Юлия Снежная

— Мам, а где папа? — зевая, спросил меня Роберт.

— Он в студии скоро приедет.

Взяв ключи от машины, я поехала в парк имени Пушкина, когда мне плохо я всегда сижу там.

— Дубровский просил вас сопровождать — сипло сказал качек в темных очках.

— Поехали — вздохнув, махнула я рукой.

Я знала что, узнав, обо мне правду в худшем случае Дубровский навсегда, вычеркнет меня из своей жизни, а в лучшем в относительно лучшем случае будет как айсберг.

Началась, метель я только хотела сесть в машину как нам перегородили, дорогу охранника, убили, а меня затолкнули в черный джип. Очнулась, я в подвале я сразу поняла, почувствовала, что Соколовский бежал из тюрьмы, для того чтобы меня убить.

— Тим, ну за что?

— Ты еше спрашиваешь? Ты сломала, мне жизнь из-за тебя я, потерял свой дар свой талант.

Раздался, треск посыпались, стекла, оказывается, охранника он только ранил, он вызвал полицию с Амоном.

— Ты все равно будешь ему противна — бросил мне он, уходя под конвоем.

— Ира, как ты?

— Все нормально.

Дома дети уже спали, когда мы приехали, спасибо свекрови она с ними, посидела.

— Почему ты мне не позвонила? — тихо спросил меня Лев.

— Потому что мы женаты только на бумаге и связывает нас только сцена.

— Я не стану отрицать, что, узнав о тебе такую правду, был шокирован, но я люблю тебя.

— Ты путаешь любовь с привычным образом жизни и «инструмент» приносящий прибыль.

— Перестань, вот ты опять заводишь одну и ту же песню как же с тобой тяжело.

— А мне тяжело наблюдать за тем как угасает наша любовь. Тебя гложет то, что твоя жена в прошлом спала, с денежными мешками прочищая, себе путь на сцену я тебя, понимаю, но и ты меня пойми мне больно, потому что я очень тебя люблю.

— Ир, давай похороним твое прошлое главное, что той Иры больше нет, все наше окружение знает тебя как Дубровская Ирэн Сергеевна.

Ночь была, страстная я, поняла, что не все еще потеряно главное, не утаивать, друг от друга ничего. Сегодня в 19:45 состоится мой концерт.

После того как я попала, в аварию я вижу постоянно какие-то ведения. Я постоянно брожу по порталам, будто бы чего-то ищу, только сама не знаю, чего, разговариваю с иными существами, людьми. Они как мы только у них удлиненные черепа кисти рук у них длиннее пальцы, чем у нас кожа у них голубоватая.

В прошлой жизни я была, целительницей Лимфой это мне, сказал карлик Абидос. Утром я проснулась от телефонного разговора мужа по телефону.

— Проснулась? Концерт немного сдвинулся, будет в 20:00 часов.

— Хорошо. Как дети?

— Ир, я думаю, что будет лучше, если Арина пойдет в школу с шести лет без общения она вырастит домашним растением, не знающей жизни.

— Ты прав закурив, кивнула я.

— Мама уже занимается, оформлением Арины в элитную школу будет ходить, в нулевой класс.

— Спасибо вам я перед вами в большом долгу.

— Ир, брось у нас с тобой будет все хорошо главное, что деньгами мы заткнули рты всем.

«Так это так только как бы мое прошлое не разболтал твой друг» — с грустью подумала я о себе.

— Может, примем душ вместе ты как?

— Я согласна.

Когда мы вышли, из душа дети, сидели в столовой.

— Почему такая грустная?

— Потому что хочу родить малыша, но у нас ничего не выходит.

— Ир, у нас еще будут дети, ты пройдешь, комплексное обследование в Германии, если понадобиться, будешь лечиться, но только не сейчас у нас записи новых альбомов сама понимаешь.

«Понимаю, Лев я все понимаю, я просто тебе противна» — с горечью подумала я.

В 13:40 ко мне приехала гримерша соорудила, мне прическу сделала броский макияж, а Таисия Васильевна помогла надеть концертное платье цвета морской волны.

— Ирэн у тебя талант правильно твоя сестра тебе говорит ты бриллиант — закурив, сказала костюмерша.

В 14:45 мы поехали в Обнинск, где дали концерт затем в Омск в 19:00 часов были в концертном зале Москвы «Айва» Зал стоял на ушах я кумир для молодого поколения.

— Наш альбом «На волнах любви» будет бомбой — зайдя, в гримерку, заметил Дубровский.

— Ты, думаешь?

— Я не думаю, я просто, знаю.

В честь нашего мини гастрольного тура мы закатили вечеринку в ресторане «Симфония» там была вся тусовка шоу-бизнеса к счастью «черных пиарщиков» не было.

— Дубровский, где ты их только находишь? — закурив, спросила его Примадонна.

— Ты меня прости, но она лучше твоей Виктории у нее голос льется изнутри.

— Как у тебя с Галкиным не развелась?

— Шар предсказаний сказал мне, что у нас будет крепкий союз, а тебе ведь известно, что я могу, предсказывать, будущее умру я, кстати, в 67 лет от кровоизлияния в мозг.

— Наверное, страшно знать прошлое заранее? — закурив, спросил Дубровский Пугачеву.

— Страшно, но куда деваться, если ты его видишь.

Вечером он все дивился ее дару.

— Тебе нас просто не понять.

— Тяжело ей в ее возрасте растить детей.

— Там помогают няни.

— Тогда, наверное, легче.

— Лев я так далека, от тайностей личной жизни звезд что ни хочу заморачивать себе голову.

— И то верно я сам особо туда не суюсь.

— И правильно делаешь, как бы разобраться в собственной жизни.

— Утомилась?

— Знаешь я не любитель тусовок, но шоу — бизнес из них состоит, так что не в обиде.

— Завтра у мамы день рождение шестьдесят пят лет.

— Спасибо, что напомнил, а то я забыла.

— Ир лучшим для нее подарком будет фарфоровый сервиз.

— Тогда чего мы ждем? Поехали.

— В одиннадцать часов ночи? — взглянув на часы, переспросил Дубровский.

— Я знаю несколько круглосуточных магазинчиков.

— Тогда поехали.

На улице подморозило, мы чуть, не попали, в аварию пришлось обратиться к своему ангелу хранителю. В «Тальями» мы купили золотистый сервиз с розочками.

— Мама будет рада, она любит все изысканное. У тебя хороший вкус.

— Мне привела его мама.

— У тебя хорошие родители — вздохнув, сказал Лев.

— Лев, мне кажется что.

— Ира, не требуй, от меня невозможного прежних отношений, не будет, но ты мне не безразлична.

Что ж Ирэн это маленькая плата за твое бурное прошлое молодости — сказал мне сиплый голос некого существа, которое повисло над комнатой в виде облака.

— Мам ты отвезешь нас?

— Конечно милые.

— Катерина Стефановна заберете Арину в 16:00 часа, а Роберта в 17:00 часов.

— Хорошо.

Закурив, я молча отошла к окну, муж резко изменился по отношению ко мне, после того как узнал правду, мне придется принять это как данность и попытаться спасти брак. Я боюсь, сколько остаться без продюсера сколько, без любимого человека. Поднявшись, на второй этаж я села за фортепиано.

— Наиграй еще — подойдя ко мне, сзади попросил Дубровский.

— Это будет бомба. Звонила, мама отмечать ее юбилей будем в ресторане «Сильвия» очень хороший ресторан.

— Я ничего о нем не слышала но, наверное, хороший — пожала я плечами.

— Дети в 17:00 часов должны быть дома, потому что в 20:00 часов мы должны быть в ресторане.

— Я знаю.

— Ир, а теперь о том, что у нас на повестке дня. В 12:30 мы едем в студию, где записываем альбом «Небеса моей мечты» в марте у нас гастроли в 15:30 у тебя поход в салон красоты «Магнолия» в 16:40 у тебя стилист.

— Спасибо, что все мне расписал — вздохнув, перебила его я.

— Ир, твой сарказм здесь неуместен, я просто ни хочу, чтобы мы выпадали из графика.

— Прости, сама, не знаю, что на меня нашло.

Бросив окурок в пепельницу, я скрылась в ванной. Сейчас с ним у нас больше деловые отношения, нежели раньше до того как он узнал всю мою подноготную и от осознания этого хочется выть белугой вот только быть в его глазах обычной слабой бабой не хочется. Жаловаться на судьбу матери бесполезно услышу лишь: «Я тебя предупреждала». Дубровский пил кофе, когда я вышла из душа.

— Ты быстро.

— А чего время тянуть?

Открыв, гардероб я, достала черную водолазку с джинсами волосы заколола наверху. Подумав, достала черную шубку и норковую шапку.

— Ир, я тебя люблю, ты меня слышишь? Правда о тебе была для меня ударом, но не настолько, чтобы тебя бросить.

— Лев, ты лжешь сам себе тебе со мной просто удобно.

— Все беды детка твои от твоей низкой самооценки ты низко себя ценишь — покачав головой, перебил меня Дубровский.

Еще никто мне этого не говорил, а может он прав и это действительно так? — мысленно спросила себя я.

— Ира ау, о чем задумалась? Нам пора Герман давно ждет нас в студии.

— Я задумалась о твоих словах.

— И что я угадал? Неужели.

— Скорее всего, да просто я старалась на этом не зацикливаться.

— Ты просто запуталась хорошо, что судьба свела нас ты, наконец, поверила в себя.

Нас прервал, сигнал с улицы Олег, устал нас ждать.

— Пошли, а то Герман не любит ждать — кашлянув, сказал Лев.

— Пошли.

Герман настраивал инструменты, когда мы зашли.

— Я вас заждался, проспали что ли?

— Да.

— Ну, что начнем? И так много времени потеряли.

— Пожалуй, вы правы.

Обыграв, весь альбом мы, пришли к тому, что он идеален свет музыка в норме. Сегодня записали три песни к альбому.

— Ирэн ты бриллиант шоу-бизнеса — похлопав, меня по плечу сказал Герман.

Посмотрев на часы, на которых уже было 14:56 я, простившись, пошла к выходу.

— Решила пройти по магазинам?

— Хочу купить платье Арине к вечеру.

— А сыну костюм?

— Да.

— Я буду в 17:00 часов.

— Буду ждать.

Сначала мы заехали в «Офелию» где я купила себе несколько костюмов, вечерних платьев несколько пар туфель зашла в отдел золотых украшений.

— Ирэн ты что ли? — услышала я прокуренный голос Ирки Митюхиной, с которой чуть не потонула сейчас она замужем за вором в законе Бизоновым Аркадием Михайловичем.

— Я. А ты я смотрю, тоже, цветешь.

— Вышла замуж за крышу и не пожалела под ним сеть банков.

— А как же он проглотил твое прошлое?

Да, Катька, какой ты была такой и осталась — мысленно подумала про себя я. Да, Катька, какой ты была такой и осталась — мысленно подумала про себя я.

— Это, тебя я ни каким образом не касается — бросила ей я, выходя из ботика.

— Не боишься, что я закажу статью о тебе?

— Не закажешь, если конечно, не хочешь оказаться там, откуда он тебя подобрал, ведь мой муж, имеет больший авторитет в криминальном мире, чем твой как я понимаю, он был мелкой сошкой.

— Какая же ты сука.

— У меня была хорошая учительница все мне пора.

По дороге в салон красоты я вспомнила Кристину как мы с ней дружили пока в общей тусовке я не познакомилась с Катькой. В салоне красоты я была, во время Кристина только, успела заварить нам по чашечке кофе.

— Ты отхватила большой куш — делая, мне маску для лица, заметила она.

— С Дубровским бывает непросто.

— А с творческими людьми всегда так по себе знаю я замужем вообще за оперным певцом за Гусинским Ярославом Витальевичем.

— Ир, забудь, о своем прошлом живи, настоящим каждый человек, имеет право на ошибку.

— Спасибо просто отношения с мужем уже не те.

— А ты чего хотела когда он с тобой, познакомился ты, показалась ему ангелом, сошедшим с небес он, увидел в тебе непорочную девушку с ранимой душой, а позже узнал, что за ангелом, пряталась развратное создание, побитое тяготами жизни.

— Главное что нас с ним связывает музыка.

— Он любит тебя даже не заморачивай себе голову.

— Мне пора уже ведь 16:00 часа?

— Без десяти четыре.

— Я поехала, а то в 16:40 у меня стилист сегодня ведь у свекрови юбилей.

— Никогда бы не подумала что ей 64 года.

— Это благодаря пластике и уходу за собой.

— Как у тебя с ней?

— Нормально.

