Глава 1

Жужжание двигателей штурмового глидера всегда меня успокаивало. Для меня это что-то сродни медитации перед боем, когда сидишь, пристегнутый к креслу, зажав свой "Пилум-7t" между коленей, и ждешь команды на готовность. Дыхательная маска шлема пока болтается у подбородка, но броня уже подогнана и системы наведения в шлеме отрегулированы.

Отрешенно оглядываю десантный отсек. Мое отделение не спеша готовилось к бою: парни в последний раз оглядывали броню и оружие. Здоровяк Халли поправлял какую-то фиговину на дуле своей рельсовой пушки. Корвин ковырялся в электронном прицеле снайперской винтовки. Кто-то подтягивал ремни бронепластикового панциря, кто-то в последний раз проверяли настройки своих "Пилумов" и "Гаст".

Наше вооружение кому-то могло показаться странным— ну как же, для того чтобы разобраться с кучкой мятежников, вряд ли понадобится мощные армейские винтовки, рассчитанных на пробивание брони полностью экипированного пехотинца. У каких-то жалких "четвертых" в лучшем случае найдется простая строительная каска или лист железа, подобранный на мусорке, и повязанный на корпус веревками.

Но на брифинге до нас довели информацию, что в восставших районах замечены солдаты "Освободительной Армии Крыжнова". А это значит, что снаряжение у них что надо...

Голос оберштурмкоммандера в динамике проскрипел: "Готовность двадцать!". Пора.

Дыхательная маска автоматически встает на место и тут же на глаза опускается оранжевое стекло визора.

Взгляд на тактический экран— все готово.

"Готовность десять!"

Жужжание глидера резко меняет тональность и фиксаторы кресел поднимаются. Я вскакиваю и, перехватив "Пилум", встаю во главе готовой к броску колонны штурмовиков перед трапом. Грависапоги накрепко фиксируют нас в устойчивом положении все то время, пока глидер маневрировал, опускаясь к точке сброса.

Наконец раздалась команда оберштурмкоммандера: "Вперед!"— и трап опустился...

Они наступали именно с той стороны, откуда и предполагалось. Карин зло цыкнула, укладываясь поудобнее в узкой щели между обломками бетонных блоков и слегка увеличивая изображение в прицеле снайперской винтовки.

Вон они: фигуры в черной броне с характерными широкими назатыльниками касок. Идут осторожно, не выходя на открытое пространство. Дерьмо!

Тария, эта надменная сучка, просчитала все до мелочей— и с какой стороны они появятся, и когда, и даже какое примерно вооружение у них будет. Неправа она оказался лишь в одном— это были явно не армейцы!

Полковник Гар Тария была абсолютно отвратительна в общении, надменна и недалека, но что касается тактики— она даст фору любому из здешних слюнявых мужиков. Но она пока была здесь новичком и остальных офицеров из числа посланных Ундианской Фемократией военных консультантов раздражали её апломб и выражения вроде "вы что, не можете раздавить пару хилых мужчинок?". А тем временем посланные по их душу "мужчинки" были одеты в черную броню катаганских карателей— а это значит, что просто взять и "раздавить" их не получится.

Карин быстро изгнала из головы ненужные мысли— противник разделился на две группы. Одна из них, числом трое, двинулись прямиком к развалинам здания, в котором она засела. Оставшиеся взялись обследовать соседние дома.

Вот один из них очень удачно повернулся спиной. Карин прицелилась и выстрелила...

А ведь как все стремительно завертелаось!

Старшие Матери очень осторожно вели свои дела с соседями. И с Катаганом в особенности. Милитаристская, непредсказуемая Конфедерация была беспокойным соседом. Казалось бы, не слишком-то склонные к экспансионизму и захвату территорий (что удивительно, при их-то воинственности), катаганцы очень трепетно относились к попиранию постулатов их основной идеологии— Величия Человека. Настоящие фанатики...

Независимые планеты Восьмого скопления, с которыми Фемократия вполне успешно торговала на протяжении последних пятидесяти лет, были по большей части абсолютно демилитаризованными Колониями. Мирные аграрные и торговые миры, многие с развитой инфраструктурой и даже курортными зонами.

И потому вначале было абсолютно непонятно, из-за чего вспыхнул конфликт— местные жители не были приверженцами каких-либо радикальных культов или социалистических идей. Тем не менее в один далеко не прекрасный день из Восьмого скопления поступил сигнал бедствия. Через какое-то время потекли беженцы.

Ситуация немного прояснилась лишь после того, когда посланная разведывательная эскадра вошла в пространство системы Тай-ли, одного из основных торговых партнеров Ундианы. И обнаружила, что на всех основных каналах связи вместо сюсюкающего тайлинского наречия звучат лающие звуки катаганского языка.

Вскоре командование экспедиционным корпусом Конфедерации вышло на связь с Ундианой. Командующий силами вторжения адмирал уверял, что Катаган не имеет намерения угрожать территории Фемократии. Что данная операция несет сугубо "антитеррористический и превентивный характер с целью пресечь распространение красной угрозы".

