Глава 22

Глава 22

Новая жизнь.

— Киса, жрать! – спустил я с тормозов морфа, активировав автоматику, при этом не забыл развернуть плэйлист и включить музыку, вышло так, что оказалась какая-то легкая классика, ладно сойдет, подумал я, когда очутился в середине строя первой контарии, а киса уже работал.

Счетчик жатвы запущен, на экране фиксируются первые фатальные поражения противников. Два – вспороты поперек, а следом еще двое, броня гермокомбезов их не спасает, Киса вскрывает их, как тонкую жесть, вырывая из ее недр клочья кровавой плоти и костей, вокруг начинается паника, а сквозь спокойную и мелодичную музыку, прорываются вопли ужаса застигнутых в врасплох жертв.

Врезавшись в людскую массу облаченную сталью и вооруженную до зубов разным вооружением, морф начинает кружиться, хватая всех, кто попадает под его когтистые лапы. Позже, не останавливаясь, так же в безумном вихре турбинных лопастей, морф отталкивается от земли и рывком устремляется, вверх уходя в мерцание, и растворяется в ночи бесследно. Противник, придя в себя, начинает работать по нам, но поздно, яркие линии ЛРП уходят в пустоту и под перекрестным огнем, люди истребляют сами себя.

Жертвенный счетчик выводит результаты атаки, всего семеро наповал и пять объектов с нарушением герметизации валяются на земле, обреченно задыхаясь в агонии. Уже в прыжке, морф выходит из мерцания высоко над головами горе бойцов и приземляется за их спинами, тут же атакуя по новой. Крики боли, и вой озверевшего от крови морфа, запах смерти и страха, беспорядочная стрельба обреченных жертв и вновь мерцание, растворяющее нас в темноте.

— Киф! – слышу спокойный голос Стэлы. – К тебе подкрепление с пирса, работаю по ним.

— Принял, успею, — коротко бросаю ответ, а Киса начинает третью атаку.

Морф, молнией врывается в толпу, кольцом ощетинившихся и беспорядочно стреляющих в ночь, напуганных бойцов. Одним прыжком, он оказался в середине их круга, начиная вертеться беспощадной, смертельной мельницей, вспарывая когтями, спины боевиков.

— Один в стороне, — вновь так же спокойно говорит Стэла, когда около меня остаются трупы и несколько хрипящих и дергающихся кусков мяса. – Сейчас сниму… — не успевает она договорить, как мою спину ожигает болью, а толчок разрываемой ЛРП, бросает меня вперед.

— Киф! – кричит перепуганная Стэла.

Я спотыкаюсь и падаю, рефлекторно выставляя лапы впереди себя, захлестнувшая в первое мгновение и сбившая дыхание боль, тут же блокируется автоматикой, раненое тело морфа вместе со мной уходит в мерцание.

«Повреждения мускульной брони, частичный разрыв контуров плечевого сустава»

« время регенерации 12.73 сотых секунды»

12.03…

11.01…

«регенерация завершена»

Меня выбрасывает из черно белого мира между измерениями, обратно и я слышу по мыслесвязи:

— Киф, Киф, милый… — в голосе Стэлы паника, мне кажется, что она плачет.

— Здесь я, в порядке, — быстро отвечаю, что бы успокоить девушку.

— Принято, — ее тон мгновенно меняется, но от меня не ускользает ее радость. – Отвлеки их милый, я засветилась…

— Понял, работаю, — отвечаю ей, быстро поднимаясь и отдавая управление морфу.

— Будь осторожен, тепловизоры используют, — спокойно предупреждает Стэла и отключается.

Морф самостоятельно уходит в темноту к ближайшим постройкам и теряется между ними, я же в это время делаю мысленный запрос системе харунов, о возможности противодействия инфракрасной оптике. У морфа такой функции нет, поэтому решаю сделать запрос на возможность добавления, на что получаю ответ, только не от системы, а от Скифа:

— Киф твою платформу, в упыря переродись, не до тебя сейчас… — рычит на меня друг, по-видимому, у него, тоже жарко.

— Смысл?

— Она хладнокровный, балбес…

— Твоюж… — доходит до меня. – Спасибо Скиф, — я отключаюсь от канала связи и активирую перерождение. – Киса извини – домой…

Поспешно запускаю меню мода и немного подумав, комплектую его броней из лаборатории, при этом решаю добавить в набор — сашхо. Пришло время, ее испытать… Мой киса обиженно фырчит, а спустя мгновение начинается экстренная трансформация.

Привычная боль обжигает тело, взамен нее приходит слабость и ломота в суставах, а после опять боль, которая тут же блокируется системой. Тело, минуя человеческий облик, перевоплощается из одного морфа в другого и, судя по всему, твоюж платформу, он опять голодный, так, как сразу же, делает мне запрос:

— Где жрать, хозяин?

