Глава 5. 19 июня 1012 года от Раздела.

Планета Деловар-3 сегмента Торговой Зоны сектора Вольных Торгашей.

Мартин.

Надо признать, тогда на постоялом дворе врезали по моим мозгам мощно. Сказать, что атака была внезапной, не могу, поскольку воин всегда должен быть готов к чему угодно. Особенно, воин-маг из Магора. Однако долбануло настолько сильно, что все мои магические ухищрения по блокировке оказались напрасными.

Ну, никакого изящества и тонкости в конструкции — голая мощь! Правда, мощь очень даже впечатляющая. Будто студенту-недоучке доверили могущество десяти архимагов и поставили примитивную задачу: усыпить сравнительно небольшую группу людей. Он и усыпил. Даванул со всей дури, не заморачиваясь на мягкие обходные маневры.

В общем, что там после драки фаерболы метать? Говорили мне наставники — потрать полгодика на шлифовку вихревой защиты разума, глядишь и перенаправил бы удар на самих его создателей. А теперь вот банально-примитивно не успел. Не получается у меня ставить такую защиту мгновенно. Надо было тренировать и тренировать. Но тогда могло не хватить времени на что-нибудь еще. Не менее важное.

Где-то далеко-далеко, словно в смутном сне я чувствовал, как люди в странной одежде довольно бережно грузили нас на мягкие лежанки и куда-то затаскивали. Потом — легкое головокружение и странная легкость в теле, словно очень быстро похудел на треть веса. Сколько-то времени ничего не происходило. Затем мою лежанку опять куда-то понесли. Ход на удивление был мягкий и плавный. Никаких рытвин и ухабов.

Переложили на новое удобное ложе, что-то включили и тут через мою голову пошел поток теплого воздуха, насыщенный мелкими шариками с крючками. Поток сквозил дальше, а шарики оставались, будто пух на сетке. Сцеплялись друг с другом и тонули в моем мозгу. Поток щекотал не долго. Знаю, что в мозгу нет нервных окончаний и сам себя он чувствовать не может. А щекотно было все равно. Такие были ощущения.

— Первый слой знаний языка успешно внедрен. Идет связывание новых понятий с ассоциативными рядами личности и формирование стандартных образов понятий и абстракций, отсутствующих у индивида. Ждите!

Прозвучал прямо в моей голове равнодушный женский голос. Причем смысл я понял не сразу. Сообщение передавалось еще несколько раз, пока я его не понял. Вероятно, это и было своеобразным испытанием, поскольку стоило только понять, о чем говорит голос, как тут же прозвучала иная фраза.

— Внедряется второй слой знаний устной и письменной речи.

Снова воздушный поток и щекотка. Тоже недолго. Однако в конце вместо предупреждения об адаптации возник какой-то тип в балахоне, сурово посмотрел на меня и приказал:

— Я диктую — ты пишешь. Я смотрю и оцениваю.

Тип пропал, а я увидел себя в отдельной кабине за наклонным столиком со стилом в руках.

Тип начал диктовать, а я пока не видел ни бумаги, ни пергамента, ни хотя бы бересты. Так как никаких пояснений мне явно никто давать не собирался, я стал писать прямо на столе… и оказывается, правильно сделал. Именно по столешнице и следовало водить стилом.

Текст был довольно простым. Без сложноподчинённых и сложносочиненных, да и предложений на полстраницы не содержал. Правила грамматики и орфографии будто всегда жили во мне. Ага. С молоком матери, густо разбавленном чернилами, всосались.

— Знания усвоены превосходно для данного слоя. Рекомендован следующий слой.

Так оценил мои старания тип в балахоне.

Вскоре поток, несущий «мозговые» шарики, от этапа к этапу стал все больше усиливаться. Его информационная насыщенность (о, как! стал понимать, что это за зверь такой!) постоянно увеличивалась. Все чаще и чаще проскакивали картинки экзаменов и тестов. Наставники и наставницы сменялись с калейдоскопической быстротой. Самое удивительное, что я тоже проходил тесты почти мгновенно. Проходил, чтобы снова принять очередной поток информации и снова экзаменоваться.

