Глава 7 "Переписывая историю"

Вот и настал этот час. Всё было готово, и нашего путешественника больше ничего не задерживало. Кто знает, на что рассчитывала Адель, но явно не на то, что Клайд отправиться в прошлое сам, оставив её одну со множество вопросов на старом чердаке. Да и он сам не думал поступать так до сегодняшнего дня. Что-то изменилось в поведении Клайда. Совершенно точно, что его что-то сильно огорчило, если не сказать больше — разозлило, буквально, привело в ярость. Адель не могла этого не заметить, однако, всё же, понять, что послужило причиной такой резкой смене поведения она тоже не могла.

— Клайд, — наконец, вымолвила она, когда её новообретённый друг собирался её покинуть. Он ничего не сказал ей в ответ, лишь слегка повернул голову в её сторону.

— Объясни.

— Что именно? — снова отвернулся он от неё.

— Вот это. Своё поведение.

— Что не так?

— Ха. Ты ещё спрашиваешь! Я его тут жду, иду в место, куда мне идти совсем не хотелось, чтобы добыть для него эту злополучную фотографию…

— Мне кажется, ты не так уж и плохо провела время. Ещё бы, в такой то кампании…

— Я не понимаю…

— Я тоже, Уотсон! Я тоже! — Клайд щёлкнул пальцами и мгновенно растворился в воздухе. А на полу, подобно хрустальному Золушкиному башмачку, остался тот самый айфон, с помощью которого Макдауэл должен был отправиться в прошлое. Но что произошло? Куда он делся? Он уже там или просто вернулся обратно в свою реальность? Адель не находила себе места и металась со стороны в сторону, искоса поглядывая на оставленный Клайдом девайс.

Он же собирался отправляться отсюда. С моей Вселенной. Как же теперь он совершит задуманное? — про себя думала Адель, поднимая девайс с пола.

А в это время наш герой уже бегал по STC в поисках своего друга Микки, на которого возлагал последние надежды, после того, как обнаружил потерю своего айфона.

— Что ты хочешь от меня? — в недоумении уставился Микки на Клайда, когда тот сообщил ему о своих намерениях.

— Хочу, чтобы вместо зонда ты отправил меня.

— Но не проще ли одолжить у меня айфон и воспользоваться моим iTime?

— Но ведь мне придётся сбросить все твои параметры, чтобы установить свои. К тому же, ты не сможешь им воспользоваться до моего возвращения.

— Проблему нашёл, — засмеялся Микки, — Вот умора! Ведь, ты вернёшься в исходную точку. Я и соскучитсья не успею…

— Я могу не вернуться, — отрезал Клайд, и Микки невольно попятился назад, опускаясь в кресло.

— Ты, т… т… ты, что?! Спятил? Никуда я отправлять тебя не буду! Ишь, чё удумал! Ты что решил в мировых сражениях поучаствовать?

— Бери выше, пространственно-временных, — ухмыльнулся Клайд.

— Что?! Ты что пьяный?

Клайд засмеялся в ответ, а затем с серьёзным видом посмотрел на товарища, понимая, что пришла пора приоткрыть зановес неизвестного и наконец пролить немного света на эту запутанную, как клубок шерстяных ниток, историю:

— Микки, скажи мне, что ты знаешь о временных аномалиях?

— Что это созданные с помощью временного вмешательства модели исходного материала…

— А бывает ли так, что аномалия тождественна исходному материалу?

— Что? Альтернатива прямо пропорциональна объекту реальной действительности? Это невозможно. Две параллельные никогда не пересекутся!

— Готов поспорить!

— Хм, — заинтересованно поправил очки Микки, — Что-ж готов послушать твои аргументы.

— Легко. Что если в результате этого самого временного вмешательства человек лишается права на существование, и его, просто-напросто, выбрасывает из временного потока. Находясь вне времени и пространства, он, теме не менее, не может перестать существовать, и, таким образом, приобретает все признаки и свойства временной аномалии.

— Гм. Интересная гипотеза. Однако, это всё — сухая теория…

— Что ты. Ты же знаешь, Микки, я не теоретик. Такого рода временные аномалии существуют, и я — живое тому доказательство!

— Что ты хочешь этим сказать? — перепугано округлил свои глаза парнишка.

