Спящая кукла

Vilone – Спящая кукла.

Как не потерять себя?

Глава 1. Страх.

В этот по-осеннему сумрачный день, когда мысли кружатся вокруг чашки горячего чая или кофе, а тело немеет от холода, я опаздывала на занятия. Быстро лавируя в толпе, я спешила, спешила и всё равно не успевала. Через 20 минут начнется первая пара, я же была только в начале пути. В очередной раз убрав волосы, развевающиеся на ветру, я снова ускорила свой шаг. До остановки трамвая оставался один поворот и я почему-то знала, что трамвай только что отчалил от остановки. А следующий будет через 10 минут. Так и оказалось. В отчаяние я прислонилась к стене и выдохнула. И почему я такая? Почему всегда опаздываю? Оказываться второй стало для меня привычкой. Сколько себя помню всегда так было. На свет я родилась второй, мой брат близнец словно оттолкнул меня и вылез первым, в садике оставалось всего лишь одно место в спецгруппу и, разумеется, мой брат оказался первым, а я попала в обычную. Как бы я не старалась в школе на различных конкурсах, заданиях и уроках, второе место всегда моё. И в повседневности, в мелочах – вторая, никогда не первая. Самое обидное это то, что кроме меня никто этого не замечал. Все считали меня умницей разумницей. Быть моей подругой или другом – значит всегда достигать того, чего хочется. Это стало аксиомой. Иногда меня даже называли талисманом на удачу, совершенно не заботясь о моих чувствах. Наверное именно из-за этого, когда я закончила школу, я перестала общаться с друзьями, ведь в школе искусств, куда я поступила никто не знал об этой моей особенности. А поступив я так и не удосужилась завести друзей. Кому понравится, что его используют? м?

В этот момент подошел трамвай, посмотрев на часы я поняла, что первая пара вылетела в трубу, и соответственно шанс сдать работу вовремя тоже. А это значит, что Лиана опять займет первое место. И не спрашивайте как я пришла к этому выводу. Ведь когда я приеду мне достаточно найти преподавателя, придумать какое-нибудь оправдание своему пропуску и сдать работу, но поверьте мне – я точно знаю, что второе место займу именно я. Увы и ах.

Быстро пробив билет, я заняла место у окна и прислонившись к нему стала наблюдать за уличным движением. Вообще мой город ничем не отличается от сотни других городов, ну разве только не везде есть выход к холодному морю и соответственно диким, ледяным ветрам и прохладному лету. Я всегда замечала, что осень как-то странно влияет на города. Они словно бы становятся четче после зеленого лета. Оранжевые краски, красные, желтые, серое небо или наоборот пронзительно синее, какое и не снилось однотипному лету, делает город ярким, вызывающе нагим. Ведь осенью, когда опадают листья с деревьев, когда идут затяжные дожди и ветер, словно проснувшись от летней, теплой спячки, с удвоенной энергией бросается на проспекты, перекрестки, блочные дома и архитектурные изыски, демонстрируя нам всё, что летом было скрыто за зеленой листвой. Все трещинки, потертости, отколовшиеся куски штукатурки и краски, новые признания в любви или ненависти на домах становятся явными именно осенью, когда разум, опечаленный разлукой с теплом, с ненавистью смотрит на окружающий мир, в надежде найти что-нибудь такое, что можно возненавидеть, обругать и успокоиться. Ведь грешно ругать природу за смену времен года, гораздо проще злиться на жадных хозяев города за то, что им жалко денег привести в порядок дома и улицы.

Я ещё раз посмотрела на часы. Три, два, один. Ну вот и всё, звонок прозвенел. А я всё ещё в пути. Обидно, ну да ладно. Не в первый раз опаздываю. Я поудобнее перехватила чехол с работой внутри. Тяжелый. Я день угробила на этот рисунок. Абстракции мне всегда трудно давались, особенно на какую-то конкретную тему, в данном случае – любовь. И вот что тут я должна была нарисовать? Геометрическое сердце? Стрелу амура? Что? В конце концов я нарисовала любовь. Сложно описать словами то, что получилось и ещё сложнее сказать, где именно в моей картине любовь. Но всё-таки это абстракция. Красиво и очень неж…

Внезапно что-то толкнуло меня вперед и я сильно ударилась о поручень впереди стоящего кресла, а затем меня опрокинуло назад. Я инстинктивно закрыла лицо руками, чувствуя как по ладоням течет кровь. Женщина, ещё минуту стоящая рядом со мной, сейчас лежала чуть впереди и стонала. Вокруг кричали люди, и вот снова что-то протаранило трамвай, на этот раз справа, и на моих глазах кресло врезалось в тело испуганной женщины и прижало её ко мне. Весь правый бок трамвая представлял собой печальное зрелище, искореженные куски кресел, битые стекла, висящие, разорванные провода и дым, и огонь. Несколько секунд я просто ничего не понимала, я ничего не слышала и не чувствовала, в голове стоял гул и где-то на задворках сознания копошилась мысль, что я потеряла свою работу. После мой взгляд упал на женщину, плотно прижатую к моему телу. Из груди у неё что-то торчало, а из ушей, глаз и рта текла кровь. Как только до меня это дошло я закричала. За долю секунды на меня обрушился весь мир, все звуки, запахи, картинка стала четкой и ужасной, после чего всё погрузилось во мрак и я потеряла сознание.

Первое, что я почувствовала, была боль. Голова просто раскалывалась. Второе – я почти не чувствовала своего плеча. Открыв глаза я увидела белый потолок, белые стены и капельницу. Я в больнице? Память очень неохотно возвращалась ко мне, вроде бы я ехала в школу. Ехала в трамвае. Авария. Вот, что случилось! В трамвай что-то врезалось, было много дыму и вроде был огонь. В поле моего зрения появилась молодая девушка в халате медсестры.

— Очнулась? – заботливо спросила она, — вот и молодец! – достав из верхнего кармана халата фонарика, она посветила им мне в глаза, — так, на свет реагируешь, это хорошо, — после этого она проверила капельницу, — как ты себя чувствуешь?

— Голова болит, — прошептала я, и сама удивилась как тихо прозвучал мой голос, — и я не чувствую своего плеча.

— Это нормально, после того, через что тебе пришлось пройти, неудивительно, что у тебя голова болит, — улыбнувшись, сказала она, — я сейчас принесу тебе таблетки, ты должна их выпить и тебе станет легче, — после этого она внимательно посмотрела на меня, — скажи, ты помнишь, что произошло?

— Да… авария, в трамвай что-то врезалось – ответила я.

— Да, всё верно, — облегченно ответила она, — но ты не волнуйся, пожалуйста, тебе сейчас нужен покой, — после этого она достала из кармана блокнот и ручку, — скажи, пожалуйста, как тебя зовут и телефоны твоих родителей или ближайших родственников. Когда тебя привезли сюда, при тебе не было никаких документов удостоверяющих личность, похоже они пропали, — она виновато улыбнулась.

— Да… конечно, меня зовут София Спирин. Позвоните пожалуйста Инге Юрьевне, она заботится обо мне, — далее я продиктовала её телефон.

Быстро всё записав, медсестра внимательно посмотрела на меня, — Инга Юрьевна твой опекун?

— Я совершеннолетняя, мне не нужен опекун.

— Ясно, а твои родители? Может стоит, в первую очередь, позвонить именно им?

— Нет, не стоит.

— Ладно, это мы обсудим позднее, сейчас я тебе принесу лекарства, а ты пока отдыхай, тебе нужно набираться сил. Позже я покормлю тебя, а после придет твой лечащий врач. Кстати, меня зовут Анна, если что – рядом с тобой лежит пульт, вот эта кнопка вызова, нажми, если что-то тебе понадобиться, — она вновь улыбнулась и ушла.

Я пошевелила левой рукой, и с трудом подняв её, ощупала свой лоб. Как и ожидалось, он был забинтован, после чего я ощупала правое плечо – опять бинты. Видимо плечо я повредила когда… Нет, я не хочу об этом сейчас думать. И я закрыла глаза. Минут через пять вернулась медсестра неся в руках поднос с таблетками и стакан воды. Проследив, как я приняла таблетки, она ушла.

А я уснула.

А когда я проснулась возле моей кровати уже сидела Инга и что-то читала.

— Ты давно приехала? – спросила я.

— О, ты проснулась! – оторвавшись от чтения, обрадовалась она. – Нет, не очень, — после чего она посмотрела на часы, — и часа не прошло. Как ты себя чувствуешь, дорогая?

Надо сказать, что Инга была для меня самым близким человеком на свете и самым любимым. Именно она, когда погибли мои родители, помогла мне и моему брату встать на ноги. Она всегда была рядом, когда нужна была её помощь или юридическая консультация. Очень добрый и светлый человек, она когда-то была близкой подругой моей мамы. Одна из всех, кто когда-то был другом семьи не отвернулась от нас. Особенно в тот период, когда мы с братом, словно спящие куколки были не в состоянии покидать дом и заботиться о себе. Она помогла нам справиться с этим. Жаль, что для моего брата этого оказалось мало и он в конце концов всё-таки оказался в психиатрической лечебнице, когда стало ясно, что своими силами мы не справляемся. И я благодарю бога за то, что страховку за автомобильную аварию, в которую попали мои родители нам всё-таки выплатили, опять же благодаря Инге. И теперь мне не приходится слишком много думать о деньгах.

— Да, уже намного лучше, голова ещё немного гудит, но не сильно, — улыбнулась я. – Как думаешь, надолго я тут задержусь?

— Не знаю, наверное, да, — нахмурилась Инга, — я думаю, что тебе не следует так спешить выбраться из больницы, ты получила много ранений плюс у тебя сотрясение. Так что я думаю, что тебе следует составить список вещей, которые ты хочешь, чтобы я тебе принесла.

— О, ненавижу больницы и больничную еду, — расстроилась я. – И у меня зачет скоро, мне к нему нужно готовиться.

— А когда у тебя зачет?

— Одиннадцатого.

— Думаю, что ты до этого числа точно не выпишешься, — улыбнулась она.

— Черт, — я печально покачала головой, — а когда здесь обед? Я проголодалась.

— Вот, правильный настрой! Я сейчас принесу тебе ужин, время то уже шестой час, — ответила она, после чего встала и ушла из палаты.

Я откинулась на подушку и задумалась. Получается, что в больнице я надолго. Соответственно я пропущу много занятий, зачетов и прочее, что связано со школой. В принципе мне уже приходилось догонять остальных в учебе, после того, что случилось с родителями я пропустила полгода обучения. Это оказалось не так сложно, как казалось мне. Нужно всего лишь стараться и не бояться обращаться к преподавателям, которые обязательно придут к тебе на помощь, если ты попросишь. Что ещё из дел? Ну, за домом присмотрит Инга, так что тут тоже всё в порядке. Счета за пребывания в психиатрической лечебнице уже оплачены, за дом тоже. Хорошо, что сейчас конец месяца и не нужно об этом беспокоиться. А больше ничего и нет. Моя жизнь не такая интересная, как могла бы быть. До смерти родителей я была не такой уж и общительной. Предпочитала читать книжки и смотреть интересные фильмы, чем гулять со сверстниками. А после я и вовсе перестала обращать внимание на окружающий мир. Пожалуй, единственное место, где я чувствовала себя увереннее — это был интернет и соответственно друзья, все, которые у меня сейчас есть из него. То есть мы только там и общаемся. Это не так странно, как может показаться. Очень много людей моего возраста предпочитают интернет общение реальному. В интернете ты можешь быть самим собой или притвориться кем-то иным, и ты всегда сможешь найти собеседника. Как то получилось, что моими друзьями оказались люди, занимающееся концертной деятельностью, проще говоря, готическая группа Спящие куклы, в своей музыке они довольно интересным образом умудряются смешивать индустриальные мотивы и классическую музыку, а слова их песен по настоящему трогают душу. А самое интересное заключается в том, что они живут как раз в моем городе. Вот только они не знают, что и я из этих мест. Когда я с ними только познакомилась я уже заранее знала, что не решусь на личную встречу, так как они довольно популярны, а я… А что я? Маленькая девочка, которая вынуждена каждый день напоминать себе о том, что нужно жить, нужно есть, нужно учиться, убираться в доме, ходить за продуктами и посещать психиатра, чтобы не сойти с ума. Не думаю, что они хотели бы меня увидеть такой, какая я есть на самом деле. К тому же я не гот. А они да. Ну… может в душе и я гот… хотя всё это бессмысленный треп. Для них я живу очень далеко и в очень маленьком городе. Я специально нашла такой, в который они точно не приедут, когда будут гастролировать. Тем я и рада. Вот только до меня лишь сейчас дошло, что двенадцатого они будут давать заключительный концерт в городе, после чего они уйдут на полугодовой перерыв во время которого они планируют писать новый альбом. А я ведь хотела сходить и посмотреть на их выступление вживую, так сказать инкогнито. Обидно получается. Я и билет уже купила. Но может всё-таки удастся уговорить врачей выписать меня пораньше, это было бы просто замечательно.

В палату зашла Инга, у неё в руках был поднос с едой. Больничной едой. Ненавижу.

— Я поговорила с медсестрой и попросила позвать твоего лечащего врача. Также я отменила визит местного психолога, ну, ты понимаешь, после того, через что тебе и другим пострадавшим пришлось пройти это обязательная процедура, но я настояла на визите твоего психиатра, так что сегодня вечером я позвоню Анне Ивановне и попрошу её на днях навестить тебя. – Инга поставила поднос на стол и перевела койку в вертикальный режим, достала специальную подставку и водрузила на неё поднос, — вот, теперь ты можешь поесть. И не смотри на меня так, это специальная больничная еда, без всяких вредных добавок и всего прочего. Да она не слишком вкусна, но это то, что тебе сейчас нужно. Ты же не хочешь, чтобы тебе стало плохо? Твой организм сейчас слишком слаб, чтобы принимать ту, пищу, к которой ты, да и все мы, привыкла.

— Да мамочка, — проворчала я, беря ложку, — можно было обойтись и без лекций, я знаю, что это за еда, ещё с прошлого раза запомнила.

— Вот и хорошо, — улыбнулась она, после чего посмотрела на часы, — мне скоро придется покинуть тебя, для родственников жертв аварии сделали послабления, чтобы мы могли подольше находиться рядом с вами, но всё-таки не так уж намного. Как только врач осмотрит тебя и даст заключение, вынуждена буду тебя покинуть, так что давай, кушай и составляй список вещей.

— Да мне особенно много и не нужно, — ответила я, поедая отвратительную на вкус жидкую кашу, — главное мой ноутбук с интернетом и плеер, ну и всякие нужные больничные принадлежности.

— О Господи, вот она, современная молодежь, ни дня без интернета, — покачала головой Инга, — я спрошу у врача можно ли тебе сейчас пользоваться техникой, потому что мне кажется, что нет.

— Да ладно, — усмехнулась я, — голова то у меня уже не болит, а всё остальное не может помешать мне полить грядки в Счастливом фермере.

— Молчи уж грусть, я свои не поливала уже так давно, что там наверняка всё завяло, — рассмеялась она.

— Приятно заходить в палату и слышать жизнерадостный смех, — в дверях палаты появился мужчина в белом халате, — ну что больная, как мы себя чувствуем? Меня зовут Олег Владимирович, я ваш лечащий врач, — представившись, он прошел в палату и подошел к моей постели, снял с неё какую-то дощечку и внимательно стал читать, что на ней написано, — ага, София, ну так как мы себя чувствуем?

— Неплохо, голова уже совсем не болит, руку немного колит, а в остальном чувствую себя прекрасно, — улыбнулась я.

— Настолько прекрасно, что уже не можешь не думать о выписке? – усмехнулась Инга, — эта егоза только проснулась, а уже сразу спрашивает, когда можно будет поехать домой! Меня кстати Инга Юрьевна зовут, я в каком-то роде опекун этой непоседы.

— Приятно познакомиться, — улыбнулся врач, — вы уж простите за мой нескромный вопрос, но в документах в графе родственники указаны вы, а не родители, можно спросить почему?

— Мои родители погибли в автомобильной аварии в день моего совершеннолетия, — ровным голосом ответила я, — больше у меня нет родственников, которые могли бы обо мне позаботиться, Инга Юрьевна мой адвокат, близкий друг и опекун в том смысле, который вкладывают в это слово.

— О, простите меня, я вам искреннее соболезную, — несколько растерянным голосом ответил врач.

— Не стоит, это произошло уже достаточно давно, так что я спокойно отношусь к подобным вопросам, — ответила я, после чего перевела тему в другое руслу, — а теперь, уважаемый Олег Владимирович, скажите мне, когда я смогу покинуть больницу и можно ли мне на время пребывания в данном заведении пользоваться интернетом?

С момента моего попадания в больницу прошло уже несколько дней, и я понемногу начинаю привыкать к этому месту. Врач разрешил мне пользоваться интернетом и уже на следующий день Инга принесла мне ноутбук, продолжая ворчать про бестолковую молодежь, которая слишком много времени тратить на всякие глупости, вместо того, чтобы совершать те глупости, которые совершали подростки, когда была молода Инга. Я, на удивление врачей, очень быстро иду на поправку. В первоначальном диагнозе врачи считали, что у меня сотрясение мозга, однако это оказалось не так. Голова у меня не болит, а рука довольно быстро идет на поправку, слава богу, что нет перелома. Все синяки и ссадины, которыми было покрыто моё тело почти полностью сошли на нет, хотя даже и недели не прошло с тех пор, как я их получила. Давление очень быстро пришло в норму, кровь тоже. Врачи головами качают, а я убеждаю их, что на следующий недели, желательно в начале меня можно будет уже выписать.

