глава третья

Глава третья.

БЛУЖДАЮЩАЯ КОМНАТА.

Moor-Moor

Тед был искренне благодарен Муну за внезапное возвращение. Если бы не ворон, неизвестно, что еще придумала бы прилипчивая девица. А так, едва завидев в холле птицу, очевидно просто летевшую куда-то по своим делам, упырь сразу смекнул, как можно избавиться от воспылавшей внезапной страстью блондинки. Он замахал руками, привлекая внимание Муна, скроил подобострастную морду и поинтересовался:

— Мессир снова желает меня видеть?

Мун если и не понял ничего, то виду не подал. Возможно, ему польстило обращение, которое он принял на свой счет, поэтому ворон просто солидно кивнул.

— Уже бегу, — подхватился Тедди, потом, изобразив на лице сожаление, повернулся к Бэлле. — Прости, моя сахарная! Труба зовет! Служба, знаешь ли, — и, наклонившись к резко порозовевшему ушку блондинки, прошептал: — Это такой клие-е-е-ент! Ужас! Ослушаюсь – упокоит, — Глаза девушки расширились, она сглотнула и кивнула, а Тед, подхватив ее под локоток, поволок к лифту. — Ты подожди меня в номере, а я скоро приду. Хорошо?

— А не обманешь? – с подозрением покосилась на него Бэлла.

— Ну что ты, сладенькая! Как только, так сразу, — и на всякий случай добавил: — Если работой не перегрузят.

Сплавив блондинку в лифт, Тед, сияя, обернулся к ворону, собираясь поблагодарить за спасение, но Мун шмякнулся к нему на плечо прежде, чем портье нашел его взглядом.

— Ну, вперед, мой юный кровососущий друг! – провозгласил ворон.

— А? – Тедди захлопал глазами и скривил шею, пытаясь взглянуть на птицу. — Эй, Мун, ты чего? Куда вперед-то?

— Работать, юноша, работать. Сам же сказал, мессир ждет. А он стра-а-ашный!

— Ты че, птичка?! Я ж пошутил! Это ж чтоб от Бэллы отвязаться!

— А я не шучу, — резко оборвал ворон и больно вцепился в плечо когтями, видимо, для профилактики. — Ты, Теодор, подписался три дня поработать здесь, а сам ни в зуб ногой. Твой упырский разум не отягощен многими знаниями. Я бы даже сказал, девственно чист, как кровь твоей блондинки. Я собираюсь это исправить.

— Зачем? – с подозрением поинтересовался Тед.

— Во избежание, — назидательно сообщил Мун и снова процарапал плечо Теда когтями, словно шпорами подгонял.

Вампир поморщился, но что-то в тоне и словах старого приятеля его насторожило, даже напугало, а доверие к собственным страхам давно стало для Тедди путеводной нитью выживания в дебрях недоброжелательного к одиноким ночным охотникам мира.

— Ладно, — закивал он, надеясь, что ворон ослабит хватку. — Куда идти-то?

— А куда хочешь. Все здесь для тебя – мир неизведанного, — Мун патетически обвел крылом холл со всеми ответвлениями. — Можем начать с бара, он, кстати, круглосуточный.

— И что я там потерял? – поморщился Тедди, который до сих пор жалел о тех денечках, когда ему доставляли удовольствие самые разные напитки, а не только кровь. — Я ж не пью. Кончилась моя лафа в этом плане.

— Свой мир вы обратили в прах…

И жизнь — не жизнь, одна беда?

И лишь отчаяние и страх

Рождают слово «Никогда?»-

пробормотал ворон, и вампир вздрогнул, сжавшись, ожидая очередного приступа рифмоплетства.

Но Мун не потребовал немедленной оценки своего поэтического дара, а лишь пришпорил Теда когтями, и тот безропотно двинулся к мерцающей приглушенным светом стеклянной двери за лестницей.

