Глава 2

Вторая глава, где ждут новые неприятности и странные открытия.

Стадия гнева и торга.

Рэй удивленно таращился на девочку. На первый взгляд в ней не было ничего необычного: на вид ей можно было дать лет пятнадцать, школьная форма идеально выглажена, набитая учебниками сумка заметно оттягивала плечо. Как и они, она шла к центральному входу школы. Двигалась она размеренно, не торопясь, совершенно не обращая внимания на лужи, пронизывающий ветер и мелкую морось. На ней не было ни куртки, ни теплой обуви — светлая блузка, пиджак, юбка до колен, белоснежные гольфы и блестящие черные туфельки. Русые волосы аккуратно убраны в хвост. Парень уже хотел было шутливо спросить у друга, не мерзнет ли она, но резко передумал — когда понял, что она не отсюда. Осознание пришло внезапно, как будто извне.

Ее форма была сухой несмотря на дождь. Волосы не развевались в такт порывам ветра.

И никто ее не замечал.

Кроме него.

Как будто почувствовав чужой обескураженный взгляд, она обернулась, и едва заметно улыбнувшись, помахала ему в ответ. И в тот же момент исчезла, как будто неумелый монтажер вырезал её из кадра. Жизнь все больше и больше походила на безумный фильм. Мистический артхаус, не иначе.

Мелкий дождь назойливо стучал по зонтику, неутомимо барабанил по лужам и по бурым листьям, еще оставшимся на деревьях. Школьники унылым гуськом продолжали тянуться ко входу школу, и они вместе с ними. Дилан думал о чем-то своем, машинально стискивая ручку зонта и выглядел так, как будто не спал всю жизнь. Рэй же озадаченно хмурился и пытался переварить очередную паранормальную хрень.

Хэллоуин же был позавчера, мать его!

***

Сосредоточится на занятиях было, мягко говоря, проблематично. Парень постоянно заглядывал в окно, пытаясь понять, чего он хочет больше — увидеть утреннюю девочку, или же напротив, убедиться в том, что это всего лишь плод его не в меру бурного воображения. Почему-то он был уверен, что она чертов призрак, хотя версия, что рассудок, глядя на такие дела, решил подать в отставку, все еще рассматривалась.

Да и с Диланом было явно что-то не так, и это откровенно тревожило.Рэя преследовало смутное ощущение, что кошмары этой ночью его лучшему другу снились не просто так.

Оторвавшись от безрадостного пейзажа за окном, он украдкой бросил взгляд на него — друг отчаянно пытался сосредоточиться на речи учителя, но его глаза откровенно закрывались. Хорошо еще, что сидели они в конце класса, а у преподавателя по математике было плохое зрение — невысокий, похожий на мячик мужчина в очках с мощными линзами, мистер Керк, не видел ничего дальше своего носа., но, стоит отдать должное, предмет свой знал изумительно — и что самое главное, мог доступно объяснить все причуды и закидоны высшей математики. Впрочем, Рэю его преподавательский талант особо не помогал — он искренне терпеть не мог эти унылые, на его взгляд, задачи и на занятиях обычно спал, прерываясь на списывания ответов из тетради Дилана. Или же на слезные просьбы помочь с контрольной.

Все равно математику он брал только ради Дилана — сдавать экзамены по этому безобразию он не собирался.

Урок тянулся мучительно долго, дифференциальные уравнения сменялись на доске одно за одним и конца этому алгебраическому аду не было видно. Но даже бесконечным по ощущениям страданиям приходит конец — Рэй все же смог дожить до обеда. Ему было жизненно необходимо поесть и покурить.

И увидеть эту девчонку снова.

Дилан попросил его не ждать — он более-менее проснулся к концу, и теперь пытался восполнить пропущенное кучей вопросов к учителю. Поэтому, Рэйвен быстренько закинул потрепанную тетрадь и свой скудный набор канцелярии в рюкзак и поспешил на улицу.

Дождь уже кончился, но небо оставалось все таким же серым. Деревья поглаживали неприкаянный ветер черными ветвями, загадочно шумя. Людей на заднем дворе почти не было, большинство выбирало теплую столовую, библиотеку и уютные диванчики в коридорах. Сюда, на задний двор обычно не заносило учителей, но все равно приходилось быть осторожным — за курение по голове не погладят, очередное замечание, очередные беседы с преподавателем и психологом — этого парню хотелось меньше всего.

Ледяная кирпичная стена холодила спину даже сквозь куртку, горький сигаретный дым немного отрезвлял, прогонял сонливость и растерянность. Ведь пока ничего страшного не случилось? Что-то происходит, происходит независимо от его желаний, и единственное, что остается — внимательно следить за развитием событий и надеяться на то, что они не приведут его ни в морг, ни в психиатрическое отделение.

От души затянувшись, парень запрокинул голову и прикрыл глаза, выдыхая. Молочный дым тут же разметало холодным влажным ветром.

Открыв глаза, боковым зрением он заметил, что совсем рядом с ним кто-то есть. И сразу же понял кто — школьная форма, полное отсутствие взаимодействия с окружающим миром — эта была та же самая девочка, которую он видел утром. Она стояла рядом, так же, как он, как будто опираясь о стену, густой русый хвост перекинут через плечо, карие, почти черные глаза смотрят с интересом, восторгом Робинзона, дождавшегося своего Пятницу.

— Привет. Здорово, что теперь ты тоже меня видишь, — она приветливо склонила голову и немного неловко улыбнулась. — Меня зовут Элисон, приятно познакомится. Надеюсь, это будет взаимно.

Рэй от неожиданности подавился дымом. Откашлялся. Собрался с мыслями, пытаясь сообразить, какой вопрос стоит задать первым, и стоит ли их задавать вообще — может, лучше вообще дать деру, от греха подальше. Несмотря на то, что он сам искал встречи с ней, ему стало немного не по себе. Все же, одно дело — теория, а находиться в непосредственной близости от этой потусторонней хреновины — совсем другое.

Но любопытство пересилило все — и страх, и здравый смысл.

— Ты… ты же мертвая? — наконец судорожно выпалил он, даже не подумав, что подобный вопрос для призрака может быть весьма бестактным. Но девочка явно ожидала подобной реакции и только немного грустно кивнула.

— Уже какое-то время. Хотя кажется, что прошла целая вечность. Времени так много, и оно тянется так медленно, когда не надо спать, есть, ходить в школу, делать домашку, помогать родителям… Сначала было интересно, сейчас очень скучно.

— То есть, ты самое натуральное привидение, так? — эта новость для Рэя была уже не столь шокирующей — после событий предыдущих нескольких дней. Убить она его не пыталась, враждебной не выглядела — уже хорошо. А нематериальность ей можно и простить — с кем не бывает.

— Ага, — она без особого энтузиазма подтвердила вроде как очевидную, но в тоже время и безумную догадку парня. — Не знаю, как так получилось. Вроде я правильно рассчитала дозу, но в итоге… Просто пришла в себя, сидя на своей любимой скамейке, в парке неподалеку от школы. Думала, что все это мне приснилось. Но как выяснилось, что нет. Никто меня не замечал, я ничего не чувствовала — ни холод, ни жар, ни ветер, ни дождь. Не могла ни до чего дотронуться — да и сейчас получается с трудом. И поговорить не с кем. Остается только слушать и наблюдать.

— Тебе одиноко? — очередной глупый вопрос, но Рэй не мог себя остановить.

Призрак ответил не сразу. Как оказалось, присущее парню чувство такта, а точнее его глухое отсутствие, способно пронять даже мертвых.

— Да. Сначала было совсем плохо, потом… Потом я поняла, что некоторые все же могут меня видеть, и я даже могу с ними поговорить — просто с кем-то почти нереально наладить контакт, а с кем-то это легче легкого, мне даже напрягаться не приходиться, как с тобой сейчас, например. Но таких очень мало — может несколько человек на всю школу.

— А что с тобой случилось? Ты училась здесь? Как ты… умерла? — сигарета в его руке дотлела, и он машинально ее выкинул. Не до нее сейчас.

— Да, я поступила сюда в старшую школу. Не знаю, точно, сколько лет прошло с тех пор — наверное, около десяти. Родители мне всегда говорили, что самое главное — это хорошее образование, и я усердно училась. Но, как оказалось, в старшей школе — думают совсем иначе. Ученики, по крайней мере. Я была зазнайкой и занудой, а эти качества, как ты понимаешь, не особо способствуют налаживанию социальных связей. Друзей у меня не было. И на самом деле — все было просто плохо. Родители бесконечно ругались и собирались подать на развод— семья разваливалась на глазах. Дома на меня просто не обращали внимания, в школе травили — я была изгоем, паршивой овцой, над которой можно поиздеваться, если скучно на перемене. Мне просто хотелось… Привлечь к себе внимание. И лучшая идея, которая мне пришла в голову в порыве отчаяния — это попытка суицида. Знаешь, чтобы всех напугать. И родителей, и одноклассниц. Чтобы первые вспомнили про меня и перестали орать друг на друга, а вторые просто отстали. Я нашла таблетки в аптечке — кажется, это был валиум. Прочитала инструкцию, примерно посчитала одноразовую дозу — которая бы на меня ощутимо подействовала, но не убила бы. Было страшно глотать таблетки — все же, умирать я не хотела, я просто хотела немного внимания и любви. Но казалось, что отступать некуда, и это — единственный способ изменить что-либо. И все. Сначала мне было плохо, страшно, сердце билось редко, неохотно, кружилась голова, было трудно дышать, воздуха не хватало, я была оглушена тишиной, а потом просто уснула. Наверное. Я больше ничего не помню. Пришла в себя уже в парке. Даже похороны свои пропустила. Обидно.

Рэй только удивленно моргнул — он не ожидал, такой откровенности. И такого чувства беспросветного, глухого разочарования, тоски и сожаления. Они принадлежали не ему, но ощущались очень остро.

Пока он судорожно соображал, что можно ответить на такую исповедь, кто-то, подкравшись уже с другой стороны довольно ощутимо вцепился ему в волосы и пару раз тряхнул от души. Пачка сигарет с зажигалкой перекочевала из рук в руки к агрессору, которым оказалась невысокая, худощавая девушка с ярко-фиолетовыми волосами чуть ниже плеч, убранными в растрепанный хвост. Она тоже была в школьной форме, но в отличие от призрака, на ней она сидела кое-как и эта небрежность выглядела весьма вызывающе. Черное пальто поверх напротив было классическим, стильным и вполне приличным. Чего не скажешь о манерах.

— Ну ты и сука, Прауд! — все же оставив в покое шевелюру парня, она без всяких церемоний просто врезала ему под дых, заставляя судорожно согнуться и отчаянно хватать ртом воздух. И с невозмутимым видом закурила. — Это тебе за беднягу Дилана, который за эти сутки заимел себе несколько седых прядей. Ну и мои нервы не бесплатные. Надеюсь, в следующий раз ты не забудешь позвонить, идиота кусок.

Такого теплого приветствия от своей хорошей подруги, Софи Рэдман, он не ожидал. Хотя… Нет, ожидал.

