Часть 3: Перекошенная штора

Я имел счастье проснуться на заходе солнца. Уходящие лучи светили в моё окно через висящую «на соплях» грязную красную шторку. Я лежал, смотрел на неё и вспоминал о том, что я раньше всегда призывал себя нацепить штору на гардину как следует, но в скором времени просто привык к тому в каком состоянии она находится. Всё же привычка — вторая натура.

Я лежал, а сон витал ещё где-то в сознании подобно пылинкам в солнечных лучах. Я пытался выдавить из себя хоть какое-то воспоминание об эмоциях, которые я испытывал, находясь рядом с Иден. Ничего не получалось. Кошмары и бред стёрли моё сознание начисто, сделав из меня абсолютно чистый лист бумаги, который был по началу грязным, но потом был полностью истёрт до дыр синей стороной ластика. Человек никогда не будет чист, сколь бы он себя не дырявил. Воспоминания не смоет даже кровь.

Но этот Глаз на небесах — вызывал эмоции ещё тех «допотопных» для меня времён. Этот ужас, стресс, неудобство, желание забиться под одеялом и жалостливо скулить, как щенок. Видимо, подобная эмоциональная палитра будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь, и я никогда не смогу посмотреть в чьи-то глаза, тут же вспоминая этот омерзительный сон, что преследует меня, кажется, уже вечность.

Меня передёрнуло, и я соскочил с кровати. Полностью мокрый от холодного пота и в той одежде, которая была перепачкана землёй. Вытерев испарину рукавом куртки — я разделся до трусов и переоделся в домашнее. Затем встал посреди комнаты и начал думать, что мне делать дальше.

— Ну, что же теперь, а?

Я взглянул на лежащий на простыне пистолет. Затем на часы. Времени было десять вечера. Выходит, что я проспал около семнадцати часов. Нехило.

В голову не пришло ничего кроме как пустить себе пулю в лоб. Но сначала, я сделаю себе молокофе (кофе плюс много молока). В скором времени начинаешь примирять свои мысли о суициде, в особенности, когда для тебя он действительно не выход. Правда, я ещё не пробовал отравлять себя, душить, прыгать с многоэтажек, а ограничился лишь таким способом, потому что он самый быстрый и безболезненный. Первое время я даже думал, что в патроны моего пистолета заряжаются какие-то транквилизаторы, но вскрыв один из них я удостоверился — там всё было так же, как и в обычных патронах.

Заходящее солнце заливало комнату, я стоял облокотившись об стол и ждал пока закипит чайник, как вдруг кто-то дёрнул ручку двери. Гостей я не ждал. Открыв дверь, я увидел своего рыжего пушистого кота, который медленно и вальяжно прошёл через дверной проём, словно не замечая меня. Затем он сел рядом со своей миской, освещаемый солнечным светом. Солнышко на солнышке.

Любуясь им я всё думал о том, когда успел превратиться в кошатника, правда кот в скором времени сбил меня с мыслей своим позывом наложить ему еды, что я незамедлительно и сделал. Затем вскипел чайник, я сделал себе кофе, с которым позже двинулся на балкон. Кот всё так же безмятежно чавкал своим желе.

Солнце почти уже ушло за горизонт, что горел оранжевым пламенем. Я облокотился об перила балкона и медленно попивал кофе, провожая очередной день, в котором меня не было. Неприятно осознавать, что ты существуешь большей своей частью в сновидениях, а не реальном мире. По крайней мере я реален для своего кота, что уже тоже немаловажно.

На улицы падала тень от высоких небоскрёбов, в скором времени и сам город погрузиться во тьму. Но это тьма ненастоящая. Настоящая тьма придёт тогда, когда сны мои обернутся реальностью. И должен ли я буду играть в этом решающую роль? Я, брошенный и забытый всем миром в своей квартире, небритый, опухший одиночка? Мне стало смешно. Но этот дар бессмертия, эта красная сфера, этот труп в багажнике? Стоит ли искать связь и смысл?

Я давно говорю себе, что свихнулся. На самом деле я не простреливаю себе голову, а просто воображаю, что это делаю. Пистолет на самом деле незаряженный. А бредовые сны — всего лишь последствие выжженного патологией разума, не более.