После помпезной обстановки холла бар поражал неоновыми отсветами ультрасовременных светильников и блеском металлизированных поверхностей холодильников, гриля и навороченной звуковоспроизводящей аппаратуры. Странным диссонансом с ними тускло мерцали выполненные под старину рыцарские доспехи, щиты, оружие и геральдические изображения всяких неведомых зверушек. Вампиру эта нелепая эклектика показалась диковатой и безвкусной. Большая часть довольно обширного помещения была погружена в полумрак, и поначалу Тедди заметил только небольшую компанию молодых людей. Присмотревшись, он увидел еще какую-то парочку, старательно прячущую в неверных тенях свое желание остаться наедине.

Единственным островком света и солидности, веселящим глаз, была барная стойка в стиле кантри с подвешенными над ней бокалами и богатым ассортиментом бутылок на заднем стеллаже. Помимо застывшего ближе к двери, как определил его вампир, работника общепойла, лишь один посетитель расположился в дальнем конце стойки и топил в бокале свои горькие размышления.

— Привет, Тед, — поприветствовал вошедшего скучающий бармен, но головы не повернул, а на его слишком юном для такой должности профиле отразилось легкое удивление. — Не скажи, тебе так обрыдла твоя работенка, что ты решил нарушить свой алкогольный целибат?

Вампир сначала вздрогнул, а потом, вспомнив обещание Кали, что никто не станет удивляться его присутствию в роли портье, поморщился. Он не отказался бы сейчас выпить, но давно уже перестал распознавать вкус спиртных напитков, а разнообразные, знакомые по прошлой жизни бутылки навевали смутные ностальгические воспоминания. Впрочем, в них наверняка не было крови, а значит, можно было рискнуть.

— Привет, Ян, — каркнул ворон на плече вампира, и бармен, все так же, не поворачиваясь, улыбнулся.

— Мун, бродяга! Курируешь новичка?

Тед недоуменно покосился на ворона.

— Провожу ознакомительную экскурсию, — солидно кивнул тот. — А ты, как я посмотрю, опять сам не свой.

— Бывает… — пожал бармен плечами и неопределенно добавил. — Полночь минула…

— Э-э-э-э… – Протянул Тедди, пытаясь вклиниться в молчаливый диалог, который, как ему показалось, протекал между Муном и Яном. — Я вам здесь не мешаю? Нет? А то мне бы выпить…

— С чего бы? – удивился бармен.

— Захотелось! – отрезал вампир. — Что, не имею права? Или начальству настучишь, что на рабочем месте?

Ворон и бармен переглянулись. Ян хмыкнул, а Мун разразился хриплым птичьим хохотом.

— Налей ему, — великодушно разрешил ворон бармену. — Все равно, ему ж не впрок.

— Вот в том-то и дело, — Ян покачал головой, но все же повернулся к стеллажу. Тед застыл. Сейчас на него косился глаз с профиля глубокого старика.

— Двуликий Янус, — прошептал он.

— Не совсем, — ответил бармен и вздохнул, поворачивая к гостям уже в анфас свое странное, словно поделенное пополам самим временем лицо, — всего лишь временный сосуд для его игр. Придет утро, я стану самим собой и даже не вспомню, кем был ночью. И кто живет в этом отеле. И что ты вампир, тоже не вспомню. Так же, как сейчас я совершенно ничего не знаю о человеке по имени Ян, что уйдет домой после ночной смены.

— Я-ясно, — пробормотал Тэдди, хотя на самом деле ничего не понял.

Ян усмехнулся.

— Так что тебе налить? Или без разницы? Все равно ведь вкуса не

почувствуешь.

— Когда-то я любил ром… – мечтательно произнес вампир. — Ямайский, выдержанный… А еще ирландский виски…

— Ценитель! – хмыкнул бармен.

— Таким и остался, — ворчливо сообщил ворон, перелетев с плеча Тедди на барную стойку. — Ему и сейчас девственниц подавай.

— Сейчас мне ничего нельзя подавать! – огрызнулся Тед, — Сейчас меня кровь девственницы вернее осинового кола упокоит!

— Твой ром, — Ян поставил перед ним стакан с янтарной жидкостью. — А что тебе, Мун?

Ворон не ответил, задумчиво разглядывая портье, потом покачал головой.

