Глава 4

Четвертая глава, в которой вопросы продолжают плодиться, и побеждается зло, одна штука.

***

Лоуренс рассеянно барабанил пальцами по рулю и курил, взяв себе небольшую паузу на размышления. Он не страдал паранойей, но что-то в нынешних событиях не давало покоя, без конца цепляя и царапая разум.

Собственные короткие прозрения и давящие на горло предчувствия были с детства привычны, рыжий отлично знал, что им можно верить и в их причинах чаще всего можно разобраться. Главное — вовремя успеть это сделать.

Что поделать, если подсознание работает быстрее, чем сознание?

Все безобразие началось с Рэйвена, им и продолжается. Нельзя сказать, что парень совсем не примечательный — его жажды жизни и упрямства хватит на пару районов, а носить потрепанные старые шмотки с королевским достоинством еще нужно уметь. Да и голова вроде у него работает — что не может не радовать.

Может быть парня прокляли в детстве, или наоборот, благословили? Или он просто попал в эпицентр какого-то магического безобразия? Вторая версия больше походила на правду, никаких следов проклятия на парне Лоуренс не заметил, но стоило признать, что особо он и не приглядывался. Аура чистая, и ладно, лезть глубже в его состоянии не было возможным. Но об этом оставалось только мечтать.

Высадив своего новоявленного подопечного у подъезда, Лоуренс далеко не уехал — остановился неподалеку, пытаясь понять, что делать дальше, и как разгадывать эту загадку, если она, конечно, вообще есть. Стоило заглянуть к этому оболтусу домой и оглядеться там, но сейчас явно было не время, особенно если вспомнить выражение злости и досады, которое появилось на лице Рэйвена, когда он узрел свет в своих окнах. Вывод был простым — парень не был рад бодрствованию своих домашних. И если учесть его темперамент, новые откровения, и возможно отрицательную реакцию родственников на столь позднее возвращение…

Правильно, скандал.

В самое око семейной бури не хотелось. Домой, впрочем, тоже особо не тянуло, хоть рыжий сейчас и не отказался бы ни от пирожных, ни от кофе, ни от мягкого кресла. Но справедливо решив, что все вышеперечисленное никуда не денется, принял решение задержаться.

Докурив, он отправил окурок в пепельницу, бросил машинальный взгляд на свое отражение в стекле, чуть поправил волосы и снова завел мотор — нужно было найти укромное место, откуда бы просматривался нужный подъезд.

Кое-как припарковавшись, на его взгляд не особо заметно, Лоуренс снова вырубил зажигание, и поудобнее устроился в кресле, приготовившись ждать и отгонять мысли о завтраке.

Рэй уже как полчаса скрылся в подъезде, и сонное спокойствие раннего утра еще никто не пытался нарушить — кто-то досыпал последние минуты, кто-то — последние часы. Солнце на небосвод не спешило — на улице все так же царила маревная влажная тьма, будильники будили людей, но не своенравную звезду, у которой и без того было множество дел в других местах.

Время шло, стало почти невыносимо скучно — но тут дверь подъезда загремела и на улицу вывалился Рэйвен, собственной персоной. С сумкой, рюкзаком, скейтбордом наперевес, он пару минут потоптался на месте, а потом решительно двинул в противоположную сторону — куда, рыжий мог лишь догадываться. Впрочем, парень выглядел весьма бодро, решительно, даже немного воинственно, и судя по всему, был вполне в порядке.

Это очень сильно напоминало побег из дома.

Первым делом хотелось мальчишку перехватить и утащить к себе — во избежание каких-либо неприятных сюрпризов, но здравый смысл подсказывал, что хорошего из этого ничего не выйдет. Как минимум из-за того, что со стороны это будет смотреться весьма подозрительно, как максимум — наверняка окончательно настроит подростка против него. Естественно, если бы происходило что-то опасное, то он бы не колебался, но в данной ситуации высовываться не было никакого смысла.

О том, что это «что-то опасное» может произойти немного позже он старался не думать — обычно его интуиция работала на коротких промежутках времени, и по идее если что-то должно было случиться, оно уже случилось.

Поэтому, решив отпустить его сейчас, он все же счел необходимым заглянуть к нему домой.

На всякий случай.

Дождавшись, пока парень скроется за поворотом, Лоуренс достал из бардачка маленький набор отмычек и сунул его в карман пальто.

Тоже — на всякий случай.

По привычке проверил пистолет.

Мало ли что?

В голове крутилась дурацкая шутка про встречу с родителями, но усилием воли он заставил себя настроиться на серьезный лад — судя по виду Рэйвена, тот явно что-то натворил, и хорошо бы — ничего серьезного. Меньше всего рыжему сейчас хотелось влипать в семейные разборки, прятать трупы, и придумывать отговорки для Гильдии.

Взгляд, который Рэй кинул на свои окна, Лоуренс перехватил, поэтому знал, что путь его лежит на второй этаж. С самой квартирой было сложнее — с левой стороны их было несколько.

Но проведя нехитрые вычисления, и приглядевшись к дверям внимательнее он понял, что нужная ему дверь дальше по коридору, и она была прикрыта, но не захлопнута — видимо Рэй, торопясь, и с занятыми руками, до конца ее не закрыл.

Даже отмычки не понадобились.

Лоуренс осторожно толкнул дверь и вошел внутрь.

Первым делом его атаковали запахи: кислый смрад плохого пива, и прогоркло-тухлая вонь сигарет. Довольно громко где-то играла музыка, динамики хрипели и надрывно трещали, видимо, отчаянно надеясь сломаться в ближайшее время.

И больше в квартире не было никаких звуков.

Стараясь не думать о худшем, Лоуренс осторожно переступил через чьи-то потрепанные ботинки и прошел вперед по коридору.

На кухне обнаружилось не особо презентабельное тело и источники божественных ароматов — большая лужа пива на линолеуме и бычки, разбросанные по всему пространству. Тело оказалось живым, и с сердца у рыжего свалилась целый грузовик кирпичей. Самого неприятного не случилось.

Неухоженный мужчина среднего возраста, лежащий на полу, видимо являлся либо отцом, либо опекуном. Проверив его пульс, Лоуренс только с облегчением вздохнул — тот был жив, и даже не собирался умирать. Как и приходить в себя в ближайшее время.

Этим можно было воспользоваться.

Поморщившись, рыжий уменьшил громкость на стареньком дребезжащем радио, которое оказалось источником музыки, и снова вышел в коридор.

В одной из комнат творилась форменный бедлам: замок с двери был сорван, все было натурально перевернуто с ног на голову, и судя по учебникам, тетрадям и кассетам, в большом количестве валяющимся на полу, это была комната Рэя.

Вторая комната видимо принадлежала старшему Прауду, и являла собой тоже не слишком приятное зрелище — постельное белье на разобранной кровати не менялось, судя по виду, годами, мусор валялся тут и там, а об бутылки не споткнуться было крайне проблематично. И здесь было что-то еще, кроме затхлости и пыли. Чем больше Лоуренс стоял рядом с кроватью, тем больше накатывали ощущения черной безнадежности и потерянности — эти чувства скорее всего принадлежали тому, кто здесь спал, и были настолько сильны, что впитались в окружающие вещи. Машинально помотав головой, возвращая себе собственное восприятие, рыжий подошел к единственной пристойно выглядящей вещи — небольшому книжному шкафу. Корешки книг покрылись пылью, и зря: классические детективы Артура Конана Дойла и Агаты Кристи сменялись. Кингом, и залежами хорошей научной фантастики — особо не присматриваясь, Лоуренс заметил Филипа Дика, Айзека Азимова и Френка Герберта.

Кто-то эти книги покупал, читал и любил. Когда-то.

Лоуренс попытался найти какой-нибудь фотоальбом, но ничего кроме пустых пачек от сигарет, засаленной колоды крапленых карт, старых лотерейных билетов и горы грязной одежды обнаружить не удалось.

Впрочем, в куртке, в прихожей нашелся грустно-худой бумажник и паспорт на имя Кертиса Ирвина Прауда. На фотографии мужчина выглядел очень даже не плохо.

Что-то с ним явно произошло, но вот выяснить что конкретно даже дедуктивным методом было крайне проблематично.

Впрочем, на данный момент было достаточно и того, что он жив.

Лоуренс вернулся на кухню, еще раз задумчиво посмотрел на бессознательного мужчину. Соблазн залезть к нему в голову был очень велик. Читать чужие воспоминания было не очень сложной, но довольно кропотливой, требующей крайней осторожности работой, и рыжий не был уверен до конца, что в его сегодняшнем состоянии он сможет сделать все как надо. А если он ошибется, то можно и с ума человека свести.

Острой необходимости рисковать не было, поэтому, еще раз оглядевшись, он вышел из квартиры и осторожно ее захлопнул.

***

Рэй уже полчаса сидел на крыльце небольшого, но крайне симпатичного двухэтажного домика, обложившись своим немудреным багажом, и занимался крайне увлекательными вещами: во-первых, самозабвенно мерз, так как осеннее больное утро было безжалостно промозглым, во-вторых — проклинал Трэвиса, который где-то шлялся в шесть часов утра. Для кутежа уже поздно, для подъема — рано, все нормальные люди лежат по кроватям, но только не он. Скотина блондинистая. Мажор зажравшийся.