Помахав, ей рукой я вышла, из салона увидев рядом с Константином Славу, я тяжело вздохнула.

— Почему ты здесь, а не с Дубровским?

— Он просил купить мне цветы для его матери. Ты изменилась, стала более уверенной в себе.

— Я просто поверила в себя.

— Брак с Дубровским пошел тебе на пользу. Ир, я рад, что мы между собой все прекратили нам с тобой действительно не по пути.

— Мне пора.

Не успела я раздеться, как приехал стилист. Из приоткрытой двери я слышала, как одновременно приехала гувернантка с детьми и муж. Открыв, гардероб я, надела светло-голубое платье волосы решила распустить по плечам надела к нему алмазное колье и перстень.

— Это твой цвет.

— Почему грустишь?

— Потому что хочу малыша, а уже прошло три года, а у нас не получается.

— Ир, тебе будет, только двадцать семь лет и еще не время обещаю, после гастролей мы полетим в Германию, где ты пройдешь комплексное обследование.

— Спасибо.

В ресторане мы были, третьими мои родители со свекровью уже, были там.

— Это тебе мама — достав сервиз, сказал Дубровский.

— О, какая красота спасибо дорогие мои.

— Ир, нам надо поговорить — тихо шепнула мне на ухо мать.

— Хорошо только недолго.

— Ира, в следующем году ты пройдешь комплексное лечение, и обследование в Германии в 32 года родишь, сына, назовете Енисеем у вас с ним все наладиться.

— Мама, если б так.

— Прости, милая он вообще, мог вычеркнуть вас из своей жизни навсегда.

— Марина, Ирина вы где? — крикнули нам наши мужчины.

— Мам, а где Таня с Володей?

— У них аврал на работе не смогли выбраться.

— А как Даниил с Игорем?

— Пока все в работе на личном фронте тишина.

— Ничего еще встретят.

— Женщины вы идете или нет?

— Идем.

За окном метель у нас праздник завтра летим в Сочи на гастроли попутно в Самару и во Владивосток.

— О чем задумалась? — спросил Дубровский, подойдя ко мне сзади.

— О том, что немного перебрала — потерев виски, призналась я.

— Ира — вздохнув, покачал головой Лев.

— Знаю, можешь не продолжать. Не кричи и так болит голова.

— Сейчас я порошу сделать тебе кофе. Только больше не пей.

— Хорошо готовая провалиться сквозь землю от стыда — буркнула я.

Кофе помог, мне стало легче. Домой уехали около двух часов ночи.

Утром я с трудом встала, пришлось пить аспирин.

— Самолет в 13:00 можешь еще поспать — зевая, сказал муж.

— Нет, я уже все хочется распеться.

— Не помешало бы. Ну, что в душ? — Аля пока сделает нам легкий завтрак.

— Пожалуй.

Приняв, контрастный душ мы, почувствовали себя заново рожденными.

— Детей оставим на няню?

— Да потому что у твоей мамы тоже гастроли, а родители все в психологии.

— Ясно дети растут сами по себе.

— Они ходят в элитную школу и элитный детский сад раньше родители вообще отдавали детей в пансионат на обучение.

— В чем-то ты и права вырастут, самостоятельными, узнают, что в жизни все дается не просто.

— А я про что тебе говорю.

Ждать самолет пришлось, минут сорок что-то рейс задержали, пока ждали, чуть, не околели хорошо, что в Сочи плюс 10 градусов тепла. В самолете мне, было видение мне, явилась некая женщина в белом одеянии, которая прошептала: «Береги, огранит, если древний, язык разблокируют лихие люди быть беде».

— Снова было видение?

— Да, слава богу, что сестра передала мне его он в надежном месте шифр у меня в голове.

— Ирка, сейчас со спутника воздействуют на наш мозг так что.

— А на меня гипноз не действует, я сама кого, хочешь, загипнотизирую.

За разговором ни о чем мы незаметно долетели до Сочи.

— Плохие воспоминания?

— Без комментариев.

— Ясно. Ирэн постарайся не вспоминать о том, что кануло в лето.

— Постараюсь.

Остановились мы в отеле «Грант» в двухместном номере с видом на море. Через тридцать минут горничная принесла нам обед.

— Алина, придет через час сделать тебе грим и прическу.

— Хорошо.

— Прорепетируем?

— Давай.

Отрепетировав, концертную программу мы, позвонили администратору гостиницы.

— Приносим свои извинения, она будет уволена.

Через десять минут в наш номер принесли кофе и легкий обед салат и морепродукты.

— Завтра летим уже в Самару.

— Тоже на один день?

— Да.

И он, и я стараемся не ворошить мое прошлое мы оба хотим сохранить наш союз не только связывающий нас как певицу и продюсера, но и как мужа и жену.

— О чем задумалась?

— О том, что здесь началась моя карьера как сольной певицы.

— Жалеешь о том, что поставила на Шуйского, а не осталась с Соколовским?

— Понимаешь, я пожалела только спустя месяц, но я была уже беременна Альбертом.

— Альберту семь лет?

— Да и он пошел в первый класс, а Арина в нулевой.

— Они ладят?

— К счастью да.

— Лев у нас будет, сын я это, чувствую.

— Малыш, я это знаю.

— Нам пора ехать — посмотрев на часы, перебила я мужа.

Нас зал встретил свистами в зале негде, было яблоку упасть зал, был забит. После каждой песни мне несли охапки, роз среди зрителей я, увидела Аркадия своего первого продюсера. Концерт длился, три часа встречаться с потасканным спившимся некогда неплохим продюсером мне, не хотелось потому мы вышли через черный ход.

— Что тоже твой «трофей»?

— Лев, пожалуйста, не надо — нервно закурив, попросила его я.

— Хорошо не буду, расслабься.

В ресторане «Сафари» мы отметили премьеру альбома.

— Ир, я тебе обещаю, попрекать тебя твоим прошлым, не буду.

— Спасибо. Лев я изменилась я уже не та, что была раньше.

— Я это знаю, потому что когда мы познакомились, ты предстала передо мной загнанным ангелом.

— Который обернулся развратной голубкой.

— Все хватит, об этом давай лучше выпьем за нас.

— Скоро у меня день рождение.

— Отметим с размахом, а в сентябре полетим в Германию в наш новый дом.

— А вот отсюда поподробнее.

— Три месяца назад я там купил дом, недавно там закончили ремонт в стиле 19 века старинная мебель зеркальные потолки камин есть зимний и летний сад.

— Завтра летим в Самару.

— Спасибо тебе с языками проблем у меня нет.

Заснув, у него на плече я проснулась потому, что замерзла.

— Ты во время проснулась через сорок минут у нас самолет.

— А что летим сегодня?

— Да так что собери самое необходимое.

Гастроли летят, как недели ближе, к вечеру мы были в Самаре.

— Концерт завтра в 20:00 часов и летим тут же во Владивосток.

— Та же программа? — плеснув, себе в бокал вина спросила я.

— Да. Ир ты особо не налегай, на спиртное завтра ты должна быть в форме разбирая вещи — сказал Дубровский.

Бросив, бутылку в ведро я, вырубилась. Когда проснулась, мне впервые в жизни, было стыдно перед мужем.

— Что на тебя вчера нашло? Ира я тебя не узнаю.

— Мне кажется, что я тебя теряю. Разревевшись, я отошла к окну. Я устала быть сильной. Тяжело стучаться в закрытые двери.

— Ира, у нас будет все хорошо. У нас просто кризис в отношениях, но он пройдет надо просто подождать, а теперь приведи себя в порядок.

Приняв, душ я, выпила две таблетки анальгина. Через час стало немного легче.

— Как ты готова к выступлению?

— Готова. Лев не смотри, на меня так я, напилась-то во второй раз в жизни.

— Ир, я знаю о твоих чудачествах все, так что лучше не лги мне.

— Прости, просто не хочется вспоминать свои подвиги молодости.

В 14:00 часа приехал гример, который скрыл следы вчерашнего веселья. Стилист сделал, не броский макияж волосы залил, лаком и распустил, по плечам сегодня я, буду выступать в серебряном платье песня «Дождь в ночи».

Пела три часа, потом общалась, с залом собрала, море цветов только успевала давать автографы. Завтра с утра летим во Владивосток.

Валившись в номер в 1:00 ночи я, не раздевшись, вырубилась, проснулась в 7:00 часов утра раздетая и разбитая.

— Как ты?

— Устала, утомилась.

— Ничего последний напряг, и мы лети, в Германию даем себе не большую передышку.

— Лев думаешь получиться?

— Катрина Ильич специалист от бога.

Концерт во Владивостоке прошел на ура закончился, в двенадцать часов улетели ночью.

— Соскучилась по детям?

— Очень.

— Через два дня летим в Германию.

— Спасибо тебе.

За окном журчат, ручьи на дворе апрель месяц дочь пока ходит в нулевой класс учиться хорошо, как и Роберт. Мы сегодня собираем, чемоданы летим, в Германию на не определенное время Екатерина Сергеевна, обещала проследить за тем, чтобы дети не отлынивали от учебы.

— Ирочка ты нас прости, но мы все в работе только по субботам мы свободны — вздыхая, сказали мне мамы.

— Ира, нам пора — кашлянув, обратился ко мне муж.

— Иду.

— Мы на вас не в обиде. Нам пора.

— Ир, твой день рождение отметим, в Германии тебе ведь будет двадцать восемь лет.

— Мне все равно главное чтобы все получилось.

— Ты главное верь и у нас обязательно все получится.

Я люблю своего мужа за оптимизм. Сама не знаю, почему вдруг я перестала верить в удачу, скорее всего потому, что Соколовский меня все-таки надломил. В самолете меня укачало, пришлось выпить две таблетки.

— Скоро пойдем, на посадку в клинике нас уже, ждут.

— А где будешь ты?

— Я буду писать музыку, и навещать тебя.

Из самолета мы поехали домой. Увидев, мраморный семи этажный особняк я, присвистнула. Внутри все отделано под дерево мебель старинная.

— Есть камин, если хочешь, я его включу. Правда, немцы люди экономные, но мы ведь не немцы.

— Здравствуйте Лев Александрович — открыв дверь, поздоровалась с ним статная брюнетка в очках.

— Здравствуйте Клаудия Васильевна.

— Разберите вещи и накройте на стол запеченная рыба в чесночном соусе.

— Хорошо, Ирэна Сергеевна — сказала домработница на ломаном русском языке.

— Ты строга с ней.

— Будет, лучше если прислуга, будет знать свое место.

— Ты права.

— Нас ждут в клинике завтра ровно в 10:00 часов утра без опозданий.

— Страшно

— Ир, мы с тобой уже все обговорили. Если ты хочешь родить откажись на период лечения от курения.

— Ты задал мне практически не выполнимую задачу.

— Речь идет о нашем будущем сыне, так что выбирай выбор за тобой.

— Ну, конечно же, я выберу ребенка, ради него я готова отказаться от чего угодно.

— Вот и хорошо я рад, что мы друг друга поняли.

— Лев, после того случая, когда я потеряла малыша я не жила, а существовала.

— Все буде хорошо у нас еще будут, дети главное, наберись терпения.

— Хорошо.

Взяв меня на руки, он отнес меня наверх, где мы всю ночь наслаждались друг другом.

— Лев, знаешь, ты единственный с кем я, почувствовала себя женщиной, а не «инструментом» приносящим деньги.

— А любимым человеком, а не мешком с деньгами.

— Ну, тебя я таковым никогда не считала, ты был, для меня деловым партнером в тебе я сразу увидела тогда в Сочи своего будущего мужа.

— Лучше бы ты тогда сама рассказала всю правду, о себе я бы не чувствовал бы себя облапошаным дураком.

— Я боялась потерять не только сцену, но и тебя.

— Ладно, что было то прошло, давай спать завтра рано вставать.

Собрав, необходимые вещи мы, поехали в клинику. Меня поместили, в палату люкс Катрина Ильич оказалась милой женщиной, которая сказала, что мне надо немного подлечиться и тогда я обязательно рожу. Через три недели меня вдруг стало тошнить, осмотрев меня Катрина, сказала, что я беременна шесть недель.

— Мы вас выпишем, но каждую неделю просим к нам на осмотр.

— Хорошо.

— Лев у нас будет, ребенок, получилось — прижимаясь, к вошедшему в палату мужу, сказала я.

— Ирка, я счастлив, звонил, в Москву родственники безмерно счастливы за нас.

Рожать, мы решили в Германии после родов, полетим в Москву. К вечеру меня выписали домой. В Германии у нас начался второй медовый месяц. Благодаря наблюдению врача малыша я выносила хорошо через неделю рожу.