— Ну? – вызывающе поинтересовался вампир результатами осмотра. — Чего разглядел?

Ворон вдруг хихикнул и повернулся к бармену.

— Плесни мне «Столичной», дружок, — проигнорировал он вопрос.

Ян вскинул бровь, пару мгновений смотрел ворону в глаза, потом бросил сочувствующий взгляд на Теда и тоже хихикнул. И только после этого вынул из холодильника сразу запотевшую бутылку водки.

Теда мороз продрал по коже. Было что-то зловещее в этом их переглядывании. Хотелось бежать отсюда подальше. Схватив свой стакан, он залпом влил в себя его содержимое. Разумеется, ни вкуса, ни тепла не ощутил, от чего еще сильней почувствовал необходимость немедленно смыться.

Бармен чокнулся своей рюмкой с той, что поставил перед Муном, и залпом выпил. Ворон сунул клюв в предназначенный ему сосуд, и жидкость из того мгновенно исчезла.

— Иди работай, Федя, — не глядя на вампира, заявил он.

Тед даже не поморщился от такого обращения и, не заставляя себя уговаривать, ретировался из бара.

— Три дня, три дня, три дня, три дня, всего три дня, три дня, три дня, три дня, — словно молитву тихо нашептывал новоиспеченный портье.

Ему нужно продержаться всего три дня и он, наконец, сможет полакомиться деликатесной блондинкой, забудет о вороне и странном бармене, и вообще, обретет небывалую силу. Вампир схватился руками за голову, стиснув ладонями виски, но действия не возымели результата – сахарная красавица мыслей покидать не желала, а ощущение тревоги, поселившиеся в душе после разговора в баре, никуда не делось. К тому же, спиртное ли было тому виной, или все еще витавший в воздухе после визита Бэллы ванильный аромат, Федю в очередной раз поразил приступ жажды: желудок скрутило судорогой, глаза затянуло красной пеленой в мелкую черную крапинку, а в ушах появился противный звон, порой переходящий в ультразвук. Издав нечто наподобие рыка, голодный кровопийца со всей дури ударился головой об отполированную столешницу, проделав в ней аккуратную круглю вмятину. Потерев невредимый лоб, Тед хмыкнул:

— Однако, попустило, — откинувшись на жесткую спинку неудобного кресла, вампир скривился, словно глотнул крови старого выдержанного алкоголика.

Ночной охотник бегло прошелся взглядом по шикарно убранному вестибюлю. Судя по всему, в этом стареющем отеле это единственное достойное помещение. Парный ряд лепных колонн символически обозначил дорогу от массивных входных дверей к стойке ресепшена. Строгий геометрический узор мраморных плит пола создавал впечатление паучьей сети, натянутой черными нитями. Казалось, что сейчас по одной из колонн, подпирающих высокий потолок, спустится хозяин путины. Тед посмотрел вверх и… утонул во множественном продолжении реальности – потолок над пространством холла был зеркальным. Прогоняя легкое помутнение сознания, вампир тряхнул головой и зацепился взглядом за нависший над его временным местом работы балкон, спускающийся идеальными дугами лестничных пролетов к центру зала. Кованая балюстрада изящной тиарой венчала великолепие вестибюля. И лишь дешевая искусственная пальма, стоящая с правой стороны администраторской конторки, была той фальшивой нотой, что портила всю симфонию.

Вампир уныло облокотился на стойку, положив голову на сложенные руки. Мысли расплывались, и Федя чисто случайно уловил легкое движение. Резко вскочив, он только успел увидеть, как массивные входные двери со скрипом встали на место, звук гулким эхом разнесся по просторному фойе.

— М-да, такие сквозняком не откроет, — сдвинув шапочку на макушку, Тед развернул к себе кресло… — А-а-а-а-а-а! Кали Многоликая!

В мгновенье ока вампир оказался с внешней стороны стойки. Нашего героя напугала японская кукла, занявшая кресло портье. На подданного темной богини отрешенно взирал застывший взгляд мертвых глаз, пронизывающий заполненную пустоту, что была вампиру душой.

