Город

Конец зимы радовал неожиданно хорошей погодой. В предвкушении весны Солнце решило порадовать Землю своими яркими лучами и слегка поторопившемся теплом.

По улицам звенела капель, срываясь с тронутых солнцем крыш. Люди спешили поскорее сбросить с себя теплые зимние вещи; однако, обманываться солнцем не стоило — для того, чтобы, скажем, снять шапку, было еще слишком холодно.

Я шагала по солнечной улице Мейта, старательно прикрывая мерзнущие уши волосами.

На днях обо мне вспомнила Гильдия, и мне прислали повестку с рекомендацией явиться в ее штаб в Мэйте, в пригороде которого я находилась. Иногда такое происходило — выпускника привлекали к выполнению какого-то поручения. Выбирали в таком случае подходящую кандидатуру из тех, кто находился относительно недалеко от места выдачи задания.

Вот так и меня поймали и привлекли к общественно полезному поручению.

В здании мне пришлось подождать с четверть часа, пока обо мне доложили, затем направили на второй этаж. Там меня ждал секретарь, который провел меня к кабинету начальника отделения Гильдии мистиков по Мейту. Я зашла в кабинет.

— Госпожа Янше? — повернувшись, спросил начальник, не очень высокий, полноватый, но властный мужчина, подняв голову от стола в своем кабинете.

Я поклонилась.

— Итак, Вас уведомили о поручении Гильдии...

Я склонила голову, ожидая пояснений.

— Поручение простое, — продолжил он. — Отвезти депешу в Дарп. По пути старайтесь не задерживаться: депеша должна быть там не позже, чем через восемь дней. Дальше можете отправляться по своим делам. В Эрстхен не заезжайте, лучше сразу возвращайтесь в Центральный регион. Дорога будет Вам оплачена.

Он протянул мне пакет с серебристым росчерком молнии на конверте — знаком депеши.

— Принято, — ответила я, принимая пакет.

— Какие-то вопросы? — дежурно поинтересовался начальник.

— Да… Почему не заезжать в Эрстхен?

— Это не наша территория.

— Поняла, — кивнула я и вышла.

Гильдия обязалась оплатить мне дорогу до Дарпа и оттуда до ближайшего города Центрального региона.

Надо сказать, хорошее задание. Мне это было весьма на руку, потому что в ближайшее время я, по сути, буду путешествовать бесплатно, хоть и по определенному маршруту. Да и Гильдия осталась в плюсе: им не пришлось оплачивать услуги курьера.

Пункт назначения располагался почти на самом западном побережье, в двадцати сотах от моря.

Я вскочила на лошадь и, дав лишь небольшой крюк за своими вещами, двинулась по западному тракту, почти прямо и без поворотов идущему до самого Прибрежного района.

***

На западном побережье была настоящая весна: уже распускались листья, а кое-какие плодовые деревья даже зацветали.

Несмотря на не слишком большое расстояние, климат у моря отличался от нашего разительно.

Оказавшись там, я словно перенеслась во времени на месяц-полтора вперед.

Воздух был наполнен легким ароматом свежей зелени и начинающих распускаться цветов, а временами ветер доносил свежий морской запах.

Депеша достигла пункта назначения через семь дней. Передав ее местному начальнику отделения, я получила благодарность и плюсик к репутации.

Выйдя из отделения, я направилась погулять по городу. Он был, конечно, красивый и необычный, но в конкретный момент меня более интересовал собственно источник соленого морского запаха. Поболтав с каким-то прохожим, я узнала, что, если подняться на холм к северо-западу от города, можно увидеть море.

Поэтому я поспешила направить Трусливую Шельду к северным воротам.

Лошадь, хоть и была трусливой, отличалась резвостью и, притом, выносливостью.

До холма я доехала довольно быстро и наконец-то насладилась вожделенным видом моря.

