Эпилог

Минули года и столетия, канули в прошлое Древняя Русь и Новгородская республика, но остались в летописях и памяти народной славные деяния тех времен. Среди них истории о князе Владимире, крестителе Руси, и Варяжко, основателе Великого Новгорода, их вражде и союзе, длившихся долгие годы. Добрые и не совсем такие дела этих великих мужей оставили заметные вехи в становлении и могуществе возглавляемых ими держав — крепли, прирастали новыми землями, давали отпор иноземным ворогам. Владимир больше оставил память широким, захватившим всю страну, насаждением православия, насильственным отчуждением народа от веры своих пращуров. В творимых им деяниях не чурался крови людской, принуждал к покорности мечом и огнем, несогласные же с его волей гибли тысячами или уходили в глушь лесов.

В летописных трудах ученых-монахов о жертвах правления Владимира умалчивали или упоминали малое их число, превознося при том как великую заслугу крещение Руси. По сведениям же не столь заинтересованных в сокрытии истины свидетелей они составляли десятки тысяч — на восставших против его воли землях князь вырезал мужчин, отдавал их жен и дочерей на поругание своим воинам, жег непокорные города и селения. Но как бы то ни было, твердой рукой объединил земли русичей, Русь при нем получила достаточное могущество, справлялась с нападением иноземных ворогов, завоевала уважение сопредельных государств. С нею считалась высокомерная Византия — в жены князю отдали знатную деву из императорского рода, — заключили мирные договора Булгария и Польша, правда, не раз ими нарушаемые, ладили торговлю многие страны — от далекой Персии до Скандинавии и Померании.

Заслуги Варяжко предстали более значимыми — при его участии, а потом правлении родилась и окрепла Новгородская земля, она распростерлась в необъятную ширь — от Западной Двины до Урала, сравнялась по размеру с Киевской Русью, а по богатству и мощи превзошла ее. В отличии от князя Владимира достиг того гораздо меньшей кровью — предпочитал мирный договор насилию и войне, — но и не давал в обиду свой народ — устраивал вторгшимся ворогам крепкую взбучку, поставил на рубежах надежные заслоны. Не раз и не два участвовал в войнах, счет проведенным им битвам перевалил за сотню, но ни в одном из них не потерпел поражение — таким достижением не мог похвалиться даже славный воитель князь Святослав. Применил в боях неведомые прежде приемы и средства, громил превосходившего в силе врага, при том с малыми потерями своих воинов.

Кроме военных заслуг, современники свидетельствовали и о государственной мудрости Варяжко — народ при нем богател и множился кратно, на Новгородскую землю переселялись десятки и сотни тысяч людей из других краев, прознавших о щедрых даяниях и надежной защите их жизни и добра. Обживали пустующие прежде земли, добывали из недр несметные богатства, строили города и селения, приращивали могущество своей новой родины. Она же пеклась о благе своих граждан — защищала их покой и мирную жизнь, не оставляла без помощи в беде, вознаграждала достатком за честный труд. Варяжко выстроил систему власти, направленную на служение народу, а не наживе на нем, местные управы и центральные ведомства работали на нужды населения — от коммунальных услуг до строительства важных каждому жителю заведений, установили справедливые подати, посильные семьям даже с малым доходом, ввели существенные пособия на детей.

Жизнь того Варяжки, из былинной истории, продолжилась через тысячелетие, но о том знал только он сам, ни с кем не делясь своей тайной. Последнее, что осталось в памяти из далекого прошлого — он на струге с охраной шел по Луге, внезапно почувствовал острую боль, пронзившую спину, следом наступило забытье. Очнулся, как казалось, через мгновение в совершенно незнакомом месте — в ухоженном парке на скамейке, да еще в чужом теле — хватило одного взгляда на себя, чтобы понять о том. Непроизвольно задал себе вопрос: — Где я? — тут же услышал мысленный ответ, как будто от самого себя: — В парке.

Дальше произошел диалог с самим собой, вернее, с прежним обладателем этого тела, его память послушно отзывалась на все вопросы: — В каком парке? — Городском. — Какой же город? — Киев. — А что я тут делаю? — Гуляю. — Почему оказался на скамейке? — Сидел, пока кто-то не ударил по голове, дальше не помню. — И кто я теперь? — Сергей Тарабанько.

Так разузнал о Сергее, что ему скоро восемнадцать, в этом году закончил школу в Миргороде — небольшом городке на Полтавщине, подал документы с результатами тестирования в политехнический институт на факультет электроники, его зачислили на первый курс. Сегодня заселился в общежитие, вечером вышел прогуляться, заглянул в находящийся неподалеку городской сад, здесь и приключилось нападение на него. Хорошо еще, что паспорт и студенческий билет остались в комнате — пропали только деньги, да и было их не так много — 200 гривен, остальные спрятал среди вещей в шкафу. О себе еще сказал, что в родном городе остались родители и две сестренки младше него. Живут они скудно, зарплаты отца — водителя грузовика, хватает лишь на самое необходимое, а мать не работает — ее уволили из хлебозавода по сокращению штатов, в других местах не берут — слишком много таких, как она, безработных, иногда подрабатывает на дому.

Время сейчас, в 2017 году, трудное, после майдана и начала боевых действий на востоке страны жить становится все хуже. Цены растут, а доходы уменьшаются, люди просто стараются выжить, надеясь на лучшее будущее — а оно никак не наступает. Правители в Киеве обещают всякие блага в союзе с Европой, но народ им не верит — самые умные и толковые ищут счастье в других краях. Сергей также планирует после окончания института податься в Германию или, на крайний случай, в Польшу, на вопрос: — Почему же не в Россию? — последовал ответ: — Хрен редьки не слаще, из нее самой уезжают в ту же Европу или Америку. Да и не хочу я знать этих москалей, это из-за них у нас худо, брат убивает брата!

Явно не патриотичный настрой Сергея возмутил прежнего Варяжко: — Как же так, идти на поклон к извечным недругам! А кто Родину будет поднимать и защищать? Разве для того он старался, не жалея себя, чтобы потомки забыли о своих корнях, враждовали между собой на потеху врагам?

Но тут же одернул себя: — Парень говорит то, что думает и, наверное, таких как он, невесть сколько. На Руси наступили трудные времена и теперь его забота в том, чтобы поменять их к лучшему. Видно неспроста тот, кто дал ему новую жизнь, послал сюда, ждет от него подвига ради своего народа, переживающего раздоры. Дал зарок себе: — Сделаю все, что в моих силах, положу жизнь на то, но не позволю врагам торжествовать на руинах отчизны!