Вдруг все сразу прекратилось, и тот же совершенно неэмоциональный голос любезно сообщил мне об окончании загрузки данных: «Все доступные слои текущего картриджа успешно внедрены. Психофизиологические параметры организма обучаемого — в норме. Рекомендуется продолжить обучение. В распоряжении обучающей системы имеется картридж со следующими параметрами:

— Производитель/компилятор: Неизвестен.

— Количество ШИЗУН: девять.

— Тематика: восемь — неизвестно, один — системные инструкции для обучающих устройств разных типов (текущее оборудование имеется в списке).

— Количество слоев в ШИЗУН: два — девять, четыре — десять, два — больше десяти (на текущем оборудовании точное количество установить невозможно).

— Применить картридж с указанными параметрами? Да — Нет?

В случае выбора «Да» — внедрение будет продолжено. В случае выбора «Нет» — внедрение будет прекращено. По завершении внедрения, для закрепления навыков и адаптации рекомендуется поместить индивида в регенерационную камеру».

Через некоторое время я снова услышал тот же голос, сообщивший:

— Выбрано «Да». Процесс внедрения будет продолжен. Идет загрузка системных инструкций с картриджа. Предупреждение! Согласно загруженным инструкциям, имеющим наивысший приоритет, данные личной карточки индивида будут переписаны на минимальный уровень интеллекта, знаний, умений и навыков. Внедрение будет производиться в ускоренном режиме. После окончания внедрения, загруженные инструкции из памяти обучающего устройства будут удалены.

Через мгновение ураган огромной силы «задул свечу моего сознания».

Штефан Потрошитель.

Корабль работорговцев состыковался с орбитальным причалом планеты Деловар-3 сектора Вольных Торгашей, где и совершались в большинстве своем законные, не совсем законные и совсем незаконные сделки. Для доктора Штефана по кличке Потрошитель снова наступило самое горячее и особо мучительное время — вывод из регенерационных камер, тестирование и предпродажная подготовка товара.

Очень тяжело работать, не приняв «на грудь» хотя бы граммульку спиртосодержащего эликсира. Но! Чего нельзя — того нельзя! Потом, как говорил Кэп, хоть «до поросячьего визга», а сейчас ни-ни! Надо не ударить лицом в грязь перед покупателями и представить товар в максимально привлекательном виде. Мало поймать добычу, обработать и экипировать, хотя бы по минимуму (не в их же обносках выводить к клиентам), надо еще убедить потенциального покупателя в том, что данный конкретный экземпляр стоит своих денег.

С каждым рабом док провел беседу, выясняя, кем он был раньше, какие навыки имел, что усвоил из обучающего курса. Каждый из них проделал под руководством Штефана небольшую разминку, демонстрируя моторные реакции и ориентирование в пространстве. Затем рабов принимали тренеры десантной секции и проверяли, насколько хорошо усвоены боевые навыки.

Надо сказать, док успешно справился с задачей. Всего трое солдат и один потенциальный слуга не выдержали обучения и последующей адаптации. Их по-тихому утилизировали в конвертере и стерли все следы из банков памяти.

Под вопросом оставался еще один парень. Несмотря на изрядное количество алкоголя принятого в процессе обучения пленников, док его хорошо запомнил. Слуга был из последней партии и проходил обучение вместе со своей хозяйкой.

Баронесса, между прочим, обещала хороший куш работорговцам. Согласно данным ее личной карточки девушка уже сейчас являлась практически полноценной экономкой для богатой аристократической семьи.

К сожалению, то ли сбой в работе Ромашки, то ли не задалась последующая адаптация, но парень, увы, вышел из регкамеры уж очень заторможенным. Однако его физические, психические и интеллектуальные показатели были хоть и на минимальном, но вполне приемлемом уровне. А то, что умом бывший слуга баронессы не блистал, так это может быть и к лучшему. Главное, приказы понимает и выполняет со скрупулезной точностью.

