Глава 2

Саид сошел с трапа, закинув черный кофр с вещами на плечо. Зал ожидания космопорта встретил его многоголосым гамом, исходящим от тысяч людей: прибывших и отъезжающих пассажиров, персонала, встречающих. На мгновение прикрыв глаза и вздохнув— Аллах помоги! — Саид перешагнул желто-черную разделительную линию трапа.

Покосившись на маячивших возле автоспуска солдат в черной броне, он развернулся в другую сторону и неспешным шагом двинулся к столу регистрации.

Разумеется, регистрировался он по поддельному чипу, где в графе «этно-социальная принадлежность» значилось нейтральное: «представитель малых народов Двенадцатой Спирали».

Но почему у выхода эти неверные собаки из Черных Легионов? Неужели?!...

Нет. Если бы они знали о его прибытии, он бы уже сидел в застенках Гепо. И взяли бы его ещё при сходе с трапа.

Когда его чип вошел в щель регистрирующего терминала, Саид затаил дыхание. Хотя эта неверная шлюха Ананда и уверяла, что отличить этот чип от настоящего без тщательной проверки невозможно, солидная доля неуверенности оставалась. Доверять индусам было крайне рискованно, но Халифат не обладал достаточными технологиями, чтобы его агенты могли самостоятельно подделывать чипы Конфедерации. А временные союзники— бенгалийцы— не спешили делиться знаниями.

С каменным выражением лица Саид встал в очередь к багажному конвейеру. Украдкой огляделся.

Трое в мундирах Крипо у внутреннего поста охраны. Столько же у каждого терминала, входа и выхода из зала. Черных больше нигде не видно. Ну, слава Аллаху и за это!

Уже подходя к конвейеру, Саид приостановился. Нет, здесь что-то не так!

Боковое зрение фиксировало странное движение в толпе с самого мгновения схода с трапа. Но только сейчас он наконец-то определил, что же его так беспокоило!

Один, двое, трое… Как минимум семеро вроде бы совершенно обычных людей в штатском передвигались больно уж организованно и в точности вслед за Саидом. Шайтан!

Быстрым шагом пересечь зал. Войти в туалет. Запереться в кабинке. Прислушаться.

Жужжания от отъезжающей двери не раздалось. Они не последовали за ним? Думают, загнали в угол? Опасаются? Что ж, правильно опасаются, неверные собаки!

Колонизационный корабль должен вот-вот зайти в систему. И чтобы он покинул её целым и невредимым, Халифат и послал Саида.

Чтобы на время вывести из строя системы опознания и наведения катаганских станционных зениток, не требовалось взрывчатки или каких-то сложных приборов. Не требовались глубокие знания программирования— лишь краткий курс у бенгалийских военных инструкторов.

Конечно, зенитные системы очень скоро восстановятся. Но корабль получит шанс уйти…

Отлепив от ноги тонкую зеленоватую пленку, Саид выплюнул на неё сгусток прозрачной массы из только что раскушенной капсулы, которую до того прятал за щекой.

Зеленая пленка еле слышно зашипела и стала быстро свертываться в толстую иззубренную пластину, формой напоминающую лист сирени. Края пластины, как знал Саид, были остры как бритва. Материал же, из которого состояло странное оружие, был не чем иным, как тонким срезом листа дерева Коюр с мира смерти Сьюбри. Это дерево было основным материалом для производства средств обезболивания во всей Двенадцатой спирали, но знаменито стало благодаря исключительной токсичности в необработанном виде и способностью мгновенно окаменевать при обработке некоторыми химическими соединениями.

Теперь воин Джихада был готов к прорыву…

Но шли минуты, а ни звука открывающейся двери, ни стука сапогов по полу не было слышно. Напряженно прислушиваюсь к происходящему за дверью, Саид слишком поздно услыхал тихое шипение над головой. Когда же усыпляющий газ начал действовать, было уже поздно…

Штандартенкоммандер Рудольф Август фон Кройг мерял шагами кабинет на пятнадцатом этаже главного здания космопорта.

Операция прошла без сучка без задоринки. В принципе, операция-то сама по себе была плевая. Халифат являлся крайне низкоразвитым теократическим государством и тонкости профессиональных шпионских игр были ему недоступны. Награбленные во время последнего Джихада технологии и ресурсы вкупе с огромным населением позволяли ему держаться на плаву— но и только.

Зачем понадобилось присутствие целого полковника СБ и взвода карателей на задержании мелкого дилетанта-террориста, он узнал лишь во флаере, который нес его к космопорту.

Зенитные станции уже переключились с режима поражения на режим удержания. Подлетающий к планете транспорт нужен был полковнику целым и невредимым…

Начальник космопорта, низкорослый усатый толстяк, то и дело промокал пот с покрасневшей лысины, не решаясь заговорить с офицером в черно-серебряном мундире. Изображение черепа на фуражке и расшитые рунами погоны любого гражданина Конфедерации вводили в трепет. Служба Безопасности, ищейки Трибунала, тайная полиция или, как их называли иногда— Черный Орден— были самой закрытой и зловещей организацией Катагана. Об их деятельности ходили самые неправдоподобные слухи, от актов геноцида до черной магии— но ни один не был доказан.

