Глава 2

Глава 2. Ожидание

Из протокола допроса подозреваемого Савушкина П. А. 1991 года рождения, работающего системным администратором районной больницы г. *** с 2013 года.

Следователь Аляпенко В. Н.: К вопросам о произошедшем 24 сентября в помещении операционной мы еще вернемся, а сейчас поговорим об Елизавете Светличной. Вы учились с Лизой в одном классе?

Савушкин П.А.(торопливо): Да, с шестого по одиннадцатый класс. Мы переехали сюда, учился до этого в сельской школе. А потом отчим сказал маме: «А забирай-ка ты своих детей и вали домой». Так и сделали. Но это же несправедливо, товарищ капитан, вокруг везде одна сплошная несправедливость. Я тогда и решил: не надо бороться с системой, надо стать частью системы, и тогда ты будешь по другую стороны несправедливости…

Аляпенко В.Н.: Так, давайте, по существу поставленного вопроса. Как себя вела Лиза в школьном коллективе?

Савушкин П.А.: Ну, она была очень увлеченным человеком. Но не учебой. Учебой сейчас мало кто увлечен. Даже учителя не увлечены этой самой учебой. У нас однажды учитель по физике хотел со своей женой (она работала в редакции местной газеты) собрать деньги на выпуск книг для детей с увлекательными опытами и раздать всем, ну, типо, чтоб интерес развить. Так ему в администрации сказали: «На что собирать деньги нам сверху указывают, а не снизу. Сидите, дяденька, у себя в школе и читайте по учебнику, все равно вас никто не слушает на уроках»…

Аляпенко В.Н.: Стойте, Павел … (шелест бумаги) Анатольевич, я просил вас отвечать строго на поставленные вопросы. Вы общались с ней вне школы? Знаете, чем она была увлечена?

Савушкин П.А.: Она с нами не ходила никуда, но я однажды был у нее в гостях, по учебе, так она мне весь мозг вынесла…

Аляпенко В.Н.: Чем же?

Савушкин П.А. Как вам сказать… Вот было у вас такое: когда идешь куда-нибудь, торопишься, обгоняешь старушку, а она в последний момент заруливает в эту же сторону, и не то чтобы поворачивает, нет, просто решила вот так — пойду-ка я чуть правее. И так хочется ей сзади врезать по ногам со всей дури, но что-то тебя сдерживает, немые внутренние правила воспитания и еще бог знает что останавливают тебя, и ты обходишь бабулю с другой стороны. Так вот, у Лизы не было этих правил. Я не говорю, что она беспредельничала, нет, но в ее мозгу не было тех сдерживающих факторов, которые почти у всех нас есть. Она могла решить задачку повышенной сложности за 5 сек и объяснить ее всем, как слепым котятам, или два часа биться над примером, который уже давно решили. Ее больной все считали, хотя она, в общем-то, не старалась отличаться от других, но если Лиза на кого-то смотрела дольше обычного…

Аляпенко В.Н.: Так чем же она увлекалась?

Савушкин П.А. Смертью.

Минута тишины, звуки пишущей ручки, шелест бумаги, покашливание.

Аляпенко В.Н.: Уточните пожалуйста, в чем это выражалось?

Савушкин П.А.: Попыток суицида не было, если вы об этом, даже наоборот — жизнь она любила, но, мне кажется все, связанное со смертью, у нее вызывало такой восторг, что… порой казалось именно смерть и вызывает в ней этот азарт к жизни… Не знаю, как объяснить… Она в библиотеке засиживалась, в интернете сидела часами, с кем-то общалась на форумах. Подробностей не знаю, извините.

Аляпенко В. Н. Она дружила с кем-нибудь? Встречалась с мальчиками?

Савушкин П.А. Вроде нет, так особо не с кем. Ну Степа, наш КэМээСник, всем девчонкам нравился и ей тоже. Классе в десятом вроде видели ее с парнем, который с армии пришел, старый друг, но он уехал уже давно. А вот с молодым человеком из четвертой школы, который пропал после Лизы, я знаю, что их связывало. Они очень активно переписывались. И я даже знаю, почему эту связь не увидели правоохранительные органы, которые занимались этими пропажами…

Аляпенко П. А. (перебивает, часть допроса доступна только на аудионосителе): Ну хватит! Не для протокола: Вам, товарищ Павлик, никогда не быть в той системе, о которой вы тут распинались, если будете себе голову забивать такими выводами. Поступил на госуправление и уже считаешь, что на нужном пути? Знает он… Думаешь, ума у тебя прибавится от этих знаний? — да ни грамма! Все знают. У кого прибавилось? — ни у кого!

