любовница отца пока что не входила в планы сына.
— Так… Гаремова, несущая бред, затем Фарион, делающая то же самое, — читая вслух распечатки разговоров, ликвидатор не узнал о себе ничего нового: сволочь, скотина, самец, животное, топчущее чувства других людей. Всё как всегда. Даже скучно, но вот она отказывается идти на встречу и дальше…
«Я теряюсь в его присутствии, он давит на меня с такой силой, что становится трудно дышать. И я хочу убежать…как можно быстрее и как можно дальше… Это не панические приступы страха, которые я испытываю в присутствии некоторых людей по непонятным причинам… это что-то другое… В нём есть свет, но он тьма, глубокая и тяжёлая, способная затянуть и раствориться в тебе, превращая в своё оружие… В нём есть добро, но он зло, не мелкое и безрассудное, тявкающее из-за угла, а глобальное, расчетливое, беспощадное, если того потребуют обстоятельства… В нём есть жизнь, но он смерть, порой влекущая своей лёгкостью…
В нём есть воздух, но он кровь, густая и вязкая, способная лишить тебя возможности дышать… Показное спокойствие скрывает чувства, текущие по венам,… чувства, способные ударить, как оголённый провод, вырвавшийся на свободу и безжалостный в своём слепом выборе… И ещё,… я не боюсь его, но не хочу ощущать то, что у него внутри: бешеную, первобытную, практически идеально контролируемую силу и боль…»
Удар в солнечное сплетение,… слова, обжигающие всё существо,… точные,… меткие… Ничем не прикрытая правда, которую невозможно отрицать…
Ещё долгое время ликвидатор смотрел в пустоту, задаваясь вопросами: «Кто ты, Джули Фарион? Кто же ты? Как ты смогла отчётливо увидеть меня и, одновременно, не увидеть? Понять и не понять?»
В отчёте Марьи также говорилось, что Джули часто прослушивает голос Ричарда на автоответчике. Вампир не знала, важно это или нет, просто наблюдение, швырнувшее Берка в пучину противоречий: хотелось избавиться от неё навсегда, но и понять суть дара, позволившего увидеть ликвидатора в истинном свете. Перечитывая раз за разом свою «характеристику», Берк принял окончательное решение – вернуть Фарион в подразделение.
*************
Тёмные, холодные улицы Москвы… Иван крался за Неменцевым, обострив чувства до предела, вампир, управляемый инстинктами охотника, — состояние, сводящее с ума свободой, заставляющее испытывать драйв, ощущать адреналин, текущий по венам.
«Петруша, похоже, тебя несёт в один из самых мерзких районов Москвы. Тем лучше для меня, давно пора размяться, может, удастся поужинать кем-нибудь стоящим».
Поворот,… ещё и ещё,… знакомый плащ летучей мыши мелькнул за углом. Вампир ускорил шаг, свернув налево, и замер от неожиданности. Тупик,… грязный, вонючий уличный тупик с мусорными баками. Иван огляделся по сторонам. Запахи отбросов перебили запах объекта, но слабый шелест, напоминающий хлопанье крыльев друг о друга, раздавался откуда-то сверху. Вампир поднял голову, в следующую секунду мышь материализовалась в человека, яркий луч света ударил Ивана в грудь. Неменцев уже был на земле, тщательно контролируя смертельное оружие. Блондин упал на колени, скорчившись от боли, слабея с каждой секундой. Энергия жизни покидала тело, лёгкой красной дымкой повисая в воздухе. На крик не хватало сил, сквозь пелену боли, застилающую глаза, мужчина видел своего убийцу, его уродливые черты лица и улыбку с безупречными, белыми зубами. Это было последнее, что запомнил Иван перед тем, как потерять сознание. Но мышь не остановился на достигнутом, подойдя ближе, он направил поток в самое сердце вампира, отбирая жизнь… навсегда…
Внезапный порыв ветра выбил оружие из рук, тело Неменцева отлетело в сторону, сбитое кем-то тяжёлым и ловким, она вцепилась в него, оба покатились по асфальту. Но способность перевоплощаться, доведённая до высшего уровня мастерства, заставила Марью ощутить пустоту в руках, только лёгкое, едва уловимое касание крыла говорило о наличии оборотня в этом злачном месте несколько секунд назад.
Упав на колени возле брата, Марья принялась осматривать Ивана, пытаясь вернуть его к жизни. Вампиру понадобилось около минуты, чтобы убедится – мышь не успел убить… Злость накатила тяжёлой волной, появилось непреодолимое желание стукнуть этого агента 007, когда он придёт в себя.