А, возвращаясь в город, выйдя на дорогу, ведущую на северо-запад, я натолкнулась на указатель:

"Эрстхен, 25 сот

Долмир, 45 сот".

Изучив указатель, я задумчиво перевела взгляд на уходящую вдаль дорогу и усмехнулась. Кажется, я представляю, чья это территория...

Ну, в конце концов, мне рекомендовали не ездить в Эрстхен. А не запрещали...

***

Дорога до города радовала сочной зеленью и распускающимися садами.

Да и сам город, открывшийся взору, производил яркое впечатление. Хотя, конечно, не столь яркое, как на меня произвел Долмир, но Эрстхену на руку играла весна.

"Так. Ни с кем не разговаривать, ни к кому не подходить, ни у кого ничего не брать", — прокрутила я в голове, подъезжая.

Хотя этот город был не так похож на смешанный, и Кондор про него ничего не говорил...

Что ж. Прогуляюсь по городу, а потом… А потом можно и встретиться с другом...

Въехав в Эрстхен, я спешилась и двинулась по главной улице. Город все больше и больше становился похож на обычные города, которые я знала. Так же кричали торговки, зазывая покупателей, так же судачили знакомые на базаре; только языки смешивались знакомые с незнакомыми… Обитали в городе, по всей видимости, люди. По крайней мере, мне на глаза не попадались драконы… Хотя, конечно, представители некоторых других рас встречались.

Чуть осмелев, я оставила лошадь у какого-то трактира, бросив монетку работнику, и пошла гулять на рыночную площадь. Там было шумно и многолюдно. Весело кричали полноватые бабы за прилавками, по площади сновали торговцы с лотками, очевидно выискивающие простодушных приезжих и болтающие на всех языках подряд.

Я гуляла вдоль прилавков, улыбаясь торговцам, все норовящим что-то мне всучить, потом чуть отошла, подходя к центру площади.

Среди прочих торговцев, ко мне вдруг обратился какой-то молодой человек, очень уверенно, без тени прибрежного акцента, пожелав мне доброго дня.

Я обернулась.

Передо мной был молодой человек с длинными золотистыми волнистыми волосами, высокий, стройный и очень красивый. С первого взгляда я бы даже, пожалуй, не смогла бы определить, девушка это или юноша. Хотя, девице такой рост был бы не к лицу — смотрелась бы дылдой… На нем была красивая длинная куртка, штаны и черные кожаные хорошо начищенные сапоги до колен на почти плоской подошве. Спину его укрывал плащ; на голове была черная тюбетейка без узоров и каких-либо орнаментов.

И деревянный лоток с лямкой через плечо.

— Впервые здесь, госпожа? — нараспев протянул он.

— Да, — легко согласилась я.

— Уж не из центрального ли региона?

— Из него самого, — усмехнулась я.

Я с интересом взглянула на прилавок.

Парень стоял довольно близко ко мне. Протянув руку, он аккуратно, едва касаясь провел пальцем с хорошо заточенным узким ногтем по моей броши.

— Красивая брошечка, — проговорил он задумчиво. — Откуда она у Вас, если не секрет?

— Нашла, — подумав, ответила я. И, по сути, это было правдой.

— Почем бы отдали? — немного помедлив, почти безразлично проговорил парень.

Я хотела было сразу ответить, что не продаю, но, подумав, поинтересовалась:

— А Вы почем бы взяли, юноша?

В лотке у него, помимо прочего, были и какие-то украшения.

— Ну, — сказал он, прищурившись, — из большого уважения к Вам… Золотых за три.

Я мысленно усмехнулась. Ну, что ж, поиграем...

— Сколько? Так дешево? — возмутилась я. — Ну нет, так дешево не отдам...

— Дешево? Ну, знаете ли… — недовольно протянул парень. — Вещица красивая, но не бесценная.