Обычно “малютка” Софи была квинтэссенцией мрачного пофигизма, едкого сарказма, мертвецкого спокойствия и хладнокровного здравомыслия — качеств, совершенно не свойственных девушкам в ее возрасте. Но даже ее можно было вывести из себя, и судя по всему, Рэйвен все же умудрился это сделать.

— Блять, это больно вообще-то! — возмущаться со сбитым дыханием и будучи скрюченным вопросительным знаком было не просто, но Рэй мужественно справился с этой задачей. Да, виноват. Да, заслужил. Но он был не из тех людей, кто легко признает свои ошибки, особенно когда его настолько бесцеремонно тыкали в них носом. — Я уже извинился перед Диланом, и подозреваю, что он уже поделился с тобой, куда и почему я проебался, — кое-как восстановив дыхание, парень наконец выпрямляется, несмотря на пригибающий к земле вес осуждающего взгляда дымчато-серых глаз подруги.

— Перед ним извинился, передо мной нет. В следующий раз ты куда-либо пойдешь после концерта только со мной. В ошейнике и на поводке, — недовольно буркнула Софи.

Отобрав свои сигареты с зажигалкой обратно, парень машинально сунул их в карман и досадливо вздохнул.

— Да, я виноват. Я извиняюсь за то, что заставил вас нервничать. Но в следующий раз не надо сразу же при встрече прописывать мне в солнечное сплетение, ладно?

Девушка недовольно поджала губы, в очередной раз попыталась испепелить его взглядом, но безнадежно махнула рукой с сигаретой.

— Ладно, проехали. В следующий раз я дам тебе десять секунд и только потом начну тебя бить. Надеюсь, ты распорядишься ими правильно.

— Например, попробую убежать?

— Например, падешь ниц и будешь вымаливать прощение. Или закажешь мне пиццу за свой счет. А лучше две.

— Ну вот насчет пиццы я подумаю, — фыркнул Рэй, немного облегченно вздыхая. Обычно Софи злилась на него гораздо дольше — все же, характер у нее был не из легких.

Забытый же на время дух все также стоял рядом, молчал, и ошарашенно наблюдал за их стремительными выяснениями отношений. Но надолго ее молчания не хватило.

— Софи, что происходит?

Рэй и Софи одновременно повернулись к призраку — впрочем, парень тут же удивленно уставился на свою подругу. А она — на него.

— Рэй?

— Софи?

— Ты ее видишь?

— Тоже самое я бы хотела спросить у тебя. С каких пор? Раньше ты ее в упор не замечал.

Рэй немного замялся, нахмурился, бросил быстрый взгляд на смущенного призрака.

— Ну… С сегодняшнего?

Элисон растерянно кивнула, подтверждая его слова.

Софи вскинула брови, нахмурилась, сложила руки на груди.

— Я могу тебе сказать только то, что это очень странно.

— Я могу сказать тебе тоже самое, Софи. Ты никогда не говорила, что…

—… Что я вижу и слышу мертвых людей, которых кроме меня никто не видит и не слышит? Действительно, чего это я еще не устроила дома спиритический салон и не начала рубить деньги с доверчивых олухов, — девушка страдальчески закатила глаза. — Ладно, про “кроме меня” я может загнула, но все равно, не так уж часто такие отбитые встречаются в природе. Теперь и ты, получается, пополнил наши славные ряды. Мои поздравления.

— Но почему так?

— Спроси что полегче, — девушка раздраженно дернула плечами. — Да и тебе лучше знать почему — у меня этот сомнительный дар всю жизнь, а ты его приобрел, судя по всему, в последние два дня. Интересная болезнь, знаешь ли.

Между ними повисла неловкая тишина — Эллисон просто не знала, что сказать, Рэй напряженно хмурился, а Софи сверлила его требовательным взглядом.

— Ну… Наверное, кто сможет мне поверить — так это ты, — наконец выдал парень. — Я предлагаю обмен — я рассказываю тебе про то, что произошло со мной, а ты — про свой… Дар.

— Ладно. Согласна. Предлагаю зайти ко мне после уроков — это не те темы, которые обсуждаются на школьном дворе.

Тем временем началась мелкая морось, усиленно пытающаяся превратиться в полноценный дождь. Софи недолго думая подхватила ошеломленного Рэя под руку и насмешливо подмигнула призраку.

— Не расстраивайся, Эллисон, мы еще с тобой поболтаем, но не сейчас — иначе промокнем, замерзнем, и опоздаем на занятия. Не скучай.

С этими словами решительно зашагала в сторону главного входа, категорично таща за собой друга, который, и не сопротивлялся. Ему явно нужно было время, чтоб привести голову в порядок после очередного сверхъестественного откровения.

Призрак только печально глянул им вслед и безнадежно поднял раскрытую ладонь, подставляя ее под дождь. Мелкие капли беспрепятственно проходили сквозь кажущуюся материальной руку, не оставляя никаких ощущений.

От нахлынувшего разочарования, Элисон плавно истаяла в начинающемся ливне.

***

— Ты думаешь, не жестоко было так ее бросать? — Рэй озадаченно оглянулся, скорее по инерции — они уже вернулись в школу и торопливо шли по коридору в сторону столовой — время на быстрый перекус у них еще было. — Она выглядела такой расстроенной.

— Может и жестоко, но она довольно нудный дух. Мне кажется, она верит, что если расскажет о своей глупой смерти как можно большему количеству людей, то снова обретет плоть. Увы, это так не работает, — довольно холодно отрезала Софи.

Как это работает, Рэй уточнять не стал — этот разговор ждал его сегодня вечером.

А еще их ждал Дилан — прямо здесь и сейчас, за их любимым столиком в углу, в компании чая и пары сэндвичей. Ну как ждал — сидел в одиночестве и задумчиво смотрел в чашку, пытаясь то ли разглядеть там будущее, то ли просто собственное отражение. Выглядел он так же паршиво, как и утром — болезненно, загружено и безысходно, но как только заметил друзей — расцвел приветливой, немного смущенной улыбкой. Рэй взял себе на заметку обязательно сегодня уговорить это кудрявое чудовище лечь пораньше.

— Где вы пропадали? Я уж подумал, что решили свалить с оставшихся уроков.

— Просто я его избивала, поэтому мы задержались, — совершенно серьезно ответила Софи, усаживаясь на стул и кидая сумку на соседний. — Что сегодня на обед?

— Твое безжалостное замороженное сердце, — тихо фыркнул Рэй, устраиваясь рядом.

— Там опять рыба и картошка, поэтому сегодня я снова дружу с сэндвичами, — заворчал Дилан — рыбу он терпеть не мог.

— Рыба, не рыба — главное, что это съедобно. Голодна, как стая демонов. Тебе что-нибудь взять, Рэй? Нет, кроме этого блюда, его, увы, точно нет в меню, — девушка лениво искала мелочь в сумке, Рэй страдальчески скривился. Но есть все же хотелось — ему в последнее время постоянно хотелось есть, вне зависимости от количества поглощенной провизии.

— Взять полный обед. И водку с мартини. Взболтать, но не смешать.

— Для тебя я могу взять только «Голубую лагуну», — девушка отточенным движением забрала у него купюру и стремительно отбыла занимать очередь — времени до начала следующего урока было не так уж и много.

— Сильно досталось? — Дилан без всякого удовольствия жевал сэндвич и выглядел сочувственно-участливо.

— Не очень. Видимо, у нее сегодня слишком хорошее настроение. Ты сегодня сразу домой? Или останешься на факультатив?

— Я останусь, у меня сегодня информатика. Ты не пойдешь домой сегодня?

— Вообще надо. Но, как ты понимаешь, не особо хочется.

— Понимаю. Если что — приходи вечером, я буду тебя ждать.

— Я после уроков зайду к Софи — нужно кое-что поправить в моей курсовой. А потом посмотрим. Только у меня будет к тебе одна просьба, — Рэй соорудил на своем лице крайне серьезное выражение.

— Какая? — Дилан удивленно моргнул.

— Ложись сегодня спать пораньше. А еще лучше, если ты поваляешься завтра дома — выглядишь ты сейчас так же, как я вчера.

— Я… — На одно лишь мгновение показалось, будто в зеленых глазах мелькнула растерянность, а теплая улыбка на веснушчатом лице похолодела на пару градусов. — Не обращай внимания, все нормально. Просто не выспался, — отмахнулся парень как ни в чем не бывало. — Ты прав, лягу сегодня пораньше.

Остаток обеденного перерыва пролетел стремительно. На радость Рэю, оставшиеся уроки прошли в том же темпе, в отличие от бесконечно тянувшегося утра. И это не могло не радовать, потому что вот совсем скоро должно было проясниться хоть что-то.

“Итак, что мы имеем? Имеем упыря, одна штука, демона, одна штука, призрака, одна штука, странного рыжего парня и подругу-медиума, тоже по одной штуке. Еще бы сообразить, что делать со всеми этими охуенными приобретениями...”

***

— Извини, немного не прибрано. Не люблю убираться. Гостей тоже не люблю, — Софи была как всегда, само добродушие и гостеприимство, но Рэя все устраивало — он комфортно устроился на уютном диванчике, заваленном подушками. Да и несмотря на некоторый беспорядок ее комната ему скорее нравилась, чем нет — книжные полки тянулись от пола до потолка, старые обои почти везде наглухо заклеены плакатами рок-групп, кровать в углу не застелена, старинного вида комод с огромным зеркалом завален кучей загадочных побрякушек, среди которых высились наполовину сгоревшие ароматические свечи. Узкое окно наглухо занавешено пыльными черными шторами, и единственным источником света в комнате была лампа с красным абажуром, стоящая рядом и заливавшая пространство уютным оранжевым светом.

— Зато меня любишь, — ехидно хихикнул Рэй, но тут же получил подушкой по лохматой голове от строгой хозяйки.

— Тебя особенно сильно не люблю. Но о твоих многочисленных недостатках поговорим позже, сейчас у нас есть темы поинтересней, — с этими словами девушка с загадочным видом начала шарить по ящикам массивного письменного стола и довольно скоро обнаружила искомое — красивую старинную шкатулку, даже скорее небольшой сундучок, и аккуратно положила его на диван. — Ознакамливайся. Я сейчас вернусь.

Она вышла из комнаты, а Рэй с любопытством уставился на старинную вещицу. Испепелением взглядом дело не ограничилось — разрешение было получено (вроде как), и парень с чистой совестью полез исследовать его содержимое.

Внутри оказалисьдве толстых книги в потрепанных кожаных обложках. Рэйвен осторожно взял первую, которая попросилась в руки и осторожно раскрыл её где-то на середине. Тонкие, как сушеные крылья бабочки страницы, тихо похрустывали от прикосновений, написанное выцветшими чернилами можно было разобрать уже с большим трудом, хоть почерк неведомого хозяина и был почти каллиграфическим. Нахмурившись, Рэй пристальнее вгляделся в полупрозрачные строчки.

Это оказался дневник весьма почтенного возраста, его владелец — точнее, владелица, некая Рэйчел Купер — вела весьма активную светскую жизнь и записи о ней в самом начале двадцатого века.