Но имеет ли смысл спасать самого себя, когда сам вянешь в самом себе и омуте одиночества, к которому так неожиданно быстро привыкаешь? Нет. Намного проще жить в воображаемом мире, который никто и никогда не сможет разрушить. Лучше спать в коконе целую вечность, провожая взглядом солнце.

Кто-то скажет, что мысли мои весьма пессимистичны. Отчасти, они будут правы. Но я, скорее, буду реалистом. Для чего мне делать выход из зоны комфорта, когда солнце, как и всегда, встаёт над миром, и так же безошибочно заходит?

За этими размышлениями настали сумерки. Город подо мной пустел, а я всерьёз задумывался спрыгнуть с балкона, как только допью кофе. Пришла пора попробовать что-нибудь новенькое!

Но тут вспомнил, что мне следовало бы позвонить Рэндольфу, ибо я понятия не имел как он там. Вчера он нехило перепугал меня своим сраным свёртком и обезумевшими глазами. Напугал настолько, что я даже не буду спрашивать у него, когда он вернёт мне лопату. Просто хочу удостовериться, что он там жив.

Найдя телефон в своих грязных вещах я, не выпуская пустой кружки из рук, начал звонить ему. Но гудки не шли — телефон был выключен.

— Дерьмо.

Я вспомнил, что точно так же ругнулся, когда увидел СВОЙ труп в багажнике. Что это вообще было? У меня было так много вопросов, но никакого желания искать на них ответы. Если я и правда безумен, то если так и продолжу копать под самого себя — то в конце окажется что я какой-нибудь сраный маньяк перебил сотню детишек, а сейчас я мучаюсь затворничеством в качестве самобичевания, а потом когда я осознаю всё это — окажусь в психлечебнице.

Кот, облизываясь, посмотрел на меня.

— Не смей даже мечтать об этом, говнюк. Если меня запекут — то ты всю жизнь будешь охотиться на голубей и крыс. Так что наслаждайся тем что есть.

Я вновь вышел на балкон. На улице уже было темно и всюду включились фонари. Стало совсем тихо, даже мысли в моей голове замолкли, уважая ночную тишину. Наступило какое-то умиротворение. Ничего не хотелось, кроме как смотреть на мерцающий где-то вдалеке фонарь. Может это человек так же как я, в западне собственного эго шлёт просьбы о помощи, посредством азбуки Морзе?

А может это свет из других далёких Вселенных, и каждый фонарь — это телепорт в другой Мир, где, может быть, я счастлив?

Я либо теряю рассудок, раз думаю о таком, либо же становлюсь просвещенным.

Я думал уже пойти совершить свой фатальный прыжок, но вдруг посреди фонарей увидел одинокий светящийся силуэт, бродящий посреди асфальтированной дороги. Никого рядом не было. Я и понятия не имел, что это такое было, но в один момент, силуэт, словно бы увидев, что я за ним наблюдаю — повернулся в мою сторону и помахал мне рукой, зазывая к себе.

Я был ошарашен. Наспех одевшись и взяв с собой пистолет, я вышел из квартиры навстречу свечению. Когда я вышел на дорогу — оно всё так же стояло там в ожидании меня, и когда я ринулся к нему навстречу — оно развернулось и быстро ринулось прочь, залетев в один из переулков.

В этот момент я серьёзно задумался над тем стоит ли мне идти дальше. Рядом никого не было и позвать на помощь я никого не смогу. Но любопытство взяло вверх, к тому же, я вспомнил, что терять то мне особо было и не чего, а кот и сам прокормится.

Нырнув в переулок я увидел свечение, которое стояло в тупике и озиралось по сторонам. Заметив меня, оно двинулось навстречу. В свечении я увидел женский силуэт, что подбирался всё ближе и ближе ко мне. Это было похоже на призрак, потому что девушка висела в воздухе. Призрачная улыбка застыла на её устах, и она потянула ко мне руку.

Мне стало до жути страшно, но пути назад уже не было. Призрак положил руку на мой лоб. В глазах начало темнеть, а всё тело пробрал озноб.

Душа словно бы вышла из тела.