Я с несогласным видом пожала плечами. Я обратила внимание на брови юноши, довольно светлые, темнее волос. На левой брови, примерно посередине, как будто был маленький шрамик — прерывалась линия волос. Но он был подкрашен в тон бровям и казался почти незаметным.

— Ладно. Четыре, но только за цвет камня...

— Не-е-е, — я поморщилась, помотав головой. — Этого мало.

Я чуть развернулась и сделала было движение в сторону.

— Ох, право. Дороже эту безделушку вы все равно не продадите… — презрительно бросил парень.

— Безделушка, значит? — хмыкнула я, ухмыльнувшись. — Так вот, послушай. Один опытный ювелир, когда увидел эту брошь, сказал мне, чтобы я дешевле, чем за пятьдесят, ее не отдавала. Это драконье золото, юноша!

Он молчал секунд с пять, потом недоверчиво приподнял брови:

— Ох, неужели?

— Именно, — проговорила я.

Он вздохнул и, прикрыв глаза, снисходительно проговорил:

— Вынужден сообщить, что Вас, по всей видимости, бессовестно обдурили...

— А по-моему, — прищурившись, ответила я. — Меня пытаются бессовестно обдурить прямо в эту секунду!

— Как Вы могли такое подумать? — с театральным оскорблением бросил он.

Но я уже разглядывала товары в лотке. Там было много всего разного, помимо украшений. Хотя сам лоток был небольшой.

— Это все, что ты продаешь?

— Ну-у, — неопределенно протянул он, плавным движением облизав точно по контуру верхнюю губу.

Смысл этого жеста остался для меня загадкой. Я непонимающе посмотрела на него и вернулась к рассматриванию лотка. Мой взгляд привлекли глянцево блестящие пластинки, отливающие темным золотом, с чуть разными оттенками, расположенными концентрическими кругами. Размером они были с пол-ладони; и, черт возьми, я была почти уверена, что это...

— Что это? — поинтересовалась я.

— Это настоящая драконья чешуя, — пафосно проговорил юноша.

— Драконья чешуя? — я подняла на него глаза. — Это откуда ж у тебя такое?

— Мой друг охотник поставляет, — не моргнув глазом, ответил юноша.

— Это какой же охотник драконью чешую добывает? — подозрительно склонила голову я.

— Драконоборец.

— Да ты шутишь, — выпрямилась я, серьезно глядя на него. — Какой к черту драконоборец? Драконы — разумная раса.

— Ладно, — вздохнул юноша, прикрыв глаза. — Они добыты не драконоборцем. Это просто чешуя дракона...

— Надеюсь, дракон не пострадал при выколупывании с него чешуи, — проговорила я, покачав головой.

Блестящие чешуйки завораживали меня, мне очень хотелось купить.

— Сколько стоит? — как можно более непринужденно поинтересовалась я.

— По две серебряных за штуку, — с готовностью ответил юноша.

— Сколько!? — возмутилась я. — Немыслимо!

— Нет, ну а что вы хотели! Она стоит дорого!

— Врешь. Врешь и не краснеешь! Она столько не стоит! — заявила я и нахально продолжила. — Я возьму это за 5 рыженьких.

— Рыженьких? — парень скривился так, словно ему предложили обглодать сдохшую пару недель назад кошку. — Это даже оскорбительно! Две чешуйки за одну серенькую!

— Три!

— Грабеж! — возмутился он. — Пять за две!

— А мне столько не надо! — прищурилась я. — Ладно! Две за серенькую, — сказала я, усмехнувшись. — Но, черт возьми, они столько не стоят!

Я сжала в руке пару чешуек и потянулась было к карману, но парнишка вдруг резко побледнел и переменился в лице. И, молниеносно развернувшись, рванул прочь.

— Стой, а… — непонимающе крикнула я.

— Так бери! — бросил он, не оборачиваясь.