Но ожидание в этот раз было вознаграждено — когда зуб на зуб уже перестал попадать, а кончики пальцев начали намекать на то, что скоро отвалятся, из-за ближайших кустов рысью выскочил Трэвис — бодрый, немного взмокший и разрумянившийся, в спортивном костюме. Просто образец победы здорового образа жизни над здравым смыслом. Заметив у своих дверей Рэя, он лениво помахал ему рукой, и миновав калитку, остановился рядом:

— Меня уже раньше караулили у дома поклонницы, но я не ожидал, что ты пополнишь их ряды, — съязвил он.

Пройдя к двери и бросив задумчивый взгляд на немногочисленные пожитки утреннего гостя, Трэвис достал ключи и невозмутимо принялся открывать дверь.

— Я надеюсь, в сумке наш неожиданно возросший гонорар за выступление?

— Конечно. Специально разменял по пять фунтов, чтобы тебе удобнее было подтираться, богатенький Ричи, — вяло огрызнулся Рэй.

— Если ты не воспылал ко мне внезапной страстью и не хочешь осыпать меня деньгами, возникает закономерный вопрос: что ты тут делаешь ни свет, ни заря?

— Загораю. И вообще, где ты шляешься в такое время? Правда, что ли на пробежке был? В такую погоду? В шесть утра? Колес переел?

— Я слежу за своим здоровьем, — с крайне значительным видом оповестил реальность Трэвис, и добродушно подмигнул Рэю. — Очень важно сохранять в организме баланс экстази и виски…

— С экстази ты явно перебрал, судя по всему.

— Скорее недобрал. Поэтому и побежал за новой дозой.

Весь вид Рэя демонстрировал, что в гробу он видал такие шуточки, поэтому Тревис смилостивился:

— А если серьезно, то да, это всего лишь пробежка. Ты, наверное, пришел почти сразу же после того, как я убежал. Бедняжка. Пошли, я тебя согрею и пожалею. Конечно, я б предпочел, чтоб вместо тебя была Софи, но Вселенная жестока, и сует мне тебя. Давай, заползай, мне тут на пороге не нужны замерзшие трупы… Опять я про них, шутки про смерть явно заразны.

— Тебе лишь бы кого-нибудь греть и утешать, — взвалив на себя сумку, рюкзак, и не забыв скейт, парень ринулся в тепло, следом за другом. За козлом язвительным!

— Я — концентрация доброты и эмпатии, тебе не понять. Именно поэтому меня девушки любят, а тебя нет.

— Не все, — не удержавшись, ехидно хмыкнул Рэй.

— Исключения только подтверждают правило… — философски согласился Трэвис, немного грустно вздохнув.

В темной прихожей было тепло, и это было истинным благословением.

Дом Трэвиса являл собой типичный образец холостяцкого уюта — минимализм, практичность, пофигизм, легкий беспорядок, в некоторых местах перерастающий в беспорядок тотальный. Интерьерчик был старым, но аккуратным, опрятным, полным собственного достоинства, как обеспеченный, со всех сторон порядочный пенсионер, играющий в крикет на выходных в компании себе подобных. Было только одно «но» — при покупке дома явно подразумевалось, что Трэвис впоследствии будет делать полный ремонт, но он заленился, и тратил деньги на всякие крутые новомодные шутки, а если что-то приходило в негодность, без зазрения совести заменял поломку на что-то обычно не сильно вписывающееся в общий стиль. Поэтому, рядом с потертым, немного просевшим диваном и такими же креслами соседствовал космического вида бар, с классического вида шкафами и книжными полками — навороченная стерео-система и здоровенный телевизор, а обои, где с ними что-то случилось, были заклеены афишами и плакатами самого разного содержания, начиная от дам в бикини, заканчивая Дэвидом Боуи.

Споткнувшись об гору обуви при входе и машинально кинув шмотки в коридоре, Рэй, поплелся вслед за своим благодетелем. Трэвис уже успел шмыгнул налево, в кухню и там его ждал, лучась ленивой иронией и неспешно потягивая минералку.

— Чай, кофе?

— Что-нибудь покрепче, — Рэйвен устало плюхнулся на стул и соорудил на своем лице что-то среднее между бесконечным страданием и смирением

— Крепкий чай, крепкий кофе, — продолжал издеваться хозяин.

— Еще крепче! — возмущенно буркнул Рэй.

— Может быть сидр? — физиономия Трэвиса продолжала оставаться невозмутимо-ехидной, как у кота, который сожрал палку колбасы, и закономерно рассчитывает на вторую.

— Я вообще-то в курсе, где у тебя бар. Мне самому себе налить или ты перестанешь шутить как девятилетка?

— Ладно, ладно, так и быть, будет помощь для беженцев из стран третьего мира, только не плачь и не болей, — Трэвис снисходительно хмыкнул и полез по шкафам. Через минуту Рэй уже пил ром с колой, пытаясь понять пропорции — то ли семьдесят на тридцать, то ли восемьдесят на двадцать. Сразу стало теплее, как душе, так и пальцам на ногах.

— Ну и что же случилось, за эти шесть часов? Учти, если ты совсем ничего мне не расскажешь, я все-таки тебя выкину на улицу, — сладко зевнув, Трэвис наградил гостя взглядом любящей бабушки.

Скандал приглушил впечатления от его потусторонних приключений и перезагрузил пресыщенные новой информацией мозги, и это было прекрасно. Но вдаваться подробности не хотелось по совершенно банальной причине — парень только сейчас понял насколько сильно он устал. Может быть когда-нибудь потом, когда он до конца согреется и выспится…

Глубоко вздохнув, под внимательным взглядом хозяина, Рэй машинально взял конфету из стоящей неподалеку на столе вазочки и возвестил:

— Я свалил из дома.

— И? — брови Трэвиса попытались сбежать к волосам, но не получилось.

— Ну, просто взял и свалил. Правда при этом дал папочке по башке пепельницей… — невинно продолжил гость, шелестя фантиком. Судьба в этот раз подарила ему лимонный леденец. Всегда бы так.

— Я надеюсь, что не укрываю несовершеннолетнего преступника? — Трэвиса подобное заявление не сильно удивило, но все же немного встревожило — вопрос прозвучал почти серьезно.

— Расслабься, я его не убил. Оглушил просто. Собрал вещи и рванул к тебе. Сил больше нет уже терпеть его… — фантик досадливо скомкали и кинули на стол.

— Я понимаю, что для тебя это относительно хорошо, а вот для меня не совсем, — Трэвис понимающе хмыкнул. — Не, ну если не убивал никого, можешь пока позависать тут, но только это, никаких тут мне неприятностей. Меньше всего я здесь хочу видеть копов или каких-нибудь отбитых отморозков. Девочек… Можешь водить, но только нужно будет согласовать расписание. Ну и да, надеюсь у тебя хватит совести покупать какую-нибудь еду, или что-нибудь в этом роде? Я конечно могутебя покормить, но и ты иногда проставляйся, чтоб было все справедливо.

— Хватит, хватит…Через пару дней закончится мой мини-отпуск, какие-нибудь деньги да будут. Плюс, нужно вытрясти наш гонорар из скряги Фоули за хэллоуинское выступление. Я не буду прикидываться твоим ребеночком, не бойся, — успокоил блондина Рэй.

— Какое облегчение. Гора с плеч, булыжник с сердца, — съязвил Трэвис. — Ладно, я в душ, и спать, а ты можешь делать все что угодно. Но если разбудишь меня — сожру без соли и перца… Или заставлю петь колыбельную.

— Это ты еще не ложился что ли? Нафига тогда бегать? — удивился Рэй.

— У меня альтернативный режим, ты не шаришь, — Трэвис еще раз зевнул. — Могу предложить тебе спать в гостиной. Ну или в комнате наверху. Только в ней немного прибраться надо — ты помнишь, я обычно туда скидываю все, что под ногами мешается.

— Ага, помню я эту комнату. Я не хочу до полудня раскапывать себе кровать, а потом сдохнуть от того что мне на голову упадет коробка с телеком или еще какая-нибудь хрень, — буркнул Рэй. — Нет уж. Выбираю гостиную.

— Как хочешь, — Трэвис равнодушно пожал плечами и выкинул пустую бутылку из-под минералки в мусорку. — Сейчас, притащу тебе что-нибудь, постелешь себе сам..

Минут через десять Рэй уже соорудил себе гнездо на диване, завернулся во все имеющиеся пледы с одеялами, и допивал свой недо-Куба либре, окончательно приходя в норму. Злость замерзла и осталась за дверью, как и сожаления со страхом. Произошедшее все еще казалось сложносочиненным бредом, но теперь хотя бы относительно понятным, со своими законами и правилами. Конечно, последующая необходимость в чужой крови мягко говоря, смущала. Утешало только то, что убивать никого не обязательно. По крайней мере так говорил Лоуренс, доверять которому вроде надо было, но получалось пока с трудом — уж больно он был неоднозначным и подозрительным. Рэй был готов прозакладывать свою вторую жизнь, что за под толщей океана выпендрежа и невозмутимости скрываются сотни шкафов с легионом скелетов в них. И это слегка напрягало. Не очень хотелось быть связанным всю вечность с…

А с кем? Чем быстрее это выяснится, тем лучше.

Поежившись от таких мыслей, парень со вздохом поставил на пол опустевший стакан и откинулся на подушки. С другой стороны, было кое-что, что волновало его даже больше, чем долгосрочные сомнительные связи. Исходя из соглашения, рассказывать Дилану ничего было нельзя, но как скрывать все это безобразие, Рэй понятия не имел. Да и делать этого совершенно не хотелось — он и так чувствовал себя чуть ли и не предателем в последние дни, избегая его. О том, что будет потом, не хотелось даже пытаться думать.

