Багряное солнце заходило за горизонт, окрашивая чистейшее безоблачное небо кроваво-алыми тонами. Красный цвет разливался по городу, затопляя его, но будто пробуждая. Оцепенение вечера спадало, и затаившееся в сумерках темное предвкушение окутывало улицы своими щупальцами, маня из убежищ всех тех, кого этот город признал вне закона.

Окна придорожного трактира, расположенного в нижнем квартале почти у самых ворот, уже давно звали прохожих уютным рыжеватым светом ламп и пьяным смехом, в который то и дело вмешивались кокетливые голоса разносчиц. Но совсем другое выделяло это место из десятка других, хаотично раскиданных по всему городу и дарящих приют каждому, у кого найдется для этого достаточно монет и желания.

Сегодня здесь играла скрипка.

Ее песня разливалась, заполняя пропахший потом, алкоголем и куревом зал. Но прекрасные аккорды не казались лишними в этом торжестве грубого невежества и пошлости. Громкий гогот не прерывал мелодии, как не прерывали её ни звуки драки, ни зычные голоса гостей. Казалось, реальность и музыка жили каждый своей жизнью, которым невозможно пересечься. Но стоило задержаться чуть дольше, наблюдая, но не участвуя, и становилось ясно: каждое событие в этом зале, от самого бесчестного до самого абсурдного, было очередным па танца, покорного воле скрипача.

Мне осталось разобрать одну работу. Честно, несколько дней думала над отзывом. Потому что мне нечего было сказать. И теперь тоже нечего сказать. Не к чему придраться. Вот честно. Тут критики говорят, что много метафор, прилагательных и всего такого. Но мне кажется, это стиль автора. Так писали в веке в девятнадцатом. И если человеку двадцать первого века такой слог кажется тяжеловат, это не повод выбрасывать его… гхм… на свалку истории. Слог, то бишь. А не человека.

Ну разве что насторожило, что еще закат пылает, а в трактире лампочки. Зачем лампочки, если еще светло.

Спальня (героя), обустроенная по последней моде: светлый пол, темный потолок, высокая комната на четверть наполнена водой, по которой плавает два полых полушария, в каждом из них расположена постель. Внутри полушарий размещена над постелями слабая подсветка, такая же слабая точечная подсветка устроена на потолке. Кроме того по комнате плавает несколько круглых плоских пуфов, один пуф побольше, расчерченный пополам а-ля инь-янь: половина — мягкое темное сиденье, половина — светлый стол. За широким окном во всю стену виден вечерний город.

Организаторам спектакля следует обратить внимание на устройство постели: в ней нет никаких тканей, человек ложится и погружается в особый материал, который обволакивает тело, как вата, пена или песок, принимает очертания тела. При желании лежащий может включить опцию подогрева.

На столике стоит шарообразная бутыль с вином, бокалы… хотя нет, бутыль и бокалы он потом из шкафчика в стене достанет, а на столике у него стоит… м-м-м-м… даже не знаю, что в те времена люди ели, в последний год перед концом света. Впрочем, зрители тоже не знают. Поэтому уважаемые устроители могут поставить на стол что угодно.

Полушария и правда лучше заменить полусферами.

А-ля инь-янь – не совсем понятно.

Как описание к спектаклю – пойдет. Но хочется описания того же самого не для спектакля, а для людей. С ощущениями. Типа, герой вошел в комнату, первый раз в этой комнате, ух ты, а под ногами вода. И стоит, и не знает, что делать, то ли плавать тут, то ли что. Хозяин комнаты легко прыгает с порога на пуфик, балансирует. Герой боится, еле-еле преодолевает себя, валится на пуфик, чуть не падает в воду. Хозяин закрывает окно, шум большого города остается там, снаружи. Гость спрашивает, а эти штуки не перевернутся, не? Что вы, у них там система защиты, всё такое. Давайте выпьем за встречу. Хозяин достает из шкафчика бутыли и вино. Пьют. Заговорились, засиделись, уж не знаю, про что они там говорили. Время позднее, три часа ночи, гость говорит, ну я вызову такси. Хозяин – не надо, оставайтесь у меня, ложитесь спать. Гость с ужасом смотрит на постели. Да как я в них помещусь, как в них забираться. С помощью хозяина влезает, проваливается не то в пену, не то в вату. Хозяин щелкает выключателем, вот, тут подсветка есть. Ласковый приятный свет окутывает полусферу…

Вот если у автора в тексте есть такое описание, и он повторно пишет про эту комнату – то да, простительно.

Солнце уже вовсю золотило пляж, играло яркими бликами на волнах. Стук колес затих далеко позади, и она пошла вдоль берега, все больше ускоряясь. Внутри разрасталось пьянящее чувство свободы. Теперь никто не укажет, что, как и когда ей нужно делать. Она одна, совершенно одна. Без надзора, без принуждения. Как этот ветер, влажный и соленый, что трепет ее одежду, носится по волнам и делает все, что захочет. Она нащупала в кармане *** и сердце болезненно сжалось. Да, вот только за ветром никто не станет гоняться, как за преступником. Солнце поднималось все выше и жарило все сильней. Она остановилась и отпила немного воды из фляги. Ее мышцы окрепли после тренировок, но для таких путешествий этого слишком мало — ноги уже подустали вязнуть в песке. Она приложила руку козырьком ко лбу и посмотрела вдаль — туда, где водная гладь сужалась, образуя длинный залив. И его надо обойти. Берег был совершенно пустынен, и она вытащила руки из кофты, позволив ей свободно свисать за спиной, глубокий капюшон хоть как-то защищал от зноя. Подвинувшись ближе к воде, где песок был плотнее, она шагала, стараясь найти такой ритм, чтобы не уставать слишком сильно и двигаться достаточно быстро. А еще не думать о том, что предпримут ***, чтобы ее найти. Полоса пляжа уменьшилась, уступая место земле, поросшей травой.

Не может быть чувства пьянящей свободы, если за тобой гоняются, как за преступником.

И вообще. Когда первый раз в жизни ощущение свободы – оно пугает. Боже мой, что мне делать, куда мне идти.

Если ноги вязнут в песке, значит, надо бы указать, как песчинки царапают ноги. Ещё странно, что пляж пустой. Совсем. Такая погода, такой пляж, и никого. Это должно было удивить героиню. Как минимум.

Не думать о том, что предпримут… э-э-э… это опасно. Как раз наоборот, надо думать, что они будут делать, куда пойдут, где будут её искать. И я бы на месте героини постаралась как можно быстрее спрятаться. Не маячить на открытом пространстве.

Как-то так. А описание хорошее.