Глава 1-2

Солнце лениво поднималось на небосвод, прогоняя остатки ночи, птицы начали репетировать, щебеча многоголосую симфонию, крестьяне вышли на улицу из теплых натопленных домов. Потихоньку начался новый день.

В доме волшебника было на удивление тихо и спокойно. Сам чародей только что ушел, решив спуститься в деревню, оставив своих учеников одних дома.

В огромной библиотеке, что расположилась на верхнем этаже особняка, мерно тикали большие часы. Казалось, что в этой мирной тиши их стук был слышен даже в самом глухом закоулке дома. Ника всегда раздражали эти часы — они напоминали ему, как медленно идет время. Юный чародей ненавидел уборку в библиотеке. Он лениво помахивал метлой по полу, морщась при каждом резком движении. Целых тридцать шесть высоких стеллажей пыльных книг. Целый день нудной, никому не нужной работы. Ник грезил о великих подвигах, о славе, которая затмевает глаза, он хотел уничтожать ужасных монстров, завоевывать сердца прекрасных дам. А единственное великое дело, что он успел сделать за свою жизнь — своровать у деревенских пару початков кукурузы.

Дурацкая уборка. Мальчишка думал, что зря теряет время, начищая до блеска котлы для старого учителя маразматика. Что ту теорию, что заставляют его учить, ему совершенно не нужна. Он хотел одним взмахом руки повергать в прах целые армии, а не тренироваться в левитации подушки.

Ник резко взмахнул метлой, подняв столп пыли и чуть не плача зажмурился от садящей боли в спине. Она ныла при каждом движении, заставляя юного ученика считать уборку настоящей пыткой. Их учитель любил наказывать нерадивых воспитанников хорошей поркой, считая, что это помогает им лучше учиться. Мальчишки естественно думали иначе, в тайне строя планы о побеге и мечтая отхлестать старого учителя его розгами за всех их страдания.

Вчера вечером юному чародею досталось сильнее. И кто его дернул на уроке зельеварения импровизировать? Кто ж знал, что от двух капель кубок расплавиться, превратившись в золотую лужицу? Мальчик думал, что раз его отец был великим магом-экспериментатором, то он с легкостью должен был «слышать голос зелий», как назвал готовку сложных лексиров их учитель. Сейчас то он жалел о своем поступке, а тогда…

Метла запнулась о стеллаж и упала из ослабевших рук мальчика.

Тик-так. Тик-так. Мерно тикали часы.

Серые глаза досадно посмотрели на пол. Нагибаться и вновь испытывать боль… Ник в обиде на себя и на весь мир сильно саданул кулаком по стеллажу. Послышался глухой удар, и стеллаж обидно выплюнул толстую книгу. Старинный фолиант глухо упал, распластался по полу вверх корешком, открывшись где-то посередине.

Подросток удивленно наклонился и даже не обратив внимание на боль, взял в руки пыльный кладезь знаний. Протер тыльной стороной ладони обложку и вчитался в название. Лицо юного ученика посветлело, он лихорадочно стал листать страницы, на губах застыла радостная полуулыбка.

Ник резко распахнул дверь, и спешно, на ходу надевая сапоги, держа под подмышкой только что найденную книгу, выбежал на улицу.

Конец марта. Снег еще растаял не до конца, но солнце, уже не просто светило, оно ласково, потихоньку согревала замершую за зиму землю. Пожухлая прошлогодняя трава утопала в растаявшем снегу, по дороге бежали ручейки, превращая глину в настоящую погибель для кожаных сапог.

Беловолосый мальчишка радостно улыбнулся, застегнув куртку, и глубоко вдохнул свежий горный воздух. Как ему надоел затхлый запах библиотеки, пахнувшие сухими яблоками комнаты и терпкий, иногда даже резкий аромат лабораторных реагентов, которыми насквозь пропахли его руки.