В интернете я прочитала, что случилось с трамваем. Читая сухие строки отчета с места происшествия мне стало по-настоящему страшно, я даже расплакалась, когда поняла, как мне повезло. А ситуация была следующая. Всё произошло на перекрестке, когда трамвай тронулся на зеленый свет, водитель небольшого грузовичка куда-то очень сильно спешил, поэтому когда он увидел желтый свет, то решил, что если поднажмет чуть-чуть, то проскочит. Не проскочил. Трамвай врезался в грузовичок, когда тот выскочил из-за большой фуры, после чего в нас врезался второй идиот с другой стороны, который тоже думал, что проскочит. В этой аварии погибло двадцать два человека, в том числе эти два идиота и водитель трамвая, в живых осталось только пять человек. Судя по видео-модели, которую составили журналисты, я выжила чудом, так как сидела на линии удара второй машины. Память о произошедшем вернулась на второй день, вернее ночь, я тогда сильно кричала, когда мне приснилось лицо той женщины, которая врезалась в меня, прибежавшая медсестра быстро что-то мне вколола, и я уснула без сновидений. Теперь я понимаю, что вероятнее всего та женщина спасла мне жизнь, загородив своим телом меня от проводов с током, огня и смягчив удар машины.

Вчера ко мне приходила Анна Ивановна, мой психиатр, мы очень долго проговорили, и она успокоила меня, заверив, что ничего не могла тогда сделать. Она всегда помогала мне прийти в себя и успокоиться, так что после её ухода я чувствовала себя намного лучше в моральном плане. А в физическом и так всё хорошо.

Так прошло ещё несколько дней, а в среду следующей недели Олег Владимирович, наконец, пускай с неохотой и с моими клятвенными заверениями, если что не так, я обязательно позвоню, выписал меня из больницы. Я была на десятом небе от счастья, ведь по предписанию врача я ещё десять дней не могла посещать школу, а вот пойти в клуб, про который я благоразумно промолчала, я совершенно спокойно могла. И даже сходить и купить то великолепное черное с серебряной ниткой платье, которое я присмотрела в интернете, пока лежала в больнице. Так что я была просто счастлива, и ничто не могло омрачить моего счастья. Ничто, кроме этого.

— Твоему брату стало хуже, — проговорила вместо приветствия Инга, встретив меня возле больницы, она должна была отвезти меня домой, — те лекарства, которые ему давали… он перестал их пить, прятал под тумбочкой… вчера он принял их все разом, его еле откачали.

— Боже мой, — прошептала я, — но почему? Почему он это сделал? Врачи же говорили, что он идет на поправку! Что он улыбается и уже не считает себя виноватым в смерти родителей!!! Почему?

— Вероятно мы не скоро сможем узнать ответ на твой вопрос, — печально ответила Инга, — твой брат сейчас в отделении интенсивной терапии в больнице, я говорила с врачами, скорее всего мы не сможем его навестить ни сейчас, ни в ближайшее время. По словам Агнессы Павловны твой брат, как ты понимаешь, планировал это давно, а если учесть что в самом начале лечения он считал виноватой и тебя, то встреча будет возможна ещё очень и очень не скоро.

— Я понимаю, — прошептала я.

Мои родители погибли в автомобильной аварии, когда везли меня и моего брата домой из ресторана, где мы праздновали наше совершеннолетие. Ведь мы с братом близнецы. В тот день отец слишком много выпил, и на просьбы моего брата вызвать такси, а уже потом забрать машину, ответил отказом. В результате в нас врезалась другая машина на перекрестке. И хотя в результате расследования проведённого полицией и страховыми компаниями, мы были признаны невиновными в случившемся, наши родители погибли, а мы с тяжелейшими травмами попали в больницу. Только через полтора месяца нас выписали. Всё это время нас навещали наши друзья, друзья родителей, штатные психологи и разумеется Инга. А мы были словно зомби, плохо реагировали на окружающий мир. Единственное, что по-настоящему нас задело – день, когда мы узнали, что родителей похоронили без нашего участия. Мой брат, Серж, словно обезумил, крушил и ломал больничную мебель, пока ему не вкололи успокоительное, я же тихо плакала. Самый страшный период был впереди, когда нас оставили в покое. Мы вообще не выходили из дома, почти не ели и постоянно спали. А ещё часто говорили. Вот только говорил в основном мой брат. И то что он говорил, было очень страшно. Он обвинял меня и себя в том, что случилось. Говорил, что мы должны были уговорить отца отказаться от поездки на машине и вызвать такси. Он всё время припоминал какие-то странности в поведении родителей, вернее не припоминал, а выдумывал. В конечном счете он решил, что наши родители решили покончить с собой из-за нас, из-за того, что мы бесполезные и плохие дети. И умереть должны были мы, а не они. И раз сейчас наши родители мертвы, то нам теперь не зачем жить. Мой брат всегда был превосходным оратором, и тогда ему удалось меня убедить, ведь я всегда и во всем его слушала, своего любимого братика. У которого настолько поехала крыша, что он решил нас убить. Спасло нас чудо, и имя ему – Инга. Только она по-прежнему нас навещала и пыталась привести в чувство. Именно она заметила странные изменения в нашем поведении во время последней встречи и проконсультировавшись со своей близкой подругой, Прохоровой Анной Ивановной, забила тревогу. Так мы попали в частную психиатрическую лечебницу, из которой спустя три с половиной месяца я вышла, а мой брат нет. И до последнего дня моего пребывания в том месте мой брат считал, что мы не должны жить, а когда узнал, что меня выписывают, попытался на меня напасть, крича: "Предательница! Ты не достойна быть моей сестрой" – и всё в таком духе. Теперь я отчетливо понимаю, что мой брат болен, и не понимает, что он говорит, но тогда слышать его слова было невыносимо.

— Инга, отвези меня пожалуйста домой, — тихо проговорила я, — я очень устала и хочу спать.

— Да-да, конечно, — поспешно ответила Инга, открывая двери машины, — может мне остаться сегодня ночью с тобой?

— Нет, не нужно, — печально улыбнулась я, — я просто устала, и сейчас я не готова говорить о моем брате и обо всем… ну ты понимаешь…

— Хорошо, — заводя мотор машины, она улыбнулась мне в ответ, — ты знаешь, я думаю, что рано или поздно твой брат поправиться и вернётся домой, и вообще всё будет хорошо, иначе и быть не может!

— Да, разумеется, розовые слоники и всё такое, — сонно прошептала я и уснула.

Не смотря на всё, что произошло, я по-прежнему была преисполнена решимости сходить в клуб. С одной стороны я понимаю, что мой брат болен и было бы неправильно идти веселиться, когда он лежит в больнице. Но с другой стороны – я ничего не могла сделать, и как сказала Анна Ивановна, я не должна сейчас быть одной и много думать о поступке брата, так как моя психика ещё не слишком устойчива, а после аварии трамвая, чем меньше времени я буду посвящать самокопанию, тем лучше. И я думаю, что это правильно. Вот так вот. Такие мысли витали в моей голове, перед тем, как я легла спать. Инга благополучно привезла меня домой, помогла перетащить кое-какие вещи, мы даже вместе попили чай, после чего я проводила её и позвонила Анне Ивановне, чтобы поговорить о брате. А потом я приняла душ и отправилась спать.

На следующий день я решила сходить по магазинам. В конце концов нужно купить платье, да и продукты тоже не мешало бы приобрести. В результате я потратила целый день на покупки, домой вернулась нагруженная продуктами и, помимо платья, я ещё купила очаровательный комплект нижнего белья, черный, довольно простого покроя, но изумительно смотревшегося на моей фигуре. Дома я принялась за уборку, за время моего отсутствия в комнатах скопилось достаточно пыли и грязи, чтобы я не могла пройти мимо. В целом день прошел очень даже не плохо, я слушала хорошую музыку, наводила чистоту, даже приготовила свои любимые зразы, ещё по бабушкиному рецепту. А ближе к ночи я с удовольствием погрузилась в общение со своими интернетовскими друзьями, которые с нетерпением ждали своего выступления. Ну и я вместе с ними.

Yuto***

"Жалко, что тебя не будет на концерте, Сонь"

Sofia***

"Что поделаешь, я живу слишком далеко от вас((("

Roy***

"Ты знаешь, мне иногда кажется, что мы всё равно рано или поздно встретимся, мы так давно общаемся, что иначе и быть не может"

Sofia***

"Всё может быть, как знать, может на этом концерте вы увидите моё лицо в толпе"

Написав это сообщение и отправив его, я на секунду онемела. Зачем я это написала? Черт, они могут догадаться о том, где я живу на самом деле. Из колонок раздался звук оповещения о новом личном сообщении. Похоже кто-то из группы решил узнать в чем дело. Зайдя в почту, я увидела сообщение от Roy.

— Ты это серьезно? Ты в городе?

Нужно опровергнуть свои слова, перевернуть их в шутку.

— Да ладно, я просто шучу.

Тут же пришло новое сообщение.

— Не смешно. Я действительно поверил, что ты в городе.

— Прости, я просто устала и очень хочу спать, вот и шутки не смешные. Ладно, я пошла. Удачно вам в пятницу выступить!

— Спокойной ночи. И больше так не шути. А вот приеду в твой городок, и это будет уже не шутка, что ты на это скажешь?

После этого сообщения зеленый огонек того, что он в сети тут же погас.

Моё сердце замерло. Он не шутил? Он, лично!, хочет со мной встретиться? Приехать в этот чертов город, когда я, как знать, возможно, живу в двух шагах?

С этим мыслями я выключила компьютер, так и не ответив на его слова. Быстро умывшись, я отправилась спать.

Бешеный стук сердца. Невозможность пошевелиться и в то же время тело непроизвольно бьется в судорогах. Жар в области спины, медленно расползающийся по кровеносным сосудам. Я вижу как вены в моих руках расширяются и пульсируют в такт биения сердца. Боль, повсюду боль, невообразимая, это как иголки под кожу, а голова пылает и пылает. Жар добирается до горла и я делаю вдох, но ничего не получается. Словно кто-то перекрыл кислород, я задыхаюсь. С тяжестью отрываю руки от покрывала и держу себя за горло, мучительно пытаясь вдохнуть. Я словно съеживаюсь на постели, принимая форму эмбриона. Я чувствую, как из глаз моих, ушей и рта течет кровь. А воздуха нет. Только хриплые выдохи. Я переворачиваюсь и падаю…

Что за черт? Я что свалилась с постели? В тот же момент меня накрывает волна воспоминаний о прошедшем сне и я обхватываю руками горло. Я дышу. Резко вскочив, так, что потемнело в глазах, я устремилась в ванную. Со мной всё в порядке. Лицо, немного опухшее после сна, на нем нет следов крови. И руки в порядке. Включив кран, я принялась ополаскивать холодной водой голову, пытаясь смыть остатки неприятных чувств после сна и освежиться. Поняв, что мне это не помогает, я залезла в душ. То, что мне сейчас нужно, это контрастный душ, крепкий кофе, сигарета и прекрасный вид из окна на просыпающийся город. Мороз и свежесть утра.

После чашки кофе и вкусных бутербродов, я наконец стала более-менее ясно мыслить и анализировать прошедший сон. Похоже меня настиг так сказать флешбэк от аварии. Нестерпимый жар, невозможность вдохнуть. Вероятнее всего именно это я бы почувствовала, если бы не отключилась в трамвае. Надеюсь, такой сон будет единичным случаем. Я закурила. А что ещё мог бы значить этот сон? Ладно, я подумаю об этом потом, а ещё лучше расскажу на приеме у Анны. Выкурив пол сигареты я окончательно расслабилась и созрела для того, чтобы включить компьютер и окунуться в прелести интернета.

В новостях ничего интересного я не обнаружила. Опять кого-то убили прошлой ночью, вернее загрызли собаки. Так больше никаких прогулок на ночь глядя. Слава богу не в моем районе. Какой-то депутат проштрафился. Какая-то примадонна залетела и опять же обсуждения произошедшей аварии. Собираются провести день скорби по всем погибшим. Замечательно. Вы лучше заплатите денег тем, кто выжил. Моральная компенсация или как там это называется? Деньги лишними не бывают, уж поверьте мне.

В почте никаких интересных писем, Roy, после вчерашнего сообщения больше не выходил в онлайн. Слава богу, а то решит, что я не хочу отвечать. Хотя это правда – не хочу, потому что не знаю. Вообще Roy, которого на самом деле зовут Дмитрий, очень красивый парень. В группе он является бэк-вокалистом и играет на гитаре. Кумир многих юных девушек. У него длинные черные волосы, слегка вьющиеся, он очень любит перед концертом красить отдельные прядки в самые разные цвета или крепить искусственные пряди. К примеру на одном из своих концертов он щеголял тигриной прядкой. Это было красиво и отлично сочеталось с его почти изумрудного цвета глазами. Он довольно высокий, почти метр девяносто. При моих метр шестьдесят семь, он просто гигант. Я на секунду представила, как бы мы смотрелись вместе. Черноволосый, зеленоглазый высокий парень, довольно смуглый и я невысокая, с рыжеватыми волосами, серыми глазками, формой напоминающие кошачьи, и с белой, почти алебастровой, кожей. По словам моих родителей, да и судя по фотографиям, в детстве я не была такой белокожей, я стала стремительно белеть после того, как мне исполнилось десять лет. Помню моя мама тогда очень испугалась этого и отвела меня к врачу, который диагностировал у меня анемию, хотя я никогда не жаловалась на усталость, сонливость, ну и на прочие сопутствующие факторы этой болезни. Даже наоборот после десяти я практически не болела, а если и простужалась, то буквально день-два и я здорова, у меня быстро заживают раны, да и общее самочувствие, не смотря на то, что я курю, просто прекрасное. Но вернемся к Дмитрию и моей излишней мнительности. Похоже я всё-таки не до конца выздоровела и всё ещё плохо соображаю, раз позволила своим мыслям, и чего уж греха таить, мечтаниям уйти так далеко. Скорее всего он просто шутил.

Я докурила сигарету и затушила бычок. Пора написать ответ.

— Ха-ха, очень смешно. И позволь спросить, что ты будешь здесь делать? В моем городе даже и посмотреть толком то не на что. У нас даже остановки для поезда нет. Нам приходится ездить на рейсовом автобусе до ближайшего города. Впрочем, я об этом уже не раз писала. Кстати, с добрым утром, или днем… или вечером, короче с тем временем суток, когда ты прочтешь это сообщение.

Отправив ответ, я выключила компьютер. Завтра пятница. Значит сегодня нужно привести себя в порядок. В парикмахерскую сходить, ноготки подстричь и покрасить. В общем заняться всеми теми делами, которыми занимается каждая молодая девушка перед выходом в свет.

Неожиданно я закашлялась так, словно мне в горло что-то попало, а во рту образовалась какая-то неприятная вязь. Я подошла к умывальнику и сплюнула.

Кровавая слюна.

— Олег Владимирович, со мной точно всё в порядке?

— Я же только что осмотрел твоё горло, причем дважды. Скорее всего это была не кровь. Жаль, что ты не взяла пробу, так бы я смог более точнее сказать. Пока я считаю, что всё в порядке. Анализы ты сдала, я тебя осмотрел, послушал как ты дышишь. Кстати, если же это всё-таки была кровь, возможно что это просто было микро-кровотечение.

— Микро-кровотечение? – недоверчиво переспросила я, — что это такое?

— В твоей карте сказано, что ты больна анемией. Именно поэтому в аварии ты потеряла так много крови и мы делали тебе переливание. Скорее всего твой организм не до конца восстановился. Помнишь? Тебе ещё девять дней нельзя выходить из дома и нужно отдыхать. Во время анемии, как ты знаешь у больного временами идет кровь – сосуды слабые. Возможно из-за этого слюна была с примесью крови, а кашель, потому что кровь проще говоря попала не в то горло, — успокаивающе объяснил Олег Владимирович.

— И всё?

— И всё, — ответил он, — можешь идти домой. Анализы будут готовы через два дня, тогда и приходи.

— Спасибо, Олег Владимирович, — улыбнулась я, — вы меня немного успокоили.

— Да не волнуйся ты так, всё с тобой в полном порядке. Просто по больше ешь фрукты, печень, рыбу. Ну, список ты знаешь, — рассмеялся он.

В результате я потеряла день. А завтра уже концерт. Мне пришлось самой наводить марафет. Волосы хной покрасить, ноготки в порядок привести и всякое такое. Неожиданно я поняла, что нервничаю. Да ещё как нервничаю. Меня колотило от какого то предчувствия. Никак не могу определить хорошего или плохого. Дмитрий мне так и не ответил, хотя и просмотрел моё сообщение. Да и вообще ребят в сети не было, когда я зашла в чат. Наверное репетируют перед концертом или что-то в этом роде. Я глубоко вздохнула и выключила компьютер. Умывшись, я покурила на балконе, посмотрела на осенний ночной дождь, на оранжевую в свете фонарей листву, припозднившихся прохожих, на небо. Вроде бы всё в порядке. Ну, более или менее. Я жива здорова, деньги есть, завтра иду на концерт друзей. Но что-то меня тревожило. Наверное мой вчерашний сон, может быть я просто боюсь, что он сегодня может повториться? Или же я боюсь, что меня углядят в толпе? Или просто остаточные чувства после аварии? Ведь автомобильные происшествия всегда имеют какой-то привкус воспоминаний для меня. А может всё дело в брате? Ведь мы близнецы, должно быть я чувствую то, что он чувствует. Пускай и не в полную силу? Или же всё сразу. Мне двадцать лет, я учусь в школе искусств, мой брат в психушке, я не совсем нормальна, мои родители погибли, я сама чудом в живых осталась. Я чувствую себя проклятой. Мне больно думать об этом, но иногда меня посещают мысли… может мой брат не так уж и не прав? Может всё дело во мне? А может всё слишком быстро происходит и я просто слишком много думаю об этом, ведь для таких как я проще во всем обвинить себя, чем поверить в случайности и невезение.

Я сама не заметила как докурила сигарету. Выбросив в окно бычок, я ещё немного подышала свежим воздухом и ушла с балкона. Пора спать, сегодня ночью нужно выспаться, завтра длинный день, а ночь будет ещё длиннее.

Мне снилось нападение.

— Давай быстрее! Чего ты медлишь? – сказал мужчина стоящий чуть впереди меня, его лицо было размазанным и нечетким, но у меня было ощущение, что я его очень хорошо знаю, — ночь только началась, — и он побежал вперед.