Твердо решив обсудить этот вопрос с Лоуренсом при первой же встрече, он немного успокоился, и, кое-как устроившись, наконец уснул.

***

Крутиться рядом со школой вечером было рискованно: можно было наткнуться как на учителей, так и на знакомых, с которыми видеться в данный период своей жизни не особо хотелось. Рэю срочно нужна была Софи, и желательно без Дилана — в голове, за прошедшую ночь, даже намека на то, что ему говорить, не появилось. Поэтому, парень попросил Трэвиса остановиться неподалеку от ворот и внимательно таращился на выход, в надежде углядеть приметную фиолетовую шевелюру. Удача ему улыбнулась — играть в сыщика пришлось всего минут десять.Девушка шла по привычному маршруту, и, к счастью Рэя, в полном одиночестве.

Трэвис, не удержавшись, пару раз посигналил и звонко свистнул вдогонку из приоткрытого окна, чтобы уж наверняка привлечь ее внимание. Софи раздраженно оглянулась по сторонам, и заметив знакомую машину, подошла, страдальчески закатив глаза. Только заметив Рэя она сменила гнев на милость, а выражение лица на более доброжелательное.

— Что, все живы-здоровы, жизнью довольны? Аж противно, — поприветствовала их девушка, подойдя к автомобилю. — Рэй, пошли, поговорим, я вижу, как ты пытаешься взорваться от нетерпения.

— А как же я? — возопил обделенный вниманием Трэвис. — Так и будете секретничать без меня? Даже после того как мы наконец-то съехались и провели головокружительную ночь вместе? Что за дела, милый? — парень ехидно хихикнул и тут же получил подзатыльник от Рэйвена.

— Наконец-то это произошло. Рада за вас, вы отличная пара, — хмыкнула Софи, подмигнув пострадавшему. — Да, мы еще посекретничаем. Подождешь нас, или поедешь по своим чрезвычайно важным делам?

— Подожду. Забирай его, он меня обижает, — пока Трэвис паясничал, Рэй уже успел вылезти из машины, скорчить зверскую рожу ее водителю, и пройти немного вперед по тротуару. Девушка тут же его догнала.

Пару минут они шли молча — Рэй собирался с мыслями, Софи понимающе не отсвечивала. Повернув направо, огибая школу, парень наконец заговорил:

— Все очень странно. Но как я понял, тебе я имею право рассказать все, а вот с Трэвисом и Диланом есть некоторые проблемы…

Рэйвен начал скрупулёзно пересказывать то, что услышал от Лоуренса, и что увидел сам. Девушка не перебивала, только иногда удивленно вскидывала брови или хмурилась.

— И правда вампиры… Звучит как-то жутковато. Ну и Гильдия эта. Те, кто верит в теории заговоров, не так уж и ошибаются, как выяснилось, — они нарезали второй круг вокруг школы и как раз проходили по узкой улочке, которая примыкала к ее заднему двору. Сумерки только начинали выползать из кустов и трещин асфальта, фонари еще не зажглись, и было ощущение, что серость сгущается и вот-вот станет материальной, поглотив все остальные оттенки.

— Что ты думаешь обо всем этом? — Рэй на ходу поглубже засунул руки в карманы и выжидающе глянул на подругу — одна голова хорошо, а две еще лучше.

— Ну, что я могу думать? Пиздец все это. Но кое-что объясняет. Хотя вопросов, конечно, меньше не стало. Это просто с ума сойти, сколько всего происходит, а мы это либо не помним, либо не замечаем, либо видим по-другому. У меня вот-вот паранойя разовьется.

— А мне немного страшно, — неожиданно для себя признался парень. — Не из-за всеобщего обмана, а из-за того, что ждет меня. Никогда не задумывался, о вечной жизни, и сейчас такая перспектива выглядит немного жутковатой…

— Это ты сейчас так говоришь, посмотрела бы я на тебя без всякого вампиризма лет через пятьдесят — душу бы продал, чтоб только силу и молодость вернуть, — хмыкнула Софи. — Привыкнешь. К хорошему быстро привыкаешь. И кстати, почему ты ночевал у Трэвиса, я так и не поняла.

— А, ну-у-у, я не до конца рассказал…

Теперь Рэй принялся вещать о своей семейной драме, цветисто расписывая все достоинства своего старшего родственника, и что он о них думает. Софи рассеянно кивала, перепрыгивала лужи и иногда с легкой тревогой оглядывалась по сторонам.

— … Ну и в общем он меня этим прям до красной пелены перед глазами взбесил, я даже забыл, что он мне все-таки родня и толком не думая схватил первое, что под руку подвернулось…

— Подожди. Ты ничего не чувствуешь? — девушку как-то странно передернуло, она резко остановилась посреди тротуара и уже с откровенным подозрением обвела улицу пристальным взглядом. — Мне здесь не нравится. Пошли отсюда, — ее голос нервно звенел, и слышать это было крайне непривычно — Софи была кем угодно, но только не трусихой, и Рэй отлично это знал.

— Я ничего не…, — парень осекся на полуслове.

Переулок, несмотря на вечер, был и правда слишком пустынным. Обычно здесь было довольно людно: это место было давно облюбовано старшеклассниками, любившими после школы покурить и посплетничать, но сегодня была подозрительная тишина. Все было слишком серым. Даже свет фонарей как будто подернулся пеплом, а в воздух намешали черную акварель.

— Ну, может быть немного, — вынужденно согласился он.

— Я не знаю, что это, но надо валить, — Софи уже взяла себя в руки, и торопилась сделать то же самое с этой пакостной ситуацией.

Вцепившись в Рэя, она настойчиво потащила его в обратном направлении. Сопротивляться миниатюрному фиолетовому сгустку решительности было невозможно. Да и не нужно — парень и сам понимал, что что-то не так, а после всего, что с ним произошло, сомневаться в возможности паранормальных гадостей не приходилось.

Омерзительно знакомое ощущение нездешнего холода и закладывающей уши тишины добавило адреналина — Рэй отлично помнил свою первую встречу с той светящейся хреновиной, которую потом Лоуренс обозвал странным словом «веспер», и встречаться с ней снова совершенно не горел желанием. А вот она, судя по всему, настаивала на втором свидании.

Казалось, до поворота на широкую, освещенную улицу оставалось совсем немного, но переулок как назло не кончался. То ли это была игра взбудораженного воображения, то ли мистические выкрутасы времени и пространства — было совершенно не понятно. Разбираться с этим в данный момент не было никакого желания. Вот когда они окажутся в паре миль отсюда — может быть.

Все возможно не было бы так плохо, если бы им наперерез, то ли из неприметной щели между домами, то ли прямо из стены не выскочила Элисон.

Рэй никогда не задумывался, как бегают призраки, могут ли они плакать или бояться. Ответы на эти не заданные вопросы он получил сполна.

Девушка, которая умерла пять лет назад, была в абсолютном ужасе, на грани истерики. Заметив знакомых, она кинулась к ним, на доли секунд зависая в пространстве суматошными стоп-кадрами. Рэю и Софи пришлось резко притормозить.

— Софи, Софи, Рэй, вы… — мертвая девушка не задыхалась от бега, так как физически не могла, но вот рыдать без слез у нее как-то получалось. — Он тут… Устроил настоящую охоту, я не знаю, как долго смогу прятаться, не знаю… И вам тоже нужно уходить, хоть он не сможет непосредственно причинить вам вред, кто знает, что… что может случиться, — она запиналась, всхлипывала, и загнанно оборачивалась по сторонам.

— Подожди, подожди, кто? — напряженно спросила Софи.

— Выходец, пришелец с другой стороны, он очень силен, и уже сожрал старика Гарри и миссис Брэдли — других призраков, что жили в этом районе. Он и меня достанет, если ничего ему не помешает...

Подростки красноречиво переглянулись.

— Он выглядит как непонятная гниловато-светящаяся хрень? — уточнил Рэй.

— Я не знаю, как точно, для меня оно не имеет точной формы, — рассеянно ответила Элисон и машинальным жестом провела по щеке — слез не было, но, видимо, рефлекс остался. — И видела я его издалека. Может, еще есть шанс...

Договорить она не успела.

Мерзотно-зеленый туман пополз по тротуару: он сочился из трещин асфальта, лез из отверстий канализационного люка, вытекал из щелей между домами. Почти космическое безмолвие навалилось на реальность, дезориентируя и как будто подавляя сознание. Рэй, понимая, что дело плохо, шарахнулся назад и потянул за собой подругу.

А вот призраку не повезло. Едва ее коснулся мерзотный туман, плесневелые плети как живое существо рванулись к жертве со всех сторон.

Один, второй шаг назад.

Подростки пятятся, машинально взявшись за руки.

— Мы же… Ничем не можем ей помочь? — Рэй невольно сглотнул, когда из метафизической трясины плавно начал материализоваться его старый знакомый — здоровенная хреновина, похожая на помесь насекомого с бредом шизофреника, состоящая из условных костей, гнили, черноты и чего-то вроде гниющей пуповины, растворяющейся в окружающей мертвой хмари, Существо пока людей не замечало: все ее внимание занимал призрак — ноги и запястья Элисон уже были опутаны чахоточным туманом.

— Я не знаю, — судорожно выдохнула Софи, невольно сильнее сжимая чужие пальцы. — Бабушка писала про принцип «порога», и редкие случаи, когда материальное может взаимодействовать с нематериальным...

