Честно сказать, среди русских писателей современных, ныне здравствующих, я даже затрудняюсь, кому бы мог по праву принадлежать такой титул — «живой классик».
Ну, в фантастике, допустим, есть такие писатели — те же Лукин, Логинов…
Но я все все равно не понимаю, каким ветром кого-нибудь из таких величин могло занести на сетевой конкурс))
Да я тоже не думаю, что некроманты взаправду существовали))) А вот как в метафоре, в некромантии и любой черной магии для меня все равно есть негативный оттенок, независимо от реальных средневековых и несредневековых зверств. Потому что эти зверства — то же проявление темной стороны жизни и человеческой психики, символом которого служит дьявол и все, что ему сопутствует.
Эр, в европейской традиции некромантия и всякая черная магия вообще — это даже не просто убийство, это садизм, извращение и мучительство. Например, когда для успеха магического ритуала требуется сварить заживо черного кота, предварительно накормленного человеческим мясом, и т.д., и т.п. Естественно, такая деятельность требует совершенно определенного склада психики. Можешь представить Греля, который заживо варит кошек? Я — не могу. Да и «чистое» ритуальное убийство жертвы как в Йоле — не то же самое, что сдирание кожи с живого человека.
Вот Грелленорт у Сапковского — некромант, без вопросов.
Грель выбирает положительный поступок, когда то отвечает его целям.
Да это понятно, что его мотивы не соответствуют образу рыцаря без страха и упрека. Но в итоге все равно торжествует добро, хотел того Грель или нет)). Вот в Йоле, с этим неправильным расположением сердца у жертвы, как раз ощущается что-то вроде авторского подыгрывания, когда герою сразу предоставляется шанс обелиться в глазах).
Про него еще будет очень много, в том числе и про их взаимоотношения.
Ну как же? А Волк — разбитной стиляга-тунеядец с сигаретой в зубах?)) Или когда Заяц эротично вертит попой перед толпой зайцев-туземцев?
Мне в детстве скучно было смотреть эти мульты, да и ребенка они не увлекли. Примитивный юмор/экшен быстро надоедает, а подслои всякие детьми не считываются.
В нем много чисто взрослых приколов, которые в принципе непонятны ребенку. Да и просто — да, хорошо нарисованный и озвученный, но бессмысленный мульт. А если нет смысла, то и смотреть особо и незачем. Тем более, что альтернатив полно.
Все-таки мне будет жаль, если из текста уйдут часовни и нательные крестики. Христианство настолько прочно связано с понятиями покаяния и милосердия, что даже если убрать вот эти вещественные атрибуты, что ассоциации с ним все равно останутся. А ощущение, что дело происходит практически в прошлом нашего мира, в некой такой параллельной кельтской Британии, — вот это ощущение, не знаю, останется ли.
До Керена и отца-призрака — очень сильный текст. Цепляет сильнее, чем Колыбель Чумы, где слишком много от механической компьютерной игры, и сильнее, чем Йоль, где слишком тонкая грань со слэшкой. В Самайне все уравновешено, прямо-таки идеальный баланс эмоций и напряженного внешнего действия плюс целая связка конфликтов. Сюжет затягивает сразу и не отпускает вплоть до ухода Охотника (а Охотник получился очень настоящим, — действительно, божество, ни разу не человек).
После ухода Охотника — что-то не то, с уклоном в семейную мелодраму, или я просто запуталась в дальнейшем сюжете. Кстати, так и не поняла: Бринар действительно собирался уничтожить всех до одного Энидвейтов или планировал только захватить замок? Потому что во втором случае отец ГГ — та еще свинья, безо всяких смягчающих обстоятельств.
Да, судя по всему циклу, Грель выходит глубоко положительным героем, романтическим и страдающим, так что его цинизм кажется напускным и поддельным. Даже не верится, что он некромант))
А Керен — хоть и мерзавец, собака, но тоже обаятельный).
Кстати, Ну Погоди — и впрямь не самый детский мультфильм. Но его показ после 23.00 — не более, чем частная инициатива. Как бы и нет повода для всенародной паники)))
Со Звонкой вообще никаких проблем. Для славянских языков такое склонение — норма:
Скрытый текстВ хорошем-то житье Данилушко живо поправляться стал и к Прокопьичу тоже прильнул. Ну, как! — понял Прокопьичеву заботу, в первый раз так-то пришлось пожить. Прошла зима. Данилушке и вовсе вольготно стало. То он на пруд, то в лес. Только и к мастерству Данилушко присматривался. Прибежит домой, и сейчас же у них разговор. То, другое Прокопьичу расскажет, да и спрашивает — это что да это как? Прокопьич объяснит, на деле покажет. Данилушко примечает. Когда и сам примется. «Ну-ко, я…» — Прокопьич глядит, поправит, когда надо, укажет, как лучше.
Вот как-то раз приказчик и углядел Данилушку на пруду.
Вот как-то раз приказчик и углядел Данилушку на пруду.