Я обернулась и увидела прямо рядом с собой Кондора; он сделал резкий бросок вперед и, схватив юношу за край взметнувшегося плаща, рванул к себе. Парнишка шатнулся назад, едва не упав, с его лотка слетело несколько чешуй и еще чего-то.

Окружающие было удивленно обернулись, но тотчас равнодушно отвели глаза, не желая вмешиваться.

Притянув парнишку к себе, Кондор сгреб в охапку его золотистые кудри, вынуждая стоять присогнувшись.

— Ничего не попутал? — сказал он жестко.

— К-конхстамари… — протянул парень с нервной улыбочкой. — Какая встреча… Не думал увидеть тебя здесь...

— Где были твои глаза, Личи, когда ты к ней подошел? — все тем же убийственным тоном осведомился дракон.

— Конхстамари, ну откуда мне было знать… — проскулил юноша, цепляясь за сжимающую его волосы руку Кондора. — На ней же не написано...

— Да ты что… — хмыкнул дракон и, обратившись ко мне, мягко проговорил. — Дзета, можно твою ручку?

Он аккуратно взял мою правую руку и приблизил к лицу юноши; рукав чуть поднялся, открыв золотой драконий браслет.

— Ой, ну ошибочка вышла… Больше не повторится… — затараторил парнишка, умоляюще глядя на Конхстамари. Только сейчас я заметила его глаза: янтарно-желтые с по-кошачьи узким зрачком. — Пусти меня, прошу!..

— Твоя ошибка в том, что ты совершенно не умеешь складывать один плюс один, — жестким ледяным тоном изрек Конхстамари. — Запомни, ущербный ты подранок, еще раз к ней подойдешь — и разговор будет совершенно другой. Чтобы я в ста шагах около нее тебя не видел! Ясно? — Кондор чуть поднял руку, заставив парнишку выпрямиться и приподняться на носках.

— Ясно… — проскулил тот, цепляясь за руку. — А что, если она сама подойдет?..

— Сама подойдет? — хмыкнул Кондор, взглянув на меня. — Ну… Чай не столб. К земле не прибит. Отойдешь.

Юноша безнадежно взглянул на него.

— Хорошо… — проговорил он, наконец.

— Вот и договорились. Проваливай, — грубо бросил Кондор, отпуская его волосы, и парнишка тотчас бросился бежать и растворился в толпе.

Мы проводили его взглядом.

— Ты что, теперь всех будешь от меня отгонять? — холодно поинтересовалась я, повернувшись.

— Держись от него подальше, — вместо ответа жестко проговорил Кондор. — Это та еще сволочь.

— Это что ж теперь, мне ни с кем разговаривать нельзя?

— Нет, зачем, — хмыкнул Кондор. — Общайся с кем хочешь, мне-то что… Но вот с ним… Очень не советую.

Я вопросительно взглянула на него.

— Личи — существо паскудное и непредсказуемое. Может, он тебя охомутает, да на черном рынке продаст кому-нибудь… Я о подобном еще не слышал, но, если вдруг случится, буду не удивлен… — проговорил Кондор, потом повернулся ко мне и спросил. — А теперь мне хотелось бы знать, что ты делаешь в Эрстхене?

— Ну, меня отправили депешу отвезти...

— В Эрстхен? — удивленно поднял брови Кондор. — Это ж не ваша территория...

— Не, в Дарп, — созналась я. — А сюда я просто так заехала… Хотела город посмотреть немного, а потом тебя позвать… А как ты здесь оказался?

— Да вот, занесло в Эрстхен. И тут вижу, знакомая рожа. Да еще и не одна...

Я взглянула на Конхстамари.

— Этот Личи… он один из вас?

Кондор тяжело вздохнул и ответил:

— К стыду всего драконьего народа… Да.

Я вопросительно взглянула на Конхстамари.

— Его так и зовут, Личи?

— Полное имя — Лиэстер Чиэнстелли.

— Он маленький?

— Он довольно молод. Ему без полусотни пятьсот лет.