— Пойдем, вампирча, — с усмешкой вздыхаю, вынимая из-за спины сашхо. – Будет и тебе жрать! — а в плэйлисте тем временем сменяется музыка, на какой-то динамичный электронный транс, ну да, ну да, мелькает у меня мысль. И музыка, под стать упырю, он у меня без чувства юмора — попался, ни то, что Киса…

Выходя из-за укрытий зданий по пути к причалу, упырь осматривается, сканируя округу, всеми системами видения и инфракрасной в частности и определяет затаившиеся цели. Отмечает, отдельно работающих по подавлению Стэлы снайперов, с тепловой оптикой и в молниеносном ускорении присущей их расе, устремляется к ближайшему врагу, я лишь успеваю предупредить упыря не жрать сразу, а после того, как покончим со всеми.

На что эта бестия отвечает:

— Да, хозяин, — и устремляется, ахренеть, вот же плут… Для него, оказывается, гравитация побоку, упырь вначале по земле, а дальше перепрыгивая на стену длинного ангара с какой-то техникой, неотвратимо, бесшумными перетекающими из одного в другой прыжками, стремится к жертве.

Секунда и упырь на земле, секунда и он на стене, а потом на крыше. Пара прыжков по ней и опять на землю, работающий снайпер только успевает заметить, что он, не один, но не успевает даже поднять голову и взглянуть на нежданного гостя.  Я резким движением, взмахиваю своей смертоносной сашхо с запредельной скоростью, чувствую, как вибрирует в руке — ожившее оружие в предвкушении первой настоящей крови.

Опускаю клинок на противника и с легкостью сношу ему голову, облаченную в прочный гермошлем, заодно взрезая часть плечевого сустава, от чего одна рука почти отваливается, а из оставшегося без мозгов туловища, потоком, стремится наружу кровь. Упырь фиксирует ликвидацию и срывается с места к следующему. Четверых инфракрасников, подавляющих позицию Стэлы, мы зачищаем за считанные минуты и движемся дальше к пирсу.

— Спасибо Киф, — отзывается музыкой, благодарный голосок девушки, а я, почему то, улыбаясь, отвечаю ей:

— Не за что, милая, работаем дальше…

— Работаем, я люблю тебя, — слышу ее ответ и на мгновение, то ли холодею, сам не зная, куда можно еще, то ли наоборот, но тут же прихожу в себя, и, отбрасывая в сторону услышанное, сосредотачиваюсь на зачистке, упырь уже достиг следующего.

В этот момент с берега, до меня доносятся два последовательных взрыва, рука с сашхо на мгновение замирает, давая моей жертве пол секунды жизни. Пусть порадуется, но недолго, думаю и разрубаю очередного боевика пополам, от плеча к бедру, вскрывая лезвием, бронированный гермокомбез, тот не издав ни звука, рассыпается надвое и кулем оседает вниз. Упырь тут же теряет к нему интерес, и мы продолжаем кровавую вакханалию в рядах дрогнувшего врага. На секунду, замечаю на пирсе беспорядочное и паническое движение среди охраны субмарин и вспоминаю про Долсана.

— Стюр! – кричу его, по нашему каналу мыслесвязи. – Стюр! – тот не отвечает.

— На бегу всматриваюсь в пирс, где клубятся белым дымом, две лодки погружаясь в воду. Все, тонут, думаю, про себя и обращаю внимание на то, что третья, поврежденная Долсаном, пытается отойти от пирса в бухту.

— Твою мать, Стюр! – я вновь ору по мыслесвязи. – Что у тебя?

— Прости Киф! — наконец доносится до меня, голос Долсана. – Не судьба видать…

И субмарина с капитаном на борту, вздувается изнутри, ее обшивка лопается в носовой части корпуса и наружу с оглушительным грохотом вырывается столб пламени, я замираю, опешивши, глядя на эту картину и шепчу по мыслесвязи Долсану, хотя сознанием уже понимаю, что он не услышит:

— Твою мать, Стюр, не стоили они того…

— Стюр! – закричала Стэла, по общему каналу. – Стюр, Стюр, Стюр, — ее голос дрожал, а я всем нутром почувствовал, что девушка плачет.

— Стэла, потом, все потом, соберись, — властно и требовательно произнес Скиф по общему чату, а после, переключившись на мой с ним канал сказал:

— Брат он ее, был, выживший, его Вайплак для нее, когда то нашел, но велел не говорить ему об этом, а просто присматривать…

— Понял тебя Скиф, — прохрипел я. – Как ты и сказал, все потом, сейчас работаем. Что у тебя? Нужна помощь?

— Повреждения не критичны, набрал трофеев, сейчас шумно будет, возвращать их начну.

