Верхний Кандюк потому и называется так, что находится в верховье Кандюка. А Кандюк имеет своим истоком Большое Висимное Болото. Из большого Висимного Болота много чего поистекает: Кандюк, Колдырь, Сероглюки опять же, Большой Бодун, Малый Бодун и речка-вонючка Карагеза. Может и ещё чего, я сразу-то всё не упомню. Большой Бодун на всю страну прославлен, Малый меньше, оно и понятно, кому Малый интересен? Одни реки, как им и положено, вниз текут, на юг то есть, и впадают прямо в мать нашу Волгу, а другие наверх забирают, на север то есть, и вот там-то раздолье самое прямо. Там тебе и лещ, и хариус, и сом с большим усом, и форель всякая и жерех. Сам-то я не рыбак, да и не охотник, я больше по грибы да по ягоды, морошку беру, брусничку беру, малинку-калинку беру, а клюква какая тут у нас развесистая, царь-ягода, одним словом.

Верхний Кандюк как есть моя малая родина. Я её так с малой буквицы и пишу, потому что малая, а так-то село у нас большое. И историческое. Ермак шел в Верхний Кандюк, не дошел, Сусанин поляков вёл в Верхний Кандюк, не довёл, сам Батый всю свою орду погнал было в Верхний Кандюк, и где она, та орда? А Кандюк Верхний так и стоит, как испокон веку стоял. Есть ещё и Нижний Кандюк, но я там не бывал никогда, да и зачем оно мне? Я вот плюну в Кандюк с высокого бережка, а в Нижнем Кандюка пусть расплёвываются, как умеют.

И чего это меня на краеведенье потянуло? Лежу, я значит, себе в гамаке, жду Люську с покоса. Она давеча в Нижние Сероглюки наведывалась к свояченице, та привет мне передала. Я в гамаке пока без привета, а вот Люську дождусь и буду с приветом. И побредём мы с ней в даль светлую, в ночь туманную, в рожь высокую. И то сказать, я в рожь высокую без Люськи не ходок. Я раньше ходок был, а теперь всё, только с Люськой.

И то сказать, сколько скалок, коромысел и прочих дрынов об меня обломалось, я давно со счёту сбился. Да и не счетовод я вовсе. Вот Трофим, он счетовод был, да обсчитался с Хумером, и где теперь Трофим, а где Хумер? Говаривал же я ему: брось, Трофим, считать, обсчитают.

— Игнатуша! – это Люська, краса моя ненаглядная, — я пришла к тебе с приветом!

— Люсюсик! Я соскучился! И много сёдня накосячила?

Замолкла Люська, много, значит, накосячила, да и чего орать, как оглашенная с того берега Кандюка? Придёт ненаглядная, и побредём мы с ней неприкаянные, ну вы поняли.