Такое ощущение, что писал начинашка. Вроде бы и по-русски, но ску-у-у-учно… Автор решил утопить читателя в бесконечных повторах, подробностях, диалогах ниачём, типа:
— Привет.
— Привет.
— Как дела?
— Нормально.
— Как погода?
— Ничего.
— Эх.
— Ах.
Вот он:
— Мне пора, — сказала Катя.
— Уже? — удивился Вадим.
— Уже.
— Ну, иди.
— Ага. Пока.
— Лёше привет передавай!
— Обязательно передам.
А ещё, автор очень любит протоколировать, как героиня пряталась за яблонями, как год за годом пряталась за яблонями, и да, козодой. Если через два абзаца автор не скажет про козодоя — абзацы написаны зря. Я понимаю, что это типа стилистические типа повторы, но… Ощущение не припева хитовой песенки, а заевшей пластинки.
Повторы про яблони, про Козодоя, подробности про пушкина-лермонтова, блокнот, ноутбук, яблони, козодой…
Шашлыки жарили вечером на берегу реки. В тёмно-синей бездне воды отражались тонкие берёзы, к берегам прибилась тина. В поле белела церковь Покрова. Катя помогла нарезать овощи, аккуратно выложила их на тарелке, и поскольку больше дел не нашлось (за шашлыками следили Вадим с другом, а картошкой занималась Люда) села на берегу, в зеленую высокую траву, спустила босые ноги в бегущую прохладную воду.
Купола сверкали золотом.
Катя вспомнила, как года четыре назад они с Лёшей приезжали сюда. Четыре года — в следующем пел козодой к разлуке.
Почти сочинение «как я провёл лето». Катя и Люда готовили шашлыки. В поле белела церковь. В центральном банке пересчитывали курс доллара на завтра. А потом на Катю нахлынули воспоминания. И да, козодой!
Всё в одну кучу, и совершенно бессвязно.
Четыре года Катя ждёт козододя, предаётся суевериям, тоскует по Лёше, стенает, что мол, разлука, разлука, разлука, и вдруг на ровном месте:
Кате было совестно. Она помнила, как Вадим подошёл к ней после выпускного в девятом классе и предложил встречаться. Катя тогда потупилась, покраснела и сказала, что ездила недавно в Москву записываться на подготовительные курсы (да и вообще родители хотят, чтобы последние два года она в столице отучилась), а там встретила мальчика Лёшу. Словом, Катя будет с Лёшей встречаться, а с Вадимом — никак. Вадим молча выслушал, чуть подумал, развернулся и ушёл сгорбленной спиной. И до этого лета они почти не общались. Кате — стыдно. Одно дело обманывать любопытных соседок, которые суют нос не в своё дело. Скажешь им правду, а они завалят советами, сочувствием, нотациями, мнениями… А Вадим — не такой.
А в августе на деревню опустилась жара. Катя едва могла дышать. И уехала. В Москву. К Лёше.
В квартире — пыльно, душно, затхло. Первым делом Катя распахнула окна, затем стала мыть полы. Ботинки Лёши стояли в углу, куртка висела на крючке. Вечером Катя накрывала на стол: две тарелки, две чашки. Одну съела. Одну выпила. Оставшуюся еду переложила в баночку и убрала в холодильник. Второй чай унесла в спальню и выпила сидя за компьютером.
То есть, собралась и уехала-таки к Лёше есть там тарелки и чашки. Потому что в августе стало жарко.
Уехала к Леше, помыла полы, съела одну тарелку или чашку, потом второй чай выпила за компьютером.
А потом она пошла в туалет, почистила зубы и… Чего же автор про это не написал? Надо было написать, а то не верю…
В общем, какое-то бессистемное перечисление подробностей из Катиной жизни. Бессистемное потому, что автор не знает, как ему передать мысль, и берётся перечислять всё из Катиной жизни, что только приходит в голову, что получилось придумать. Может быть, полагая, что оно как-то относится к центральной идее. Может быть, если четыре раза подряд написать про соседок, про яблони, перемежая их с какими-то другими событиями из Катиной жизни, упомянуть про шашлыки, и тут же как бы невзначай немного рассказать про Вадима — это как-то поможет понять основную мысль.
А всё одно — композиции нет. Последовательности изложения мысли нет.
Денис вдруг признался, у него есть девушка. Он просто хотел сравнить её с другими, посмотреть, какие ещё есть, вдруг где-то получше. Та девушка — капризная, скандальная, его не понимает. Он любит её за то, что та была девственницей, когда они познакомились.
А это уже святой наивняк пошёл… Хотя, нельзя сказать, что так быть не могло, но всё равно выглядит как-то надуманно, как отговорка, автор и так всеми силами придумывает события Катиной жизни, надо было придумать и что-то, почему у Кати любовь не складывается, когда за ней ухаживал Вадим, и куда-то исчез таинственный Лёша…
Вечером января Кате позвонила подруга Ирка.