(Продолжение записи протокола) Вернемся к моменту, когда в ходе эксперимента, у вас стал глючить компьютер. В чем это выражалось?

Савушкин П.А. (после короткой паузы, медленнее обычного): Ну, после того как ассистентка профессора выключила свет в операционной, и закрыли рольставнями смотровое окно, я стал следить за мониторами и показателями датчиков. Сутра еще перекрутил одну наружную камеру ночного видения в операционную по распоряжению главврача. Минут через 5 самопроизвольно запустились окна на ноутбуке: открылся проигрыватель со списком песен, список стал прокручиваться, документ отчета по оргтехнике, слова и словосочетания, иногда даже целые строки, выделялись, курсор метался как ужаленный, загрузились еще несколько документов из рабочих.

Аляпенко П. А.: Вы пытались как-то прекратить это?

Савушкин П.А.: Да, но… оно само все прекратилось…

Аляпенко П. А.: При каких обстоятельствах?

Савушкин П.А.: Как только открылся скайп.

Из расшифровки диктофонной аудиозаписи Смирновой А. С.:

В.П.: Расскажите, друг мой, о каком-нибудь забавном жмурике, а то неизвестно, сколько нам ждать.

А.Н.: Хм, ну вот прошлой зимой, например, — Степаныч не даст соврать, — труп грабителя. Обчистил ювелирный, выбежал и поскользнулся. Что там было, Степаныч?

Участковый: Конец арматуры у них торчал из плиты на пороге уже лет сто, а снегом припорошило и не видать.

В.П.: Кстати, чуть не забыл: вы же упомянули, что, когда Лиза пришла второй раз, то была в сознании дольше?

Следователь Чуйков: Да, минут десять.

В.П.: Они успели пообщаться с матерью?

Следователь Чуйков: Из всего невнятного, что могла вспомнить Нина Ивановна, Лиза пыталась узнать, куда та дела ее личные вещи и постоянно говорила о том, что кто-то пропал, кого-то она никак не может найти: о вещах она или о людям — непонятно…

Сисадмин Павлик: У меня тут что-то… не то…

В.П.: Что «не то»?

Сисадмин Павлик: Чет подвисает немного… я щас…

В.П.: Слушай, Павлик, надеюсь, я не зря отказался от программиста из следственного комитета?

Сисадмин Павлик (еле слышно): Запрос…

В.П.: Какой запрос? Что ты мелешь?

А. С.: Павлик явно чем-то напуган.

Голос сисадмина: Запрос на добавление в список контактов скайп…

В.П.: От кого?

Еще более тихий голос сисадмина: От нее…

А.С.: Павлик показывает на закрытое смотровое окно. Что он?...

Следователь: В смысле?

Сисадмин Павлик читает: «Пользователь Лиза Светличная хочет добавить вас в список контактов»…

Шум ножек стула по полу, быстрые шаги.

Участковый: Так, давайте сохранять спокойствие. Наверняка, это чья-то шутка.

А.С.: Следователи подошли к Павлику и отпихнули его от ноутбука. Участковый тоже с ними…

Сисадмин Павлик: Что мне делать? Добавлять — не добавлять?

А.С.: Похоже, следак сам решил тыкнуть мышкой…

Мелодия вызова звонка в Skype.

Сисадмин (медленно выговаривая слова): Она вы-зы-ва-ет…

В.П.: Бред какой-то. Ну жми зелененькую, посмотрим, кто с нами поиграть хочет.

А.С.: Следак, тот, что покультурнее, выпихнул Павлика со стула и занял его место. Здоровый стоит рядом, что-то шепчет ему на ухо. Я отойду подальше.

Четкий, представительный голос следователя: Алло! Кто это?

Шипение, потрескивание, механическое пиканье.

А.С.: Павлик показывает на пикающий датчик. Блин, что там на мониторе… не видно за ними… Вроде все на месте, лежит в зеленом цвете, жутковато как-то…

Громкий треск из динамиков.

Грохот.

А.С.: Блин, вот я трусиха — выронила диктофон.

Настойчивый голос следователя: Алло! Представьтесь или я вешаю трубку!

Шипение стало тише.

(Как выяснилось из показаний подозреваемых, голос одновременно звучал и в динамиках ноутбука, и в колонках системы визуальной диагностики. При этом высота тембра была разная, поэтому у всех сложилось впечатление, будто было два голоса, говорящих одновременно).

Женский двойной голос: Не вешай.

Пауза.

Тот же голос: Успеешь.

Конец фразы исчез в шипении.

Следователь (громче и настойчивее): Кто это?!

Две минуты полная тишина. Изредка шорох одежды и осторожное покашливание.