Он открыл дневник с самого начала: все было довольно насыщенно, но ничего особо интересного — бытовые заметки, походы в театры, прогулки, званые вечера, выписки из книг, стихи собственного сочинения — вполне неплохие. Не долистывая до конца, парень взял вторую книжицу — внешне она ничем не отличалась от первой, в то время как содержание вызывало массу вопросов.

Здесь та же Рэйчел Купер описывала сеансы. Спиритические. Подробно, до мельчайшей детали. Образы, ощущения, обстоятельства, истории того или иного призрака, с которым ей удавалось поговорить. Это было что-то вроде записей лабораторных работ — она скрупулёзно разбирала каждый случай, и из каждого же старалась вынести что-то. Что-то, что прольет свет на то, что ее интересовало больше всего — посмертие.

Впрочем, как скоро понял Рэй, тут были описания не только групповых классических сеансов; ближе к середине дневника леди Купер по большей части встречала мертвых то в совершенно неожиданных местах, то напротив — разговаривала с конкретными из них — за деньги.

…Это несколько странно, но я понимаю, что кто-то (что-то?) — судьба, Бог, или же Вселенная подарили мне истинный дар — с каждым годом он становится все сильнее, и сейчас мне не приходится изощряться, и прибегать к вспомогательным средствам — я вижу этих несчастных как живых, я вижу, когда это действительно элементера, потерянная душа, а когда всего лишь мерзкий энергетический паразит.

…Я не хочу этого делать, не хочу звать и искать, но с известностью, даже в узких кругах, ничего не поделаешь — люди идут, они хотят сказать последние слова или же их услышать, хотят одержать хотя бы маленькую победу над смертью, заглянуть за грань, чтоб успокоить душу и самим бояться чуть меньше. И я не могу отказать тем, чье горе безутешно, а отчаянье истинно.

…Несмотря на свой дар, на свои изыскания, на горы прочитанных книг и десятки сеансов, точно я могу сказать только одно — объективная реальность — это не единственное, что окружает нас. Что-то просвечивает через нее, нужно только уметь видеть. И я боюсь, истинное знание возможно только по ту сторону, потому что несчастные элементеры не могут ничего толком рассказать, а это значит, что они не смогли уйти за грань. У каждого свои причины, и они о них с удовольствие рассказывают, но все это — воспоминания нашего мира, что происходит дальше знают, наверное, лишь энергетические паразиты (веспертилы?), но они не слишком расположены к светским беседам, так как вероятнее всего, то что мы называем сознанием у них отсутствует.

Как сильный медиум, я должна знать о смерти все, но спустя столько лет практики, я понимаю, что, как и остальные, не смогла приблизиться к этой тайне ни на шаг.

Увлекшись чтением, Рэй пропустил тот момент, когда Софи вернулась, и чуть не подпрыгнул, когда перед ним со стуком поставили банку с пивом.

— Ну как, наслаждаешься? — понимающе хмыкнув, девушка плюхнулась рядом, делая глоток из своей банки. — Искренне советую выпить, на трезвую голову все это не особо воспринимается.

— Наслаждаюсь, куда мне деваться. А кто эта женщина, Рэйчел Купер? И почему у тебя ее дневники? — Рэй думал недолго — хоть пиво он и не слишком любил, выбирать было не из чего, а голова уже трещала от вопросов — в основном, различных вариаций простого и незатейливого «Что за хуйня?». Поэтому, банку он послушно взял, возлагая на нее нешуточные надежды, связанные с хотя бы относительным восстановлением своего душевного равновесия.

Софи закатила глаза и многозначительно махнула рукой, но рассказывать все же начала:

— Рэйчел Купер — моя прабабка. Она была матерью моей бабушки по папиной линии. Видишь ли, какое дело, я, можно сказать, аристократка — леди Купер была знатных кровей, потом она вышла за мистера Хоупа, а у него в роду, вроде как были герцоги Бакли, а моя бабушка в свою очередь вышла за мистера Рэдмана — захудалого, но все же дворянина. И у бабки по этой теме — «голубой крови», немного поехала крыша. От нее настрадался мой папочка, а потом и я. Хотя, конечно, за начальное классическое образование ей спасибо. А вот за попытки вырастить меня истинной леди — нет. Но не суть. Так вот, владелица этих дневников была моей прабабкой, и как ты, наверное, уже понял — очень сильным медиумом. Ты наверняка слышал про спиритизм — летающие столы, доски уиджи, медиумы, эктоплазма, все дела. Она начинала с этого, но потом поняла, что может действительно видеть призраков, или же элементе́ров, как она сама их называет, и говорить с ними напрямую

— Кого-кого? — растерянно переспросил Рэй.

— Элементе́ров. Ты задницей читал что ли? Там это слово почти на каждой странице, — Софи раздраженно фыркнула.

— Ну, я не особо вдавался в детали. Там столько мистической хрени написано, что у меня глаза разбежались, — отмахнулся парень, — И где ты только откопала это? Или у вас это типа семейной реликвии?

— Шутишь что ли? Если бы моя бабка нашла их, то тут же сожгла бы. Они попали ко мне случайно, когда продавали родовое поместье. На деле, конечно, это был разваливающийся викторианский особняк, который держался на одном честном слове, но зато месторасположение было шикарное. Ну, то есть как было — он до сих пор стоит на окраине Старого города, возле заповедника.

Рэй присвистнул. В Старом городе могли позволить себе жить только избранные. Каждый квадратный метр там на вес золота — с одной стороны центр города, с другой — парки и заповедник, окруженный живописными полями.

— Поверь, это только звучит классно. Дом буквально на соплях держался. Да и не только в этом проблемы были… — она досадливо поморщилась. — Не важно, забей. Ты спрашивал про дневники. В общем, я нашла их на чердаке. Уже тогда я видела странных людей, но естественно, меня никто не воспринимал всерьез — никто, кроме бабушки. Она тут же потащила меня сначала к психиатру, а потом к священнику, несмотря на недовольство родителей, мол, чтобы раз и навсегда покончить с этими глупостями. Я плохо помню тот период, но одно я усвоила точно — нельзя ничего рассказывать взрослым. И когда в одиннадцать лет я нашла эти дневники, естественно первым делом я их спрятала. Они, по сути, содержали ответы на большинство моих вопросов. Это успокоило меня. Я перестала бояться, как призраков, так и саму себя.

Рэй ловил каждое слово подруги — Софи не любила говорить о себе и в общем-то, спустя полгода тесного знакомства и совместного творчества, он почти ничего о ней не знал, кроме самых банальных вещей, которые в принципе не могли считаться ценной информацией.Да что уж там — до этого момента он у нее в гостях ни разу не был.Теперь кое-что начало проясняться.

Софи тем временем заканчивала монолог:

— В итоге все как-то так и получилось. Я смирилась с тем что иногда вижу мертвых людей. По сравнению с тем количеством тупых живых людей, которое я вижу ежедневно, это не так уж и страшно, — мрачно пошутила она и в заключение сделала щедрый глоток из уже заскучавшей в ее руках банки. — Странно другое. Ладно я, у меня все можно списать на наследственность, но вот почему ты так внезапно прозрел… Как ты понимаешь, подобная способность — не особо частое явление, кроме своей прабабушки, себя, и еще одной женщины, я больше не встречала таких людей. Ты прикидывался, что ничего не видел, или же… Что-то случилось… Что случилось в ночь Хэллоуина, когда ты ушел из клуба? — девушка буквально впилась в Рэйвена испытующим взглядом.

Парень глубоко вздохнул, понимая, что от подруги никуда не деться — придется все выкладывать начистоту. Да и кому такое рассказывать, если не ей?

За раз опрокинув в себя половину банки, он собрался с силами и начал говорить.

Софи не перебивала, только озабоченно хмурилась, становясь по мере рассказа все мрачнее.

— …И закончилось это все этой девушкой-призраком, которую я увидел, поэтому, видимо, во всем виноват этот чертов укус, — ворчал Рэй, машинально потирая место, где остался шрам.

— То есть, рана моментально зажила, так? Покажи-ка.

Рэй покорно снял с шеи сначала шарф, а потом аккуратно размотал бинты. Показался неровный, бугристый шрам — единственное, по сути, доказательство всего того безумия, что с ним произошло. Софи только присвистнула и растерянно покачала головой.

— Я даже не знаю, что сказать. В отличие от призраков, это какой-то вполне материальный пиздец. Но знаешь, если существует одна паранормальная хрень, то почему не быть другой? Люди многого не знают. Поэтому, предлагаю все же поверить в происходящее, и идти от того, что на тебя действительно напал самый настоящий упырь, потому что этот шрам… Рэй, я хоть и не врач, но после такого не живут. Никак. Совсем. Но ты вполне живой, я с ума не сошла и от призрака тебя отличить в состоянии, — изучающий взгляд Софи все так же был прикован к шраму. — Говоришь, тот тип напоил тебя своей кровью?

— Ну, да. Хотя кто знает, что он со мной делал, пока я был в отрубе. И нечего так ехидно скалиться, это не смешно!

— Ничего не могу поделать, привычка, — девушка пожала плечами, — А вообще в таком случае мне кажется, нет смысла сидеть и гадать, что же на самом деле произошло. Единственный, кто сможет тебе что-то рассказать, это тот, кто тебя спас, очевидно же. Ты говорил, он оставил тебе визитку? Вот и сходи к нему. Хоть риск и велик, но в данной ситуации — это лучше, чем просто сидеть сложа руки и охуевать. Ну и я подстрахую, если ты пропадешь надолго — подниму тревогу.

— У меня уже была такая мысль, просто…Не знаю. Все идет кувырком. Мне нужно как-то переварить случившееся, и морально подготовиться к новым безумным фактам. Или же, к самому большому разочарованию в своей жизни? Смешно, но…— Рэй немного смущенно замялся, — Я уже почти поверил во всю эту чертовщину, и если окажется, что это все какой-то трюк, то смирится с этим будет очень непросто, как и вернуть себе гребанный рассудок. В общем, мне нужно собраться с силами.

Немного подумав, он добавил:

— Все же классно, что с тобой можно поговорить об этом. Мне казалось, что я просто с ума сойду, а теперь хотя бы понятно, что делать дальше. И что я не ебанулся. Спасибо.

Софи добродушно хмыкнула и наигранно самодовольно развела руками, мол, обращайся в любое время, без обедов и выходных, семь дней в неделю, раздаем умные советы на развес.

— Дилан знает?

— Нет. Я соврал ему. Не хочу его тревожить лишний раз.

— Самое забавное, что с одной стороны мне это не нравится — потому что это откровенное недоверие, да и сам факт вранья — это не слишком хорошо. Я бы тебе еще раз в солнечное сплетение прописала, но да ладно, гостей не бью. Но с другой стороны — блин, он иногда бывает совершенно невыносимым. Особенно когда дело касается тебя. Хуже толпы заботливых бабушек, настоящий вагон переживаний и гора заботы. И самое главное, что пытается не палится со всем этим багажом, но бесполезно же, у него на лице все вечно огромными буквами написано. Поэтому предлагаю рассказать ему обо всем тогда, когда мы сами разберемся. И да, ты извинишься перед ним за свое вранье, — Софи попыталась подпалить Рэя укоряющим взглядом, но тот оказался огнеупорным — даже захудалого дымка не закурилось.