Штефан, решая непростую задачу: отправить раба в конвертер или все-таки попытаться продать, — еще раз поговорил с его бывшей хозяйкой. Она, с явно видимым беспокойством и жалостью глядя на стеклянный взгляд и отрешенное выражение лица своего бывшего слуги, будто предчувствуя, как много зависит от ее слов, характеризовала парня очень положительно. Говорила горячо и даже несколько восторженно. Док сделал вывод, что девушка к парню «слегка неравнодушна».

Алкоголики зачастую в самые неожиданные моменты проявляют сентиментальность. Это ли сказалось или, наоборот, жадность, но Штефан решился-таки выставить раба на продажу и включил его в раздел «Слуги по дому для несложной работы» «Реестра должников».

Риск подобного решения заключался в том, что, после официального включения в лот, раба уже невозможно по-тихому разнести на атомы в конвертере. Все равно придется платить деньги за легализацию, писать на него, пока еще предварительный, но официальный долг (цену продажи) и… хоть себе его потом бери. Один раз взял. Другой. А потом от рабов деваться станет некуда — корми их, дармоедов, пока не продашь за символическую плату, которая может и не окупить всех расходов. И выгнать никак.

Некоторые ушлые торгаши иной раз специально ждут окончания торгов, чтобы по дешевке скупить, таких вот не пристроенных рабов. Им часто как раз такие и нужны — не блещущие интеллектом и умениями. Их потом охотно покупают партии искателей сокровищ, для использования в качестве носильщиков, землекопов или своеобразных миноискателей. Иной раз никакой ИскусИнт не просчитает вероятность встретить в древних развалинах, оставшихся от иных рас, неизвестную смертельно опасную гадость.

К концу дня торгов Штефан все больше мрачнел. Старпом пообещала сомнительного раба отдать самому доку, если тот сам его не продаст, поскольку она (старпом) даже и пытаться не будет искать покупателя, тупее продаваемого заторможенного идиота. Разве что на счастье Штефана на торгах появятся ведьмы и у какой-нибудь из них, падкой на экзотику, вдруг окажутся лишние оро, чтобы побаловать себя мужичком. Каким-никаким. Да что там говорить? Явно совсем уж никаким.

Солдат, как и ожидалось, расхватали моментально. Пришлось даже повторно аукцион проводить из-за того, что представители корпорации «Адольф» из сектора Империи людей передрались с эльфами. Те как раз набирали бойцов в инорасовый легион и крепкие парни, неплохие мечники, были бы очень кстати в штурмовых батальонах. Эльфы оказались крепче адольфов и солдаты достались им. Почти все. Около десятка адольфы таки ухватили.

Казалось бы, воины мечники — «преданья старины глубокой», однако воинское искусство, как и любая наука, имеет тенденцию развиваться по спирали. Когда-то совершенствование метательного оружия, в частности, скорострельного порохового, привело к отказу от «благородной стали», как основного вооружения пехоты. Фехтование стало спортом и забавой для богатых. Поединки фехтовальщиков, увы, не зрелищны, поэтому — не прибыльны. А нет прибыли — нет спонсоров. Нет спонсоров — нет залов, тренеров-профессионалов, качественного оружия и амуниции. Постепенно многие приемы и целые школы с уникальными методиками подготовки бойцов, особенно нацеленные на эффективность, а не на эффектность, «канули в Лету» и «покрылись пылью забвения». Фехтование, разумеется, не исчезло совсем уж. Кто в детстве не воображал себя славным рыцарем, спасающим прекрасную даму из лап дракона, в роли которого иногда выступал твой же друг детства? Но со временем мечтатели остепеняются и вспоминают свои былые увлечения со снисходительной усмешкой, глядя на бородатых мальчишек, продолжающих изображать из себя викингов или римлян в немногочисленных клубах реконструкторов до-пороховой и до-энергетической эпох.

Однако, как никто не мог предполагать, что просторы вселенной будут бороздить не фотонные звездолеты или корабли с генераторами прокола под— над— за— и через-пространства, а… парусники, так никто не мог и помыслить о возврате былой славы клинка.