— Нам это поможет? Или ей? — интуиция подсказывала бежать без оглядки, но они все так же медленно и размеренно отходили от происходящего. Зеленоватая мгла больше не растекалась, она просто дрожала и волновалась вокруг своего неаппетитного хозяина.

Элисон же даже не пыталась бежать — может, моральные силы ее окончательно оставили, а может, обманчиво нематериальные путы были тяжелее кандалов. Она смотрела на приближающую последнюю смерть со стылым отчаянием и несколько истерическим недоверием. Не успев толком распробовать реальную жизнь, терять даже подобный способ бытия было до крайности обидно.

— Есть одна штука, но я никогда раньше этого не делала, — взволнованно ответила Софи, машинально перейдя на шепот. — Но я не могу уйти, даже не попробовав ничем помочь.

В глубине души Рэй был с ней полностью согласен, но инстинкт самосохранения верещал, как резанный — ему было не до подвигов.

— Ты уверена? Мне кажется, мы только разозлим этого парня…

Софи уже не слушала.

Она резко остановилась и впилась напряженным взглядом в дрожащую девичью фигуру. Парню показалось, что пространство вокруг слегка вздрогнуло, будто реальность разорвали едва заметные взгляду помехи. Мертвенная мгла вокруг Элисон начала истончаться, и через пару секунд вспыхнула слепящим лазурным пламенем, окружая призрака стеной. Веспер неуклюже отдернулся и замер.

На секунду показалось, что у Софи действительно получилось.

А потом веспер неспешно, как в замедленной съемке, повернул свой череп на сто восемьдесят градусов, и вперился своими буркалами в потенциальных беглецов.

— Кажется, что-то пошло не так, — немного истерично хихикнул Рэй.

Парализующий страх сдавил горло, и упорно пытался забраться под кожу.

Даже если такой поворот веспера смутил, то не слишком: даже не думая оборачиваться обратно, он обманчиво неспешно вскинул многосуставчатые лапы и молниеносно, навылет пробил стену пламени.

И свою жертву.

Из ее ран засочилось что-то перламутрово-пустое — видимо, альтернатива крови.

Рэйвена передернуло от отчаянного, полного нездешней боли крика — впрочем, он же окончательно сдул с разума ледяную паутину ужаса. Здесь нечего было делать, просто нужно было немедленно оказаться как можно дальше от этого места.

А вот Софи внезапно рухнула как подкошенная — на мокрый, грязный асфальт. От души выругавшись, и стараясь взять себя в руки, каждые полсекунды напоминая себе, что эта страховидла не может ничего им сделать, парень неуклюже, но как можно быстрее взял подругу на руки — благо, в ней было не больше восьмидесяти фунтов веса. И с максимально возможной скоростью ринулся в противоположную сторону. Естественно, не оглядываясь.

Чем дальше он оказывался от злополучного места, тем легче дышалось и больше красок становилось вокруг. Звуки тоже вернулись: шум машин, отдаленная музыка, влажный шелест ветра казались просто даром небес. Наконец появились и прохожие, которые провожали парня удивленными и любопытствующими взглядами. Но сейчас Рэйвену было явно не до них.

***

Рэй и не заметил, как добрался до улицы, на которой их должен был ждать Трэвис — адреналин и страх за близкого человека помог преодолеть довольно приличное расстояние с все же ощутимым весом на руках за рекордное время. От отчаянного бибиканья сердце ушло в пятки и кажется, намеревалось там остаться до прекращения всех безобразий, но передумало, так как до мозга дошло, что это скорее всего Трэв. Оглянувшись, Рэйвен увидел машину — уже в другом месте, не там, где они парковались изначально, и из последних сил кинулся к ней.

— Я даже знать не хочу, что произошло, — разъяренным котом зашипел блондин, вылетев из автомобиля и распахивая заднюю дверцу, — но, если с ней что-нибудь случиться, я тебя прикончу с особой жестокостью, и скажу, что так и было.

— Ты все равно не поверишь, — устало мотнул головой Рэй, осторожно укладывая Софи на заднее сидение и пытаясь проверить наличие пульса. Сердце билось, что не могло не радовать, но сознание она так и не приходила. — Я бы и сам не поверил.

— Это все прекрасно, но что с ней? Я смотрю, вы хорошо поговорили, — Рэй, пожалуй, впервые видел друга в таком состоянии — Трэвис был зол, взвинчен, и казалось, вот-вот выпустит когти. Раздраженно плюхнувшись на водительское место, он с силой захлопнул дверцу. Рэйвен же обессиленно упал на соседнее сидение и предпринял отчаянные попытки восстановить дыхание, душевное равновесие и хоть какую-нибудь мыслительную деятельность.

То, что ехать в больницу бесполезно, было очевидно. Можно было попробовать как-то добраться до Гильдии, но с ним был Трэвис, и тот путь, который он знал, был не слишком удобным и быстрым, а счет, вероятно, шел на минуты. А может и не шел. Но что-то подсказывало, что лучше перестраховаться.

Решение было однозначным. Пусть умники разбираются.

— Я… Расскажу. Потом. Ты помнишь, куда возил меня вчера? Топи туда, быстро, — Рэй глубоко вздохнул и машинально пристегнулся, не понимая толком, что делает.

Трэвис скрипнул зубами, почти с ненавистью повернул ключ зажигания и зло ткнув коробку передач, резко вывернул руль, срываясь с места.

***

За то время, что они ехали Трэвис почти пришел в норму — по крайней мере, по его виду уже было не сказать, что он хочет разодрать кого-нибудь в кровавые лоскуты. Хотя, молчал он все равно весьма и весьма выразительно.

— Приехали. Когда будет твое «потом»? — от его требовательного взгляда стало немного не по себе, но Рэй был решительно настроен перекинуть все это на Лоуренса.

— Когда поговорим с тем, кто больше в этом шарит. Пошли.

Рэй возглавлял их маленькую процессию, Трэвис с Софи на руках ее замыкал. Самое время было молиться всем известным богам, чтоб рыжий все же был дома.

Как и в прошлый раз долго звонить не пришлось — Рэйвен только нажал на звонок, а дверь уже распахнулась. Лоуренс в этот раз был слегка помятым, встрепанным, не слишком довольным жизнью, и кутался в теплый изумрудный халат, из-под которого виднелась темная пижама. Кажется, они выдернули его прямиком из какого-то сновидения.

Несмотря на недовольный вид, он впустил их без лишних слов, явно впечатлившись их тревожными и угрюмыми физиономиями.

— Дверь закрывайте быстрее, холодно, — буркнул он, окидывая гостей критическим взглядом. Слегка задержавшись на Трэвисе, он едва заметно вскинул бровь, и раздраженно потерев виски, махнул рукой. — Обувь снять, себя и даму — в гостиную.

— И тебе привет, — запоздало проворчал Рэй уже в спину хозяину.

Через полминуты они уже уложили подругу на диван и обеспокоенно топтались вокруг.

— Можешь сказать, что с ней такое? — Трэвис никаких объяснении не требовал и держался молодцом, что было удивительно, но вопрос прозвучал несколько грубее, чем должен был. Лоуренс чуть склонил голову к плечу, внимательно присматриваясь к девушке. После он сел рядом, прикрыл глаза и положил ладонь ей на лоб.

За те несколько десятков секунд, что он молчал, в голове у Рэя пронеслись сотни всевозможных ужасов. Судя по лицу Трэвиса, он думал примерно о чем-то таком же.

Но в это раз их наихудшие опасения не оправдались.

— Можете расслабиться, господа. Ваша подруга просто в глубоком обмороке, ее жизни в данный момент ничего не угрожает. Но потрепало ее конечно знатно — сейчас она довольно сильно истощена. Думаю, естественно восстановление сил организма займет три-четыре дня, не больше, — Лоуренс открыл глаза, убрал руку и испытывающе воззрился на друзей. — И теперь, когда мы определили, что срочного вмешательства не требуется, я пойду и сварю себе кофе. Надеюсь, вы меня простите, — с видом, явно свидетельствующим о том, что последнее, что ему нужно в жизни, так это их прощение, рыжий направился к выходу из гостиной. — И да, молодой человек, было бы неплохо, если бы вы мне составили компанию минут на пять, — на ходу добавил он.

Рэй немного растерянно переглянулся с Трэвисом.

— Он скотина, конечно, и я не уверен до конца, что ему можно верить, но другие варианты были еще хуже и непонятнее, — кисло оправдался Рэйвен, предусмотрительно подождав, пока хозяин покинет помещение.

— Я заметил, — хмыкнул блондин. — Ладно, иди уж, я тут пока посижу, успокоюсь — он бесцеремонно оккупировал одно из кресел. — Ну и да, я все же хотел бы услышать от тебя хоть какие-нибудь объяснения. Или хоть от кого-нибудь.

— Я помню, — вздохнул Рэй, и поплелся следом за Лоуренсом.

В кухне царил полумрак, терпкие ароматы трав и собственно, сам хозяин, который уже поставил турку на плиту и деловито рылся по шкафчикам.

— Рассказывай, во что ты влип, — не оборачиваясь, потребовал Лоуренс, будучи крайне увлеченным разглядыванием, баночек с кофе.

Рэй взгромоздился на стул.