— Ир, с божьими молитвами ты выносила малыша без особых проблем.

— Потому что в Германии врачи от бога не то, что у нас в Москве разденут, как липку, но не вылечат.

— К сожалению, тут ты права, увы.

Енисея я родила 1 мая 2015 года, года деревянной козы в нашем случае козла.

— Молодой папаша вам сейчас покажут сына — услышала я сквозь сознание.

«Ты свою миссию выполнила агронит в безопасности» — услышала я хриплый голос без полого существа.

— Мы теряем ее, падает давление.

Открыв, глаза я, ощупав себя, испугалась, я, подумала, что малыша я потеряла.

— Ира. Как ты?

— Что с сыном?

— Он на кормлении ты всех нас напугала, твои родители в коридоре даже мама, прилетела.

— Я сама испугалась. Лев он вылитый ты.

— Я знаю. Дети остались с гувернанткой.

— Пусть приучаются к самостоятельности.

— Через три дня можно будет лететь домой.

— Хорошо бы.

Через три дня нас выписали, и мы улетели в Москву. Завтра крещение малыша сестра была безмерно счастлива.

— Ир, он такой спокойный весь в меня.

— С ним мне крупно повезло, что Арина, что Роберт заходились в крике до трех лет.

— Все в отца. Прости.

— Ничего тут ты, наверное, прав.

— Ир, тебе надо приходить в форму долго простаивать мы не можем.

— Я знаю, дай мне месяц, и я войду в колею.

— Хорошо, но только месяц не больше.

Среди ночи я проснулась от плача малыша зевая, подогрела ему детскую смесь «Ням — ням» Когда я вернусь, на сцену, придется нанять няню, хотя думаю что за дополнительную доплату Катя согласиться подработать и няней.

— Ирина Сергеевна не спиться?

— Не спится. Кать я слышала, что у тебя тяжело, болен, сын у него паралич в Германии его поставят на ноги.

— Вы предлагаете мне взять подработку?

— Да.

— Я согласна. Спасибо вам огромное.

— Ребенок с твоей мамой?

— Да.

— Она согласилась более того завтра я открою для нее личный счет с которого ее мать будет снимать деньги на лекарства сына Кати.

— Молодец я горжусь тобой.

— Просто на ее месте могла оказаться я.

— Заснул?

— Все хорошо. Тань я так счастлива.

— Да.

— Завтра в 13:00 крестины приедут, мои родственники дальние и близкие приедет сестра Полина она экстрасенс.

— Хотелось бы с ней познакомиться.

— Она твоя поклонница.

Заснув, я проснулась от плача ребенка. Мужа в комнате уже не было по музыке, раздававшейся из студии я, поняла, что он там.

Малыша крестили, во Владимировском Соборе народу, было очень много. Крестной малышу стала моя сестра.

— Как дети?

— Болеют поэтому не приехали. Как ты?

— Я рада за тебя. Береги свое счастье.

Окрестив малыша, священник передал его мне он, утомившись, уснул. Приехав домой я отлучилась для того чтобы его уложить.

— Он его копия — услышала я хриплый женский голос за спиной принадлежащий сорокалетней женщине.

— Вы, Полегая Александровна?

— Да я потомственный экстрасенс сестра Льва так получилось, что во время вашей свадьбы у меня умер, сын был, наркоманом умер от передозировки.

— Сама виновата, не досмотрела. Ирочка я поклонница твоего творчества.

Прошел месяц…

Я вернула себе прежнюю форму благодаря изнурительным нагрузкам. Мы записали новый альбом «Мое сердце не молчит, не плачет, ни в огне, не горит».

— Ир, завтра в Омске у нас концерт в 20:00 часов ты готова?

— Еще как. Лев я ужасно соскучилась, по сцене я думала что, не переживу этот месяц.

Ближе к 23:00 часам гости стали разъезжаться по домам.

— Ир, твоим охранником теперь будет Лисицын Стас Васильевич.

— Твой сводный брат?

— Да. Я ему доверяю.

Что ж Ирочка судьба снова проверяет твои чувства к мужу на прочность — сипло обратился ко мне некто из иного мира.

— Почему молчишь?

— Лев, я доверяю, тебе раз ты ему доверяешь я, согласна.

— Ты такая холодная.

— Я просто утомилась — ушла я от ответа.

Всю ночь шел дождь, но нам, было ни до чего Дубровского мне, послал сам бог. В 9:00 часов утра меня разбудил будильник, вздохнув я, вспомнила о том, что сегодня в 10:45 у нас самолет.

— Проснулась соня? — сына уже покормила, няня Арину с Робертом в школу, отвезла тоже.

— Что-то разоспалась из-за дождя, наверное.

Взяв, полотенце я, скрылась в ванной. Контрастный душ враз меня пробудил.

— Кофе будешь? — зевая, спросил меня Лев.

— Не откажусь.

— Ир, ты изменилась, стала ответственнее что ли.

— Я просто повзрослела и поверила в себя.

— Я рад, что это произошло. Все беды твои были от неуверенности в себе.

— Теперь спустя годы я это понимаю.

— Поедем на студию допишем альбом вечером в клубе «Джинго» у нас концерт.

— Во сколько? — закурив сигарету, спросила я.

— В 20:00 часов.

— А настоящие концерты когда?

— В мае.

— Хорошо бы.

— Ир, жизнь состоит не из одних гастролей.

— Я это знаю, но без деятельности я чахну и это факт.

В студии мы пробыли, три часа, отрепетировали концертную программу, проверили свет. К счастью видений у меня больше нет бог меня, бережет, потому что после них меня мучают сильные головные боли. Посмотрев в окно, я нахмурилась снова идет дождь, когда ж, наконец, потеплеет.

— Ир, завтра мне на три дня надо будет, улететь в Омск подписать контракт с композитором музыки Ясинским Гавриилом Олеговичем ведь это он, написал музыку к песне «Гори мое сердце».

— Хорошо. Только звони мне.

— Обязательно. Ир, я тебя очень прошу, одна, не выходи из дома у детей тоже есть охранник Осипов Григорий Иванович военный в отставке.

— Это необходимо?

— Да. Ира, Соколовский убил пятерых санитаров он на свободе и очень опасен мой знакомый, врач сказал, что у него сильное психическое расстройство.

— Кто бы мог подумать — вздохнула я, садясь в машину.

— Ир, тебе его не жаль?

— Нет, я вообще не умею прощать.

— Это плохо. Я тоже не умею прощать, хотя вот тебя простил.

— Лев ты обещал — вздохнула я. Ей богу я думала, что он простил меня, что у нас с ним теперь новая жизнь, а он.

— Прости, я, не хотел тебя обидеть. Сам не знаю, что на меня нашло.

— Потому что тебя коробит мое прошлое.

— Ир, давай остановимся, пока не поздно похоже нас, несет не в ту степь.

— Ты прав.

— Мы приехали — кашлянув, сказал Олег охранник мужа.

Стас качался, когда я заглянула в спортзале. Пока муж в душе я решила познакомиться с братцем Льва.

— Не испытывай судьбу. Для меня ты расчетливая сука, которая сама себе на уме.

— Жаль, что ты такого обо мне мнения. Тем не менее, ты мой охранник.

— Мне жаль, что Лев так ослеп от любви к тебе, что новость о том, что ты была, б…дью, не отвернуло от тебя.

— А тебе и понимать, не надо тебе просто надо меня охранять — впуская ему в лицо не большие клубочки дыма.

— Я буду охранять тебя только потому, что мы выросли вместе.

— Познакомились уже? Ир, а я тебя повсюду ищу.

У меня было желание послать Стаса к черту, но он хороший специалист прошел Авган диссантуру. Через полчаса за нами приехал лимузин, и мы поехали в клуб.

— Сложный человек.

— Ты тоже не ангел. Ир сработаетесь.

— Я тоже так думаю.

В клубе было, накурено ведь сюда, ездят авторитеты нынешние депутаты олигархи. Были зеки, и их женщины вот для такой публики мы пели два часа.

— На бис девочка.

Я пела на бис, потому что Воронов Илья Борисович нас крышует.

Тридцатого апреля у свекрови премьера ее романса «У реки» прислала, нам, пригласит

— О чем задумалась?

— О том, что завтра ты улетишь.

— Ир, это необходимость.

— Понимаю просто твой Стас.

— Ир, ни обращай на него внимание, в крайнем случае, уволим, просто я ему, доверяю как себе.

— Ну, раз так хорошо.

Приехав, домой, я поднялась к сыну, увидев, меня он, заулыбался.

— Арина на прослушивание у Дудинского Якова Петровича помимо музыкальной школы она уже записала альбом.

— Кать, вы знаете больше меня.

— У вас же гастроли, а Лев Александрович видимо забыл вам сказать.

— Спасибо.

— Лев, почему ты не сказал мне о том, что у нас растет будущая звезда?

— Хотел сделать тебе сюрприз. Ир, у нее те же вокальные данные, что и у тебя. А Роберт будет хорошим адвокатом.

— Слава богу, что не психологом.

— Это ты правильно заметила.

— Я провожу тебя.

Около шести часов утра Дубровский проснулся я, молча, курила, на кухне когда он бесшумно, зашел на кухню.

— Не спится?

— Я же сказала, что провожу тебя.

— Поедешь со мной в аэропорт?

— Поеду.

— Ир, 30 апреля вместе поедем на премьеру альбома моей матери.

— Поедем. Я люблю романсы.

— Ой, вы уже не спите — повязывая фартук, сказала Тамара Сергеевна.

— Не спится. На завтрак Арине с Робертом сделайте омлет и свежий апельсиновый сок, а нам сейчас по чашечке кофе.

— Во сколько завтра уезжаешь?

— Утром.

— Хорошо.

Потягивая, кофе я, поняла, как мне с ним повезло.

— Ну, что теперь в душ?

Из душа вышли через полчаса и то благодаря телефонному звонку Льву от Гавриила Олеговича.

— Ирка мы все с тобой проспали.

— Ничего в 9:45 еще есть рейс — туша сигарету успокоила я мужа.

Открыв, гардероб я надела черные джинсы с водолазкой достала, черную шляпку к ней, достала черный плащ.

— Шикарно. Ир в твоих глазах я, наконец, вижу блеск.

— Просто теперь я счастлива, я встретила свою судьбу.

— Лев может, не полетишь у меня на сердце не спокойно? — тихо спросила я.

— Не могу, мы должны подписать с ним контракт как полагается, чтобы официально писать песни к его музыке.

— Будь осторожен.

— Все будет хорошо.

Несмотря на то, что он заверил меня, что все будет хорошо сердце не на месте. Не успела, я подойти к зеркалу как оно с треском, упало, и разбилось, сквозь него я, увидела, крушение самолета среди пассажиров мужа нет.

Вздохнув, я позвонила, сестре мать с отцом, улетели во Францию у них второй медовый месяц, так что им не до меня.

— Алло. Ир, что произошло, было, видение?

— Да. Таня мне страшно.

— Лев не разобьется, он просто не сядет на ближний рейс как будто что-то, почувствует — успокоила меня сестра.

— Тогда к чему было это видение?

— Это как предупреждение не заведи интригу на стороне со Стасом.

— С каким?

— Сама знаешь.

— Тань, я уже не та беззаботная бесшабашная девица что раньше.

— Рада если это так. Ладно, мне пора Алина на гастролях замужем за Гусинским Марком Сергеевичем сын адвокат.

— Тань, я рада за тебя.

— Ирочка, мы все тоже за тебя очень рады мама с папой улетели в Париж на три недели.

— Пока.

Вечером поиграла немного с малышом завтра поеду с ним в парк.

— Мам, он вылитый папа.

— Я знаю принцесса.

— Мам, я рада, что Лев стал нашим папой.

— Ох, ты сладкая моя.

Роберт постоянно какой-то весь в себе видимо все будущие адвокаты все такие. Три недели тянулись долго, но я особо не тосковала, писала, музыку к новым песням гуляла, с детьми сводила, их в театр в цирк, оказывается, они давно об этом мечтали. Вечером я записала новую песню к альбому «Острова любви» «Сокол ты мой ясный». Вечером позвонил, Лев, сказал, что поменял рейсы, полетит, вечерним у него было видение.

— Ты что тоже видишь будущее? Ты ничего мне не говорил.

— Я отрицал очевидное, так что девочка моя мне было очень неприятно твоя изворотливость в попытках скрыть свою правду о себе.

Я была поражена. Господи кем же я была в его глазах — краснея, спросила себя я.

— Ир, поговорим, когда я приеду нам есть что сказать друг другу.

— Хорошо. Лев я.

— Поговорим позже.

