Поединок

— Лесь, привет! А что ты сегодня вечером делаешь? — Виктор почувствовал, что немного стесняется, и это ощущение было для него новым. С другими девчонками все получалось быстро и легко. Он был умен, по-своему красив, и когда-то сам для себя решил, что излучает волны мужского обаяния, притягивающие всех женщин, которые оказывались с ним рядом. Вернее, почти всех…

Он познакомился с Олесей на Оксанкиной днюхе. Народу там было много и, приняв на грудь достаточное количество спиртного, Виктор начал выбирать себе девушку на ночь. Он знал, что Оксанка к нему неровно дышала, но прошлый раз она попробовала заговорить о серьезных отношениях, а это в планы не входило. Да, Оксанка красива и в постели просто бесподобна, но на утро с ней уже не о чем разговаривать, и Виктору всегда становилось скучно. Связывать свою жизнь с этой куклой совершенно не хотелось. Причем, ее папа мог надавить, если вдруг Оксанка решит от него залететь. А она может… Нет, только не Оксанка. Виктор медленно скользил полупьяным взглядом по лицам девушек, которые сидели за столом, прислушивался к тому, как они разговаривают, оценивал их формы, некоторых мысленно раздевал, но пока не замечал ничего интересного. И вдруг…. Опа! А это что за чудо? Он ее раньше никогда не видел — сидела дальним за углом стола. — Замуж не выйдет, — вспомнил примету Виктор. Девушка выглядела трезвой, выделялась неброской одеждой и тем, что на ней не было косметики. Нельзя сказать, что она была красива, но в ней чувствовалась какая-то наивность и притягательная простота. — А вот такой в моей коллекции еще не было, — подумал Виктор и решил, что эту ночь проведет именно с ней. — В тихом омуте черти водятся. Посмотрим, на твоих чертей в моей кровати.

Когда гости встали из-за стола, он подошел к незнакомке с бокалом вина.

— Привет, я Виктор. Что-то я тебя раньше не видел. Ты Оксанкина подруга?

— Олеся, — девушка улыбнулась, частично проигнорировав вопрос.

— Можно я буду тебя звать просто Леся, мне так больше нравится, — улыбнулся ей Виктор.

— Можно, меня так многие зовут.

— А давай выпьем? — предложил Виктор, — У меня и тост есть, а то ты стоишь как не родная в стороне, совсем заскучала.

— Витя, ты хочешь со мной переспать? — неожиданно спросила Леся, и Виктор почувствовал себя не в своей тарелке.

— А я тебе что, не нравлюсь? — он сам не ожидал, что это скажет, но ему нужно было как-то ответить, чтобы не молчать.

— Я не знаю, будет ли нам о чем поговорить, когда мы проснемся утром. Ты любишь вкусно поесть? — вдруг спросила она.

— Люблю, а при чем тут это?

— Тогда представь, — говоря, Леся плавно жестикулировала руками, от чего у Виктора стали возникать какие-то гипнотические ощущение. — Что тебе приготовили очень вкусное блюдо, дали съесть всего одну ложечку, а потом отобрали. Тебе это понравится?

— Нет, — Виктор уже совсем не понимал происходящего.

— Вот. И мне тоже бы не понравилось. Так зачем нам сейчас что-то начинать, ты меня понимаешь? — он совершенно ничего не понимал и на автомате попросил.

— Дай телефон, я тебе потом перезвоню.

— Я в инете иногда бываю, заходи в «Контакты», там и пообщаемся. Как меня найти — скажу…

Прошло два месяца… Виктор посмотрел все фильмы Кустурицы, прочитал Маркеса, Коэлье и даже сходил в Эрмитаж, но все равно чувствовал себя в общении с Олесей ущербным. Однажды, когда ему все надоело, он позвонил Машке, и они почти два дня кувыркались в постели, никуда не выходя из дома. Потом, Виктору показалось, будто изменяет той, с которой еще ни разу даже не целовался, и он попросил Машку уйти. Прошел еще месяц, и Олеся дала ему свой телефон.

— Лесь, привет! А что ты сегодня вечером делаешь?

— С семи вечера буду в кафе, рядом с кинотеатром «Россия» — знаешь, где это? Хочешь, приходи.

— Знаю. Я приду. — Виктору стало легко от того, что все произошло само собой, и ему не потребовалось ничего говорить. — Тогда до встречи?

— До встречи.

Сначала, он хотел надеть костюм, но потом вспомнил, как просто была одета Олеся на днюхе, и остановился на джинсах с рубашкой. Без десяти семь он купил букет цветов, и ровно в семь вошел в кафе.

Она сидела за дальним столиком вместе с незнакомым мужчиной и, увидев Виктора, помахала ему рукой. Это было неожиданно — он предполагал, что Олеся будет одна.

— Ладно, разберемся, — подумал он и решительно направился к столику.

На столе бутылка вина, закуски и… в вазе стоял букет цветов, точно такой же, какой сейчас был в руках у Виктора.

— Привет, это тебе, — он протянул букет Олесе, и ему стало смешно от ситуации, в которой он оказался.

— Привет, Витя! Садись и не волнуйся. Думаю, Николай сейчас удивлен не меньше тебя. Так зовут этого молодого человека. Предлагаю вам познакомиться.

Мужчины нехотя пожали друг другу руку, и Виктор сел рядом с Николаем.

— Теперь мне надо вам кое-что объяснить, — начала Олеся. — Так случилось, что вы оба ухаживаете за мной.

Николай набрал воздуха в легкие и только попытался что-то сказать, как Олеся остановила его жестом.