— Ну, это была та штука, которую я видел тогда в подворотне… — начал он кисло, припоминая, что про Софи в тот раз не сказал Лоуренсу ни слова. Соблазн соврать был очень велик, но Рэй знал себя — сам запутается в том, что придумал, и его без труда раскусят. Да и скрывать что-либо уже не имело никакого смысла — двое из трех самых близких людей уже были здесь, и одному из них явно нужна была помощь. — И да, я, после того, как умер, стал видеть призраков, и выяснил, что моя подруга — Софи, видит их с самого детства…

Лоуренс усиленно делал вид, что слушает краем уха, и что кофе для него сейчас важнее всего мира — и это слегка нервировало, но парень продолжал вещать. Обоняние начал щекотать роскошный горьковатый аромат, в желудке жалобно заурчало — казалось, те бутерброды, которые они съели с Трэвисом перед выходом, переварились еще неделю назад.

— … И тут она хлопнулась в обморок, хотя мне наоборот стало проще соображать. Ну я ее на руки — и дал деру.

— А вашего светловолосого друга с вами, получается, в тот момент не было? — как бы невзначай поинтересовался рыжий, сосредоточенно снимая пенку.

— Нет, Трэвис ждал неподалеку, в машине. Я вот не знаю, как ему теперь объяснять весь этот пиздец. У него конечно нервы крепкие, но все равно…

— Как интересно… — протянул Лоуренс, думая о чем-то своем. — Об этом не беспокойся — я с ним поговорю.

— Так что в итоге нам делать-то? Что случилось с Софи? — настойчиво поинтересовался Рэй.

Рыжий зевнул, изучающим взглядом окинул турку, и решив, что уже пора, снял ее с огня.

— Если исходить из того, что ты рассказал, то картина, примерно следующая… — он наконец налил себе кофе, и развернулся к Рэйвену. — В тот момент, когда ты максимально испугался и был еще прям совсем живым, веспер успел за тебя зацепиться. Когда я тебя вытащил, ты уже превратился в трэлла. И стал представлять для него меньший интерес. Хоть он и не мог хорошенько закусывать твоими эмоциями, он получил возможность передвигаться следом за тобой. Я так полагаю, он пришел в восторг от школы, и пока ты был там, начал охоту на тамошних бесплотных обитателей. Ну и вчера, видимо, я почувствовал именно его, но, увы, этого не сообразил. Он уже был достаточно откормленным, а полетав по школе, где столько эмоционирующих и беззащитных молодых людей, и доев всех бестелесных сущностей, почувствовал себя готовым к вступлению в материальный мир. Ты для этого не особо подходил, поэтому он принял здравое решение поменять хозяина. И оказия была — лучше не придумаешь: сильный медиум, который совершенно не понимает, что происходит. Лучше сосуда для веспера не сыскать. Я имею в виду, твою подругу, как ты понимаешь.

— Но что это был за голубой огонь-то? — нетерпеливо перебил Рэй.

— Очевидно, что Софи пыталась воспроизвести нечто из дневника своей бабушки, и что-то мне подсказывает, что это был классический Щит Отвержения. Но то ли у нее не хватило сил с опытом, то ли веспер очень разъелся. Он его пробил, твою подругу прибило болевым шоком от уничтоженного заклятия.

— Она говорила что-то про «порог»… — припомнил парень. — Она реально колдовать может?

— У медиумов своеобразные способности, но в общем да. В итоге, веспер сейчас висит на ней. Крайне удачно, что вы напрямую поехали сюда — сейчас время действительно имело значение.

— Почему удачно? — тупо переспросил Рэй.

— Потому что дом надежно экранирован от всевозможных весперов, астральных паразитов и прочих метафизических мерзостей. Пока она здесь — ей ничего не угрожает.

— А если выйдет?

— То веспер тут же будет пытаться отобрать у нее тело. Этот процесс обратим, если сразу понять, что происходит и принять меры, как получилось у нас. Чаще всего жертва не понимает, что происходит, а когда проявляются явные симптомы — чаще всего человека спасать уже поздно.

— Звучит хреново, — Рэй откровенно приуныл. — Ты сказал, мы можем все обратить вспять?

— И именно этим мы займемся, когда я допью свой кофе, умоюсь и расчешусь наконец, — Лоуренс ядовито-равнодушно фыркнул, и это наконец подожгло фитиль накопившегося за вечер чужого напряжения.

— Нет, ты серьезно думаешь о своих косичках, когда тут такая ебань происходит? — змеей зашипел Рэй, изо всех сил борясь с желанием запустить в своего благодетеля вазочкой из-под фруктов или разбить о него ближайший стул.

— Во-первых, все уже произошло. Во-вторых — мой дом, мои правила. В-третьих — ты, вероятнее всего, найдешь кого-нибудь другого, кто сможет вам помочь, но поверь — это будет долго, муторно и утомительно. Поэтому, будь хорошим мальчиком, возьми свою маленькую новорожденную истерику, погладь ее по головке и запихни себе в… Карманчик. Надеюсь, я ясно выразился? — несмотря на то, что выглядел Лоуренс в домашнем халате не слишком устрашающе, но тон голоса и взгляд все же заставили задуматься о возможных последствиях дальнейших возмущений и других необдуманных действий.

Цепляясь за последние остатки здравого смысла, и мысленно все же кидая в хозяина злосчастной вазочкой, парень угрюмо кивнул.

— Вот и отлично, — рыжий с невозмутимым видом сделал небольшой глоток. — Если ты так жаждешь деятельности, то вот тебе задание — в кладовке у черного хода, на второй полке справа, должна быть мисочка с мелом и упаковки с солью. Это все нам понадобится. Ты вроде как тут гулял, поэтому должен помнить, где это. А я пока пойду, поговорю с твоим другом… Трэвис, верно? — получив в подтверждение раздраженный кивок, Лоуренс прошествовал к выходу из кухни. Рэй с физиономией столь кислой, что ее можно было нарезать на дольки и кидать в коктейли, слез со стула и двинулся следом, но повернул в другую сторону по коридору.

Убедившись, что Рэйвен скрылся где-то за поворотом, Лоуренс вошел в гостиную.

Трэвис сидел рядом с Софи, на краю дивана, но выглядел не особо драматично: задумчиво рассматривал пейзаж за окном и едва заметно хмурился. Застать его врасплох не удалось, хоть паркет под ногами у рыжего даже не думал пытаться заскрипеть.

— Слегка удивлен принимать у себя такого гостя, мистер Грин, — как ни в чем не бывало, хозяин уселся в одно из кресел.

Трэвис поморщился.

— Вы ему сказали? — парню явно сложно было говорить на «вы», но он отчаянно пытался.

— Нет. Я имею чудесную привычку сначала слушать, а потом говорить. Из рассказа Рэйвена я сделал вывод, что он, хм… Не знаком с вами до конца.

— Откуда вы знаете кто я? — кисло поинтересовался парень.

— Фамильное сходство не пропьешь и не проиграешь в карты. Я имел честь видеться с вашим отцом. Тут сложно ошибиться.

— Просто прекрасно. Ладно я, а как вы… Зачем вы это сделали с беднягой Рэем?

— Я помог ему в критической ситуации. Ночь Хэллоуина для него чуть не стала последней. Некоторая нечисть действительно решила прогуляться по окрестностям. Он оказался не в то время не в том месте.

— Мда, — блондин рассеянно почесал затылок. — Становится все интереснее и интереснее.

— Расскажешь им сам, когда будешь готовым? — заботливо поинтересовался Лоуренс.

— Лучше так. Я не думал, что это когда-либо всплывет. Когда мы знакомились, они все были вполне обычными ребятами,

— Тогда, после ритуала тебе придется делать вид, что ты ничего не помнишь. Ну и сейчас вести себя не особо подозрительно.

— Я понимаю.

Заслышав топанье Рэйвена издалека, оба предусмотрительно замолкли.

— Вот. И что с этим делать будем? Рисовать мелками и готовить ужин? — раздраженно поинтересовался вернувшийся парень, потрясая своими трофеями.

— Если ты сможешь съесть блюдо, состоящее исключительно из соли, я… буду за тебя рад, — хмыкнул Лоуренс. — А что делать будем, я сейчас расскажу. Так как веспер к материальному миру не принадлежит, то и воздействовать напрямую на него он не может. Но и мы так же не можем особо на него повлиять. С другой стороны, его можно наделить этой самой материальностью — и уничтожить, чем я и займусь, а вы будете мне помогать. Итак, первый этап — банальный защитный круг — мел плюс соль, не замыкаем до конца. Второй — часы, — он кивнул в сторону массивных древних напольных часов. — Они что-то вроде якоря, на них завязана вся защита этого дома, а ее на время наших манипуляций нужно отменить. Переводим стрелки назад на сорок пять минут — нам должно хватить. Дальше ждем нашего дорого гостя. Как я скажу — замыкаем оба круга. Рэй — часы, замыкание кругов — на тебе. Трэвис — будешь делать заключительный удар. На мне все остальное. И да, если мне станет плохо, не стесняйся, можешь бить меня по лицу, — рыжий добродушно подмигнул Рэйвену, который все еще был мрачнее грозового фронта.

— А почему Трэвису финальный удар? — возмутился он.

— Потому что… Подумай сам. Это твое домашнее задание, — с этими словами Лоуренс бодро вскочил из кресла — от недавнего яда и недовольства не осталось ни следа. — Нужно освободить место. Давайте, молодые люди, придется немного потаскать мебель, а я пойду хоть немного себя в порядок приведу.

Рыжий выскользнул из комнаты, оставив друзей один на один.

