Вторник

Вторник

— Вставай, соня! — прокричали над самым ухом. — Давай же, Оля. Я хочу, чтобы ты поучаствовала в приготовлениях. Вставай, вы с Ритой мне поможете.

Я приподняла одно веко, увидев рядом жизнерадостную «маму», одетую сегодня в ярко-желтое, словно канарейка, и щебечущую точно также, не умолкая.

— Еще рано. — Взгляд упал на часы — только девять утра! — Потом.

— Солнце уже встало, самое время. Давай, завтрак на столе.

Я пыталась проигнорировать ее, натянув одеяло повыше и снова провалиться в сон, но через несколько минут в комнату вошла Рита, словно молчаливый сторож, или даже палач, ей не нужно было ничего говорить, мысли и так витали в воздухе.

— У тебя пять минут, — холодно бросила она, а затем, уходя, хлопнула дверью.

Интересно, а раньше мы с ней ладили, или эта холодность существовала всегда? Сестры ведь не были обязаны дружить всегда? К тому же, может, она хотела крошечного щенка, а родители притащили домой орущего младенца. Я бы обиделась. Сейчас, вспоминая ее вечно недовольное выражение, трудно было поверить, что девушка могла хоть как-то обо мне волноваться. Что если теперь Рита видела незнакомку вместо своей младшей сестрички? Что если мы с ней оказались в равном положении? Что если ей было также страшно?

Я проклинала все на свете, но все же поднялась с кровати, и нехотя направилась в душ. Теплые потоки воды и сладковатый запах шампуня слегка привели меня в чувство. Каждое утро я хотела найти причину встретить новый день, но каждый раз терпела провал. Неужели смысл жизни прятался в наших воспоминаниях? Без прошлого слишком сложно строить будущее. Мне хотелось верить, что однажды в голове что-то щелкнет и память вернется — больше никаких незнакомых лиц, никаких сомнений. Что за человеком я была, в конце концов? Хорошей, плохой, обидчивой, занудной, веселой, драчливой, упертой, безалаберной? А кем я стала?

Остальные дожидались меня на кухне — Рита задумчиво жевала мюсли, «мама» суетилась у плиты, воюя с блинчиками, а «отец» — порой казалось, что он всего лишь манекен, изображающий идеального семьянина — утренний кофе, раскрытая газета, абсолютное молчание.

— Садись, будешь блинчики?

— Нет, просто кофе. — Слабость в организме казалась невыносимой, тошнота и головокружения тоже вернулись.

— Тебе лучше выпить молока, кофе может быть вредным, он расширяет сосуды. И тебе нужно питаться, ты похудела, только этих проблем нам еще не хватало, — запричитала женщина. — Ну же, ты же всегда так любила блинчики с фруктами.

Я посмотрела на блюдо, вдыхаю горячий аромат, но память упрямо молчала. Все выглядело аппетитно, но желудок в протесте сжался. Нет, есть точно не хотелось.

— Я себя не очень хорошо чувствую…

— Она просто увиливает от работы! — возмутилась «сестра», сверкая карими глазами-угольками.

— Рита! Не говори так о сестре, она…

— Да, да, да, она пережила страшную травму, и бла-бла-бла… Разве вы не видите, что она придуривается? Как можно ничего не помнить? С кем она была в машине?

— Рита! — впервые вступил «отец». — Можешь прекратить выяснять отношения? Мы приехали сюда отдохнуть, поэтому оставь весь свой негатив, или отправишься домой.

— Да лучше домой, чем торчать здесь, в этой глуши.

— Все хватит, ссор, — прокричала «мама», — разбирайте блинчики. Нужно хорошенько подкрепиться, у нас сегодня много дел. Сначала разберемся с домашними делами, а потом съездим в магазин, нужно закупить все для барбекю. Будет весело, мы так давно не собирались вместе.

Да, очень давно, я такого вообще не припоминала. Но блины действительно оказались вкусными, и мне даже показалось, что может привыкнуть к таким семейным посиделкам. Конечно, это скорее походило на кадр из какой-то рекламы, и идиллия выглядела пугающе, но я просто молчала, стараясь не выделяться и стать ее частью.

— Пирог! — вдруг вскочила женщина, бросаясь к духовке и хватая по пути большую рукавицу в огромный желтый горох. В воздухе действительно поплыл едва уловимый запах гари. — Чуть не испортила.

— Я пойду с тобой, — оживилась Рита, помогая матери переложить выпечку на блюдо.

— Не думаю, что это уместно, — поморщилась она. — Я сама схожу, а то наш визит будет слишком навязчивым.