Весна. На улице и вправду была южная весенняя погода. Каждый куст дышал свежестью, под ногами было приятное чавканье сапог, легкий ветерок подталкивал вперед, доставляя спине и попе поистине божественное наслаждение.

Юный чародей побежал по тропинке, ловко перепрыгивая через лужи, держа в руке толстенный том. Он направился прямиком в большой сарай, что расположился рядом с домом. Он тоже принадлежал их учителю. Все лето маги собирали особые травы, а потом сушили их и пучками развешивали и укладывали связками в этом сарае. А еще старый волшебник очень сильно любил свежее козье молоко. Поэтому в хозяйстве магов обосновалась молодая бойкая козочка, которую подарили жители деревни. Дети из года в год заготавливали для кормилицы их небольшого семейства сено, они сами привыкли к теплому парному молоку с пенкой и больше не ворчали по поводу странностей учителя. Вроде маг, а живет, как крестьянин.

Ник с легкостью открыл широкую дверь сарая. Солнечный луч очертил огромную охапку желтого сена, небрежно валяющиеся рядом вилы… Где-то в глубине из стойла приветственно проблеяла коза Марфуша. Подросток, схватив покрепче книгу, не глядя, ловко перепрыгнул через высокий порог. Остановился, деловито осматриваясь, задумчиво нахмурив брови. Чихнул от резкого запаха душистых трав, потер пальцем нос.

Постояв несколько мгновений, он целенаправленно двинулся к огромной охапке сена. Легонько помял его носком сапога. Его лицо ехидно сощурилось, когда он что-то внутри нащупал.

— Эй, Фил давай вставай, — Ник растолкал рукой валяющуюся кучу сена. — Я придумал, кем буду!

— А это не может немного подождать? — сонно заворчало сено, и оттуда высунулась заспанная голова второго ученика. Светловолосый мальчик был всего на год старше своего приятеля, но мальчишки уже давно стали настоящими братьями. — Я спать хочу, всю ночь старикашка работать заставил, да еще в такую рань за Марфушей ухаживал...

— Я хочу стать целителем! — радостно выпалил Ник, раскрывая книгу и почти тыкая ею в друга. Фил зевал, неосмысленным взглядом глядя на картинки. — Смотри как здорово! Я уверен это мое призвание. Я обязательно стану «полным целителем»!

— Поздравляю, — кивнул головой мальчик и снова лег на сено, сгребая его в охапку, сонно причмокивая. — Я спать.

Ник недоуменно посмотрел на друга. Растерянно захлопнул книгу, ласково погладив ее по корешку. «Как товарищ не может понять такой важной новости?» — с обидой подумал он.

Фил только сладко улыбнулся, уже предвкушая сон, как вдруг резко открыв глаза, вскочил. Ник вздрогнул, крепче прижав к себе фолиант.

— Ты взял книгу из Библиотеки учителя без его ведома?! — ошарашено крикнул Филгус. Марфуша удивленно высунула морду из стойла, смотря на расшумевшихся детей. — И вытащил ее на улицу?!

— Ну и что.

— Ты — труп, — поздравил друга Фил. Он встал, отряхнулся от душистого сена, особо уделив внимание куртке.

— Я знаю, но это не важно, — махнул рукой Ник. Для него сейчас это уже не имело значения. Ведь он знал, что станет целителем и когда прославиться, учитель точно будет им гордиться. — Фил, мне нужна твоя помощь! Ты ведь мне друг?

— Конечно, — подозрительно сощурил глаза светловолосый мальчик. Филгус знал, как только Ник начинает говорить о дружбе — жди неприятности.

— Ударься! — счастливо выпалил Ник, перелистывая страницы книги по целительству на раздел ушибов и растяжений.

— Что?

— Мне нужен твой синяк или ушиб, — нетерпеливо стал объяснять ученик чародея. Его глаза уже горели от предвкушения, руки нетерпеливо теребили страницы. — Магия ведь проявляет себя на практике? Так? Вот мы, сейчас это и проверим.

