День первый

"Их оставалось все меньше, а враги наступали.

Кири-сан крепко держала катану, несмотря на то, что рукав кимоно уже набряк от крови, и скоро оружие должно было просто-напросто выскользнуть. Даймё в любом случае узнает, что она ушла достойно — ему сообщат.

— Я позволяю вам совершить сеппуку, — услышала она.

Вонзив меч в землю, Кири-сан опустилась на колени, затем достала танто.

— Когда уходит заря

Разгоорается день,

Но не всегда за зарей

Он приходит, чаще

Вместо него приходит ночь, — произнесла она свой предсмертный стих.

Лезвие танто вошло Кири-сан в горло — самураи должны уходить достойно..."

Зевнув, Феня поплелась на кухню взять что-нибудь попить. И писать охота, и устала как собака, и перспектив к изданию никаких (а уж имя Фёклы Толстухиной явно не синоним успешности).

Девушка по привычке хватанула из холодильника любимый томатный сок и двинулась к себе в комнату, да так и замерла на пороге. Голоса… Воры, что ли, залезли? Но она бы услышала, она же не глухая как бабушка, а как раз наоборот — из-за особых обстоятельств слух в последнее время обострился.

Войдя к себе, Феня чуть сок не уронила: на ее диване сидели Анна, Элли и молоденькая девушка-курсант в форме Академии космофлота имени Терешковой — тоже Элли, но из альтернативной ветки реальности. Опомнилась автор мгновенно — хохотнула, брякнув пакет на компьютерный стол и поинтересовалась:

— Сок будете?

— Не откажусь, — оживилась Элиана из более поздних частей романа.

Она, как всегда, была в своей капитанской форме (любимая одежда, что делать), но скромные золотые сережки сменились не менее скромными, но с изумрудиком — очевидно, подарок Луга. Выглядела мать маленькой плазменной колдуньи хорошо, несмотря на то, что недавно пострадала дважды — первый раз в игре, второй — исключительно по вине автора, переломав ребра и напугав весь экипаж сотрясением мозга.

— Кислятина, — хмуро сказала Анна.

Принцесса Странников, бывший официальный бастард главы клана, а ныне дочь Верховного Короля, казалось, становится все красивее. Бледно-серое платье с ассиметричным подолом (сзади макси, впереди мини, по бокам миди) красиво облегало ее идеальную фигуру, яркие локоны изумительно оттеняли мраморную кожу. Портило впечатление только раздраженное выражение лица.

— Спасибо, не надо, — тихим вежливым голосом сказала девушка-курсант.

Если ее что-то и не устраивало, то только короткий форменный пиджак — до дьявола неудобно, и парни постоянно глазеют куда не надо (хорошо хоть подходить остерегаются!).

— Ну, ладно.

Феклуша налила сок Элиане (чтобы красоток не путать, их хоть называть надо по-разному), а сама метнулась в другую комнату — там, в холодильнике, был еще один пакет с соком, апельсиновым, хоть она и предпочла бы ананасовый, но чего нет, того нет. Впрочем, Анна и такой одобрила за неимением лучшего.

— Что-нибудь случилось? — поинтересовалась автор, садясь в кресло и закидывая ногу на ногу.

Элиана и принцесса синхронно насупились и выпалили:

— У тебя совесть есть?

— Паразитки неблагодарные, — закатила глаза автор, — я с ними, а они мне...

— Не надо так, — попросила юная Элли, — другой автор с нами вообще бы не церемонился...

— Распустила я вас, — сделала вывод Толстухина.

Она взболтнула в бокале остатки сока и налила еще.

— Кхе, — из воздуха появился Гиацинт, — я тоже хотел бы вставить слово...

— Опять лезешь, куда не просят? — вскинула брови его сестра, но Ги ее не слушал.

— Ты вообще что наделала? — вопросил он автора. — Была у меня одна сестра, а стало две! Они же меня доканают!

Анна и Элиана синхронно вскочили с дивана. Жрец попятился от сестричек, вскидывая руки в защитном жесте, но те и не думали давать любимому братцу по шее, просто на вышеупомянутой шее повисли. Сколько бы обе не бурчали на младшенького, но любили аж до потери сознания. Принц Странников прохрипел:

— Видала? Залюбят до смерти!

— Девочки, хватить братца душить, — помахала рукой Феня.

Элли-младшая потупилась, но в глазах мелькнула тоска — она словно спрашивала: "А мне?". Автор мысленно объяснила девушке, что у нее тоже есть брат, и та просветлела; но когда капитан Куин уведомила своего двойника, что у нее будет два мужа и трое детей, девчонка аж побледнела.

— Не будет, — четко сказала автор, — тот черновик я уже выбросила. Что будет, я еще не знаю, но не может же повторится все. Садитесь лучше, побеседуем, но только с вами.

Она внимательно посмотрела на девушку-курсантку, и та тотчас уронила голову на грудь.

— Пусть решит, что ей все приснилось, — резюмировала автор. — Ги, положь ее и подгребай ближе.

Жрец повиновался, и, поскольку диван красотки уже заняли, попросту оседлал мягкий стул, оттащив его от стола и поставив возле кресла писательницы. Та уже тихонько похохатывала.

— Люблю вас мало, что ли? — спросила она. — Или игра вас так распустила?

Хулиганы скромно потупились, но каяться были не намерены. Ги встал, разлил девушкам сок, затем уселся обратно. Хозяйка квартиры тянула томатный из бокала, слегка ухмыляясь, и думала о том, что эти трое паршивцев явно забылись, но сердиться на них по определению невозможно. В этот момент Анна поглядела на магнитолу, и та включилась, а затем голос Тимура Шаова запел:

— Хорошо быть красавцем мужчиной

И по пляжу в трусах рассекать,

Напрягать мускулистую спину,

Мускулистый живот напрягать.

Обаять подходящую даму,

А потом — ресторан и тахта.

Она скажет поздней:

"Ведь учила же мама,

Что все мужики — сволота!"

— Так какие же претензии ко мне имеются? — спросила автор.

— Просто повидать тебя захотелось, — призналась Элиана, — а эти, — кивок на Странников, — следом увязались.

— А не стыдно при юном поколении претензии предъявлять? — поинтересовалась Феклуша.

— А не стыдно меня одиночкой оставлять? — вопросом на вопрос ответила Анна. — Ты же знаешь, Странники умирают от этого, ты сама нас такими создала.

— Совести у тебя нет! — возмутилась Толстухина. — У тебя же семья и дите...

—… нагульное, — вставил Элли.

Анна возмущенно посмотрела на "близняшку", но промолчала.

— Да их вот что гнетет, — сказал Ги и бесцеремонно пихнул Анну в бок.

Обе красотки синхронно пискнули — жрец нарочно ткнул в ребро. Принц извинился, затем посмотрел на автора:

— Ну и зачем?

— Побочный эффект, — созналась Феня. — Что делать — не знаю.

— Когда Элиана ребра сломала, мне больно было, — пробурчала Анна.

— А когда Анита ментальную болезнь подцепила, у меня голова разламывалась, — подхватила Элли.

— Да, надо что-то делать, — вздохнула писательница.

Гиацинт горячо согласился.

— Значит, будем думать, — резюмировала автор.