Дело не в силе и слабости, сильному иногда больнее и он иногда глубже переживает. И не в реакции дело, не в действиях. Если говорить о Наре, то ничего умного он не сделал. Он неделю проторчал возле трупа, а потом отправился еще и хоронить. В результате чудом с голоду не умер.
Астрид (которая у Мелоди) была умнее, она поступила также, как и твои девочки — сразу же убежала и спряталась, затерялась среди крестьян. И вполне логично, что и Астрид, и Лаиса поступили так, потому что на руках были дети, а Нар был один и ни о ком не заботился.
И те цитаты, что ты приводишь, правильные. Там все правильно. Неправильность, чувство недоверия возникает не там, а в диалоге, вот тут:
— Пошли в Заросли, — сказала она. — К цветочникам.
— Ты с ума сошла, — вяло воспротивилась Джиссиана.
— Они не кусаются, не едят детишек и не насилуют девственниц. В чём дело?
Джис села на бордюр клумбы.
— Нам надо к мэру. Получить документы, кредитки. И страховку… — она насупилась и уставилась в землю. Лэйси присела рядом на корточки. Обнять и утешить или рявкнуть, чтоб сестричка разозлилась и ожила? От объятий и утешений вообще-то и я бы не отказалась… Тихо, рыцарь!
— Кто-то кого-то хотел убить, Джис. Маму за её финансовые штучки, или отец в суде довыступался… — она нахмурилась: — Я никому ничего не обещала, ни с кем не спала, ни во что не ввязывалась. Если из-за меня, совсем уж непонятно. И потом — вещества для взрывов, их же в магазине не купишь. Их просто нет. Есть только формулы. А готовят их в одной-единственной лаборатории, где-то в тропиках, и все заказы идут через военных, Конгресс и равновесников. Ну и чем кому-то из них наша семья помешала?
— От взрывов шум, — безучастно заметила Джис. — Остатки… всякие. И по всему городу уже носилась бы тьмища полиции. С сиренами и мигалками.
— А всё тихо. — Лэйси вздохнула: слава богу, сестричка пока в здравом рассудке! — Правда, странно.
— Лэй, ты знаешь о «Стальных Крыльях»?
— Психи, которые орали в Конгрессе, что сенсы — враги человечества? Я читала. Это было десять лет назад, когда ты родилась. Все посмеялись, их быстренько заткнули, тем всё и кончилось.
— Не кончилось. Они просто перестали орать.
Оказывается, от бессилия болит голова? Мне нужно ощутить меч в руках. Удобный… тяжёлый… успокаивает… Лаиса с трудом очнулась.
— Послушай, в городе до фига сенсов. Настоящих. И не припомню, чтобы их дома взрывали.
— Настоящих, Лэй. Даже ты почувствовала опасность.
— О! — Лаиса нехорошо сощурилась. — Взрослых трогать боимся, а деток, значит, можно?
Она криво усмехнулась. Всё-таки и меня можно довести до того, что мне хочется плакать…
— Ну, допустим. А мне повезло учуять опасность, и первый полёт был удачный, и вообще я везунчик. Отлично. И на кой чёрт мне рисковать своим везеньем, крича, что мы живы? Ребята пальнут ещё разок — и в кого попадут, когда мне снова повезёт? А среди цветочников затеряться запросто: пришёл и живи, имён они не спрашивают. У них никакие «Крылья» нас не отыщут. Да и зачем искать, если мы пепел?
— Отыщут, если захотят. Взрыв был другой. Понимаешь?
Лэйси озадаченно нахмурилась.
— Пси-удар? Но если «Стальные Крылья» хотели уничтожить сенсов, как же они могут… Идиотизм!
— Я слышала, лидеры «Крыльев» сами были сенсы.
— Ты что-то путаешь, — пробормотала Лэйси. Головная боль превращала слова почти в бессмыслицу.
— Нет. На словах они вроде заботились об интересах людей без пси, которые рядом с сенсами совсем беззащитные. А на деле они что предлагали? Закрыть Академии, сенсов отовсюду повыгонять, вообще отменить такую науку — психосенсорику. Ну, тогда и равновесников не станет. И сенсы — из «Крыльев», например, — и правда смогут править миром. Ведь никто про них не знает, и приструнить их некому.
