Назад в будущее. Германия

Наш следующий разговор с Яном состоялся, как он и обещал, через неделю. Только мне уже казалось, что я состарился на вокзале и в видео-кабинах «Дыры», где дни были неотличимы от ночи. Я выучился легко распознавать потенциальных клиентов по взгляду, движениям и деталям одежды. Мог мгновенно вычислить конкурентов — малолетних торчков на вокзале, бледных и неестественно успокоенных, спешащих заработать на дозу до ломки; штрихеров, тусующихся возле «секс кино» и гей-клубов; леди-бойз, стоящих в мини-юбочках у метро. Весь мой мир сузился, как труба телескопа, на линзе которого осталось только самое грязное и уродливое, видимое теперь в стократном увеличении и во всех неприглядных подробностях.

Когда меня подняли пораньше одним хмурым утром, я просто решил, что кому-то из Франкенштрейнов в лом стало подрочить. Но на воняющей прогорклым жиром кухне меня поджидал Ян, аккуратно стряхивающий пепел в чашку со сколотым краем. Я устало моргал на него, щурясь на свет. Зачем он здесь? Привел нового паренька? Но в кухне сидел только папаша Милош, на коленях которого уютно устроился сраный кот.

Ян смерил меня взглядом с головы до ног и ухмыльнулся, выпуская дым:

— Ты выглядишь, как потасканная грязная шлюха.

Я опустил глаза. Все верно. Я и есть потасканная грязная шлюха. Зачем ты меня разбудил, урод?

— Думаю, теперь ты готов меня выслушать, а, блядь?

Я кивнул. Слушать не сосать. Почему бы не послушать?

— Отвечай, ублюдок. Ты тут забыл, зачем нормальным людям язык?

Я понял, что разговор у нас будет тяжелый. И что Ян здесь для того, чтобы дотоптать то, что от меня осталось. Да еще и дерьмом сверху полить. Но мне уже было настолько пофиг, что я просто тупо говорил то, что хозяин хотел слышать, и послушно делал все, что мне велели. Лишь бы снова не побили. Я уже не был твердым внутри. Казалось, кожа слезла вместе с нервами, и осталось одно голое мясо, которое жрут двуногие черви. А мне не больно, потому что внутри пустота.

Жирный котяра злорадно наблюдал за моим унижением, изредка принимаясь вылизывать у себя под хвостом. Франкенштейн тоже не сводил с меня заинтересованного взгляда, и, хотя не понимал, конечно, ни слова, явно тащился от бесплатного спектакля — у него чуть слюни на майку не капали.

Под конец удовлеворенный моей покладистостью Ян спросил, посмеиваясь:

— Ну что, Денис-пенис, хочешь ко мне вернуться?

Я не думал, что он это серьезно, но покорно ответил, как меня только что научили:

— Да, хозяин.

Ян обернулся к Франкенштейну и коротко прокомментировал мой ответ по-немецки. Оба заржали.

«А что, — дошло тут до меня. — Милош вполне мог бы меня отдать. Наверняка он на мне уже успел срубить бабла больше, чем литовцу заплатил. Столько он никогда уже не заработает — я теперь не новичок, иду по цене остальных пацанов. Неужели Ян, и правда, хочет забрать меня обратно?! Неужели я смогу вернуться и снова увидеть Асю?!»

— Тогда попроси меня хорошенько, — Ян откинулся на спинку стула и с удовольствием затянулся. — Давай, покажи, чему научился у моих румынских друзей.

Я выбросил Асю из головы, как несбыточную мечту. Опустился на колени и сделал то, чего хотел хозяин. Теперь я мог делать это механически, не задумываясь и не напрягая мышц. Дело привычки и техники. Я даже мог изобразить увлечение процессом — почти искреннее.

— Зачет сдал, — наконец удовлетворенно кивнул Ян, застегивая ширинку. — Так и быть, заберу тебя с собой. Не пропадать же такому таланту в вокзальном сортире. Но смотри, — внезапно он притянул меня за ворот футболки, и тлеющий кончик почти докуренной сигареты оказался в миллиметрах от моего глаза, — еще раз взбрыкнешь, еще раз на тебя хоть кто-то пожалуется, и все! Тебе даже могилу рыть не придется. Я тебя на паззл разрублю и по кусочкам в канализацию спущу — никто не соберет. Ясно?

— Да, хозяин, — заученно отчеканил я, стараясь не моргать.

На этом Ян счел мою дрессировку законченной.

По возвращении на квартиру он первым делом велел Бобику обрить меня наголо — чтобы не дай бог не занес в гарем вшей. Я и в самом деле в последние дни неслабо почесывался. Потом меня час отмачивали под горячим душем. Бобик проконтролировал результат, печально поцокав языком над моими ссадинами и синяками. Потом выдал чистую одежду и даже белье. Старые тряпки отправились прямиком в мусорный контейнер. Удовлеворенный результатом, немец запустил меня к остальным.

Мне показалось диким, что в комнате со времени моего отсутствия ничего не изменилось. Но ведь для спящих здесь ребят прошла всего лишь неделя, а не целая жизнь, как для меня. Мой матрас еще никто не успел занять, кто-то только аккуратно накрыл его одеялом. И Асин… Он тоже пустовал.

Растолкать Ленку было делом нелегким — она спала, как вампир в гробу — чтобы разбудить, надо кол загнать в сердце.