Навязчивым? А яблочный пирог ранним утром это нормально? Перед глазами всплыл загадочный силуэт в окне второго этажа, почему это вообще должно меня сейчас волновать?

Обе женщины еще какое-то время спорили, но «мама» проиграла, и Рита счастливая убежала наверх, чтобы привести себя в порядок.

— Пойдешь с нами?

— Нет, — покачала я головой, отказываясь участвовать в массовом унижении. Конечно, мне было ужасно интересно, что из себя представляет наш новый сосед, но это могло принести с собой только новые проблемы. Мне следовало сосредоточиться на себе, попытаться пробудить прошлые воспоминания прежде, чем ждать новых. — Удачи.

— Ладно, мы потом тебе все подробно расскажем.

— Ну, хоть какой-то проблеск в этом дурацком отдыхе, — проговорила Рита. За пять минут она успела накраситься и надеть короткое яркое платье. — Если повезет, вы меня будете здесь редко видеть, как и я вас.

Они ушли, а я осталась один на один с «отцом», чувствуя себя слишком некомфортно. На моей памяти была лишь пара фраз, доказывающая, что этот человек действительно может говорить. И то лишь «доброе утро» и «спокойной ночи». Он даже не поднял от газеты глаз, и тяжело сглотнув, продолжил меня игнорировать. Что ж, пусть так.

— Ты можешь пока пойти собираться, я отвезу вас в город за продуктами для барбекю. А потом заберу.

Мужчина мельком посмотрел на меня, а потом снова погрузился в чтение. Кажется, его совершенно не интересовало происходящее вокруг, он жил в совершенно иной реальности. Пропадал на работе, посвящая себя одной цели — заработать деньги и обеспечить семью, как рабочая лошадка, которая не видела другой жизни.

Меня терзал вопрос, а действительно ли ему была нужна семья? Или он просто принял это как должное, нечто «необходимое», как вечный галстук, болтающий вокруг шеи — неудобный, но придающий значимости.

Наверное, для него ничего не изменилось, по крайней мере, «мужчина» не показывал виду, что его волновала моя амнезия. Я не стала больше мучить его своим присутствием, вернувшись в комнату. Можно было попытаться отказаться от поездки в город, но мне не особо верилось, что попытка окажется удачной. «Мама» упорно верила, что моя память вернется только в том случае, если я стану как можно чаще сталкиваться с пугающей действительностью.

Я отрыла шкаф, пробегая взглядом по весьма скромному гардеробу, но все же выбрала простые шорты и майку, чтобы точно не выделяться. Смотреть в зеркало не хотелось, поэтому мой взгляд отчаянно метался по комнате, избегая сверкающей глади. Видимо, сегодня опять же придется обойтись без макияжа. Я прихватила солнечные очки и спустилась вниз, уже издалека слыша смех и громкие обсуждения «мамы» и Риты.

— Я переселяюсь к нему, — мечтательно вздохнула «сестра», когда я вошла на кухню.

— Рита! Кого я воспитала? Зря ты не пошла, — обратилась женщина ко мне. — Этот молодой человек оказался таким галантным, просто поразительно. Такие манеры. Ну, ничего, увидишь его сегодня вечером.

— Вечером? — удивилась я.

— Мама пригласила его на барбекю!

— Инна! — возмутился отец, впервые проявляя хоть какие-то эмоции. — Ну, зачем? Зачем нам чужой?

— Я подумала, что тебе скучно в нашем женском обществе, к тому же вини во всем свою родную дочь! Это она просто выпытывала у него «да». Да, милая, это было крайне невежливо.

— О, да прекрати, зато теперь наш пикник не превратится в похороны. Тем более, нужно же налаживать отношения с соседями.

Мы отъехали через полчаса, «отец» все-таки остался дома, полностью доверив нам покупки, и пообещав подготовить задний дворик к нашему возвращению. Рита, как всегда, уселась на переднее сидение, а я послушно притихла на заднем, прикрывая глаза и пытаясь отстраниться от происходящего. Почему меня не пугал автомобиль? Если последним моим воспоминанием стала авария, то где бессознательный страх перед дорогой и скоростью? Наоборот, размеренный гул успокаивал, окончательно убаюкивая.

— Не спи, — толкнула меня Рита.

Я дернулась, оглядываясь. Мы были уже на парковке какого-то супермаркета.

— Можно я здесь вас подожду? — Шумная толпа с тележками не придавала мне энтузиазма.

— Конечно, нет, пойдем. Поможешь с продуктами!