— Ничего особенного. Всего лишь то, что я представляю собой редкий вид временных аномалий, а наша реальность — альтернативную Вселенную, возникшую в результате временного вмешательства одного человека, с целью решить проблемы своей личной жизни в ущерб другим, в том числе, и моей жизни.

В ответ Микки не сразу нашёл, что сказать. Слова Клайда не просто ошеломили его, но потрясли до самых глубин его нутра.. Как это так, их Вселенная не является действительной реальностью? Разве это имеет смысл? Если так, то, неужели, весь его труд насмарку? Ведь, в действительности он не принесёт никакой пользы. В тот момент Микки и представить себе не мог, как он ошибался. Ведь, сейчас прямое естественное развитие событий в действительной реальности целиком и полностью зависело от него…

В действительной Вселенной события также были готовы к развитию. Адель, переборов всякий страх, взяла в руки странный девайс, рассчитывая поскорее его освоить и отправиться к другу на подмогу. Ведь, вполне возможно, что он уже там. Она ведь не знала наверняка, куда пропал Клайд.

Через пару часов Адель разобралась в тонкостях пользования этого детища высоких технологий будущего, вместе с тем, осознав, что приложение не сможет считать с нее данные для идентификации. Это натолкнуло девушку на жуткие мысли:

"Каким же образом оно производит идентификацию? Как именно оно считывает биоматериал? Неужели, как с какой-то вещи? Значит ли это, что в той Вселенной в людей вживлены микрочипы? Какой ужас! Слава Богу, что я живу не в той реальности. Но бедный Клайд! Сможем ли мы всё исправить?" — Адель с нетерпением разглядывала приложением, в надежде найти малейшую лазейку, чтобы прийти на помощь другу.

И тут Адель вспомнила слова Клайда: "Если бы не внедрение биофизического фактора, оно было бы опасным для любого живого существа… Тебя просто разорвёт во времени и пространствке".

Девушка решительно надела айфон на руку, защелкнув его на запястье, подобно браслету.

Механический женский голос холодно произнёс:

— Невозможно произвести идентификацию. Произвести отправку груза без пассажира?

"Груз. Я — всего, лишь, груз" — подумала про себя Адель, и зажмурившись, нажала на подтверждающую кнопку.

По телу Адель пробежала небольшая дрожь, а затем перешла в тепло; разливающееся по всему телу, оно нагревало его страшной силой, и, казалось, процесс скоро перейдёт в плавление. Айфон, находящийся в руке девушки, уже не просто припекал, он причинял сильную боль, оставляя на коже ожоги. Спустя мгновение Адель уже не чувствовала опоры под ногами, словно, её тело повисло в воздухе. Голову пронзила острая боль, распространяясь в звон в ушах и учащенное сердцебиение. На мгновенье Адель забыла всё на свете — кто она, что она делает, зачем, но главное, куда она направляется.

Забытье прервалось воспоминаниями слов Клайда: "Нужна направленность, иначе — тебя просто разорвёт во времени и пространстве". Приложив не малые усилия, Адель поднесла к лицу фото мамы Клайда (она не успела сообщить ему, Уорен дал ей две фотографии). Наконец, девушка поднесла руку с девайсом к фотографии. В этот момент боль усилилась и достигла своего предела. Не в силах больше сдерживаться, Адель закричала. На звук громкого крика дочери побежала Энни. Но, поднявшись на чердак, обнаружила, лишь, свежий след от ожога на полу...

А Клайд тем временем готовился отправиться в прошлое. И не просто в прошлое. Но в прошлое другой реальности. Действительной реальности. Это было самое первое путешествие, совершенное из альтернативной реальности во временную точку действительной. Таким образом, это было не путешествие во времени, а путешествие во времени и пространстве.

Понимая всю торжественность и неповторимость момента, Клайд, будучи по своей натуре джентльменом, вручил другу два конверта (зелёный и жёлтый) со словами:

— Когда я уйду, можешь вскрыть зелёный конверт и прочесть содержимое.

Микки кивнул, а затем поспешил поинтересоваться участью, уготовленной жёлтому.