— В смысле?

— Эти дебилы с собой ПРК (переносные ракетные комплексы) приволокли, изъял в первом бою, теперь применять буду, засели в корпусе с резервным лифтом, а у меня регенерация почти на нуле, штурмом не возьму, так жарить их буду.

— Держись друг, мы скоро закончим и к тебе.

— Не торопись, часть контарий к вам движется, на берег, так что Стэле работать и работать, а ты поспеши с пристанью, заканчивай с ними...

— Принял, на связи, — ответил с горестным осадком на душе из-за гибели капитана и отключился, переключаясь на канал связи со Стэлой.

— Стэла, соберись, сейчас из крепости недобитки повалят, тебе встречать, мне дел на пристани пока хватит. Поняла?

— Я поняла Киф, встречу как нужно, — со злостью в голосе отозвалась девушка и добавила:

— Работаем милый, береги себя.

— Принял, отбой, — ответил и грустно улыбнулся, а следом послал морфу мысленный импульс:

— С особой жестокостью работаем, но последних не добивать, их на крестах вешать буду. Понял?

— Да, хозяин, — отослал мне обратку морф, чувствуя мое настроение. – Исполним!

Я вышел на берег в открытую, в правой руке крепко держа смертоносную сашхо, а в левой, активировал силовой щит. Голову прикрыл, сформированным нанитами, непроницаемым, хищным шлемом, а в сознании ярким огнем, горела лишь одна мысль – месть!

Оставшиеся на пирсе контарии врагов, встретили меня шквальным огнем из своих ЛПР. От разрывающих темноту лазерных вспышек, в воздухе пахло озоном, мой щит раскалялся до красна, питаясь под пространственной энергией. По очереди, то прикрываясь им, то уходя в мерцание, я надвигался на эту жалкую горстку глупых и ничтожных врагов. Им, некуда было деваться и у них, не было ни каких шансов выжить. Облаченный в совершенную броню упырь, появлялся из неоткуда, выходя из мерцания в разных местах и сбивая с толку обороняющихся ублюдков.

Я двигался к ним, то ускоряясь, то замедляясь, все ближе и ближе. И чувствовал всем своим естеством, источаемый боевиками запах страха, их непонимание их панический ужас от того, что идущее к ним существо, избегая, все, мыслимые законы физики и природы в целом, неумолимо приближается к ним.

Морф достиг, их первых рядов и я почувствовал, его торжество и упоение, рука с кликом взметнулась вверх и началась адская жатва. Первые разрубленные мною тела посыпались вниз, вселяя в еще живых леденящий ужас. Задние ряды контарий дрогнули, боевики, бросая оружие, разворачивались и бежали к пристани, вот уже несколько бойцов, попрыгали в воду, намереваясь этим спасти свои шкуры от неизбежной кары, как же глупы эти трусы, думал я про себя, когда расправлялся с очередными попавшими под мою руку врагами.

Эти сбежавшие неудачливые рыбы, первые кандидаты к распятиям на крестах, они и не предполагают, что своим бегством обрекают себя на мучительную и долгую смерть. Пропущенных попаданий по телу становилось с каждой секундой меньше и меньше, система регенерации в под пространстве, из критического показателя, медленно выросла в приемлемый и засветилась зеленым. Да и великолепная броня из саркофага лаборатории, отлично выполняла свои функции, при этом, так же частично восстанавливаясь в моменты моего ухода в мерцание.

Бой, был трудный. Я погрузился в него полностью, не щадя ни единой системы моего жизнеобеспечения, не испытанный и не проверенный функционал организма самообучался, и накапливал опыт, харуны самоотверженно грызлись с природой за живучесть своего симбионта, они работали на износ и с каждым мгновением становились сильней и сильней.

Но все рано или поздно заканчивается, так и мой бой подошел к завершению, в кураже битвы не заметил, что врагов не осталось, морф остановился, замерев, искусственное существо раньше меня осознало, что эту схватку мы закончили победителями. Мышцы рук постепенно ослабли, напряжение уходило, силовой щит погас и исчез, вибрации симбиоза с сашхо прекратились.

Придя в себя, я осмотрелся и, убедившись окончательно, что врагов больше нет, подошел к краю пирса, привлеченный шумом снизу. Слегка наклонившись и заглянув за край, увидел виновников. Несколько боевиков, барахтались в воде, держась за обрывки швартовых канатов. Тяжесть брони их тянула на дно, они отчаянно сопротивлялись, а усилившееся в бухте волнение, швыряло неудачников из стороны в сторону, пытаясь оторвать, по-видимому, онемевшие руки от спасительных огрызков и утянуть их тела в гермокомбезах вслед за утопленными субмаринами. Я усмехнулся, и сам для себя тихо сказал:

— Если выживут, то им же хуже… — развернулся на месте и, отходя от края, вызвал ребят:

— Стэла, Скиф, что у вас?