Откуда у девицы, которая 4 года пряталась в яблонях с ноутбуками и цитатами из высокой литературы, и всё ждала козодоя, ещё и какая-то подруга? Автор так старательно выписывал яблони, соседок, козодоя, май-август, жару и лёшины вещи, особенно повторяя про соседок и яблони, а про Ирку ничего не было, и вдруг она как гром среди ясного неба…
Потом появляется Андрей. И очередные повторы:
— Конечно, — согласилась Катя. «Конечно» само сорвалось с языка. Катя не планировала заводить знакомства и присесть Андрею за её столик разрешила из вежливости, из-за переполненности кафе. Словом, вероятность отказа была выше, но пресловутое «конечно» само слетело с языка.
Одно дело — скрывать правду от прежних знакомых, другое дело — открыто врать человеку, который ничего о тебе не знает.
Другое дело должно быть легче, когда о тебе ничего не знают — легче врать.
Еле добрался до финала:
— Привет, Катя! — сказал Лёша. Он был брит налысо и носил ту же одежду, что и в их последнюю встречу, когда к ним ночью приехала полиция, когда рухнул Лёшин теневой бизнес.
Протяжно, по-жабьи запел козодой.
Осподя… И это ради этой анекдотичной концовки автор меня столько времени промурыжил?
В тюрьме сидел, значит? А чего это Катя передачки ему не носила, всё страдала, вздыхала, мутила с другими парнями, обманывала себя…
И да, всю эту историю можно было бы рассказать короче и интереснее, но автор не нашёл другого способа дать понять, что прошло пять лет, кроме как занудно-заунывно перечислять все события этих самых пяти лет, плавно нагнетая страсти рассказами о том, что Катю уволили, и всё стало незачем — в том числе и учеников учить. Ну да, зачем, не интересно же им. А детям всегда не интересно, каждое поколение взрослые ворчат, что у детей одни игры на уме. Не убедительно.
Автор не научился писать о чувствах, потому что автор ошибочно думает, что если он суть проблемы изложит быстро, то ему не поверят, что это рассказ об ожидании. Наверное, автор правда пытался обмануть самого себя, потому что когда посаженного человека ждут, ему передачки носят, интересуются, сколько ещё сидеть осталось, а не на козодоев всё валят.
Как раз почему он работал грузчиком и дворником — понятно. Свои сверхспособности, к которыми он мог бы устроиться супер-шеф-поваром, или учителем музыки — как раз надо скрывать, а то они бы вызвали подозрение, человек с тёмной биографией — и такой мастер на все руки? А вот присматриваться к дворникам-грузчикам вряд ли будут. Мне так кажется.
Но вот по поводу нехорошестей, которые ещё случаются… Чтобы такой видный олигарх раскрутился — это надо очень много нехорошестей, которые одним выстрелом в голову этого олигарха не убираются. У олигарха должна быть крыша, и вообще сомневаюсь что ход «свалить всё на идиота» — прокатил бы. В тени этого олигарха кормились тысячи прихлебателей, и думаю, им-то как раз не всё равно, что случилось с их покровителем, они вряд ли повелись бы на ход с идиотом, на которого всё свалили. Или, это надо было хорошо всё свалить, а так может только Тимофей — его учили, но никак не бравые сыщики, которым недалеко до пенсии осталось.
Это автор декларировал авторским текстом. Если автор будет защищать своё творение, то у него есть документ, где прописано, что, мол, муки совести были. Если бы автор попытался честно представить то, что заявил в два слова, думаю, или не поверил бы сам себе, или ему бы не поверили читатели.
Не может билет в кино превратиться вдруг в билет в филармонию.
Это не слишком удачное описание ситуации со стороны автора. Видимо, торопился.
Но он хотел сказать, что сначала гг подумал, что это билет в кино, а при ближайшем рассмотрении понял, что немного ошибся.
Мама положила? У молодого человека очень упрямый характер. И его мама должна была знать, что он просто выкинет
Это был всего лишь билет, а не банковская карточка с баснословным счётом, так что даже если бы герой его и выкинул, конца света не случилось бы. Здесь странная логика уже у Вас, потому что иногда мама может в надежде на чудо совершить такой поступок, ведь что она теряет? Не так уж много.
К тому же, она могла его туда положить случайно, если все куртки висят на одной вешалке, не мудрено промахнуться карманом по усталости и в спешке.
Для меня реальней было бы если мама под каким-нибудь предлогом убедила бы сходить в филармонию.
Если бы она убедила сходить, герой бы не побежал к своему другу в плохую погоду, как это описано в данном рассказе.
А молодой человек ни словом не обмолвился о том, что уходит в армию? Мне кажется, что сказал бы в первую очередь, тем более, что его приглашали на еще один концерт и он все же был заинтересован в Лизе, тянулся к ней.
А тут Вы пишете о том, как поступили бы Вы. Или как бы хотели, чтобы поступили по отношению к Вам. Или, как должен поступать сознательный и порядочный молодой человек.
Но герой — не такой. Он бунтарь и оболтус, плывущий по течению. К сожалению, в жизни много таких необязательных людей, которые и по более простому поводу не потрудятся о чём-то предупредить или чего-то сказать, словно переломятся. Так что этот момент изображен более чем достоверно.
Заинтересован ли он в Лизе? Не факт. Есть такие люди, которые понять не могут, чего им надо, а от своей неспособности понять в первую очередь себя, определиться, заставляют страдать других, и им на это плевать. Вот герой именно из таких.