Лев прилетел поздно вечером с бутылкой шампанского.

— Здравствуй, милая грустишь?

— Что-то хандра на меня напала. Подписал контракт с композитором?

— Подписал. Ир нам надо поговорить — разлив шампанское сказал Дубровский.

— Давно пора. Лев, почему ты никогда мне не говорил, что судьба наделила тем же даром что и меня.

— Это тебя бы отпугнуло.

— Значит, ты изначально знал о моем прошлом?

— Знал, сначала оно меня от тебя, отвернуло, но ты меня заинтересовала, как талант самородок, а потом я пропал, влюбился в тебя как мальчишка и твои ужимки уход от разговора о твоем прошлом. Честно говоря, я с трудом сдерживался, так же я, знал о том, что Соколовский тебя шантажировал. Ир я говорю тебе это к тому, что если б ты все рассказала мне без утайки, возможно, не было бы на тебя покушения.

— Лев я ни хочу ворошить прошлое.

— Ты права. Только больше не пытайся от меня что-то скрыть, увы, это невозможно.

Мой учитель сказал мне, что я вижу, мысли людей, знаю то, что было и что будет. Мой учитель Гурий сказал мне, что я мог быть ведьмаком, если бы посвятил свою жизнь своему дару.

— Но ты выбрал шоу — бизнес?

— Да без музыки я себя не мыслю, но и отрицать свой дар не могу.

— Я тоже.

— Завтра у матери премьера ты не забыла?

— Нет — закурив, сказала я.

— Как Енисей?

— Растет понемногу.

Ночью был, горячий секс нет сравнить мне его не с кем и как— то не хочется. Утром я проснулась от телефонного звонка Кристины.

— Алло? — прогнусавила я в трубку.

— Спишь что ли?

— Сплю, а что?

— Сегодня премьера альбома твоей свекрови маску делать будешь? — а то я сегодня зашиваюсь.

— Буду, запиши меня на 11:30.

— Хорошо.

— Кто звонил, зевнув, спросил муж.

— Гусинская Кристина.

— Звала на маску?

— Да.

— Концерт в 18:45, — закурив, напомнил Дубровский.

— Надо купить белые лилии, — закурив, напомнила я.

— Ир, ты права это ее любимые цветы.

— Я в душ.

Когда я вышла, из душа в столовой дети уже, сидели. Зевая, я поднялась на второй этаж за Енисеем.

— Мы хотели погулять.

— Катя еще рано.

Как знаете, кстати, у Арины проблемы с английским языком она ленится.

— Катя с английским у нее все прекрасно я разговаривала с ее учительницей Ириной Станиславовной и вообще будет лучше, если вы будите знать свое место.

В этот день она такого мне наговорила, что мне пришлось ее уволить. Завтра придется искать няню.

— Ир, она клеилась ко мне.

— Что?

— Эта серая мышь оказалась не так проста, как показалась нам.

— Знаешь и Арина с Робертом за глаза называли ее «серым кардиналом».

Вздохнув, я набрала номер Алевтины Михайловны, попросила приехать к нам.

— Аля мы очень вас просим, нам нужна ваша помощь, мы понимаем, как мы вас обидели.

— Ирочка, ради твоей мамы я, конечно же, вам помогу, приеду, через час оформим договор как, полагается.

— Все решилось?

— Да.

— Теперь поняла, что профессиональные гувернантки бывают не так просты?

В 15:00 часа приехала Алевтина Михайловна.

— Ирочка, ты повзрослела, я знала, что так будет — расписываясь в приказе, сказала женщина.

— В 7:40 в Таганроге мы должны быть через два дня 3 мая у нас уже концерт.

— Понятно. Тогда давай спать.

Заснув, я встала вместе с будильником. Пошатываясь, я вышла на кухню за чашечкой кофе.

— Проснулась? — закурив, спросил Лев.

— Еще не поняла.

— Ничего в самолете проснешься.

В Таганроге стоит жара это явление у них редкое часто идут дожди были, рано утром, сняли гостиницу «Бич». Сегодня жарко тридцать пять градусов тепла Дубровский спит, раскинув, руки только вот я ни как, не могу уснуть, вспоминая свой тернистый путь к славе. Кто бы мог подумать, что я достигну тех высот, которых достигла, завоевав любовь поклонников.

— Не спится? — включив ночник, спросил муж.

— Что-то не могу заснуть.

— Волнуешься перед концертом?

— Да и не только вспоминаю свой путь к славе.

— Ирэн, это твой путь забудь то, что было живи настоящим иди ко мне.

Я благодарна этому человеку за то, что он смог меня принять и простить. Заснув под утро, я проснулась от запаха кофе.

— Выспалась? — листая журнал, спросил Лев.

— Еще не поняла. А когда у меня будет стилист?

— В 14:00 часа у нас еще сегодня интервью.

— Улетаем ночью? — закурив, спросила я.

— Да.

Во всех городах, что мы были, собрали, аншлаги завтра, летим домой. На гастролях со мной была прабабка, которая сказала мне: «Сцена твоя судьба».

— Ирэн, ты взорвала шоу-бизнес.

— Все благодаря тебе Дубровский.

— Ир, это ты самородок.

Его комплементы греют душу я благодарна богу за то, что он послал мне этого человека. Я его не идеализирую я это перестала делать после того как Олег меня бросил.

— Как твои племянники?

— Лиза поступила, на геологический факультет Алина, открыла свой психологический центр так что.

— Две недели у нас передышки потом снова репетиции съемки.

— Я буду, только рада ты ведь, знаешь, что без музыки я чахну?

— Знаю.

Заснув под утро, мы проснулись от телефонного звонка его мамы.

— Ирочка, Енисей заболел, но твоя мама сделала, для него какой-то отвар, сказала, что его сглазили.

— Мама, мы вылетаем.

— Ир, все обойдется, его охраняет, моя бабушка, была потомственной ведуньей, — тихо прервал меня муж.

— Карелия Ильинична была твоей бабушкой?

— Ты что была с ней знакома?

— Ее знала моя бабушка, — улыбнувшись, пояснила я.

— Рысева Марина Викторовна известный психолог?

— Да. Лев у меня все психологи кроме меня так случилось, что судьбе было угодно, чтобы я пела.

Несмотря на то, что я заранее знаю, что сын выживет, я все равно была напряжена. Самолет еще задержали, дрожащей рукой я, набрала номер матери.

— Ира, его положили в реанимацию у него воспаление легких я с ним.

— Мама спасибо.

— Он в реанимации? Все так серьезно?

— Он пойдет, на поправку не переживай.

— Спасибо мамочка чтобы я без тебя делала.

— Дочь ты всегда можешь на меня рассчитывать держись за Льва он твой путеводитель.

— Я это давно поняла, только порой мне кажется, что он я замялась, боясь, что Лев нас подслушивает.

— Вас еще ждет одно испытание на прочность, но вы и его вынесите, — выслушав меня, тихо сказала мать и отключилась.

— Ну, что она сказала?

— Что с сыном будет все хорошо.

— Ну, так что отменяем концерт?

— Мать сказала, что не стоит.

— Ир, придется уволить, Алевтину она халатна и вообще делает все, спустив рукава.

— А кто будет сидеть с Енисеем? Я не могу, график гастролей, зашкаливает.

— Моя мать уже подобрала замену дочь своей подруги Гусеву Розу Степановну.

— Я буду рада, если это так.

Смотря на мать, я радуюсь тому, что она нашла свое счастье с отцом.

— Как он? — подойдя к врачу, спросила я.

— Состояние стабильно тяжелое организм борется сегодня, возможен кризис.

Этой ночью наш сын чуть не умер, к счастью все обошлось. Утром температура пошла, на спад к вечеру перевели в палату. Естественно мы тут же примчались.

— Вы будите рядом с ним?

— Разумеется.

— Мы переведем вас в элитную палату.

— Переводите.

— Ир, завтра я привезу теплые вещи, и продукты холодильник с обогревателем здесь есть.

— Лев, я думала, что сойду с ума.

— Он еще слаб, но он жить будет.

Пока мы лежали, в больнице Лев, приезжал каждый день. Мне было очень приятно, что о нас заботятся. Я благодарна богу за то, что он послал мне Льва с ним я как за каменой стеной у нас с ним общий бизнес он мой продюсер друг и муж все в одном. Через две недели нас выписали. Завтра приедет новая няня.

Как же все-таки незаметно бежит, время прошел уже год нашему малышу уже год у него новая няня в три года отдадим его в элитный сад «Муравушка».

— Заснул? — подойдя ко мне, спросил муж, зайдя в детскую.

— Да. Лев он будет педиатром.

— Я знаю. Завтра поедем в студию запишем новый альбом «Облака любви» — закурив, сказал Лев.

— Хорошо.

Из-за бессонной ночи я проснулась в 11:00 часов утра.

— Ну, ты и спишь, ладно кофе, сотворит с тобой чудо.

Дубровский оказался, как всегда прав кофе пробудил меня.

На студии к нему клеилась новоявленная певичка Ульянова Диана фарфоровая кукла ничего более.

— Диана, ты обратилась не по адресу, мне содержанки не нужны у меня красавица жена.

Развернувшись, она ушла, хлопнув дверью, так что задрожали стекла.

— Герман уже приехал? — закурив, спросила я, чтобы разредить обстановку.

— Скоро подъедет, давай распоемся пока.

— Давай, — махнула я рукой.

Не успев, включить он фонограмму как, приехал Герман.

— Ну, что посмотрим, что у нас со звуком?

— Пожалуй.

— Все в норме поехали.

Надев, наушники я, вышла на сцену на слайде появилась, я, заиграла, музыка и в студии появился балет тодес.

— Записано. Ир ты великолепна, голос твой уникален.

— Это ты меня раскрыл.

— Ну, раскрыл твой талант Соколовский спасибо ему за это.

— Тут ты прав мне тебе нечего возразить.

— В Олимпийском 25 мая концерт потом едем в Самару в Омск, Смоленск.

«Он твоя судьба иди за ним он ведет тебя по жизни» — услышала я глухой голос покойной бабушки появившейся в виде облака в зеркале.

— Общалась с умершей родственницей? Ко мне частенько, так же как и тебе является отец — закурив, сказал Дубровский.

Дома были, около восьми часов вечера дети, были не слышны.

— Енисей спит? — повернувшись к няне, спросила я.

— Да ни как не мог уснуть.

— Роза Степановна в 9:30 у него завтрак овсяная каша с сухофруктами стакан молока в 10:30 до 11:30 вы гуляете в 12:30 у вас обед с 13: до 14:30 у него сон.

— Хорошо. Я все поняла.

— Идите, к себе на сегодня ваш рабочий день, закончился.

— Ужинать будите? — повернувшись ко мне, спросила Ксения Ильинична наша новая домработница.

— Нет, вы можете идти, — сухо оборвала я женщину.

— Ты строга к прислуге, — вздохнув, покачал головой Дубровский.

— Я допустила оплошность с Алей лишь из-за того, что она знала, моих родителей больше такого, не будет.

— Молодец я рад, что это до тебя, наконец, дошло, — закурив, сказал Дубровский.

Снимая колье с серьгами, я подумала о том, что моя жизнь удалась, я замужем за известным в городе продюсером моя карьера, состоялась, я нахожусь на пике популярности.

— Я хочу тебя — увлекая, меня на постель, прошептал муж.

— Я, тоже стаскивая с него рубашку — прошептала я.

Секс был, необузданным в разных позах мы, использовали разного вида фантазию он господин, а я его рабыня и наоборот.

— Ирок, ты была неподражаема — закуривая сигару, сказал мне муж.

— Лев, я искала тебя всю свою жизнь.

— Ир, видно нам было еще не время встретиться.

— Пресса, слава богу, больше не трепет твое имя.

— Потому что я всем заткнул рты, но я надеюсь, на твое благоразумие теперь ведь ты знаешь, что скрывать от меня что— либо бессмысленно?

— Поняла. Лев я ни хочу вспоминать о том, что было у меня в прошлом.

— Прости. Ты права не стоит.

Ночь выдалась, душная сон ни как, не шел, взяв, шаль я вышла на балкон и стала невольной свидетельницей убийства молодой женщины. В качке, который запихивал, в багажник машины я, узнала Котова Игоря Сергеевича, а рядом с ним Бедонова Илью Алексеевича криминального авторитета убили они жену Снегирева Архипа Васильевича Кристину дочь ювелира.

— Даже не вздумай соваться туда — услышала я хриплый голос мужа за своей спиной.

— Ты я запнулась, что чувствуешь меня на расстояние?