Первым откликнулся харун:

— Разнес все к чертям, сопротивление по минимуму, приступаю к зачистке.

— Принял. Стэла, что у тебя?

— Все в порядке, от пятнадцати до двадцати целей держу у дороги к пирсу, жду тебя, если ты освободился.

— Понял, иду…

***

По дороге к укрытию Стэлы, мне пришлось несколько раз уходить в мерцание, для вынужденного ускорения регенерации и полного восстановления сил организма, на это потребовалось несколько минут. Бой выдался затратный, поэтому я был вынужден это сделать. По целик указателю на карте, быстро нашел ее укрытия в невысоких скалах, частично поросших местами редкой, местами густой зеленью различных кустарников. Стэла, оказывается, выбрала удобную позицию с несколькими точками для обстрела, которые она периодически меняла залегая то в одной, то в другой на короткое время.

Усиленная оптика с тепловизором и ночным режимами позволяли ей безнаказанно держать в укрытиях почти две контарии противника, те не спешили высовываться, так как подмога к ним не спешила, ни со стороны крепости, ни со стороны причала.

— Стэла! Вижу тебя, сейчас подойду, — предупредил я подругу, когда до нее оставалось не больше десятка метров. Не хотел ее напугать, застигнув врасплох умениями морфа.

— Хорошо, жду.

— Я уже здесь, отползай и обернись.

— Ага, сейчас, — Стэла сказала обычным голосом, не прибегая к мыслесвязи, отползла и, укрывшись за валуном развернулась.

— Сколько их? – кивнул в сторону дороги.

— Не могу понять точно. Прячутся по укрытиям. Некоторых отстреливаю, а взамен, новые из крепости пробираются, но думаю, что немного осталось. По одному по два иногда пробираются, Скиф говорит, от него не больше десятка ускользнуть смогли, вот и встречаю…

— Концентрация химии скоро не смертельна, станет, сложней придется недобитков ловить.

— Ты пленных брать не собираешься?

— Одним больше, одним меньше теперь не суть, у нас в воде у пирса несколько болтаются, хватит для крестов.

— Поняла тебя, тогда ты первый идешь, я прикрываю?

— Да, именно так, нам к Скифу пробраться нужно, он хоть и не говорит, но чувствую, повреждений у него много и почти все критические, поэтому нужно поторопиться.

— Скиф сказал, что кто-то в шахту ушел, он прорваться пытается, но сам понимаешь с его габаритами не развернуться.

— Тогда тем более нужно торопиться, поговорим после.

— Хорошо, как скажешь.

— Держись вдалеке, сбежавших от меня ликвидируй, сама не лезь, я справлюсь, быстро с ними разобраться.

— Поняла, удачи и будь осторожней, — Стэла пристально взглянула на меня и, смутившись, потупилась, я улыбнулся глядя на нее и активировал шлем, пряча под его непроницаемым забралом лицо мертвяка, морфа.

Спустя минут двадцать беготни по окрестностям в поисках укрывшихся, и их нещадного истребления поодиночке, а иногда и мелкими группами, мы пробрались к воротам крепости, Стэла, все так же держалась поодаль, прикрывая меня сзади. Мыслесвязь мы не отключали, постоянно переговариваясь, я миновал ворота под центральной башней, прошел внутренний, короткий туннель арки под ней и вошел на территорию бастиона. Вампир тем временем, беспрестанно сканировал ночную округу. Выискивая, очередных, потерявшихся, в суматохе беглецов, но увы, безрезультатно. Складывалось впечатление, что мы истребили всех, скорей всего так оно и было, ближе к утру будет окончательно ясно, теперь же цель, как можно скорей добраться до Скифа и выяснить, что у него происходит.

Короткими вылазками, я проверял лабиринты строений, следом оповещал Стэлу, и она, подходила ко мне ближе, дальше, все повторялось, пока мы не добрались до искалеченного Скифом, корпуса охраны резервного лифта и поста номер одиннадцать по цепи безопасности острова.

— Скиф, — я вызвал харуна. – Мы входим в здание, — предупредил его.

— Входите, у меня чисто, пересылаю план здания, идите на меня по целику.

— Хорошо, кидай, — ответил я, а Стэла усмехнувшись, влезла в разговор:

— Скиф, я и без карты корпус знаю…

— Ха, мало ли заблудитесь, не спорь, лучше идите быстрей, здесь без Кифа ни как.

— Идем, — мы хором ответили дотошному киборгу и полезли в проем дыры в стене здания, где недавно был вход. Харун постарался от всей души, если бы она у него была, хотя кто его знает, я больше ни чему не удивляюсь, секретов у Скифа полно, и он выдает их маленькими порциями, как будто боится перекормить.