А абсолютная железная и всегда однозначно срабатывающая логика бывает только в законах физики, но никак не в человеческих взаимоотношениях, так что странно, что от этих самых взаимоотношений Вы её ждёте.
Тут всё же по невнимательности пропустил один момент. Герой всё-таки осознаёт, что был не прав. И сказано, что Михаэль начал догадываться.
Но как-то этому «не прав» слишком уж мало внимания уделено. Автор мог бы подробнее раскрыть тему, как себя чувствует бывший нацист в современном мире, как переосмысливает свои былые поступки и понимает, что те, кого он убивал — тоже люди.
На самом деле тут можно обыграть нехилые душевные терзания, как из протеста перед победившими, или страха смерти он сначала скрывается, а потом уже не может бросить своих родившихся детей, потому что нужен им.
Звёздочки ставятся во время написания комментария, там справа вверху такой длинный серый ряд звёздочек, в нём надо выбрать нужную позицию, подержать мышь, убедиться, что нужная цифра, и тогда уже нажать.
Странный, надо сказать, рассказ. И название несколько странноватое, «сундук мертвеца». Почему мертвеца-то? Вроде бы, он всё ещё жив? Или, потому, что официально Андреас Крюгер мёртв, а вещи-то его?
Тут говорили о том, зачем персонаж хранит эти вещи? Мне подумалось, что он, раз живёт по документам Томаса Брауна, то может всем говорить, будто он, Томас Браун — раздобыл все эти вещи в качестве трофеев. Вроде как.
Но почему он не может то же самое сказать внучку, пытается спрятать эти вещи?
Идеологическая подоплёка рассказа ещё более странная. То есть, получается, бывший нацист живёт по чужим документам, живёт в страхе, и всё, что он может сказать — так это именно страх. Страх быть наказанным, страх быть осуждённым младшей дочерью — Анной. Жена-то его не осуждала, она всё знала, хранила тайну и только содействовала. От дочки герой предпочёл всё скрыть, а вот внук — интересная в этой истории фигура. Внук сменял дедушкины часы на игрушку — модель «Маузера», внук напугал маленькую Анну, чем всполошил своего деда, внук застукал деда возле сундука с этими самыми вещами. И внуку дед тут же показывает настоящий «Маузер», предлагает пойти из него пострелять по банкам, просит ничего не рассказывать.
Тревожно мне за этого внука, уж не он ли в будущем показан в рассказе «Зуб»? Бедного мальчика дедушка довёл до шизофрении, да там ещё не посчастливилось случайно убить ребёнка… Шутка…
А если серьёзно — то да, за внука тревожно. И то, что игрушечные маузеры за дедовские часы выменивает, а потом дед его ещё учит чего-то скрывать, как всю жизнь скрывал сам. Чего, конечно, он ему не говорит, но явно же что-то нехорошее? Да и правда ли он его поведёт по банкам стрелять? Ведь внучок когда-нибудь может и сболтнуть, это же ребёнок… И тут возможно два варианта — либо случайно проболтается, либо станет старше, начнёт чего-то понимать и о чём-то догадываться. Если герой всю жизнь это скрывал, может ли он допустить, чтобы однажды его тайна раскрылась? Да хотя бы ради маленькой Анны, о которой он так переживает, чтобы на ней не было этого клейма — что отец был нацистом?
Скелет в шкафу имеется, тут просто не поспоришь, в шкафу с двойным дном. Но вот с моралью полная трабла. Автор описал ситуацию, когда неким субъектом были совершены некие преступления, за которые субъект не был наказан, и вроде как больше не грешил и не собирался. Но это скоропортящийся фрукт.
Такие, пока всё хорошо, да мирно, да сытно — живут себе, никого не трогают, песенки напевают, солнышку радуются, а как ситуация ставит перед выбором, делают его в пользу сохранности собственной шкуры, и готовы принести этой пользе любые жертвы.
Герой явно не был нацистом по убеждению, он был просто продажным трусом, который сделает что угодно, лишь бы шкура была цела. Иначе бы он гордо принял геройскую смерть за свои нацистские убеждения. Он же предпочёл другое — жить по чужим документам.
Не знаю, что ещё сказать, что ещё поставить. Совесть героя не мучает, симпатии или сочувствия он не вызывает. И возмездия этот преступный элемент не получил, что для читателя с общепринятыми моральными ориентирами, очень и очень печально. Сложно понять, какие эмоции вообще должна вызывать эта вещь? Явно не радость за то, что наши победили. Гнев возмущения? Можно сколько угодно осуждать главного героя, но ничего с ним не сможешь сделать. Урок для себя о том, как поступить правильно? Это вряд ли, там, где подразумевается урок, должны быть муки совести, сожаление о содеянном. А тут из сожаления — только страх разоблачения, а дай герою прожить свою жизнь заново, но с уже полученным опытом, не сомневаюсь, поступит в той ситуации точно так же, и будет считать, что поступил правильно, убил много других людей — но куда было деваться, жизнь была такая, зато сам выжил, потомство оставил.
В общем, по мне, формальное соответствие теме есть и очень убедительное, но рассказ может нехило запутать в моральных парадоксах и сбить все ориентиры.
