Еще кое-что про Луганск скажу.

Начиная с февраля (хотя на самом деле и раньше проходили акции антимайдана, но те же украинские СМИ все напропалую кричали, что те акции были куплены, ладно, не считаем) начиная с февраля проходили многотысячные митинги. Организовалась самооборона (между прочим, совершенно законная, потому что самооборона прописана в законе о местном самоуправлении) для защиты города от тех самых майдановских боевиков с битами и молотовыми. Эту самооборону поддерживал опять же луганский областной совет, даже выделил кабинетик, насколько я помню.

И первый раз здание областной администрации действительно попытались захватить боевики, организованные луганским же филиалом «Свободы». Были там такие братья Серпокрыловы, вот они за это дело ответственны. Записи есть в инете. Было это как раз в конце февраля, прописные майдановские боевики заявились с битами, касками, масками, коктейлями молотова, кто-то даже выстрелил из чего-то несколько раз.

Но народ организовался, и ничего у майдановцев не получилось захватить, хотя в это же самое время по стране захватывались и администрации, и прокуратуры, и воинские части, где добывалось оружие.И многострадальные памятники Ленину начали сваливать. У нас же самооборона всего этого сделать не позволила, помогала охранять и Ленина, и милицию и областную администрацию. Каждые выходные шли митинги. Каждые выходные в Киев писали требования. Никакой федерализации тогда еще не требовали, хотели разоружения радикалов, амнистии Беркуту и русский язык. Киев ничего этого слушать не хотел, наоборот — отменял закон о региональных языках, носил на руках правосеков и валил памятники каждый день.

Тогда наши сделали то же самое, что и на западной украине, один в один. Сами захватили здание СБУ. В здании оказалось оружие, насколько я помню, триста калашей. И поэтому наших никто не выбил из захваченного здания, как это было в безоружном и наивном Харькове. И никто не сжег, как это было в безоружной и наивной Одессе. В Луганск боевикам с самого начала идти было страшно. Потому что можно было получить пулю. Хотя все равно первые две недели штурма ждали каждый день, и поверь мне, я об этом точно знаю, я не последний человек в городе. По плану людей перед зданием должны были разогнать правосеки с битами, внутрь здания должны были лезть киевские спецназовцы, а вокруг периметр должны были охранять местные милиционеры. Но никто туда так и не полез из-за того же оружия.

Поэтому наши луганские ополченцы никого не убивали и здание взяли безоружными. И лица не прятали! И в дальнейшем они никого не угрожали убить, взорвать или расстрелять. Они выдвигали политические требования. К тому же эти требования поддерживал луганский областной совет. Даже проведение референдума областной совет поддержал.

Потом и из районов приезжали «народные представители», насколько я помню, было избрано 107 человек из районов. И дальше уже принимались решения этими народными представителями.

А Киев вместо диалога и вместо ответа на политические требования — объявил всех террористами, российскими спецназовцами и двинул на город армию. И стал бомбить. Вместо того, чтобы разговаривать со своим народом. Поэтому получается — на западенщине захватывали здания молодцы и герои, а на луганщине — террористы. А знаешь почему? потому что на западенщине это делалось по указанию Киева, а в Луганске — нет. В Луганске был народный протест. И поэтому Луганск нужно за это расстрелять.