Мы находились на опушке леса, впереди была сонная маленькая деревушка. Была глубокая, лунная ночь. Весь мир был окрашен в черно-белые и зеленовато-синие тона. Где-то в лесу раздалось уханье ночной птицы, а из-за деревьев показались люди. Они молча подошли ко мне.

— Пошли, сестра, сегодня наша ночь, — сказал кто-то из них, и они, как по команде побежали вдогонку к первому мужчине. И я побежала вслед за ними.

Мы ворвались в деревню с криками и смехом. Дворовые собаки встретили нас пронзительным лаем. В домах раздались голоса людей, кто-то выбежал на улицу. Зря.

Одна из тех, кто прибежала сюда со мной, набросилась на сонного, перепуганного селянина и повалила его на землю. Из-за волос я не видела, что она делала, но было хорошо видно, что делали остальные. Что делала я. В моих руках испуганно билась молодая девушка, она истерично что-то кричала, но я не понимала, что она говорит. Мне было всё равно. Даже более того, мне нравилось, что она сопротивляется мне, нравилось ощущать силу над ней. А я была очень сильной. Я резко обхватила левой рукой её голову и оттянула в сторону, чтобы обнажилась шея. И я вцепилась зубами ей в глотку.

Я открыла глаза. Черт. Какой яркий сон. Приподнявшись над постелью я посмотрела на часы – шесть часов утра. Ещё спать и спать. Я легла обратно. Окно было ещё темным. Утро. Люди спят, и рассвет будет только через час-полтора. А я проснулась. Да уж. Но сон был классный. По круче всяких триллеров. Такой насыщенно-реалистичный. Пускай жестокий. Но всё равно мне очень понравилось. А главное не то, что вчера было. Не часто мне сняться сны мистического содержания. А уж сны про вампиров вообще не снились никогда. Я не фанат такого рода мистики. Слишком нереалистично. Но… я закрыла глаза. Давай дорогая моя, засыпай – может присниться продолжение?

Следующее моё пробуждение состоялось в двенадцать часов. И, к сожалению, мне больше ничего не приснилось. За окном ярко светило солнышко, было слышное пение птиц и голоса прохожих. Сегодня будет хороший день. Я сладко потянулась. Пора вставать. Впереди куча приятных дел, но сначала чашка крепкого кофе и плотный завтрак. Я должна быть в форме сегодня.

Спустя пять часов наведения порядка в доме и себя любимой, я стояла перед зеркалом в коридоре и красила губы. Билет уже покоился в моей сумочке, как и прочие необходимые вещи. Черное платье сидело на мне идеально, красиво очерчивая мою стройную фигурку. Волосы превратились в волнистую гриву с серебристыми блесками. А вечерний макияж я завершала ярко-красной помадой, которую я наношу на губы вот уже в третий раз. Это так сложно! Наконец я закончила. Использовав свои любимые духи с запахом цитрусовых, я одела на себя теплое осенние пальто и вышла из дома. До начала мероприятия осталось полтора часа. Неожиданно я почувствовала легкую грусть. Меня там никто не ждет и никто меня не провожает. Когда я вернусь домой, он будет пуст. И там я буду одна. Я с трудом подавила слезы. Иногда это бывает больно – осознавать своё полное и безоговорочное одиночество. Обычно я убеждаю себя, что мне никто не нужен, что у меня всё в полном порядке. Я говорю себе – что всё хорошо. Но ведь это по настоящему страшно быть одной, не иметь возможности кому-нибудь выплакаться, рассказать о себе. Психиатр не в счет, я плачу ей за это деньги. Идя в сторону метро, я пристально всматривалась в лица прохожих. Они были мрачные, тяжелые или просто никакие. Никто не проявляет эмоций на улице, только в кругу своих близких. Таков мой город. Если же кто-нибудь улыбнётся, просто возьмет и улыбнётся, то люди будут смотреть на этого человека с подозрением и каким-то не понятным осуждением, словно бы это противозаконно. Но ведь в этом ничего такого нет.

Я помотала головой. Эй, подруга, хватит грустить! У тебя впереди отличное развлечение – концерт твоей любимой группы, так что прекрати. Ты, со смерти своих родителей, вообще никуда не ходила – из школы домой, из дома в магазин или к психиатру, и снова в школу. Совсем отгородилась от жизни. А она ведь тут, рядом – ждет тебя.

Я резко остановилась. Мне показалось, что в толпе промелькнуло лицо той вампирши из сна. Она вроде стояла неподалеку от меня. Но, осмотревшись, я поняла, что мне показалось. Хороший был сон, раз стал преследовать меня в реальности. Сильно меня зацепил.

В клубе было очень накурено. Повсюду сновали раскрашенные подростки с банками пива и дешевых коктейлей. Мне было скучно. Только что отыграла группа, что была на разогреве, и сейчас был таймаут перед выступлением главной группы. Спящие куклы явно не торопились выходить на сцену. Я недовольно поджала губы, интересно, что они там такого делают? Я с вялым любопытством осмотрела зал. Ни одного приличного лица и очень много расфуфыренных малолеток. Меня затошнило. Господи, девочки, что вы с собой делаете?! Что за жуткий макияж, что за выпирающие жировые складки из-под корсета! Они что и правда себя считаю мега-сексуальными? Пошло, просто пошло вместе с горьким пивом, которое они пьют как воду. На секунду мне показалось, что я вижу в толпе Кроноса. Я поспешила отвернуться. Господи, надеюсь, что мне показалось, в конце концов что он может делать здесь, в зале? Повернувшись обратно я оглядела толпу. Слава богу, мне показалось, переведя дух я достала сигарету и принялась рыскать в сумочке в поисках зажигалки.

— Тебе прикурить… Софи?

Медленно подняв голову я увидела перед собой Кроноса. На мгновение я растерялась. Как он могут меня найти в толпе или даже предположить, что я здесь?!

— Да, пожалуйста, — несмело ответила я. Он протянул мне зажжённую сигарету и я затянулась, — Здравствуй Крон, никогда не виделись с тобой, хорошо выглядишь. Тебе идет эта рубашка.

— Спасибо, — ответил он и прямо спросил, — как ты здесь оказалась?

— Я не могла пропустить ваш концерт, вот и пришла, а что, не нужно было?

— Почему ты нам не сказала, что приедешь на концерт? Мы же вроде не чужие тебе.

— Мы друзья онлайн, я вижу различия, — довольно резко ответила я, — в конце концов – вы известная группа, а кто я? Какая-то девчонка из тмутаракани. Это даже не смешно.

— Видимо мы по-разному представляли наше общение, — несколько обиженным голосом проговорил он, — ты не хочешь встретиться с остальными? Мы только через сорок минут выходим, думаю, что ребята будут приятно удивлены твоим неожиданным приездом.

— Не хочу навязываться.

— А вот это позволь решать нам, — улыбнулся он, — так ты идешь? Потому что я не смогу долго быть здесь. Фанаты… они могут меня узнать.

— Ладно, уговорил, — я затушила сигарету об пепельницу, — идем, всё равно здесь скука смертная.

— Скоро станет лучше. Мы приготовили пару сюрпризов во время выступления, так что скучать не придется.

Я усмехнулась в ответ и мы направились в сторону приватной зоны, где, скорее всего, находились гримерки и места для отдыха выступающих.

Было немного непривычно проходить в зону из разряда только для своих, я в таких местах никогда не была, поэтому я сильно нервничала из-за этого и из-за предстоящей нежданной встречи с группой. Я даже на мгновение ощутила себя кем-то вроде их давней фанатки, которая всё про них знает и вот момент долгожданной встречи, чтобы получить автограф.

— Нервничаешь?

— Ещё бы, кэп, — нервно рассмеялась я, — я же планировала тайно прийти на ваше выступление, послушать его и тихо-мирно свалить домой.

— Домой?? – Крон остановился и внимательно посмотрел на меня, — ты что, живешь в городе или я тебя неправильно понял?

— Ну как бы сказать … да, я здесь живу, — замялась я, чувствую, что мои слова несколько обескуражат Кроноса.

— Ты серьезно? А почему ты нам рассказывала про тот дурацкий городок? Зачем это? – непонимающе спросил он.

— Вот поэтому я и хотела быть здесь инкогнито, чтобы не отвечать на подобные вопросы, — тихо проговорила я, — Крон, дело не в вас, а во мне. Я … плохо приспособлена для живого общения, понимаешь?

— Честно говоря нет, — он внимательно посмотрел на меня, — а ещё я не знаю, как на это отреагируют остальные, особенно Roy, ведь ты получается нам врала.

— Я знаю, но пойми, это интернет, — рассердилась я, — в нем ты можешь быть кем угодно. Я просто не хотела…

— Мне кажется я понял тебя, — разозлился он, — у тебя что-то произошло в жизни и ты спряталась от мира в интернете. Конечно же, там всё так просто, можешь быть кем угодно и жить где угодно!!! А теперь скажи мне, дорогая моя, хотя слово из того, что ты писала нам было правдой? Или ты всё придумала, м? Ответь мне!

— Да пошел ты! – огрызнулась я в ответ.

Я почувствовала, как волна ярости поднимается внутри меня, сметая все барьеры. И лишь на краю сознания я понимала, что не права, но мне было уже всё равно.

— Я не хотела с вами встречаться не потому, что я от чего-то там спряталась, а просто потому, что вы все из себя такие пафосные, крутые. Я просто не хотела петь оды вам! Слышишь? В интернете это было забавно, но здесь увы, но нет, — презрительно продолжила я, — и знаешь что? С меня довольно, идите к черту вы и ваша группа! Я ухожу!

Я развернулась и быстрым шагом направилась в сторону гардеробной. Я не хотела видеть лицо Кроноса, наверняка покрасневшего от злости и не хотела слушать его, и продолжать спор, так как я не знала больше никаких аргументов в свою защиту. Да и вообще. Я никогда им не рассказывала толком про свою жизнь, про родных и про весь тот ужас, через который я прошла два года назад. Я просто хотела хоть какого-нибудь общения, пускай и построенного на такой лжи. Я не права, но пускай хоть кто-нибудь меня за это осудит.

Забрав пальто, я вышла на улицу и вдохнула свежий, холодный, осенний воздух. Я чувствовала себя покинутой. Ну зачем, зачем он меня нашел? Так неправильно всё получилось. Я просто растерялась, не знала, что сказать, вот и получилось не весь что. Теперь я точно осталась абсолютно одна, интернет больше не убежище для меня. Ведь там теперь нет моих друзей, с которым я так долго общалась. Я достала сигарету и закурила. Идти домой совершенно не хотелось, но возвращаться в клуб было бы глупостью полной. Я взлохматила волосы, и вот что мне теперь делать? Похоже всё-таки придется идти домой, ничего иного мне не оставалось. Право, лучше бы я осталась в больнице, тогда бы сейчас всё было бы нормально. Я конечно была бы расстроенной из-за пропуска концерта, но я бы смирилась, а теперь всё стало просто отвратительным. Налетел сильный ветер, от неожиданности я закрыла глаза, а когда открыла передо мной стоял Дмитрий.

— Почему? – тихо спросил он, — почему ты обидела Крона?

— Прости меня, я не хотела, — так же тихо ответила ему я, — правда не хотела, так … глупо получилось, неправильно, — я вздохнула и затянулась, а когда выдохнула, то собралась с силами и сказала, — Рой, я больше вас никогда не потревожу. Я сейчас уйду и исчезну из вашей жизни. Ты передай извинения Крону и остальным…

Я развернулась и пошла в сторону метро. Я почувствовала, что по щекам стекают слезы и не понятно то ли я плачу, то ли это из-за ветра. Я чувствовала сигаретную горечь во рту. Дмитрий схватил меня за плечо и развернул меня, прижав к груди.

— Эй, всё в порядке маленькая, — прошептал он, — всё хорошо. Нет ничего не поправимого. Главное, что мы наконец встретились.

От его слез я не выдержала и разревелась как ребенок. Слезы вперемешку с тушью стекали по моим щекам и попадали ему на белую рубашку.

— Ой, прости меня, я испачкала тебе рубашку, — я отстранилась и несмело улыбнулась.

— И правда, видимо мне придется выступать без неё, — Рой рассмеялся, — ты успокоилась?

Я кивнула в ответ, — я сейчас наверное выгляжу просто ужасно.

— Ты знаешь нет, — он внимательно осмотрел меня, — ты выглядишь как рок-звезда после особо сильного концерта, вот так вот, — после чего тихо спросил у меня, — ты хочешь вернуться в клуб? К сожалению сейчас с остальными поговорить не удастся, выступление через десять минут…

— Да я готова, — я посмотрела на землю и спросила его, — то, почему я …

— Я понимаю, интернет не для всех становится местом откровений, не нужно оправдываться или делать вынужденных признаний. Крон, он прямолинейный человек и плохо понимает такие вещи. Он всех судит по себе. Я поговорю с ним и он всё поймет. Ладно, а теперь пошли, иначе я опоздаю на собственный концерт, — и он снова весело рассмеялся.

Над городом бушевал дикий, шквалистый ветер, тучи уверенно ползли в сторону проспектов, грозясь затопить осенний город. Было холодно и сладко. Я не одна.

Глава 2. Боль.

Мир стал более ярким для меня. После того концерта я стала понемногу верить в то, что всё хорошо. Ребята очень хорошо выступили. Очень красиво и по-настоящему. Во время выступления на них падал белый снег и были вспышки огня. Я стояла в зале и смотрела на них, они были великолепны. Весь концерт был словно пропитан мистикой, казалось, что группа это не люди, а какие-то мифические боги сошедшие на землю. Они действительно постарались для нас. И Рой, полуобнаженный смотрел словно древнегреческий бог Арес, бог войны, он блестяще сыграл свои партии на гитаре, ах, а как они пел, а как пел Йозеф. Как пронзительно чистой была скрипка Кристофера и завораживающе игра на клавишах у Кроноса. А ритм, что задавал Анди на своих барабанах был просто оглушителен. Невозможно было просто стоять и не двигаться, душа хотела танцевать и танцевала. Весь мир был до неузнаваемости изменен. Девушки и юноши вокруг превратились в кибернетических существ, инопланетян, попавших в древние, дикие для цивилизации места. Толпа была просто заколдована Спящими куклами и ещё долго после не могла прийти в себя…

По окончанию концерта я смело прошла в вип-зону и в их гримёрку и предстала перед ними. Я никогда не забуду то мгновение, когда они внимательно меня рассматривали, словно неведомую зверушку, а после одновременно засмеялись и полезли обниматься, приветствуя меня как друга, которого они очень давно не видели. Какой огромный камень с души они сбросили словно шутя. Я была не одна. Наконец не одна!

В ту ночь мы покинули клуб, оставляя поклонников и посетителей шоу на афтепати, а сами поехали к Кроносу домой отмечать два важных для нас события – долгожданную и неожиданную встречу и собственно говоря концерт. Всё было просто замечательно! Наша маленькая вечеринка была волшебной, мы даже делали суши и играли в покер. Я отдыхала и душой и телом, было ощущение, что я вернулась в прошлое, когда родители были живы, а мой брат здоров. В конце концов мы разошли по свободным комнатам и уснули. А утром я уехала домой, пообещав, что мы снова встретимся. Мне было хорошо, по-настоящему хорошо. Я очень быстро доехала до дома и отправилась прямиком в постель – отсыпаться. Так я и провела весь день в постели, смотрела какие-то фильмы, ела всякие вкусняшки и общалась с группой по телефону. Я чувствовала тепло на сердце, всё хорошо. И с Кроносом мы отдельно поговорили и помирились, хоть он и говорил, что мы не ссорились. Так что это был хороший день. Ближе к вечеру мне позвонил Олег Владимирович и сказал, что за результатами я могу не приходить, потому что всё у меня в полном порядке, и лучшее, что я могу сделать это отдыхать и набираться сил перед выходом в школу.

Ах, если бы всё было так просто.

Ночью мне захотелось пить. Сонная, я босиком отправилась на кухню за соком, не включая свет на кухне, я достала из холодильника упаковку, отвинтила крышку и стала пить. Резкая боль в спине буквально парализовала меня, сок выпал из моих рук и окрасил пол в желтый цвет. Я попыталась закричать, но получились только хрипы. Боль словно перекатывалась по моему позвоночнику, из-за чего я начала непроизвольно дергаться. Мне стало душно, острый приступ паники поглотил меня, я потерялась от страха и невозможности управлять своим телом. Неожиданно мускулы моего тела расслабились, и я упала на пол, издав сдавленный писк. После чего я вновь потеряла контроль над телом, а главное над голосом, я не могла позвать на помощь. Я чувствовала, как быстро бьется моё сердце, оно стучало так сильно, словно стремилось вырваться из моей грудной клетки. Боль в спине постепенно стала, словно растекаться по моему телу, переходя в область груди, рук, ног, медленно поднимаясь к моей голове. Я пыталась шевелиться, мне удавалось издавать редкие нечленораздельные звуки, мычание, казавшиеся мне оглушительным, но скорее всего тише шепота. Наконец боль поглотила меня полностью. Она обжигала меня изнутри. Внезапно я резко выгнулась грудью вверх. Я чувствовала как что управляет мной, казалось, что тонкие щупальца проникают в мою кровеносную систему, мой мозг, сердце и другие внутренние органы. Вспышка нестерпимой боли, и я рухнула обратно на пол, теряя сознание. Я умирала.

Мне снился странный сон. Я смотрела на свое тело, лежащее на полу на кухне. Со мной что-то было не так. Я выглядела просто отвратительно. Я была покрыта коркой коричневато-красной подсохшей жидкости, мои волосы были грязные и слипшиеся. А вся кухня напоминала место бойни. Грязные желтые, красные, коричневые, оранжевые разводы были повсюду, какие-то жуткие почти черного цвета сгустки находились вокруг моего тела. Я почувствовала омерзительный запах, и если бы это происходило на самом деле, меня бы стошнило. Я подошла к своему телу и внимательно к нему присмотрелась. Я выглядела по-другому, под слоем этой грязи, я видела, что изменилась. Скулы на лице заострились и немного поменяли форму, став совершенными. Так же изменилась форма глаз, а волос стало гораздо больше и они стали длиннее, даже в таком состоянии, в каком они находились сейчас, это было заметно. Я протянула руку, чтобы дотронуться до тела и…

Голод. Сильный тяжеловесный голод.

