Персональный блог: Шани /
Е. Мурашова. Поколение писателей
(88)
- Профиль отключен
- 20 декабря 2013, 14:33
Из моих слов это не следует
Ваши слова:девочка развитая, легко и свободно, практически литературным языком выражает свои мысли, вдумывается в окружающее — услышав не очень-то простую по форме реплику автора, девочка мигом включается в диалог, ведет себя адекватно… Мне кажется, это отнюдь не типичный потрет фикрайтера
То есть типичный портрет фикрайтера — это человек, качествами, присущими Лизе, не обладающий. Или вы что-то другое имели ввиду под «типичным фикрайтером»?А я вижу — из реплик девочки.
Ну вот реплики девочки:Да, да! — включилась Лиза. — Мы, знаете, с Милой как придумали? Вот Берта — это из «Сумерек», вы же знаете? — хочет быть с Эдвардом, но у нее есть любимая подруга, которая решает любой ценой оставить ее в мире живых людей, и Берта не знает, как ей поступить…
И ты понимаешь, Милка, тогда она ему говорит: давай мы их познакомим и посмотрим! — несся из коридора низкий и звучный голос Лизы. — А Эдвард, конечно, отказывается. Ему и подругу-то эту давно сожрать хочется…
Что именно в них свидетельствует о вдумчивости в окружающее? Да и потом, давайте не забывать, что это не дословно записанный диалог в кабинете детского психолога, а значительно обработанная информация, предназначенная для взрослого читателя журнала определённой направленности.Не говоря о том, что сравнение читательской активности поколения «мам» и поколения детишек — это тема данной статьи.
Если бы воображаемая мама этой воображаемой Лизы упомянула «Мастера и Маргариту», например, смысл статьи изменился бы? Статья — не о названиях и авторах, а об отношении к чтению.Настолько естественно, что об этом и статей писать не стоит. Но автор-то пишет — следовательно, цель не просто в констатации факта, что дважды два снова четыре, а в чем-то более конкретном и неоднозначном.
См. выше. Нет, правда. У меня такое чувство, что вы спорите не потому, что не можете понять мою точку зрения, а потому, что не хотите понимать. Статья о том, что современные подростки воспринимают чтение совершенно иначе, нежели их родители. И этот простой факт нуждается в констатации, потому что многие упёрлись в «ащ-ащ-ащ, подростки не читают, падение, регресс, разруха!» и не желают замечать реальность.Лично я за нее не цепляюсь. Мне всю жизнь хватало шедевров мировой литературы, от классиков до современности, помимо Толстого и прочих, хм, «замшелых» уважаемых господ, зачем-то впихнутых в школьную программу. Любить их или не любить — дело вкуса и предпочтений.
Так я ведь и не о вас. А, например, о школьной программе, которая мало изменилась за последние лет сорок. О массовом сознании, которое не хотят знать ничего, кроме этой программы и отрицает наличие вкуса у человека, который не любит «школьных» классиков. Проблема не в вас, мне или пятнадцатилетней фикрайтерше, а в читающем обществе, которое застряло в стереотипе.Решительно не согласен. Вы просто не в курсе, какие во времена этих «великих» были подростки
Я говорю о нынешних подростках. Вы когда-нибудь слышали, что они говорят о «Евгении Онегине» или «Ромео и Джульетте»? Их понимание строится не на соотнесении текста и времени, когда он был написан (историю в наших школах тоже преподают не лучшим образом), а на том, что они сумели углядеть, читая из-под палки.И смею заверить, даже будучи подростком, я понимал их истинный смысл совершенно правильно.
А можете ли вы утверждать, что все подростки такие, как вы и те девочки, которые оплакивали Толстого? Нелюбовь к классике и чтению вообще — это не страшные сказки, а реальность. Вы и сами наверняка вспомните среди своих знакомых хотя бы одного человека, который не любит читать.
Это не потому ведь, что все книги плохие, а потому, что этих людей не научили выбирать хорошие книги. А хорошая книга — она для каждого своя. И очень мало подростков сейчас находят для себя в школьной программе то, что хотят найти в литературе. Не в последнюю очередь потому, что их знакомят с очень малой и очень специфично отобранной частью мировой литературы. Много ли школьников могут узнать в школе о классике китайской литературы? А итальянской, португальской, латиноамериканской? Может быть, кто-то нашёл бы истинный смысл именно в этих книгах, но у нас только Толстоевский, только хардкор.
А кто-то находит смысл в историях о вампирской любови, можно ли утверждать, что они получают от чтения меньше пользы, чем те, кто нашёл смысл в «великих»?
С этим согласен. А где это написано в статье?
Это мой вывод из статьи. Статья — это ведь не пространно высказанное мнение, с которым можно либо согласиться, либо нет. Это информация, которую можно воспринимать по-разному.