— А жёлтый, — вздохнул парень, опустив голову, а затем, замешкавшись, достал из кармана листок бумаги и протянул его другу, — Отправь, пожалуйста, вот по этим координатам.

— Обещаю, — только и успел произнести в ответ юный учёный, прежде, чем остаться в полном одиночестве, в примитивном обществе "высоких технологий".

Мир задуман таким, какой он есть. У человека всегда было право выбора, свобода воли, но никогда не было права нарушать рамки естественности, права прямого вмешательства в уже существующую чужую судьбу и влиять на неё.Франц Мэтью Беверли не осознавал, что делал. Те, кто поверхностно знаком с этим, по-сути ни чем не примечательным низковатым, угловатым человеком с многозначительным взглядом, полным тоски и грусти, опустошающей его столь многие годы, вряд-ли смогут найти оправданье его действиям, сочтя его за безнравственного эгоистичного гордеца и негодяя, который внезапно обрёл власть и не справился с её вытекающими, решив поиграть с Богом и вмешаться в Его Промысел...

Несомненно, его действия не подлежат оправданию. Однако, всё же, не просто так говорят "чужая душа — дебри".

Вот и в дебрях Франца не трудно заблудиться. Очевидно, что и сам он, подобно потерявшемуся мальчишке, мечется на жизненном пути, в поисках света. Но так было не всегда. Как и у любого отрицательного персонажа, у Франца есть своя история...

Как уже известно, Франц Мэтью Беверли был одним из гениальных учёных, светил науки, подающем весьма основательные и внушительные надежды. У него было всё, о чём можно было только мечтать мужчине его возраста: надёжная любимая работа, стабильный заработок, обеспечивающий не самое худшее существование ему и его семье, красавица-жена, умница-дочка, красивый дом, терьер по кличке Амадэй и часы...

Обыкновенные, ни чем не примечательные напольные часы ходики, стоящие у него в кабинете. И вот однажды бой часов отвлёк учёного от привычной работы — написания диссертации, касающейся "пространственно-временной оболочки Земли".

"А ведь всё, находящееся за стрелкой часов, — история, — промелькнуло тогда у него в голове, — Как жаль, иногда самые важные моменты нашей жизни так быстро покидают нас, что мы сразу не успеваем понять их значимости и по достоинству оценить, а потом может стать слишком поздно".

Так и случилось. И вскоре его жена Джамесина скончалась. Несчастный случай на дороге. Водитель не справился с управлением. А дочь. Дочь не пожелала его более знать, обвиняя его в случившемся и упрекая в недостатке уделённого должного Джамесине внимания. И он покорно подчинился желанию дочери отбыть в Шотландию к тёткам.

Оставшись в полном одиночестве, Франц медленно, но точно начал сходить с ума. Его нежелание простить себя побуждало в нём новые отчаянные попытки что-либо изменить. Когда он вновь оказался в злополучном кабинете, его не могли не посетить те же мысли, что и накануне смерти жены. Так появилась идея о создании iTime, хотя, конечно, в действительной реальности она не приобрела столь широкие масштабы. Но такое самопожертвование и полная отдача работе, подпитываемые полным опустошением и презрением дочери, не могли в совокупности не оставить отпечатка на сознании сумасшедшего учёного. И, хотя на первый взгляд, он вовсе не слыл безумцем, да и безумие это его не проявлялось в столь открытой форме, дело своё оно всё таки делалою И спустя три года, когда проект шёл к завершению, воспоминания Франца о женщине, которую он любил, были сильно искажены, а о дочери и вовсе утрачены. Ему казалось, что Джамесина не умерла, но покинула его ради другого. Он был зол на неё. Быть может, это был своего рода "защитный барьер", уберегающий его от желания наложить на себя руки. Ведь в первые четыре месяца после её кончины он не раз задумывался свести счёты с жизнью. Именно ради неё Франц решился на эту попытку создания своеобразного прототипа "машины времени". Но затем, по иронии судьбы, забыл об этом по причине своего невыявленного недуга и продолжал усиленно трудиться над проектом, считая его частью своей привычной работы. Именно в этот период своей жизни он повстречал Бриттани Макдауэл. Чей сын уже готовился ко встрече с ним лицом к лицу...

