После просмотра кинофильма о детях

Александр Миронов.

После просмотра кинофильма о детях

Перед глазами, он перед глазами…

Ещё живой, беспомощный, больной,

Его глаза покрытые слезами

С недоуменьем следуют за мной.

В них крик души беспомощности детской,

Немой вопрос − нам всем живой укор:

"В чём виноват я, и за что мне зверский

Такой был уготован приговор?!."

Лишь только в мир доверчиво вступил

Дитя, родившись три-пять лет назад.

Не доброту, а зверство он сносил,

В кошмар с пелёнок помещённый, в ад.

Ручонки слабые он тянет к солнцу,

Что за решёткой чёрной в небесах.

− За что? За что?!.. — немой крик к небу рвётся,

И каменеет в страхе на устах.

Он давится полусырой картошкой,

Жуёт еë полу беззубым ртом.

− За что?!.. — кричит голодный вид Алёшки…

По горлу спазмы ползают ершом.

Ножонками он, свесив с нар, болтает,

Из обуви — обмотки на ступнях.

− За что?!.. — кричат они, и продирает

Мороз и мрак казарменный меня.

Они жестокость должным принимают,

Сосед по нарам не вернулся вновь.

− За что?!.. — кричит малыш, изнемогая,

Под шприцами теряя силы, кровь.

Лежит в бреду, температура, кашель,

И некому помочь, друзья так мáлы.

− За что?!.. — кричит бессильная Наташа.

И с мест в одном порыве встали мамы!..

Неужто солнца мало, тесен мир?

Вкусней картошки нет для них гостинца?

Неужто не нашлось одежды им

Штанишек или платьица из ситца?..

У тех зверей, фашиствующих немцев,

Не верю я, чтоб не было детей.

Но этот лагерь, памятный Освенцим,

Мне отнял сон на много-много дней.

Пройдут когда-нибудь кошмары эти:

Освенцим, Саласпилс и Бухенвальд…

Пусть в нашей детской веселятся дети.

Какое счастье − слышать детский гвалт.