— Да. Ир, это очень опасные люди с ними лучше не тягаться — вздохнув, сказал мне муж.

— Я знаю просто для меня это дико.

— Детка, такова жизнь ничего не поделаешь, давай лучше спать.

Его безразличие к происходящему мне понятна только вот на душе как-то не спокойно, хотя, что я могла сделать? Если бы я позвонила, в полицию нас бы не было, а у нас дети я должна думать в первую очередь о них, а уже потом о себе.

Открыв, глаза я, посмотрев на часы, присвистнула, ничего себе я поспала уже восемь часов утра.

— Проснулась? Ир, сегодня нас пригласили к Жемчужинам.

— У него жена скрипачка? — нервно закашлявшись, спросила я.

— Да. Что с тобой ты простыла?

— Нет, все нормально.

— И два сына Соломон и Архип? — вздохнув, уточнила я.

— Да. Ир, ты провидица ей богу.

— Отчасти ты тоже. К скольким ехать?

— К 20:00 часам, так что сегодня можем прорепетировать, а завтра сходить с детьми в театр или в парк.

— Арина с Ильей ходят еще в школу.

— Я совсем забыл. Они у нас замечательные.

— Лев ты стал им настоящим отцом.

— Ир, я им родной дядя и то, что я заменил, им отца нет ничего зазорного.

— Репетировать будем дома? — закурив, спросила я.

— Пожалуй, тут аппаратура есть фортепиано настроенное куплено недавно специально для тебя ведь ты признаешь только живой звук.

— Лев я ты так меня чувствуешь.

— Ир, несмотря на твою ветреность и некое легкомыслие я все равно тебя очень люблю.

Его слова про «легкомыслие» больно задели меня, но я промолчала, потому что чего греха таить он прав. Мы репетировали новый альбом «Непогода в мае» «Вечер любви».

— Записано — кашлянув, сказал Герман.

— Аранжировки отработаны, хорошая работа все пройдет как по маслу — плеснув, себе в бокал грамм двести водки, сказал Лев.

— Теперь куда? — зевнув, спросил муж.

— У меня мелкие дела.

— Езжай, а я немного вздремну.

Открыв, гардероб я, достала кремовое платье волосы связала в хвост. За окном поливает дождь, тем не менее, настроение хорошее.

— Ир, только недолго.

— Хорошо.

Стас курил в саду, а няня с сыном гуляли, когда я вышла из дома.

— Стас, едем в салон красоты потом к парикмахеру.

— Как скажите — сухо отрезал охранник.

Несмотря на его выкрутасы, я понимаю, что за ним как за каменой стеной он свою работу знает туго. Закрыв, машину он, пошел со мной. В Софрине» Лолита курила кальян, когда я зашла в салон.

— Ого, ты быстро — махнув, рукой секретарю сказала она.

— Быстро потому что вдохновение бьет ключом.

— Тебе просто с ним повезло, такого мужика отхватила, вон Диана рвет и мечет да ничего сделать не может у тебя красота от природы, а она хоть и натянула рожу все равно не то.

— Кристин, прежде чем мне его встретить мне через такое пришлось пройти, что вспоминать противно.

— А знаешь я тоже была проституткой до встречи своего папика тогда он был грозой Москвы известным в криминальных кругах авторитетах его все боялись Кабанов Игорь Васильевич пять лет я была его содержанкой а после того как забеременела Ольгой и Матвеем официально оформили отношения.

— А откуда у тебя талант косметологии?

— Так я отучилась, на него, работала до тех пор, пока моя мать за долги не заложила нашу квартиру и не продала меня местному авторитету за дозу.

Честно говоря, все сказанное Кристиной у меня в голове как-то не укладывается.

— Все поговорили, и, хватит, а то Дубровский мне потом крышу проест, если ты опоздаешь домой.

— Ты права.

Нанеся, мне питательную маску на лицо она занялась моими волосами.

— Знаешь тебе тридцать пять лет, а не скажешь.

— Льву будет, тридцать девять лет тоже, не скажешь, мы счастливы потому и цветем.

Посмотрев на часы, я присвистнула 18:55 пора и честь знать, однако.

— Кристи мне пора.

— Ира я хочу тебя, — сипло начал Стас.

— Стас, не по Сеньке шапка.

— Ну и сука же ты.

— Знай, свое место, если хочешь работать в нашем доме.

— Я стерплю все ради брата, — процедил Стас сквозь зубы.

Всю дорогу мы ехали молча, каждый думая о своем.

Дубровский наигрывал какую-то мелодичную мелодию, когда мы приехали.

— Стас, на сегодня ты свободен.

— Как Кристина? — закурив кальян, спросил Дубровский.

— Цветет и пахнет, а где дети?

— Арина с Ильей делают уроки, а Елисей спит.

— С Амалией Валерьевной?

— Да. Ир насчет нее можешь, не беспокоиться дети получат, хорошее образование я тебе это обещаю.

— Хочется в это верить.

— А ты верь. Детка без доверия не может быть отношений.

— Ты прав прости просто я.

— С нами будет все хорошо, — прижав, меня к себе сказал Дубровский.

— Ир, видения тебя больше не посещают? — вдруг спросил, меня Лев отойдя к окну.

— Пока нет, а что? — испугавшись, ни на шутку спросила я.

— У меня плохое предчувствие что-то должно произойти, вот только что понять не могу.

Его предчувствие оказалось пророческим семью Жемчужинах вместе с маленькими детьми вырезал конкурент Жемужчинова Аркадия Алексеевича Таганцев Артем Сергеевич. Возле дома убитых собрался народ.

— Его не посадят — сухо сказал мне муж. Но он покойник.

— Ты меня пугаешь.

— Я хочу воспользоваться черной книгой.

— Это, может плохо отразиться, на твоем здоровье. Но ты прав.

— У тебя есть его фотография? — тихо спросила я.

— Кого? Этого ублюдка?

— Его самого.

— Есть.

Я понимала, что не вправе вершить суд я знала, что я не господь бог, но на тот момент у меня не было другого, выхода муж, был в отчаянии. Зажгя свечи я открыла, книгу на нужном нам заклятии, протыкая фотографию в разных местах, я читала заклинание на древнем языке.

— Через несколько дней у него откажут все органы, и он в муках будет умирать.

Я впервые в жизни обратилась, к магии вообще потому мне было не по себе. Вечером нагоняй получила от матери.

— Мама зло должно караться злом.

— Ир, вам это может ох как аукнуться.

— Будем, надеется, что все обойдется.

— Ир, мы с тобой пошли против бога церковь вообще раньше на костре, таких как мы сжигала.

— Мам, хватит об этом как Даня?

— У него роман с прокурором города с Акулиной Алисой Сергеевной, а Игорь профессиональный психолог через месяц свадьба на ассистентке Рубинной Тамаре Игоревне.

— А как Таня с Даниилом? У них как, а то что-то она не звонит.

— Они все в работе у Алины гастроли вышла замуж за Тронского Якова Сергеевича.

— А как Макс?

— Ему уже девять лет растет понемногу.

— Я рада. Мам мне бы хотелось, чтобы все было как раньше, а с этими гастролями это невозможно.

— Мы можем общаться по скайпу. Ирочка мы хоть и не общаемся каждый день, ты знай, ты всегда можешь приехать в отчий дом.

— Спасибо, мама.

Повесив, трубку я тяжело вздохнула, после обряда меня что-то гложет.

Прошло два дня, а через неделю в новостях сказали, что на рабочем месте внезапно скончался, Таганцев Артем Сергеевич врачи, поставили диагноз рак крови. Безутешная вдова уверена, что не обошлось тут без Дубровских.

— Ни обращай внимание, любой врач признает гражданку Таганцеву не вменяемой у нее проблемы с алкоголем.

— Она повесится — тихо сказала я.

— Знаешь, я тоже это, видел — потерев виски, сказал Дубровский.

— Тяжело видеть будущее?

— А ты как думаешь? — это тебе не песню написать.

Утром в новостях сказали, что мать вдовы, приехав, навестить гражданку Таганцеву Яну Витальевну обнаружила ее повешенной и записку винить Дубровских.

— С ее матерью уже работают специалисты, она путает, даты вообщем нам ничего не грозит.

— Но это чудовищно то, что мы творим.

— По-другому ни как если конечно ты не хочешь оказаться в местах не столь отдаленных.

— Ты прав — закурив, сказала я.

— Завтра похороны, но нам там делать нечего.

— А когда гастроли? — вздохнув, спросила я.

— Завтра.

— Вот и хорошо.

Заснув под утро, мы проспали до обеда. Когда проснулись, домработница уже собрала наши чемоданы.

— В Сочи у меня дом, который отписала мне моя родная тетка.

— Почему же ты там редко появлялся?

— Потому что не мог находиться на одной территории с Соколовским.

— Понимаю, я сама, временами хотела его убить.

В столовую вбежали, дети как же они выросли, Арине будет десять лет Альберту уже двенадцать лет.

— Мы уезжаем, на гастроли, заботьтесь о братике.

— Мы позаботимся, не волнуйтесь.

Ровно в 15:00 часа мы вышли из дома. Стас, молча, курил у машины, когда мы подошли. В аэропорту пришлось, сидеть три часа по каким-то причинам рейс, задержали. В 18:35 самолет все-таки прилетел.

— Почему так долго?

— Время рейса изменилось.

— У нас не все, слава богу — выругалась я.

— Ворчишь? Ир я тебя не узнаю.

— Просто не люблю ждать вот и все.

— Это я уже понял — открывая бутылку полусладкого французского шампанского, сказал муж.

В Сочи мы были рано утром. До его дома ехали тридцать минут. Увидев мраморный особняк в стиле Возрождения, я была впечатлена особенно зеркальными потолками, бронзовыми статуями.

— Ты еще не видела зимний сад.

— Здесь очень уютно, — осмотревшись, сказала я.

— Здравствуйте Лев Александрович — зайдя в гостиную, сказала пожилая женщина.

— Здравствуй Матильда Ивановна. Накрывайте на стол.

— Хорошо Лев Александрович.

Всю ночь светила луна, поэтому мы ни как не могли заснуть. Проснувшись, я подумала, что это сон.

— Уже завтра концерт волнуешься? — закурив, спросил Дубровский меня за завтраком.

— Есть немного. Лев я уверена в себе.

— Я, наконец, то от тебя это услышал — закурив, заметил он.

— Я просто не хотела тебе казаться закомплексованой бабой.

— Я это понял, как только тебя увидел, за маской развратной девицы, пряталось ранимое создание.

— Лев, мой племянник пишет музыку.

— Лев? Мой теска?

— Да.

Проговорив до утра, мы проспали до 16:00 дня.

— Ну, ничего себе мы дали — протирая глаза, заметил Дубровский.

— О черт у меня же стилист должна подъехать к 17:30.

— Время еще есть расслабься.

— Может тогда кофе? — потянувшись, спросила я.

— Пожалуй.

В назначенное время приехал стилист, несмотря на то, что все отрепетировано я волновалась, но напрасно концерт и гастроли прошли на ура.

— Завтра домой ты рада?

— Очень я так соскучилась по детям.

— Я тоже. Ир, я помогу Льву в музыкальном направлении.

— Спасибо.

В самолете я вырубилась, перелеты до сих пор переношу очень плохо. В Москве льет дождь мы с трудом сели. В Сочи не так суетно как в Москве все куда-то торопятся, спешат.

— Ирочка, тебя по телевизору показывали — обняв меня, сказала мама.

— Я рада, — устало, улыбнувшись, буркнула я.

— Ир, я так по тебе соскучилась — чмокнув, меня в щеку сказала сестра.

— Я тоже как Лев Алина?

— Илья будет педиатром, как и отец, Алина собирает стадионы.

— Кто бы мог подумать — закурив, сказала я, садясь в машину.

— Ир, ты стала серьезнее, — обняв меня, сказала я.

— Такой меня сделала знаменательная встреча с Дубровским.

— Мы с мамой этому очень рады.

— А как я рада — тихо сказала я сестре.

— Ир, у вас все будет хорошо ни каких кризисов только.

— Что?

— Вас ждет испытание.

— А как я рада — тихо сказала я сестре.

— Я это тоже знаю, — вздохнула я.

— Не просто тебе, наверное, с ним ведь он читает тебя как книгу — выходя из машины, заметила сестра.

— Зато мы знаем свои мысли наперед.

Прошло три года…

Моя карьера идет верх, дети растут, а я на вершине славы моя мечта сбылась, я пою, более того я встретила свою вторую половинку. Все мои мечты сбылись у меня хороший тыл и хорошая семья.

— Ира, завтра летим в Париж на две недели— обняв меня за плечи сказал вошедший бесшумно в гостиную муж.