— Он… твой родственник?

— Упаси, Небо! — воскликнул Кондор. — Я бы не пережил такого позора.

Я достала из кармана чешуйку. Кондор, взглянув на нее, презрительно поморщился.

— Нормальные драконы это выкидывают, а этот продает. Всяких простофиль заезжих ищет… Торгует всякой чешуей, в прямом и переносном смысле… И дешевыми стекляшками.

— Возможно, стекляшки не такие уж и дешевые. Живет же он за счет торговли...

Кондор фыркнул.

— Эти безделушки — всего лишь прикрытие. Разве ты не догадалась? Его самый ходовой товар, главный источник дохода — кое-что другое.

Я непонимающе взглянула на Кондора.

— Ох, невинное неиспорченное дитя… Подумай. Вспомни его смазливую мордочку… Его фишка — это сфера определенного рода услуг...

Я вдруг припомнила это жест с облизыванием губ… И поморщилась. Вот оно что.

— Но, тобой он вряд ли был бы заинтересован, — отмахнулся Кондор. — Ты не его клиентура — его клиенты исключительно хорошо обеспеченные люди. Критерий его отбора — платежеспособность. Не имеет значения ни внешность… ни даже пол.

Я поморщилась, но, немного помолчав, спросила:

— Разве для драконов пансексуальность — не нормальное явление?

— Дело немного в другом. Дракон в любых отношениях занимает доминирующую позицию. Ни один нормальный дракон не займет позицию подчиняющегося. А Личи все равно. Он готов принять любую роль, если за это заплатят. Иными словами, мы "покупаем", а он продает, потому что все потерял по собственной глупости. Он и перед своими стелится. Даже наложником готов стать. Взял бы кто...

— Почему? — поинтересовалась я.

— Это не в чести. Видишь ли, поскольку, по-хорошему, дракон не может занимать позицию подчиняющегося, для драконов проявлять интерес к другим драконам ненормально, порицаемо. Однако… судя по тому, что у него периодически появляется драконье золото — кое-кто все же его привечает… Но никто не сознается, ибо это позор. И сам Лиэстер, готов поспорить, не выдаст имен покровителей.

Мы дошли почти до городских ворот.

— У него узкие плечи… Он маленький… И, наверное, не сильный… — задумчиво проговорила я.

— Верно подмечено. Особенно про узкие плечи.

Я припомнила, что у всех драконов, которых я видела, широкие плечи и хорошо развита мускулатура, особенно корпуса, в частности груди. По всей видимости, это связано с полетом.

— После некоторых событий, он так себе летун.

Я заинтересованно взглянула на Конхстамари.

— Личи… начинал хорошо, а кончил плохо. Хотя, и начал он тоже, так скажем, неординарно… Ты слышала что-нибудь про драконьи свадьбы?

Я отрицательно покачала головой.

— Это брачный обряд у нашего народа. Раз в определенный период женщина дает клич. Все взрослые мужчины собираются и сражаются за право быть с ней… На тот момент Личи было ровно четыре сотни лет, и это было его первое полноправное участие в свадьбе. То есть, не просто посмотреть, а возможность принять участие в битве на основании совершеннолетия. Маленький и неопытный, он понимал, что со старшими ему не тягаться, и поэтому решил взять хитростью. Пока старшие дрались за право быть избранным Зей-Цвенг, Личи втихую подобрался к ней и попытался завязать знакомство. Но Зей-Цвенг дерзости не оценила.

Мы вышли из городских ворот и двинулись по дороге. Конхстамари продолжил:

—… Наши женщины вообще весьма вспыльчивы и агрессивны. В любой момент могут попытаться убить. А учитывая их физическое превосходство… В общем-то ритуальные битвы за женщину — неспроста. Это не только доказательство превосходства над соперниками, физической силы и потенциально хороших наследственных признаком для нее. Но еще и возможность проверить себя — то есть, если ты не можешь одолеть себе подобного, к женщине лучше вообще не лезть.

