Последняя жизнь оставляет самые яркие воспоминания и самые глубокие раны. Поэтому Кириллу было мучительно видеть с Небес, как другой постепенно занял его место. Аня полюбила Максима, и теперь тот воспитывал её сына. От этого становилось горько и невыносимо тошно.
— Мало того, что у моего мальчика его фамилия, так ещё и отчество! — Кирилл от ярости бы швырнул что-нибудь в стену, если бы оно попалось под руку. А так лишь насупил брови и повысил голос. Даже ногой звучно топнуть не удалось: мягкое пушистое облако только немного примялось.
— Спокойно, не кипятись, — рядом сидел Сильвестр. — Ты ангел-хранитель. Тебя не должны волновать такие мелочи. Главное, благополучие твоего подопечного.
— Ты не понимаешь. Это же мой сын. А он и не знает, — ангел-новичок грустно опустил голову.
— Ты сам виноват, — после паузы вдруг сказал Сильвестр.
— В чем? В том, что умер? — печальные глаза Кирилла налились злостью.
— Нет. В том, что сейчас мучаешься. Ты мог выбрать другой путь. Прожить ещё одну жизнь или хотя бы дождаться, когда тебе дадут подопечного по всем правилам. И это был бы точно не твой сын. Тогда бы ты погрузился в работу и, возможно...
— И, возможно, забыл бы последнюю жизнь, — новичок закончил за собеседника, выделив интонацией слово "возможно". После минуты молчания. — Ты думаешь, так было бы лучше?
Сильвестр лишь пожал плечами.
Кирилл сходил с ума ни то от ревности, ни то от зависти. Они живые. А он сидит на облаке и наблюдает через большой экран за Землей, что не приносит ничего, кроме боли. Из развлечений только разговоры с опытным и беспристрастным Сильвестром. Почему этот ангел такой чёрствый и циничный?