— Тьфу, ты! Показалось, — облегченно выдохнул Федя, обходя высокую стойку.

Бурлящий в крови адреналин, да еще и на пустой желудок, требовал немедленного выхода. Тед резко крутанул кресло, вплотную приблизив к маленькой головке свое лицо, словно пытаясь рассмотреть что-то в глубине нарисованных глаз. Искусственная девочка в праздничном кимоно с шелковой сумочкой и зонтиком в руках осталась абсолютно равнодушна.

— Хм… — Тед задумчиво почесал гладковыбритый подбородок. — Здесь так всегда? Или это — спешиал фо ми?

Звонкая телефонная трель вырвала у вампира писклявый вскрик кисейной барышни. Незаметно скосив смущенный взгляд на свидетельницу своего позора, молодой человек невозмутимо заявил:

— Нервное, — и уже сняв трезвонящую трубку, добавил: – стресс… Э-эм, портье слушает, — в деловом тоне не было и намека на недавно пережитый испуг.

Приятный женский голос с легкой возбуждающей хрипотцой исцеляющим бальзамом потек по венам кровопийцы. На красивом бледном лице появилась хищная улыбка, этот голос мог принадлежать только жгучей брюнетке.

— Вы мне нужны…

— Всегда к вашим услугам, — просипел в ответ клыкастый, чувство голода снова начало опутывать своими щупальцами его сознание.

— Второй этаж, комната без номера, — прозвучало после кокетливого смеха, — и…

— Да? – нетерпеливо прервал неожиданную паузу Тед.

— Не забудьте мою куклу… — короткие гудки были окончанием разговора.

Медленно повесив трубку, Федор еще некоторое время медитировал на затейливую паутину напольного узора. Потом бесцеремонно схватил куклу и, насвистывая пошлую песенку, вальяжной походкой направился к лифту…

— Та-ак, второй этаж, комната без номера, — в который раз за последние пятнадцать минут раздраженно прошипел вампир, шагающий из конца в конец узкого, слегка обветшавшего коридора со странными росписями на стенах, — слушай, ты, бледное подобие древнего искусства, — Тед остановился и тряхнул своей деревянной спутницей, — это что за прикол твоя хозяйка мочит?

Маленькое неподатливое тельце издало скрипящий звук и рука, держащая зонтик, указала на дверь справа. Неприятный холодок пощекотал, натянутые вибрирующими струнами нервы Феди: на указанной двери не было номера.

— Ну-с, поиграем? – вампир пригрозил указательным пальцем безликой двери, бросил взгляд на безмолвную куклу, прижатую к боку.

Неожиданно все, кроме дверного проема, потеряло четкость, растекаясь, словно гуашь на стекле. Казалось, что если он сию минуту не войдет в номер, то невидимая губка, сотрет Теда, как грязь. Чувство было настолько осязаемым, что бывалый охотник, не выдержав давления, без стука влетел в услужливо открывшуюся дверь, которая тут же за ним захлопнулась. Обессилено прислонившись к отполированной поверхности, вампир осмотрелся.

— Вау! – Федя ошарашено вытаращил глаза, комната поражала своей… экстравагантностью.

Тысячи зеркал разных форм и размеров заполняли все свободное пространство номера, и каждое умножало бесконечность. Невольно сделав несколько шагов, вампир пожалел об этом опрометчивом поступке, так как сразу же потерял дверь, в которую входил. Он не отражался в зеркалах, а вот кукла… Тед не верил своим глазам, ведь это японское чучело он держал зажатым подмышкой, а в зеркалах оно зависло над землей и, улыбаясь, крутило раскрытым зонтиком.

— Ты интересен моей хозяйке, — скрытые механизмы пришли в действие и опустили подбородок, издав противный скрипящий звук и придав внешности игрушки зловещий вид.