Лежащее на полу создание открыло глаза. Ярко-серые, почти стального цвета, они мягко светились в темноте. Существо выпустило когти из пальцев и втянуло их обратно, оно попыталось подняться, но у него ничего не получилось. Тогда оно раздраженно зашипело и буквально вогнулось внутрь, прижав ноги и руки к животу, после чего взлетело в воздух и тихо опустилось на ноги, словно кошка. Это создание выглядело очень и очень странно. С одной стороны оно походило на человека, но грязь, покрывавшая тело, делала сходство минимальным. Существо стояло, чуть сгорбившись, его пальцы были сжаты как у зверя перед нападением. Всё вместе производило жуткое впечатление. Тварь принюхалась. Её что-то заинтересовало в открытом окне, через мгновение оно уже стояло, согнувшись, на подоконники и, прикрыв глаза, с силой вдыхала воздух. Простояв так пару мгновений, оно спрыгнуло вниз на ночную улицу. Небо озарила вспышка, и вдалеке прогремел гром. В город пришла буря.

Анатолий Сергеевич был человеком занятым. Он часто бывал в разъездах по делам своей фирмы, вел важные переговоры и временами оставался в офисе допоздна. Так это случилось и в эту ночь. И когда его машина заглохла в двух километрах от дома, ему оставалось только в сердцах чертыхнуться. Анатолий Сергеевич очень устал после длинного трудового дня, всё о чем он мог сейчас думать, так это о том, чтобы добраться поскорее домой и лечь в постель, где его дожидается молодая жена. Посмотрев на хмурое небо и услышав гром, он принял можно сказать судьбоносное решение в своей жизни, а именно отправиться домой пешком. Его, человека привыкшего к комфорту и безопасности, совершенно не смущало, что время на часах три, а путь ему предстоит по пустым, ночным улицам города. Он выбрался из машины, достал теплое пальто и зонтик, ещё раз чертыхнулся и, определив направление, пошел в сторону дома. По дороге он тихо насвистывал любимую мелодию и отчаянно старался не заснуть, поэтому, когда перед ним на землю спрыгнуло какое-то черное нечто, он даже не успел сообразить, что происходит, не говоря уже о том, чтобы закричать. Тварь со светящимися глазами быстро выпрямилось и буквально набросилось на него, вцепившись когтями в плечи Анатолия. Мужчина не успел ничего сделать, его крик был подавлен сразу же острыми клыками, впившимися ему в шею. Последняя мысль посетившая Анатолия Сергеевича была о его беременной жене и не отданном кредите за квартиру. А потом его не стало.

Тварь отбросила от себя тело мужчины и сыто потянулась. Она поела. Теперь всё хорошо. После этого существо с легкостью подняло труп и побежало в сторону реки. Там оно быстро разорвало одежду на теле мужчины, и нанесла множество рваных ран, после чего выбросило труп в воду. Постояв немного и понаблюдав, как его уносит течением воды, тварь развернулась и побежала в сторону дома. Там она внимательно осмотрела стенку и видимо оценивала, сможет ли она добраться до окна. Сможет. Разбежавшись, тварь прыгнула быстро пролетев два этажа, она схватилась за карниз третьего, подтянулась и попала на балкон чужой квартиры. Она прислушалась, но из квартиры не раздалось ни звука – хозяева ничего не услышали. После этого она встала на карниз и прыгнула вновь. Таким образом она быстро добралась до балкона своей квартиры и благополучно попала внутрь. Существо вновь принюхалось и не почуяв ничего подозрительного пошла в сторону комнаты, где буквально рухнула на кровать и моментально вырубилась.

Я проснулась от громкого шума. На улице шел дождь. В первое мгновение я даже не поняла, что случилось. Мне показалось, что я не вставала ночью с кровати и мне всё приснилось. Моя догадка рухнула в тот же момент, когда я увидела свою кожу. Она была грязной. Очень грязной. Тотчас же я села в постели, чтобы осмотреть себя всю. Передо мной предстала ужасная картина – всё моё тело было покрыто какой-то засохшей грязью, скорее даже коркой, которая неприятно сдавливала кожу при движении. Вид моей ночнушки был ещё более печальным, так как от неё остались лишь жалкие лохмотья, которые ничего не прикрывали, она была влажной и вся покрыта бурыми пятнами. Поднявшись с кровати, я стала делать простейшие движения, чтобы проверить слушается ли меня моё тело. Если не считать того, что я грязная, я чувствовала себя просто превосходно. На мгновение мне даже показалось, что я стала сильнее и выше. Нахмурившись, я посмотрела на часы. Пять часов пятнадцать минут. Лишь через секунду до меня дошло, что этого просто не может быть. Потому что я не включала свет, но видела всё прекрасно. По моим внутренним ощущениям сейчас должен быть рассвет, именно тогда, когда цвета ещё не проступили, но уже всё видно. Тогда, когда мир виден в черно-белых тонах с редким вкраплением спокойных цветов. Я испуганно отвернулась от часов. Они встали… они не работают, этого не может быть, так не бывает. Я провела руками по лицу и волосам. Резкий звук грома буквально оглушил меня, от неожиданности я упала на пол и прикрыла свои уши руками. Мне стало страшно, и я сжалась в комочек. В таком состоянии я пролежала некоторое время пока не убедилась, что всё в порядке. И когда гром ударил вновь, он не был для меня таким громким. Как будто я управляла своим слухам как пультом от телевизора – а сейчас мы сделаем по тиши!

Что же всё-таки произошло со мной? Мысли в голове путались, я никак не могла ни на чем сосредоточиться. Тогда я решила принять душ и смыть с себя всю эту грязь. По дороге в ванную, я обратила внимание на грязные отпечатки босых ног, идущие из кухни. Похоже, что я, не приходя в себя, легла в постель. Когда я зашла в ванную, несколько минут мне пришлось простоять без движения, ожидая, когда глаза адаптируются к яркому свету. Когда это произошло, я быстро сняла с себя обрывки ночнушки и залезла в душевую кабинку. А потом наступили минуты ни о чем не думанья. Я смывала с себя грязь, сдирала её, убирала откуда только можно. Чистила, мыла, скребла. Казалось, что этот процесс бесконечен. Я остановилась лишь один раз, когда увидела, что на моих руках нет ногтей. Вообще нет, только кожа белого цвета, белее, чем в других местах. Сказать, что это меня удивило, значит ничего не сказать. Я дотронулась до этого места подушечками пальцев и ничего не почувствовала. Кожа была мягкой, как и везде. Пожалуй, если не присматриваться, кажется, что у меня такой маникюр. Белый лак. Выйдя из душа, я завернулась в чистое полотенце и вышла из комнаты. Передо мной стояла не простая задача, а именно зайти на кухню. Меня не покидало ощущение, что там я увижу нечто не совсем аппетитное. Так и вышло.

Первое, что я почувствовала, когда туда зашла, был запах. Противный, едкий запах протухших яиц. Это было настолько неприятно, что меня чуть не вырвало, от омерзения я закашлялась. Я включила свет на кухне и в ужасе закрыла глаза. Представшая передо мной картинка была откровенно шокирующей. Словно я попала в какой-то дешевый фильм ужасов с расчленёнкой. Отвратительного вида грязь и какая-то засохшая слизь покрывала всю кухню. У меня сложилось такое впечатление, словно бы здесь произошел взрыв, вернее словно бы здесь кто-то взорвался. Лишь через секунду до меня дошло, что этим кто-то могла быть я. Мне пришлось обхватить себя руками, чтобы унять дрожь, пробежавшуюся по моему телу. Я устало опустилась на пол. Мой взгляд блуждал по всей кухне, пытаясь найти хоть какое-то логическое оправдание тому, что здесь могло произойти. Люди не взрываются изнутри. А даже если и взрываются, не могут после этого спокойно дойти до своей комнаты и лечь спать. И уж тем более остаться без единого ранения. А то, что я цела, за исключением ногтей, это точно.

Здесь нужно всё убрать. Нужно всё отчистить. Моя мама бы не одобрила того, что я просто сижу и ничего не делаю. Нет-нет-нет.

Меня охватило какое-то странное оцепенение и чувство повтора. Я опять мою, чищу, скребу, только на этот раз свой дом. Меня даже не удивили следы босых ног на подоконнике, казалось, будто я потерялась во времени. Ни мыслей, ни чувств, ничего. За окном постепенно вставало солнце. Его яркие лучи стали раздражать меня, так как мои глаза никак не могли адаптироваться к свету. Мне пришлось закрыть окно занавесками. Так гораздо лучше. Примерно к полудню я закончила убираться на кухне. Вокруг всё словно блестело. Единственное, что осталось неизменным, так это запах, хоть я к нему уже и притерпелась. Я открыла окно, чтобы проветрить кухню. После этого я отправилась в комнату, чтобы снять грязное постельное белье и вымыть следы ног на полу. Когда я, наконец, закончила, то отправилась в душ, так как опять чувствовала себя грязной. Я, как могла, оттягивала момент, когда нужно будет встать перед зеркалом и увидеть себя в нем. Чувствовалось, что я изменилась. Как внутренне, так и внешне. Например, когда я была погружена в рутинную работу чистки, я не заметила, как перестала дышать. Словно бы мне это было и не нужно, а сделав вдох, я почувствовала, как он бесполезен для меня. Единственное что он дал – мерзкий запах, пропитавший кухню. Далее опять же ногти. И то, на что я почему-то не обратила внимания в душе – волосы. Те, которые на голове явно стали намного длиннее. Казалось, что они достают до поясницы, но я могу и ошибаться. Так же я не увидела на своем теле волос. Нигде. Руки, ноги, подмышки, область таза – их не было. Остались только те, что росли на голове, включая брови и ресницы. Мне было страшно, так как я не хотела видеть остальные изменения. Всё это пугало меня. Так что, когда я вышла из душа и пошла в коридор к большому зеркалу, я шла как на битву или казнь.

Первое, что я увидела в зеркале, были, конечно, глаза. Они мягко светились в полумраке коридора. И если раньше они были грязно-серого цвета, то теперь были почти белые с черными прожилками. Я приблизилась почти вплотную к зеркалу и стала внимательно их рассматривать. Черные прожилки чередовались с белыми, которые словно пульсировали в такт еле слышного биения сердца. Я прислушалась, несмотря на то, что слышать я стала гораздо сильнее, чем когда либо, своё сердце я практически не слышала. И биение было каким-то рваным, неравномерным. Иногда сердце словно бы останавливалось на мгновение, хоть этого и не может быть. Я отстранилась от зеркала и принялась дальше изучать своё тело. Мои волосы и правда стали намного длиннее. Они были мне до талии, а на ощупь мягкие, как шелк и удивительно густые. Волосы стали толще, они мягко блестели и переливались на свету. Это было по-настоящему завораживающее зрелище. Оторвавшись от изучения волосы, я обратила внимание, что стала выше. Сантиметров на десять, если не пятнадцать навскидку. Я подошла к стенке, возле которой меня и моего брата всегда измеряли родители. Прижавшись спиной, я приложила к голове линейку, замерив позицию, я отошла. Всё сошлось. Мой рост – метр семьдесят семь. Я могла себе представить многое, но то, что за ночь я могу подрасти на десять сантиметров – увольте, здесь должна быть какая-то ошибка. Или…

Я стремительно вбежала в спальню. Телефон, где черт возьми, мой телефон. Я быстро перебирала вещи на столе, прежде чем сообразила, что он лежит в сумке. Достав его, я с удивлением обнаружила, что он выключен. Нажав на красный телефон, я попыталась его включить – села зарядка, но ведь это невозможно. Этого просто не может быть! Я же его вчера заряжала… я провела руками по волосам. Достав зарядку из ящика, я подсоединила телефон и снова попыталась его включить. Наконец мне это удалось. Первое, что сделал мой мобильный – это оповестил о пяти пропущенных вызовов от Инги, четырех от Дмитрия, одного от моей одногруппницы и двух от Агнессы Павловны. А потом я плавно осела на пол. Двадцать шестое ноября. Я потеряла тринадцать дней. Это… этого просто не может быть. Черт возьми, да так не бывает! В конце концов, я бы просто умерла от голода бы! На мгновение я ощутила что-то было сделано… что я что-то сделала. Но что именно? Я не помнила.

Мне пришлось подняться с пола и вернуться в коридор. Я должна завершить осмотр, только после этого я буду решать, что делать дальше.

Стоя возле зеркала, я вновь посмотрела на свои пальцы. Теперь я заметила то, на что я не обратила внимания в ванной. Небольшое уплотнение чуть выше места, где должны были заканчиваться ногти. Я нажала на это место и с удивлением обнаружила, что оно твердое. Внутри что-то было. Я стала сжимать и разжимать пальцы. И неожиданно у меня выросли ногти. По длине они были примерно два сантиметра, может чуть меньше и к концу сужались и загибались внутрь. Как когти. Когда я дотронулась до них, я порезалась. Я испуганно сунула палец в рот. Острые, как бритва. У меня есть когти?! Это было действительно ошеломляюще. Вытащив палец изо рта, я увидела, что коготь на нем исчез. Похоже, он втянулся внутрь… как у кошки. Когда я снова сжала руки в кулаки, остальные когти также втянулись внутрь. Это впечатляло. И в тоже время говорило о многом. В частности о том, что, что бы со мной не произошло, – это не болезнь. А скорее… превращение? Но в кого. Я посмотрела на себя. И теперь я видела все изменения. Они словно бы проявились, после того, как я перестала цепляться за слово болезнь. Я стала выше, волосы красивее, пышнее, длиннее, глаза стали ярче, насыщеннее, больше, изменился разрез, он стал более похож на азиатский, но не совсем. Немного изменилась форма скул, они стали более сильнее очерчены. И в целом моё лицо стало более диким, оно приковывало взгляд. Посмотрев на руки, я убедилась, что пальцы стали более тонкими и длинными. Моя грудь стала немного меньше и более округлой формы, чем раньше. Исчезло плоскостопие. И появилась осанка. Моя фигура изменилась. Я стала длинной и худой, но это удивительным образом мне шло. У меня появились мускулы. И пресс. В детстве я всегда носила сумку через плечо вместо портфеля, из-за этого одно моё плечо было ниже другого. Теперь это исправилось. Я открыла рот. Зубы, немного испорченные сигаретами, стали белыми. Прикус стал правильным. Неожиданно я вспомнила, что в той грязи на кухне было что-то черное, твердое и маленькое. По форме напоминающие зубы… Я дотронулась пальцами до зубов. У меня за тринадцать дней выросли зубы??? Не заостряйся, исследуй себя дальше. Однако я продолжала смотреть на свои зубы. Они стали меньше. Действительно меньше, но не выглядели маленькими, скорее аккуратными. Подняв верхнюю губу, я обнаружила небольшое уплотнение над клыками. Я надавила него двумя пальцами. В то же мгновение клыки выросли. Как сверху, так и снизу. Замечательно дорогая, у тебя есть клыки. Ну прям вампир честное слово. Я дотронулась до кончика одного из них, он также был острым, как и когти, но там было что-то ещё. Какая то ямка. Я задрала голову и приблизилась к зеркалу вплотную. Это были присоски, они походили на те, что есть у пиявки. От этого сравнения меня передернуло и я закрыла рот. После этого я ощутила, как клыки уменьшились и приняли обычную форму. Я отодвинулась от зеркала и посмотрела себе в глаза. Можно смело забыть о том, что я человека. Это не так.

Знаете, я всегда была здравомыслящей девушкой, не смотря на то, что происходило в моей жизни. Единственный раз, когда логика и моя голова мне отказала, было после смерти моих родителей. Но я думаю, что меня можно понять. Однако то, что происходило сейчас не укладывалось в обычные рамки логики. Оставалось лишь мыслить шире.

Я не знаю кем я стала. Но то, что я больше не человек, это факт. Я достаточно много читаю самой разной литературы, чтобы это признать. Вопрос только в том, кто я? И как это произошло? Была ли я человеком вообще? Или нет? Ведь по сути есть только два пути – или я с рождения не была человеком и этот процесс изменения был заложен во мне с самого начала и запустился в период созревания, хотя я не уверена, что в этом дело. Или же меня кто-то сделал такой. Но кто? Когда? И почему я этого не запомнила? А может всё дело в каких-то химических факторах? Мутация? Но это вряд ли. Я выгляжу совершенной. Красивой и сильной. Мутация не может за раз так меня изменить. Если я конечно что-то и смыслю в этом.

По мифологии я похожа немного на вампира, немного на оборотня, немного на суккуба. А если взять на заметку те сны, то скорее всего первый вариант. Вампир. Ага, как же. Вампиры испаряются на солнце, у них холодная кожа, глаза красные, они в гробах спят в конце концов! И превращаются от укуса другого вампира или от передачи крови. Но что-то такого я в своей жизни не помню. Значит я неведомо зверушка.

А в это время на часах было полшестого вечера. За окном уже успело стемнеть. Со всеми этими делами и временными зависаниями над обдумыванием происходящего я этого даже и не заметила. А следовало бы.

Я почувствовала голод. Он был тягучим, как жевательная резинка и имел приторно-сладкий вкус. Эпицентр его находился в области спины. Как раз оттуда всё и пошло. Я повернулась спиной к зеркалу и посмотрела на себя. Ещё одно отличие от человека – мой хребет отчетливо выпирал наружу, это не так сильно выделялось, но было необычно. Голод. Передо мной стало серьезное испытание. Насколько я помню из фильмов, вампира пытающегося есть человеческую пищу всегда тошнило. Вот сейчас мы это и проверим.

Я зашла на чистую кухню и принюхалась, запах почти выветрился – пора закрывать окно.