Внутри воняло гарью, паленым мясом и химией, застоявшейся по углам коридоров и комнат. Пройдя вглубь корпуса и частенько переступая через тела, как врагов, так и погибших вовремя химической атаки людей корпорации, мы внимательно осматривались вокруг, опасаясь, что кто-то из боевиков выжил и притаился в коридорах и закутках старого строения.

Пройдя КП (контрольный пункт) со следами ожесточенного боя и миновав зал для брифинга, мы свернули в сторону от главного коридора здания в его ответвление, ведущее к лестницам, в таких условиях воспользоваться лифтом, считалось верхом идиотизма. Это было проверено многочисленной практикой закончивших не совсем благополучно, тех самых идиотов, поэтому мы направлялись именно к дополнительным межэтажным лестницам для технических нужд.

Стэла изредка морщилась, глядя на многочисленные останки изуродованных людей и брезгливо переступала через кровавые лужи. А вот морф вел себя совсем наоборот, он зыркал голодными глазами то на один труп, то на другой и даже пытался облизываться при виде пропадающих даром луж крови, что поделать, такие странные достались мне питомцы от харунов.

Через несколько минут мы спустились в подвальные лабиринты и, следуя все же карте, а ни памяти Стэлы, отыскали вход, в туннель, ведущий к шахте. Пройдя по нему метров триста, вышли к залу в виде многоугольника с пятью сторонами, в котором нас ждал Скиф.

— Явились, не запылились, — он ехидно поприветствовал нас по мыслесвязи.

— Что здесь случилось? – задал ему вопрос, разглядывая завал который перекрывал треть помещения.

— Большие ворота заминировали и подорвали, часть потолка не выдержала и обвалилась накрывая и сами ворота и треть зала, как видишь, а по той лестнице, мне не спуститься, проход низкий и узкий, к тому же там засели несколько придурков и палят из ЛРП периодически. Поэтому я и застрял здесь, если трансформируюсь, то обратно в танк не смогу перевоплотиться, ресурсы на критическом уровне, повреждений много.

— Так и думали, гранат им скинуть не пробовал? – поинтересовалась Стэла, указывая на лестничный проем.

— Пробовал, как без этого, я обобрал, кого мог и все туда спустил по одной, сразу несколько кидать, опасно, можно и без этого входа остаться.

— Так понимаю успехов ты, не достиг гранатами? – я заинтересованно спросил Скифа.

— Нет, бесполезно, они там только палить чаще начинают, кретины конченые, нет чтоб сдаться или застрелиться, палят почем зря…

— Ясно, тогда ждите, пойду, угомоню засранцев, — вполне серьезно произнес я и поклонился друзьям стараясь скорчить ехидную физиономию на лице моего вечно серьезного морфа. – С вас простава по завершению.

— Будет тебе простава, — небрежно ответил Скиф, а Стэла кокетливо добавила:

— И не только… Иди, порви там всех, — она улыбнулась и тут же рассмеялась, а на ее смех снизу началась оживленная пальба.

— Какие они там нервные, — произнес я и приложил когтистый палец к синюшным губам мода, Стэла рассмеялась еще громче, тем самым еще больше усиливая пальбу внизу лестниц. Я показал ей кулак и резким движением, оттолкнувшись с места, рванулся в сторону проема, быстро уходя в мерцание, как только оказался на ступенях.

Очутившись в липком и вязком подпространстве, не стал мудрить и осторожничать, а просто спрыгнул вниз в неглубокий и не широкий проем между лестниц и спустя мгновение, спокойно стоял и рассматривал трех боевиков забаррикадировавшихся нагромождением различного хлама в дверном проеме, чуть в стороне от лестничных ступеней. Кратко осмотревшись, мне стало понятно, почему Скиф не смог их выкурить, гранатами было посечено все, но стену баррикады из мусора ими было не прошибить, невольные сторожа натаскали много хлама в надежде удержать оборону.

— Чтож, мои хорошие, — подумал я и усмехнулся про себя, — Поиграем немного… — закончил мысленный монолог. И тут же, легким рывком прыгнул вначале на стену, оттолкнулся от нее в сторону потолка, а дальше, ухватившись за арку прохода, нависшую над незамысловатым периметром обороны врага, шмыгнул на их сторону и моментально, вначале на стену, а потом и на пол, спустился за спины бедолаг.