По стилистике — в целом стилистика и подача не плохи, хотя есть явные огрехи, о которых, по-моему, не сказал разве что ленивый. Так что этим ленивым, пожалуй, буду я, незачем повторять уже сказанное.
Отдаёт какой-то неопытностью автора. То, что предыдущие комментаторы назвали деталями, я бы назвал иначе — протоколистика. Конечно, можно было раздуть её круче, но диалоги типа:
— Привет, — сказала Маша,
— Привет, — ответил Саша.
— Как дела? — спросила Маша?
— Да ничего, — ответил Саша,
Подобными безсодержательными диалогами текст просто перегружен. Как и без всякой надобности выписываются взгляды, кто на кого смотрел с нежностью, кто куда вышел, кто сколько чаю налил, кто чего принёс. Даны лишние детали о героях, например, создаётся впечатление, что центром внимания станет Настя, которой ещё не помогали, и которая не позволит себе помогать. Может быть, это она та суицидница из интернета, но она не спрыгнула с крыши, а инсценировала свою смерть, а всякие комментарии типа «покойся с миром» — себе заказала? Информации маловато.
Пока не добираешься до того диалога, из которого узнаёшь о тайне Николая, читать до ужаса скучно, автора хочется прибить. Как и за все эти подробности насчёт того, какую музыку слушают герои, что она не просто запущена, а плеер на весь экран играет на повторе… Это важно? Зачем, скажите, зачем читателю все эти протокольные подробности, дело что ли подшивать, где любая мелочь может оказаться важна?
В общем, как ещё быть автору, что ему ещё делать — даже и не знаю, уж слишком простая и незатейливая история, и раскрыта она, что называется, в самый лоб. Этот диалог мог произойти в любом другом месте, случись какой-то толчок, после которого у Ле и Димы (или, вместо Димы можно подставить любого другого пацана, или даже подружку) появился бы повод поговорить об этом.
Надо ли было для этого диалога приплетать день рождения Николая?
Надо ли так акцентирвоать на всяких предметах, завёрнутых…
Ощущение, что рассказать автору было нечего, просто он ну очень хотел на конкурс.
Хотя, на самом деле, если не все, то большинство тут именно такие, но надо всё-таки уметь убедительно изобразить, что не на конкурс хочешь, а имеешь что рассказать, и даже можешь чем-то удивить.
На самом деле эту историю о суициде можно было бы обыграть множеством интересных способов, если подвести под это историю знакомства, мотивацию, и то, как и почему герои дошли до такой дурацкой мысли, азполнить историю не подробностями из ряда кто чего сказал, сколько народу пришло на день рождения, как они прошли за сторожем, как подбирали код в замке (чтобы потом всё равно позвонить в звонок у квартиры — якобы ради сюрприза), кто при этом кому держал какие коробки, кто держал коробки, пока один из них держал дверь и так далее, и тому подобные дотошно запротоколированные вещи.
Делать текст интереснее — работа автора, поэтому не стану фантазировать, как эту тему можно было бы интереснее обыграть, чтобы она из простого сообщения о том, что Ник с девчонкой договорились прыгнуть с крыш в один и тот же день… превратилась бы во что-то более нетривиальное. Автору захотелось на эту тему написать — ему и думать, как сделать это не абы как, а чтобы ещё и интересно было.
Впрочем, может быть автор считает, что оно и так уже интересно, но у читателя может быть на этот счёт своё мнение.
Ну да, заковыристости тут нет, рассказ простоват, и как в плане сюжета, так и в плане образов, они хоть вроде и ироничные, но тоже не достаточно заковыристые.
У меня сложилось ощущение, что его привлекла просто девушка. Потому что зашёл он от скуки, чтобы не ждать на улице, увидел молоденькую фигурку… Ну, не думаю, что он ей заинтересовался потому, что это мог быть просто какой-нибудь пацан. Скорее — так и подумал — молодая, глупая девочка, которая будет смотреть преданными глазами… Эдак можно и героем себя почувствовать.
Наверное и Лизе после этого знакомства захотелось немного больше узнать о мире, понять его с другой стороны. Хотя скорее всего, она тоже пошла по намеченному пути, спокойно доучилась, стала музыкантом. И может быть, ожидала когда-то увидеть в зале своего странного знакомого.
Лиза мне вообще представилась тепличным созданием, мира не знающем, может быть ждущем от него доброты и красоты, а в итоге рано или поздно встретит одно разочарование.
Вот свою хотелку он скрывает от тех кто не поймет.
Мне интересно, какой ценой ему это скрывание даётся.
Как бы он стал себя вести, если бы его в эти дни тянули конеша в ночные клубы, и перед ними было бы неудобно. Стал бы отмазываться под благовидными предлогами, ударил бы по столу кулаком с заявой «я такой, какой я есть», или тупо пошёл бы с ними, чтобы только чего плохого не подумали? Этот пласт совершенно не раскрыт.
Но, судя по всему, герою просто ничего не мешает, поэтому приходит на концерты, не вызывая ни у кого лишних вопросов, не боясь, что узнают, потому что никто и не пытается ничего узнавать. То есть, как мне кажется из всего написанного, каких-либо проблем выбора перед ним не стоит, выдаётся свободное время, когда всё равно нечего делать — берёт и приходит.