Открыв холодильник я недовольно сморщилась – многие скоропортящиеся продукты пропали. Пришлось доставать мусорные пакеты и выбрасывать продукты. Покончив с этим, я стала пристально осматривать то, что осталось. Выбирать не из чего – пришлось доставать из морозилки пельмени.

Спустя семь минут по кухне поплыл умопомрачительный запах. Казалось, что я вечность не ела. Хотя так оно и было. Быстро накрыв на стол, я выложила пельмени в тарелку и помазала их маслом, пришло время приступить к ужину. Я осторожно наколола пельмень на вилку и, замерев на мгновение, положила в рот. Всё прошло как по маслу. Пельмени были очень вкусные, я их быстро съела.

Откинувшись на кресло, я расслабилась. Я не вампир. Меня стало немного клонить в сон, сыто поглаживая желудок, я мечтательно размышляла над событиями. Вероятно я всё преувеличиваю и на самом деле со мной всё в порядке… нужно будет завтра позвонить Олегу Вла…

Резкая боль в животе согнула меня пополам. В голове зашумело, я скорее почувствовала, чем поняла, что меня рвет. Это продолжалось недолго, после чего я обессилено откинулась назад. Голод внутри меня умолкший после пельменей, вернулся с новой силой. И если раньше он был только в области спины, то теперь он постепенно добирался до моей шеи. Я чувствовала, что если не поем, то голод захватит меня всю и случится что-то плохое. Мне казалось, что это уже происходило, но я не помнила точно.

Я подошла к окну и посмотрела на улицу. На город спустился туман. Конец ноября, но температура и не желала быть постоянной. Идеальное время для охоты. Бред. Полный и безоговорочный. Я что – действительно собираюсь выйти на улицу, подкараулить человека и пить кровь? На ненормальность я вроде бы не жаловалась. Хотя пора бы уже. А голод становился сильнее. Он словно шептал мне – иди, иди, вперед. Я помогу.

Я не хотела уплывать, но сил сопротивляться голосу в моей голове не было… Чувства терялись, оставалась какая-то вялость и покорность. Я закрыла глаза и отпустила. Пусть будет то, что должно быть.

На улицу вышла молодая, красивая девушка в коротком черном платье и кожаной куртке. Её сапожки отбивали четкий ритм, она никуда не спешила. Если вы сейчас заглянули бы ей в глаза, вас бы сильно удивила та пустота, что тлела внутри них. На секунду остановившись, она принюхалась. Вероятно, она уловила в воздухе какой-то нужный ей аромат, так как после этого она ускорила свой шаг. И если раньше она шла без направления, то теперь явно знала, куда идет.

Минут через тридцать такой ходьбы она подошла к небольшому и явно мутному клубу. Она тряхнула волосами и снова принюхалась, после этого она вошла внутрь.

— Мы обязательно должны торчать тут всю ночь?

— Кирилл успокойся, и да обязательно.

— Алис, но мы не найдем здесь никого, — раздраженно выдохнул Кирилл, — это типичный спальный район, вампиру здесь делать нечего!

— Ручаюсь, что остальные прочесывающие другие районы думают также, — спокойно ответила девушка, — однако это не мешает им концентрироваться на работе.

— Да-да, профессионалы и всё такое, — с досадой в голосе проговорил парень.

— И не забывай, что нам достался район – внимание! – предположительно из которого сбросили труп мужчины. Так что если это молодой вампир, то он может находиться где-то здесь.

— А если нет? Что если это просто какой-то псих?

— Ангел точно определила, что это был вампир, — тихо вздохнула Алиса, — когда знаешь с чем имеешь дело, трудно ошибиться.

— Хорошо, — пробурчал Кирилл, — а что если это будет психованный вампир? м?

— Скажи честно, ты просто не хочешь сейчас этим заниматься? Ты что, боишься?

Парень облокотился о каменную ограду и посмотрел на воду. На дворе была ночь, мелко моросил дождик и вместе с туманом город превратился в красивые декорации для съемок мистического фильма. Кирилл пожалел, что не взял с собой фотоаппарат. Ему было бы гораздо легче, если бы он держал в руках что-то такое, что знал с детства. Не было бы так страшно. Парень посмотрел на свою напарницу. По ней нельзя было сказать, что она чего-то боится. Она была всего на два года старше него, но казалась гораздо взрослее и опытнее.

— Нет, разумеется, я ничего не боюсь, — раздраженно ответил он, — это же смешно. По словам наставника, это легкое задание.

— Не легче остальных, — отрезала девушка, — хорошо, нам придется разделиться. Наставники приказали доставить вампира живым. Значит, пока один будет обыскивать улицы района, другой будет где-то неподалеку на машине. Вот ты будешь тем, кто на машине.

— Ты серьезно? – удивленно воскликнул Кирилл, — а тебе не кажется, что должно быть наоборот? В конце концов, я здесь парень, а не ты!

— Зато я опытнее тебя, и уже проводила подобные операции, — улыбнулась Алиса, — к тому же снотворное у меня.

— Сделаем вид, что я сдался, — ухмыльнулся в ответ парень и дружески похлопал подругу по плечу, — но если что – сразу вызывай, не геройствуй без нужды.

— По-моему то, что я согласилась взять тебя в напарники уже героический поступок, — проворчала с улыбкой девушка.

— Эй, я всё слышу!

Алиса брела вдоль набережной и размышляла – где может здесь охотиться молодой вампир? Если его обратили две недели назад и вчера он был в состоянии зверя, то логично, что он убил жертву и избавился от тела таким образом. Зверь умен, но не умеет не убивать. Сегодня вторая ночь. Если птенец не один, то скорее всего Кирилл прав и мы напрасно теряем время, потому что создатель птенца увезет его из города сразу же после убийства. Всем известно, что в этом городе очень много охотников. Алиса про себя улыбнулась. Остается только надеяться, что этот птенчик один и сбежал от своего родителя. Потому что в противном случае никто не даст вести это дело столь молодым охотникам как она. Встреча с опытным вампиром всегда непредсказуема. Никогда не знаешь, что он выкинет в следующий момент. "Даже труп вампира может вас убить" – старая поговорка охотников. Так, сосредоточься Алиса, куда может пойти вампир в этом явно спальном районе?

Клуб "Лабиринт" по праву считался одним из самых злачных мест в городе. Затянутый сигаретным дымом танцпол, дешевый бар и множество закоулков, где можно уединиться. Также наркотики, подпольный игровой зал. Место, являющее сосредоточием человеческих порок. Поэтому неудивительно, что молодую девушку вампира потянуло именно сюда. В этом заведении легко затеряться и никто не будет задавать вопросов или смотреть на то, чем ты здесь занимаешься.

Девушка ловко лавировала в потоке танцующих людей, внимательно изучала их лица и выискивала того, чья кровь сможет утолить её голод. Она постоянно принюхивалась, пытаясь уловить в этой отвратительной мешанине запахов, состоящих из человеческого пота, пива, сигарет, грязной одежды и прочих прелестей клуба, то, что нужно. И, наконец, она нашла.

Алиса внимательно изучала карту района на экране своего мобильного телефона. Это была необычная карта, на ней было отмечено красным цветом места, где можно уединиться так, что никто не заметит. Своего рода белые точки, которые не снимают многочисленные камеры слежения, которые сокрыты от глаз прохожих и не видны из окон домов. И разумеется различные ночные клубы с сомнительной репутацией, заброшенные здания, подземные парковки, не оснащенные камерами. Эту карту составили опытные охотники, она постоянно обновлялась и расширялась. Когда-нибудь она охватит весь мир. Это значительно облегчит работу охотникам, большая часть времени которых уходит на патрулирование местности с целью найти сверхъестественного убийцу. Ну, или хотя бы предположить, куда он может отправиться.

Судя по всему в этом районе не так уж много мест, где вампир может питаться, не привлекая внимания. Вероятнее всего тварь пойдет в ночной клуб. Подобные места для них это как для нас шведский стол. Большой выбор. И проще всего охотиться, никто не заметит – он её целует в шею или же пьет кровь. Темнота друг не только молодежи, но и вампиров. Особенно, если ты обладаешь ночным зрением.

Клуб "Лабиринт", отмечен ярко-красным цветом. Судя по всему — то ещё местечко. Алиса вытащила рацию и вызвала Кирилла:

— Прием, прием! Земля вызывает Юпитер, как слышно? – с улыбкой проговорила девушка.

— Прием! Почему Земля и Юпитер? – из интеркома послышался удивленный голос Кирилла, — ведь была же Пантера и Лев?

— Я решила, что на Льва ты не тянешь. К тому же сейчас мне не хватает звезд, проклятый дождь вот уже третий день льет как из ведра и не думает останавливаться, — нахмурилась Алиса.

— Ну что поделаешь, против природы не попрешь, её нельзя проткнуть кинжалом.

— Ха-ха, очень смешно, — с иронией ответила она, — я хочу сказать тебе, что иду в клуб "Лабиринт", есть вероятность, что наш вампир может быть там.

— Хорошо, я выезжаю, — радостно сказал Кирилл, — мне уже надоело сидеть на одном месте. И по радио ничего приличного не крутят.

— Ну что поделаешь, что у нас такие вкусы разные, — рассмеялась Алиса, — рано или поздно у тебя будет своя машина.

— Скорее бы, надоело на метро кататься.

— Ладно, я пошла. Жди меня с обратной стороны клуба. Там запасной выход расположен. Если вампир внутри я его усыплю и вытащу наружу именно там.

— Окей и отбой.

— Надеюсь, нам повезет, — задумчиво проговорила девушка, — отбой.

Из запасного выхода клуба в обнимку вышли двое. Это был маленький тупичок, зажатый между офисными зданиями и клубом. Неподалеку стояли, наполненные мусором, контейнеры. Из-под решетки канализации валил густой пар. Мелкий дождик и туман практически полностью скрывали от посторонних глаз парочку. Девушка уверенно прижимала молодого парня к стенке клуба.

— Дорогая, у тебя просто охр…ые глаза, — пьяно проговорил парень, — они словно светятся в темноте, как светлячки.

— Молчи, — прошептала девушка и запечатлела на его губах поцелуй, — сегодня хорошая ночь для охоты, — и она потянулась к его шее.

Кирилл никак не мог справиться с навигатором, казалось, что это чудо современной техники не желает иметь с ним никаких дел. Он обреченно опустил голову на руль и несколько раз ударил рукой по соседнему креслу. Видимо придется действовать наугад, так как разобраться в этом лабиринте улочек и закоулочек не представляется возможным.

То, что он увидел, спустя семь минут блужданий, ввело его в состояние шока. Он и не предполагал, что встреча с вампиром предстоит именно ему, а не Алисе.

Вампира спугнул яркий свет фар от подъехавшей машины. Девушка так увлеклась процессом, что попросту не услышала автомобиль и теперь пребывала в некоторой растерянности. Она не знала, что делать. Отшатнувшись от парня, девушка вытерла рукой губы, испачканные в крови. Парень медленно осел на землю. Он был живой, вампир не успел выпить много крови, но без сознания.

Кирилл достал рацию и прокричал в неё:

— Алиса, приём! Срочно беги к запасному выходу, она здесь! Повторяю, вампир здесь! – Кирилл не был уверен, что Алиса его слышит, но это всё, что он мог сделать в данной ситуации. Он понимал, что не имеет права дать вампиру уйти, и, собравшись с силами, парень достал узкий нож и вышел из машины.

Его удивила реакция вампира. Вместо того чтобы сразу напасть или дать деру, та зашипела и словно дикая кошка немного отступила в тень, подальше от слепящего света фар.

— Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого, — Кирилл не знал, что ещё он мог сказать в данной ситуации, поскольку вампир себя явно не контролировала и больше была похожа на загнанного зверька, чем на опасную сверхъестественную тварь. Внезапно девушка перед ним замерла, а после этого она словно бы изменилась. Стала… более человечной?

Я открыла глаза. Похоже, что я утолила голод, проведя языком по губам, я ощутила солоноватый привкус крови. Передо мной стоял незнакомый мне парень. В его руках я заметила нож, однако он не походил на человека, который с радостью его пустит в ход. То есть он не был убийцей. Он был чем-то удивлен и даже напуган. В воздухе остро витал запах его страха. Осмотревшись по сторонам, я догадалась, что произошло. Вероятнее всего он заехал в этот тупик и увидел, как я питаюсь этим явно пьяным парнем. Присмотревшись повнимательнее я убедилась, что он жив. Хорошо, что я никого не убила. Чем бы ни был этот голос в моем сознании, он в этот раз себя контролировал. Почему я сказала в этот раз, разве были и другие? Этот внутренний диалог явно не к месту. Нужно что-то делать с этим красавчиком с оружием, иначе может произойти беда.

— Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого, — сама не зная, я в точности повторила фразу парня, от чего тот испуганно вздрогнул, — послушай, этот парень… ну короче мы часто так развлекаемся. Он просто пьян, вот и лежит… я не убила его…, — уверенно проговорила я, и приподняла руки в знак добрых намерений, а между тем сделала несколько плавных и оттого незаметных шагов в его сторону.

Парень, тем временем, был словно в ступоре. Он завис как компьютерная программа. Это было забавно. Однако я пока точно не знала, что сделаю с ним, когда настигну его, потому что убивать человека мне явно не хотелось. И словно в ответ на мои мысли внутри меня родилось знание, что нужно делать. Ммм… это выход и я прыгнула на парня.

Алиса посмотрела на интерком рации, пропущенный прием. Звонил Кирилл, наверное, он хотел сказать, что уже на месте. Черт, в этом клубе просто нереально громкая и невнятная музыка, сплошной белый шум, ничего не понятно. Всё воняет, сильно накурено и эти пьяные обдолбанные подростки, которые всё время орут, пихаются и толкаются. Единственное о чем мечтала девушка в данный момент, так это выбраться из этого проклятого места на свежий воздух. Боже мой, да я уже мечтаю о дожде, — подумала девушка, — ладно, выйду на улицу к Кириллу, подышу и переговорю с ним, а потом вернусь… или не вернусь. Вампир вряд ли будет охотиться в подобном месте. В конце концов, он не будет питаться тем, что выглядит, даже на взгляд человека, как кусок протухшего мяса. Поэтому, когда девушка вышла на улицу, она не сразу сообразила, что происходит.

Перед её глазами предстала следующая картина – девушка в коротком черном платье набрасывается на Кирилла с явной целью им полакомиться. Кирилл, стоящий как статуя и не понимающий, что происходит. И свет от фар, ослепляющий, мешающий сосредоточится. В результате пара потерянных секунд.

София вцепилась в парня, и уже собралась было приступить к чему-то вроде гипноза, как почувствовала сильную боль в области шеи. Девушка отпустила Кирилла и дотронулась до места укола. Шприц? Что за черт? После этого её потянуло в сон. Подсознательно она почувствовала, что должна сопротивляться, но она вновь почувствовала боль, но уже в области спины и потеряла сознание.

На руки Кириллу упала вампир. От неожиданности он успел её подхватить.

— Ты сделала это Алиса! — радостно улыбнулся парень, — ты усыпила её!

— Да, я спасла тебе жизни, и нет, не нужно благодарить, — нервно воскликнула Алиса, — о чем ты только думал? Если бы я сейчас не подошла, ты был бы уже мертв!

— Я… я не знаю… она не производила впечатления опасной, скорее испуганной, — виновато ответил Кирилл, — я растерялся, не знал, что мне делать. Снотворного у меня же не было!

— О да, потому что кое-кто видителе забыл его на базе! — зло бросила девушка, — мне придется об этом доложить наставнику. Думаю, что после этого инцидента тебя снимут с оперативной работы и вернут в зал. Ты не готов.

На парня было больно смотреть. Он был готов чуть ли не расплакаться.

— Извини, извини меня, я виноват, — прошептал он, облокачивая вампира о стенку клуба, — я дурак и заслуживаю обвинений.

— Ладно, в этом есть и моя вина, — смягчилась Алиса, — нужно было сразу отвезти тебя на базу, а я решила, что мы с одним пистолетом справимся.

— Не оправдывайся, если бы мы поехали на главную базу, этот парень был бы уже мертв, — и Кирилл кивком указал на пьяного.

— Неужели вампиры нынче пошли такие неразборчивые, — брезгливо проговорила девушка и подошла к спящему, — судя по всему он жив и явно не собирается покидать сей грешный мир.

— Пьяному море по колено, ты же знаешь, — парень про себя облегченно перевел дух. Судя по всему, разборка его поведения откладывается.

— Однако нам всё равно придется вызвать наших, — обреченно сказала Алиса, — думаю, что когда этот парень очнется его заинтересует укус на шее, и мало ли что он может вспомнить.

Словно подтверждая её слова, парень пробормотал:

— Не в шею, ниже…

— Отвратительно, — резюмировала девушка, — ладно, клади нашу спящую красавицу на заднее сидение, а я пока вызову бригаду зачистки.

— Но в целом мы вроде справились? – нерешительно спросил парень, поднимая вампира.

— Ну да, вампира мы захватили и остались живы, — улыбнулась Алиса, — так что задание выполнено.

Глава 3. Начало.

Я очнулась от того, что мне очень хотелось почесать левую руку. Нет, серьезно, рука просто невыносимо чесалась на сгибе локтя. Я попробовала почесать её правой, но с удивлением обнаружила, что что-то сдерживает меня. Открыв глаза, я увидела, что мои руки были прикованы к боковым спинкам кровати, а в левую воткнута иголка через которую мне в вену попадала кровь. Рядом стояла капельница с пакетом, наполовину наполненным. Больше в комнате ничего не было. Даже окна. Помещение было выкрашено в белый цвет, всё вокруг просто сверкало белизной, создавая впечатления нереальности происходящего. Под потолком мягко горела небольшая лампочка без абажура, а в углу комнаты сверху виднелась видеокамера, направленная в мою сторону. Честно говоря, сложившаяся ситуация поставила меня в тупик. Я напрягла память, пытаясь вспомнить, что могло привести к подобному. Пельмени, плохие пельмени, боль в животе…ммм… клуб! Точно, я была в клубе, чтобы поесть! Но точно не пельмени…Мысли ускользали от меня и я никак не могла сложить картинку в целое. Ясно только одно, что это как-то связано с тем, что со мной произошло… в голове вспыхнул яркий эпизод – я прыгаю на какого-то парня, потом что-то впивается мне в шею, и я вроде как теряю сознание. Похоже, это последнее, что я видела, перед тем, как оказалась здесь. Меня что – похитили? И куда, черт возьми, делась моя одежда?

