День10

День 10

Здравствуй дорогой дневник, меня растормошили в полшестого утра. А я лег поздно, — долго писал портрет заказчику. Ели разлепивши глаза (такое впечатление будто бы веки осы покусали, отчего они отяжелели и набухли), я понял — меня будит отец. Он решил сделать ещё одну попытку приучить меня к мужским делам… сегодня нас ждала рыбалка. Мама, как всегда, заботливо помогла собраться и облегченно вытолкнула за дверь, захлопнувши её перед носом, с позитивными пожеланиями удачной рыбалки.

В машине меня укачало, так что я успел вздремнуть. Проснулся я от громко звучавшей песенки AC/DC Highway to Hell — это папа включил Радио Рокс. Все-таки проснувшись окончательно, я понял, что песня уже прошла давно, и радио выключено, а песенка ещё звучит, при чем знакомым глухим басом. Звуки явно доносились из багажника. Я решил, что мне показалось. Наш автомобиль остановил гаишник. Папа вышел, открыть ему багажник (у них какая-то плановая проверка или что-то в этом роде). Я остался сидеть в салоне. Но даже там я увидел то, что происходило дальше. Папа открыл багажник, с дружелюбной улыбкой на лице. Гаишник, заглянувши туда, побелел. Папа удивился и себе туда опустил глаза. Немая сцена. Потом гаишник спросил: куда везете труп? Труп, потревоженный двумя посетителями сквозь сон начал напевать Highway to Hell. Результат: мне пришлось отпаивать папу корвалолом, Братюню доставать из багажника, а гаишник вознамерился посетить церковь… немедленно.

Далее ехали мы спокойно… пока папа вновь не включил радио. На это раз на какой-то попсовый канал…Там играла песенка: «О Боже, какой мужчина». Я чудом удержал Братюню за ремень на брюках от вырывания из панели несчастного радиоприёмника и, впоследствии, выкидывания в окно. А Отец сказал, если мой друг не уймется, то вернётся в багажник. Пришлось успокаивать, на всякий случай включили Радио Рокс. Наступила другая проблема. Братюня начал подпевать. Увидевши умоляющий взгляд отца — пришлось пожертвовать целой пачкой жвачки, результат того стоил — остаток поездки ехали в тишине.

Мы прибыли на чудное загородное озеро. Папа раскинул сети, и решил насадить на крючки приманку, прежде подкормить рыбу хлебом, заранее припасённым. А хлеба в сумке не оказалось. Отец искал буханку везде, а я знал более точное ее местонахождение: Братюня смачно что-то жевал. Я решил отвлечь отца и предложил показать, как правильно цеплять приманку на крючок. Тот удивился моему рвению и обрадовался, мол, наконец-то у нас есть общий интерес, и дело вовсе не съеденной буханке хлеба… совсем не в ней. Папа расстегнул молнию сумки, что б достать мотыля и… наткнулся на отсутствие банки. И тут подошел Братюня, и в его руках обнаружилась пропажа, он сказал: — «А макароны не доварены». Отца пришлось держать, а Братюне пояснить что за «макароны» он только что благополучно съел. Потом пришлось откачивать моего друга.

Нас послали копать червяков. Я выкопал все что угодно: стекляшку, корешки, крышку от пива и даже носок (как он оказался закопанный в пятнадцати сантиментах под землей и в 20км от города? В нем, что лепреконы клад хранили?), только не червяков. А Братюня слишком увлёкся и по ходу выкопал бассейн, уж яму для него точно, правда если мы не найдем кого насадить на крючок — то яма долго пустовать не будет. И тут меня осенило! Вместо червяков мы применили… лягушек!

Насадили на крючки, я уселся на пенек. Пока не клевало, решил зарисовать живописный пейзаж. Моя удочка не вынесла выше перечисленных издевательств и решила ретироваться, удержать её я не успел. Я тоскливым взглядом проводил её древесную фигурку, ускользающую от меня вдаль. А когда, мой взор обратился к Отцу, то я мог лицезреть, на лице родителя оттенки: от нежно-розового, до ярко-красного и необычно зеленого. Меня от неминуемой расправы спасло то, что у Братюни заклевало. Они ели с отцом вытащили огромного свирепого… батинка! Тьху! Сплюнул досадливо Отец, на фантазировавший себе уже форель (ага, форель у нас?!). А Братюня наоборот радостный — хочет ещё второй словить, уж больно ему приглянулся ботинок. Пока Отец плевался и ругался, взывая к чье-то матери, наверное к рыбьей… я заметил, что у него клюет, успел спохватиться, и попытался выудить добычу… споткнулся об пень и улетел вместе с удочкой, огромной рыбиной трепыхающейся на крючке в камыши, растущие позади. Два рыбака сидели не далеко на завалинке и решили выпить по стакашке… а тут я тут такой вылез… покрытый тиной, перемазанное лицо в грязи и водоросли красиво нависшие на уши. Сжимая враждебно удочку с трепыхающейся рыбой и кровожадно пялюсь в сторону этих алкорыбоков. Никогда не видел, что б люди так быстро бегали!

Только чекушка самогонки и два литра пива со скромной закусью, остались сиротливо стоять… эх, не дождаться им хозяев!

Привезли мы с рыбалки: я — как оказалось сома (вау!) и в скейчбуке зарисовки, Братюня ботинок, а папа нервный срыв и двушку пива с полупустой чекушкой.