— У меня ощущение, как будто я попал во второсортный фильм ужасов, — наконец нарушил молчание Трэвис. — Или в сенсационный случай из желтой прессы, что еще хуже.

— Я примерно так же, — вздохнул Рэй, внутренне опасаясь возможных вопросов. Сам бы он на месте Трэвиса уже устроил истерику. — Ладно, потащили это кресло что ли…

Битва с интерьером завершилась сокрушительной победой «молодых людей». Круги вернувшийся хозяин дома довольно ловко и ровно нарисовал сам. Девушку, которая в сознание так и не пришла, уложили на плед по центру круга.

— И да, самое главное. Веспер будет иметь доступ к сознанию вашей подруги, и он будет дурить вам голову. Пытаться обмануть, заговорить, смутить, сбить с толку. Не поддаваться и ни на секунду не сомневаться в себе, — Лоуренс раздавал последние инструкции. — И все делать только по моей команде. Что бы вам не казалось. Это очень важно. Все что вы будете видеть — это будет не взаправду. Все все поняли?

Парни напряженно закивали.

— И последнее. Это тебе, — рыжий вручил Трэвису кинжал, памятный Рэю по его прошлому визиту — со сталью странного голубоватого цвета. — На время, конечно.

— Я понимаю, — фыркнул блондин, вертя в руках изящное оружие.

— Вот и отлично. За пределы круга ни в коем случае не выходить. Тщательно следите за этим. Еще вопросы есть?

Рэй поднял руку, как в школе:

— А сколько нам придется ждать эту хрень?

— Ответ на твой вопрос располагается прямо за окном, — многозначительно хмыкнул Лоуренс.

Парень осторожно подошел к окну и в него заглянул. По траве змеился уже знакомый мертвый туман, но самого веспера видно не было.

— И? — Рэй повернулся обратно.

Глядя на крайне красноречивое выражение лица хозяина и слегка обалдевшее — Трэвиса, Рэй заподозрил неладное. И снова посмотрел в окно.

Через его собственно встрёпано-растерянное отражение довольно явно проглядывал зеленовато-плесневелый череп с огромными рогами и четырех створчатыми челюстями. Маленькие болотные огоньки, горящие в почти космической темноте пустых глазниц, алчно сияли голодом, уродливые многосутсавчатые лапы как будто стучали в окно, но не было ни звука, ни вибрации. Гнилостный туман усиленно клубился рядом с окном, но внутрь не просачивался, и это было единственной хорошей вещью во всей ситуации.

Шарахнувшись от такого вида, парень от души выматерился.

— Ну нахуй, — возмутился он, тыкая пальцем в окно. — И мы его впустим сюда?!

— Я с тобой солидарен, но да, это необходимо, — невозмутимо подтвердил Лоуренс. — Еще вопросы?

— А есть какой-нибудь запасной план? — с сомнением нахмурился Рэй. — И почему не вызвать эту самую, Гильдию? У них же вроде должны быть чуваки, которые занимаются такими случаями, насколько я понял.

— Запасной план заключается в том, чтоб привести меня в чувство любыми средствами, если я свалюсь до того, как вы его убьете, — безмятежно ответил Лоуренс. — С Гильдией мы наверняка скоро встретимся. А про специалистов… Поверь, у меня это получится быстрее и лучше. Если я справлюсь с болевым шоком.

Вопросов стало еще больше, чем было, но Рэйвен кинул взгляд на Софи и решил, что они могут и подождать.

Хозяин дома встал со стороны головы, Трэвис решил занять место справа от него. Рэй топтался рядом с часами и памятуя инструкции, ждал команды.

Лоуренс внимательно оглядел своих помощников, глубоко вздохнул и махнул рукой:

— Начали!

***

Трэвис машинально вертел кинжал в руке, пытаясь полностью успокоиться и сосредоточится. Рукоять была удивительно теплой, оружие как будто едва ощутимо подрагивало, в такт биению сердца, узоры на нем то вспыхивали ярче, то почти полностью гасли. Вещица казалась живой, и от этого было слегка не по себе. Как и от всей ситуации в целом.

Пару лет назад знакомясь с темноволосым взбалмошным парнишкой-курьером и его друзьями он и подумать не мог, что будет играть с ними в одной группе. Не ожидал, что приятельские отношения перерастут в крепкую дружбу. Не представлял, что с Рэем и Софи может случиться что-то подобное, что их затащит на его сторону. Что придется когда-нибудь открыться и объясниться. Но судьба как всегда по-своему разыграла карты, и один из самых невероятных путей развития событий стал единственно верным и настоящим. И нужно было что-то делать.

— Начали! — скомандовал Лоуренс, и замер, прикрыв глаза. Кое-как причесанный, в домашнем халате и пижаме он не сильно был похож на могущественного мага, но Трэвис с порога понял, что имеет дело с кем-то из супериоров высших категорий, а то и с супремом. А когда разглядел ауру получше, и вовсе впечатлился — он ни разу не видел такого темного оттенка основного цвета, хотя в юности его довольно часто таскали на официальные сборища сумеречной элиты.

Рэйвен тем временем нервно сглотнув, встал на цыпочки и послушно отвел стрелки на сорок пять минут назад. Старые часы вздрогнули, заскрипели, раздался низкий, вибрирующий звон, пробирающий до костей и плавно сходящий на нет. Волосы на загривке встали дыбом, вернулось ощущение невнятного отвращения и острое желание то ли уйти куда-нибудь подальше, то ли кинуться навстречу нервирующей опасности, чтоб выдрать ей горло. То же, что было и у школы, перед появлением Рэя…

Сожаления Трэвису были не свойственны: он только пообещал себе в следующий раз быть более внимательным, и поудобнее перехватил оружие — предстояло сразиться за душу и тело дамы сердца, а крутые парни такие схватки не проигрывают.

Крутые парни вообще не проигрывают.

Рэй метнулся в круг, и напряженно замер у разрыва. Трэвис бросил взгляд за окно — веспера там уже не было, а потом на Лоуренса — тот снова вскинул руку, и судя по его побледневшему лицу, начал колдовать. По телу тут же забегали неприятные мурашки: в магии парень особо не разбирался, но чувствовал ее довольно неплохо — спасибо наследственности.

Долго ждать не пришлось — буквально секунд через десять рыжий резко опустил руку — Рэйвен торопливо сыпанул соль и зарисовал просвет мелом. От его вида стало даже как-то веселее — глазищи у друга были огромные, и нихрена не понимающие. Но тут же стало не до смеха — Трэвис буквально всем своим существом внезапно почувствовал присутствие рядом чего-то очень мерзкого, и склизко-холодного, как слегка подмерзшая протухшая медуза.

Очень большая гниющая медуза, которая еще и жаждет познакомиться с тобой поближе.

Вдох. Выдох.

Перед глазами все неожиданно поплыло, бросило в холод, сознание померкло — как при обмороке.

***

Он стоял в совершенно незнакомой, но уютной и просторной гостиной — большой овальный стол, камин, книжные полки, изумрудные портьеры, мягкий ковер под ногами, монументального вида напольные часы в углу, взгляд на которые вызвал ощущение дежавю. Рядом с диваном и креслами валялись какие-то бутылки и мусор, откуда-то доносилась музыка, задорные пьяные крики и крайне жизнерадостный ржач. В воздухе довольно явно ощущался сладковатый запах травки.

Судя по всем ощущениям, он явно был на чьей-то вечеринке, но вот как он сюда попал, он в упор не помнил. Как и предшествующие события.

Попытки вспомнить последние несколько дней тоже вызвали явные трудности. В добавок к неприятной амнезии добавилась еще загадка — у него в руке оказался странного вида кинжал, чью рукоятку он судорожно сжимал все это время.

Ситуация была не лучшей, радовало только отсутствие крови на голубоватом лезвии, и какого-нибудь трупа в зоне видимости. Что, впрочем, не отменяло полностью факт его наличия вне этой зоны.

— Странная штука, правда?

Трэвис чуть не подпрыгнул от неожиданности — очень уж он привык, что к нему крайне сложно подкрасться незамеченным.

Голос был более чем знакомым, поэтому, разворачиваясь, он отлично знал, кого увидит.

— Да вообще. Софи, у меня будет странный вопрос. Мы вообще где?

— Головой что ли ударился? Вечеринка у какого-то знакомого твоего знакомого. Сам же сюда нас притащил, — девушка ехидно хмыкнула, окидывая его странным взглядом. Она почему-то была в школьной форме, хотя, как отлично знал Трэвис, терпеть ее не могла, и обычно переодевалась при первой удобной возможности.

— Э… Наверное да, ударился. А где остальные? — в происходящем явно было что-то не так, где-то закралась ошибка, на первый взгляд незначительная, но в сути своей фундаментальная. Как сон, даже крайне реалистичный, отличается от реальности.

Ощущения были странными: мозги как будто зудели, вещи на заднем плане расплывались, чтоб что-то разглядеть приходилось старательно фокусировать взгляд на предмете. Как будто пытаешься фотографировать в режиме макросъемки.

Впрочем, такое вполне могло бы быть после каких-нибудь таблеток, особенно если их запивать виски.

— Где-то на кухне. Там сейчас самое веселье.

— А что…Мы тут делаем? — парень понимал, что вопрос был не очень умным, но непонятная амнезия и не слишком нормальное самочувствие не оставляли ни единого шанса продемонстрировать свой здоровенный интеллект.