Неожиданно открылась дверь и в комнату зашла женщина средних лет. Она была одета в длинное черное платье без выреза и с рукавами, доходящими до запястий. Её каштанового цвета волосы были убраны в пучок. В целом она производила впечатление очень строгой учительницы. Сама её манера держаться наводила на подобные мысли. Вероятно чем-то подобным она и занимается. Женщина остановила точно в центре комнаты и внимательно посмотрела на меня. Мне показалось, что на мгновение в её глазах промелькнул страх, однако он быстро исчез оставив место для холодной уверенности преподавателя. Женщина негромко кашлянула и заговорила:

— Здравствуй, София. Меня зовут Агнесса, я пришла, чтобы поговорить с тобой. Мы хотели бы получить ответы на некоторые вопросы касательно тебя. И, возможно, ответить на твои. Но сначала скажи, как ты себя чувствуешь?

— Рука чешется, — призналась я, — как вы узнали, как меня зовут?

— Мы сверились с городскими базами данных и нашли тебя, — она сухо улыбнулась, — а твоя рука чешется там, где иголка?

— Да, а зачем вы делаете мне переливание крови?

— Мы знаем, кто ты, София. И знаем, в чем ты нуждаешься.

— Вы из-за этого меня похитили? — я испуганно посмотрела на женщину, — вы знаете кто я, так кто же?, — взволнованно продолжила я.

— А ты не знаешь? — женщина удивленно уставилась на меня, — разве тот, кто обратил тебя, не сказал?

— Обратил? Боюсь, я не понимаю о чем вы…

— Расскажи мне тогда, что с тобой случилось и отвечу на твой вопрос, — несмотря на явное замешательство со стороны женщины, её голос по-прежнему излучал уверенность и некую властность.

— Я скажу, только пожалуйста, вытащите иголку из моей руки, — ответила я, — кажется с меня довольно переливаний.

— Хорошо, сейчас я уйду, а вернусь с врачом, она сделает то, что ты просишь, — вздохнула Агнесса, — а после мы поговорим.

И с этими словами она покинула комнату. Я задумчиво уставилась на камеру. Кажется мои мысли по поводу вампиров и прочей нежити начинают обретать почву под ногами. Обращение, это слово не может быть связано с каким-то заболеванием это точно. Я обреченно вздохнула. Но в том то и загвоздка, что меня никто не обращал, я бы такое точно не забыла.

Агнесса вернулась на удивление быстро. Вместе с ней в комнату зашла молодая девушка лет на двадцать пять – двадцать восемь. На ней был медицинский халат, а её длинные белокурые волосы были убраны в хвост. Она сразу понравилась мне, в неё была какая мягкость, которая редко встречается среди врачей. Её взгляд был преисполнен дружелюбием и участием.

— Здравствуй София! – она легко улыбнулась мне, — похоже ты чувствуешь себя лучше, так что да, нужно вытащить это из твоей руки. Кстати, меня зовут Ангел.

— Какое странное имя, — несколько удивленно ответила я.

В это время девушка смело подошла ко мне, Агнесса, оставшаяся стоять возле двери словно задержала дыхание и как-то напряглась. Похоже она ожидает, что я сделаю что-то плохое. Она считает меня монстром это точно. Интересно, а почему тогда Ангел меня не боится?

— Это даже не имя, а прозвище, — как ни в чем не бывало, ответила она, спокойно дотрагиваясь до моей руки и вытаскивая иголку, — ну вот и всё, — она быстро провела какие-то манипуляции с капельницей и уже собиралась уходить, как я её окликнула.

— А мне не нужен спирт или что-то в этом роде, чтобы продезинфицировать рану и что-нибудь, чем можно было бы перевязать?

Она в ответ остановилась и обернулась ко мне, на её губах играла улыбка:

— Посмотри на свою руку, — сказала она и, развернувшись, ушла, на прощание кивнув Агнессе.

Когда я так и сделала, то обнаружила, что след от укола исчез, как будто его и не было.

— Что за черт, — пробормотала я.

— Теперь твои раны будут очень быстро заживать, — услышав меня, ответила Агнесса, — это хорошо, не правда ли?

— Мне кажется, что к этому нужно относиться, как к утешительному призу, а не главному блюду, ведь так? — тихо спросила я.

— Ну это как посмотреть, — холодно улыбнулась она.

В дверь постучались, и на пороге появился молодой парень со стулом в руках:

— Вы просили, чтобы я принес вам стул, Мастер.

— Спасибо Влад, можешь идти, — женщина забрала стул из рук парня.

А тот в это время откровенно пялился на меня. В его глаза сквозила смесь восхищения и испуга. Он явно не хотел уходить.

Я несмело улыбнулась ему.

— Можешь идти, Влад, — резко проговорила Агнесса, даже не посмотрев в его сторону.

Парень от неожиданности вздрогнул и поклонившись спине Агнессы, вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

— Я чувствую себя каким-то зверем, которого опасаются и восхищаются одновременно, — раздраженно проговорила я, — эти… ммм… веревки, они обязательны?

— После нашего разговора посмотрим, — ободряюще улыбнулась мне Агнесса и удобно уселась на стул, — ну что же, думаю, можем начинать?

Я собралась с мыслями. С одной стороны мне не хотелось ей ничего рассказывать, в конце концов, меня приковали к кровати!, но с другой стороны я хотела узнать точно, что происходит и, в конечном счете, у меня просто не было другого выхода. Я не знала точно, что они будут делать, если я решу поиграть в молчанку, поэтому я начала свой рассказ.

У меня не ушло много времени, чтобы поведать ей свою историю. Последние дни я и вообще плохо помнила. Через пятнадцать минут я умолкла и выжидательно уставилась на Агнессу. По её виду можно было сразу определить, что она находится в глубоких раздумьях. Похоже мой рассказ как то не сочетается с её представлениями о происходящем, поэтому она не сразу начала говорить.

— Скажи, а в тот период, когда ты лежала в больнице с тобой не происходило ничего странного? — неожиданно спокойным голосом спросила она, — не встречала ли ты людей, похожих на то, как ты выглядишь сейчас?

Я напрягла память, но ничего не смогла вспомнить. Лишь на секунду перед моими глазами предстал облик Кроноса, но это скорее моё усталое воображение и ничего более.

— Нет, в больнице со мной ничего не происходило странного. Как я уже говорила, всё началось после того, как я выписалась.

— На следующий день?

— Вроде да, — я собралась с силами и задала решающий вопрос, — вы сказала, что если я расскажу вам свою историю, вы скажете мне кто я… я жду ответа.

Женщина словно очнулась от своих размышлений и внимательно посмотрела на меня:

— Кто ты? Думаю, что ты уже знаешь ответ. В конце концов мы живем в век, когда практически любую информацию можно найти в интернете. Ты вампир.

Ну вот и всё. Я закрыла глаза, чтобы не потекли слезы, потому что чувствовала себя так, будто сейчас расплачусь. Интересно, а вампиры умеют плакать? Я горько усмехнулась про себя. Когда я открыла глаза, они были влажными и Агнессу я видела словно сквозь призму.

— И что теперь со мной будет? – горько прошептала я, — я теперь …нежить? Пить кровь, спать в гробах и бояться солнечного света, да? Кресты, мука вечного одиночества, голод? Это теперь всё про меня? Что мне теперь делать с этим дерьмом? – под конец я уже кричала от отчаяния, ведь одно дело предполагать, что ты нечисть, а другое знать.

— Успокойся, пожалуйста, — тяжело вздохнула в ответ Агнесса, — не нервничай. По правде сказать у меня нет опыта в общении с новообращенными вампирами. Обычно я их сразу убиваю.

— И меня вы тоже убьете? – севшим от горя голосом спросила я.

— Нет, тебя нет. В какой-то степени ты нужна нам. И ты ещё не стала монстром, хоть уже и успела убить человека.

— ЧТО???- испуганно вскрикнула я, — я убила человека? Этого не может быть, просто не может!!! Я этого не делала, я бы такое точно не забыла!!!

— Я ещё раз говорю – успокойся, — терпеливо проговорила она, — когда ты нервничаешь, то, что живет в тебе, то что сподвигло тебя отправиться вчера ночью на охоту, может перехватить контроль над тобой и быть беде.

Агнесса приподняла полы своего платья, и оказалось, что к её лодыжке был прикреплен пистолет. Я не разбиралась в видах оружия, но мне показалось, что этот не убивает, а усыпляет.

— Тогда вы усыпите меня? Я правильно поняла ваши действия?

— Да, ты права, сейчас не имеет смысла убивать тебя. Вот если ты осознано совершишь убийство или попадешь в ситуацию, когда ты будешь вынуждена убить человека из-за голода – да, тогда я или кто-то другой придет за тобой и убьет тебя.

— Ну да, раз вампиры существуют, значит, существуют и те, кто охотится на них, — печально пробормотала я, — и что теперь? По вашим словам я убийца. Но… черт, я запуталась…

— Для начала мне придется покинуть тебя, чтобы поговорить с остальным, — она встала со стула и отряхнула свою юбку, — после нашего совещания, мы решим, что с тобой делать. Чтобы ты поняла, что мы честны с тобой и… доверяем тебе, сейчас я сниму с твоих рук наручники.

— О да, это было бы кстати. Мне не нравится чувствовать себя скованной.

— Я надеюсь, что ты не станешь совершать необдуманные поступки, — она достала из-под рукава прикрепленный туда нож. Удивительная женщина, она похожа вся нашпигована оружием под завязку, — помни, за нами наблюдают, — и она указала на камеру видеонаблюдения.

— А вот девушка Ангел меня не боится, — ответила я.

— Скажем так, некоторые из нас плохо представляют с чем имеют дело, в частности это касается тех, кто возится только уже с убитыми сверхъестественными существами, а не с живыми, — она саркастически улыбнулась мне.

— А что, есть и другие существа, кроме вампиров? — удивленно спросила я.

— Да, так и есть. Но об этом мы поговорим позже, — и она разорвала веревки, приковывающие меня к кровати.

Удивительно было то, что я не почувствовала разницы. Руки не болели, ну знаете – той болью, которая появляется, если ты перекроешь доступ крови к конечности. Но чувство свободы значительно подняло мне своё настроение. Я даже умудрилась улыбнуться спине уходящей Агнессы.

Когда за ней закрылась дверь, я нерешительно поднялась с кровати. Ну, я по-прежнему чувствовала себя хорошо. У меня ничего не болело. Рука уже давно перестала чесаться. На самом деле единственное, что я чувствовала отчетливо, так это силу. Я была сильной. Я знала это совершенно точно. Уверенна, если я захочу, я запросто смогу отсюда выбраться. Не знаю точно, откуда проистекает такая уверенность, но она была. Вот только мне теперь некуда податься. Вряд ли, когда я вернусь домой, я захочу показаться на глаза Инге или кому-нибудь ещё. Я подумала о Дмитрии и о группе. Ручаюсь, их моё превращение в вампира повергло бы в восторг. Вот только потом он бы пропал, уступил бы место страху. И это мне тоже было откуда-то известно. Я печально вздохнуло. Как ни грустно это сознавать, но я окончательно осталась одна. Я не смогу прийти домой. Не смогу навестить брата. Я даже на людях показаться вряд ли смогу. И ночной вонючий клуб не в счет. А самое главное, я понятия ни о чем не имела. И меня пугало то, что я могла узнать о себе и об окружающем мире.

Вот такие мысли бродили у меня в голове, пока я ждала решения Агнессы и её… коллег? В конце концов мне это надоело и я решила вздремнуть, благо вампиры похоже всё-таки умеют спать. Хоть это радует… и это было моей последней мыслью, прежде чем я провалилась в омут сна.

Моё пробуждение состоялось от звука открываемой двери. В комнату зашла Агнесса, в руках она держала пакет, судя по виду, наполненный вещами. Она выглядела более дружелюбной, чем раньше. Значит в ближайшее время меня убивать не будут. Это как-то меня успокаивало.

— Я принесла тебе свежую одежду. Тебе нужно одеться, так как ты переезжаешь, — она улыбнулась и подошла ко мне.

— А куда вы дели моё платье? И сапоги? – спросила я, беря пакет в руки.

— Честно говоря – понятия не имею, тебя привезли сюда другие охотники, — искреннее ответила она.

В пакете обнаружились черные джинсы, белая футболка, белое нижнее белье и серые носки, также в отдельном пакете лежали кроссовки.

— Жаль, мне нравилось моё платье, — расстроилась я, выбираясь из кровати, — эм… вы не могли бы отвернуться?

— А? Да-да, разумеется, — спохватилась она и отвернулась, — ты знаешь, я поговорю с теми ребятами, думаю, что мы найдем твоё платье.

— Ммм, спасибо, — пробормотала я, натягивая на себя футболку, — а теперь вопрос на засыпку – я пленница?

— В смысле? — удивленно спросила она.

— Ну, вы говорите, что я переезжаю, это подразумевает другую комнату и скорее всего с чуть большими удобствами, ведь так?

— Это временно, буквально на неделю, не больше, потом ты сможешь вернуться домой, если захочешь конечно. Но опять же всё зависит от нашего разговора.

— То есть если вам понравятся мои решения и ответы, всё будет хорошо, а если не понравятся?

— Прости. Но выбор у тебя невелик. Пойми, ты в какой-то степени уникальна. Твоя история делает тебя важной. И к тому же мы никогда не встречали настолько человечных… вампиров.

— В смысле? — я закончила переодеваться и сложила своё белье в пакет. Чувствовалось, что одежда новая, ни разу ни стиранная. Она приятно облегала кожу. – Я закончила.

Агнесса обернулась ко мне и улыбнулась.

— Тогда пойдем?

— Да, идем, — и я улыбнулась в ответ. Признаться честно, меня немного нервировало находиться в комнате без окон. Мне казалось, что я заключенная. Поэтому я была рада покинуть это помещение. В какой-то степени это вселяло в меня уверенность, что всё кончится благополучно, хоть подсознательно я знала, что это не так.

Покинув комнату, мы оказались в длинном белом коридоре, освещенном лампами искусственного белого цвета. Внутренне я почувствовала, что мы находимся под землей. Теперь мои прежние мысли о всесилии и способности к побегу казались нелепыми. Из-под земли сложно бежать. Мы направились в сторону лифта.

— Вы так и не ответили на мой вопрос, — я нарушила неловкую тишину.

— Да? Прости, я немного рассеянная, давно не спала, — и женщина провела ладонями по своим глазам, — я имела в виду, что ты ведешь себя как человек. Двигаешься как человек. Ты даже дышишь, хоть тебе это и не нужно. — она нажала кнопку лифта, и двери тотчас же открылись. Войдя внутрь она надавила на кнопку второго этажа. Судя по всему, мы всё же действительно находились под землей. Так как по ощущениям лифт поехал вверх.

— Наверное это потому, что я не встречала других вампиров и просто не знаю, как мне себя теперь вести, — неловко пожала плечами я.

— Расслабься, веди себя как обычно. Не нужно ничего строить и показывать. Будь сама собой, — она вновь улыбнулась мне.

Наконец мы вышли наружу. Мы опять попали в коридор. Только этот был нормальным, он не казался коридором из жутко засекреченных лабораторий, которые нам показывают в фильмах, а наоборот. Приятного цвета зеленые обои и нижняя часть из темного дерева, скорее всего дуб или клен. На полу была длинная ковровая дорожка темно-красного цвета. Прямо напротив нас было расположено средней длины окно, на его подоконнике была расположена кадка с каким-то растением. За окном ярко светило солнце, из-за чего я всё видела сквозь белесую дымку. Но хорошее настроение мне это не портило, так как я чувствовала, что и комната будет также хороша, как и коридор. Мы подошли к одной из дверей, после чего Агнесса вновь мне улыбнулась и мы вошли внутрь.

Первое, что мне бросилось в глаза, это окно и бьющий по глазам солнечный свет, от неожиданности я отпрянула назад, обратно в коридор, прикрывая глаза руками. Агнесса недоуменно посмотрела на меня, после чего на её лице проступило выражение понимания. Она подошла к окну и быстро закрыла его тяжелыми, темными занавесками.

— Прости, пожалуйста, я не подумала об этом, — извинилась она, — я забыла, что солнечный свет для вампиров неприятен, ведь мы редко встречаем подобных тебе днем.

— Нет, он не то, чтобы неприятен, скорее это как если ты войдешь в темную комнату только наоборот. Вместо черного белый, но ты всё равно ничего не видишь, — ответила я и вновь вошла в комнату.

Я оказалась права. Комната была действительно хорошей. Она была выдержана в коричневых и зеленых тонах. Одноместная кровать, заправленная зеленым одеялом, небольшой компьютерный стол с лампой и, вероятно, пустой черной тетрадкой посередине. Средней величины зеркало на стене, ковер на полу, а напротив кровати небольшой телевизор и тумбочка, на котором он стоит. Также в комнате была ещё одна дверь, похоже у меня будет собственный санузел.

— Это комната похожа на гостиничный номер, вам так не кажется? — спросила я Агнессу.

— Ты права, раньше этот дом был гостиницей, потом она разорилась и мы выкупили здание, переоборудовав под наши нужды.

— Хорошо быть вами, — улыбнулась я, — мы будем разговаривать здесь? Я хочу поскорее всё это закончить.

— Да, здесь, — она села на компьютерный стул и указала мне на кровать, — садись, разговор будет долгим. Кстати, ты не голодна?

— А что, вы предлагаете мне свою шею? — пошутила я.

