Но она, кажется, пережила одну ночь. Переживет и следующую. И Люция постучала в дверь, придерживая свободной рукой крылья на плече.
Открыла крохотная низенькая бабушка; большие черные без радужки и белков глаза таращились на гостью, изучающе рассматривали. Вспомнили.
— Ты же Люция! — засмеялась старушка, прижимая к груди все четыре тоненькие ручки. — Я уж думала, помру, а ты и не заглянешь! Все жду тебя, жду, а ты забыла по бабушку!
Она со старческим кокетством покачивала головой, разглядывая гостью с головы до ног. Это немного нервировало бескрылую, ведь минутное промедление могло стоить ей жизни. Рабочие муравьи заступили в утреннюю смену, деревенька практически вымерла, но ведь кто-то мог и вернуться. Дети могли выбежать играть на улицы, а не в лес и горы. А занятые ремеслом — выглянуть в окна. Старушка прочла тревогу на ее лице и, заметив, что громадных крыльев за спиной Люции нет, посторонилась у двери, пропуская гостью.
Ещё на первом выделении сразу возник вопрос — ей что, эти крылья отдали и она на себе их тащила? Так есть или нет?
И про старушку ничего не понятно, «бескрылая» в данном случае кто, Люция, или муравьиха? Муравьихи, если брать насекомых, те, которые имеют пол М или Ж — как раз с крылышками, это рабочие муравьи бесполые и бескрылые. А тут не понятно, как весь мир понимать, насколько вообще подобны животным все описанные существа? Если Алиса — ящерица, то насколько ящерица? Язык двойной, это постоянно упоминается, а вот почему она потеет, всё-таки, не настолько ящерица? На всё авторская воля, но у меня стойкое ощущение, что тут опять имеет место не сознательное предоставление именно таких деталей, которые я вижу из текста, а опять небрежность. Ну вот если какой-то фрагмент можно прочесть неоднозначно «она» — это Люция, Алиса или ещё что-то, к чему можно припаять это местоимение? Бескрылая — это бабуля, или потерявшая крылья Люцефера? Если бабуля — то повторю, вызывает вопрос, кто же тогда у муравьёв крылат, если Люцефера — то как-то не очень говорят «бескрылая» про тех, кто крылья потерял. Не, можно сказать «бескрылая птица», но если антропоморфные существа делятся на крылатых и бескрылых, и фигурируют в сцене и те и другие (или не ясно какие именно в данной сцене, про муравьиху таки не ясно), то под «бескрылая» уже будет пониматься некрылатый человекообразный, а не тот, который был крылат, но крылья потерял. В общем, путаница.
Дальше. Автор путается в показаниях?
Ещё на первом выделении сразу возник вопрос — ей что, эти крылья отдали и она на себе их тащила? Так есть или нет?И про старушку ничего не понятно, «бескрылая» в данном случае кто, Люция, или муравьиха? Муравьихи, если брать насекомых, те, которые имеют пол М или Ж — как раз с крылышками, это рабочие муравьи бесполые и бескрылые. А тут не понятно, как весь мир понимать, насколько вообще подобны животным все описанные существа? Если Алиса — ящерица, то насколько ящерица? Язык двойной, это постоянно упоминается, а вот почему она потеет, всё-таки, не настолько ящерица? На всё авторская воля, но у меня стойкое ощущение, что тут опять имеет место не сознательное предоставление именно таких деталей, которые я вижу из текста, а опять небрежность. Ну вот если какой-то фрагмент можно прочесть неоднозначно «она» — это Люция, Алиса или ещё что-то, к чему можно припаять это местоимение? Бескрылая — это бабуля, или потерявшая крылья Люцефера? Если бабуля — то повторю, вызывает вопрос, кто же тогда у муравьёв крылат, если Люцефера — то как-то не очень говорят «бескрылая» про тех, кто крылья потерял. Не, можно сказать «бескрылая птица», но если антропоморфные существа делятся на крылатых и бескрылых, и фигурируют в сцене и те и другие (или не ясно какие именно в данной сцене, про муравьиху таки не ясно), то под «бескрылая» уже будет пониматься некрылатый человекообразный, а не тот, который был крылат, но крылья потерял. В общем, путаница.