Конечно, для кораблей строевой лес уже не рубили и парусину не ткали. Матросы на скакали мартышками по реям и боцманские дудки остались только в музеях. Однако мачты на кораблях были, и паруса, пусть энергетические, они несли. Мачты, конечно, были выдвижные, а паруса представляли собой сложные наборы из ажурных шестигранников, внутри которых циркулировали, отражаясь от граней, вихревые потоки энергии, образуя эдакую тонкую пленку поляризованного силового поля, способного улавливать квазиэфирные потоки пространства и, подобно парусам древности, передавать их энергию кораблю.

Так же как и в древности, от площади парусов, массы корабля, искусства капитана и выучки экипажа зависела скорость движения. Конечно же, и здесь был свой предел. В какой-то момент, как ни увеличивай парусность, а скорость все равно перестает расти. Теоретически маленький, легонький кораблик с огромными парусами будет самым быстрым. Однако и здесь не все так просто. Огромные паруса могут обеспечить только генераторы силового поля огромной мощности и, соответственно… огромных размеров и массы. А мачты? А шахты для них?

Так что спираль провернулась на очередной оборот, но, как и прежде, были корабли быстрые, но слабо вооруженные и с маленькими трюмами, были корабли более медленные и большие, но хорошо вооруженные (военные) или с вместительными трюмами (купцы). А также были проекты — удачные и не очень. То есть «ходили» по волнам пространства парусники самые разнообразные.

Объединяло их одно — скорость движения в потоках квазиэфира, позволяющая за недели и месяцы облететь полгалактики без релятивистских эффектов замедления или ускорения времени.

И так же как некогда был коварен воздушный океан, квазиэфирные потоки имеют свои ураганы, смерчи и внезапные шквалы, которые могут «порвать», сломать и искорежить, паруса корабля, если мощность его энергетической установки не велика, а искусство капитана и выучка экипажа — не высоки. Изредка, порой через сотни лет, находят в глубинах космоса печальные останки крушения и тогда подробности трагедии становятся достоянием гласности, служа наукой живым.

Лавировали и тормозили корабли с помощью все тех же парусов. Для полетов внутри звездных систем, маневров на околопланетных орбитах и для стыковок с другими кораблями, в том числе орбитальными базами, имелись гравитационные двигатели, позволяющие развивать скорость до двадцати пяти тысяч километров в секунду.

От идеи парусов человеческий гений закономерно перешел к любимым игрушкам. То есть научился создавать плоское поляризованное силовое поле, родственное парусу, но значительно от него отличающееся. Кривые линии почему-то совсем не хотели работать при формировании силового поля, поэтому не получались ни купола, ни дуги, а только плоскости. Ну иногда, вспоминая квадратуру круга отдельные исследователи умудрялись сделать нечто вроде купола, но как только количество углов превышало шесть, потребление энергии прирастало с сумасшедшей, воистину космической, скоростью. Так что, прямоугольник и ромб царили в этом мире прямых. В результате появились прямоугольные или треугольные щиты и многослойная броня из современных пластиков, устойчивых даже к солнечным температурам и почти не замечающую пулю со стальным сердечником. Особенно если над доспехами поработают маги или ведьмы. Скорострельные пулеметы до сих пор использовались, несмотря на эффект отдачи, в невесомости весьма чреватый последствиями.

В результате ручное оружие пехоты стало столь же эффективно, как в древности свинцовые шары пращников против закованных в сталь пехотинцев. То есть концентрированным залпом можно было поразить от одного до пяти процентов нападающих, но и только. Исключение составляли артсистемы, из которых стрелять по отдельному пехотинцу, что из пушки по воробьям. Причем в буквальном смысле. Или снайперские комплексы специально на то предназначенные, но требующие немалой выучки.