— Помолчите, оба! Дайте мне сказать. Так вот, вы оба уже достаточно знаете о моих интересах и о том, как я воспринимаю окружающий мир. Мне нравится красота во всех ее проявлениях, нравится творчество, чувственность, людская мудрость. Это моя жизнь. Когда-то доблестные рыцари сражались на турнирах за свою даму сердца, совершали подвиги, чтобы показать свои чувства. Теперь это все в прошлом. Сейчас, мужчины могут набить друг другу морду, выясняя, кто круче, но для меня это не показатель человеческих качеств. Вы оба на меня претендуете, но, я могу остаться только с одним, и не хочу ошибиться в своем выборе. Поэтому, предлагаю вам устроить дуэль — докажите, что вы меня достойны.

— Каким образом? — Николай проговорил это очень медленно, еще не придя в себя окончательно. Виктору, похоже, было еще хуже, потому что он физически продемонстрировал крылатое выражение «отвисла челюсть».

— Все будет очень культурно и современно — никакого насилия, не переживайте, — Олеся возбужденно вытянулась вперед и взяла обоих мужчин за руки. — У вас будет литературный поединок. Вы посвятите мне стихи, и через две недели мы опять встретимся в этой кафешке. Знаю, что вы никогда не пробовали ничего подобного, но это не важно. Я выберу самого талантливого и, согласитесь, это будет к лучшему для всех нас, потому что именно с таким человеком у меня будет больше общего. Мне не хочется разбивать свою и еще чью-то жизнь, экспериментируя вслепую. Я стремлюсь быть счастливой сама, и сделать счастливым близкого, любимого человека, а не получать горький опыт, и к старости стать разочаровавшейся в жизни вредной теткой. Мальчики, вы готовы сделать это для меня и для себя? — глаза Олеси светились, когда она закончила говорить.

— Встретимся здесь через две недели. Я напишу стих, — Виктор чувствовал себя совершенно одуревшим, как будто сильно пьяным. Он встал из-за стола и, не попрощавшись, пошел к выходу.

— Я тоже сделаю это, — послышался за спиной голос Николая.

Все оказалось не так просто. Уже несколько дней получалась такая фигня, что самому было неприятно читать. Пафосно, слащаво, и совершенно не о том, как Виктор хотел бы видеть. Еще через несколько дней он почувствовал, что занимается какой-то ерундой — кругом столько классных девчонок, а он уперся в эту дуру, которая манипулирует им и пытается заставить доказать то, что и так видно. Как все глупо. И он, кретин, уже почти две недели занимается тем, что пытается написать какой-то стишок. Да не его это. Да пошла она, идиотка! Виктор схватил телефон, чтобы послать Леську куда подальше. И вдруг остановился…

— Ну не вышло у меня, так чего на нее сейчас гоню? Сам ведь и подписался, — Виктор отложил телефон и почувствовал, как дурное настроение резко улетучилось, а на душе стало спокойно. — А напишу ка я как умею, как чувствую, пусть и коряво, — в нем появился веселый азарт, и он придвинул к себе клавиатуру.

Виктор не стал покупать цветов, и пришел в кафе на двадцать минут раньше. Олеся была уже там, за дальним столиком. Он подошел и сел напротив.

— Привет!

— Привет, Вить! Скоро Николай подойдет, а пока — налей вина, и давай выпьем за встречу.

Они не успели выпить, в дверях показался Николай с букетом. Поздоровавшись, он подарил Олесе цветы, сел рядом с ней, и над столом повисла неловкая тишина.

— Рада вас видеть, мальчики! Ну, кто первый начнет?

Виктор решил первым. Он достал распечатку и начал читать, понимая, что это убожество даже и стихом то назвать нельзя. Николай сразу заулыбался, но Виктор продолжал читать, не обращая на него внимания, погружаясь в состояние, которое он хотел передать стихом. Закончив, он протянул лист Олесе.

— Это тебе. Я очень старался, но… сама видишь, как все вышло…

У Николая получился красивый стих, это пришлось признать, несмотря на то, что он был соперником.

— Всего доброго, — Виктор искренне улыбнулся, встал из-за стола, и направился к выходу. — Наверно, она права, все к лучшему, — думал он, чувствуя, как его заполняет пустота и отрешенность.

— Витя, не уходи, — голос из-за спины заставил его вздрогнуть. Он обернулся.

— Витя, я выбираю тебя, — Олеся смотрела на него, улыбаясь до ушей.

— Почему?! — казалось, Николай аж подпрыгнул, и возбужденно продолжил. — У него ни рифмы, ни структуры. Это вообще не стих. Он не красив, убог. Я неделю изучал правила написания стихов, рифму, такты, форму. Мой стих, пусть даже первый — хороший. Олеся, ты не можешь этого не признать!

— Коля, то, что ты написал, может и красиво, но не естественно. В этом нет искренности. Ты так не чувствуешь — поэтому ты лжешь. А Витя, он просто искренне описал то, что чувствует, и это не может оставить равнодушным. Красота не только в форме, пойми.

— Я не мальчик и подобные соревнования считаю абсурдом! Олеся, я тебя перестаю понимать! Отношения между людьми — это на всю жизнь, это серьезно. А ты сейчас пытаешься выбрать подходящего человека по тому, как он сумел написать стих? Стих — критерий будущих отношений и семейного счастья? Да ты полная дура! — Николай пошел к выходу.

— Коля! Ты писал, что мы всегда будем вместе. Что ничто не сможет разлучить нас. Помнишь?..

— Да, писал. Но при чём здесь это?

— Коля, это — стих. Самый обычный стих… И он смог нас разлучить. А ты — «критерии, отношения, на всю жизнь… — Олеся встала и, обращаясь к Виктору, проговорила: — Пойдём погуляем?