Микки, осознавая серьёзность момента, печально взглянул на друга. Теперь он был совершенно точно уверен, что если отпустит его сейчас, потеряет навсегда. Если Клайд уедет сейчас, он больше никогда не вернётся. Ведь он не принадлежит этой реальности, а значит у него нет причин возвращаться.

— Значит, — сквозь слёзы произнёс бедный Микки, — Я больше никогда не увижу тебя? Я останусь один, без лучшего друга.

Клайд подошёл, чтобы обнять товарища, а тот, в свою очередь, совсем разрыдался.

— Ты не понимаешь, — успокаивал друга Клайд, — Если всё получится, я перестану быть аномалией, а это значит, что в твоей вселенной появится моя альтернатива.

— И всё будет, как раньше?

— Лучше. Всё будет, как должно быть.

Пересилив себя, Микки всё таки настроил аппарат для отправки зондов, изменив кое-какие параметры, чтобы сделать путешествие друга безопаснее, на сколько это возможно. В последний раз взглянули друзья друг на друга, улыбаясь на прощание, сквозь слёзы...

На что похож поток воспоминаний? На дымчатую струю мыслей, хаотично скользящих в человеческой голове, образуя цепочку событий или же напротив путающих работу подсознания с игрой воображения? Клайд не знал точного определения этого явления и поэтому едва-ли смог бы подобрать слова к тем ощущениям, которые сейчас испытывал. Мир вокруг казался таким же, однако всё было как-то по-другому. Все эти люди, куда-то торопящиеся, чем-то занятые, мелькали теперь перед ним, словно ничего не значащие элементы экстерьера. Так называемая, массовка. Но главные герои этой сцены не заставили себя долго ждать. И вскоре перед юношей появились знакомые лица. Первым, кого он встретил, был его отец. Вместе с папкой, очками в чёрной широкой оправе и бешенным торопливым взглядом, он имел вид типичного студента, посвящавшего всё свое время учёбе, целиком и полностью отдаваясь этому процессу. Клайд не мог не узнать его. Неудивительно, ведь прошло уже больше двадцати лет, а Оенгус ни капли не изменился. Всё тот же дух, всё та же самоотдача, только теперь уже не учёбе, а работе, и конечно же доброта и внимание к людям. Привлечь его внимание и удостоиться его доверия не составило особого труда для парня, ведь, как ни как он был его сыном, к тому же ну очень похожего на своего родителя. У Клайда было очень мало времени. А точнее, его не было совсем, встреча Оенгуса и Бриттани должна состояться ровно через два часа, или дальнейшие действия просто не будут иметь никакого значения. Сказать правду парень не мог, ведь тогда отец попросту бы счёл его сумасшедшим и не стал бы слушать его советов. Нужно было придумать некий план. И придумать его нужно было очень быстро. Слишком уж много в действиях парнишки было спонтанного. Пора бы серьёзно браться за дело. Ведь, соперник не из слабаков. Организовать встречу, которая и без того должна была произойти, трудности не составляло. Что действительно представляло собой огромное препятствие, так это присутствие Франца. Клайд договорился о встрече со своим новым "другом" Оенгусом на месте встречи, с которого начинается его собственная история. А сам отправился искать виновника этого путешествия. Где искать Франца, Клайд не знал, а потому шёл туда, куда вела его интуиция. А вела она его в библиотеку, из которой выйдет Бриттани, спустя теперь уже полтора часа.

"Раз, — она будет идти к аллее отсюда, когда встретит моего отца, значит, логично предположить, что сейчас она тут, — про себя рассуждал Клайд, — Будучи не самым глупым из учёных, Франц, наверняка, захотел встретиться с ней раньше моего отца, чтоб попросту изменить её маршрут в другом направлении или задержать в библиотеке подольше. Мало ли способов изменить действительность. Достаточно пары секунд.