— Но в Конгрессе сидят не дураки, и развернуться им не дали, — подвела итог Лэйси. — И бедняжкам теперь приходится спасать общество от переизбытка сенсов другими способами. А я-то думала, живу в стоячем болотце, ни опасностей тебе, ни риска… — Её губы вновь сложились в кривую усмешку: — У нас, похоже, много общего. Они тоже спокойную жизнь не любят. Ну, могут не грустить, она им не грозит. Я лично позабочусь. Махать этим «крылышкам» ещё лет пять, не больше.
— Ты-то при чём? Это работа равновесников. Им за неё деньги платят. Вот пусть они и разбираются.
— Чёрта с два они разберутся! Им не потянуть. Или они бы уже разобрались. До взрыва. Значит, сенс-адепт учуял бы угрозу? Но и я учуяла. А твои равновесники, лучшие из лучших, наши защитники — они где были? — она поморщилась. — Нам никому нельзя верить, Джис. Я ни с кем не болтала о моём Потенциале. Я сама не знала. Кто-то меня вычислил. Сосед, полицейский, учитель, врач… равновесник. Может, мы и до мэра-то не дойдём. А потом будут другие кучки пепла и другие пропавшие детишки.
Сестрёнка смотрела на неё без всякого интереса.
— Нам надо в Академию, Джис. Там уж нас никто не достанет. Станем сенсами, заведём влиятельных друзей. А потом я тех ребят найду, и что-то мне подсказывает — они о нашей встрече крупно пожалеют.
Джис равнодушно кивнула. Чёрт, чёрт. Как же мне встряхнуть её? Ну, если и это не сработает…
— Дай-ка мне твой ножик, — она открыла маленький складной нож и слегка надрезала кожу на ладони левой руки: — Клятва крови, Джис. Как в моём фан-мире. Мы их отыщем и отомстим, ты и я. Клянусь.
Глаза её сестры наконец-то блеснули. Она забрала нож и с серьёзным видом проделала то же самое.
— Клянусь, — сказала Джиссиана Тай. Облизнула ранку и вновь плотно закуталась в чёрный плед.
Весь этот диалог очень спокоен, логичен и рассудителен. Да, ремарки там говорят о том, что одна девочка в ступоре, а вторая как-бы в ярости или в заботе о сестре, но сами фразы, их построение, очень спокойны. Они почти не несут отпечатка шока, ступора или еще какого-то пограничного состояния, понимаешь? А ведь это они не через неделю разговаривают, а прямо тут же, всего чуть убежав от пепелища.
— Ты с ума сошла, — вяло воспротивилась Джиссиана.
— Они не кусаются, не едят детишек и не насилуют девственниц. В чём дело?
Джис села на бордюр клумбы.
— Нам надо к мэру. Получить документы, кредитки. И страховку… — она насупилась и уставилась в землю. Лэйси присела рядом на корточки. Обнять и утешить или рявкнуть, чтоб сестричка разозлилась и ожила? От объятий и утешений вообще-то и я бы не отказалась… Тихо, рыцарь!
— Кто-то кого-то хотел убить, Джис. Маму за её финансовые штучки, или отец в суде довыступался… — она нахмурилась: — Я никому ничего не обещала, ни с кем не спала, ни во что не ввязывалась. Если из-за меня, совсем уж непонятно. И потом — вещества для взрывов, их же в магазине не купишь. Их просто нет. Есть только формулы. А готовят их в одной-единственной лаборатории, где-то в тропиках, и все заказы идут через военных, Конгресс и равновесников. Ну и чем кому-то из них наша семья помешала?
— От взрывов шум, — безучастно заметила Джис. — Остатки… всякие. И по всему городу уже носилась бы тьмища полиции. С сиренами и мигалками.
— А всё тихо. — Лэйси вздохнула: слава богу, сестричка пока в здравом рассудке! — Правда, странно.
— Лэй, ты знаешь о «Стальных Крыльях»?