Зато силовые мечи и кинжалы рубили и кололи броню не хуже чем, древние сабли и шпаги войлочные доспехи. Опять же за исключением обработанных магами или ведьмами. А уж боевых дронов и роботов крошили на металлолом не хуже, чем топор мясника говядину. На вид мечи и кинжалы в неактивном состоянии представляли собой тонки прутики стандартной длины. Мечи — около метра. Кинжалы — до сорока сантиметров. Рукояти были одинаковы и скрывали аккумуляторы. В момент активации можно было выбрать один из встроенных вариантов конфигурации и превратить меч в ятаган, если нужен был эффект протяжки лезвия и соответственно рубки-резания материала, или в рапиру (кончар), если предпочтительнее было колоть, чем рубить. Понятно, что кончар, имеющий минимум углов, мог работать в несколько раз дольше ятагана или, например, кхукри с наибольшим числом мелких углов, делающих лезвие скорее изогнутой пилой, чем старинное плавно выгнутое кузнецом оружие. Иногда уменьшение ресурса более чем в пять раз бывало оправдано. По умолчанию конфигурация была примером — стандартной прямой шпаги.

Некоторые мастера носили два меча с программами объединения в единое длинное оружие, наподобие древней двусторонней глефы. Они, словно адская мельница, врубались в ряды врагов так, что только ошметки тел летели по сторонам.

С изобретением силового меча моментально во весь рост стала проблема подготовки бойцов. Как показала практика боев, надеяться на то, что боеприпасов и времени на разрушение доспехов противника хватит, было, мягко говоря, авантюрой. Противная сторона мало того, что вела ответный огонь, но достигнув линии обороны, начинала орудовать мечами и кинжалами, противопоставить которым в ближнем бою оказалось совершенно нечего.

Стали возрождаться школы рукопашного боя, а орды архивариусов спешно кинулись перетряхивать банки данных и пыльные хранилища документов в поисках любых упоминаний об искусстве фехтования. А работорговец, первым догадавшийся похищать людей с варварских планет стал миллиардером. Опыт варваров тщательно изучался, анализировался, обобщался и служил основой для компиляции обучающих шаров. Однако настоящие мастера мечного и ножевого боя попадались крайне редко и, как правило, они не владели в полной мере методикой физической и психологической подготовки. Поэтому зачастую их искусство так и оставалось тайной для исследователей.

Таким образом, все воины ушли с аукциона по двенадцать с половиной оро за голову. Прислуга пошла за три — четыре оро. Единственной, кого оценили выше солдат в семнадцать с четвертью оро, оказалась Линда. Однако почти до самого окончания торгов, покупателя не находилось. Нет, желающих купить экономку по цене горничной было, хоть отбавляй, но опытный продавец, рыжеватый и носатый мужчина-человек среднего возраста, нанятый старпомом за процент от сделки, не соглашался ни в какую.

Штефан также был тут. Трезвый и… нет, не злой, а тоскливый. Он стоял рядом с проблемным рабом и нервничал. Уже два дня ни капли во рту, и вместо того, чтобы с наслаждением надираться в знакомом портовом кабачке, он вынужден по требованию этого самого продавца околачиваться поблизости, поскольку в любой момент может потребоваться консультация специалиста, непосредственно работавшего с материалом. Речь, восхваляющая достоинства тупицы, почти дебила, была давно готова и проговорена десятки раз, но пока оставалась невостребованной.

Незадолго до закрытия в зал торгов вошла странная фигура.

Седой старик с волосами до плеч и длинной белой бородой был одет в затрапезную, прожженную в нескольких местах рабочую мантию алхимика. На голове старика красовалась академическая шапочка без эмблемы соответствующей академии.

Странная личность с отрешенно задумчивым видом прошла мимо группы троллей, продаваемых на тяжелые работы, миновала, не взглянув, стайку эльфиек — будущее украшение высококлассного борделя или одинокого богача — и также, не удостоив вниманием, прошаркала рядом с вампиром, который продавал самого себя в телохранители. Многие интересовались, но, услышав цену, уважительно качали головой и спешили дальше. Злой вампир, уже успевший за неделю снизить цену с пятидесяти до тридцати тысяч оро, предупреждающе оскалился на старика, но тот, глядя сквозь зловещую фигуру, чуть не оттоптал клыкастому ноги и почти наступил на плащ(!). Яростное шипение вслед не вызвало ни малейшей реакции.