Как оказалось, вечный противник Конфедерации— Союз Свободных Рабочих Коммун (Свободных, ага, как же!), перед этим начал такое же вторжение со стороны Девятого и Седьмого скоплений. Дабы не допустить полного доминирования красных в регионе, Конфедерация также ввела в Восьмое скопление ударный флот.

По сути, Независимые планеты были втянуты в абсолютно чуждый им конфликт, развязанный Нациями Третьего Поколения.

Поняв, что теряет контроль над ситуацией, Совет Матерей приказал элитной Сиреневой Роте выдвигаться в границы системы Крыжнов, такого же союзника Фемократии, как и Тай-ли.

Надо ли говорить, что они опоздали?...

Катаган уже занял столичную планету-город Крыжнов-1, а их флот прекрасно простреливал пространство оставшихся трех обитаемых миров системы.

Вот тогда-то и пригодились навыки Роты в ведении партизанской войны...

Выстрел лучевой винтовки различен в зависимости от модели и боевого предназначения конкретного экземпляра. Единственное, что их всех однозначно объединяет— это собственно луч. Генерирующий кристалл, нагреваемый и охлаждаемый специальными термопанелями в определенной последовательности, исторгает волну неконтролируемого тепло-светового излучения, которое при помощи направляющего элемента направляется в дуло...

Намертво зазубренная в свое время схема некстати промелькнула в голове в тот момент, когда я уже падал на землю, перекатываясь под прикрытие обгоревшего остова флаера.

Хансель, новенький кадет, только-только из учебки, так и остался лежать на потрескавшемся асфальте. Жизненные функции прерваны— командный интерфейс констатировал смерть. Дерьмо!

Оставшееся отделение, сразу после выстрела укрывшееся, как и я, за остовами машин, оглядывало окна близлежащих домов сквозь призму визоров.

Это была отнюдь не лучевая винтовка. Ни звука, ни света. Значит— наномолекуляр. Не слишком полезная в настоящем бою вещь— больно маленький радиус действия. Но для скрытного нападения— самое оно. Любимая игрушка наемных убийц...

Значит, стрелявший где-то совсем близко. Не на первом этаже, но и не выше второго-третьего. Внимательно оглядываю окна здания с той стороны, откуда стреляли (тело Ханселя выстрелом откинуто в одну сторону, значит стреляли с другой).

Еле заметный теневой блик на третьем этаже. Передвигаю языком рычажок коммуникатора, отдаю приказ. Приподнимаюсь и делаю несколько отвлекающих выстрелов по окнам. В это время Халли, просунув дуло пушки в щель между останками двух флаеров, дает длинную очередь по указанному мной окну.

Стальные шары с вольфрамовым сердечником мгновенно превратили значительный участок стены третьего этажа в груду щебня. Все кончено...

Мы осторожно двинулись к зданию. Короткими перебежками, по одному-двое, отделение сгруппировалось у входа. Через дверной проем и дыры в стенах проникнув на первый этаж, мы начали осторожно обшаривать здание.

На третьем этаже из груды щебня торчала окровавленная скрюченная рука неизвестного стрелка. Рядом валялся покореженный наномолекуляр. Гогов, ублюдок.

Один штурмовик за одного мятежника. Не самый радостный счет, даже если этот штурмовик был желторотым кадетом, сдуру сунувшимся на открытое место. Да и этот, с позволения сказать, мятежник, особой смекалкой не отличался, раз в одиночку начал палить в тяжеловооруженный отряд из маломощной пукалки.

И чего им неймется, этим крыжновцам? Неужели не понимают, что если уйдем мы— сюда придут коммунары. А они не слишком-то утруждаются таким понятием как "дисциплина" в войсках. И стоит Катагану уйти с планеты, здесь начнется потеха почище, чем на Новой Катыни! Зверства и насилие над "буржуями"— любимое развлечение в армии ССРК. И шуток на тему "свободы личности" или "прав человека" они не понимают в принципе...

Обыскав этаж и убедившись, что здесь чисто, отделение двинулось дальше...

Карин едва удерживалась от того, чтобы не раскашляться от набившейся в глотку пыли, поднятой выстрелами рельсовой пушки. Обшаривающие третий этаж каратели не могли подняться выше— лестница была завалена обломками, оставшимися с последнего артиллерийского обстрела.

Конфедератам и в голову не приходило, что наномолекуляторы ундианского производства гораздо совершеннее. И бьют, соответственно, гораздо дальше. С четвертого этажа, например.

Жаль того дурачка из местных, что сопровождал её. Командование ОАК настаивало на том, чтобы всех бойцов её группы сопровождали такие вот "подручные". Перенимали опыт, учились, да и приглядывали за инопланетянками— мало ли что у них на уме. Парень погиб, но тем самым позволил выжить ей.

Карин зло сплюнула. Если бы здесь были регулярные части Катагана, пусть даже с поддержкой бронетехники, она бы продержалась минут 20, пока не подоспела подмога. Но каратели… Тария может фыркать сколько угодно, но ЭТОТ противник им явно не по зубам. Нужно было отступать к Катакомбам. Но для начала добраться бы ещё до ставки госпожи полковника, мортиру ей в ж...