— Нет, — усмехнулась она в ответ, — но Ангел может принести тебе пакет с донорской кровью.

— И это работает? — взволнованно спросила я, — мне не нужно… убивать?

— Нет, это означает, что тебе не нужно будет питаться от людей вообще. Донорская кровь хорошая альтернатива, хоть и не приятна на вкус.

— Вы проводили соц. опрос среди вампиров? — облегченно улыбнулась я. Если мне не придется убивать людей, да и вообще охотиться, это значит, что у меня есть вероятность вернуться к своей жизни. Хоть к какой-нибудь её части.

— Среди пленных вампиров, они ярко демонстрировали своё отношение к этой крови, — немного мрачно ответила Агнесса.

— Ну, для меня вы сейчас сказали самую лучшую новость за последние сутки, — рассмеялась я, — и нет, я пока не голодна. В прошлый раз меня очень сытно накачали через капельницу кровью.

— Это хорошо, — она улыбнулась, после чего тяжело вздохнула, — ну что, готова услышать новости и предложения от моих коллег?

— Как никогда, — ответила я.

— Во-первых, мы не знаем, как получилось, что ты стала вампиром. Это самая главная причина, почему ты будешь жить какое-то время здесь. Я сомневаюсь, что ты захочешь встретиться со своим создателем в ближайшее время, ведь судя по твоей реакции ты не в восторге от происходящего.

— Это точно, не в восторге, — нахмурилась я, — кстати, пока вы совещались, у меня родился в голове один вопрос. По вашим словам, вы убиваете вампиров. И насколько я поняла, из-за того, что я сделала… хоть я этого и не помню, меня тоже вы должны были убить, — я на секунду замолчала, а потом продолжила, — почему вы вместо этого похитили меня?

— Ты живешь в особом городе, София, — проговорила Агнесса, — этот город является тренировочной базой охотников. Здесь учатся множество молодых из нас. В какой-то степени этот город принадлежит нам, — она кашлянула и немного хриплым голосом продолжила, — несколько недель назад на одну жительницу города напал зверь и растерзал её. Наши врачи диагностировали, что это сделал оборотень. Вероятно новообращенный. Его до сих пор не нашли. Когда происходит подобное в нашем городе это проблема, но она не так страшна, обычно мы быстро с этим справляемся. Но когда появляется жертва от новообращенного вампира, спустя пару недель после оборотня, это навело нас на некоторые размышления. Более всего это похоже на чью-то акцию против нас. И смысл показать, как самые слабые из сверхъестественных существ убивают жителей нашего города буквально под нашим носом и исчезают без следа. Так мы предполагали, поэтому мы велели всем прочесывать город и взять либо оборотня, либо вампира живым и привести к нам, — спокойно закончила она.

— Как всё сложно, — задумалась я над ситуацией, — а скажите, есть такая вероятность, что я просто часть плана этих странных… существ? Что я укладываюсь в теорию? Ведь я не помню, чтобы меня обратили… может меня загипнотизировали, м?

— Это невозможно, — отрезала она, — невозможно обратить загипнотизированного человека. Во время обмена крови он получит контроль над разумом обратно.

— А после? Уже будучи вампиром?

— Тоже нет, один вампир не может загипнотизировать другого, — ответила она, — это то и странно…

— А вы в этом абсолютно уверенны? Может вы ошибаетесь и меня загипнотизировали?

— Нет, я уверенна, — твердым голосом ответила она, — я не могу тебе привести доказательства, так как это слишком долго объяснять, может позже. Но данные проверены на сто процентов.

— Тогда как я стала вампиром? — прошептала я, — и вообще, как становятся вампирами?

— Если ты читала современные книги о вампирах, то ты должна догадаться – через обмен крови. Вампир пьет твою кровь и заменяет своей собственной. Чем больше он выпьет, тем быстрее начнется процесс обращения. В среднем, если не учитывать сон, он занимает от дести до двадцати дней, у кого как, — она чуть поджала губы. Мне показалось, что она знакома с этой процедурой не понаслышке, возможно что-то подобное происходило в её прошлом.

— Вы сказали сон, о чем это вы?

— Сон из прошлого создателя. Насколько я понимаю, он обычно связан с охотой.

— Понятно, по-моему что такое я припоминаю… то есть процесс не моментален, а может произойти когда угодно?

— Нет, когда пьют твою кровь, ты начинаешь терять сознание. Когда твоих губ касается кровь вампира, ты инстинктивно её пьешь, но не просыпаешься. После этого ты видишь сон. Здесь главное, сколько ты пробудешь без сознания. Как я уже говорила, это зависит от обмена крови.

— Ага, теперь ясно почему вы так на меня смотрите, — я покачала головой, — такой процесс я бы точно не забыла.

— Вот поэтому ты и уникальна, мы не знаем кто ты. И где твой создатель.

— А он у меня есть? Может я с рождения носитель этого проклятья?

— Это невозможно! – горячо вскликнула она.

— Ну… всё когда-то бывает в первый раз, — я пожала плечами и провела рукой по волосам. Честно говоря, у меня стало появляться ощущение, что эта организация охотников знает не всё о вампирах. А я даже и не знала о чем их ещё можно спросить.

— И что теперь делать? – я всё-таки решила спросить её об этом.

— Мы решили, что тебя будет обследовать Ангел. Есть вероятность, что ты права. Мы же не можем знать всё. На это время ты будешь жить здесь, пока мы не подыщем тебе нормальное жилье. Также ты будешь проходить лекции про сверхъестественный мир вместе с остальными охотниками. Тебе нужно узнать многое про мир, в который ты попала. Мы выделим тебе небольшое содержание, своего рода стипендию. Может быть, будем тебя тренировать, чтобы ты не забывала, кто ты и какие у тебя есть возможности.

— Я так понимаю, что я не смогу вернуться домой? – хоть я и хотела больше узнать о себе и мире, в который я угодила, но желание попасть домой было невероятно сильно, особенно теперь.

— А ты как думаешь? – печально посмотрела на меня Агнесса, — я видела твою фотографию в анкете. Мы с трудом смогли тебя опознать. Твои черты очень сильно изменились. Да ты и сама знаешь, как ты теперь выглядишь, я думаю, будет сложно объяснить твоим родным и друзьям, что с тобой произошло. И даже если мы как-то сможем помочь тебе вернуться домой, ты же понимаешь, что лет через десять-пятнадцать, тебе всё равно придется его покинуть. Ты же не будешь стареть.

— У меня брат в психиатрической больнице, — прошептала я, — если меня не будет, кто будет оплачивать счета за его лечение?

— Мы что-нибудь придумаем на этот счет. Ты уж извини, но это не самая главная проблема на данный момент.

— А можно… мне хотя бы узнать как он? – умоляюще посмотрела я на Агнессу, — я не прошу о встречи, просто хотя бы узнать… жив ли он… Когда это произошло со мной, он лежал в больнице…

— Хорошо, я думаю, что это не составит труда выяснить.

— И что дальше теперь?

— О, на сегодня всё. Насколько я понимаю, с остальным ты согласна?

— Да, это хороший план, — кивнула я.

— В этой тетрадке на первой странице мой телефон и Ангела, а также службы охраны здания, это на всякий случай. Если тебе что-нибудь понадобится – звони им. Если проголодаешься – звони Ангелу, если какие-то будут вопросы – звони мне. А если захочешь почитать, то последняя дверь справа в этом коридоре – библиотека. Вопросы есть?

— То есть на сегодня все, и я свободна? Могу делать что захочу?

— Пока да, завтра к тебе придет Ангел и начнет тесты. А на днях начнутся занятия, — улыбнулась Агнесса и поднялась со стула. По её лицу было видно, что она очень устала и хочет спать.

— Тогда последний вопрос – если я выпрыгну из окна и сбегу отсюда, что будет?

Агнесса рассмеялась и ответила мне невероятно холодным голосом:

— Я найду тебя.

После этого она вышла из комнаты.

Я свернулась в клубочек на кровати и тихо заплакала. Чувство страха охватило меня и полностью поглотило собой. Я не понимала того, что происходит. Я не понимала того, кто я. Я вообще ничего не понимала. В моей привычной картине мира не укладывалось то, что происходило. Я не хочу этого, честно, не хочу… какие-то вампиры, оборотни… охотники… В эту секунду я захотела вернуться к маме. У меня в голове пронеслись воспоминания о нашей жизни. О совместной чашке кофе по утрам, просмотров фильмов в кинотеатре, прогулок по парку в детстве. Мне вспомнились наши ссоры с братом, как мы дрались и прикалывались друг над другом. О твердой руке моего отца, который лупил меня и брата за наши шалости. То чувство защищенности, что было у меня, когда они были живы. Я вспомнила, каким потерянным стал наш дом, когда не стало родителей, а мой брат попал в психиатрическую больницу. Как было мне тяжело остаться абсолютно одной. Тогда осознание одиночества пришло не сразу. Мне прорвало лишь однажды – когда я стояла в магазине и выбирала стиральный порошок. Это было так сложно, ведь я никогда этим не занималась. Всё решала мама. Я никак не могла выбрать и в результате выбежала из магазина вся в слезах. Успокоить меня смогла только Инга. Она во много мне тогда помогла, так что я в конце концов пришла в норму. Вот только теперь Инги рядом со мной не будет. А будут только эти незнакомцы, которым я не могу доверять, ведь они мне никто. Они говорят, что всё будет хорошо, рассказывают мне про перспективы, но Агнесса ясно дала понять, что я теперь пленница. Лишь случай оставил меня в живых, хотя я бы предпочла умереть, чем жить такой, какой я стала. Вампир, это ведь невообразимо смешно. Я истерически рассмеялась. Вампир… вот умора… ха-ха-ха. Скажи мне кто-нибудь раньше об этом, я бы посоветовала такому человеку обратиться в дурку. Это глупо, ведь так? Просто шутка. Мой взгляд упал на мои пальцы, и я сжала руки в кулаки. Что мне теперь делать? Вот что? Ведь теперь ничего не будет как раньше! Я не смогу делать то, что люблю. Моя жизнь вылетела в трубу… Я перевернулась на спину и посмотрела на занавески. Солнечный свет теперь тоже для меня недоступен. Хорошо хоть я не сгорю на солнце и ещё парочка вещей тоже бредом оказалось. Жаль есть нельзя… как же мои любимые суши? А мальчики? Мне двадцать лет, в конце концов! Я хочу встречаться! Хочу любить и быть любимой! Дети, внуки, счастливая старость… это что же теперь и это всё для меня недоступно? Пускай сейчас я не готова для столь серьезных отношений, но рано или поздно я захочу этого… и что мне тогда делать? М? Вот что?

Я вскочила с кровати и ринулась в ванную. Склонившись над умывальником, я включила воду и посмотрела на своё лицо. Собственное отражение пугало меня. У меня на лице были кровавые следы от слез. О, это не была кровь, цвет был не настолько насыщенный, но близко. Получается и слезы уже не мои… не человеческие. Ненавижу, я ненавижу себя! Я со всей силой ударила по раковине и на моих глазах большой фаянсовый кусок рукомойника упал на пол и разбился на несколько кусков.

Боже мой… пронеслось у меня в голове и я ушла из ванны. Я не человек. Какое-то опустошение завладело моим разумом. В состоянии полной прострации, я дошла до кровати и опять легла. Вновь свернувшись комочком, я тихо лежала и наблюдала за хороводом пылинок в воздухе. Эта картина успокаивала мой взбудораженный разум и я постепенно стала проваливаться в сон.

Мне снился дождь над чужим городом. Это был летний, теплый ливень с грозой и молниями. Сила ветра пригибала южные деревья к земле. Я стояла на балконе и наблюдала за вспышками молний над морем. Была глубокая ночь. Небо, затянутое тяжелыми тучами было прекрасно. Пожалуй, именно зрение вампира раскрывало всю прелесть подобной погоды. Ведь каждая капелька дождя была прекрасной, она сверкала в ночи подобно бриллианту и с тихим, мелодичным звоном падала на пол. Всё вместе создавало удивительную по красоте симфонию. Было такое волшебное, чужое чувство покоя, что я не сразу осознала, что это тело не моё. Я была лишь невольным наблюдателем этой красоты и не могла что-либо изменить. Когда я попыталась пошевелиться, я с ужасом осознала, что заперта в этом теле. Крик, родившийся внутри меня не сорвался с чужих губ, однако обладатель тела вероятно что-то услышал, потому что напряг свой слух и окружающий мир погрузился в настоящую какофонию звуков. А после всё прекратилось. Мир словно исчез… и я услышала слова этого вампира:

— Я иду за тобой.

Он резко развернулся и сразу же из-за вспышки молний, я увидела в отражении стеклянной двери его глаза. Алые, как кровь глаза.

— А-А-А! – я проснулась от собственного крика и резко подскочила над кроватью, неосознанно приняв боевую позу. Не смотря на то, что я больше не нуждалась в воздухе, я прерывисто дышала. На моей коже выступил розоватый пот. Я чувствовала, как моё сердце бешено колотилось от страха. Чем бы ни являлся мой сон, он напугал меня до смерти. Лишь спустя минут десять я успокоилась. Это был просто сон, навеянный вчерашними разговорами и моим напряжением. Вот и всё. И не нужно напоминать себе, что в фильмах всегда так говорят, а потом оказывается, что это не так. У фильма есть сценарий, у жизни его нет. Слишком много вероятностей, так что просто успокойся и подумай, где ты можешь найти новую одежду и постельное белье, потому что это безнадежно испорчено.

Я глубоко вздохнула и слезла с кровати, подойдя к окну, я посмотрела за занавеску – за окном стояла ночь или же был поздний вечер. Плюсы в зиме – долгая ночь и короткий день. Отдернув занавеску, я принялась роиться в шкафах. Так и думала, в большом шкафу лежали несколько запасных белых рубашек, джинс, а также несколько однотипных комплектов постельного и нижнего белья. Этот вопрос решен. Осталось теперь принять душ и почистить зубы, в ванной я вроде бы видела зубную щетку и пасту… фаянсовая раковина! Вбежав в ванную комнату, я с ужасом обнаружила, что раковина и правда расколота. Я её сломала. Вот черт, наверное меня за это по головке не погладят. Я растеряно провела рукой по волосам. Ладно, проблемы нужно решать по мере их важности. Сейчас главное – принять душ и почистить зубы, потом уже решить дело с раковиной, а потом нужно будет сходить и поесть. Чувство голода вновь поселилось в моем теле. Это наверное из-за адреналина. Пугающий сон и всё такое. Я быстро приняла душ, умылась и почистила зубы. Всё это пришлось проворачивать в ванной, что было не совсем удобно, но терпимо. После этого я переоделась во всё чистое и сняла постельное белье с кровати, аккуратно всё сложив в одну кучу, я подошла к компьютерному столу и позвонила охране. Мой диалог был коротким, я сообщила охраннику, что случайно сломала раковину и поинтересовалась, где можно постирать белье. Он вежливо ответил, что пришлет уборщика и поинтересовался, всё ли у меня в порядке. На секунду у меня сложилось впечатление, что моего собеседника данная ситуация забавляет, так что я быстро с ним распрощалась и сразу набрала номер Ангела.

— Алло? — на том конце телефона раздался приятный женский голос, — я тебя слушаю, София.

— Откуда ты узнала, что я звоню?

— Определить номер, милая. Ты хочешь есть?

— Да, ты права, — я на секунду запнулась и вежливо поинтересовалась, — а ничего, что я на ты? Сложно выкаться с человеком, который не намного старше меня.

— Ничего, нам предстоит много времени проводить вместе, так что дружеская обстановка будет только на пользу, — я почувствовала, как она улыбается, — тебе нужно спуститься на минус первый этаж, возле лифта я тебя встречу.

— Тогда до встречи, — и я положила трубку.

Что же, подойдя к зеркалу и посмотрев на своё отражения, я невольно вздрогнула. Кажется, что я никогда не привыкну к своему новому виду. Эти глаза словно прожигали мне душу. Пронзительны до отвращения. Я представила, как другие смотрят на меня. В их глазах я наверняка выгляжу монстром. Чудовищем. Не человеком. Собравшись с духом, я покинула комнату. Как и в первый раз, когда я шла по этому коридору, меня поразила почти неестественная тишина. Внутренним чутьем, я поняла, что на этом этаже я живу одна. Что ж, так даже лучше, никогда не знаешь, что ты можешь выкинуть в следующий момент, а если учесть, что ты вампир, пьющий человеческую кровь, то и подавно. Я вновь ощутила позыв голода, честно говоря, меня несколько удивляло, что голод шел со стороны спины, а не живота. Это было действительно необычно. Нажав кнопку лифта, я дотронулась до его холодных дверей, покрашенных в темно-коричневый цвет. Мне нравилось ощущать холод, ведь это означало, что в отличие от книжных вампиров, у меня температура явно в норме. По крайне мере, я не мертвец, что очень хорошо. Наконец, двери лифта открылись, и я зашла внутрь. Нажав кнопку минус первого этажа, я быстро стала спускаться вниз. На выходе меня уже ждала до неприличия бодрая Ангел, она улыбалась, обнажая свои белоснежные зубы.

— Ещё раз здравствуй, София, — сказала она, — я слышала, что у тебя был беспокойный сон?

— Здравствуйте Ангел, что вы имеете в виду? — несколько ошарашено спросила я в ответ.

— Умывальник, помнишь? – она иронично приподняла одну бровь, — тот, который ты разбила?

— Я это сделала до того, как легла спать, и как я уже говорила охране – потому что просто не рассчитала силы, — несколько скованно ответила я, — теперь я даже и не знаю, на что способна.

— Вампиры обычно не сильнее людей, для того, что ты сделала, вампиру нужно… скажем так сосредоточиться или быть в возбужденном состоянии, — она покачала головой и продолжила, — так как ты вряд ли экспериментировала с умывальником, я предположила, что ты расстроена, это так?

— Не задавайте глупых вопросов, конечно это так, — раздраженно проговорила я, — в конце концов, вы сказали, что я убила человека и сама больше им не являюсь, и не могу вернуться домой! Как вы считаете, это не повод, чтобы расстроиться и что-нибудь разбить?