— Психи, которые орали в Конгрессе, что сенсы — враги человечества? Я читала. Это было десять лет назад, когда ты родилась. Все посмеялись, их быстренько заткнули, тем всё и кончилось.
— Не кончилось. Они просто перестали орать.
Оказывается, от бессилия болит голова? Мне нужно ощутить меч в руках. Удобный… тяжёлый… успокаивает… Лаиса с трудом очнулась.
— Послушай, в городе до фига сенсов. Настоящих. И не припомню, чтобы их дома взрывали.
— Настоящих, Лэй. Даже ты почувствовала опасность.
— О! — Лаиса нехорошо сощурилась. — Взрослых трогать боимся, а деток, значит, можно?
Она криво усмехнулась. Всё-таки и меня можно довести до того, что мне хочется плакать…
— Ну, допустим. А мне повезло учуять опасность, и первый полёт был удачный, и вообще я везунчик. Отлично. И на кой чёрт мне рисковать своим везеньем, крича, что мы живы? Ребята пальнут ещё разок — и в кого попадут, когда мне снова повезёт? А среди цветочников затеряться запросто: пришёл и живи, имён они не спрашивают. У них никакие «Крылья» нас не отыщут. Да и зачем искать, если мы пепел?
— Отыщут, если захотят. Взрыв был другой. Понимаешь?
Лэйси озадаченно нахмурилась.
— Пси-удар? Но если «Стальные Крылья» хотели уничтожить сенсов, как же они могут… Идиотизм!
— Я слышала, лидеры «Крыльев» сами были сенсы.
— Ты что-то путаешь, — пробормотала Лэйси. Головная боль превращала слова почти в бессмыслицу.
— Нет. На словах они вроде заботились об интересах людей без пси, которые рядом с сенсами совсем беззащитные. А на деле они что предлагали? Закрыть Академии, сенсов отовсюду повыгонять, вообще отменить такую науку — психосенсорику. Ну, тогда и равновесников не станет. И сенсы — из «Крыльев», например, — и правда смогут править миром. Ведь никто про них не знает, и приструнить их некому.
— Но в Конгрессе сидят не дураки, и развернуться им не дали, — подвела итог Лэйси. — И бедняжкам теперь приходится спасать общество от переизбытка сенсов другими способами. А я-то думала, живу в стоячем болотце, ни опасностей тебе, ни риска… — Её губы вновь сложились в кривую усмешку: — У нас, похоже, много общего. Они тоже спокойную жизнь не любят. Ну, могут не грустить, она им не грозит. Я лично позабочусь. Махать этим «крылышкам» ещё лет пять, не больше.
— Ты-то при чём? Это работа равновесников. Им за неё деньги платят. Вот пусть они и разбираются.
— Чёрта с два они разберутся! Им не потянуть. Или они бы уже разобрались. До взрыва. Значит, сенс-адепт учуял бы угрозу? Но и я учуяла. А твои равновесники, лучшие из лучших, наши защитники — они где были? — она поморщилась. — Нам никому нельзя верить, Джис. Я ни с кем не болтала о моём Потенциале. Я сама не знала. Кто-то меня вычислил. Сосед, полицейский, учитель, врач… равновесник. Может, мы и до мэра-то не дойдём. А потом будут другие кучки пепла и другие пропавшие детишки.
Сестрёнка смотрела на неё без всякого интереса.
— Нам надо в Академию, Джис. Там уж нас никто не достанет. Станем сенсами, заведём влиятельных друзей. А потом я тех ребят найду, и что-то мне подсказывает — они о нашей встрече крупно пожалеют.
Джис равнодушно кивнула. Чёрт, чёрт. Как же мне встряхнуть её? Ну, если и это не сработает…
— Дай-ка мне твой ножик, — она открыла маленький складной нож и слегка надрезала кожу на ладони левой руки: — Клятва крови, Джис. Как в моём фан-мире. Мы их отыщем и отомстим, ты и я. Клянусь.
Глаза её сестры наконец-то блеснули. Она забрала нож и с серьёзным видом проделала то же самое.
— Клянусь, — сказала Джиссиана Тай. Облизнула ранку и вновь плотно закуталась в чёрный плед.