Вампир вздрогнул, когда вместе с голосом он почувствовал шуршание своей одежды и увидел, как тоненькие пальчики, цепляясь за форменный сюртук, потащили тельце вверх. Расширенными зрачками ночной хищник смотрел на клацающий рот, уродующий и без того не очень симпатичное лицо-маску. Первобытный ужас сковал тело и парализовал разум, в остекленевших глазах незадачливого портье разливалась муть. Ручки маленького чудовища добрались до жилистой шеи Теда и, отыскав точки на сонной артерии кровопийцы, с силой нажали на них. Но в этот момент вампир сумел сломать невидимые оковы. Вложив в бросок остатки сил, он с криком отбросил от себя куклу-демона, разбив несколько зеркал. Исчерпав

себя до дна, Федор начал заваливаться на бок, и время остановило свой бег……Кап-кап-кап… эхо, стелясь по гладкой поверхности темной воды, разносило монотонный звук далеко за пределы реальности.

А что есть реальность?

Во тьме блеснул и сразу же погас красный огонек… Кап… И снова мгла поглотила пространство и лишь удары сердца разносились кругами на воде.

Что это?

Тьма вокруг стала приобретать объемность, в ней чувствовалось движение. Очертания темного во тьме… Кап… круги на воде…

— Я ждал тебя, — сладкий голос вернул нашего героя в реальность.

Этот голос. Вампир резко втянул воздух, словно зверь,

широко раздувая ноздри. Пряный аромат брюнетки.

Открыв глаза, Тед не удержался от возгласа:

— Как? Блондиннн-н? – как от удара под дых, воздух со свистом покидал легкие.

— О! Ты принес мою куклу! – изящный блондин в шелковом платье и ярком макияже поманил Федю наманикюренным пальцем.

Тед в недоумении посмотрел на трансвестита, а потом в легком кураже уставился накуклу, которая, как ни в чем не бывало, была зажата у него под мышкой. Отшвырнув от себя мерзкую игрушку, ночной охотник элегантно поклонился, невольно задержав взгляд на блондине.

— Чем еще могу быть полезен? – вид разодетого в черные кружева мужчины почти не будил жажду кровопийцы, а удачно подобранный антураж вызывал только холодную усмешку.

— Мммм, — красный острый ноготь травести-дивы прошелся вдоль шеи, обозначая сонную артерию.

Тед сглотнул. Во рту пересохло. Клыки на несколько миллиметров выдвинулись из-под верхней губы.

— Меня зовут Даккен, — из-за пульсирующей в ушах крови, Федор не расслышал имени, за что потом и поплатился.

Впрочем, даже если бы и расслышал, не получив посмертного образования и совершенно не зная демонологию, он все равно не опознал бы одно из имен Ваала.

Только мгновенье отделяло вампира от блондина. Магнетизм жертвы превышал здравый смысл, и лишь якорь, накинутый темной богиней, не давал шквалу эмоций и ощущений увести ее подданного из-под контроля.

— Меня блондинки мужского пола не возбуждают, — Тед сумел-таки обуздать свои инстинкты, его лицо было маской бесчувственности.

— Даже так! — скользя по атласным простыням, трансвестит медленно поднялся с кровати. — А как тебе нравиться? Когда твоя жертва – слабая сладкая девушка, желательно девственница?

Федя представил описанную незнакомцем картину и на один удар сердца выпал из реальности, погрузившись в красную пелену вожделения.

— А ты интересней, нежели я думал, — в этот раз голос блондина прозвучал очень по-мужски с доминирующими нотами власти и силы, смывающими весь слащавый налет и открывая истинный облик говорившего.

Незнакомец мастерски прятал свою суть, и Теду никак не удавалось определить, что за существо перед ним, но скрыть в себе инстинкты хищника блондин полностью не смог.

…Кап… в этот раз колебание воды ощущалось намного ближе. Сквозь пульсирующую тьму можно было рассмотреть знакомый силуэт… Кап-кап-кап… сердце как сумасшедшее колотилось в груди.

Сердце? Чье?

— А тебе никогда не хотелось оказаться на месте жертвы? – низкий мужской голос горячим дыханием обжег шею вампира.

Внутренне вздрогнув, Федя попытался развернуться, но тщетно, его тело увязло в застывшем воздухе.