Следователь: Серег, позвони в отдел, пусть пришлют своего программиста.

А.С. Здоровяк достает сотовый, набирает номер…

Голос Сергея Владимировича (представитель областного следственного комитета): Нет сети.

Зам начальника следственного отдела по району: И у меня. Че за… Александр Степанович, сходите с обычного телефона позвоните к нам, чтоб прислали.

А.С.: Участковый полубегом заспешил к двери. Дергает ручку.

Александр Степанович: Закрыто.

Женский голос из динамиков: Куда же вы? Так быстро уходите? А как же наше исследование?

Следователь (раздроженно): Почему у меня вызов не сбрасывается? Че за херня?!

Профессор Кацман (громко): Кто ты?

А.С.: Виктор Петрович выглядит самым спокойным. Павлик чтот совсем плохой, бледный, ко мне подошел. Ты как?

Павлик: Не знаю. Думаешь, это она?

А.С.: Кто? Совсем сдурел?

Женский двойной голос (сквозь шипение): Последний рейс на Варшаву в этом месяце… Виктор Петрович, один билет. Когда же вы ей собирались рассказать?

В.П. (срываясь на крик): Кто ты, черт побери?!

Патологоанатом (неуверенно): Лиза?

Тишина.

Шорохи шагов.

Громкий стук в дверь.

А.С.: У меня щас сердце из груди выпрыгнет. Участковый трясет дверь.

А.Н.: Но ты же мертвая… я же сам тебя резал…

Треск.

Тот же голос из динамика: Дааа, покромсал ты меня знатно. А Лиза придет завтра. Соскучится не успеете. Она упрямая…

Следователь: Блять, да что тут происходит?

Профессор Кацман (нервно): Откройте окно!

Шум поднимаемых рольставней.

А.С.: Господи… Павлик, ты смотришь?

Павлик (сдавленно): Нееет.

А.С.: Павлик, сука, открой глаза! Ты мужик или нет? О боже, простынь у окна… как же медленно открывается… там кто-то прямо у окна в простыне!

Профессор: Свет!

Щелчок выключателя.

Грохот металлических предметов, падающих на пол.

А.С.: Я в углу… меня тут никто не видит… (тяжело дыша) они все шарахнулись. Она стоит прямо у окна, накрытая с головой в простыне. На столе … никого. Кто-то еще на пол… упал. Меня никто не видит. На меня никто не смотрит. Я никуда не смотрю. Я ничего не вижу. О боже, она руку поднимает… тянется к стеклу…

Резкий треск и шум падающей штукатурки.

А.С. (прерывисто): Трещины от окна пошли по всей стене.

Голос из динамиков (медленно, вкрадчиво): Люди… всю жизнь вы топчитесь на одном месте, но лишь умерев, делаете шаг вперед.

Чей-то скрипящий голос: Изыди! Кто ты?

Барабанящий стук в дверь, сдавленные сухие вопли.

Женский двойной голос: Разве похожа я на смиренный страх, что проникает в ваши сердца перед самой смертью?

А.С.: Павлик, не смотри… Я не смотрю… где следаки, епт? Неужели у них нет оружия? Я вижу только Виктора Петровича, он смотрит прямо на нее… Кто-то в белом халате склонился над столом… голова кружится…

В.П.: Как ты исчезаешь?

Голос из динамиков: Я не исчезаю, я возвращаюсь. Всегда по-разному.

В.П.: Куда?

Тот же женский голос: Туда, откуда Лиза пытается вернуться домой. Для вас умереть — это просто присоединится к большинству. Для вас смерть — это точка в познании жизни. Мудрец ваш сказал: «Кто знает, может быть, жить — это значит умереть, а умереть — жить». Не помню, при жизни он так сказал или уже, когда попал к нам. (Иронический короткий смех.)

В.П. (после короткой паузы): Как ты исчезнешь сегодня?

Громкое холодное хохотание.

А.С.: Павлик, ты тут? Руку твою чую, а тебя будто нет. Что там?.. Господи, она простынь снимает… Я… ты…

Голос из динамиков: Вам понравится!

А.С.: Губы как ежевика… не шевелятся… глаз нет… он же ей все вырезал… Что она?.. проводит рукой по шву от шеи вниз… вываливаются тряпки…

Глухой стук от падающего тела.

Скрип открывающейся двери.

Голос Лизы: Заходите… все, кроме тебя, потрошитель трупов: останься в своем сознании, чтобы лицезреть мое возвращение! Заходите…

Шорохи и звуки шаркающих шагов.

Конец записи.

Также на этом обрываются все записи видеокамер и средств аудиофиксации.