Она немного нервно сглотнула и проговорила:

— Твои глаза… они засияли ярче…

— Что?

— Когда ты нервничаешь, они становятся ярче.

— Где здесь зеркало, я хочу это видеть, — я огляделась по сторонам. Коридор был зеркальной копией первого коридора – того, белоснежного и, к сожалению, здесь зеркал не было.

— Пойдем, ты должна поесть, это тебя успокоит.

Как только она сказала про еду, я сразу почувствовала, как заныла моя спина от голода.

— Да, пошли.

Коридор был крестообразной формы, мы свернули в правый отсек и подошли к одной из дверей с номером 32. Ангел вставила свой пропуск в замок и дверь открылась.

— Как в научных лабораториях, да? – спросила я, — всё по-серьезному?

— Ну да. Здесь всё по-серьезному, — пожала плечами Ангел, и мы вошли внутрь.

Лаборатория оказалась совсем другой, чем я себе представляла. Во-первых, это была не она, а длинная комната для больных. В ряд стояло шесть коек, каждая из которых была закрыта от других белыми, полупрозрачными шторами. Повсюду стояли какие-то медицинские механизмы, инструменты и прочее, названия чего, я не знала. Так же были холодильники, когда я принюхалась, то ощутила, что изнутри их идет слабый запах крови. Да и в целом, это помещение пропахло кровью.

— Что это за место? – поинтересовалась я у Ангела.

— Это больничный отсек, здесь какое-то время находятся охотники, которых ранили. Когда они восстанавливаются, их переводят в более подходящее для выздоровления место.

— Этот этаж… больничный?

— Ага, здесь есть операционная, далее этот больничный отсек, морг и несколько других нужных помещений.

— Здорово… наверное.

— Я тоже так считаю, — она улыбнулась и подошла к одной из коек, — хорошо, теперь ложись сюда, сейчас я принесу тебе кровь. Кстати, кроссовки лучше снять, — ещё раз улыбнувшись, она ушла за кровью к одному из холодильников, находящихся на другом конце этой длинной комнаты.

Я быстро скинула с себя кроссовки и поудобнее устроилась на койке. Я чувствовала себя как-то некомфортно и даже больной. Все эти койки, яркий больничный белоснежный свет. И вся эта атмосфера стерильности угнетающе действовала на меня. Эта комната плохо ассоциировалась у меня с едой. Вернее вообще никак. Мне вновь стало грустно. Неужели я до конца своих дней буду вынуждена так жить? Питаться замороженной кровью в стерильных комнатах, бояться выйти на улицу, чтобы никто не догадался, кто я. А главное, всё это делать одной. Ангел конечно милая девушка, у неё приятная улыбка, но меня пугало то, что сейчас я вижу не её, а вены, проступающие сквозь её кожу. Слышу биение её сердца. И пускай в моей голове не рождается желание напасть и высосать кровь, но всё равно, то что я чувствовала и слышала ещё больше отдаляло меня от человека, чем еда в стерильных боксах. Ну, если вы понимаете, о чем я.

Наконец, Ангел вернулась, в одной руке она держала пакет с кровью, а другой везла ко мне капельницу. Меня передернуло от отвращения.

— Надеюсь, что ты ничего не имеешь против первой отрицательной? — она улыбнулась.

— Я чувствую, эта кровь холодная.

— Хочешь, я её погрею?

— Давай, хотя… всё равно, лучше побыстрее покончим с этим, — и я с готовностью вытянула руку вперед.

— Окей, — она подвела ко мне капельницу и принялась за процесс установки.

Ангел на удивление быстро со всем справилась. И вот, спустя семь минут, я уже вкушала все прелести холодной крови в своих венах. И да, чесотка вернулась.

— И как долго я буду лежать с воткнутой иглой?

— Пока не скажешь, что сыта, — пожала плечами Ангел, — обычно одного пакета хватает, но кто знает, ты же совсем младенец по вампирским меркам.

— Ну да… младенец..., — я с ненавистью посмотрела на пакет с кровью, желание почесать руку никуда не пропадало, — а почему у меня рука чешется в месте прокола?

— Потому что твоему организму не нравится, что в твоей руке торчит иголка. И кстати, если ты просидишь с ней часов…ммм… семь-восемь, эта иголка начнет сама вылезать из-под кожи.

— Вы это серьезно? – недоверчиво посмотрела я на неё.

— Точно тебе говорю, — кивнула Ангел в ответ, — это особенность организма вампира. Вот почему, чтобы убить такого как ты, нужно отрубить ему голову. У нас даже есть поговорка: "Даже труп вампира может вас убить". Дело в том, что если в вампира всадить обойму пуль… в сердце, легкие, голову… короче не важно, он упадет. Хотя, скорее всего он упадет, если будут задеты по-настоящему важные органы. И то не факт. Ну, в общем я хочу сказать, что вампир, убитый пулями спустя часов двенадцать-тринадцать воскреснет, все пули буквально выползут из его тела, а на месте ран появится новая кожа. И он встанет и будет мстить. И если вампиру отрубить руку, а затем приставить к тому же месту, она прирастет обратно… это плохо работает только с головой. Для руки максимум шесть-семь часов с момента потери. Для головы счет идет на минуты. И это очень опасный процесс, так как может воскреснуть не разумный зверь… и вообще меня унесло в какую-то другую степь и я плохой рассказчик.

— Да уж, я… в шоке, — вытаращенными глазами смотрела я на Ангела. Регенерация конечностей. Полная регенерация. Это же фантастика. Неужели, я так могу? — а новые руки не отрастают?

— За пару лет, — кивнула она, — я смотрю эта информация тебя ошарашила?

— Да, оказывается я не просто монстр, а супер монстр с нереальной способностью к регенерации и перспективой, в случае неудачи, стать неразумным монстром.

— Знаешь, не всё так плохо, а наоборот. Если человек разумен и здраво соображает, он может решить любую проблему. В конце концов, тебе не нужно убивать людей, — и она кивком головы указала на капельницу, — так что успокойся.

— Ага… легко сказать, чем сделать… и вы забыли – я же не человек.

— Слушай, я пытаюсь тебя успокоить, но я явно не тот человек, который тебе нужен, — она смущенно склонила голову вниз, — вряд ли кто-то из нас может понять, каково тебе сейчас приходится. Всё, что мы можем сделать, это попытаться как-то облегчить твоё новое состояние, понимаешь? И, разумеется, найти того, кто это сделал.

— А что если я такой родилась? Что если в этом виновата только я? – тихо прошептала я в ответ, пытаясь сдержать слезы.

— Не говори так! – громко воскликнула Ангел, — нельзя обвинять себя в том, в чем ты не виновата! Ведь это так, ты такой родиться не могла. Вот чисто физически не могла!

— О чем ты говоришь? – непонимающе уставилась я на неё.

— Вампиризм, это не мистика, это… паразит, — твердым голосом проговорила она.

— Паразит? – я вновь ошарашено уставилась на неё.

— Да, паразит. Наши ученые и я в том числе потратили много времени, чтобы выяснить это. Вампиры не миф, это сложный паразит передающийся через кровь. От вампира до человека. Какое-то время он размножается в новом теле, после чего появляется главный скажем так паразит, который помещается вдоль твоего позвоночника. От копчика до мозга. И начинает процесс переделки организма под свои нужды. В какой-то степени он даже разумен, так как процесс его эволюции идет семимильными шагами. Разумеется, остаются некоторые вещи, которые мы не понимаем, но это скорее из-за уровня развития нашей науки, чем какая-то мистика, — она тяжело перевела дыхание, — ты просто больна, ты не монстр, чтобы не говорили охотники. Я провела в лабораториях много времени и осознала это. Но они пока не понимают. Рано или поздно, но мы найдем лекарство. И ты станешь человеком вновь.

— Разве? – прошептала я, — стану? У меня появились когти, присоски на клыках, кости изменились, глаза стали другими. Я стала другой. И вы говорите, что сможете вылечить меня? Избавить от этого?

— В будущем, обязательно мы найдем способ, — уверенно кивнула она в ответ.

— А что мешает вам сейчас вытащить из моего организма эту дрянь?

— Потому что если вытащить главного паразита, ты станешь мертвой. Это как с пулями, понимаешь? Ты очнешься, когда своё место займет новый главный паразит. И это неизменно, чтобы мы не делали, — печально покачала головой Ангел.

— Вы проводили эксперименты над вампирами? – тихо проговорила я.

— Да, проводили.

— Это бесчеловечно, вы в курсе? – продолжила я.

— Не так бесчеловечно, как пить кровь у младенцев, — пожала плечами Ангел, — София, ты первый вампир, который ведет себя как человек. Ну, из тех, что я встречала. Остальные хотели вонзить свои клыки мне в глотку, так что я не считаю, что мы не правы, пытаясь вас вылечить.

— И эти исследования, которые ты будешь проводить надо мной… они тоже будут такими? – резко сказала я, — ведь это же для моего блага?

— Ну, во-первых, мы будем пытаться понять, как ты стала вампиром, понимаешь? – спокойно ответила на мой выпад она и принялась расхаживать по комнате вокруг меня, — я проведу забор крови, вот и всё. Во-вторых, ты наш гость и я не думаю, что было бы правильно так поступать с тобой. И в третьих, все опыты мы проводили над убийцами. Вот как это работает.

— А ты сможешь понять, что со мной не так просто взяв кровь?

— Честно? – она внимательно посмотрела на меня, — думаю, что нет. Мы слишком мало знаем о вампирах, чтобы я могла объяснить, как такое могло получиться. Моё мнение таково – тебя обратили и стерли память. Кстати, тебе не говорили, что некоторые вампиры обладают определенными способностями?

— Способностями, — я удивленно уставилась на неё.

— Ага, насколько мы знаем, такими способностями они обладали уже будучи людьми, но в более низкой форме или в состоянии сна. Когда же их обращали, способности просыпались. Возможно тебя обратил вампир, который обладает способностью гипнотизировать не только людей, но и своих собратьев.

— Тогда где же он? Почему он меня бросил?? – в сердцах воскликнула я и вновь посмотрела на капельницу. Я чувствовала, что скорее всего легче бы пережила своё превращение, если бы рядом со мной был тот, кто со мной это сделал. Как интеграция в новое общество. Быть среди своих, которые всё объяснят и покажут. И собственно говоря, скажут, зачем они это со мной сделали. Вернее зачем он или она это сделал.

— А вот этот вопрос мне кажется самым важным, — тихо пробормотала Ангел, и уже нормальным голосом продолжила, — может ты обладаешь каким-то особыми способностями, но не знаешь об этом? С тобой не происходило ничего странного?

— Смеешься? Я вампиром стала, куда уж страннее! – саркастически ответила я.

— Извини, думаю об этом мы поболтаем в другой раз, — она улыбнулась мне, — ладно, что-то мы с тобой заболтались, а мне нужно ещё кое-какие дела сделать для Ордена. В верхнем ящичке возле койки, ты найдешь несколько книг. В основном фантастика, но есть и кое-что из классики. Как почувствуешь себя сытой, просто нажми вот на этот пультик, — и она указала на маленький белый пульт с единственной кнопкой, лежащий на тумбочке.

— Да, точно, дела… а что мне делать после… гкхм… обеда?

— Позвони Агнессе, она скажет, — и Ангел направилась в сторону выхода.

— Эй, Ангел! А что такое Орден? – крикнула я ей вдогонку.

Она остановилась и развернулась ко мне:

— Орден… это мы. Охотники. У нас нет названия, так нас сложнее найти, но если ты встретишь человека с татуировкой двух о, ты будешь знать, что он охотник, — Ангел серьезно посмотрела на меня, словно желая сказать что-то ещё, но потом как бы себе покачала головой и вышла из комнаты, оставив меня одну.

Орден Охотников. Забавно. Наверное, у них вековая история, как у каких-нибудь тамплиеров, иллюминатов или масонов. Ладно, что у нас тут есть почитать…

Прошло час, прежде чем я почувствовала, что сыта. Нажав на кнопку, я дождалась Ангела, которая вытащила из меня иголку и проводила до лифта. Она выглядела какой-то уставшей, хотя мы не виделись всего час, но на мои осторожные расспросы касательно того, чем она занималась, она лишь махнула рукой. Также она сказала, что завтра днем за мной зайдет и мы начнем исследования, но попросила, чтобы я не слишком возлагала на них надежды. И мы распрощались.

Придя в комнату, я сразу зашла в ванную и с удивлением обнаружила, что раковину мне заменили. На точно такую же. Я решила, что её принесли из соседнего номера. Быстро приняв душ, я подошла к телефону и попыталась позвонить Инге. Как и ожидалось, у меня ничего не вышло. Похоже телефон заблокирован от внешнего мира, что было обидно. Я посмотрела на часы, висящие на стене. Время было полвторого ночи. Звонить Агнессе явно поздно. Я печально вздохнула, меньше всего я хотела оставаться сейчас одна, особенно после всего, что я услышала от Ангела. Конечно, я прихватила парочку книг из больничного отделения, но что-то читать мне особо не хотелось. Я подошла к окну и посмотрела на улицу. Судя по всему, мои окна выходили на небольшой парк, мягко освещенный желтым светом от фонарей. Я напрягла слух, и услышала тихое журчание воды. Похоже мы находились возле воды, скорее всего маленькое озеро или пруд. Мне нестерпимо захотелось выйти наружу и подышать свежим воздухом. Тогда я решилась позвонить охране и попросить их об этом.

— Извините, но нет.

— Почему? Я же вроде не пленница! К тому же не собираюсь сбегать, я просто хочу подышать свежим воздухом, пройтись по парку и посмотреть на реку в лунном свете, я вроде бы о многом не прошу!

— У нас приказ – никуда вас не выпускать, извините, — голос на том конце провода был непреклонен.

— Ну, пожалуйста, вы можете идти рядом и держать меня на мушке, честно слово, я никуда не сбегу! Вы что, хотите, чтобы я вас умоляла? – я почти плакала, когда почувствовала некоторую неуверенность охранника, — ведь не обязательно об этом рассказывать, правда? Я завтра же поговорю с Агнессой, я абсолютно уверена, что она позволит мне эти прогулки… но сегодня… я просто боюсь оставаться одной…

— Ладно, но если вы что-то выкинете, мы будем стрелять на поражение! Вы поняли меня? – твердо проговорил охранник, предварительно с кем-то посовещавшись.

— Спасибо-спасибо-спасибо! – радостно воскликнула я.

— Спускайтесь, мы вас встретим.

Ура! Я иду гулять!

Парк и правда оказался волшебным, и всё благодаря моему особому вампирскому зрению. Каждая травинка, каждый листик был прекрасен. Эта красота проступала только тогда, когда я хотела её видеть. У меня пронеслось в голове – и как же я этого раньше не замечала. Весь небольшой парк, эта аллея, ведущая к маленькому прудику, видневшемся в дали, всё это было наполнено неповторимым ночным обаянием, каким-то волшебством, открывавшемся в серых и желтых тонах. А звезды, о эти звезды… мне казалось, что они стали ближе ко мне, сверкающие, как капли дождя на стекле. Я была очарована этой ночью, пьяна этой красотой. От радости, я начала танцевать, чувствуя себя лесной нимфой, а не монстром, затаившимся в ночи.

Охранники, бредущие чуть позади, были на удивление спокойны, один из них курил дешевые сигареты и что-то рассказывал своему коллеге. Я старалась не обращать на них внимание, ведь они скорее надзиратели мои, чем охранники, хоть и ведущие себя довольно доброжелательно. Вот что странно, все охотники, которых я встретила не выказывали мне знаков недружелюбия и ненависти, а наоборот, вели себя довольно спокойно в моем обществе. Хоть и все они знали, что я убийца. Это меня действительно удивляло и я никак не могла найти причину. До меня донесся запах сигареты и я сообразила, что не смотря на все мои изменения, на превращения, я всё ещё хочу курить. Это было смешно. Я решила проверить, могу ли я это себе позволить или же история повториться, как с пельменями. Я подошла к охранникам и вежливо поинтересовалась:

— Можно сигаретку?

Курящий охранник от неожиданности даже поперхнулся:

— Не знал, что вампиры курят!

— Я тоже этого не знаю, вот хочу проверить, — искренне ответила я.

— Ну ладно, держи, — он протянул мне сигарету и дал прикурить, после выжидательно уставился на меня.

Я осторожно затянулась и… н-и-ч-е-г-о. Я ничего не почувствовала. Просто воздух с никотиновым вкусом.

— Ну как? – поинтересовался некурящий.

— Ничего, обидно даже, — я расстроено передернула плечами, — кстати, а вы какой крепости сигареты курите?

— Да я бросаю, поэтому единичку.

— Может поэтому?- я вновь затянулась, — раньше я курила тяжелые сигареты.

— Хотите, я завтра куплю вам тяжелые?

— Если можно, то да, — я улыбнулась, после бросила сигарету в урну, — ладно, думаю, что пора возвращаться, завтра новый день и всё такое.

— Да, пойдемте.

И мы покинули парк. Я с легким оттенком грусти рассматривала по дороге деревья. Это красота, которая доступна монстрам. Почему я её вижу, а охранники нет? Или же причина в том, что я пытаясь найти в себе изменения, заметила изменения внешние? Вернее не так, чувствуя себя на грани, поняла красоту мира, позволила себе её увидеть, а вот люди не позволяют? Проходят мимо и не замечают. От таких мыслей мне стало ещё более грустно.

Придя в номер, я вновь приняла душ. После этих кровавых следов по всему телу, я постоянно чувствовала себя грязной, ведь люди всё время потеют… а значит и на моей коже всё время образуется этот розоватый слой. Надо будет об этом поговорить с Ангелом, подумала я и разобрала постель. Включив прикроватный ночник, я решила перед сном всё-таки почитать. Спать мне по-прежнему особо не хотелось, хотя какое-то легкое чувство усталость всё же появилось. Так что я погрузилась в чтение книги.