Я внимательно смотрела на Кондора. Он продолжил:

— И в первую очередь нужно хорошо летать. Женщины летают плохо. После совершеннолетия они еще продолжают расти, а крылья останавливаются в росте. Поэтому они практически не летают. И, если ты сумел от нее умахать — ты спасен, — проговорил Кондор. — Личи летал неплохо. У него был хороший потенциал. Но умахать не смог. Насколько я мог видеть, она неслабо рванула его за крыло.

— Она додумалась ударить в крыло?

Кондор серьезно взглянул на меня:

— Я ни разу не говорил, что они глупы. Неадекватны, отбиты, вспыльчивы. Но не глупы. Она знала, куда бить. Травмировать крылья — и жертва уже не улетит… — Конхстамари хмыкнул и продолжил. — К сожалению, он не умер, хотя всем бы того очень хотелось. Видимо, он где-то спрятался, и она до него не добралась. Не знаю, — прикрыв глаза, протянул он. — как Личи умудрился с перебитым крылом добраться до континента с острова, расположенного от него в 700 сотах. Может, пожалел кто-то, подобрал на корабль, или еще что-то… Но он вернулся на континент. Но это еще даже не конец истории. — Кондор помолчал немного и продолжил. — За право встретиться с Зей-Цвенг сражался и Сэфхинри Шейр. И в тот раз преимущество было на его стороне. Мне он как раз выбил плечо и имел все шансы победить. Но разгневанная Зей-Цвенг в тот день не приняла никого… Поэтому Сэфхинри счел выходку Личи личным оскорблением и решил с ним поквитаться.

— Его не остановили?

— Нет. Это его дело. Мы не вмешиваемся в дела и решения друг друга. Сэфхинри захватил замок Личи и все его золото. А на его возмущения ответил: "Не согласен — дерись". Разумеется, тот не смог даже добраться туда. Сэфхинри забрал все золото и вообще все, что можно было унести, а замок бросил. Однако, Личи и этого было мало. Жаждая мести, он замыслил очередную авантюру...

Кондор прикрыл глаза и холодно продолжил:

— Личи пошел на сделку с некой молодой загорянской[1] аристократкой. Она обязалась предоставить армию и флот, повести войска на Сэфхинри и отбить у него все. А Личи… Личи обещал обратить ее в драконэлла. Он выполнил свою часть договора. И она сбежала, а он не смог ее остановить...

Я сунула руки в карманы, внимательно слушая.

— И, наконец, спустя лет пять, когда исчерпалась драконья магия, хранящая вулканический остров от разрушения, произошло извержение, и обломки Личиного острова сгинули в пучине...

— Почему?

— Потому что он так и не вернулся туда. Не мог трансформироваться. Я говорил, что обряд отнимает очень много жизненной энергии… В общем, он потерял все, что имел, по собственной глупости и теперь трется среди людей, торгует всякими безделушками, честью и собой.

— Откуда ты так хорошо знаешь?

— Да это все знают. Личи прямо-таки для всего народа знаменитостью себя сделал. Такие события просто не могли остаться незамеченными. И обращение… Это ж не незаметно: минимум то, что он не мог трансформироваться… Это было сорок девять лет назад. Думается, он только-только, буквально пару-тройку лет как, окончательно оправился после обряда...

Мы были за городом. Кондор начал было снимать куртку, чтобы трансформироваться...

— О Небо, я забыла свою лошадь!.. — внезапно озарило меня.

— Я знаю надежное место в Долмире, где можно ее оставить, — проговорил Кондор, вновь накидывая куртку. — Пойдем.

***

Кондор трансформировался и расправил огромные перепончатые, покрытые словно металлическими перьями крылья.