Лёгкий шорох отвлёк женщину от грустных мыслей.
«Змей! И ты здесь!»
Секунда на то, чтобы завалить Такера и «оседлать» его, вторая – чтобы как следует стукнуть оборотня головой об асфальт. Результат – стонущий мужчина с разбитой головой под красивой женщиной в грязном тупике столицы нашей Родины.
— Что ты, сволочь, здесь делаешь? – Такер не спешил с ответом, тем самым заработав ещё один удар, проломивший череп.
— Марья, я не могу говорить, когда ты сидишь на моём… и бьёшь меня головой об асфальт, — простонал оборотень, держась за голову.
Сестра Ивана нехотя слезла со своей жертвы, усевшись рядом. Прошло две минуты.
— Я жду.
— Ты не хочешь дать моей голове небольшую передышку? Лучше посмотри, как там Иван.
Женщина злобно огрызнулась:
— Ему тоже достанется, когда очухается. Сейчас меня интересуешь ты.
Такер попытался улыбнуться:
— О, в другой ситуации это бы звучало многообещающе.
Не говоря ни слова, Марья сделала два метких выстрела в колено. Змей взвыл:
— Ты с ума сошла?
— Нет, просто знаю твою способность к восстановлению и умение пудрить мозги… Итак, я слушаю.
Корчившись от боли, Такер решил не рисковать:
— Арон просил присмотреть за мышью. Недавно он был в Ином мире по каким-то делам. На обратном пути архаи, покопавшись в мозгах, засекли нечто подозрительное, но ничего конкретного предъявить не смогли, пришлось отпустить.
— Что маги засекли?
Такер устало пожал плечами:
— Я не знаю. Арон не посвящает меня в свои дела, — боль отступала, раны затягивались, мужчина приободрился. – В общем, милая, я ухожу. Ты мне не можешь ничего пришить.
— Не могу… пока…
Такер с любопытством уставился на вампира.
— Проваливай, пока вышивать не начала.
Долго уговаривать змея не пришлось. Через минуту после его ухода со стороны Ивана раздался слабый стон.
— Ещё один, — с тяжёлым вздохом Марья направилась к еле живому братцу.
*************
Мальчик с тёмной аурой, следовало взглянуть на него лично. Узнав адрес, Берк выругался: соседний подъезд с Фарион.
Если судьбе что-то нужно, то она вывернет наизнанку твою сущность, не гнушаясь созданием неприглядных ситуаций и подтасовкой фактов.
Припарковав машину недалеко от подъезда, ликвидатор прикидывал, где и как лучше организовать встречу с ребёнком, когда из-за угла вышла парочка – Джули и Игорь Конев. Они ели мороженое и весело болтали, направляясь к лавочке возле подъезда.
«Она везде… и это необратимо… Ничего, на тебе я отыграюсь вечером, сейчас следует заняться мальчиком», — как ни старался Берк глушить эмоции и размышлять трезво, ненависть к этой женщине проскальзывала даже в мыслях. Между тем парочка смеялась, удобно устроившись на скамейке.
Ликвидатор сосредоточился,… мир постепенно стал сужаться до двух человек, остальное перестало существовать. Свет вокруг утратил оттенки, окружающие предметы расплылись в кляксу, создавая фон для ауры. Время замедлилось… на чистом листе сознания стали проступать тёмные пятна, они размножались и увеличивались, заполняя белое чёрным. Мрак,… холодный и расчётливый, как хлыст опытного палача растерзал остатки светлого, поглотив их навеки…
Такой ауры Берку видеть не приходилось. Мальчик ещё не ощущал зла внутри себя, но до этого момента оставалось несколько месяцев. Скоро монстр начнёт просыпаться, лениво потягиваясь, и осторожно щекоча острыми когтями беззащитную душу ребёнка. К сожалению, процесс необратимый, и ничто в мире не способно его остановить,… кроме смерти…
Фарион отступила на второй план, только реки крови, которые прольёт этот малыш, оставшись в живых, всецело завладели Мораном… Сейма… ей будет больно, но в таких случаях выбора быть не должно…
Продолжая изучать тьму, Берк расширил сознание до второй ауры. Яркий, слепящий свет ударил по глазам, тепло скользнула в душу и устроилось в одном из уголков, согревая, успокаивая, даря надежду. Ликвидатор закрыл глаза: «Что ж, теперь и я кое-что знаю о тебе, Джули Фарион, но даже твоя сильная и светлая аура не способна справиться с его тьмой. Спустя пару лет мальчик сможет «поглотить» тебя за несколько секунд».