2

Смириться почти получилось. По крайней мере, когда Максим целовал Аню или брал на руки малыша, Кирилл сжимал кулаки уже через раз. Биться головой об облако хотелось все реже. Но не потому, что оно мягкое, и это бесполезно. Ну, и поэтому, конечно, тоже. Даже тяжело вздыхать и сетовать на талантливую и жестокую писательницу Судьбу перестал.

Более-менее все шло хорошо. Точнее, так как надо. Ангелы-хранители работали, люди жили. Никто не нарушал установленный порядок. И не собирался нарушать. Казалось, и неутомимая и вечно недовольная Серафима успокоилась. Но так только казалось. Она пришла к Кириллу расстроенной и подавленной с Книгой Ани в руках.

— Вот, читай, — ткнула пальцем в нужную строчку, сунув Книгу Кириллу под нос.

— Вторая беременность, рождение дочери, — Кирилл прочел вслух, не понимая, что так опечалило Серафиму. — Так это же хорошо! Новая жизнь. Другие ангелы радуются, а ты плачешь.

— А теперь переверни страницу, — она шмыгнула носом. — Что ты тут видишь?

— Дату рождения ее дочери. Написанную еще раз, — он недоуменно уставился на ангела Ани.

— Вот именно, что еще раз! Понимаешь, что это значит?

— Что?

— Ты совсем дурак? — Серафима ударила его в грудь со всей злости. — Обрати внимание: дата подчеркнута. Аня не переживёт эти роды. Её дочь и сын, между прочим, твой, останутся без матери! Этого нельзя допустить!

— Да, дела, — Кирилл грустно вздохнул. Но так написала Судьба. Как ты это собираешься не допустить?

— Пока не знаю, — она утерла слезы и стала ещё серьёзней. — Поэтому я и пришла к тебе. У нас девять месяцев, чтобы что-то придумать.

— У нас?

— Да, у нас. Это же и в твоих интересах тоже. Или ты хочешь, чтобы твой сын остался ещё и без матери? Каково ему будет с неродным отцом, а? — Серафима всегда знала, на что надавить. Этого у нее не отнять.

— Мне очень жаль, что так выйдет, — произнес Кирилл после того, как сделал вдох-выдох и немного успокоился. — Но мы не имеем права вмешиваться. Мы всего лишь смотрители и проводники. Перед Судьбой и Главным мы бессильны.

— Перед Судьбой и Главным мы бессильны, — хранитель Ани передразнила собеседника. — Ты говоришь, как, как… знаешь, кто ты? Трус! Самый настоящий трус! Речь идёт не только о моей племяннице и ее детях, но и о твоём сыне. Я думала, ты как никто, меня поймёшь и поддержишь. Но ты…

— Погоди, племяннице? — до него начало доходить, почему Серафима настолько печется о благополучии Аниной семьи.

Ангел-хранитель больше не проронила ни слова. Лишь сверкнула полными ярости и обиды глазами и улетела, расправив белоснежные крылья и сердито хлопая ими. Паря над облаками, поняла, что последняя надежда — это Дамиан. Снова придётся обратиться за помощью к знакомому демону. Он единственный, кто всегда идёт Серафиме навстречу, даже если ему это невыгодно.