— Денис?! — голубые глаза удивленно распахнулись. — Господи, откуда ты?! Что случилось с твоими волосами?!

Вот нашла по чему убиваться!

— Где Ася? — перешел я сразу к делу.

— А она разве не с тобой? — удивилась Ленка, заглядывая мне за спину, будто девочка могла прятаться там.

— С чего ты взяла? Ты о чем?

— У-у, какие синячищи, — Ленкины глаза стали еще больше, когда она рассмотрела мои руки. — Ой, и на шее...

— Так что там с Асей? — я легонько тряхнул ее за плечи.

— Ну так… — девонка тряхнула растрепанными со сна волосами, — она же вместе с тобой исчезла. Вот все и решили, что вы вместе. А где — про это нам ничего не сказали. Прошел только слух, что на тебя с Асей клиент пожаловался. Мы уж думали, что Ян вас… — она замолчала, покосившись в сторону матраса Диди. Тот дрых, накрывшись с головой одеялом, так что наружу торчали только розовые пятки. Странно, да? Сам черный, а пятки розовые.

— Так где ты был? — Ленка подавила нервный зевок. — Тебя что там, били? И где тогда Ася, раз она не с тобой?

Да, вот именно это мне и хотелось бы узнать. Я встал и подошел к двери. Осторожно постучал. Еще раз.

— Чего тебе? — осведомился Саша, открывая.

Он смачно грыз яблоко, от вида которого у меня бы обычно слюнки потекли, но теперь мне было не до жратвы.

— Можно Яна? — спросил я, глядя в пол. — Мне нужно с ним поговорить.

— Поговорить? — по голосу я понял, что Саша ухмыляется. Наверное Ян уже сообщил, как прошла наша последняя беседа. И чем закончилась.

— Да, — я рассматривал ботинки охранника. Каблук на них был выше, чем на обычной обуви, чтобы компенсировать недостаток роста. К тому же так было больнее — тому, кому доставалось каблуком. — Пожалуйста.

— Я спрошу, — смилостивился Саша и закрыл перед моим носом дверь.

Не знаю, почему Ян согласился. Может, ему не терпелось снова увидеть, как я буду унижаться перед ним. Может, он и сам хотел поскорее завершить эту историю, скормив мне последнюю горькую правду. Так или иначе, Саша снова открыл дверь и отвел меня в комнату, где обычно ночевал хозяин, если оставался на квартире.

Ян развалился на кровати с ноутом на животе.

— Чего тебе? — спросил он, когда Саша убрался на свой пост в зале. — Не терпится отсосать?

Я пропустил оскорбление мимо ушей.

— Где Ася? Вы же обещали не трогать ее, если я буду, — сглотнул, но слюна будто кончилась, стенки горла болезненно сомкнулись, — хорошо себя вести.

— Я ее и не трогал, — пожал плечами Ян, хмурясь на что-то на экране.

— Тогда где она? Ребята сказали, что ее нет с того дня, как вы… — мой голос затих под тяжелым взглядом Яна. Наконец-то он оторвался от своего компа, но я этому был вовсе не рад.

— Вот что забавно, — задумчиво протянул литовец. — Про Кудряшку ты спрашиваешь, а про Кита нет. С дружком своим ты сосался, а интересуешься девчонкой, которая в твою сторону даже не смотрела. Что бы бедный старина Кит сказал на это, а?

У меня спина похолодела до самого копчика. Откуда он вообще знает?.. Неужели Ася проболталась? Или еще кто-то из ребят тогда не спал?!

— А что с Китом? — тихо просил я. Перед глазами беззвучно замелькали кадры из порнофильма: плеть, «ракетка», веревки.

— Не-ет, два вопроса — многовато будет, — рассмеялся Ян. — Ты пока только на один ответ настарался. Давай, решай, про кого ты хочешь узнать. Ну?

И я выбрал Асю.

Больше всего я боялся, что хозяин запродал ее цыганам вроде Милоша, и что она стоит теперь на какой-нибудь станции метро рядом с нариками или сидит в машине у клуба для натуралов. Но Ян сказал, что просто отдал Кудряшку в, как он выразился, «другой филиал фирмы», потому что понял, что вместе мы работаем хуже, чем по отдельности. Разделить нас оказалось, очевидно, проще и дешевле, чем ломать обоих. Поэтому Ян ограничился мной.

Я вернулся в комнату с матрасами, как оплеванный. С одной стороны, здрово было знать, что Асе ничего не угрожало — кроме, конечно, обычного траха. С другой… я чувствовал себя сидящим по горлышко в дерьме, и вроде как залез туда сам. Добровольно и в слепой вере, что делаю благое дело. Черт бы побрал Кита! И Асю вместе с ним! Почему я вообще должен из-за них мучится? Кто они мне такие?! И вообще, пошли они все… стройными рядами.

С того дня я ни с кем больше по-настоящему не общался. Мог перекинуться парой слов по необходимости, но как только чувствовал, что парень или девчонка ко мне потянулись, тут же отталкивал их какой-нибудь грубостью или обидной шуткой. Я все больше молчал, держался сам по себе, и постепенно меня оставили в покое. Решили, что чердак у меня слегка съехал после недельных «каникул» хуй знает у каких извращенцев, и лучше не трогать «психа», чтобы совсем не слетел с катушек. Это меня очень устраивало. Я бы лучше сдох, чем рассказал кому-то, что мне пришлось пережить. Даже таким же шлюхам, как я сам.