— Справедливо, — Рэй досадливо мотнул головой — после слов подруги стало стыдно с новой силой. Стыд-стыдом, а попытаться разложить по полочкам все произошедшее все же необходимо. — Хорошо, с этим решили. Вернемся к нашим метафизическим зубастым баранам. Твоя прабабушка точно ничего не писала про вампиров, или про что-то подобное?

Софи грустно помотала головой и обреченно допила свою банку.

— Чаще всего она писала об Оставшихся — элементерах, Вернувшихся — условно говоря демонах, и о разных астральных паразитах. Первые по большей части совершенно безобидны и несчастны, а вот вторые… Название говорящее, да? Бабушка считала, что Вернувшиеся как раз бывают невоплощенными и воплощенными, и если в первом случае они не опаснее астральных паразитов, то вот при встрече со вторыми — пиши пропало.

— Думаешь, то существо, которое я встретил в подворотне…

— Нет, он, вероятнее всего, невоплощенный — потому что воплощенные вполне себе могут принимать человеческий облик и делать все, что им захочется. Они уже забрали чье-то тело, и свободно могут взаимодействовать с нашим миром. Невоплощенным нужно тело, поэтому они действуют по тактике паразитов — привязываются к кому-либо и плавно вытягивают все соки из хозяина — до тех пор, пока он не ослабеет и не станет уязвимым. После этого он радостно в него вселяется и становится воплощенным.

— А ты видела что-то подобное?

— Невоплощенных видела пару раз — их увидеть сложнее, чем призраков, они…глубже что ли, не знаю, как объяснить. Честно, лучше б не видела. Про одержимость только читала. Воплощенных не видела тем более. Наверное. Надеюсь, — Софи озадаченно схватилась за голову. — Как я могу говорить, что я их не видела, если они, блин, выглядят как люди? Хотя ладно, сейчас гораздо важнее то, что тебя сожрал вампир. Или спас. Надо определиться, — с этими словами девушка встала с дивана с крайне сложным лицом начала копаться в шкафу, на самых нижних полках.

Рэй только удивленно моргнул, но на все его вопросы нашелся один ответ, который явил себя из недр шкафа — потрепанная бутылка зеленого стекла. И штопор.

— Берегла на черный день. День конечно не совсем черный, но то что творится пиздец — отрицать не приходится, — усевшись на пол, Софи вполне себе уверенно расправилась с пробкой, и покусилась на содержимое тары. После пары глотков она встала и не без сожаления протянула бутылку гостю. Рэя просить дважды не пришлось, так как с мнением подруги он был полностью солидарен.

— Может, у них тоже есть какая-то классификация? — пожал плечами Рэй, отрываясь от горлышка — голова уже немного кружилась, руки с ногами согрелись, а сам факт существования призраков, вампиров, и прочей паранормальной братии воспринимался почти как само собой разумеющийся.

— Этого мы не узнаем наверняка, пока ты не спросишь у того, кто тебя спас. Кстати, ты адрес-то на визитке смотрел?

— Да. Это вроде в старом городе, не очень далеко от аббатства, там, где сейчас самый элитный район — сплошные парки да старые особняки.

Софи восхищенно присвистнула.

— Мда, загадочный богатый вампир спасает простого бедного школьника из неблагополучной семьи. Зачем, для чего? Прям готовый заголовок для желтой прессы. Или сюжет для гей-порно. Ты только когда туда пойдешь, не знаю, смокинг надень, или на худой конец, свои самые приличные шмотки. А то фейс-контроль не пройдешь.

— Очень дельный совет, спасибо, — немного смущенно буркнул Рэй. — И им я, пожалуй, не воспользуюсь.

— А зря, — добродушно хмыкнула девушка, отнимая бутылку обратно. — Хотя что от тебя ждать — ты носки без дырок только по праздникам надеваешь… Ладно, подводим итоги, что мы знаем на сегодняшний день. Есть я — я вижу призраков с детства. Есть призраки. Есть демоны — воплощенные и невоплощенные. Невоплощенного вчера видел ты. Есть ты — на тебя напал один вампир, но спас другой. Который, судя по адресу, весьма богатый. Ну, или он живет в доме у какой-нибудь своей жертвы. Или возлюбленной. Или возлюбленного…А может, все вместе. И пока больше ничего. Мда, не густо.

— Завтра узнаю еще что-нибудь. Если меня по пути к сакральным знаниям не убьет какая-нибудь очередная мистическая хрень, — обиженно хмыкнул парень, пряча ноги под себя — носки в этот раз и правда были дырявыми.

— Ты везунчик, поэтому, как мне кажется, все будет хорошо, — Софи расслабленно махнула рукой.

— Ага, везунчик, как же — наверняка меня спасли только для того, чтоб съесть попозже, если не ради чего похуже.

— Главное, чтоб ты в итоге никого не съел. Если уж вспоминать все, что известно про вампиров… Ведерко свежей кровушки не хочешь? Чеснока не боишься, от распятия плохо не становится? Может мне уже спасаться надо? Вот, держи бутылку, только не ешь меня, — с этими словами девушка всучила бутылку обратно задумавшемуся Рэю в руки.

И правда, а все ли с ним нормально?

Очередная тщательная ревизия собственных телесных ощущений ничего ошеломительного не дала — он чувствовал себя как обычно, за исключением одной небольшой детали — подспудного, тупого чувства голода. Оно не акцентировало на себе внимания, просто противно стискивало внутренности, изредка напоминая о себе тупой режущей болью. Рэй уже успел подумать про гастрит, но слова Софи удобную теорию подкосили — вдруг это только начало?

— Не буду тебя есть, одни кости, кожа, да яд — вяло отшутился парень, снова прикладываясь к бутылке. — А если серьезно…Не знаю. Вроде все хорошо, по крайней мере, в своем состоянии я ничего криминального или противоестественного не заметил.

Девушка еще раз внимательно его оглядела, но только пожала плечами:

— Ну и выглядишь ты как всегда — то есть, в меру погано. Не прикопаться. Что ж, будем надеяться, что ты не захочешь резко сменить рацион…

— Я тоже на это надеюсь, — мрачно буркнул Рэй, невольно вспоминая все просмотренные фильмы и комиксы про вампиров. Никаких особо радужных перспектив они не сулили, но с другой стороны, считать их правдивым источником информации было бы не слишком разумным, даже при отсутствии альтернатив.

Софи же тем временем устроилась на диванчике поудобнее, слегка подвинув сумрачного друга и лениво потянулась.

— Знаешь, я предлагаю на сегодня закрыть тему. У страха глаза велики, а с воображением у нас с тобой все в порядке — мы можем такого напридумывать, что потом моргать будет страшно. Поэтому предлагаю пока отложить наши рассуждения — как минимум, до завтра. И поговорить о чем-нибудь более земном и понятном.

— Например о том, почему от тебя почти вся школа шугается, — подхватил Рэй, ехидно хихикнув.

— Ну, можно и об этом, — согласилась девушка. — Хоть я и не вижу в этом ничего интересного. История стара как мир — если ты чем-то отличаешься от других, то тебя либо презирают и издеваются, либо боятся и сторонятся. Я решила, что второй вариант меня больше устроит, и поэтому всячески создавала себе подобную репутацию. Самое смешное, что если одних это отпугивало, то всяких странных товарищей наоборот притягивало… Погоди, или ты имеешь в виду ту историю с Айрис Хендерсон?

— Да, мне так никто толком не смог объяснить, что между вами произошло.

— Все потому что то, что было на самом деле, знаем только я и она, — недобро усмехнулась девушка, — Начиналось все классически — эта тупая сука, как только перевелась, начала откровенно на меня наезжать. Слов она не понимала — она вообще ничего не понимала. И не понимает по сей день. Сила тогда, хм, не была на моей стороне. Да и выговоры за драки постоянно влетали мне — она же такая леди, швабра в пледе, и прочее. Естественно, если здравый смысл бессилен, физическая сила и социум так же не на твоей стороне, остается страх. Я устроила ей душещипательное представление — не без помощи Элисон и еще одного школьного призрака — сторожа Гарри. Ух, красота-то получилась. Она после этого неделю не появлялась в школе, а когда появилась, как только видела меня в коридоре, сваливала куда подальше, чуть не вереща от ужаса. Тупая сука. — Софи злорадно фыркнула. — Не знаю, что она потом наплела остальным, но с тех пор и повелось, что я жуткая и меня нужно сторониться. Этакая школьная легенда на ножках, стремный фрик. Репутация — страшная сила.

— Подожди, а как она их увидела-то? Призраков?

— Ну, а я-то зачем? Через меня конечно. В том плане что…Я не знаю точно, как объяснить. Я и делала-то это один раз, прочитала об этом как раз в дневнике, и решила попробовать. Процесс не слишком приятный, но оно того стоило, однозначно.

— А подробнее? — Рэй был неумолим.

— Ладно, допустим… Ты пытался когда-нибудь представить какие-то образы как наяву? В малейших деталях?

— Н-у-у-у, я примерно понял, о чем ты.

— Так вот, это своеобразный процесс проекции, то есть я их вижу, но я должна представить их еще раз для того, чтоб их увидели другие. Звучит конечно, не слишком сложно, но… Я как будто отдаю часть своих собственных жизненных сил для их воплощения — и наверняка это так и есть. Поэтому, как ты понимаешь, я не повторяла этого более — благо, потребности не возникало.

— Бр-р-р, — Рэй только зябко повел плечами — реальность снова постучала сквозь ненавязчивую алкогольную расслабленность. Проблемы никуда не делись, и даже не отступили — просто на время спрятались в тенях. И кто знает, что еще там есть, после последних-то событий и открытий.

— Моя прабабка как раз этим довольно часто занималась — и, собственно, брала за это деньги. Конечно, не слишком похоже на классический спиритизм, но… Что есть, то есть. Ладно, мы что-то все о моей незначительной персоне. Теперь, внимание, вопрос — зачем ты пошел в старшую школу?

Неожиданная смен темы немного сбила парня с толку.

— Ну, э-э-э…Так получилось, — неуверенно протянул он, пытаясь понять возможный подвох. Кому вообще интересна школа, когда тут такие страсти творятся?!

— Нет, я про то, что-ты-то в универ вряд ли пойдешь, извини уж. Зачем тебе тратить два года, условно говоря, просто так, когда ты мог ты пойти в колледж и там заниматься музыкой сколько угодно? Тем более, что у тебя и правда отлично получается, особенно если вспомнить, что ты самоучка и раздолбай. Меня всегда интересовал этот вопрос, но что-то никак к слову не приходилось

— А вдруг пойду? Найду клад и пойду…В Оксфорд, — вяло отшутившись, Рэй немного замялся — все же, это было довольно личное, хоть, и вполне себе очевидное. — А если серьезно, то… У меня друзей не так уж и много, и я отлично понимал, что если я уеду поступать в колледж, то видеться с ними буду гораздо реже, как следствие — реже репетировать, обсуждать и придумывать что-либо. В общем, я просто взял еще два года отсрочки от взрослой жизни. А потом… Потом что-нибудь придумаю.