Неудивительно, что господин Домбровски так нервничал, несмотря на свой статус гражданина 2-го класса. Когда над тобой нависает эта тень в черном мундире, поневоле занервничаешь.

Гнетущая тишина нарушалась лишь взволнованным сопением толстяка. Писк коммлинка, пронзивший вязкое безмолвие, заставил его подпрыгнуть от неожиданности. Полковник выслушал короткий доклад и, кивнув, произнес:

— Хорошо. Всей роте быть наготове возле зоны посадки. Отрядам Крипо— охрана периметра.

…Зона посадки представляла собой широкое бетонное поле с массивными стальными фермами по краям, разделенное на сектора. Здесь садились челноки, доставлявшие грузы и пассажиров с орбиты.

Одна из полос была в данный момент оцеплена частями СВАТа местной полиции. Спецназовцы, в своей серой броне почти сливающиеся с бетоном, неуверенно переступали с ноги на ногу, то и дело бросая взгляды через плечо. Там, застыв, будто истуканы, выстроилась рота штурмовиков с символом ощеренной волчьей пасти на наплечниках. В этот жарких день, посреди залитого солнцем поля, солдаты в черном смотрелись будто дыра в плоти мироздания, ведущая во мрак…

Постепенно в небе начал нарастать далекий гул: челнок с захваченного транспортника заходил на посадку.

Фон Кройг, одетый в облегченную броню, наблюдал за происходящим, стоя позади строя легионеров, в сопровождении телохранителей и адъютанта. Ответственность за доставку важного пленника возложили персонально на него и сидеть в кабинете начальника порта, предоставив действовать командиру роты, полковник не мог.

Наконец, далекая точка в небесах превратилась в неповоротливую тушу челнока, сопровождаемую двумя атмосферниками эскорта. Когда шаттл был захвачен парковочными лучами космопорта, сопровождающие его перехватчики отвернули в сторону, возвращаясь на базу. Теперь уже челнок никуда не денется.

Штурмкоммандер, командовавший ротой «черных», еле заметно качнул головой в черном шлеме с широким назатыльником, дыхательной маской и опущенным на глаза матово-оранжевым бронестеклом визора. Неопытный человек не увидел бы в положении штурмовиков никаких изменений, но полковник заметил, что солдаты в черном мгновенно подобрались, напряженные, готовые к решительному рывку.

Наконец шаттл, подревывая парковочными дюзами, выпустил опоры и приземлился. Некоторое время ничего не происходило— надо полагать, сидящие в челноке не особенно стремились выходить. Но полковник знал, что саудитам на транспортнике был выдвинут довольно жесткий ультиматум. Противостоять которому они вряд ли решатся. Впрочем, всегда оставалась возможность…

Трап наконец-то опустился и опасения штандартенкоммандера подтвердились. Первыми на бетон космопорта сошли не солдаты и уж тем более не тот, кого катаганцы требовали выдать. Первыми из челнока просеменила вереница закутанных в плотные цветастые балахоны женщин с цеплявшимися за их подолы детьми. Следом, тщательно укрываясь за их спинами, в сопровождении охраны на посадочную поверхность прошмыгнул пухлый человечек в богато разукрашенных одеяниях и высокой белой чалме. Не вышел и уж тем более не прошествовал, как полагалось, по идее, человеку его статуса, а именно прошмыгнул. И застыл, укрывшись за двойным кольцом людей: своих солдат и покорно замерших женщин.

Фон Кройг еле заметно усмехнулся. Старый, излюбленный прием этих ублюдков. На Новом Ханаане тамошние иудеи уже лет сто подвергаются нападкам правозащитных организаций всего Человеческого Сектора за «многочисленные и беспрецедентно жестокие атаки жилых мусульманских кварталов и убийства мирных жителей». Но полковник прекрасно знал, что «мирные» мусульманские переселенцы на самом деле— лишь прикрытие для многочисленных террористических группировок, финансируемых и обучаемых Халифатом, мечтающим единолично обладать реликвиями трех Изначальных религий, перевезенных израильскими поселенцами когда-то, во время Эпохи Колонизации, на Новый Ханаан. И что саудиты— и регулярные войска, и террористы-иррегуляры— часто преднамеренно устанавливали системы ПВО и артиллерийские установки вплотную к жилым кварталам, школам и больницам. Чтобы создать трудности в ликвидации этих объектов при помощи бомбардировки. А если противник все же решится ударить— чтобы приобрести моральное преимущество. Ну как же, кровавый и беспощадный враг уничтожает мирных жителей… И никто уже не будет разбираться, что, прикрывшись собственными женщинами и детьми, ранее саудиты уничтожали чужих…

Вот и сейчас, без каких-либо зазрений совести, эти уроды вытолкнули вперед, под дула винтовок, то, что нормальные люди считают самым дорогим: женщин и детей.