— Ого, давно мечтала — улыбнувшись, сказала я.

В Париже пробыли, три недели вернулись отдохнувшие и одухотворенные.

— О чем думаешь?

— О том, что ты послан мне судьбой — прижавшись к мужу, сказала я.

За окном метет метель, мы репетируем новую песню «Снежная метель» через месяц концерт в Ульяновске. Мы счастливы, я не устаю благодарить судьбу за Льва. С ним мне легко мне не надо под него подстраиваться в отличие от всех моих мужиков он никогда не пытался меня сломать. Заснув на родном плече мужа, я подумала о том, что жизнь удалась.

Утром я проснулась от звонкого смеха детей. Когда в семье гармония это ли не счастье.

— Сегодня у Елисея день рождение пять лет — напомнил мне муж.

— Спасибо.

Праздник отметили в узком кругу слишком уж мы суеверные.

За окном метет метель я ни как не могу уснуть дело в том, что на светской тусовке у Галицкой Таисии я столкнулась с Гриневским Владиславом Борисовичем не менее известным продюсером, чем Дубровский и между нами пробежала искра в мои планы не входит изменять Льву, но меня тянет к нему.

Запел, телефон на дисплее высветился Владислав.

— Алло.

— Здравствуй обворожительная незнакомка.

— Откуда у вас мой номер?

— Кристина дала.

Все так завертелось, что я оглянуться не успела, как оказалась в его постели дальше я поняла, что попала под влияние гипноза, что стала, пешкой в чужой игре очернив, меня в глазах Дубровского он хочет задвинуть Дубровского из шоу-бизнеса. Этот гад посадил меня на героин бог мой, если Дубровский узнает развод и точка что же делать размышляла я, вылетая из квартиры Грановского.

Сев в машину я не сразу поняла, что едва не лишусь жизни, что мне предстоит пройти круги ада, прежде чем я обрету покой и гармонию. Придя в себя, я закричала от боли дело в том, что машина загорелась, я чудом осталась жива, сильно обгорела, мне предстоит ни одна операция.

— Где я? — прохрипела я.

— Ты в элитной клинике «Восход», — глухо сказал Дубровский.

— Ты вправе уйти, — сказала я.

— На радость подонку? Ты стала жертвой гипноза, хотя тебя это не оправдывает хорошо, что ума хватило не тащить его в нашу постель.

— Не надо. Лев если ты я пойму.

— В таком состоянии я тебя не оставлю там посмотрим, — сухо отчеканил он.

Мне сделали три операции, впереди еще несколько Дубровский приезжает, ко мне хоть и холоден увидев пестреющие заголовки в газете « Тайм» я взвыла. Мне повезло, что я не втянулась, в зависимость от наркотиков и врачам, удалось избавить меня от нее.

— Дубровская к вам родственники.

— Пусть зайдут.

Увидев мать я, разревевшись, утонула в ее объятиях.

— Ира, ты наломала не мало дров, но он любит тебя, и простит, к тому же через год ты родишь сына.

— Но ведь я не могу, иметь детей и ребенок может, что же касается, тебя ты можешь иметь детей, но эти роды могут стоить тебе жизни.

— Не может Граневский бесплоден.

После ухода матери ко мне вдруг пришло, вдохновение и я, написала песню «Прости за измену дорогой».

Прости за измену милый мой

Я всегда с тобой

Я стала жертвой обмана

Прости, умоляю, будь со мной.

Дрожащей рукой я, смахивая слезы, набрала Дубровского.

— Алло. Ира я знаю, что это ты молчать бессмысленно ты написала новую песню?

— Да.

— Я приеду.

— Будь, осторожен, он ни перед чем не остановится, он зациклился на твоей ликвидации.

— Не волнуйся твой несостоявшийся любовник в СИЗО за распространение наркотиков и торговлю живым товаром.

Лев был жесток, но я это заслужила, за что и расплачиваюсь.

— К вам муж, — просунув, голову в палату сказала медсестра.

— Спасибо.

— Как дети?

— В шоке, но мы им все объяснили, хотя твоему поведению нет ни объяснений, ни оправданий. Нам будет не легко сохранить наш брак хорошо то, что наш союз от распада сдерживает наше деловое соглашение.

— Лев не хочешь прослушать песню?

— Ты права мы с тобой не только супруги, но и деловые партнеры об этом не стоит забывать.

— Это будет, бомбой я, напишу к ней музыку к тому же альбом «Шипы и розы» уже готов.

— Лев прости меня я.

— Знаешь, когда я вас, застукал в отеле «Пиранья» я тогда умер, я люблю и ненавижу тебя одновременно, — бросил Дубровский на прощание.

От его слов хочется выть белугой, хотя во всем виновата сама.

«Прекрати этим ты ничего не добьешься, стань, серьезнее ответственнее тогда сумеешь растопить его лед», — увидев образ покойной бабушки, услышала я.

Прошло два месяца сегодня мне снимут бинты, честно говоря, мне страшновато, потому что мне страшно, что ждет меня впереди.

Мои страхи были напрасны, да у меня совершено чужое лицо, но оно совершено мои глаза стали более выразительными, как и губы, волосы я решила перекрасить в белый цвет.

— Шрамы остались в области шеи и на теле, так что загар вам противопоказан, — вздохнув, сказал Лисянский Борис Сергеевич.

Меня выписали, во второй половине дня за мной приехал Стас, и мы поехали в салон «Магнолия» к Кристине. Я не сержусь на нее за то, что она свела меня с Грановским это шоу бизнес тут нет ни друзей, ни подруг.

— Что ты с ним сделала? Ты душу ему выжгла.

— Не лезь ты всего лишь охранник.

— Еще я его брат охранником стал, осознано, а ты, когда-нибудь оставшись, одна поймешь, что за все надо платить.

Кристина листала журнал, когда я зашла в салон.

— Ты?

— Как видишь. Кристи Дубровского никто не свергнет, кишка тонка.

— Я это поняла, просто он был крышей моего мужа и.

— Ну, это понятно. Давай перейдем к делу я хочу перекрасить волосы.

— Без проблем. А ты стала жесткой.

— Я поняла, что тот, кто попал, в шоу-бизнес должен обладать хваткой бульдога, харизмой острыми клыками, когтями и богатым спонсором в придачу, если бы не мой муж я давно потонула.

— Это ежу понятно все дивятся, как он еще не послал тебя.

Вздохнув, я поняла, что разговор окончен, более того мне придется искать нового стилиста. Не успела, я зайти, в прихожую как Дубровский, повалив меня на пол, грубо взял меня. Слезы душили, меня мне было плохо больно но, увидев боль в его глазах, я все поняла.

— Прости, наболело.

— Ничего где дети?

— Арина с Робертом в школе, а Енисей в кружке.

— У тебя будет новый стилист, — вдруг сказал Дубровский.

— Спасибо.

Прошел месяц…

У нас чисто деловые отношения нас связывает музыка, и жгучий секс простить меня он пока не простил, но я сделаю все, что от меня зависит, сегодня в Самаре у нас концерт чувствую, соберем аншлаг. Подойдя к зеркалу, я потеряла сознание.

— Ира что с тобой? — подав мне, стакан воды спросил Дубровский.

— Так ничего сейчас пройдет, — зажимая, рот рукой пробурчала я.

— Ты беременна?

— Ты знаешь ответ. Дубровский в Самару мы полетим и точка.

— Упрямая девчонка. Все наперекор. Хорошо только тебя осмотрит врач.

— Мы опаздываем и.

— Самолет в Самуру в 17:00 концерт в 20:00 часов.

— Хорошо.

Через двадцать минут приехала Симова Рима Ивановна.

— Беременность не простая меньше стрессов и переутомлений я выписала вам витамины.

— Будем придерживаться инструкции.

После ее ухода я тяжело вздохнула моя беременность конечно спасение нашего тонущего лайнера, но и проблемка я снова выпадаю.

— Ты вернешься триумфально с новым альбомом « Восставшая из пепла». Ир малыш спасет наш брак от краха, хотя глупо надеется, что дети спасут семью.

— Можешь не продолжать. Лев я готова на все твои условия, только ни при каких обстоятельствах не лги мне.

— Я знаю. Ира тебе нужны, положительные эмоции кажется, дети вернулись.

— Мама как ты?

— Арина у вас будет братик.

— Я рада у вас с отцом все наладится.

— Дети нам пора поцелуйте за нас Енисея.

— Хорошо.

Стас хмуро вел машину до самого аэропорта.

— Не может все простить тебе то, что ты дала ему отворот.

— Он низкого полета птица.

— С тобой все ясно ты всю жизнь искала породистых крылатых.

— Да и не скрывала этого.

В самолете застал звонок матери мужа.

— Алло, — тихо начал Дубровский.

— Сын я рада, что ты решился дать, шанс этой безответственной девчонке к тому же она беременна.

— Мама мы летим, на гастроли нам будет не просто обрести вновь гармонию, но мы постараемся.

— Ты покраснела, неужели тебе стыдно?

— Стыдно. Лев я люблю, тебя я совершила ошибку.

— Ты мастерица делать ошибки ладно будем считать, что это в прошлом только детка это последний наш шанс быть вместе.

— Я знаю.

Когда мы прилетели, в Самару шел ливень, мы практически вымокли, до нитки пока добрались до гостиницы «Анабелла» Приняв, витамин я почувствовала себя легче.

— Быстро в душ только простуды мне не хватало, — отчитал меня как девочку зашедший в гостиную муж.

— Может, примем его вместе?

— Не торопи события. Ир я не могу и ни хочу делать вид, что у нас все как прежде. Я ни хочу обманывать, ни себя, ни тебя.

— Спасибо за честность. Лев я буду ждать столько сколько нужно.

В ванной я дала волю слезам и едва не потеряла ребенка, если бы не вмешательство скорой помощи.

— У вас большой риск потерять ребенка будьте осторожнее.

— Я знаю.

— Я хочу, чтобы ты спокойно выносила малыша, — обняв, меня за плечи сказал Лев.

— Я знаю, просто я боюсь, тебя потерять я знаю, что совершила не мало ошибок но.

— Я давно мог, уйти, из семьи оставшись лишь твоим продюсером, но я этого не сделал, потому что ты мне не безразлична.

— Вы уходите?

— Все будет хорошо.

— Ну, смотрите.

В 18:45 ко мне приехала стилист Дунаева Виктория Борисовна, которая сделала мне прическу и помогла надеть концертное платье.

— Он любит вас да сейчас у вас не самый лучший период в отношениях, но вы с этим справитесь.

— Вы что психолог?

— А что так заметно?

— Да.

— Да я по профессии психолог, а по призванию стилист.

— Понятно.

— Все готово.

Ровно в 19:00 часов мы выехали. Возле Дворца филармонии яблоку негде было упасть.

— Ты стала еще красивее.

— Спасибо, — не в себя от счастья пискнула я.

— Ир, наши проблемы должны остаться внутри нас.

— Ты прав.

— Пора.

Зал встретил, меня визгами первой разжигающей зал песней, стала «Одинокая волчица» за ней я спела «Парус одинокий», «Ночь без любви» затем я перешла к новым песням из альбома «Розы и шипы» спела «Прости меня за измену дорогой» с трудом сдержав слезы, потому что эта песня скорее авторская. Я пела три часа без перерыва, за что получила потом от продюсера по полной.

— Это было бомбой, но я ни хочу, чтобы ты ценой успеха потеряла ребенка.

— Прости, я не подумала.

— У тебя всегда так. Ира так нельзя.

— Я знаю.

— Рад если это так пора бы тебе стать ответственнее что ли. Завтра летим в Саратов там у нас концерт.

— Программа та же?

— Да.

Сон ни шел меня бил озноб.

— Лев мне страшно я теряю его, — сипло просипела я.

— Без паники.

В больнице мне с трудом остановили, кровотечение речь идет о ребенке, так что концерт пришлось отменить, объявив о моем интересном положении прессе.

— Я знал, что выносить малыша будет, для тебя проблемой потому тогда и не сказал, что ты еще сможешь родить.

— Этот ребенок спасет наш брак, — глухо сказала я.

— Рожать будешь в Самаре.

— Я это уже поняла.

Утром в Самару примчалась мать.

— Мама ну зачем?

— Затем что сердце не на месте. Ира нельзя рисковать здоровьем ради сцены.

— Знаю, но и без сцены я не могу.

Рината я родила восьми месячным, но жизни малыша ничего не угрожает, уже через неделю мы сможем вернуться домой.

— Я даю тебе год на восстановление, а там пощады не жди, — прижимая к груди сына, сказал Дубровский.