Алхимик, все также отрешенно глядя в пространство, остановился перед последней парой рабов-людей: бывшей баронессой и ее бывшим слугой, — что-то забормотал и задвигал пальцами, словно что-то с чем-то смешивал. Он не сказал ни слова и никак не выразил своей заинтересованности, но опытный продавец (старпом постоянно нанимала только его) почуял покупателя и проявил некоторую настойчивость. Раньше он, наоборот, демонстрировал полнейшее равнодушие к покупателям, давая понять, что с таким товаром не он их должен искать, а они за ним бегать. И такая тактика себя полностью оправдала прежде.

— Достойнейший желает приобрести раба или рабыню? — поинтересовался продавец.

— А-а?! Что-а? — каркнул старик. — Кто-а?! Я занят — зайдите попозже!

— Простите, достойнейший! — оторопел продавец. — Ведь это вы(!) пришли к нам!

— Я-а?! К ва-а-ам? — старик будто очнулся. — А. Да. Я к вам. Мне нужен дворецкий. Не надо со знанием пяти языков и этикета Шатра Оркского Вождя Вождей. Главное, чтобы умел вести хозяйство и заниматься разными мелочами. Лично мне некогда, а старый дворецкий остался у внучки. Есть у вас такое?

— Конечно же, есть, достойнейший! — воскликнул продавец. — Вот! — он гордо указал на Линду, будто сам родил и воспитал. — Это то, что вам нужно. Отличные показатели. Прекрасные знания экономики, финансов, менеджмента, галактического языка, отличные навыки снайпера и солдата-мечника. Мечника даже несколько выше среднего! Представляете?! Милая девушка, а проявила способности профессионального рубаки! Да какого!!! А какая фигурка! А личико!!! А грация!!

— Мне с ней не спать и не гонять мечом мух! — грубо прервал старик. — Есть у вас еще что-нибудь?

— У нас — нет, — холодно ответил продавец. — И ни у кого здесь тоже нет. Чтобы найти дворецкого или экономку с такими показателями вам придется облететь полгалактики и потратить не менее полугода. Заявляю со всей ответственностью.

— Полгода?! Это немыслимо! — по-видимому, алхимик услышал только то, что его волновало в первую очередь. — У меня нет полгода! Я выступаю с докладом на конференции магов и у меня через час парусник на Крюшон-7!

— Тогда эта девушка наилучший выбор. Вот. Убедитесь сами, — продавец навел сканер личных карточек на запястье девушки и тут же облачком всплыло объемное отображение текста и цифр, горящих ярким изумрудным огнем. — Видите? Я ни на слой не солгал. Если хотите, можете осмотреть прибор. Все пломбы и печати Совета Торговли планеты на месте. Никакой подтасовки. Только факты.

— Хм. Женщины-дворецкого у меня еще не было. И у знакомых не было. Вроде бы, — старик неуверенно мял бороду и никак не мог решиться.

Продавец привел еще один, неотразимый, аргумент:

— Вы говорите — через час у вас парусник. За это время невозможно найти дворецкого-мужчину хотя бы близкой квалификации. На всей планете и в ближайшем космосе просто нет приемлемых предложений. Ни рабов, ни вольных. Я хорошо знаю рынок. Да и какая вам разница, какого пола слуга, если он или она будут экономить, в первую очередь, ваше драгоценное время?

— Хорошо. Я согласен. И так много времени потерял, а мне еще формулу надо доработать. Сколько?

— Восемнадцать тысяч оро, — не моргнув глазом заявил продавец. Он решил, что нервы, потрепанные покупателем, вопиют о компенсации.

— Ско-о-олько?! Да вы с ума сошли требовать такие деньги за какую-то девчонку с дикого мира!

— Вы видели ее показатели? А то, что она с дикого мира, только в плюс. Значит, прошла соответствующую психологическую обработку на лояльность покупателю. Вот, кстати, стоит доктор. Очень хороший профессионал, следует заметить. Он и проводил все необходимые процедуры и готов ручаться за качество своей работы. Не так ли доктор?