— Попался, — алый ноготь слегка поцарапал шею портье, где предательски билась жилка, выдававшая его смятение.

Тед изо всех сил рванулся, но это были бесполезные трепыхания мухи залипшей в паучьей сети. От напряжения вены густой сеткой оплели тело Теда, но сдвинуться с места у него не получалось. Все, на что он был способен, так это лишь бешено вращать глазами, но рассмотреть стоящего за спиной монстра наш герой все равно не сумел.

— Ой, Тедик, ты так возбужден, — блондин обошел вампира, задумчиво рисуя пальцем невидимую петлю на шеи Феди, — и так аппетитно пахнешь, — светловолосая голова наклонилась к уху застывшей жертвы и жадно втянула воздух. – Пожалуй, я тебя съем…

…Кап… легкая рябь идеальными кругами разошлась на темно-красной воде.

Красной?

Мягкий свет, неожиданно разлившейся в пространстве, приподнял завесу тьмы, прятавшую тайну. Высокие своды глубокой пещеры обрели объемность, а озеро глубину. Темно-красная зеркальная поверхность, отражающая тьму. Кровь.

…Кап…густая капля крови тяжело ударяется о застывшую гладь, придавая времени разбег, искривляя ровные линии деревянной конструкции, на которой вверх ногами висело тело человека.

Человека ли?

…Кап… и снова на остром обломке плечевой кости, торчащей из рваной бахромы кожи и мяса, собиралась густая красная капля.

Нет… остатки форменной одежды каким-то образам еще держались на истерзанном торсе несчастного…

За что… запрокинутая голова открывала шею, еще хранящую отпечатки маленьких ладошек и следы от укуса…

Почему… розово-голубые гирлянды внутренностей, тянущиеся из вспоротого живота были несколько раз обмотаны вокруг деревянной поперечины многогранной конструкции…

— Аааааа, — Тед рванулся изо всех сил, ломая сопротивление тела.

Невидимые нити натянулись и не выдержали нагрузки:

— Дзинь. Дзинь. Дзинь, — многократное «дзинь» разлетелось обрывками зеркальных нитей.

Вампир разбил висящее над кроватью зеркало, влетев в него со скоростью выпущенного снаряда. Больно ударившись об пол, Федя огляделся: он снова оказался в комнате тысячи зеркал.

Зеркало, отражающееся в зеркале. И так много раз. Ты медленно сходишь сума, дробясь сознанием в застывшей реальности.

Чавкающий звук вывел вампира из транса. В зеркалах отражался блондин. Много блондинов, и каждый из них в разных позах демонстративно пожирал чью-то печень. Кровавые ручейки от уголков хищного рта прочертили длинные дорожки. Белые заостренные зубы безжалостно рвали мягкую плоть, а красные горящие глаза внимательно следили за своей жертвой.

— Всемогущая Кали, — прошептали онемевшие губы вампира.

Неожиданно по натянутым нервам резануло противное хихиканье. Из темноты за спиной блондина появился маленький силуэт. Японская кукла была вся испачкана кровью. Шелковый зонтик давно потерялся. Вместо него проклятая деревяшка тащила за собой наполовину обглоданную руку. На тонкой кисти висели ошметки манжета, принадлежавшего когда-то рукаву форменного сюртука портье.

— Не-е-е-е-ет! – закричал вампир, прижимая здоровой рукой огрызок культяпки, истекающей кровью… — не-е-е-ет! – он с ужасом смотрел на торчащие ребра и опустошенную брюшную полость… — не-е-е-ет! — крик нарастал по спирали, и на самой высокой ноте крещендо все зеркала в бесконечной комнате разлетелись мелкими осколками, изрешетив Федора. Спасительная тьма поглотила сознание вампира.

Тед удивленно захлопал глазами. Он стоял возле двери без номера с застывшей для стука рукой. Под мышкой была зажата злосчастная кукла, которая тут же улетела в другой конец коридора и застыла там бесформенной карикатурой. Из груди вырвался облегченный вздох – он цел и невредим. Одернув сюртук и поправив шапочку, вампир засунул руки в карманы штанов и, насвистывая мелодию похабной песенки, направился в сторону лифта.

