По-моему, рецепт простой: писать то, что прочёл бы сам, и думая при этом ещё и о неком читателе. Потому что свою писанину перечитывают потом многие, наслаждаясь, а вы ещё о читателе подумайте, будет ли наслаждаться он?

 

Но о рождении сюжетов. Я пришла к выводу, что записывать то, что само приходит в голову, снится, и так далее — это труба. Ничего интересного так не напишешь, только простыню, поток сознания без конца и без начала, нудный и однообразный. Да и писать эту простыню порой проблемно — остановился, потом перечитываешь, не можешь понять, чего к ней приписать ещё сзади, чтобы она ещё немножечко выросла.

 

Нет, надо действительно представлять сюжет произведения, понимать, что такое композиция, знать, с чего начнётся, чем кончится, и почему перемещение от конца к началу невозможно в одно мгновение и напрямую.

Я поняла, что, вне всякого сомнения достойные быть зафиксированными гениальные мысли, которые, наверное, никому в голову не приходи — это по сути та же каша и тягучая жвачка. Так же как и все волнующие меня проблемы и конфликты — без сюжета яйца выеденного не стоят, тупо передавать словами то, что мучает и не даёт покоя — это не выход. Надо уметь показать. Начать с того, что тебе обыденно и знакомо, заставить полюбить героя, сделать читателя не равнодушным к его судьбе, а потом провести вместе с героем через те проблемы и ситуации, которые заставят сделать какие-то выводы. Но это тоже слишком сложно.

 

Поэтому в конечном итоге было решено написать просто некий сюжет с интригой, при том без цели навязать читателям какую-то заумь и муть, которую читатели в реале упорно отвергают, без замаха изменить коренным образом представление читателя о чём бы то ни было.

Просто история с началом, с концом, с загадкой.

Дело было только за тем, чтобы придумать, что и с кем могло бы случиться, и почему все собрались вместе и оказались вплетёнными в эту историю.

А уж дальше, на фоне простой истории, оказалось возможно подать и некоторые моменты, которые вплетаются при проработке мира и сюжета. При том, вплетаются они совершенно по-другому, нежели когда пытаешься их положить в основу произведения в виде главного конфликта. Теперь это всё берётся не как центральный камень в оправе, а как краски из палитры — ровно столько, сколько надо, чтобы нарисовать картину, и ровно в то место, куда нужно, а не в центр композиции.

В общих чертах вот так.