Смекалка не подвела парня и уже через 20 минут на горизонте появился знакомый силуэт Франца, утонченно беседующий с молоденькой девушкой. Безусловно ей не тяготило его внимание, напротив, она выглядела счастливой и веселой. Наверняка, он уже успел пустить в ход парочку остроумных шуточек. Клайд не мог поверить своим глазам. Неужели он опоздал? Он проделал такой большой и нелегкий путь. Неужели всё это зря? Как же так? Он взглянул на часы. Время еще было. Но нужно было действовать. Принимать какие-либо меры. Иначе, ничего не выйдет. Ведь противник ни на шаг не покидает свою спутницу. Но что? Что предпринять? Отвлечь его? Как? И на долго ли это поможет? Быть может, всё только усугубит положение. Наконец, Клайд заметил, что мужчина уводит её из библиотеки. Уже! А ведь еще так рано! Куда они уйдут? Сможет ли он теперь восстановить историю, если она будет так загублена в самом начале? Думать было некогда и парнишка пошёл напролом:

— Мистер Франц, — окликнул он его, когда он уже в сопровождении своей милой спутницы собирался спускаться по лестнице к выходу.

— Этот голос.

— Не ожидал? — язвительно улыбнулся Клайд.

— Почему же, я предполагал, что ты можешь оказаться глупее, чем казался на первый взгляд. Единственное, что мне трудно понять...

— Что?

— Что я сделал не так?

— О чём ты?

— Согласно моим расчётам ты мог оставаться существовать лишь в качестве временной аномалии. И то, если тебе сильно повезёт...

— Душа не подчиняется расчётам. Ты совершил огромнейшую ошибку, Франц! Ты забыл про одну чрезвычайно важную вещь, когда выбрасывал меня из моего временного потока на край Вселенной.

— Что же это?

— Нельзя избавится от жизни, просто, выбросив её. Всё, в конечном итоге, достигает чего-то. Ты переместил меня — да! Увеличил дистанцию между мной и моим миром — бессомненно. Но ты не избавился от меня. Ты никогда не сможешь от меня избавиться...

— Ты — всего лишь мусор Вселенной, нереализованная альтернатива! Ты — никто и ничто...

— Я… отголосок в сознании дорогих мне людей, — Клайд пристально посмотрел на Бриттани.

— Вы… Вы его знаете? Откуда он знает Ваше имя?

— Это очень длинная история. Может быть, когда-нибудь её Вам поведаю...

— В самом деле? Ты собираешься рассказать Бриттани о том, как лишил её собственной семьи, мужа и сына.

— Что за чушь он несёт?

— И в самом деле чушь, моя дорогая, что нам слушать этого безумного? Пойдемте отсюда!

— Я никуда с Вами не пойду.

— Как же так? — оторопевши взглянул на Бриттани Франц.

— Как бы там не было, Вы поддерживали этот нелепый разговор, поощряя безумного в его убеждениях, применяя достаточно грубую форму общения. Я думаю, мне не следует Вам напоминать, что мы с Вами не так давно знакомы, чтобы мне принимать Вашу сторону. Прощайте. Приятно было пообщаться.

— Ха! Съел! — торжественно всплеснул в ладоши Клайд.

— Посмотрим, еще чья возьмёт. Ты всего лишь аномалия!

— И тем не менее, я здесь. Ты же знаешь, что это значит, не так ли? Что меня удерживает? Сомнения в их головах. В разных точках времени разные люди принимали решения, влияющие на мою судьбу. Возникнувшая, хоть на мгновенье, такого рода мысль уже даёт мне право на существование.

— На существование в любой точке мультивселенной, кроме метагалактики. Тебе никогда не удастся вернуться в наблюдаемую вселенную. Потому что твой мир больше не пересекается с альтернативами этих людей. Ты не сможешь вернуться!

— Да что ты? Тогда чего же ты боишься?

— Не говори глупостей — боюсь...

— Скажи, Франц Мэтью Беверли, ты когда-нибудь любил? Тебе известно, что такое настоящая дружба?

— О чём ты говоришь?

— Потому что это именно то, что притягивает двух людей друг к другу сквозь время и пространство, где бы они не находились. Потому что они находятся на одном дыхании...

— О чём ты говоришь?

— Потому что это то, что притянуло меня к Адель.

В этот момент позади паренька появилась ещё одна фигура. Женская фигура, немного напугано оглядывающаяся по сторонам и сжимающая в руках маленький коричневый блокнотик. Но в пылу беседы мужчины не заметили её и продолжали браниться:

— Что тебе до моего отца? Ты его даже не знал? И я не верю в то, что ты действительно полюбил мою мать...