— Все-таки вы с Диланом и правда, как братья, — Софи только восхищенно вздохнула. — Я даже немного завидую — не каждые родители заботятся о своих детях так, как вы друг о друге. Нет, я серьезно! Даже шутить на эту тему не буду, по крайней мере сейчас. Это и правда очень здорово. В какой-то мере поэтому я и согласилась участвовать во всем этом безобразии — вашем безобразии.

— Потому что мы милые? — слушать такие почти комплименты от щедрой обычно только на сарказм подруги было несколько непривычно.

— Потому что искренние. И мечтатели. И оболтусы… Ну и подкалывать вас одно удовольствие, этого не отнять, — кажется, Софи и сама поняла, что ее занесло куда-то в дебри непозволительных нежностей, поэтому поспешила исправиться. — Хорошо. Так. С вампирами закончили, с призраками тоже, с милыми мальчиками только начали… Кстати, будущая рок-звезда, позвольте задать вам один нескромный вопрос — а как там поживают ваши звездные курсовые?

— Они появились на свет несколько дней назад, но уже стенают от того, что я создал их такими ущербными, — хмыкнул парень.

Во влажной мгле за окном уже давно зажглись фонари, стрелки часов лениво ползли от цифры к цифре, растягивая уютный вечер. Когда разговоры про учебу исчерпали себя, в бой пошли сплетни, после них — сетования на несправедливость мироздания и прогрессивные предложения по его реформированию. Вино давно кончилось, и даже успело выветриться, от двух пицц остались только сиротливые картонные коробки, и Рэй уже решил собираться домой — пока еще не было слишком поздно. Все же, после последних событий лихости у него слегка поубавилось.

Он топтался в коридоре, уже полностью одетый и ждал Софи — девушка почти выпустила было друга из дома, но о чем-то внезапно вспомнив, попросила его подождать и фиолетовым вихрем метнулась обратно в свою комнату.

Сначала это была просто тревога. Ощущение того, что за ним наблюдают, почти невесомо прошлось по спине и затылку, но с каждой секундой оно все усиливалось. Рэйвен тщательно оглядел каждый угол небольшой прихожей, стараясь держать себя в руках, и объяснить обострившейся паранойе, что старые пальто совершенно не опасны, как и ботинки, как и подставка для зонтов, но здравый смысл в битве с иррациональным беспокойством безнадежно проигрывал. Немного помогла злость на себя — какого черта он боится непонятно чего в освещенной квартире, где кроме него и хорошей подруги никого нет?

Во рту пересохло, резко бросило в жар, а когда парень расстегнул куртку и ослабил шарф, его насквозь пробило злым, пронизывающим холодом.

А потом на него обрушилась боль.

Тупые гастритообразные ощущения под ребрами, которые Рэя не оставляли, но к которым он уже совершенно привык, за секунду усилились, расцвели, рванулись вверх, как будто разрывая внутренности множеством когтей и зубов. Тихо охнув, парень плавно осел на пол, отчаянно цепляясь за комод. Боль скрючивала, отдавалась в самой сердцевине костей, в голове, и особенно сильно в шраме, который оставила ему на память упырица. Его снова обожгло жаром, горело лицо и руки, дрожь в мышцах же нарастала, как и боль, пульсирующая, в такт ускорившемуся сердцебиению.

В голове же осталась только паника, перерастающая в настоящий ужас — парень всегда отличался здоровьем, несчастные случаи его также миновали, поэтому максимумом оставались разбитый нос да порезанные струнами пальцы. Конечно, был еще злополучный укус, с которого все началось, но тогда было хотя бы понятно, что с ним происходит.

Поэтому, оставалось только судорожно корчится на полу и стараться удержать сознание. Последнее получилось не очень — в таких варварских условиях функционировать оно явно не желало, и для Рэйвена это было скорее плюсом.

Расслабляться долго ему не дали, прийти в себя все же пришлось — еще б не прийти, когда тебя со всей дури лупят по щекам и матерят, на чем свет стоит.

— Ты чего, помирать решил?! Только не в моем доме, я твой труп даже до мусорки не смогу дотащить, — Софи сил не жалела, и влепила ему очередную пощечину — руки у нее немного дрожали, а в глазах застыла тревога. Когда парень все же открыл глаза, она позволила себе облегченный вздох. — Еще не умер. Уже радует. Говорить можешь?

Рэй слабо кивнул, пытаясь для начала пошевелить конечностями. Они шевелились, но каждое движение все так же отдавалось ломящей болью, хоть и менее интенсивной. Под ребрами горело и кололо, было ощущение, что кто-то нанизал его на здоровенные, бритвенно-острые когти, которые иногда сжимались и разжимались, кромсая плоть.

Попытки заговорить сначала потерпели фиаско, но с третьего раза голосовые связки хозяину подчинились:

— Воды… Что-то мне… Пиздец хреново.

— Тихо лежи. Сейчас… Я что-нибудь придумаю…— девушка озабоченно закусила губу и унеслась на кухню, видимо, за водой и за аптечкой.

Уже через пару минут Рэй не без помощи подруги принял сидячее положение и запивал водой горсть каких-то таблеток — хотя, не сильно на них надеялся.

Софи же уселась рядом, прямо на полу прихожей, и с присущей ей основательностью взялась за допрос, убедившись, что умирать ее гость все же передумал:

— У тебя раньше случалась такая хрень?

Рэй только отрицательно помотал головой — говорить все еще было трудновато.

— Ладно, в данной ситуации нам нужно выяснить одну вещь — это у тебя действительно проблемы со здоровьем подъехали, или это непосредственно связано с произошедшим. Черт, в больницу бы тебя надо…

— Не надо, ненавижу больницы, — Рэйвен невольно поежился: он был там всего один раз, в детстве, но впечатления остались омерзительные: несчастные люди, резкие запахи, белые, гнетущие стены, капельницы, провода, странные приборы — в общем, абсолютно ничего, что заставило бы жаждать повторного визита. — Да и денег у меня нет, а чтоб понять, что это, нужно наверняка проводить полную диагностику, а это просто гора денег и времени. Которых у него не было.

— Это да. Хорошо, у меня есть одна идея, — девушка снова ушла на кухню, и к удивлению парня, пришла обратно с небольшим ножом, машинально протирая лезвие кусочком ватки со спиртом.

— Ты это, что делать собралась?!

— Ничего хорошего, — снова обосновавшись на полу рядом, Софи бесстрастно ткнула кончиком ножа в подушечку своего указательного пальца. Появилось несколько капель крови, которые она с тем же невозмутимым лицом продемонстрировала переставшему что-либо понимать Рэйвену.

— Никаких смутных желаний? Никакой реакции?

Парень посмотрел на кровь и неопределенно пожал плечами:

— Не-а. Но зачем?

— Потому что. Понятно, эта версия отпадает, — девушка задумчиво порылась в аптечке и найдя искомое, заклеила ранку пластырем. — Тебе стало лучше? Может лучше обратно в комнату?

— Могла бы и предупредить, — заворчал парень, пытаясь подняться. — Судя по всему, человеческая кровь тут пока не при чем, и это не может не радовать. Пошли обратно в комнату, я вроде уже снова могу покорять пространство и время, главное только не блевануть…

— Убирать сам будешь в таком случае, — хмыкнула Софи, подхватывая друга под руку и таща через коридор. — Осталась самая малость — решить, что с тобой делать. Если больница отпадает, то остается только тот твой таинственный незнакомец, другое дело, что на своих двоих сейчас ты вряд ли дойдешь.

— Может, такси? — вяло предложил Рэй, обессилено падая обратно на диван, подавляя приступ тошноты, а заодно мысленно прикидывая, во сколько фунтов могут обойтись вечерние покатушки через пол города

— Может. Точно, как мы могли забыть-то? Трэвис же права недавно получил. Можно ему позвонить. Самое главное, чтоб он был дома и в сознании, а не клеил сомнительных телочек в каком-нибудь дорогущем баре в состоянии глубокого алкогольного опьянения.

— Но…Ему же придется все объяснять.

— Я объясню. Как-нибудь, чтоб он не решил, что мы ебнулись вкрай на пару, — девушка уже торопливо набирала номер, слушала длинные гудки и хмурилась, изредка кидая озабоченные взгляды на белого, как полотно Рэйвена.

На последнем гудке на другой стороне провода все же взяли трубку.

— Алло? — голос говорившего был откровенно сонным и ленивым.

— Трэв? Доброго утра, чудовище. У меня к тебе огромная просьба, я бы даже сказала приказ, — Софи не без труда, но скрывала свое беспокойство, стараясь говорить в привычной манере.

— Я всегда рад исполнять ваши приказы, миледи, — в подтверждение своих твердых намерений парень отчаянно зевнул. — Что делать-то? Спасать тебя от огнедышащего дракона, или может набить рожу Рэю?

— Про дракона понятно, а Рэя-то за что? — девушка не сдержала смешок.

— А просто так. Так в чем дело-то?

— В общем…Приезжай пожалуйста ко мне. Так быстро, как можешь. Это важно.

— Ух, какие предложения. Сейчас, только розы в фиолетовый цвет покрашу и за вином заскочу…

— Я серьезно, Трэв. Не свидание.

— Ну, стоило попытаться. Ладно, приеду через полчаса, быстрее только на вертолете, а его мне еще папа не купил… — Трэвис наигранно грустно вздохнул и повесил трубку. Софи тоже оставила телефон в покое.

— Скоро прикатится.

— Ты уже придумала, что ему скажешь? — Рэй и до этого выглядел не слишком радостным, но теперь судя по лицу, совсем приуныл. — У меня вообще голова не варит.

— Скажу, что ты нашел себе богатого любовника, он подсадил тебя на героин, и тебя срочно нужно везти за дозой. Трэвис поверит, — чужой, полный негодования взгляд было сложно не заметить — Рэй явно жаждал откусить подруге голову. — Что, несмешная шутка получилась? Окей, признаю. Не знаю. Скорее всего правду. В общем, импровизировать буду, — Софи уселась рядом и устало потерла виски. — Постарайся полчаса не умирать, хорошо?

— Постараюсь, — буркнул Рэй, все еще оскорбленный до глубины души шуткой про свои гипотетические пороки и ненормальные наклонности.

***

Хоть пунктуальностью Трэвис никогда не отличался, в это раз он приехал минута в минуту. С какой скоростью он гнал машину, Софи даже представлять не хотела — и была совершенно права. Зрелище парковки и вовсе отправило бы пяток бабулек в больницу с качественным инфарктом — впрочем, улица была пустынной, и никто не пострадал. Кроме психики Софи, которая наблюдала за этим безумием из окна.

— Подъем, карета подана, — задернув шторы, девушка осторожно потрясла за плечо задремавшего Рэя, и ушла открывать дверь.