Он-то не был старательным учеником, думаю, таким учеником был автор, который написал, что мальчику понравилась девочка, которой были интересны звёзды, и она его покорила этим. А классику он не любил потому, что не слушал, а тут вот послушал — и она не могла ему не понравится, это ж классика…
Вот так воспринимается написанное. Автор рассчитывает, что у читателя не возникнет сомнения, что звёзды и классика не могут не пленить своей красотой. А может (скорей всего), автор в это искренне верит, что может означать — автор в душе романтик. В определённом возрасте все мы верим, что наше представление о прекрасном — единственное из возможных, а если кто-то не любит звёзды, классику и Юрия Гагарина, наверное только потому — что не распробовал, если этого несчастного посветить, да приобщить, он непременно их полюбит! На деле же с любовью всё сложнее.
Конечно же, новое заинтересовало и привлекло его.
Это да. Но не настолько, чтобы он отказался от привычного образа жизни, всё-таки за уже привычное он в итоге и зацепился, а новому позволил лишь немного влиться в старое, настолько, насколько оно этому старому не будет мешать.
Что стало с Лизой мне тоже интересно, но она показана лишь со стороны. Ведь её не смутил панковский прикид главгера, а казалось бы, такая девушка, явно из консервативной семьи, должна чураться таких настораживающего вида молодых людей. Но она, видимо, не знает, кто такие бунтующие панки, и воспринимает его скорее как прекрасное создание с другой планеты.
Зато это уже его хотелка. Раньше у него и хотелок не было.
А вот это не понятно, его или не его? Как его хотелка от не-его хотелки отличается?
Просто пойти панковать он мог в качестве бунта перед родителями, а пойти слушать классику — уже если надо скрыто пробунтовать против своего уличного окружения.
Такое ощущение, что писал начинашка. Вроде бы и по-русски, но ску-у-у-учно… Автор решил утопить читателя в бесконечных повторах, подробностях, диалогах ниачём, типа:
— Привет.
— Привет.
— Как дела?
— Нормально.
— Как погода?
— Ничего.
— Эх.
— Ах.
Вот он:
А ещё, автор очень любит протоколировать, как героиня пряталась за яблонями, как год за годом пряталась за яблонями, и да, козодой. Если через два абзаца автор не скажет про козодоя — абзацы написаны зря. Я понимаю, что это типа стилистические типа повторы, но… Ощущение не припева хитовой песенки, а заевшей пластинки.Повторы про яблони, про Козодоя, подробности про пушкина-лермонтова, блокнот, ноутбук, яблони, козодой…
Почти сочинение «как я провёл лето». Катя и Люда готовили шашлыки. В поле белела церковь. В центральном банке пересчитывали курс доллара на завтра. А потом на Катю нахлынули воспоминания. И да, козодой!Всё в одну кучу, и совершенно бессвязно.
Четыре года Катя ждёт козододя, предаётся суевериям, тоскует по Лёше, стенает, что мол, разлука, разлука, разлука, и вдруг на ровном месте:
То есть, собралась и уехала-таки к Лёше есть там тарелки и чашки. Потому что в августе стало жарко.Уехала к Леше, помыла полы, съела одну тарелку или чашку, потом второй чай выпила за компьютером.
А потом она пошла в туалет, почистила зубы и… Чего же автор про это не написал? Надо было написать, а то не верю…
В общем, какое-то бессистемное перечисление подробностей из Катиной жизни. Бессистемное потому, что автор не знает, как ему передать мысль, и берётся перечислять всё из Катиной жизни, что только приходит в голову, что получилось придумать. Может быть, полагая, что оно как-то относится к центральной идее. Может быть, если четыре раза подряд написать про соседок, про яблони, перемежая их с какими-то другими событиями из Катиной жизни, упомянуть про шашлыки, и тут же как бы невзначай немного рассказать про Вадима — это как-то поможет понять основную мысль.
А всё одно — композиции нет. Последовательности изложения мысли нет.
А это уже святой наивняк пошёл… Хотя, нельзя сказать, что так быть не могло, но всё равно выглядит как-то надуманно, как отговорка, автор и так всеми силами придумывает события Катиной жизни, надо было придумать и что-то, почему у Кати любовь не складывается, когда за ней ухаживал Вадим, и куда-то исчез таинственный Лёша…Откуда у девицы, которая 4 года пряталась в яблонях с ноутбуками и цитатами из высокой литературы, и всё ждала козодоя, ещё и какая-то подруга? Автор так старательно выписывал яблони, соседок, козодоя, май-август, жару и лёшины вещи, особенно повторяя про соседок и яблони, а про Ирку ничего не было, и вдруг она как гром среди ясного неба…Потом появляется Андрей. И очередные повторы:
Другое дело должно быть легче, когда о тебе ничего не знают — легче врать.Еле добрался до финала:
Осподя… И это ради этой анекдотичной концовки автор меня столько времени промурыжил?В тюрьме сидел, значит? А чего это Катя передачки ему не носила, всё страдала, вздыхала, мутила с другими парнями, обманывала себя…
И да, всю эту историю можно было бы рассказать короче и интереснее, но автор не нашёл другого способа дать понять, что прошло пять лет, кроме как занудно-заунывно перечислять все события этих самых пяти лет, плавно нагнетая страсти рассказами о том, что Катю уволили, и всё стало незачем — в том числе и учеников учить. Ну да, зачем, не интересно же им. А детям всегда не интересно, каждое поколение взрослые ворчат, что у детей одни игры на уме. Не убедительно.