Через несколько секунд все было кончено, двоих зарубил сзади бесшумно выйдя из мерцания и достав сашхо быстро расчертил им затылки повреждая им позвоночники, третий воин попросту бросил оружие и упал ничком на пол, неистово вопя через динамики на гермокомбезе о милосердии и пощаде. На что, тут же получил в ответ — громкий хохот сверху от Скифа и Стэлы. У них, вышло, нечто своеобразное – стальной рычащий бас киборга слился с красивым девичьим смехом, я сам чуть не заржал, а пленный, как ни странно решил успокоиться, видимо подумал, что смеются, не режут, значит лучше не усугублять…

Стэла через несколько секунд спустилась по лестницам и резво вскарабкавшись на завал, перемахнула его с легкостью как кошка и блин, с разгону оказалась у меня в объятиях. Уткнувшись лицом в мою жуткую морду, попыталась отпрянуть, но придя в себя просто улыбнулась и аккуратно отстранилась от меня.

— И кто здесь о пощаде вопил? – она обернулась и пнула лежавшего, тот дернулся, как будто его кувалдой приложили, и отлетел в сторону, видимо от страху, других объяснений, я не нашел...

— Да ты опасная штучка, мисс Стэла, — попытался пошутить, но с физиономией мрачного морфа, опять ни черта не получилось, но Стэла приняла шутку, ответив мне вопросом с издевкой:

— А ты, значит, не знал, милый?

— Простите, — что-то пискляво проскрипело с пола, сквозь потрескивание динамиков. – Я вам не мешаю? Может, пойду? А?

Услышав это нечто, мы недоуменно взглянули вниз, а потом друг на друга, после чего, нас прорвало. Мы смеялись несколько минут, позабыв обо всем, снимая, таким образом, напряжение и усталость от боев и потери Долсана, смеялись до тех пор, пока на глазах Стэлы не выступили слезы, она помрачнела и потянулась рукой к ножнам своего меча, закрепленным за спиной.

— Стэла стой, не нужно пока, — серьезно оборвал порыв девушки. – Долсана не вернешь, увы...

— Да Киф, прости, — она опустила руку, а тело на полу облегченно выдохнуло, я взглянул на ублюдка и рявкнул:

— Ты, падаль, поднимайся наверх, тебя там ждут… — тело замотало гермошлемом из стороны в сторону и жалобно завыло, понимая, что его отправляют к большому монстру. Я взглянул на него и потянулся за своей сашхо. Тело, тут же, резво закивало в знак согласия, поднимаясь на ноги. – Вот и молодец, а теперь живо наверх, вернусь — поговорим.

— Скиф, прими его там и допроси, доложишь результаты, мы двигаемся дальше, — попросил я друга по каналу мыслесвязи.

— Понял, допрошу, — он коротко ответил и усмехнулся.

— Пойдем, — кивнул Стэле. – Показывай где шахта.

***

— Киф?

— Что милая? – я впервые назвал ее так и только после того, как сказал, обратил для себя на это внимание. Объяснил себе такую перемену тем, что Стэла, постоянно меня так называет, а привычки, они, как правило, заразительны, придя к такому решению – успокоился.

— Я не знаю, как сказать, не знаю как ты…

— Говори как есть и не думай о том, что будет Стэла, по меньшей мере, со мной ты можешь вести себя именно так.

— Поэтому мне и сложно, ты другой Киф, и я боюсь.

— Чего же ты боишься, девочка убийца? Насколько мне известно, страх не твоя стихия.

— Этого и боюсь, а страх не чувствуют или дураки или мертвецы.

— Постой, давай присядем, — я увидел нагромождение каких-то ящиков в туннеле и остановил Стэлу.

— Ты садись, я не хочу.

— Говори, раз решилась, — подтолкнул ее морально и уселся на ящики.

— Хорошо, я скажу… Киф, нам не нужно лететь на Силайну.

— Почему?

— Мы… — Стэла замолчала, собираясь по ее мнению сказать, что-то страшное, я не торопил ее, мне было интересно, решится она или нет.

— Мы…. Вайплак и я! Специально похитили Орловского, чтобы тебя использовать! – Стэла, выпалила слова на одном дыхании и отвернулась, что бы ни глядеть мне в глаза. Прошу заметить не человеческие, а упыринные, кроваво красные и налитые ненавистью ко всему живому. Увы, мимика морфа, мне не поддавалась совершенно, поэтому и может, Стэле было страшно вдвойне, хотя она и не такое видела, думаю.

— Стэла, — я протянул ледяную руку к ее руке и сжал ее, она вздрогнула и подняла на меня взгляд, в нем не оказалось страха, только лишь печаль и грусть.

— Тебе это покажется странным, но я знаю, милая.

— Знаешь?

— Да знаю, — постарался, как можно мягче проговорить слова.