— Тедик-педик, Тедик-педик, — мохнатое существо пронеслось перед Федей, вызывая в теле нервную дрожь.

— Чтоб тебя! – вампир сплюнул под ноги и нажал кнопку вызова лифта.

Снова оказавшись в холле, он настороженно огляделся по сторонам и принюхался. Муна видно не было, Бэллы тоже. Позволив себе немного расслабиться, Тед приблизился к стойке, снова огляделся и наконец облегченно упал в уже ставшее таким родным кресло. Но тут он вспомнил, что в нем недавно сидела кукла, и подскочил, как ужаленный, обернувшись, чтобы убедиться, что деревянного чудовища там действительно нет. Кресло, разумеется, было не занято. Тед перевел дух и разозлился на самого себя. Да что ж такое в самом деле?! Это все Мун виноват! И Янус! Нагнали страху, а он теперь от каждой тени шарахается. Вон в коридоре второго этажа что привиделось! На фиг! Ему всего-то три ночи продержаться надо.

Вернув себе душевное равновесие, Тедди снова устроился в кресле, уже основательно: закинул ноги на стол, надвинул на глаза шапочку и попытался вздремнуть.

Не тут-то было. Едва страхи последнего получаса немного отступили, тишину прорезало ворчливое дребезжание многоканального телефона. Тедди взвился в баскетбольном прыжке в лучших нетопырских традициях, а приземлившись в метре от кресла, с ужасом уставился на орущий агрегат. Страхи снова подняли свои змеиные головы. Вампир принялся сверлить аппарат взглядом, уговаривая заткнуться. Телефон умолкать не собирался. Проиграв схватку, Тед обходным путем, огибая кресло, начал опасливо подкрадываться к средству связи.

Шажок – звонок, шажок – звонок. Снова шажок… и тишина. Абонент на том конце сдался. Упырь просиял клыкастой улыбкой, почувствовав себя победителем. Бросив на молчащий аппарат презрительный взгляд, он снова повернулся к креслу. Телефон опять зазвонил.

Зарычав, Тед одним броском очутился около аппарата и сорвал ненавистную трубку.

— Слушаю! – рявкнул он так, что сам испугался собственного голоса.

— Тедди, дорогой, это ты? – проворковали на том конце провода, и несчастный портье смог выдохнуть, не зная, радоваться ему или огорчаться.

С одной стороны, это не был кто-то из постояльцев, и значит, не предстояло тащиться в пасть к очередному монстру. Но с другой… Хоть блондинка и находилась в своей комнате, вампиру показалось, что медвяный запах снова ударил в нос, а следом за ним пришел и голодный спазм.

— Бэлла… – с трудом прохрипел он.

— Тэдди? Что-то случилось?

— П-прости, дорогая, — пролепетал портье, борясь с болью, — я… я не могу сейчас говорить…

— Тедди? Что с тобой? Тедди! Это мессир?! Что он с тобой сделал?!

Неожиданные выводы девушки так подействовали на Теда, что он мгновенно забыл о вожделении, а соответственно и о приступе, углядев для себя шанс держаться подальше от блондинки. Бэлла решила, что мифический мессир ему угрожает? Отлично! Если разыграть эту карту правильно, можно будет вовсе с ней не встречаться в эти три ночи. Ну а потом… Тед аж причмокнул от предвкушения, но приступа на этот раз почему-то не последовало.

— Тедди? – недоуменно спросила Бэлла на том конце. — Почему ты молчишь?

Вампир сосредоточенно потер лоб. Как там поучал его Мун? Дамы любят, чтобы все помыслы были о них? Тедди усмехнулся. Если нужно, он поиграет в благородного рыцаря.

— Бэлла, сладенькая! Прости меня! – вкрадчиво начал он. — Я не смогу придти к тебе.

— Но Тедди, ты обещал! – в голосе девушки сквозила обида.