«Мама» вручила каждой из нас по корзине, а сама взяла тележку, уверенно пробираясь между стеллажами, словно карта торговой площади была залита в ее сознание еще при рождении. Я же вертела головой, теряясь от такого количества ярких упаковок.

— Оль, сходи за водой. Купи какой-нибудь минералки и лимонада. — А увидев мой растерянный взгляд, добавила: — Это в конце вон того ряда. Если заблудишься, звони, либо встретимся на кассе.

Я понуро поплелась между рядами, высматривая стойки с напитками. Так. Буратино, Дюшес, Кола, Пепси — и что из этого нужно взять? Наверняка же в каждой семьи существовали свои привычки, вот только меня об этом не информировали.

— Оль, привет. Тебя так давно не видно.

Сначала мне хотелось проигнорировать этот тихий голосок, но девушка за моей спиной и не собиралась уходить. Я натянуто улыбнулась и обернулась, в надежде, избавить от нее как можно быстрее.

— Привет, да, я уезжала.

Высокая светловолосая девушка прищурилась, словно пытаясь что-то разглядеть, а потом кивнула, перехватывая свою тяжелую корзинку другой рукой.

— Так, как у тебя дела?

— Все отлично, а у тебя? — Я была благодарна за этот набор бессмысленных фраз, которыми удавалось прикрыть свое полное невежество. — Все нормально?

— Дааа, — протянула блондинка, глупо улыбаясь. — Знаешь, ходят всякие слухи…

— Это просто слухи. — Я отвернулась, чтобы показать, что совершенно не заинтересована продолжать. — Просто слухи.

— Ну, хорошо. Ты уж прости, я все рассказала полиции.

Это заставило меня насторожиться и вновь обернуться.

— Зачем?

— А что я должна была делать? — внезапно заныла девушка, опасливо оглядываясь по сторонам. — Тебя нашли в разбитой машине, и они начали задавать столько вопросов. Мне пришлось им рассказать. Поверь, это правильно. Я сообщила им, что тебя преследовал какой-то парень, что ты его боялась. Больше ничего. Честно.

— Не важно, сказала и ладно.

— Так, ты не злишься?

— Нет.

— Оль, я только о тебе думала, — заныла блондинка, подступая на шаг ближе. — Сейчас он за тобой не следит? Теперь все нормально? Они его поймали?

— Слушай, у меня мало времени, так что потом поговорим.

Я схватила первые попавшиеся под руку бутылки и помчалась к кассам, даже не пытаясь найти в этом лабиринте Риту или «маму». Голова начинала гудеть, а мысли без конца возвращались к моим ночным кошмарам. Казалось, я что-то упускала из виду. Что-то очень важное. Оно маячило на поверхности, но не давалось в руки, не позволяя ухватить. Парень, какой-то парень… он был в моих снах… тащил меня куда-то. Что если это говорили мои воспоминания? Меня преследовали, прямо перед аварией. Как я могла оказаться в чужой разбитой машине?

— А вот и ты, все в порядке? — «Мама» уже стояла в середине очереди. Тележка была завалена различными чипсами, закусками, овощами и остальным необходимым. — Ты такая бледная.

— Все в порядке. — Хотя я была в этом уже не уверена.

Всю дорогу до машины я озиралась, стараясь заметить хоть что-то подозрительное, словно тот парень мог до сих пор за мной следить. Пусть мне и вряд ли удалось бы его узнать. Иногда казалось, что лицо мужчины словно выступала из тумана, но только я пыталась приглядеться, оно вновь скрывалось за дымкой.

Оставшуюся часть дороги «мама» и Рита практически не разговаривали, лишь пару раз возвращаясь к теме предстоящего барбекю, обсуждая меню и желанного гостя. Я же так отчаянно цеплялась за образ парня в своих снах, что мне даже удалось убедить себя, что у него темные густые волосы, резко очерченный подбородок, прямой нос, и… ямочка… на левой щеке. Эти детали кружились, накладываясь на уже знакомые мне образы, но в тоге не сходились, распадаясь на части. Я не могла вспомнить этого человека! Отдельные черты, которые не удавалось собрать воедино. Но почему? Что за насмешка?

— Чем займешься — мясом или салатами? — Мы уже подъехали к дому и «отец» вышел нам навстречу, помогая занести в дом пакеты.

— Лучше салатами, — ответила я, с трудом затаскивая на кухню продукты и водружая их на стол.

— Хорошо, значит, ты, Рита, поможешь отцу.