Автор не научился писать о чувствах, потому что автор ошибочно думает, что если он суть проблемы изложит быстро, то ему не поверят, что это рассказ об ожидании. Наверное, автор правда пытался обмануть самого себя, потому что когда посаженного человека ждут, ему передачки носят, интересуются, сколько ещё сидеть осталось, а не на козодоев всё валят.
Короче — невнятно.
Мне кажется, «Последний штрих» и «Смерть Жанны Ильиничны» написал один и тот же автор.
Как раз почему он работал грузчиком и дворником — понятно. Свои сверхспособности, к которыми он мог бы устроиться супер-шеф-поваром, или учителем музыки — как раз надо скрывать, а то они бы вызвали подозрение, человек с тёмной биографией — и такой мастер на все руки? А вот присматриваться к дворникам-грузчикам вряд ли будут. Мне так кажется.
Но вот по поводу нехорошестей, которые ещё случаются… Чтобы такой видный олигарх раскрутился — это надо очень много нехорошестей, которые одним выстрелом в голову этого олигарха не убираются. У олигарха должна быть крыша, и вообще сомневаюсь что ход «свалить всё на идиота» — прокатил бы. В тени этого олигарха кормились тысячи прихлебателей, и думаю, им-то как раз не всё равно, что случилось с их покровителем, они вряд ли повелись бы на ход с идиотом, на которого всё свалили. Или, это надо было хорошо всё свалить, а так может только Тимофей — его учили, но никак не бравые сыщики, которым недалеко до пенсии осталось.
Это автор декларировал авторским текстом. Если автор будет защищать своё творение, то у него есть документ, где прописано, что, мол, муки совести были. Если бы автор попытался честно представить то, что заявил в два слова, думаю, или не поверил бы сам себе, или ему бы не поверили читатели.
Но он хотел сказать, что сначала гг подумал, что это билет в кино, а при ближайшем рассмотрении понял, что немного ошибся.
Это был всего лишь билет, а не банковская карточка с баснословным счётом, так что даже если бы герой его и выкинул, конца света не случилось бы. Здесь странная логика уже у Вас, потому что иногда мама может в надежде на чудо совершить такой поступок, ведь что она теряет? Не так уж много.К тому же, она могла его туда положить случайно, если все куртки висят на одной вешалке, не мудрено промахнуться карманом по усталости и в спешке.
Если бы она убедила сходить, герой бы не побежал к своему другу в плохую погоду, как это описано в данном рассказе.А тут Вы пишете о том, как поступили бы Вы. Или как бы хотели, чтобы поступили по отношению к Вам. Или, как должен поступать сознательный и порядочный молодой человек.Но герой — не такой. Он бунтарь и оболтус, плывущий по течению. К сожалению, в жизни много таких необязательных людей, которые и по более простому поводу не потрудятся о чём-то предупредить или чего-то сказать, словно переломятся. Так что этот момент изображен более чем достоверно.
Заинтересован ли он в Лизе? Не факт. Есть такие люди, которые понять не могут, чего им надо, а от своей неспособности понять в первую очередь себя, определиться, заставляют страдать других, и им на это плевать. Вот герой именно из таких.
А абсолютная железная и всегда однозначно срабатывающая логика бывает только в законах физики, но никак не в человеческих взаимоотношениях, так что странно, что от этих самых взаимоотношений Вы её ждёте.
Тут всё же по невнимательности пропустил один момент. Герой всё-таки осознаёт, что был не прав. И сказано, что Михаэль начал догадываться.
Но как-то этому «не прав» слишком уж мало внимания уделено. Автор мог бы подробнее раскрыть тему, как себя чувствует бывший нацист в современном мире, как переосмысливает свои былые поступки и понимает, что те, кого он убивал — тоже люди.
На самом деле тут можно обыграть нехилые душевные терзания, как из протеста перед победившими, или страха смерти он сначала скрывается, а потом уже не может бросить своих родившихся детей, потому что нужен им.
Но автор уделил внимание другим моментам.
Звёздочки ставятся во время написания комментария, там справа вверху такой длинный серый ряд звёздочек, в нём надо выбрать нужную позицию, подержать мышь, убедиться, что нужная цифра, и тогда уже нажать.
Странный, надо сказать, рассказ. И название несколько странноватое, «сундук мертвеца». Почему мертвеца-то? Вроде бы, он всё ещё жив? Или, потому, что официально Андреас Крюгер мёртв, а вещи-то его?
Тут говорили о том, зачем персонаж хранит эти вещи? Мне подумалось, что он, раз живёт по документам Томаса Брауна, то может всем говорить, будто он, Томас Браун — раздобыл все эти вещи в качестве трофеев. Вроде как.