Призрачным взглядом наблюдала девушка за происходящим, не решаясь вмешаться, с трудом еще соображая, что тут происходит. Адель пришла в себя, когда отнюдь нелестно отзываясь об отце Клайда, Франц яростно выкрикнул:

— И, вдобавок, шотландец!

— За что ты так ненавидишь шотландцев?

— Это из-за неё? — спокойно прозвучали слова девушки, словно их донёс лёгкий бриз.

— Замолчи! — закричал Франц.

Клайд испуганно обернулся и обомлел. Он уже совсем не рассчитывал встретиться с Адель вновь.

— Это из-за неё? — снова повторила вопрос девушка.

— Замолчи! Замолчи!

— Она бросила тебя. Джамесина.

— Не смей говорить о ней.

— Почему?

— Потому что она моя мать и она мертва, — внезапно прозвучал посторонний женский голос.

— Что? — удивленно вскрикнули все трое в один голос.

Перед ними стояла молоденькая девушка, чертами лица чем-то походившая на отца, Франца. Ода. Это была его дочь, Маккенна.

— Ты. Т… Ты...

— Здравствуй, папа.

— Папа? — недоуменно разинул рот паренёк.

— Адель нашла меня, — кивнула Маккенна девушке, и та кивнула ей в ответ.

"Так она не бросила его, она умерла" — пронеслось в голове Адель, и она в последний раз взглянула на блокнот, а затем протянула его Францу со словами:

— Я полагаю, это принадлежит Вам.

— О да. Я… Я начинаю вспоминать. Маккенна, доченька, прости меня.

— Ты ни в чём не виноват, папа. Доктор О'Доннел и профессор Смитт поведали мне от твоём недуге. Ты должен был рассказать мне всё сразу, чтобы не возникло таких глобальных проблем.

— Но что нам теперь делать? — снова вмешалась Адель и на этот раз привлекла всеобщее внимание.

— О чём ты? Мы же всё исправили. Раз я оставался существовать в качестве аномалии, то моя мать всё же думала об отце, а значит повстречала его.

— Но это же уже повторное вмешательство. Как ты можешь быть уверен.

— Но я же всё еще перед тобой.

— Но как ты знаешь, что ты больше не аномалия?

— На самом деле, девушка говорит толк, — нахмурил брови Франц, — Нам нужно всё вернуть на свои места. Так, как было до момента вмешательства. Их первая встреча должна стать такой, какой была изначально.

— Но разве это возможно? — пролепетала Адель.

— Возможно, — улыбнулся Франц, — Если я опережу сам себя и помешаю изначальному вмешательству в ход истории.

— А это не отразится на всех нас?

— Конечно, отразится. Но как именно, Одному Богу известно.

— С чего бы мне верить тебе, — недоверчиво бросил Клайд.

— Теперь и у меня появился смысл в жизни, — Франц многозначно посмотрел на дочь с улыбкой.

Клайду и Адель не оставалось ничего другого, как поверить учёному на слово и отправиться обратно в своё время.

— Подожди, — Клайд взял Адель за руку, — Как ты узнала о его дочери?

— Очень просто, — как-то по-детски улыбнулась Адель. Когда я попала сюда, я случайно обнаружила блокнот Франца, который он обронил, он оказался его дневником. Изучив его, я поняла, что он страдает потерей памяти, но отголоски воспоминания иногда проявлялись в нём. Их он и записывал сюда. Там я нашла и упоминание о Маккенне. Этого оказалось достаточно для iTime, чтобы её найти.

— Ты — невероятна!

— Правда, я — неотразима, — взмахнула волосами Адель, дразня копируя своего друга.

— Правда, — вздохнул юноша, — А сейчас нам пора возвращаться. Ты возьми это с собой, пожалуйста, — Клайд протянул ей белый конверт.

— Разве, мы не увидимся там? К чему эти загадки?

— Просто возьми. Все эти воспоминания, мы слишком много вмешивались во Вселенную. Думаю, могут быть последствия.

— Какие последствия? Он же сказал, что всё исправит!

— Не всё в этом мире можно починить, — с этими словами Клайд растворился.

Адель не без страха взглянула на конверт. Не исключено, что это была её последняя встреча с таинственным незнакомцем...