— Осматриваемся. И не только.

То, что произошло потом, Трэвис при всем желании не смог бы уложить ни в какие рамки, и потерпел бы фиаско при попытке пропихнуть это хоть в какие-нибудь ворота.

Софи с решительным, и немного загадочным видом подошла к нему вплотную, обняла, приподнялась на цыпочки и поцеловала, пресекая любые вопросы на корню. От таких поворотов сюжета парень даже растерялся — происходящее, в совокупности с отсутствующим бэкграундом, все больше походило на специфический сон, чем на бренное бытие, даже приукрашенное психотропным эффектом. Несмотря на то, что ее тепло, легкий лавандовый аромат духов, и пальцы, зарывающиеся в его волосы, были более чем материальны и ощутимы.

Закономерный первый восторг сменился неожиданным смущением и настороженностью. Все было слишком хорошо, чтоб быть правдой.

Отстранившись, девушка как ни в чем не бывало скинула школьный пиджак и принялась деловито расстегивать свою блузку. Трэвису оставалось только ошарашено на нее пялиться и чувствовать себя космически глупо, чем он с успехом и занимался.

— Что? — Софи вопросительно вскинула бровь. — Что-то не так, кроме наличия отсутствия у меня груди? — шутка эта была старой и не была лишена некоторой доли правды — какой конкретно доли, кажется, наконец-то представился случай выяснить на практике.

— Просто это…Слегка неожиданно, — встрепенувшись, парень торопливо перевел взгляд куда-то на потолок. Не опускать его обратно оказалось делом весьма непростым. — Я не совсем понимаю, что происходит.

— Ты так долго страдал, что я решила уступить, — блузка отправилась к пиджаку. — Но только для того, чтоб доказать, что сразу же после этого ты потеряешь ко мне всякий интерес, и мы сможем нормально работать вместе, без всей этой неразделенной любви.

— Так это…Секс обычно все усложняет, а не упрощает, нет? — Игнорировать полураздетую девушку, к которой неравнодушен и так не просто, а уж когда она сама укладывает твою руку к себе на бедро — это и вовсе становится невозможным.

— Не думаю, что в нашем случае это что-то усложнит. Только если ты внезапно влюбишься до беспамятства и будешь страдать еще больше. Но, зная твои замашки, вероятность этого сценария крайне мала.

Это утверждение было вполне справедливым: Трэвис постоянностью не отличался, и абсолютный рекорд длительности его отношений составлял пять месяцев. Главная проблема была в том, что секс он безусловно любил, а вот сложности — не особо. И так получалось, что все его девушки обычно не отличались выдающимся интеллектом, зато проявляли чудеса упорства в попытках его на себе женить. Или хотя бы сконцентрировать все его внимание на своей персоне. Первые пару месяцев его это не парило, и даже веселило, когда интерес еще сохранялся, но потом все шло по заезженному сценарию — истерики, ревность, попытки забеременеть, и прочие женские штучки.

И приходило время спасаться от чужой любви. Или меркантильности. Опять.

Софи же…

Трэвис отлично помнил тот вечер, когда они впервые собрались вместе, на кухне у него дома. Рэй загонял пафосную телегу про творчество, самореализацию и веру в себя, лучась энтузиазмом и уверенностью, Дилан (видимо, спасаясь от этих лучей) неуверенно жался где-то в углу, и на лице у него было написано безнадежное смирение, Софи лениво качалась на стуле и с крайне скептическим видом внимала — как если бы ученый слушал священника, который совершенно серьезно рассказывал бы ему о сотворении мира за семь дней.

Тогда Трэвис большую часть вечера пытался понять, красивая она или нет. Обычно он предпочитал жизнерадостных девчонок с формами и каждый раз расстраивался, когда выяснялось, что вместо мозгов они думают сиськами.

После долгих раздумий он все же решил, что в ее слегка болезненной астеничности и небольшом росте, в сочетании с характером то ли нищего философа-алкоголика, то ли матерой бордель-маман, было определенное очарование.

Когда поток мотивации от Рэйвена закончился, девушка флегматично подняла руку:

— Я согласна во все это вписаться. Не потому что верю, что из этого получится что-либо серьезное, а потому, что мне дико скучно. Но у меня есть одно условие — пока мы пытаемся делать музыку вместе, никаких романтических отношений. Со мной конечно. Сами можете развлекаться, как хотите. Я бы не отказалась от хоум видео. Ну да ладно. И да — конечно, никаких подкатов, — она обвела внимательным взглядом присутствующих.

Дилан смущенно отвел глаза и принялся усиленно взлохмачивать свои кудряшки — прикидываясь, что его тут нет. Рэй страдальчески закатил глаза и развел руками, мол, как будто нам больше нечем будет заниматься. Трэвис же сам не смог удержаться от шпильки:

— А что будет считаться подкатом? Если я куплю тебе выпить — это будет считаться преступлением? А цветы и слова «ты сегодня отлично выглядишь?»

— Считаться преступлением будут недвусмысленные намеки. Кормить и поить себя, я так и быть, разрешаю. Как и хвалить. Если хочешь, я могу составить для тебя подробный индивидуальный список с расшифровками, чтоб ты точно не ошибся, — яда в ее голосе хватило бы на дюжину скорпионов.

— Но я в тебя уже влюбился, что мне делать? — он добродушно ей подмигнул. С таким же успехом можно было подмигивать стенке.

— Подрочить. И все пройдет.

Несмотря на все сложности, наладить контакт все же получилось — когда Трэвис стал меньше прикидываться богатеньким дурачком. Бесконечную битву его шуток с ее иронией и мрачным сарказмом можно было даже назвать в какой-то степени флиртом. И он так и не понял, когда этот флирт стал для него почти серьезным. И когда «кислотная маленькая ведьма» стала гораздо более привлекательной для него во всех смыслах, чем все обычно окружающие его легкомысленные красотки.

Поэтому, устоять сейчас было почти невозможно. Даже принимая во внимание все странности в целом. Да и зачем заниматься такими глупостями, когда со стороны Софи нет никаких возражений, а с его стороны — тем более никогда не было?

Решившись наконец, Трэвис кинул дурацкий кинжал на пол и уже весьма настойчиво взял ситуацию в обе свои руки.

Все было нормально. Все было хорошо. Все было восхитительно. Довольно быстро все возможности вертикального состояния были исследованы и использованы, и локализация в пространстве требовала срочных изменений. Ковер был очень мягким: пальцы в нем натурально утопали, поэтому далеко решили не идти — упали где стояли. И возможно, все это через некоторое время достигло бы логического, физического (и вероятнее всего весьма приятного) конца, но в процессе смены положения, парень случайно наткнулся рукой на полу на что-то твердое и неприятно-режущее, что при ближайшем рассмотрении оказалось позабытым странным кинжалом. Кровь текла из неглубоких, но крайне болезненных ранок на пальцах, лезвие неожиданно полыхнуло голубым, и на блондинистую вихрастую голову с тяжестью кузнечного молота обрушились воспоминания.

Происходящее сразу стало более чем понятным. С разочарованным вздохом, стараясь не смотреть на растрепанную, и к тому времени почти полностью обнаженную девушку, с брезгливостью вспоминая красавца, который был за окном, Трэвис уже специально сжал пальцы на лезвии, сосредотачиваясь на боли, и на ощущениях от оружия. Кинжал тут же откликнулся на прикосновение и на волевое усилие — в голове как будто взорвалась граната, и альтернативная гостиная с эротическими фантазиями исчезла, уступив место не слишком веселой реальности.

***

В глубоких тенях, казалось, что-то копошилось, температура упала минимум на пару-тройку градусов, в воздухе отчетливо ощущалось напряжение, как перед грозой. Что-то явно происходило, но что конкретно — Рэй слабо понимал, и это бесило. Лоуренс, судя по всему, был в каком-то трансе, Трэвиса тоже куда-то отрубило — взгляд у друга был совершенно пустым и отсутствующим. Софи признаков жизни так же не подавала.

Раздраженно хмыкнув, парень уселся прямо на пол и принялся ждать хоть какого-нибудь развития событий. Но в этот раз долго скучать ему не пришлось, хоть морально он уже и смирился с ролью самого бесполезного парня в команде.

Трэвис, с все таким же отсутствующим выражением лица, вдруг сдвинулся с места и пошел напрямую к Лоуренсу.

Интуитивно понимая, что ничего хорошего не происходит, Рэй вскочил, и бросился другу наперерез.

— Трэв! Трэв, эй, ты что творишь?! — парень насмерть вцепился ему в рукав и потащил назад. И только каким-то чудом умудрился отпрянуть от кинжала, который прошелся в опасной близости от его лица. — Трэв, ты ебнулся?

Трэвис на его крики отреагировал не так как хотелось бы — вместо того, чтоб осознать свое плохое поведение и попросить за него прощения, он развернулся — довольно быстро, но как-то неловко, и выставил оружие перед собой.

Он молчал, и смотрел куда-то мимо, в пустоту за правым плечом Рэя, и от этого стало особенно жутко.

— Трэв, слушай, я не знаю, что ты там видишь, но давай ты не будешь тыкать в меня ничем острым, лады? — Рэй тоже предусмотрительно отошел, но ненамного — было ясно, как день, что к Лоуренсу, который не замечал ничего вокруг, Трэвиса подпускать никак нельзя. Но преимущество было не на его стороне — поэтому, логичным было бы тянуть время, и ввязаться в рукопашную в самую последнюю очередь. — Трэв, вспомни, кто ты и где ты. Проснись, блять!