— Я тебе не подопытный! — возмутился Фил. Отошел подальше от друга, опасаясь, что он сейчас начнет свои эксперименты. Филу была дорога своя жизнь, а Ника иногда сильно заносило, особенно, когда Ник считал, что он точно справится.

— Но мне надо как-нибудь тренироваться! — Никериал явно не ожидал отказа друга. В мыслях мальчик уже давно стал известным целителем и вылечил самого короля от ужасной смертельной болезни. И Ник не собирался так просто сдаваться. — Представь, какая польза, — он как бы нечаянно дотронулся рукой до спины и поморщился от садящей боли, — я смогу нас лечить после наказаний учителя.

Филгус задумался, явно выбирая из двух зол меньшее. Конечно, предложение Ника было соблазнительным, ведь мальчик точно знал, что это наказание не единственное в его жизни. Особенно, с его удручающими способностями к зельеварению.

Даже в этот раз все вышло не так радужно, как представлял себе ученик мага. Нет, он заранее знал, что что-нибудь да учудит на уроке, но кто мог предположить, что он разобьет склянку с редким ингредиентом и подпалит шевелюру учителя.

— Но я не хочу ударяться, — нехотя ответил на предложение друга юный маг. Ник в мыслях уже ликовал — раз Фил не сказал категоричного нет, то дело уже в шляпе. — Ты точно уверен, что у тебя получиться?

— Ну, не совсем… но я точно уверен, что это мое призвание! И если ты не хочешь ударяться, то просто снимай штаны.

— Нет! — возмутился мальчик. Он, конечно, верил в друга, но Ник каждый божий день находил себе новое призвание. И почему-то всегда больше всех страдал из-за его идей именно Филгус. Ему не улыбалось подставлять под опыты Ника свое самое больное на данный момент место. Учитель, оказывается, очень сильно дорожил своими длинными седыми волосами.

Юные чародеи улеглись на душистое сено, уставившись в деревянный потолок.

Постепенно в сарае становилось светлее. Коза Марфуша лениво жевала сено, перестав обращать внимание на маленьких хозяев, где-то в уголке скреблись мыши… Их пушистая серая кошка опять пропадала в деревне, и наглых грызунов было некому проучить.

Мальчики призадумались, так и не найдя решения. Ник считал, что друг зря не хочет пострадать во имя магического искусства. Фил, думал, как можно безопаснее для себя отговорить от этой дурной идеи друга. К сожалению ни у одного, ни у другого ответа все так не находилось.

Первому как не странно надоело Нику, и он просто открыл книгу, с интересом вчитавшись в строки, но в сарае еще было не достаточно светло и маленькие черные буковки постоянно сливались, не давая ему спокойно почерпнуть в себя крупицу знаний. Мальчик хмурился, щурился, но так просто сдаваться был не намерен.

Вдруг Фила осенило и он, вскочив, радостно выпалил удивленному другу:

— Амалия!

— Что за Амалия? — не разделил энтузиазма друга Ник. Он спокойно сел на сено, захлопнув фолиант.

— Она нам точно поможет! — продолжал говорить светловолосый мальчик, пропустив мимо ушей вопрос Ника. Его глаза радостно загорелись, на голове висел небольшой пучок сена. — Пошли в деревню! — Фил даже не взглянув в сторону нахмуренного, непонимающего друга устремился к выходу из сарая. Но, не проделав и пяти шагов, вдруг резко остановился и огорченно вздохнул. — А нет. Нам ведь учитель строго настрого запретил спускаться в деревню...

Ник осторожно встал и подошел к другу, вгляделся в его лицо. А не заболел ли его товарищ? Он как раз видел картинки, где были изображены такие же симптомы.

— Вот именно. Нам нельзя спускаться в деревню. А теперь изволь, наконец, ответить на мой вопрос: «Кто такая Амалия?»