Видимо, хотят поторговаться… Но штандартенкоммандер получил четкий и недвусмысленный приказ: никаких уступок. Что ж…

— Шутрмкоммандер, начинайте. Только не убейте ненароком нашего гостя, он нам нужен… для беседы, — произнес фон Кройг по передатчику у подбородка. Последнее уточнение, впрочем, было лишним— капитан Кессельринг был профессионалом.

Строй штурмовиков внезапно и слаженно вскинул винтовки и… дал залп учебными свето-шумовыми патронами.

Вой и крики, раздавшиеся почти сразу после этого, на какой-то момент перекрыл даже рев челнока, садившегося на соседнюю площадку. Большинство женщин в балахонах, схватив детей в охапку, повалились на землю, стараясь прикрыть их собой. Некоторые застыли столбами от ужаса. Мгновение спустя к этой какофонии присоединился многоголосый детский рев. Но главное было сделано— путь к цели открыт.

Штурмкоммандер молниеносно выхватил свой персональный лучевик и сделал четыре выстрела, теперь уже самые настоящие, боевые. Солдаты, охранявшие почтенного визиря аль-Караха, тут же повалились на бетон с прожжеными в головах дырками.

Когда полковник подходил к трапу, женщин с детьми уже строили в подобие ряда, а двое дюжих штурмовиков скручивали визиря. Трупы халифатских солдат уберут позже, обыщут и без особых церемоний сожгут.

Операция завершена…

Помост с шестом стриптизерши был далек от барной стойки, потому гибкие движения стройных женских тел транслировались на голографический терминал слева от неё. Так что выпивающие за стойкой посетители могли любоваться шоу, не отвлекаясь от поглощения излюбленных напитков.

Марк не смотрел на терминал. Не то чтобы он не любил смотреть стриптиз— тем более что в «Пурпурной Лилии» он был настоящим, высшего класса. Просто сегодня вечером не было настроения. Точнее, настроение было, но препаршивое.

«Лилия» считалась заведением приличным и дорогим. Гражданам 4-го класса попасть сюда было абсолютно невозможно. 3-й же класс появлялся здесь крайне редко— заведение было им не по средствам. И тем не менее это был все же не фешенебельный ресторан, а самый обычный клуб. Со стриптизом и баром.

Сегодня Марку нужен был только бар и только для одной цели: напиться вдрызг. Он ведь больше ничего собой не представляет, так ведь сказал подполковник? Провал в связи с некомпетентностью… Преступная халатность…

Да к дьяволу! Он сделал то, что должен был. И все прошло как по маслу. Так почему?...

— Нажираешься? — раздался рядом презрительно-насмешливый голос. Подняв взгляд, Марк увидел рядом с собой худощавого седеющего мужчину в строгом костюме-двойке, несколько не уместном в залитом ультрафиолетом и лазером клубе.

— А, здравия желаю, штандартенкоммандер, сэр, — без особого почтения произнес Марк, даже не изобразив попытки встать при виде начальства— оба были в штатском. — Какими судьбами сюда?

— Да вот решил посмотреть, вынырнешь ты наконец из своей депрессии или так и продолжишь распускать нюни… Двойной бурбон, будьте добры!

Полковник фон Кройг сел за стойку рядом и какое-то время смотрел на него, подняв бровь, будто ожидая какого-то ответа. Марк сидел и угрюмо молчал.

Наконец, полковник всдохнул:

— Вот вы, Кессельринги, обидчивые! Ну подумаешь, наехал на тебя штабной штрюль во время доклада— велика важность! По мне, так твоя идея с холостыми патронами была весьма остроумна, — штандартенкоммандер с легкой улыбкой принял у бармена стакан виски и задумчиво покрутил его. — К тому же, если бы твои ребята применили боевые патроны, как положено по уставу, могли задеть «клиента». А так… чистая работа, — и фон Кройг с видимым удовольствием отхлебнул из стакана.

Марк поморщился.

— Ты знаешь, Руди, что Варион с меня живого не слезет… Он еще долго не забудет тот раз, когда я выставил его идиотом в глазах флотского командования…

Помолчали. Наконец, фон Кройг, до этого прихлебывающий виски, произнес:

— Хм… есть у меня тут одна неплохая мысль. Ты знаешь, куда направлялся тот визирь?

— Ну… к кислородным мирам Тринадцатой Спирали…

— Ты не понял. Куда он НА САМОМ ДЕЛЕ направлялся? — взгляд в недоумевающе нахмурившиеся глаза Марка. — Да брось, ты не мог не удивиться! На кой такой важной шишке путешествовать с обычными колонистами?...

— Эмм… ну, я думаю…

— Во флаере додумаешь, — вставая и отставляя допитый стакан, отрезал штандартенкоммандер. — Есть у меня для тебя заданьице, заодно и подальше от этой скользкой задницы Вариона побудешь, пока все не утрясется. — И, уже отходя, через плечо: — Так ты идешь?

Марк раздраженно цыкнул, но все же поднялся и вышел вслед за полковником. Стакан с выпивкой так и остался не допит…