«Он тебя вряд ли услышит, а вот я слышу тебя слишком хорошо. Можно так не орать?», — Рэй настолько ошалел от чужого недовольного голоса в своей голове, прошедшего поверх его судорожно барахтающихся мыслей, что аж рот открыл. Но ситуация к долгому удивлению явно не располагала.

— Что, блядь, происходит? Почему ты в моей голове разговариваешь? — он ясно видел, что рыжий все так же стоял на своем месте и изображал статую. Но тот факт, что в голове звучал именно его голос, это обстоятельство не меняло.

«Потому что ты мне мешаешь, вот почему».

— Что делать-то, умник? Он меня сейчас прирежет! Или тебя… — Рэй пытался не орать, но нервы уже сдавали, потому что Трэвис, судя по всему, устал терпеть все это безобразие, и снова развернулся к Лоуренсу с прямым намерением ему помешать. Ну и порешать его, как бонус.

«Я скоро закончу. Задержи его. А лучше — пусти кровь. Боль хорошо помогает от наваждений».

— Ты мне охуенно помог, спасибо, блять, — скрипнув зубами, парень снова бросился следом за Трэвисом. В запястье правой руки он вцепился довольно успешно, но через пару мгновений от души получил локтем по лицу. Повезло еще, что удар прошел вскользь. Боль на миг оглушила, во рту появился металлический привкус, (привет, разбитый нос, спасибо, что зубы на месте) но поднялась настоящая злость напополам с адреналином. Недолго думая, Рэй от души пинает одержимого друга в подколенный сгиб и со всей силы заряжает ему лбом в нос, возвращая должок. Трэвис теряет равновесие, так же пугающе молча падает, но кинжал из рук не выпускает и утягивает соперника за собой.

Несмотря на оружие, тут уже преимущество было за Рэем — он был в бешенстве, а Трэвиса неожиданный удар нехило так оглушил, поэтому он довольно быстро оказался снизу.

— Давай уже, приходи в себя, скотина, — шипит Рэй, пользуясь оказией и отвешивая другу звучную оплеуху левой рукой, правой все так же пытаясь вырвать злополучный кинжал. — Вернись в реальный мир — тут пиздец как весело, и все без тебя…

Все же отогнув чужой большой палец и с силой его заломив, Рэйвен наконец заставил Трэвиса разжать руку, и перехватил оружие. В ответ же тот дернулся, и судорожно, почти машинально схватился рукой за лезвие, и зря — заточен клинок был превосходно, и с обеих сторон.

— Трэв, это не лучшая идея. Трэвис! — Рэй хотел было влепить ему еще одну оплеуху, но с облегчением заметив, что в глаза друга возвращается жизнь, передумал, и как можно осторожнее освободил кинжал от чужой руки, которая к тому времени уже была знатно изрезана.

— К такому, блядь, меня жизнь не готовила, — прохрипел Трэвис, с шипением тряся пострадавшей конечностью. Крови было много, раны на пальцах и ладони выглядели неприятно, но возвращенный рассудок явно этого стоил. — Что произошло?

— Это я у тебя должен спросить, — возмутился Рэй. — Ты пытался замочить сначала Лоуренса, а потом меня.

— Я… Видимо не смог справиться с наваждением этой проклятущей херни, — виновато вздохнул блондин, хмурясь. — И да, мог бы ты с меня встать? Хорошо, что нас не видит Софи, шутила бы на эту тему еще полгода…

Рэй фыркнул, вскочил на ноги и огляделся.

— Эй, ты еще долго там? — вопрос адресовался Лоуренсу, но в этот раз телепатического ответа парень не получил — вместо этого тот открыл наконец глаза и плавно поднял руки. Вслед за его жестом, там, где лежала Софи, вздыбилось знакомое мертвенное сияние, дифференцирующееся и на глазах и приобретающее форму — весьма знакомую Рэю. Материальность весперу не особо шла — если до этого он выглядел действительно страшно, то теперь был больше похож на неумелую поделку из плавящегося черного и зеленого пластилина, с минимумом деталей и текстур. Нижние конечности, похожие на лапки демонического кузнечика, теперь только смешили, как и беспомощно раскрывающаяся пасть, а вот пуповина, тянущаяся к девушке и все еще фрагментарно сохраняющая бестелесность и намертво присосавшаяся к ее голове, выглядела максимально омерзительно. В таком виде в бытие вступать чудовищу явно не хотелось, и видимо поэтому оно начало издавать звуки — сначала невнятно булькающие, потом — гремуче-шипящие, а дальше — скрежещущий визг, похожий на скрип от мела по доске. И ладно бы на этом все кончилось — получившийся голем медленно и дергано начал двигаться в их сторону — сразу видно, что с законами физики получившееся материальное воплощение не особо дружило.

— Добивайте его, не тормозите! — выдохнул Лоуренс, оттенок кожи лица которого приближался к цвету его халата. Похоже, ему было уже совсем худо.

Трэвис тоже поднялся. Рэй бескомпромиссно всучил ему в здоровую руку клинок и красноречиво кивнул, мол, дерзай, твой момент триумфа. Они переглянулись, криво ухмыльнулись друг другу: помятые, с разбитыми носами; у Рэя под глазом уже намечался симпатичный фонарь, Трэвис держал на излете правую руку так, чтоб совсем уж не изгваздаться кровь, и старался перенести основной вес на левую ногу.

Он шагнул вперед — расстояние, разделявшее его и нелепо материализованное страшилище было небольшим, уклониться от несуразных верхних конечностей было несложно даже после драки. Кинжал с неприятным треском вошел твари куда-то под условную ключицу. Она задергалась, снова заголосила, пытаясь напоследок порвать всем присутствующим барабанные перепонки. Парни предусмотрительно отступили от агонизирующей нечисти и синхронно поморщились, прикрывая уши.

Верещала она недолго — через секунд двадцать раздался хлопок, ослепительно полыхнуло, и то, из чего веспер состоял, сгорело дотла в синем пламени. Клинок со странно громким грохотом упал вниз, пепел серой простынью беззвучно оседал на пол. И почти тут же, совершенно несолидно, свалился и хозяин дома, который, судя по всему, последние минуты сохранял вертикальное положение только с помощью одной лишь гордости.

Спохватившись, Рэй кинулся к нему. Лоуренс был без сознания, но памятуя его же слова, с равной долей беспокойства и злорадства, парень весьма настойчиво начал стучать его по щекам. Это нехитрое средство помогло — рыжий открыл глаза, хотя до конца осмысленным его взгляд назвать было нельзя.

— Эй, ты живой? У нас получилось? Что-дальше-то? — задал самые животрепещущие вопросы Рэй.

— Умирать пока не собираюсь, но… я явно не в лучшей форме, — пока потрепанный хозяин пытался приподняться на локтях, Рэй мимолетом заметил странные, исчезающий прямо на глазах черные отметины — на шее и запястьях. Но милосердно решил оставить свои вопросы на потом. — Было бы очень мило, если бы ты помог мне встать.

После всего произошедшего, дотащить и усадить его в ближайшее кресло было самой легкой задачей за вечер.

Полностью вернувшись в реальный мир, Лоуренс первым делом оглядел своих потрепанных помощников, а вторым — всю гостиную в целом. Явно придя к определенным утешающим выводам, он устало откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.

— Аптечка на кухне, шкафчик справа от вытяжки. Если еще принесете мне водички, цены вам не будет.

Уже через пару минут Рэй как умел перевязывал руку Трэвису, при этом изощренно ругаясь, а Лоуренс с обреченным видом глотал гостями какие-то таблетки. Руки у него дрожали, а лицо было такое, как будто прямо в этот самый момент кто-то пытается отгрызть ему ногу. Или еще что-нибудь не менее важное.

— Ты то сам точно в норме? Судя по тому, сколько ты съел колес, ты пытаешься себя добить, — с сомнением уточнил Рэйвен, глядя на него.

— Фармацевтические препараты действуют на меня гораздо слабее, чем на людей, поэтому, необходимы дозы побольше, — рыжий только пожал плечами и залпом допил остатки воды из стакана. — Но действуют, что не может не радовать.

— А с ней точно все в порядке? — нахмурившись, Трэвис кивнул в сторону подруги.

— Да. Насколько это возможно в данной ситуации, — ответил Лоуренс, машинально растирая виски и морщась. — Скорее всего она будет в отключке какое-то время, потом проснется, и уже вряд ли вспомнит что-либо из произошедшего. Поэтому, уложите ее в любую гостевую, пусть отдыхает.

Пока хозяин дома окончательно приходил в себя, Рэй с Трэвисом оперативно перенесли подругу в ближайшую спальню, и, вернувшись, начали наводить порядок в развороченной гостиной. Мыли пол, возвращали на место ковер и обратно двигали мебель.

Когда они почти закончили, внезапно зазвенел дверной звонок. Лоуренс ругнулся, но из кресла все же вылез, и пошел открывать.

— Это еще кто? — вдогонку ему возмутился Рэй.

— Стражи порядка подоспели.

— Копы что ли? — удивился парень.

Лоуренс не поскупился, и во взгляд вложил столько иронии, что она должна была разнести парня на атомы. Но Рэй дезинтегрироваться в ближайшее время не планировал и в ответ просто нахмурился, подавляя в себе желание показать рыжему средний палец.

Трэвис, наблюдавший за всей этой пантомимой, только тихо хихикнул.