Айн-цвай-драй, контроль, тоннель, шлагбаум, дебаркадер.
Сзади — меркнет, уходя во мглу, секретный цех:
кузня ядерных торпед, ракет и просто ядер,
лидер отрасли, в десятке лучших — лучше всех.
Фридрих движется домой, шагать ему не грустно.
Смену сдал, помылся, снял щетину со скулы.
Айн-цвай-драй, считает он. И шаг за шагом грузно
город Фридриху навстречу движется из мглы.
Стройпромторг, автовокзал, столбы, ухабы, лужи.
Нынче цех в ударе был и много наковал.
Вот он я, бормочет Фридрих, я иду со службы.
Айн-цвай-драй, фонарь, аптека, улица, канал.
Зря ты давеча, в анкету глядя, брови хмурил.
Зря ты морщился, геноссе главный инженер.
Вот я — вахту отстоял, дежурство отдежурил.
Эйн-цвей-дрей, такой же немец я, как ты — шумер.
Ать-два-три, рождён в Твери, перевезён в Саратов.
Назван Фридрих — в честь балета «Фридрихштадтпалас».
Был завскладом комбината ядохимикатов.
Убыл, прибыл, стал завхозом цеха здесь у вас.
В праздник выпало дежурство вновь очередное.
Что ж, не горше мне оно иных очередных.
Всё одно режим работы сутки через двое.
Праздник, нет ли, двое суток выдай выходных.
Медсанчасть, «Утильсырьё», трамвай десятый номер.
Двое суток хоть земля вокруг по швам трещи.
Я могу уехать хоть в Саратов, хоть в Житомир.
Я вне доступа, майн фройнд, ищи меня свищи.
Пусть от севера до юга, чёрный как негроид,
крылья долгие простёр весенний первый шторм.
Пусть сильнее грянет он и мглою небо кроет.
Я — ложусь в стационар, готовьте хлороформ.
Фир-фюнф-зекс, оклад, надбавка, вредность, тотал-шмотал.
Город дышит сонно. Анна смотрит из окна.
Ахтунг, Анна, я иду, я смену отработал.
Дал сверх плана с примененьем стекловолокна.
Главпочтамт, универсам, пожарное подворье.
Над подворьем каланча, на каланче звонарь.
У него работа тоже сутки через двое.
Эйн-цвей-дрей, канал, аптека, улица, фонарь.
Фридрих — дома. Ест он овощи, вгрызаясь в мякоть.
Завтрак, отдых, сон. И будет так за годом год.
До тех пор, покуда кудри наклонять и плакать
Анна в трауре на камень гордый не придёт.
Стихотворение (песня), как вы и говорите, построено сплошь на цитатах, но у него есть вполне внятный самостоятельный смысл — сюжет, по крайней мере. Есть, правда, ещё одно достоинство — эти отсылки я вполне хорошо прочитываю, по крайней мере, значительную их часть.
Если излагать мои взгляды коротко, то вот они: отсылки хороши и прекрасны, когда дополняют основной смысл, если же работа существует только ради них, отсылок, то вряд ли она покажется мне удачной. У вас, конечно, первичный смысл есть, но слишком размытый.
Айн-цвай-драй, контроль, тоннель, шлагбаум, дебаркадер.
Сзади — меркнет, уходя во мглу, секретный цех:
кузня ядерных торпед, ракет и просто ядер,
лидер отрасли, в десятке лучших — лучше всех.
Фридрих движется домой, шагать ему не грустно.
Смену сдал, помылся, снял щетину со скулы.
Айн-цвай-драй, считает он. И шаг за шагом грузно
город Фридриху навстречу движется из мглы.
Стройпромторг, автовокзал, столбы, ухабы, лужи.
Нынче цех в ударе был и много наковал.
Вот он я, бормочет Фридрих, я иду со службы.
Айн-цвай-драй, фонарь, аптека, улица, канал.
Зря ты давеча, в анкету глядя, брови хмурил.
Зря ты морщился, геноссе главный инженер.
Вот я — вахту отстоял, дежурство отдежурил.
Эйн-цвей-дрей, такой же немец я, как ты — шумер.
Ать-два-три, рождён в Твери, перевезён в Саратов.
Назван Фридрих — в честь балета «Фридрихштадтпалас».
Был завскладом комбината ядохимикатов.
Убыл, прибыл, стал завхозом цеха здесь у вас.
В праздник выпало дежурство вновь очередное.
Что ж, не горше мне оно иных очередных.
Всё одно режим работы сутки через двое.
Праздник, нет ли, двое суток выдай выходных.
Медсанчасть, «Утильсырьё», трамвай десятый номер.
Двое суток хоть земля вокруг по швам трещи.
Я могу уехать хоть в Саратов, хоть в Житомир.
Я вне доступа, майн фройнд, ищи меня свищи.
Пусть от севера до юга, чёрный как негроид,
крылья долгие простёр весенний первый шторм.
Пусть сильнее грянет он и мглою небо кроет.
Я — ложусь в стационар, готовьте хлороформ.
Фир-фюнф-зекс, оклад, надбавка, вредность, тотал-шмотал.
Город дышит сонно. Анна смотрит из окна.
Ахтунг, Анна, я иду, я смену отработал.
Дал сверх плана с примененьем стекловолокна.
Главпочтамт, универсам, пожарное подворье.
Над подворьем каланча, на каланче звонарь.
У него работа тоже сутки через двое.
Эйн-цвей-дрей, канал, аптека, улица, фонарь.
Фридрих — дома. Ест он овощи, вгрызаясь в мякоть.
Завтрак, отдых, сон. И будет так за годом год.
До тех пор, покуда кудри наклонять и плакать
Анна в трауре на камень гордый не придёт.
Стихотворение (песня), как вы и говорите, построено сплошь на цитатах, но у него есть вполне внятный самостоятельный смысл — сюжет, по крайней мере. Есть, правда, ещё одно достоинство — эти отсылки я вполне хорошо прочитываю, по крайней мере, значительную их часть.
Если излагать мои взгляды коротко, то вот они: отсылки хороши и прекрасны, когда дополняют основной смысл, если же работа существует только ради них, отсылок, то вряд ли она покажется мне удачной. У вас, конечно, первичный смысл есть, но слишком размытый.