Его чешуя блестела на солнце темной бронзой. На кончике хвоста было своеобразное двухстороннее перепончатое крыло, немного напоминающее резной лист. По шее и спине его, от затылка, начинаясь между второй парой рогов, почти до кончика хвоста, шел гребень. Его черные роговые выросты по форме напоминали волны. Драконью голову украшали рога. Первая пара — длинные и острые, почти прямые, с небольшим изгибом назад; вторая пара гораздо короче, а третья — небольшие костяные выросты. В человеческой форме сохранялась только первая пара.

Я смотрела на дракона с восхищением.

Конхстамари вытянулся и повернулся ко мне, сверкнув золотисто-медными глазами. Я подошла к нему, и он, подставив лапу, поднял меня к себе на плечо.

Я вцепилась руками в гребень, готовясь к рывку.

Кондор чуть присогнул ноги и, резко толкнувшись от земли, взлетел с места.

Он полетел к морю. Я завороженно смотрела на плывущие внизу прозрачные зелено-голубые волны, ощущая шеей и лицом свежий морской воздух...

— Ты не против немного развеяться? — спросил вдруг Кондор.

— Шутишь? Я всегда за! — воскликнула я.

Кондор тотчас наклонился, резко разворачиваясь влево, а я, нетерпеливо поерзав, покрепче вцепилась в его спину.

Взяв курс к горизонту, он выровнялся и начал подниматься выше. Взмыв высоко над водой, он развернулся, опустив теперь правое крыло, и на скорости описал широкую окружность. Слегка опустившись, он несколько раз покачался из стороны в сторону, словно описывая змейку, затем взлетел вверх и опустился вниз, заставив меня почувствовать, как сжимается что-то в груди. Затем снова вверх и снова вниз...

А потом поднялся еще выше над морем… и резко спикировал вниз по большой и довольно пологой дуге, словно скользя по невидимому ледяному склону. Сердце защемило от этого завораживающего и чарующего ощущения падения, и я, вцепившись в его гребень и плечо, радостно закричала, щурясь от ветра.

Кондор пронесся над самой водой, чертя по поверхности краем крыла и поднимая соленые брызги. Крик мой перешел в смех; я вытянула вбок руку, пытаясь поймать их.

— Держись крепко! — радостно воскликнул Кондор и, практически встав на левое крыло под экстремальным углом, пронесся между каменными скалами.

Приземлившись на одну из каменных скал, мы смотрели на садящееся в море солнце.

Был какой-то особенный неповторимый шарм в этих черных мелкопористых камнях. Несмотря на яркие слепящие блики на воде, они оставались все так же темны. Матовые, без единого блика, словно поглощающие солнце...

Я сидела на краю, свесив ноги. Мне хотелось стать такой же, как этот черный камень: я старалась впитать в себя все эти пологие манящие лучи солнца догорающего весеннего дня, вобрать их каждой клеточкой, каждой точкой своего тела, от кончиков пальцев до кончиков волос, напитаться долгожданным солнцем про запас, чтобы хватило до самых теплых дней на материке...

Море, густо-сине-зеленое, слегка волнующееся, словно излучало силу и уверенность. И ту бесконечную мудрость, которую способна хранить древняя первозданная вода.

Оно манило… Мне хотелось сигануть вниз, в его живую, колышущуюся воду прямо со скалы...

Я вдыхала соленый морской воздух. Этот запах — моря, ветра и свободы — лучше всех духов мира. Я представляла, как он заполняет легкие и разливается по всему телу, стараясь запомнить эти ощущения… Тело мудрое; оно помнит все...

— Здесь очень здорово! — жмурясь, проговорила я.

Кондор опустился на скалу рядом со мной. И мне показалось, что он, чуть развернувшись, сделал было движение рукой ко мне...

Но, опередив дракона, я поднырнула под его руку, заключила его в объятья и восторженно воскликнула:

— Ты просто потрясающий друг!

— А… ага… Спасибо, — проговорил он, скромно, едва касаясь, приобняв меня за плечо.