— Киф, мы отправили мужа твоей любимой на другую планету, а потом инсценировали его похищение, оставив нужные нам ниточки, которые привели бы тебя к нашим врагам, с которыми по нашему плану, ты должен был разобраться! И ты об этом знаешь? Киф! Я не понимаю… — на глазах Стэлы выступили слезы. Но она даже не подумала их смахнуть или спрятать, девушка смотрела на меня, смотрела в мои звериные глаза и ждала.

— Слишком много вопросов милая, — господи, я повторил это слово во второй раз, меня это раздражало.

— А то, что я…

— Знаю Стэла, знаю, — оборвал ее на полуслове, не желая мучать девушку.

— Знаешь!? – вымолвила она, и мне показалось, что ее сейчас, охватит истерика. Мне пришлось подняться и, взяв ее за плечи прижать к себе.

— После смерти, ты была в полном симбиозе со мной, я не хотел читать твои мысли, но прости, не смог, — Стэла попыталась от меня отпрянуть, но я ее удержал, наши силы несоизмеримо не равны и мне это удалось с легкостью. – Не все милая, не все, например я совершенно не знал, что Долсан твой брат и что Вайплак выкупил его из корпуса пиратов когда-то специально для тебя. Я много, что не хочу знать. И обещаю тебе, что никогда, если ты не захочешь сама, не буду выяснять большего, чем ты решишь сама поделиться.

— Я, я… — Стэла не смогла договорить, она расплакалась и бессильно повисла в моих руках. – Я не знаю, что мне делать. Я не знаю, где добро, а где, зло, — она рыдала, уткнувшись мне в грудь и, прерываясь всхлипами продолжала:

— Вы, вы первые, понимаешь Киф? Вы первые со Скифом, кто увидел во мне человека, — Стэла решилась, и обвила меня руками, прижимаясь, как можно крепче. – Понимаешь? Я не умею, я не привыкла, я не знаю, как себя вести!

— Тише, тише милая, — как можно осторожней прикоснулся когтистой рукой к ее волосам и насколько мог нежно провел по ним ладонью. – Знаешь… Я, когда то убедился на своем опыте, что все в этом мире становится так отчетливо просто, когда ты решаешь для себя жить по совести, милая моя Стэла, — я не прекращал поглаживать ее по волосам, а она, уткнувшись в меня, всхлипывала, но внимательно слушала. – Когда решаешь для себя, а не для других – быть человеком, тогда такие понятия, как амбиции, поиск лучшего места в мире, да та же пресловутая смерть, отходят на второй план. Понимаешь Стэла, все становится не важно, не важно, в драных ли ты штанах и под забором на самой захолустной планете. Не важно, в серебре ли ты и на коне, в почете или хулении окружающих.

— А, что тогда важно? – немного успокоившись, Стэла подняла голову и искренне спросила меня, как будто, я тот самый, кто знает на все ответы.

— Важно?… Да просто все, Стэла, какие мы – важно, что оставим после себя — важно, как в лицо другу смотреть будем – важно. Прощать уметь – важно, а ненавидеть и мстить в тройне уметь важно, потому, что нужно осознавать, что этим ты опустошаешь себя и ответственность за это принять уметь важно.

— Ты, странный Киф, — вдруг произнесла Стэла и отстранилась от меня. – Я не знаю, как правильно объяснить, но в тебе, как будто живут два начала, одно – бескрайняя нежность и добро, вторая – сжигающая все ненависть. Кто ты? Я не могу понять. В тебе есть все, чего я боюсь, но в тебе есть все, что я хочу полюбить.

— Посмотри на меня, — прикоснулся к ее подбородку и приподнял его, что бы увидеть ее глаза. – Я такой, какой есть, ни больше, ни меньше, одно лишь тебе скажу, один раз и последний.

— Скажи, — Стэла вымолвила, не отводя взгляда от страшных зрачков морфа.

— Я не умею предавать, ни тех, кого люблю, ни тех, кого ненавижу и в этом, моя Ахиллесова пята милая, а что с этим знанием тебе делать, реши для себя сама. Теперь же возьми себя в руки, внизу люди, им нужна помощь и ни кто кроме нас ее ни сможет оказать.

— Они же чужие, зачем тебе это?

— Хватит меня проверять, ты все поняла, — резко оборвал ее попытку продолжить разговор. – Идем.

Стэла покорно подчинилась и, вскинув винтовку на плечо, побрела за мной, нам оставалось совсем немного до шлюзовых переборок герметичного отсека платформы лифта, поэтому мне не хотелось больше, что то обсуждать, сначала нужно закончить, а потом можно подумать и о лирике.

Спустя пять минут мы пришли и уперлись в задраенную переборку в полтора моих роста, она была круглая в диаметр самого туннеля. Электроника на панели замка оказалась размозжена, очевидно, выстрелом из ЛРП. Я попробовал повернуть колесо ручного запирающего механизма в центре переборки, но он оказался заблокирован изнутри. Перед нами встала дилемма, так как открыть обычными способами сейфовую сталь огромного люка не представлялось возможным.