А за дверью обнаружился высокий молодой человек, типажа «самый популярный парень в школе»: белозубая улыбка на пол-лица, яркие, смеющиеся голубые глаза, пропорциональные черты лица, коротко и крайне модно подстриженные и уложенные золотистые волосы. Дополняла образ обаятельная родинка справа под губой и дорогущие шмотки — новенькая, кофейного цвета кожаная куртка, фирменные темно-синие левайсы, зеленый свитер под горло, наверняка из чего-то чрезвычайно натурального и дорогого, и начищенные до блеска оксфорды. Впрочем, школу он уже благополучно закончил и занимался тем, что откровенно наслаждался жизнью — в перерывах между кутежами с золотой молодежью, к которой сам принадлежал, ходил в универ и играл в группе Рэя на басу, по его словам, исключительно ради разнообразия.

Он небрежно прислонился к косяку и ослепительно улыбнулся Софи, совершенно не обращая внимания на ее крайне мрачный вид.

— Доброго вечера. И к чему была такая спешка? Только не говори мне, что ты все-таки кого-то убила и тебе нужна помощь в перевозке тела… Тьфу ты, я уже начал шутить про трупы, как ты. Безобразие.

— Ну, ты почти угадал, — натянуто улыбнулась девушка, впуская Трэвиса в прихожую. — Только это тело живое, и его нужно довести в Старый город.

— Значит любовники? Ты разбиваешь мне сердце… Или нет, — завидев шатающегося и едва живого Рэйвена в конце коридора, парень сразу стал серьезным — флирт и напускная веселость исчезли, как сдутые ветром. — Рэй? Выглядишь так, как будто беспробудно пил неделю и закидывался кислотой. Что происходит-то?

— Ты тоже прекрасно выглядишь, — съязвил Рэйвен, усиленно стараясь сохранять вертикальное положение и не слишком шататься — хоть ему и стало гораздо лучше, слабость была просто дикой. — А происходит хуйня какая-то…

— Давай так, ты довезешь его куда надо, а потом я все расскажу, — перебила Рэя Софи, накидывая пальто и влезая в ботинки. — И да, я еду с вами.

— Тоже мне, развели тайны, — Трэвис только пожал плечами. — Если все так серьезно и опасно, то так и быть, усмирю свое любопытство на часок. Поехали, только адрес скажите, а там я вас куда угодно довезу…

Вся компания бодро (и не очень), вкатилась в не слишком приветливые объятия ноябрьского вечера. Тревис шагал впереди, ведя к машине, Рэй едва переставлял ноги, Софи шла рядом с ним, готовясь, в случае чего, отскребать его от асфальта, но все обошлось. Впрочем, чтоб возмущенно заорать при виде новенького и эксклюзивного спортивного ягуара Тревиса у Рэя сил не хватило — он просто упал на заднее сидение. Блондин, усаживаясь на место водителя только удивленно вскинул брови и вопросительно посмотрел на Софи, которая с серьезным видом застегивала ремень безопасности. Та ответила красноречивым взглядом — мол, все сложно, не сейчас. Трэвис пожал плечами и повернул ключ зажигания, мотор бархатно заворчал, на приборной панели загорелись огоньки.

— Ну что, куда едем-то?

Рэй с заднего сидения кое-как пробубнил адрес, машина плавно, но стремительно двинулась с места, навстречу ночи, неизвестности и прочим радостям жизни.

***

Лоуренс с решительным видом уселся за массивный дубовый рабочий стол и устремил смелый взгляд на своего заклятого врага — разросшуюся до невероятных размеров гору документов. Она опасно кренилась и грозилась погрести под собой незадачливого хозяина, но тот был неумолим — со вздохом разложил ее на несколько частей и с невероятной тоской в глазах взялся за работу, пытаясь понять, почему он все еще не нанял себе бухгалтера, который бы спасал его от всего этого безумия.

Он специально отменил все встречи и поездки на сегодня, чтоб прикончить бюрократических демонов одним ударом, но с самого утра все было против него: то кофе кончился — пришлось идти в магазин, то пыли на полках слишком много — срочно нужно было все протереть, то в мастерской слишком чудовищный бардак — нельзя уйти просто так, необходимо навести маниакальный порядок и проверить все — до последней тубы и кисточки. Но время было безжалостно, вечер уже дышал в спину, превращаясь в ночь, а в кабинете все так же привольно возлежали непросмотренные счета, несделанные отчеты и непрочитанные рабочие записки.

Настало время решающего сражения месяца.

И, возможно, Лоуренс завершил бы его сегодня своей бескомпромиссной победой, если бы на полке не заморгал небольшой плохо огранённый прозрачный кристалл на грубой металлической подставке.

Рыжий с легким удивлением уставился на вещицу, отложил в сторону бухгалтерскую книгу, и тихо ругнулся — никаких гостей сегодня он совершенно не ждал, но их это явно не волновало — кто-то напролом шагал к его порогу, задевая все магические тревожные нити, натянутые во дворе. Недовольно нахмурившись и пытаясь придумать, кого могли на ночь глядя черти принести, мужчина выбрался из-за стола, вышел из кабинета и направился к лестнице на первый этаж, на минуту опережая дверной звонок.

***

Друзья на передних сиденьях молчали, за окнами шумел ветер, ровно и уютно порыкивал двигатель и Рэй снова задремал — после приступа сознание так и норовило провалиться в вязкое, густое небытие. Проснулся он сам — когда Трэвис лихо остановился на совершенно незнакомой Рэйвену улице, у изящной кованой ограды — около семи футов в высоту, увенчанной весьма опасно выглядящими пиками на концах. За ней был сад, смешанный с темнотой, и только если хорошенько приглядеться, можно было различить очертания дома в его глубине.

— Приехали. Правда уж, не знаю, куда, — Трэвис был само спокойствие и разгильдяйство, Софи хмурилась и оглядывалась — стараясь запомнить место.

Днем здесь наверняка было очень красиво и живописно, особенно поздней весной, летом и ранней осенью: широкая улица, с обеих сторон — шикарные особняки, окруженные садами. Сейчас же ноябрь уже забрал все их великолепие, оставив только пожухлые газоны, пустые клумбы и голые остовы деревьев и кустов, а ночь все старательно прикрывала — свет фонарей, стоящих вдоль дороги, проникал не так уж глубоко, а степень освещения дворов весьма сильно варьировалась.

— Ты точно уверен, что тебя не надо провожать? — Софи быстро глянула в зеркало заднего вида, созерцая чуть ли не призрачно просвечивающего Рэя, не без труда вылезающего из автомобиля.

— Уверен. Все будет хорошо, я постараюсь позвонить, как только смогу. И нечего тут стоять, валите уже, а то охранники набегут, — относительно надежно утвердившись на своих двоих, парень захлопнул дверцу, глубоко вдохнул свежую ночную прохладу и потряс головой, окончательно стряхивая остатки дремоты. — Вы там того, особо не переживайте. Все будет заебись, я гарантирую, — он все нашел в себе силы обернуться на прощание и расслабленно помахать рукой.

— Удачи, — Софи махнула в ответ и тяжело вздохнула — отпускать его одного ей совершенно не хотелось.

— Не слови передоз только, — хмыкнул Трэвис, трогаясь с места и переключая передачи.

Рэй нашел в себе силы показать отъезжающей машине фак — а точнее, ее борзому владельцу, и только после этого, наконец, огляделся. В ограде обнаружились ворота — судя по виду, вполне функционирующие, и небольшая калитка рядом. К удивлению парня, она оказалась не заперта, и он спокойно вошел на частную территорию, заранее содрогаясь и ожидая чего угодно — начиная от собак, охранников и сигнализации, заканчивая сворой демонов на привязи.

Но ни одной живой души по пути не встретилось — черный, спящий сад мирно принял его, а извилистая тропинка провела к единственному источнику света — небольшому фонарю над крыльцом. Лампа была не слишком яркой, но то, что Рэй мог разглядеть утешало — особняк выглядел вполне жилым и даже уютным.

Поднявшись по ступенькам, парень в нерешительности остановился у массивной двери черного дерева, покрытой искусной резьбой. Все же, он понятия не имел, что его ждет — то ли ответы на все вопросы, то ли мучительная смерть. Собравшись со всеми оставшимися силами, он хотел было тыкнуть на звонок, но не успел — дверь открылась раньше.

Рэй готов был к чему угодно — демонам, дворецким, горничным, охранникам, призракам, упырям и знаменитостям, но вопреки всем опасениям на пороге стоял его спаситель, собственной персоной: длинные рыжие волосы на этот раз были убраны в хвост, рукава просторного темно-синего свитера закатаны, светлая кожа, казалось, светилась в сумраке коридора, золотистые глаза смотрели прямо и немного насмешливо. Окинув взглядом гостя и по достоинству оценив его плачевный вид, он посторонился, позволяя войти.

— Доброго вечера. Хотя, у тебя он выдался явно не слишком благостный, что-то рановато ты приболел. Впрочем, это не важно, заходи.

— Привет, — запоздало буркнул парень, проходя в темную прихожую. Внезапное появление Лоуренса несколько сбило его с толку — он уже приготовился было ждать и томиться в неизвестности, а в итоге его буквально затащили в дом.

Небольшая прихожая утопала в мягком полумраке, но Рэй смог разглядеть деревянные настенные панели, светло-зеленые обои, комод, заваленный всякой мелочью и гардероб с зеркальными дверями.

— Пошли, нам нужно о многом поговорить, — хозяин, не дожидаясь его, отступил назад и растворился в темноте холла. Через пару секунд справа вспыхнул свет. Ругнувшись и торопливо стянув верхнюю одежду, Рэй замялся, соображая, стоит ли ему снимать обувь, но решив, что его ботинки и начищенный паркет всё же несовместимы, оставил их у порога и поспешил следом.

Выйдя в холл, парень оглянулся по сторонам — дальше слева угадывались двойные двери и за ними, вероятнее всего, была кухня, а справа его приветствовала просторная гостиная — по правую руку устроился овальный обеденный стол со стульями, огромные окна за тяжелыми изумрудными портьерами и выход на террасу, а напротив, левее входа вполне неплохо себя чувствовал камин, в окружении нескольких массивных кожаных кресел, дивана и изящного кофейного столика. Левая стена полностью принадлежала книжным полкам. Под ногами тихо поскрипывал светлый паркет, пахло деревом, книгами, чем-то цветущим и едва ощутимо — корицей.

— Устраивайся поудобнее, — Лоуренс подмигнул слегка растерявшемуся гостю и похлопал по спинке одного из кресел. — Совсем погано себя чувствуешь, или существовать еще можно?

Рэй плюхнулся в кресло, глубоко вздохнул, и начал говорить. Говорил он долго, с чувством, с расстановкой, высказывая все, что накопилось у него за эти несколько дней сплошной чертовщины. Из цензурных слов в его пламенной речи можно было вычленить только предлоги да междометия, а некоторые неологизмы были просто лингвистическими шедеврами.

Лоуренс слушал разошедшегося не на шутку гостя с выражением легкого интереса и восхищения, что бесило Рэя еще больше — слишком уж сильно это походило на издевку.

— … И пока я не узнаю все, я не сдвинусь с этого места, — закончил парень, воинственно похлопав по подлокотнику.

— Значит, полноценно функционировать ты вполне способен, — подвел итог рыжий и добродушно усмехнулся. — Вот и отлично. На знание всего я не претендую, но кое-что рассказать могу. Чай, кофе?

