Щит картонный, панцирь желаний. Глаза Бульдозера скользили по строкам Мережковского, когда раздалось:
«Камера, строиться!».
Скривив рот, он сел на койке, с устало-пренебрежительной усмешкой наблюдая за построением. Тихо переговариваясь, сокамерники строились по пятёркам посередине камеры, точнее, барака на 116 коек. Подчёркнуто-неторопливо Влад прошёл в задний ряд строя и стал там, скрестив руки на груди. Вдоль строя бегали дневальные, вереща:
«Гул убили»,
«Тишину поймали».
Постепенно говор, и до того негромкий, стих. На середину барака вышел зам старшего по камере по прозвищу Тумба.
«Мужчины, — обратился он к собравшимся. — Кто убирается у нас в камере?».
«Дежурные», — прошелестело по рядам.
«Мужики, — возвысил голос Тумба. — У нас убираются мужики», — он наставительно поднял палец.
«А кто ещё?» — прошелестело по рядам.
«Я замахался вам объяснять — не трындите в собачниках, что происходит в камере. И тем более не врите. Какой-то двойной йопп разговорился, оказывается, у нас в камере убираются п-ы, — переждав грянувший смех, он добавил. — В общем, так, мужчины, язык не распускайте, тем более, у многих мозгов нет. Один сказал, другой добавил, третий недослышал, четвёртый добавил, пятый приукрасил, в итоге имеем всякую хрень. Расход», — объявил он. «Гул-то убейте», — добавил он с недовольной гримасой, когда камера, негромко переговариваясь, начала расходиться по проходам.
«Из шампанского в лужу — это в жизни бывает. А из лужи обратно — парадокс и мечта». От Дона Аминадо — к Тумбе. От поэзии Серебряного Века — к вопросам о статусе дежурных по камере.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.