Филгус заметно покраснел и смущенно пробормотал: «Это не важно»

Ник попытался не рассмеяться, прикрывая рот большой удобной книгой. Конечно, неважно. Как бы ни так. Друга мальчик за столько лет узнал хорошо, но Фил никогда ему не говорил об этой девчонке, даже мимолетом не упоминал ее имя. Юному чародею не понравилось, что у друга от него появились какие-то секреты, но он, проглотив обиду, принял, как он тогда считал, правильное решение:

— Но ты ведь как-то встречался с этой Амалией «Не важно». И не только учитель не знал, даже я не подозревал о твоих отношениях с деревенской.

— И ничего не отношения, — буркнул Фил, отведя взгляд. — Она веселая. Мы просто играли вместе, ну и… я пытался учить ее магии.

Мальчик подошел к порогу сарая, выглянул на улицу, проверяя, подслушивает ли их учитель. А то он за дружбу с деревенской девчонкой его вряд ли погладит по головке.

— Так значит она магичка! — обрадовался Ник.

— Нет. И давай потише, — шикнул на слишком шумного друга Фил. Нику дай волю — он всю округу оповестит об его секрете — Амалии очень не нравиться когда кто-то говорит, что у нее нет магического дара.

Ник недоуменно уставился на друга нахмурив брови. Он ничего не понимал. Если нет способностей к магии, то учить теории девчонку бесполезно. Только зря терять время.

Но если она могла ему помочь...

— Пойдем к месту, где мы с ней всегда встречаемся, — сказал Фил, и, не оглядываясь, быстро вышел из сарая. Сейчас надо бегом спускаться в деревню, пока не нагрянул учитель. Филгус знал, что ворчливый волшебник ушел заливать горе о загубленной прическе в корчму и вряд ли скоро вернется. Но осторожность никогда не повредит. Старый ворчун любил портить детям все веселье, появляясь в самый не подходящий момент.

Ник поудобнее схватив фолиант, пошел за ним следом. Двенадцатилетний мальчик всегда слушался названного брата.

Дверь захлопнулась. Полоска света исчезла. Коза Марфуша проводив детей взглядом, тряхнула головой. Она снова осталась одна.

Глава 2

Юные чародеи, облокотившись на плетень, ждали Амалию. Меньше получаса назад Фил привел своего друга на это ничем не примечательное место около заброшенной дороги в шахты.

Ник вертел головой по сторонам, пытаясь запомнить место, Фил напряженно вглядывался в лес. Тринадцатилетний паренек отправил своей подруге маленькую световую птичку — условный знак о встрече, но Амалия все не шла, и мальчик начинал волноваться. Еще никогда пунктуальная, въедливая до мелочей девушка не опаздывала.

От главной и пока единственной хорошей дороги, которая связывала деревню Рериан с внешним миром, было рукой подать. Да и от самой деревни было совсем не далеко — довольно удобное место. Мальчишек прикрывал с не главной, а боковой дороги боярышник, который уже обзавелся собственным семейством. И сейчас, старый забор с одной стороны уже давно отвоевала себе колония кустарников, которые кучкой образовали в кронах целый домище для маленьких разбойников. Конечно, в данный момент прикрытие от любопытных глаз было не самое лучшее, но летом, когда кусты надевали свою пышную зеленую листву, с дороги маленькие фигурки детей были совсем не заметны. Да и мужикам, возвращающимся с сенокоса, было совсем не до верчения головой по сторонам.

Этой дорогой редко кто пользовался. Она уже совсем испортилась — от каменной насыпи, которую так тщательно укладывали первые поселенцы, уже не осталось и следа, наполненные водой колдобины и бегущие по ним быстрые ручейки делали дорогу настоящим аттракционом для прохожих, а мрачный горный лес угнетал своей серостью. Но юным чародеям нравилась холодная красота весеннего леса, ветер, который продувал их до костей, темные тяжелые тучи, которые лениво семенили по небу, закрывая солнце, погружая на пару мгновений землю в тень. Их даже не смущало, что в этой части леса кроме ворон вовсе не было слышно других птиц. Чутье учеников было еще не до такой степени развито, чтобы чувствовать витавшее в воздухе напряжение проклятых мест...