— Чай, — буркнул парень, стараясь как-нибудь поудобнее устроится в кресле и заодно спрятать предательский носок с дыркой.

Пока он пытаться угнездиться, Лоуренс из гостиной ушел — видимо, в направлении кухни.

Хоть и дом, и владелец выглядели на первый взгляд вполне пристойно — никаких канистр с кровью или кишок на люстре, Рэйвену все равно было откровенно не по себе — его спаситель у него особого доверия не вызывал.

Этот факт не исправили даже кремовые пирожные, пирог с яблоками и корицей и ромашковый чай. Лоуренс, выполнив свой хозяйский долг по обеспечению провизией, занял второе кресло и с интересом рассматривал своего гостя. Рэю от этого изучающего взгляда было откровенно не по себе.

— Думаю, нам будет проще, если ты будешь задавать вопросы. Для начала формулируй те, которые тебя интересуют больше всего. Мне не сложно начать с самого начала, но не знаю, закончим ли мы такими темпами до утра. Следующего, — подавая пример, рыжий с энтузиазмом принялся за пирожные.

Рэй осторожно взял чашку и задумался. Слишком много непонятного и фантастического случилось с ним в последнее время.

— Во-первых. Что за херню ты со мной сделал? Во-вторых, кто ты такой? В-третьих — что за херня происходит? Достаточно четкие формулировки?

— Четче не бывает. Ответ на первый вопрос прост — у меня просто кровь волшебная, а ты уже мертв, — оценив выражение лица гостя, Лоуренс не выдержал и рассмеялся. — Ладно, ладно, не нужно на меня так смотреть, будто хочешь меня расчленить. Я понимаю, что ты устал от всего, и от неопределенности в первую очередь, но сложно удержаться он глупых шуточек. А если серьезно, то все так и есть — в моей крови содержится компонент, который перестраивает чужой метаболизм. Как результат — чудесные исцеления, отменное самочувствие и жуткое привыкание. Правда, обычно ломка начинается примерно через неделю, но все это крайне индивидуально.

— Но ты сказал, что я уже мертв, — эти слова Рэя встревожили не на шутку.

— Я имел в виду то, что ты умирал. И если бы не я, тебя бы уже сегодня хоронили на каком-нибудь уютненьком кладбище. Сейчас ты вполне живой и бодрый, но только до тех пор, пока у тебя есть моя кровь. Крайне драматично и ужасно смущающе, не правда ли?

— Просто охуенно. И зачем ты меня спас? Стал нужен личный раб, или что? — Рэйвен был уже взрослым мальчиком и отлично понимал, что в этой жизни никто ничего не делает просто так. Особенно эксцентричные богатенькие художники.

— Было бы неплохо. Люблю, когда мне приносят кофе в постель. Ну и сладости из ближайшей кондитерской. Но, подобную доставку можно устроить и без таких крайностей, — Лоуренс внезапно стал серьезен. — Я понимаю, в это не особо верится — я бы на твоем месте тоже был бы, мягко говоря, насторожен, но получается именно так — совершенно бескорыстная помощь с моей стороны. Мне самому не верится, что я могу быть таким хорошим, — Лоуренс оставил в покое пирожные и принялся воздавать должное ромашковому чаю. — Я привык доверять своей интуиции, а она сработала над твоим полумертвым телом. Да и вообще ночь была странной — все-таки Хэллоуин…

— Хорошо, допустим, твои мотивы не так важны. Но что за бред с волшебной кровью? Кто ты вообще такой? И кто та чокнутая? — слово «вампиры» никак не хотело выговариваться. Слишком глупо звучит.

Лоуренс многозначительно закатил глаза.

— Нас можно назвать специфически больными людьми, только в моем случае это состояние дает сплошную пользу, а в ее… Ну, ты сам видел. Да, это вампиризм. Самый натуральный и неприглядный. Добро пожаловать в мир, полный оживших мифов. Желтая пресса не всегда ошибается.

В голове все равно до конца эти феерические факты не укладывались, хоть парень и так уже почти поверил.

— Отлично. Просто заебись. Классно. И что теперь? Сожрешь меня? Или сгоришь на солнце?

— Полегче-полегче. Я понимаю, что массовая культура в наши дни формирует довольно неприглядный образ. Да и не только современная. Но тут тоже все не так просто… Надеюсь, ты переживешь небольшую лекцию по истории — я начну издалека. Если история человечества относительно изучена — хотя, конечно, белых пятен предостаточно, то история, хм, нелюдская, была почти полностью уничтожена событиями, которые мы с тобой затронем в дальнейшем. Откуда появился вампиризм — толком не ясно, но его появление датируют примерно ранним палеолитом. Как ты понимаешь, на каждое действие приходится противодействие, на каждую жертву — хищник, а на хищника — охотник. Древние люди не сидели сложа руки, пока их пытались сожрать — они изучали своих врагов и взывали к своим тотемам и богам — в надежде получить помощь и сакральные знания. И как гласят легенды, некоторые племена получили, что хотели — самые достойные смогли превращаться в зверей, в опасных хищников, которые могли составить конкуренцию древним вампирам. Считается, что отсюда пошло оборотничество, что это дар древних богов. Это было доисторическое противостояние, вампиров и оборотней, которые, вроде как изначально защищали от них других людей. Впоследствии все слегка изменилось — как ты понимаешь, человек ненавидит и боится всего чуждого, и оборотням тоже изрядно досталось — их семейства ушли в подполье, не желая больше вмешиваться ни во что. Наряду с оборотничеством, были и ведуны, шаманы, знахари, колдуны — те, кто видел больше и лучше остальных, кто обретал знания и особую власть над миром — они как могли защищали своих сородичей, они передавали знания от отца к сыну, от матери к дочери, часто передавались и способности. Впоследствии, уже ближе к ранней античности, появились «ходящие с тенями» — небольшие общины, занимающиеся сверхъестественным. Их побаивались, но безусловно уважали. В эпоху античности они процветали, но вот с падением Великой Римской Империи и приходом христианства им пришлось залечь на дно и действовать как можно более тайно — думаю, не стоит объяснять, почему. Но впоследствии, их разыскала церковь, которой требовалось как оружие, так и знания, для борьбы со всяческими нелюдями и ересиархами. Кого-то запугали, кого-то купили, и в тринадцатом веке сформировалась непосредственно Инквизиция, и тайный орден при ней. Официально он остался безымянным, но его члены взяли старое название — «ходящие с тенями». И дальше началась длительная безумная охота — скорее даже война. Запылали костры. Искусство магии, древние знания и наука встали на сторону Рима, и под раздачу чаще попадали неугодные Церкви вольнодумцы и светские властители, чем нелюди, демоны, и прочие. Хоть они и считались монашеским орденом, таковым они не являлись — мало кто из них в был истинно верующим. Ну и так как большая их часть была людьми крайне умными и образованными, происходящее их совершенно не устраивало — капризы пап, бесконечная бюрократия, фанатизм, и прочие радости жизни. В итоге, они отделились от Инквизиции, и в очередной раз попытались скрыться. Естественно, просто так это не получилось — на костры попали многие. Гильдия была в отчаянном положении, но тут один из старых и хитрых вампирских герцогов, Лазарио, глава сильнейшего клана на тот момент, предложил им неожиданный союз. И не только им — вытащил на свет и оборотней. Делал ли он это, чтоб возвыситься самому, или же из действительно высоких соображений — не ясно, но в конце пятнадцатого века был составлен и подписан договор, между тогдашним главой Гильдии — неким Раньери ди Лоренцо, Лазарио, и Фридегаром — выборным представителем оборотней. В нем говорилось о создании Гильдии Охотников и утверждения Кодекса Ходящих в Тенях — своде правил и законов, которых обязан придерживаться каждый, хм, уважающий себя не человек. Таким образом безымянный орден, «Ходящие с тенями», преобразовался в Гильдию Охотников, взявшую себе гордый девиз — «Memento quod est homo» — «Помни, что ты, человек», и выбрав символом белую сову. Началась гражданская война в рядах вампиров — далеко не все были согласны с Лазарио, и не все считали, что он в праве говорить за всех. Да и у оборотней все было тоже не слишком спокойно. Но в итоге недовольные были раздавлены — Лазарио рассчитывал на эти недовольства и был готов к подавлению любого бунта. На крови начал строиться новый порядок. И так как у власти были не дураки, но исключительно умные люди и нелюди, на этой крови выросло весьма достойное общество, насколько достойным может быть общество кровопийц и животных…

Лоуренс выдохнул и расслабленно откинулся на спинку кресла, приостанавливая монолог, чтоб допить остывший чай. Рэй отчаянно пытался переварить исторический экскурс. Слушать было интересно, да и голос у хозяина был приятным, несмотря на легкий акцент — Лоуренс растягивал некоторые гласные и иногда едва заметно картавил, когда начинал торопиться. Было видно, что он старается следить за тем, как говорит, но получалось это не всегда.

— И что в итоге получилось?

— А в итоге мы получили то, что имеем сейчас. В начале двадцатого века, со стремительным развитием технологий Гильдия начала набирать обороты и расширяться, стараясь охватить как можно большие территории. Не помешали даже человеческие войны — пока люди убивали друг друга, Гильдия активно развивалась. Сейчас офисы есть почти в каждом городе — в основном они занимаются учетом нелюдей, и урегулированием конфликтов. Ну и конечно расследуют различные преступления, вылавливают маньяков, упырей, истребляют гулей, изгоняют весперов, снимают проклятия, маскируют различные, хм, происшествия, под что-то более безобидное и понятное обычным людям. Корректируют воспоминания свидетелям, предоставляют психологическую помощь, и…Чего только не делают.

— То есть, они должны были отловить того упыря, чтоб он меня не сожрал, но в итоге не получилось?

— Именно так. Даже они не всегда везде успевают, хотя стараются.

— Но откуда она вообще взялась? Почему ты не пытался, и не пытаешься мной закусить?

— Откуда взялась — я понятия не имею. А я не пытаюсь закусить потому, что умею держать себя в руках. В общем-то, это первое, чему нужно научиться, будучи не совсем человеком.

— А клыки у тебя есть? — Рэю внезапно стало смешно. Все это с одной стороны походило на бредовый сон, яркий и перегруженный деталями, который после пробуждения надолго отпечатается в памяти, но с другой — Рэй точно знал, что он не спал. И что этот манерный красавчик с французским акцентом не чокнутый.

— Есть. Но демонстрировать их не слишком прилично. Считай, это как если, хм, снять брюки в общественном месте. Жаль, что не все помнят об элементарных правилах приличия.

— Ладно…А если ты выйдешь на солнце, что с тобой будет?

— Ну, в пепел я не распадусь, как это показывают в фильмах. Солнечный свет для нас безусловно вреден — если задержаться надолго, можно получить глубокие ожоги и посаженное зрение. То есть, на пляж выходить желательно часов в семь-восемь вечера, при этом обмазавшись с ног до головы специальным солнцезащитным кремом. Ну и не забыть про очки, или специальные линзы, — Лоуренс легкомысленно хмыкнул.

