«Рожь росистая»

«Рожь росистая»

Серебряный серп месяца завис над полем, словно вознамерился скосить весь хлеб одним взмахом. Но каждый хлебороб знает — в росу косить нельзя, поэтому из выстроенных в ряд комбайнов доносился богатырский храп. Пустующие бункера машин гулко резонировали, передразнивая своих хозяев, и от этого казалось, что двигатели комбайнов продолжают работать.

На едва различимой полоске горизонта разлилось белое сияние и песня. «Босико-ом да в темноту-у, опусти-ив усталость ног в рожь роси-истую-ю». Похожий на заплутвашее НЛО комбайн, со включенными по кругу двенадцатью прожекторами, медленно выползл на нескошенное поле, разгоняя жирных полёвок.

Разбуженные ярким светом фар хлеборобы, щурясь и прикрываясь ладонями, сгрудились в кучу, костеря плохое инопланетное караоке.

— По хлебу прёт, волкудлак, мать его!

— Я ему щас дам рожь росистую!

— Да там систых опять полна кабина! Чё, не видишь? И росы в деревне опять набрал.

— Так чё, похмеляемся, мужики?!

— Никаких похмелок! — неуверенно парировал бригадир. — Мы уже неделю на этом поле сидим.

— Так хорошо же сидим, Семёныч! И роса тем более, сам же знаешь.

— А потом дожди начнутся…

— Не начинай! Вон, Волкудлак наш скачет, айда смотреть кого на этот раз привёз.

Волкудлаком Серёгу прозвали за его волчью жилетку, которую он надевал по вечерам, бахвалясь перед девками якобы убитым им волком. Мужики-то знали, что последнего волка в здешних местах убили лет пятьдесят назад, но из мужской солидарности помалкивали об этом, в который раз слушая серёгину историю о «смертельной ночной охоте». Да и нескучно с ним никогда. Ну кто бы ещё додумался поставить комбайны в круг и устроить ночной стриптиз в свете фар. Комбайнёры, бросив на жатки фуфайки, возлежали на них как султаны, тоскливо погляддывая, как беснуются на осиновом шесте пьяные бабы.

А всё-таки роса — это хорошо!