— Я знаю, дорогая! – патетически провозгласил Тед, постепенно входя в роль. — Но я не могу поступить иначе. Мессир жесток и коварен, моя несравненная! Если он узнает, как ты дорога мне, как мы близки, — здесь он споткнулся, на мгновение потеряв нить рассуждений, — я боюсь, он… он может… может… Если ему это не понравится, Бэлла, если он сам проникнется вожделением к тебе…

— Да? – очень заинтересовано отозвалась девушка.

Тед икнул, понимая, что его понесло не в ту степь, и тут же принялся исправлять положение.

— О, Бэлла, я не могу допустить, чтобы ты попала к нему в лапы! Мессир – чудовище. Даже не надейся, что он может послать тебе легкую и красивую смерть! Он разорвет тебя на части, обезобразит твое прекрасное, такое желанное тело…

— Желанное? – промурлыкала будущая жертва, и несчастный вампир почувствовал, что ему снова грозит приступ.

— Ну, конечно, моя медовая, конечно! Неужели ты сомневаешься, что я хочу тебя?! Всю! Каждую трепещущую венку на твоем теле!

— Тедди! – раздался всхлип на том конце, и портье осознал, что пора закругляться.

Тед понял, что снова переигрывает, проклял Муна с его советами и заговорил деловым тоном

— В общем, Бэлла, я не могу подняться к тебе. Если мессир узнает о нашей связи…

— Связи… – мечтательно прошелестело из трубки.

— Да, связи, — Тед заскрипел зубами, но продолжил, стараясь не отвлекаться, хотя образ блондинки почему-то снова отозвался резью в желудке. — Для тебя это может быть губительно. Не в том смысле, что он тебя убьет, и причем некрасиво. Скорее всего, он и этого не сделает. Он… он… он тебя… развоплотит… то есть, нет… меня развоплотит, а тебя… воплотит… то есть обратит… – Тед почувствовал, что несет полную чушь, и лучше было бы поскорее закончить разговор. Но тут взгляд его упал на пластмассовую пальму. — Мун? – воскликнул он так, чтобы Бэлла поняла, что он уже не один в холле. — Да-да! Уже иду! Дорогая, прости! Я должен бежать!

Положив трубку, вампир перевел дыхание и хихикнул. В бытность человеком ни одна женщина не смогла бы подвигнуть его на столь выспренние фразы. Но себе кровососущему Тедди вполне мог простить этот розыгрыш. Уж слишком лакомым кусочком была для него Бэлла. А в создавшейся ситуации было лучше держаться подальше от искушения. Довольный собой, вампир снова растянулся в кресле.

Бэлла повесила трубку и откинулась на спинку кровати, сердито надув губки. Ну что за работа у ночного портье, честное слово! Ни минуты покоя! И кто такой, черт возьми, этот мессир, что посмел покушаться на ее Тедди? Белла была возмущена и обижена. Ее лишили игрушки, которую она уже начала считать своей. А такого она не прощала. Эх, жаль нельзя позвонить папе и попросить наехать на этого мессира! Увы, не выйдет! Папа тут же выпытает у нее все ее планы, и плакала красивая смерть в объятиях вампира. Нет-нет! Этого, конечно, допустить нельзя!

Бэлла сползла пониже и обняла подушку. Но Теддик! Какая же он все же лапочка! И как он кинулся ее защищать! Настоящий рыцарь! Ах! Бэлла вздохнула, и из ее глаз выкатилась одинокая слезинка. Она снова почувствовала себя несчастной и невезучей. Она всегда была послушной папиной девочкой, и вот теперь ей предстоит умереть девственницей. А ведь она столько читала о страстном сексе с вампирами! Почему, ну почему Тедди так занят?! Почему какая-то бестия должна была вклиниться в их едва зародившиеся отношения?!

Всхлипнув, Бэлла закрыла глаза и начала проваливаться в сон, понадеявшись, что хоть в грезах к ней придет ее синеглазый вампирчик.

Но в романтические образы подкравшейся дремы почему-то все время вклинивались слова «развоплотить», «воплотить», «обратить», а она все никак не могла уловить таящегося в них глубинного смысла, хоть и чувствовала, что он может быть очень важен.