Штефан очнулся от задумчивости и важным кивком подтвердил слова продавца. У него появилась идея, как можно спихнуть старикашке-покупателю еще и тупицу слугу. Пока алхимик в задумчивости стоял возле девушки, мрачно разглядывая ее, словно залежалый товар, доктор быстренько надиктовал на браслет мысленное послание продавцу, который тут же его прочитал через свой браслет и согласно кивнул.

— Хорошо! — принял, наконец, решение алхимик. — Беру! Но если ты меня обманул… Я, магистр алхимии Василий Хуанита-Ричард, клянусь, что найду способ жестоко отомстить.

С колдунами, ведьмами и магами, к которым относились и алхимики, связываться обычно никто не хотел, поскольку законам-то они, разумеется, подчинялись, но надо еще понять, что это именно их пакости, а не случайное стечение обстоятельств, поломали тебе жизнь или сделали инвалидом. Только другой маг или алхимик по горячим следам, рассмотрев остаточный магический фон или следы алхимических зелий в организме, мог бы констатировать факт магической атаки. И даже, при соответствующей квалификации, определить уникальные особенности воздействия, по которым со временем можно будет вычислить напавшего. Но… услуги таких специалистов стоят дорого, а рука руку моет… так что дело это чаще всего безнадежное. Разве что пострадавшая сторона имеет либо большие деньги, либо влияние, а лучше и то и другое вместе.

Продавец, разумеется, прекрасно знал, что такое угрозы мага, но, к чести его, не дрогнул и не отступил.

— Я отвечаю за качество! — даже немного высокомерно отреагировал он на угрозу. — Номер счета, куда следует перечислить деньги, я сбросил на ваш браслет. Вы его получили? Да. Вижу. Сделка завершена. Рабыня… э-э-э… гражданка Линда с этого момента обязуется отрабатывать свой долг в размере восемнадцати тысяч оро в качестве экономки господина Василия Хуанита-Ричард. Начальный оклад устанавливается ей в размере одной сотой доли долга, плюс доплата за квалификацию — двадцать пять оро с ежегодным увеличением жалования на десять процентов за опыт при отсутствии зарегистрированных штрафных санкций.

По вызову продавца к ним подошел чиновник от администрации, который заверил факт перекупки долга (так называлась продажа рабов официально) и передал девушке регистрационный браслет, который попросил надеть и соединить замком с пластиной личной карточки на запястье. Как только цепь замкнулась, на браслете загорелся красный огонек запроса активации. Чиновник со своего браслета передал коды подтверждения своего статуса и активации гражданского браслета девушки. Огонек сменился на зеленый и погас. С этого момента Линда стала полноправной гражданкой сектора Вольных Торгашей, получила запись в реестре граждан, счет в Астробанке и почтовый ящик в данном секторе галактической сети. Поскольку девушка по факту сделки была внесена в реестр должников, данные о ее квалификации и текущем владельце долга были опубликованы в галсети без ее согласия.

Буквально через минуту алхимик получил несколько выгодных предложений перепродать долг. Давали от восемнадцати с половиной до двадцати тысяч оро. Изумленный старик моментально поверил в ценность приобретенной специалистки и поспешил выставить в реестре пометку владельца о временном отказе рассматривать предложения о продаже своей новой экономки.

— Достойнейший. Осмелюсь предложить вам еще одного раба, который, несомненно, станет для вас выгодным приобретением. Это последний, — со значением сказал продавец, — раб из той партии, которая поступила к нам вчера и уже вся продана! Нам просто не хотелось разлучать парня с его бывшей хозяйкой, поэтому он еще здесь. А вам, несомненно, понадобится помощник.

Вдруг девушка, до этого молча ждавшая результатов своей продажи, вышла вперед и горячо заговорила:

— Я уже приступила к своим обязанностям, господин Василий, и тоже в свою очередь, как ваша экономка, рекомендую сделать данное приобретение. Оно окупится. Уверяю вас!

— Да что с него толку?

— У вас, простите, руки трясутся. Немного, — деликатно заметил Штефан. — Но смешивать порошки этот фактор явно мешает. Не все можно доверить автоматическим дозаторам. Уж мне ли, врачу с большим стажем, этого не знать! Насколько мне известно, алхимики в своих изысканиях до сих пор используют старинные аптекарские весы. Не так ли?

