Антонио, услышав звуки, которые предположительно должны были составлять мелодию, несколько удивился — но почувствовал, что за счет чего-то молитвенного вокруг них всех возникает зона умиротворения, в которой пропадают весь тот ужас и старые страхи, ожившие несколько минут назад. Он уже взялся за ручку двери, поэтому находился далеко и не слышал, что именно и кто именно поет. Замечания Ричарда и настоятельницы поставили все на свои места. И инквизитор, открывая дверь, встал так, чтобы его корпус и корпус некроманта максимально закрывали обзор для тех, кто оставался в коридоре — еще не хватало тут замерзнуть из-за того, что Мария испытает запредельный ужас от того, что их ждет.
Взору Ричарда и Антонио снова предстала комната, залитая кровью. От двери по-прежнему виднелось два трупа, лежащих в тех же позах, что и ранее… Но стоило им перейти порог, как некромант сразу же увидел третий трупик — крупного петуха с отсеченной головой и матово-черным оперением, на которым темными рубинами блестели засохшие капли крови… было видно, что эти капли на оперении создают множество символов — но вот разобрать, что именно за символы там нарисованы оказалось гораздо труднее. При взгляде на последний (птичий) трупик (самый маленький, но самый насыщенный магией из всех тел в комнате) инквизитор перекрестился, и начал тереть глаза. У Ричарда, как более близкого тем энергиям, с которыми работала магия этого странного и нигде не описанного ритуала, эффект жжения и песка в глазах от взгляда символы был несколько менее выражен, но даже он должен был почувствовать, что с символами что-то не так. Единственным знаком, который был неизменным, была печать крови — оригинально изогнутый символ, служащий «замыкателем» в ритуалах магии крови. Более всего он напоминал стилизованный символ решеток тюремной камеры, положенный на бок и с дорисованными странными выпуклостями сверху… Они напоминали рога. Остальные знаки перетекали друг в друга, меняясь и вызывая головокружение. Там были и печати демонов, и сложно составные спиральные узорчики, и какие-то дьявольские знаки, которые сам инквизитор никак не мог опознать.
Антонио покосился на некроманта… И с тщательно скрываемым недоумением спросил:
— Вы что-нибудь в этом понимаете?
В соседнем подвале Вестник вполне почувствовал волну силы, которая пошла от запевшей Марии — но он был слишком далеко, чтобы эти молитвы смогли его обжечь и даже если он как-то на это отреагировал, то приключенцы не заметили и не почувствовали этой реакции.
Антонио, услышав звуки, которые предположительно должны были составлять мелодию, несколько удивился — но почувствовал, что за счет чего-то молитвенного вокруг них всех возникает зона умиротворения, в которой пропадают весь тот ужас и старые страхи, ожившие несколько минут назад. Он уже взялся за ручку двери, поэтому находился далеко и не слышал, что именно и кто именно поет. Замечания Ричарда и настоятельницы поставили все на свои места. И инквизитор, открывая дверь, встал так, чтобы его корпус и корпус некроманта максимально закрывали обзор для тех, кто оставался в коридоре — еще не хватало тут замерзнуть из-за того, что Мария испытает запредельный ужас от того, что их ждет.
Взору Ричарда и Антонио снова предстала комната, залитая кровью. От двери по-прежнему виднелось два трупа, лежащих в тех же позах, что и ранее… Но стоило им перейти порог, как некромант сразу же увидел третий трупик — крупного петуха с отсеченной головой и матово-черным оперением, на которым темными рубинами блестели засохшие капли крови… было видно, что эти капли на оперении создают множество символов — но вот разобрать, что именно за символы там нарисованы оказалось гораздо труднее. При взгляде на последний (птичий) трупик (самый маленький, но самый насыщенный магией из всех тел в комнате) инквизитор перекрестился, и начал тереть глаза. У Ричарда, как более близкого тем энергиям, с которыми работала магия этого странного и нигде не описанного ритуала, эффект жжения и песка в глазах от взгляда символы был несколько менее выражен, но даже он должен был почувствовать, что с символами что-то не так. Единственным знаком, который был неизменным, была печать крови — оригинально изогнутый символ, служащий «замыкателем» в ритуалах магии крови. Более всего он напоминал стилизованный символ решеток тюремной камеры, положенный на бок и с дорисованными странными выпуклостями сверху… Они напоминали рога. Остальные знаки перетекали друг в друга, меняясь и вызывая головокружение. Там были и печати демонов, и сложно составные спиральные узорчики, и какие-то дьявольские знаки, которые сам инквизитор никак не мог опознать.
Антонио покосился на некроманта… И с тщательно скрываемым недоумением спросил:
— Вы что-нибудь в этом понимаете?
В соседнем подвале Вестник вполне почувствовал волну силы, которая пошла от запевшей Марии — но он был слишком далеко, чтобы эти молитвы смогли его обжечь и даже если он как-то на это отреагировал, то приключенцы не заметили и не почувствовали этой реакции.