Может не зря местные так не любили ходить по этой части леса? Может не зря закрылась шахта пару столетий назад? Может шахтеры нашли то, что резко заставило отречься их от дальнейшего добывания золота?

Встрепенулись с ближайших деревьев черные большие вороны, огласив лес пронзительным глухим карканьем. Ник испуганно вздрогнул, чуть не уронив книгу. Фил ухмыльнувшись, посмотрел на пугливого товарища.

Послышались торопливые шаги со стороны дороги. Мальчишки мигом отпрянули от плетня, опасливо пригнулись, полностью скрывшись за ветками боярышника. Фил крадучись, медленно выглянул из кустарников. Ник затаив дыхание наблюдал за другом, в мыслях уже представив строчки заклинания...

Заметив долгожданную подругу, Фил прямо встал, приветственно махнув ей рукой.

Его названый брат облегченно вздохнул и нетерпеливо, обняв обеими руками книгу, посмотрел на дорогу. Ему на этом месте было не по себе, он быстрее хотел познакомиться с деревенской девчонкой, сумевшей заинтересовать друга и спокойно уйти подальше от дороги. Его воображение уже примерно нарисовало портрет Амалии. Наверняка, это будет сильная, высокая, черноволосая пацанка, которая в страхе держала всю деревенскую шпану. Настоящий друг, верный товарищ.

Но то, что предстало перед глазами Ника, резко контрастировало с его выдуманным образом. Мальчик открыл от удивления рот, с восхищением взирая на Амалию. Она была примерно одного возраста, что и друзья, довольно простая, но аккуратная курточка, сапоги с высоким голенищем и облегающие ее хрупкую фигурку теплые штаны. Яркие, словно солнце рыжие волосы заплетены в две длинные косы, тут как некстати вновь из-за туч выглянуло дневное светило, подрисовав девчонке золотой ореол. Нос и щеки усыпаны небольшими веснушками, рот расплылся в широкой счастливой улыбке, светло-голубые глаза приветливо смотрели на мир. Она совершенно не была похожа на деревенских жителей, казалось, что за этим курносым носиком, что за этим милым личиком скрывалось настоящее летнее солнце. Так ярко горела ее душа. Так быстро забилось сердце мальчика. Настоящий божий одуванчик, невинное создание.

Но как только невинное создание открыло рот — образ, навеянный световым ореолом, дал серьезную трещину.

— Чего это он на меня уставился, аки перед ним сама Божиня? У твоего дружка Филя, точно с головой все в порядке?

Фил тихонько пихнул Ника в плечо и для верности с силой наступил на ногу, полностью сняв с паренька оцепенение.

Юный волшебник запрыгал на одной ноге, тихо шипя благодарности заботливому товарищу: «Кривоногий меджероболисий пирипес», «Ты мне чуть ногу не отдавил, потомок солнцекрылого пережуя!» «Ай, карапонский чужеед, чуть книгу в лужу не уронил»

— А ты точно уверен, что он не ку-ку? — покрутила пальцем вокруг виска девочка, обеспокоено смотря на скачущего Ника. Похоже, юнец сразу произвел неизгладимое впечатление на деревенскую девушку. Она много раз слышала, как ругаются мужики, но выкрикивать вместо ругательств какие-то непонятные словечки похожие на названия существ было, по ее мнению, немного странно.

— Не обращай внимание, — отмахнулся от Ника Фил, как бы нечаянно прикрыв своей спиной прыгающего друга. Парень давно привык к странностям своего товарища, но перед девушкой было немного неловко.

Вдруг Ник отпихнул в сторону Филгуса, и к удивлению Амалии приветственно взял ее за руку, начав с силой трясти:

— Привет, меня зовут Никериал Ленге.