— Я поняла.

— Где мой внук спросила влетевшая в палату Агния.

— Он здесь.

— Лев он твоя копия.

К счастью для меня неделя пролетела быстро и уже сегодня вечером мы возвращаемся в столицу. Молока у меня нет, поэтому кормлю нашу кроху искусственными смесями.

— Рима Петровна уже ждет нас.

— Ты нанял няню?

— Не волнуйся, она прошла тестирование.

— Я рада если это так.

Не успели, мы выйти из самолета меня обступила, толпа фанатов пришлось раздавать автографы.

— Ирэн ваш малыш своего рода стал спасательным кругом для брака? — в глаз спросила рыжая бестия с телеканала «Мир звезд» Туневская Ада Борисовна.

— Отчасти. Все без комментарием дайте дорогу.

— Утомилась?

— Есть немного, все-таки устаешь порой от этой славы.

Уложив, малыша я, столкнувшись с пожилой женщине, дала ей инструкции по уходу за ребенком. Хорошо, что мне не придется ходить на фитнесс дома шикарный спортзал и личный тренер.

— Ирэн гости уже подъезжают, надень лиловое платье к нему колье, что я тебе подарил на премию нашего альбома «Парус одинокий».

— Хорошо.

Я знала, что с Львом будет не просто еще моя измена, так что нет времени плакаться на судьбу надо действовать мать права. Татьяна с Даниилом и детьми приехали самыми последними попали в пробку. Свекровь приехала первой.

— Ты развратный ангел такой же, как и я, когда-то, — вздохнув, сказала она.

— Видимо всем примам эстрады это свойственно.

— К сожалению. Детка тебе повезло, что тебе достался однолюб и что он ценит твой природный дар ты ведь самородок у тебя уникальный голос.

— Спасибо.

— Дочь как ты?

— Слабость, но это не надолго я должна до июня успеть вернуть прежнюю фигуру и снова гастроли концерты.

— У нашей Ирэн насыщенная жизнь.

— Куда же еще насыщенней.

— Мама эстрада моя жизнь да у меня есть дар предвидения, но я ни хочу, быть психологом, хватит того, что вы психологи на сцене я словно рыба в воде сцена это среда, моего обитания в которой мне комфортно.

— Никто и не спорит, просто без вреда здоровья ты выгораешь на работе.

— Возможно, теперь буду говорить себе стоп, — согласилась я с доводами матери.

— Я украду у вас дочь там пресса надо дать интервью.

— Да, конечно.

Пришлось оспаривать новость, о нашем скором разводе которую журналу «Все о звездах» сказала Кристина.

— «У нас не все гладко, но это еще не повод для развода», — сухо сказал муж в микрофон.

— Снято.

В половине десятого гости стали разъезжаться по домам.

— Лев оно тебе надо на ней пробу негде ставить? — начала крашеная блондинка в зеленом платье от Юдашкина.

— Арина тебе ли это говорить ты просто злишься, что тебе достался менее успешный спонсор, нежели я.

— Ты смешон с ней! Все знают о твоих рогах и.

— Моя личная жизнь ни кого не касается.

— Я вам не помешала? — облокотившись о дверь, спросила я.

— Нет, милая ты как раз вовремя.

— Хороша чертовка, не так ли? — смотря ей, вслед спросила я.

— В ней нет ни чего что, свело меня с ума в тебе. Ир хватит копаться в прошлых отношениях у нас с тобой все с чистого листа.

— Ты прав.

— Завтра крестины.

— Я помню.

Ночь была, душная сон беспокойный среди ночи я проснулась одна в постели.

— Лев, где ты?

— Я здесь в гостиной.

— Просматриваешь наши свадебные фотографии?

— Да здесь ты такой ангел.

— Не мучай ни себя, ни меня мы останемся деловыми партнерами но.

— Это мало**** что изменит, нас с тобой еще объединяют дети.

Ему было не просто меня простить, но он смог. Наши отношения далеки от прежних но я больше не чувствую от него холода пусть и нет того стопроцентного доверия что было раньше зато он со мной. Заснув к утру, я проснулась от плача сына.

Рима Петровна пыталась его укачать.

— Будьте внимательнее он мокрый, — отчитала я няньку.

— Простите.

— На первый раз прощаю.

— Ты права прислугу надо держать в ежовых рукавицах.

— Я рада, что ты это понял.

За окном метет метель, наш малыш родился 23 февраля в разгар вьюг и метелей. Достав, черный брючный костюм я его надела.

— Тебе стоит сбросить вес, — скептически посмотрев на меня, сказал муж.

— Знаю, с завтрашнего дня вплотную займусь собой массаж и так далее.

— Мыслишь в верном направлении.

— Сцена это моя жизнь.

— Я знаю. Поторопись.

— Хорошо.

Заплетя, косу я, надев черные очки, спустилась вниз. Дети ждали уже в машине.

В церкви ждали, только нас отец Петрунин уже посматривал на часы.

— Почему так долго?

— Попали в пробку.

Малыш истошно кричал бил ножками как я когда-то.

— У него твой нрав, — вздохнув, заметил Дубровский.

— Зато у него твои глаза и твоя улыбка.

После крестин я вплотную занялась своим внешним обликом и за неделю сбросила десять килограмм потом еще десять.

— Ты вернула, прежнюю фигуру придерживайся того, что получила, — перебирая мои волосы, сказал мне ночью Дубровский.

— Придется полностью менять гардероб.

— И поменяешь. Детка у тебя будет пик популярности.

— Хорошо бы.

— Даже не сомневайся.

— Не буду.

— И правильно.

Утром я проснулась, от телефонного звонка увидев, на дисплее номер Соколовского я мысленно выругалась, его недавно выпустили из тюрьмы. Нажав на отбой, я пошла в душ.

После легкого завтрака я поехала в бутик «Аврора» где полностью обновила гардероб.

— Ирэна ты ли это? — услышала я бархатистый голос Урицкого Виталия Григорьевича основателя группы «Торнадо»: друга Дубровского с ним были в одной преступной группировке в лихие 90-е, когда на улицу было страшно выйти.

— А ты что тут забыл? — приподняв удивлено брови, спросила я.

— Жду солистку группы Карину.

— Помнится ее нашумевший клип «Счастье из песка».

— Вот так встреча Дубровская ты ли? — услышала я позади Виталия хрипатый голос Карины.

— Я.

— Ты на пике популярности, а мы толкаем рок.

— Мне пора.

Купив, несколько костюмов разных тонов я перешла в раздел вечерних платьев, затем заглянула в отдел бижутерии.

— Ба, какая встреча, — присвистнув, заметила Лосева Екатерина Сергеевна владелица бутика.

— Мир тесен.

— Тебя не узнать.

— Давай посидим в «Бордо» поговорим ни о чем, — предложила я.

— А давай.

— Девочки посчитайте ее за счет заведения и закрываем магазин.

— А.

— Кира напишешь: «Закрыт по техническим причинам».

— Хорошо, Екатерина Сергеевна.

В «Бордо» в это время суток к счастью не было ни души.

— Что будите заказывать?

— Зеленый чай и фрукты.

— А ты изменилась, неужели остепенилась?

— Когда я едва не потеряла, Дубровского я многое переосмыслила.

— А я даже не рыпаюсь, мой Лось заменил, отца Машеньке ради дочери горы, сверну, он банкир да повязан с криминалом, зато у меня безбедная жизнь в мега полюсе каждый крутится, как может, так что не суди строго.

— Да я и не собираюсь, сама как знаешь далеко не святая.

— Когда планируешь взорвать чат парад?

— В июне.

— Будем с нетерпением ждать новых твоих песен.

Стас молча курил, когда я подошла к машине. Несмотря на то, что он с трудом меня выносит, свое мнение держит при себе, потому что Дубровскому многим обязан. Приехав, домой я, взяв, бутылочку со смесью прошла в детскую, малыш тянул ко мне ручки.

— Сегодня спокойнее.

— Оставьте нас.

— Хорошо Ирина Владимировна.

— Ты так тихо приехала как кошечка, — хрипло заметил Дубровский, бесшумно зайдя в детскую.

— Просто ужасно соскучилась по детям я и так практически их не вижу, их воспитанием занимается гувернантка Тамара Сергеевна, за что я ей благодарна.

— Ты изменилась, — заглянув сквозь меня, сказал Дубровский.

— Изменишься тут когда…. Я запнулась.

— Когда на кону брак ты ведь это хотела сказать, не так ли?

— Дубровский не надо выносить мне мозг я и так все поняла.

— А флирт со Стасом? Зачем ты его цепляешь? Тебе что это доставляет удовольствие?

— У нас с ним антипатия друг к другу он до сих не может смириться с тем, что как продюсер себя не реализовал, мозгов не хватило.

— А ты язва.

— Знаю.

— Ир, через год у нас гастроли отметим новую вершину твоей славы.

— Быстрей бы уж.

— Мать записала Рината в ясли «Дубравушка» я ни хочу, чтобы он рос тепличным растением.

— Ясли элитные?

— Да

— Тогда я благодарна твоей маме.

Среди ночи я проснулась с желанием написать новую песню: « Океан любви».

— Почему не спишь? — бесшумно зайдя в студию, спросил взъерошенный Дубровский.

— Посетило, вдохновение написала новую песню к альбому «Океаны любви».

— Прослушать можно?

— Да.

— Будет бомбой, — улыбнувшись, сказал Дубровский.

— К ней нужно еще музыку написать.

— Завтра с утра и начнем.

— Хорошо.

Коснувшись подушки, я тут же заснула, проснулась, от звонкого смеха детей они всей гурьбой, собирались в школу.

— Арина, Роберт, Енисей потише, ваш маленький брат еще спит.

— Стас, отвезешь их в школу.

— Хорошо.

Зевая, я прошла, в ванную, приняв, душ я, выпив чашку кофе, почувствовала заряд энергии.

— Ирэна завтра вечеринка у Коземирова.

— У музыкального критика? Мы должны идти?

— Это в наших интересах.

— Раз надо поедем к скольким?

— К 20:00 часам.

— Давай, преступим к работе над альбомом, связав волосы в хвост, — сказала я.

— Сейчас Герману позвоню надо настроить свет, звук ведь гастрольный тур не за горами.

Герман приехал через двадцать минут после звонка. Работа была, напряженная работали долго и упорно работали, до глубокой ночи, записали весь альбом и обыграли его.

— Это будет, бомба ее, ждет пик славы.

— Я знаю, меня с ней, свела судьба.

Когда я проснулась, Дубровского не было, нашла, его в студии за фортепиано сказал что преступил к написанию следующего альбома « Чарующая в ночи».

— Ир, наш тур начнется не в июле, а в августе.

— А почему?

— Альбом надо доработать есть некие шероховатости.

— Пожалуй, ты прав, — кивнула я.

Развернувшись, я вышла из студии. Дети молча завтракали в столовой, когда я заглянула.

— Как успехи в лицее?

— Я иду на золотую медаль, Роберт на серебряную Енисей учится хорошо.

— Я рада за вас.

— Мам, завтра родительское собрание Марианна Степановна хочет тебя увидеть в реалии.

— Она увидит, тем более что пока у меня нет гастролей.

— Мам все девчонки в школе, да и их родители влюблены в твои песни.

— Арина, я приеду только петь не буду.

— Хорошо.

Как же быстро пролетело время, — размышляла я, смотря на спящего малыша которому 23 февраля исполнится год.

— Сон у него беспокойный.

— Весь в меня, — вздохнула я.

Лев молча курил у окна, когда я зашла в комнату.

— Заснул?

— Как ангелочек прогулка в сквере пошла ему на пользу.

— Еще бы у нас растет еживельник и сосны. Ир, уже двадцать минут восьмого поторопись.

— Ты, что забыл о том, что нас пригласили на вечеринку?

— Похоже на то.

Надев, красное платье я надела рубинное колье волосы, собрала наверху заколов рубиновой заколкой.

— Ты сводишь, мужиков с ума того, не понимая.

— Знаю, но я не собираюсь крутить хвостом, если ты об этом.

— Уж я на это надеюсь, потому что носить рога как-то не хочется.

От его прямолинейности я густо покраснела. Дубровский прав мой очередной флирт может добить наш союз окончательно.

— У его жены салон красоты «Фигаро»? — зевнув, спросила я.

— Да.

Припарковавшись недалеко от девяти этажки, мы зашли в подъезд.

— Здесь есть лифт?

— Да. Ир они живут, на десятом этаже в семи комнатной квартире все в стиле 19 века зеркальные потолки старинная мебель в каждой комнате преобладает свой цвет.