— Мне-е-е-э? Хм… да. Используют. Хм… да. Мешает. Немного.

— Вот! — воодушевилась девушка и продолжила атаку с другой стороны. — А этот… слуга. Не думая, не размышляя, отвесит все с точностью до микрограмма и смешает именно в той последовательности, в какой вы прикажете. Он был моим слугой и я знаю насколько он исполнительный, старательный и ответственный человек. Он же будет экономить ваше время, делая за вас рутинную работу!

— Время? Да! Время — это важно. Значит, я смогу не отвлекаться от своих гениальных, не побоюсь этого слова, замыслов и поручать всю черновую работу этому рабу?

— Истинно так! — подхватил эстафету девушки док, Штефан-Потрошитель, которому близость кабака, недоступного, пока не продан раб, просто кружила голову. — Со своей стороны, как медик, хочу уверить, что никаких психических отклонений в рабе не зафиксировано. А то, что показатели интеллекта и навыков у него низкие, говорит только о его крайней исполнительности. Надо только четко определиться с приказами и давать ему простые инструкции. Как роботу. Только в отличие от робота его моторика на несколько порядков совершеннее, а, главное, дешевле.

— И сколько вы за него хотите? — повернулся старику к продавцу.

— Всего лишь… две с половиной тысячи оро, — продавец сам знал, что обнаглел и приготовился к длительному торгу, но…

— Хорошо, — поморщился старик. — Заверните. Как говорится.

С Мартином проделали те же процедуры, что и с Линдой, установив ему оклад в двадцать пять оро без бонусов и премий. Как только долг полноправного гражданина перешел в собственность старика, алхимик развернулся, приказал следовать за собой и пошел на выход из зала торгов.

Опять мимо вампира. Опять, в упор не замечая клыкастого телохранителя, так и не нашедшего покупателя на самого себя.

Только благодаря молниеносной реакции вампир успел отскочить в сторону, будучи до последнего уверен в том, что процессия его непременно обойдет. Хотя бы из уважения к зловещей славе бойцов его расы. Не получилось. Алхимику, похоже, было глубоко плевать на всю славу кровососов, а рабы следовали тем маршрутом, какой им указали. То есть след в след за хозяином.

— Никхто-о-о!!! Не ссссме-е-ет игнори-и-ировать!!..

Стремительная тень метнулась в сторону наглого старика и… совершив почти балетный пируэт с размаху шлепнулась об пол из полированного камня, проскользив на десяток метров к центру. Тело павшего своим плащом, предметом гордости и почти клановым знаменем для всех вампиров, до блеска протерло плиты пола по пути следования, тем самым предварив влажную уборку, которую роботы-уборщики начнут сразу после закрытия торгов.

Со стороны казалось, будто агрессор сам поскользнулся и так неловко упал, что, даже несмотря на хваленую регенерацию кровососов, целых три минуты не мог пошевелиться. Однако доктору Штефану-Потрошителю всего на миг показалось, будто наперерез тени кровососа метнулась другая тень. Еще более стремительная. Тень… только что проданного слуги. Док встряхнул головой, прогоняя наваждение, и внимательно всмотрелся в спокойную и безмятежную фигуру парня, застывшую вместе со всеми там, где их застала атака.

Через секунду процессия спокойно продолжила свой путь и скрылась за дверями, с легким предупреждающим шелестом закрывшимися за ними.

Штефан прекрасно знал, как тяжело вывести из строя воина-вампира, какая сила, скорость и точность нужна, чтобы поразить несколько уязвимых точек на его теле, именно поэтому лучше всех защищенных. Но… не слуга же ему так(!) врезал. Значит, вампир как-то сам умудрился рухнуть, да еще и на собственный кулак, который по случайности попал по уязвимой точке. Но чтобы вампир и допустил подобную неловкость!..

Впрочем, кабак ждет, а в нем бутылочка холодненькой водочки с Земли манит запотевшими боками и плевать на всех вампиров с их загадочными падениями.