— Я в курсе, — Амалия недовольно нахмурилась, с силой выдернув руку из тисков парня. Обеспокоенно размяла кисть, боясь, что что-нибудь сломала.

— Да? — обрадовался мальчишка. Он и не знал, что так знаменит.

— Да-а-а, — передразнила мальчика девчонка, проказливо показав, к удивлению Ника язык. — «Седой мальчишка, который постоянно лыбится, как идиот» — тебе дали у нас в деревне очень точное описание, ты не находишь?

У юного мага вмиг померкла улыбка, он, нахмурив брови, пробубнил:

— И ничего я не седой. У моего папы тоже были белые волосы и у деда, и у прадеда...

— А у нас считаю по-другому, говорят, будто ты поседел, увидев свое отражение в зеркале.

— Враки! — обиделся на девочку Ник, повернулся к другу. — Ты точно уверен, что ОНА нам поможет?

— Филя, а твой приятель, как я погляжу, неженка, — невинно дополнила свою характеристику Амалия.

Тринадцатилетний мальчик обреченно вздохнул. Характер у Амалии был не сахар, особенно, он, так явно проявлялся при общении с магами. Девушка на дух не переносила волшебников, считая их простыми показушниками. Ее очень сильно коробило, что одним достается при рождении дар, а другим, более достойным, нет. Она больше всего на свете мечтала стать волшебницей, но не имела никаких способностей к магии. Деревенские дети ее избегали, считая очень странной, все свое время она проводила за чтением книг. Гордость Амалии не могла смириться с такой не справедливостью, она хотела всем доказать, что даже при отсутствии дара можно стать волшебницей.

Но одной теории ей было мало, и вот однажды она решилась на героический по меркам деревенских ребятишек поступок. Она сама отправилась на холм к «страшным чародеям» хотя попросить у дедушки Карактура, чтобы он взял ее в ученицы. Но к ее вящему неудовольствию дома оказался только старший ученик Филгус. Рассудив, что даже начинающий маг лучше, чем ничего, она предложила ему сотрудничество. Со временем их знакомство переросло в дружбу, и Амалия переменила свое мнение на счет Фила. Она поняла, что не все маги такие ужасные, как их описывают в деревне.

— Амалия, у нас к тебе просьба, — сказал Филгус, умоляюще состроив глазки подруге, показал пальцем Ника. — Точнее не у меня, а у него.

— И какая у него, — она кивнула головой на мальчика, — может быть ко мне просьба?

Ник сильнее сжал в руках книгу, хмуря брови, смотря на наглую рыжеволосую девицу. Его не прельщало на духу открывать свой секрет какому-то незнакомому человеку. Но раз она была другом Фила, то можно было и попробовать. У мальчика запылали щеки. А вдруг она будет смеяться? Он же умрет со стыда.

Поднялся сильный холодный ветер, загудели кроны вековых деревьев. Амалия, не обратив внимание на лезущие в лицо волосы, нетерпеливо, скрестив на груди руки, ждала ответа на свой вопрос.

— Я… мне… нам хочется… — начал неуверенно мальчик, глубоко вздохнул, уняв дрожь в коленях, и быстро закончил. — Будешь моей подопытной?

— Кем?! Ты что, считаешь меня сумасшедшей?

— Амалия, стой, не кипятись раньше времени. Ник всего-навсего хочет научиться целительству, но ему надо тренироваться на ком-то, чтобы залечивать раны.

— Гениально, — хмыкнула Амалия, разведя в стороны руками. — И вы пришли ко мне? Если это так для него важно, то почему подопытным стал не ты, Филя?

Филгус смущенно почесал рукой затылок. Не говорить же ей, что он просто немного струхнул, когда друг предложил ему стать его первым пациентом. Войти в историю, хоть и посмертно, став первым пациентом будущего великого магистра было хоть и почетно, но совсем не входило в его ближайшие планы.