— А серебро, святая вода, чеснок? Кресты там всякие..

— Серебро — это проблема. Серебряная игла в сердце и мозг — и ты мертвее мертвого, без права на воскрешение. Ну, тоже самое относится и к пулям с серебряным покрытием… Святая вода, чеснок и кресты давно вышли из моды, да и власти никакой никогда особо не имели. Осиновые колья парализуют, но не убивают, такая вот у них особенность… Еще крайне неприятны ультрафиолетовые лампы. Мне как-то раз засветили такой — несколько месяцев себе зрение возвращал, — Лоуренс рассеянно потер виски и немного устало вздохнул, то ли вспоминая долгую и упорную регенерацию, то ли просто собираясь с мыслями.

Количество фактов, которые на него вывалили за раз, казалось вжимают Рэя в уютное кресло. Гильдия, вампиры, оборотни, и прочее метафизическое безобразие взяли в осаду бастион его здравого смысла, но парень просто так сдаваться не привык. Он во всем разберется.

А пока было ясно только одно — что его жизнь круто изменилась, и вероятнее всего навсегда. Впрочем, наравне с закономерным страхом, парень испытывал то ли облегчение, то ли эйфорию, то ли все вместе — кроме того мира, что он знал, есть что-то еще, и не просто есть — оно понимаемо и познаваемо. И он не сошел с ума.

Новый мир — новые возможности.

Но кое-что Рэя все еще крайне сильно интересовало.

— Допустим, на третий вопрос ты поверхностно ответил, но вот первый и второй все еще на повестке дня. Кто я теперь? Я тоже стану вамп…Таким, как ты?

Лоуренс тонко улыбнулся — явно хотел отвесить какую-то сомнительную колкость, но удержался, пытаясь вернуть себе относительно серьезное выражение лица.

— Ну, в это случае фольклор не врет. Есть старая ритуальная фраза: «Sanguinem meum tuum est. Pertinent es ad me».«Моя кровь твоя — ты мой/моя.»

— То есть, я все-таки становлюсь твоим рабом? — кисло поинтересовался парень, которого подобные перспективы абсолютно не вдохновляли. Несмотря на уютный роскошный дом, явное богатство, обаяние и внешний лоск, Лоуренс вызывал в нем в первую очередь подозрения разных калибров, а во вторую — острое желание нахамить.

— Ну почему сразу рабом? Дети ведь не являются рабами своих родителей, здесь схема примерно такая же. Существует определенный ритуал, довольно красивый, и по-своему правильный, хоть и архаичный. Ритуал обращения. Сейчас ты скорее человек. Можно сказать, наркоман, но только вместо героина — моя кровь. Разница только в том, что наркоман в теории может переломаться и бросить, а ты уже нет.

— То есть, если по какой-то причине я не получу твою кровь, я умру, так что ли?

— Ну, почти так. Но это состояние промежуточное. Бывают конечно случаи, когда люди оставались трэллами, но это явно не про тебя. Не думаю, что ты хочешь вечность от кого-то зависеть, а тем более, от меня.

— И правда, — недовольно буркнул Рэй, машинально ежась, вжимаясь в кресло глубже. Хоть в доме и было удивительно тепло, его пробирал озноб — то ли от не слишком приятных новостей, то ли из-за приближающегося приступа.

— Я отлично понимаю, что у тебя нет причин мне доверять. Поэтому, буду стараться эти причины создавать, раз уж так распорядилась судьба, — Лоуренс тепло улыбнулся, и внимательно вглядевшись в своего гостя, озабоченно покачал головой. Легко поднявшись из кресла, он сделал пару шагов к камину, взял с полки что-то и обернулся. В его руках поблескивал изящный кинжал из странного материала, похожего на серебро, но отливающее синим. На лезвии тончайшими нитями вился странный узор.

Рэй хотел было снова зарядить обойму вопросами, но не успел— под ребрами снова начинало царапать и резать, в мышцах проснулась предательская дрожь, во рту пересохло, озноб за несколько секунд сменился жаром.

Лоуренс тем временем подошел вплотную, бесцеремонно уселся на левый подлокотник кресла и совершенно будничным жестом полоснул кинжалом себе по левому запястью. Алые капли неохотно заскользили по светлой коже, и в тот же момент обоняния Рэйвена коснулся аромат, как будто бы странно знакомый и дико притягательный. Казалось, только от него одного слабость отступает, а новорожденная боль, с ненавистью скручивающая мышцы и органы, в панике отступает.

Парень зачарованно уставился на чужую, окровавленную руку. Этот острый, и одновременно сладкий запах крови дразнил обоняние, распугивая все разумные мысли, захлестывая здравый смысл, обещая блаженство и конец тупому, разъедающему внутренности чувству голода. Не контролируя себя он осторожно, как во сне, взял чужую руку — кожа оказалась на удивление холодной и приятной на ощупь, и прижался губами к ране.

Все сомнения и страхи смыло волной жгучего, приятного тепла, дыхание перехватило, слабость и головокружение отступили, как будто их и не было, и главное — пропало назойливое чувство голода, которое последние несколько дней просто не давало покоя.

Лоуренс же оставался совершенно спокойным и покровительственно-снисходительным, и только если внимательно приглядеться, можно было заметить, как от прикосновения чужих губ чайную радужку затопила тьма зрачка, но единственному наблюдателю сейчас было явно не до этого.

Через пару минут рыжий мягким, но категоричным жестом отстранил парня от себя и с невозмутимым видом слизнув остатки крови со своей руки, вытер лезвие белоснежным платком и отложил кинжал на кофейный столик, в компанию к пустым чашкам и останкам пирожных. Рэй же, только осознав, что произошло пару секунд назад, изумленно на него таращился, одновременно пытаясь дифференцировать свои ощущения.

Мягкое, как перина тепло, затопило все тело, даруя ощущение абсолютного покоя. Как будто все так и должно быть, как будто все правильно, как будто он наконец нашел свое место в мире и исполнил все свои тайные и явные желания. Сладостное удовлетворение завладело всем его существом — наверное, именно так мог чувствовать себя наполненный ровно до краев бокал.

Глубоко вздохнув пару раз, отведя взгляд и машинально вытерев губ тыльной стороной ладони, Рэй озадаченно нахмурился, так как спокойствие стремительно утекало, наполняя мышцы силой, упорядочивая мысли, проходясь стремительной электрической дугой по всем рецепторам, превращаясь в легкое, нежно щекочущее нервные окончание возбуждение, больше всего похожее на охотничий азарт хищника, готового к последнему прыжку.

— Это…Это что было?

— Теперь ты будешь чувствовать себя гораздо лучше. Правда, пока не знаю точно, сколько времени — неделю, или все же меньше, — соскользнул с подлокотника, рыжий вернул кинжал на свое место, и сделав пару шагов, расслабленно упал в свое кресло. — Как ощущения?

— Мне кажется, я себя никогда в жизни так хорошо не чувствовал, — немного смущенно ответил парень. — Погоди, а твоя рука?

— А с ней уже все хорошо, — Лоуренс лениво продемонстрировал абсолютно целое запястье — о том, что его действительно только-что травмировали, говорили только несколько смазанных красных разводов. Тонкая кожа, как и синевато-зеленые вены были в полном порядке.

— Это, блин, незаконно. Черт, чем дальше продолжается этот пиздец, тем больше мне кажется, что я сплю. Или, что ты еще тогда накачал меня какой-то наркотой, и у меня до сих пор приход. Как ты это сделал?!

— Просто быстрая регенерация, ничего сверхъестественного.

Рэй от души потряс головой, вскочил на ноги, навернул пару кругов по гостиной — энергия перехлёстывала через край, мышцы были полны силы, а разум предельно ясен и чист. Правда, немного смущало чувство легкой эйфории, которое то и дело пыталось превратиться в огромный восторг от самого незамысловатого процесса бытия.

— Надо выпить, — заключил парень.

— Я тоже так считаю, но…Тебе уже есть восемнадцать?

— Ой, да ладно? Тебя это вообще волнует?

— Ладно, не волнует. Но если серьезно?

— Принесешь, что у тебя тут есть выпить, и тогда скажу.

Посчитав требование вполне справедливым, Лоуренс снова оставил Рэйвена в гостиной одного, но ненадолго — не прошло и пяти минут, как он вернулся с графином чего-то насыщенно рубинового и парой изящных винных бокалов.

— Это что? — Рэйвен с откровенным подозрением воззрился на сосуд

— Это не кровь, если ты об этом. Вино. — С некоторым трудом хозяин освободил место на кофейном столике и наполнил бокалы.

— Хоть что-то хорошее. А день рождения у меня в апреле…

Рэй только потянулся к вину, как раздался телефонный звонок. Лоуренс удивленно вскинул брови, посмотрел на часы, но все же пошел брать трубку.

Решив не ждать хозяина, парень все же завладел бокалом. Пах напиток изумительно, но Рэйвен на пару секунд замешкался — мысли про яд и сомнительные вещества посетили его внезапно, и что самое обидное — запоздало. Чай уже был выпит, а пирожные уничтожены. Поэтому решив, что по крайней мере сегодня ему терять уже нечего, он сделал осторожный глоток. И нисколечко об этом не пожалел. Даже крайне плохо разбираясь в алкоголе — из-за отсутствия денег, и как следствие, особого выбора, Рэй смог понять, что это что-то чрезвычайно крутое. Сладкое, но в меру, с дразнящим привкусом черной смородины, и еще чего-то, что у него не получилось узнать. Чувствуя себя истинным сомелье, парень с важным видом поболтал вино в бокале и проверил его на свет. Ничего не поняв, пожав плечами, он начал лениво потягивать благородный напиток, скрашивая ожидание.

После первого бокала Лоуренс вернулся обратно в гостиную, и вид у него был одновременно задорный и как будто слегка удивленный.

— Ну что, молодой человек, время прогуляться.

— Э-э-э, куда? — Рэйвен в кресле уже пригрелся, графин с вином манил, и срываться куда-то в ночь совершенно не хотелось. Рыжий, видимо, был совершенно с ним солидарен, так как сначала устроился в своем кресле, взял свой заскучавший бокал, и только тогда заговорил:

— Как раз-таки в Гильдию. Если бы я не был полностью уверен в том, что в доме точно нет ни жучков, ни каких-либо магических методов слежения, я бы подумал, что они все-таки есть. Как оперативно. Хотя, возможно за тобой был «хвост», это бы все объяснило. Или же…

— Не было за мной никаких «хвостов», — хмуро перебил его Рэйвен. — В чем дело-то?

— Скажем так — дело в том, что я старых хитрый вампир, а ты милый молодой человек, и еще не ясно, что я с тобой буду делать…— загадочно протянул Лоуренс, делая глоток вина, но глаза его улыбались, и Рэй только страдальчески вздохнул— как будто ему Софи со всеми этими дурацкими шуточками не хватает.

— А если серьезно?

— А я и так серьезно. Немного бюрократии, и назад. Сейчас, только допью… Не дело оставлять вино надолго без внимания. Черт, еще же переодеваться надо. Ладно, подождут, все равно работают круглосуточно…