Но почему он не может то же самое сказать внучку, пытается спрятать эти вещи?
Идеологическая подоплёка рассказа ещё более странная. То есть, получается, бывший нацист живёт по чужим документам, живёт в страхе, и всё, что он может сказать — так это именно страх. Страх быть наказанным, страх быть осуждённым младшей дочерью — Анной. Жена-то его не осуждала, она всё знала, хранила тайну и только содействовала. От дочки герой предпочёл всё скрыть, а вот внук — интересная в этой истории фигура. Внук сменял дедушкины часы на игрушку — модель «Маузера», внук напугал маленькую Анну, чем всполошил своего деда, внук застукал деда возле сундука с этими самыми вещами. И внуку дед тут же показывает настоящий «Маузер», предлагает пойти из него пострелять по банкам, просит ничего не рассказывать.
Тревожно мне за этого внука, уж не он ли в будущем показан в рассказе «Зуб»? Бедного мальчика дедушка довёл до шизофрении, да там ещё не посчастливилось случайно убить ребёнка… Шутка…
А если серьёзно — то да, за внука тревожно. И то, что игрушечные маузеры за дедовские часы выменивает, а потом дед его ещё учит чего-то скрывать, как всю жизнь скрывал сам. Чего, конечно, он ему не говорит, но явно же что-то нехорошее? Да и правда ли он его поведёт по банкам стрелять? Ведь внучок когда-нибудь может и сболтнуть, это же ребёнок… И тут возможно два варианта — либо случайно проболтается, либо станет старше, начнёт чего-то понимать и о чём-то догадываться. Если герой всю жизнь это скрывал, может ли он допустить, чтобы однажды его тайна раскрылась? Да хотя бы ради маленькой Анны, о которой он так переживает, чтобы на ней не было этого клейма — что отец был нацистом?
Скелет в шкафу имеется, тут просто не поспоришь, в шкафу с двойным дном. Но вот с моралью полная трабла. Автор описал ситуацию, когда неким субъектом были совершены некие преступления, за которые субъект не был наказан, и вроде как больше не грешил и не собирался. Но это скоропортящийся фрукт.
Такие, пока всё хорошо, да мирно, да сытно — живут себе, никого не трогают, песенки напевают, солнышку радуются, а как ситуация ставит перед выбором, делают его в пользу сохранности собственной шкуры, и готовы принести этой пользе любые жертвы.
Герой явно не был нацистом по убеждению, он был просто продажным трусом, который сделает что угодно, лишь бы шкура была цела. Иначе бы он гордо принял геройскую смерть за свои нацистские убеждения. Он же предпочёл другое — жить по чужим документам.
Не знаю, что ещё сказать, что ещё поставить. Совесть героя не мучает, симпатии или сочувствия он не вызывает. И возмездия этот преступный элемент не получил, что для читателя с общепринятыми моральными ориентирами, очень и очень печально. Сложно понять, какие эмоции вообще должна вызывать эта вещь? Явно не радость за то, что наши победили. Гнев возмущения? Можно сколько угодно осуждать главного героя, но ничего с ним не сможешь сделать. Урок для себя о том, как поступить правильно? Это вряд ли, там, где подразумевается урок, должны быть муки совести, сожаление о содеянном. А тут из сожаления — только страх разоблачения, а дай герою прожить свою жизнь заново, но с уже полученным опытом, не сомневаюсь, поступит в той ситуации точно так же, и будет считать, что поступил правильно, убил много других людей — но куда было деваться, жизнь была такая, зато сам выжил, потомство оставил.
В общем, по мне, формальное соответствие теме есть и очень убедительное, но рассказ может нехило запутать в моральных парадоксах и сбить все ориентиры.
По стилистике — в целом стилистика и подача не плохи, хотя есть явные огрехи, о которых, по-моему, не сказал разве что ленивый. Так что этим ленивым, пожалуй, буду я, незачем повторять уже сказанное.
Да там смотря какие детали из этого начала.
Проще из начала его убрать, чтобы дальше добавлять не пришлось.
Отдаёт какой-то неопытностью автора. То, что предыдущие комментаторы назвали деталями, я бы назвал иначе — протоколистика. Конечно, можно было раздуть её круче, но диалоги типа:
— Привет, — сказала Маша,
— Привет, — ответил Саша.
— Как дела? — спросила Маша?
— Да ничего, — ответил Саша,
Подобными безсодержательными диалогами текст просто перегружен. Как и без всякой надобности выписываются взгляды, кто на кого смотрел с нежностью, кто куда вышел, кто сколько чаю налил, кто чего принёс. Даны лишние детали о героях, например, создаётся впечатление, что центром внимания станет Настя, которой ещё не помогали, и которая не позволит себе помогать. Может быть, это она та суицидница из интернета, но она не спрыгнула с крыши, а инсценировала свою смерть, а всякие комментарии типа «покойся с миром» — себе заказала? Информации маловато.
Пока не добираешься до того диалога, из которого узнаёшь о тайне Николая, читать до ужаса скучно, автора хочется прибить. Как и за все эти подробности насчёт того, какую музыку слушают герои, что она не просто запущена, а плеер на весь экран играет на повторе… Это важно? Зачем, скажите, зачем читателю все эти протокольные подробности, дело что ли подшивать, где любая мелочь может оказаться важна?