Девочка, посмотрев на будущих магов, обреченно закатила глаза. Как ее иногда раздражали мальчишки, особенно когда придумывали себе проблемы на пустом месте. Она считала, что Филя лентяй и пофигист, второй, похоже, на ее взгляд, являлся круглым дураком. «И с кем я вожусь? — с тоской спросила у себя Амалия. — Почему именно таким людям достается все в этой жизни?»

— Ладно, — немного подумав, вздохнула девушка. Мальчишки радостно переглянулись. — Но у меня тоже будет небольшая просьба.

— Конечно, все что захочешь, — улыбнулся Ник.

— Я хотела об этом попросить Филю, но раз ты теперь тоже со мной знаком, то расскажу сейчас все вам обоим. Я хочу спуститься в шахты.

Снова подул сильный ветер. Расшумелись, закаркав вороны. Ник невольно сглотнул, косо посмотрев на дорогу. Шахта была давным-давно заколочена, и паренька не прельщало туда спускаться. В эту мглу, где нет и проблеска света. В этот холод и мрак… там наверняка водились монстры, что были в книжках их учителя. А он пока не учил своих непутевых воспитанников серьезным чарам.

— Зачем? — удивился Фил.

— Я недавно на чердаке нашла старые планы и схемы. Мой какой-то там прадед был картографом на шахте, и именно он намечал на карте, где добывать породу. Меня заинтересовал один крестик на той карте. Он зачем-то обвел его кружочком. Я дальше покопалась на чердаке, и знаете, что я там нашла? Дневник дедули. Он там пишет, что они наткнулись на очень необычный проход, сотворенный человеческими руками. Представьте! Прямо в скале неизвестный проход! Это же так здорово! Но вот рабочие и деда думали иначе. Несколько шахтеров вошли туда, чтобы исследовать. Деда не писал, что они там увидели такое, что через пару часов оттуда вышли бледные-пребледные. Проход по настоянию деда заколотили. Но это еще не самое интересное! Через несколько дней двое из трех рабочих умерли так и никому и, не раскрыв тайну этого прохода. А третий свихнулся и до конца жизни бормотал, что золото проклято. Вот после этого шахту и закрыли, придумав такой дурацкий предлог про то, что золото кончилось. Вы ведь прекрасно должны понимать, как деревенские относятся ко всяким родам выдумкам про проклятия.

— Проклятия существуют, — пробормотал Ник, с опаской косясь на бывшую дорогу к шахтам. В его воображении монстры уже облизывались, ожидая пока они к ним придут. Хотя в нем уже начал разгораться огонек авантюризма и любопытства, присущие всем магам.

— Чепуха, проклятий нет! — фыркнула девочка, высокомерно посмотрев на магов. — Это все выдумки старых сплетниц и пугливых мальчишек! Я и то смелее вас, хоть и девчонка!

Ученики чародея переглянулись. Идея спускаться в шахту им не нравилась тем более, после рассказа Амалии, но в глубине души им хотелось пойти, это было такое заманчивое предложение. Отправиться на поиски приключений, раскрыть многовековую тайну, что хранят заброшенные шахты. В душе Ника разгоралось настоящее пламя жажды приключений, но его удерживало то, что это сильно может не понравиться учителю. Цепи сомнения с каждой минутой становились все хрупче. Мальчик сильнее сжал в руках ценный фолиант, не зная как поступить.

Рыжеволосая девочка, не выдержав напряженного молчания, обратилась к растерянным мальчишкам:

— Мое условие такое — Вы помогаете мне в шахте, я становлюсь добровольной жертвой твоего чудика, Филя. А если вы откажетесь, то знайте, я все равно отправлюсь туда и если я там одна умру, то мой призрак будет преследовать вас до конца жизни.

Филгус обреченно вздохнул. Посмотрел на загоревшегося идеей Амалии друга и решительную девицу, что силилась изобразить вой своего будущего возмездия, когда она станет беспокойным приведением…

Похоже, у него не оставалось выбора.