И, как хочешь, конечно, но в моем представлении так хвастаться, особенно некоторым из перечисленного — это очень, очень странно. Прямо-таки удивительно.

Хвастаться — это говорить всем о достижениях. Восхвалять их. Я же рассказал тебе о том, чем я занимаюсь практически ежедневно в своей повседневной жизни. Вождение танка, научный труд и награды — это лишь ирония. Согласен, не очень уместная. Но не ты ли назвал мой повседневный набор занятий странным?

Ты не считаешь себя странным, а я считаю странными некоторые твои высказыванния.

А например? И что в них странного?

Смотря что потерять и обрести.

Да понятно, что сиротой и инвалидом никто стать не хочет. Я имел в виду добровольный, разумный отказ от чего-то, чтобы приобрести другое, возможно, более новое, или более прогрессивное. Даже не так. Я бы сформулировал следующим образом: некоторые вещи в своей жизни ты боишься поменять. Боишься, что тебя не поймут, и сочтут странным.

Вот такой я сделал вывод из нашего разговора о странностях.

Я никогда не путаюсь в своих теориях.

Люди — часть, конечно. Единство и борьба противоположностей, слышал?

Теории у тебя какие-то странные…  Ты рассматриваешь сосуществование мира и людей, при этом людей не выносишь за рамки мира. То есть люди из мира должны договориться с людьми вне мира, чтобы сосуществовать. Но, ты добавляешь —

Но речь не о только о людях и людях, речь о людях и мире.

Ну, мы будем говорить о законах диалектики? Право, не стоит. Конфликты, противоречия — будут всегда. И понятно, что мы часто друг друга не понимаем. В части материалистической диалектики мы точно друг друга не поймем. У нас разный опыт и различное мировоззрение.

Так же и различное понимание патриотизма. Я не скажу, что у тебя неправильное, просто — свое.

А мой роман заканчивается так, как я написал. И герой, да — положил свою жизнь ради человечества. Но, так получилось. Без шагов к патриотизму.