— И еще у него большая коллекция картин и пластинок Баха, Моцарта, Чайковского, — добавила я.

— Правильно мыслишь.

Поднявшись на десятый этаж, мы подошли к бардовой дубовой двери с табличкой Коземиров Руслан Борисович и номер квартиры. Нажав, на кнопку мы услышали: «Кто».

— Роза Ефимовна это Дубровские.

— Проходите, ждут только вас.

На вечеринке была, вся богема не обошлось и без репортеров пришлось дать интервью: «Мы счастливы, у нас недавно родился, сын о разводе даже речь и не шла».

— Дубровский ты всегда умел, находить самородки взять хотя бы Викторию ведь она не хуже Ирэн взрывала чат парады.

— Я везунчик под красочной оберткой я могу различить мишуру с талантом.

— Вот ни к тебе, ни к твоему творчеству не подкопаешься в чем секрет?

— Если б я знал.

— Дорогой прошу к столу, — медовым голоском пропела над ухом зеленоглазая блондинка, которая не сводила своих кошачьих глаз с моего мужа.

— Идем.

Ограничившись, одним бокалом вина я вышла в лоджию.

— А ты изменилась, а ведь была аторвой еще той, — закурив, заметил Руслан.

— Просто я нашла свою нишу и человека, на которого можно опереться.

— Он с тобой, потому что ты похожа во всем на его покойную жену, — попытался уколоть меня критик.

— Ваше право так думать, — улыбнувшись, развела руками я.

— Вот вы где. Ир нам пора.

— Так рано?

— Мы работаем над альбомом «Розы и шипы» гастроли уже в августе хочется обыграть материал как следует.

— Вы очень долго рождаете свои хиты.

— А по — другому ни как мы ведь рождает шедевры.

— Лев, твоя ревность неуместна и.

— Ир, ты плохо знаешь этого хитрого лиса, думаешь, он порядочный семьянин? Я тебя умоляю, у него любовница и гражданская жена Люси Бьерн Ольга, терпит из-за положения в обществе, да и денег он отстегивает, ей не малые плюс дети учатся в элитном колледже.

— Ты клонишь к тому, что он подыскивает себе новый объект страсти? — поперхнувшись водой, спросила я.

— Да.

— Завтра будем, упорно работать, над альбомом я хочу изменить аранжировки.

— Лев у нас с тобой в голове все перемешалось только двадцатое мая.

— Ну и что я все же считаю, что альбом еще не доработан, лучше не спорь.

— Даже не думала просто я ни хочу, простаивать ведь меня могут подвинуть.

— Не подвинут сейчас рок не особо в цене сейчас снова в моде диско.

— Рада если это так.

Когда мы приехали, Ринат сделал два шага и сказал мама.

— Лев он заговорил. Дети ваш брат заговорил.

— Мам я записалась, в музыкальный кружок Добрышев Илья Алексеевич прослушал меня.

— Илья? Дочь тебе крупно повезло, не знал, что ты пишешь музыку.

— Вы настолько были занятые решением своих проблем, что порой нас не видели, в упор спасибо бабули нас не забывали.

— Арина, мы так виноваты перед вами и.

— Мы рады, что вы во всем разобрались, может, прослушаешь меня теперь ты?

— А почему бы и нет что за песня?

— «Гроздья рябины».

Честно говоря, я не хотела бы, чтобы моя дочь пошла, по моим стопам прошла через ту же грязь что и я в поиске богатого Буратино, «денежного мешка» или продюсера с которым пришлось бы спать ради клипа и раскрутки на небосклоне эстрады. Я рада если дочь отдает себе в этом отчет, знает что не все так просто в шоу-бизнесе.

— «Мама я давно уже не дура», — сочла я мысли дочери по губам.

— «Тем лучше, но ты готова пройти через армию «денежных мешков»?

— «Ради сцены готова».

— «Ты говоришь моими словами как я когда-то» — вздохнув, послала дочери я сигнал.

— «Я же твоя дочь», — послала Арина мне сигнал.

Оставив дочь в студии, я подошла к мужу.

— Тебе подрастает достойная смена, —

— Я знаю.

— Девочке предстоит пройти тот же путь ты к этому готова?

— Не готова, но я ни хочу, идти против дочери она мне это никогда, не простит.

— Это, да только как бы потом ее не «простое прошлое» не аукнулось ей.

— Лев, против судьбы не пойдешь, психологом она, не станет, это не ее призвание свою нишу она уже нашла.

— А Роберт хочет поступать на медицинский?

— Да хочет стать педиатром.

— Енисей с Ринатом пойдут по моим стопам, — затушив сигарету, сказал Лев.

— Енисея ждет успех на сцене, а Ринат станет успешным продюсером, — прикрыв глаза, сказала я.

— Я знаю.

— Ну, что прорепетируем, еще раз к тому же я набросала новую песню « Ты душа моя» и думаю, что напишу еще тройку песен, — закурив, сказала я.

— Я тоже написал несколько песен «Голубка моя»; «Танцующая в темноте»; «Одиночество вдвоем».

— Как правило, по ночам озаряет вдохновение, как художников, так и известных певцов и певиц.

Нас прервал телефонный звонок Примадонны, которая пригласила нас в Юрмалу на фестиваль.

— Здравствуй, Дубровский, буду рада видеть завтра вас в Юрмале в 19:45 явка в ваших интересах.

— Я понял.

— Ир, на собрание придется, сходить твоей матери сама понимаешь, пригласила сама Пугачева.

— Понимаю, — вздохнув, отрезала я.

Взяв, трубку я связалась, с матерью мне повезло, что завтра у нее выходной.

— Ирочка, конечно, я схожу на собрание о чем речь.

— Спасибо мама.

— Дочь пойдет по твоим стопам пройдет через армию мужиков, прежде чем найдет того самого, который поведет ее по жизни, — тяжело вздохнув, сказала мать.

— Ничего не поделаешь видно судьба у нас одна на двоих.

Поставив трубку на рычаг, я прошла, в комнату Дубровский молча курил у окна.

— Ну что?

— На собрание она сходит.

— Я рад, что все разрешилось. Ирэна мы не можем отказываться от приглашений на концерт.

— Я понимаю.

Заснув под утро, я проснулась от телефонного звонка стилиста.

— Ирэна я подъезжаю Дубровский у Катрины.

— Тоже у стилиста?

— Ну, да у вас же сегодня мероприятие или ты забыла?

— Не забыла, просто еще не проснулась, — зевнув, сказала я.

— Просыпайся, я уже подъехала, будем наводить марафет.

Стас молча курил в лоджии, когда я зашла.

— Где дети?

— Старших с утра отвез, в школу Енисея в сад Ринат с няней, звонила, твоя мать сказала, что приедет к 17:00 часам. Мы не договаривались о том, что я буду твоим личным секретарем.

— Я доплачу, мне позарез нужен и охранник, и секретарь в одном лице.

— Я согласен, тем более что Лидия беременна.

— Моя костюмерша?

— Ты что не знала?

— Не знала.

Нас прервал зазвонивший телефон.

— Алло.

— Проснулась?

— Лев я уже на ногах жду стилиста.

— Мы подъехали сихромно.

Надев, голубое платье я заколов волосы в крабе спустилась вниз.

— Привет. Ир я забыл тебе сказать, что сегодня поедем в Останкино снимать клип на песню «Роза на снегу».

— Мы ее мало проиграли и прорепетировали.

— Съемка в 15:00 часа еще успеем.

— Дубровский любишь ты ходить по лезвию ножа.

— Люблю и даже не скрываю этого.

— Ирэн давайте займемся вашим обликом на сегодняшнее мероприятие.

— Сначала впереди меня ждут съемки в клипе, так что гримировать меня придется два раза.

— И загримирую это моя работа.

Для клипа она сделала, меня раковой красоткой приделала, мне родинку над губой распустила волосы и помогла надеть белоснежное платье.

— Теперь можно репетировать. Корина вы нам еще понадобитесь, за простой мы, вам заплатим, — повернувшись к девушке, сказал Дубровский.

— Я согласна.

— Вот и добренько.

«Тебя ждет успех и слава», — увидев облик покойной бабушки, услышала я.

— Снова было видение?

— Да.

— Оно напугало тебя?

— Немного. Понимаешь, я хочу быть обычным человеком ничего не видеть и не слышать, не слышать мысли посторонних людей ведь по сути это не нормально.

— У тебя просто дар, ясновидящей который, ты не раскрыла, выбрав путь на эстраду, — тихо сказал Дубровский.

— Но, что мне делать с информацией из вне?

— Принять себя такой, какая ты есть. Нам пора.

В студии мы прорепетировали, песню мои опасения, были напрасны все пошло как по маслу.

— Это будет бомба.

— Знаю.

— Ого, уже 15:00.

— Поехали, а то Герман всю плешь нам проест.

— Он может.

Герман молча ходил взад вперед, когда мы приехали.

— Ребята ну так же нельзя, — завел звуковой режиссер свою любимую песню.

— Не зуди, посмотри лучше, что со светом отрегулируй музыку.

— Сейчас, — опешив от моей наглости, пробурчал Герман.

Я пела, в живую я наотрез отказалась, от фонограммы к счастью Дубровский меня понял и услышал.

— Все снято.

— Ирэн ты была великолепна ты поистине самородок.

— Спасибо за комплемент дорогой.

Дома я успела отдохнуть лишь час ровно 16:00 часов приехала мать.

— Мам ты так не во время к 19:45 мы должны быть в Юрмале в 18:00 часов меня по-новому загримируют и вообще сегодня у меня концерт.

— Девочка моя не нервничай так все пройдет хорошо, — прижав, меня к груди сказала мать.

— Спасибо за пожелание мамочка.

Несмотря на то, что мы оба знаем, что все пройдет как по маслу у меня перед концертом не большой мандраж. Надев, серебряное платье я распустила, волосы по плечам Корина тут же залила их лаком.

— Теперь можно ехать.

— Вы едите с нами.

— Я знаю, — улыбнувшись, сказала девушка.

Порой даже меня коробит фальшь в светских тусовках и на мероприятиях они мило будут тебе улыбаться, а за спиной будут держать компромат. В Юрмале мы были ровно в 19:00 часов успели освежить макияж в гримерной.

Столкнувшись с Максим, я мысленно выругалась к этой пигалице у меня антипатия.

— Ты? Опешив, спросила она.

— Я а в чем дело?

— Соколовский сказал что.

— Детка нельзя верить мужчинам на слово, — вздохнув, сказала я, ей, скрывшись в гримерной.

— Что Тимофея выпустили из тюрьмы?

— Его вытащил тесть отец Марины Максим у нее псевдоним.

— В замен он ее раскрутил?

— Да.

— Ее отец питерский вор в законе, так что он на коротком поводке?

— Информация достоверная только особо на рожон не лезь, эта девочка не так проста.

— Я и не собиралась.

— Нутром чую, что обсуждают наш с тобой тендем и наш брак все дивятся тому, что у тебя ни кого на стороне нет ведь это не по правилам шоу-бизнеса.

— А мне начхать на эти правила меня тянет к тебе и я не в силах что-либо поделать.

— Ваш выход, — заглянув в гримерную сказала Таисия.

— Мы в прямом эфире?

— Да поторопитесь каждому участнику концерта отведено определенное время.

Зал встретил, меня аншлагом и аплодисментами первой песней, стала «Роза на снегу» зал ревел, мне пачками, несли цветы и просили автографы. Я спела, семь песен в число песен вошла и «Прости за измену». Под аплодисменты я ушла в гримерную.

— Дубровская твое подполье пошло тебе на пользу, — заглянув в гримерную заметила Примадонна.

Честно говоря, я опешила и не знала, что сказать ситуацию спас Галкин, потерявший, свою супругу, оказывается, зал ее, заждался с новым шедевром «Облако ночь».

Мы ушли через черный ход утомленные репортерами. В машине я набрала мать.

— Как все прошло?

— Хорошо, а у вас?

— Я была, на собрании, выслушала недовольство классной руководительницы, наша девочка идет, на золотую медаль классная посетовала на то, что ты игнорируешь, общественные мероприятия школы, пришлось напомнить, что ты звезда эстрады известная личность.

— Что делают дети?

— Арина делает уроки с Тамарой Евгеньевной математический анализ, а вот Роберт с Енисеем все сделали сами без помощи.

— Зато у нее лучше с языками.

— Этого ей не отнять.

— Все дочь я бегу к телевизору твой отец сказал, что началась Юрмала.

— Хорошего вам просмотра.

— Твоя мать живет с Рысевым Владимиром Александровичем?

— Да.

— Брак не из простых?

— Я не люблю копаться в отношениях родителей.