В общем, как ещё быть автору, что ему ещё делать — даже и не знаю, уж слишком простая и незатейливая история, и раскрыта она, что называется, в самый лоб. Этот диалог мог произойти в любом другом месте, случись какой-то толчок, после которого у Ле и Димы (или, вместо Димы можно подставить любого другого пацана, или даже подружку) появился бы повод поговорить об этом.
Надо ли было для этого диалога приплетать день рождения Николая?
Надо ли так акцентирвоать на всяких предметах, завёрнутых…
Ощущение, что рассказать автору было нечего, просто он ну очень хотел на конкурс.
Хотя, на самом деле, если не все, то большинство тут именно такие, но надо всё-таки уметь убедительно изобразить, что не на конкурс хочешь, а имеешь что рассказать, и даже можешь чем-то удивить.
На самом деле эту историю о суициде можно было бы обыграть множеством интересных способов, если подвести под это историю знакомства, мотивацию, и то, как и почему герои дошли до такой дурацкой мысли, азполнить историю не подробностями из ряда кто чего сказал, сколько народу пришло на день рождения, как они прошли за сторожем, как подбирали код в замке (чтобы потом всё равно позвонить в звонок у квартиры — якобы ради сюрприза), кто при этом кому держал какие коробки, кто держал коробки, пока один из них держал дверь и так далее, и тому подобные дотошно запротоколированные вещи.
Делать текст интереснее — работа автора, поэтому не стану фантазировать, как эту тему можно было бы интереснее обыграть, чтобы она из простого сообщения о том, что Ник с девчонкой договорились прыгнуть с крыш в один и тот же день… превратилась бы во что-то более нетривиальное. Автору захотелось на эту тему написать — ему и думать, как сделать это не абы как, а чтобы ещё и интересно было.
Впрочем, может быть автор считает, что оно и так уже интересно, но у читателя может быть на этот счёт своё мнение.
Ну да, заковыристости тут нет, рассказ простоват, и как в плане сюжета, так и в плане образов, они хоть вроде и ироничные, но тоже не достаточно заковыристые.
У меня сложилось ощущение, что его привлекла просто девушка. Потому что зашёл он от скуки, чтобы не ждать на улице, увидел молоденькую фигурку… Ну, не думаю, что он ей заинтересовался потому, что это мог быть просто какой-нибудь пацан. Скорее — так и подумал — молодая, глупая девочка, которая будет смотреть преданными глазами… Эдак можно и героем себя почувствовать.
Лиза мне вообще представилась тепличным созданием, мира не знающем, может быть ждущем от него доброты и красоты, а в итоге рано или поздно встретит одно разочарование.Мне интересно, какой ценой ему это скрывание даётся.Как бы он стал себя вести, если бы его в эти дни тянули конеша в ночные клубы, и перед ними было бы неудобно. Стал бы отмазываться под благовидными предлогами, ударил бы по столу кулаком с заявой «я такой, какой я есть», или тупо пошёл бы с ними, чтобы только чего плохого не подумали? Этот пласт совершенно не раскрыт.
Но, судя по всему, герою просто ничего не мешает, поэтому приходит на концерты, не вызывая ни у кого лишних вопросов, не боясь, что узнают, потому что никто и не пытается ничего узнавать. То есть, как мне кажется из всего написанного, каких-либо проблем выбора перед ним не стоит, выдаётся свободное время, когда всё равно нечего делать — берёт и приходит.
Он-то не был старательным учеником, думаю, таким учеником был автор, который написал, что мальчику понравилась девочка, которой были интересны звёзды, и она его покорила этим. А классику он не любил потому, что не слушал, а тут вот послушал — и она не могла ему не понравится, это ж классика…
Вот так воспринимается написанное. Автор рассчитывает, что у читателя не возникнет сомнения, что звёзды и классика не могут не пленить своей красотой. А может (скорей всего), автор в это искренне верит, что может означать — автор в душе романтик. В определённом возрасте все мы верим, что наше представление о прекрасном — единственное из возможных, а если кто-то не любит звёзды, классику и Юрия Гагарина, наверное только потому — что не распробовал, если этого несчастного посветить, да приобщить, он непременно их полюбит! На деле же с любовью всё сложнее.
Это да. Но не настолько, чтобы он отказался от привычного образа жизни, всё-таки за уже привычное он в итоге и зацепился, а новому позволил лишь немного влиться в старое, настолько, насколько оно этому старому не будет мешать.Что стало с Лизой мне тоже интересно, но она показана лишь со стороны. Ведь её не смутил панковский прикид главгера, а казалось бы, такая девушка, явно из консервативной семьи, должна чураться таких настораживающего вида молодых людей. Но она, видимо, не знает, кто такие бунтующие панки, и воспринимает его скорее как прекрасное создание с другой планеты.
А вот это не понятно, его или не его? Как его хотелка от не-его хотелки отличается?Просто пойти панковать он мог в качестве бунта перед родителями, а пойти слушать классику — уже если надо скрыто пробунтовать против своего уличного окружения.