Сжав кулак, я ударил по преграде, но не последовало даже мало-мальски глухого звона, люк был прочный, толстый и тяжелый. Тогда, мне пришлось расправить ладонь и согнуть по кошачий пальцы с мощными когтями. Размахнувшись по сильней, я врезал по переборке почти оплеуху зарядил, если не считать того, что коготки я направил в сталь. Лапа врезалась в броню, когти впились и застряли в ней. Стэла взглянула на меня, ожидая вердикта, а мне пришлось пожать плечами и выдрать из металла лапу.

— Все? Ничего нельзя сделать? – она спросила меня с сожалением и крупицей надежды в голосе.

— Не все решенья на поверхности и ни все желания искренни, — больше для себя, чем для нее ответил я.

— Я не поняла тебя, объясни Киф?

— Не торопи, хотел сказать — думаю…

— Так бы и сказал, а то дурой себя чувствую.

— Извини, — отошел от люка и присев на корточки облокотился на стену туннеля.

— Ты тоже извини, — ответила Стэла и присела рядом.

Я пытался подумать, пытался сообразить, но в голову не лезли ни какие мысли. Переборка надежная. Даже если вампа заменить на Кису, толку не будет. Здесь тяжелая артиллерия нужна, что-то совсем серьезное, а у меня такого нет, и не было. Я понятия не имел, как открыть или хотя бы сорвать с места эту глыбу бронированного металла, думал, думал, и ничего в голову не лезло до тех пор, пока Скиф не отвлек от размышлений по мыслесвязи.

— Вы там живы, чего у вас?

— Живы, живы, но в отсек лифта попасть не можем, Кифу не открыть его, — вместо меня ответила Стэла.

— Твою мать Скиф! Ты чудо! – озаренный идеей, я чуть ли не прокричал одновременно вслух и одновременно по мыслесвязи.

— Ты чего, оса ужалила? – не понимая, от чего я заорал, поинтересовался друг.

— Нет, харун твою платформу! Мерцание! Я могу уйти в мерцание и пройти препятствие между пластами реальности?

— Нет придурок, не вздумай! – неожиданно резко и без капли иронии чуть ли не огрызнулся Скиф.

— Что значит – нет? Сотни раз в подпространстве был за сегодня, шаг за грань и я в параллели, где нет того, что есть здесь…

— Киф, Скиф? Вы о чем? – встревоженная моим поведением в разговор вмешалась Стэла.

— Стэла! – Скиф чуть ли не взбеленился. – Ни в коем случае не позволь ему это сделать, — он почти проорал умоляюще.

— Чего сделать, я бы хоть понимала, о чем вы Скиф, Киф, объясни хоть ты?

— Стэла, — перепуганный не на шутку харун, прокричал почти оглушая, что меня, что Стэлу. – Он хочет через параллельный мир перейти переборку, этого нельзя делать, Киф, не готов!

— Заткнулись оба, — спокойно, тихо и с полнейшим равнодушием произнес я. – Ты Скиф – мой симбиот, ты Стэла — мой симбионт… — друзья замолчали, а я продолжил:

— Ни когда не смейте, оба, указывать, что мне делать, — поднялся на ноги и впился кровавыми глазницами морфа в глаза Стэлы. – Помнишь, как тысячу ударов сердца назад, я сказал тебе, что все просто и понятно, — девушка бросила на меня тревожный взгляд, а Скиф застонал в бессилии. – Вы не верите в меня сейчас в малом…

— Да делай ты, что хочешь симбионт, — оборвал мои слова харун и добавил:

— Ты пройдешь сквозь переборку Киф, для нас может не пройдет и секунды, а может час или день, только ты при одном неверном движении или чуть помедлив, окажешься на годы, а то и на столетия в другом мире, Без меня, без Стэлы, без Стюра!

— Стюра!? — вымолвила Стэла, но я их уже не слышал...

Пространство вокруг изменилось, потому, что в своем упрямстве и желании доказать, что-то друзьям, я запустил активацию мерцания с выходом в параллельный мир. Привычное черно белое изображение межплоскостного режима, вспыхнуло яркими красками, глаза обожгло нестерпимым светом, реальность стремительно летела из под ног, а на интерфейсе встроенного в меня монитора обрывались контуры и связи. Вначале исчез Долсан, я даже не понял почему, он же уже мертв, потом растворилась Стэла, ее интерфейс растворился облачком мириад крохотных сверкающих брызг, и следом за ними оборвалась связь с харунами.

— Твою-жжешь платформу, что я сделал, — мне удалось только подумать, перед тем, как материализовался новый мир из которого мне нужно было срочно выбираться…

***