Я прикусила губу, проклиная себя за поспешность решения. Теперь вместо молчаливого «отца», мне досталась болтушка «мама». А кто говорил, что будет легко?

— Я видела в супермаркете Ларису, — загадочно призналась женщина, ловко нарезая соломкой огурцы.

Мне это имя ни о чем не говорило. Совершенно.

— Ну, одна из твоих подруг, светловолосая, худощавая. Вы с ней не столкнулись?

— Столкнулись, — насупилась я, предчувствуя подвох. — Просто обменялись любезностями и разошлись. Ничего особенного.

— Так, ты ничего не вспомнила?

Я бы не удивилась, если именно она подослала ко мне девушку. Знала ли женщина о преследовании? Вряд ли полиция скрыла бы от нее эту информацию. Может поэтому она увезла меня в эту глушь, подальше от города?

— Нет, ничего. Поверь, я тебе сообщу, если что-то всплывет в памяти. — Ночные кошмары не считались. — Пока все глухо, но я ценю вашу заботу и терпение.

«Мама» кивнула, словно планировала услышать именно это. Мне хотелось разобраться во всем самой, да, их помощь была незаменимой, но казалось, только я одна могла распутать этот клубок. Все было в моей голове, оставалось только найти ключ.

— Так, я закончу с салатами, а ты займись напитками. У нас осталось полчаса.

С улицы уже доносился запах гари, такой приятный и родной, словно аромат духов. Я втянула его полной грудью, наслаждаясь терпким дымом, пробуждающим странные едва уловимые воспоминания. Отголоски. Такие тихие и неясные. Я сделала еще один вдох. Костер, разыгравшееся пламя, медленный жар, борющийся с холодными потоками воздуха, шершавый плед на плечах…

— Мы часто ходили в походы?

Женщина, казалось, удивилась такому вопросу, даже замедлив движения ножом.

— Нет, ужасно не люблю насекомых, да и вы с Ритой тоже не любители подобного отдыха. Вам подавай номер со всеми удобствами.

Я задумалась, пытаясь понять внезапно вспыхнувшие воспоминания. А моими ли они были? Возможно, мне просто хотелось в это верить? Разум цеплялся за все, что могло пробудить заснувшую память. Вот только и этот раз оказался провалом. Снова.

— Ну, вы еще долго? — влетела на кухню Рита. — Папа уже мясо поставил. Давайте быстрее. Скоро уже Ян придет.

Ян, парня наверняка дразнили в детстве. Зачем они вообще кого-то пригласили. Мне надоело чувствовать себя неполноценной, наблюдая в глазах людей фальшивое сочувствие. Никто не сомневался, что первой темой сегодняшнего разговора станет моя амнезия, и я просто ненавидела эти расспросы.

— Этот вечер — мой, — прошипела мне на ухо девушка, когда «мама» отвернулась, что-то разыскивая в холодильнике. — И не смей мне его испортить.

— И не думала, — хмыкнула я, разворачиваясь и вручая ей тарелку с салатом. — Постарайся не изнасиловать его прямо на лужайке.

Она хмыкнула, но больше ничего не сказала, увидев настороженный взгляд «мамы».

— Ждем вас. — Девушка выпорхнула на улицу.

— Не обращай внимания, она тоже нервничает.

— Неужели? — удивилась я, переводя взгляд на женщину, которая уже складывала грязную посуду в мойку. — По ней не скажешь.

— Ей тоже тяжело, у нее была сестра, а теперь ты ее не помнишь, и она не знает что делать.

— Может просто попытаться со мной подружиться, а не усложнять жизнь?

— Да ладно тебе, Оль. Пусть развлечется с этим парнем, он вроде неплохой, — пожала плечами «мама». Хотя по ней было видно, что эта идея ей не очень нравится. — Лучше уж так, чем она будет тайком лазить к нему по ночам через забор.

— Она и такое может?

— Ну, в садике во время сонного часа она всегда сбегала в кроватку к Вадику Семенову. Теперь я боюсь, — рассмеялась женщина. — Захвати напитки и стаканчики, и пошли.

Мы вышли во внутренний дворик, освещенный ярким высоким фонарем, разгоняющим мрачные сумерки. В воздухе кружились комары, и я плотнее застегнула ветровку, когда поставила поднос на деревянный столик. Отец корпел над мангалом, периодически шевеля угли толстой палкой, вызывая этим сноп мелких искр, похожих на маленьких сказочный фей. Рита раскладывала продукты, добиваясь какой-то запредельной симметрии.

Я встала поближе к мангалу, чувствуя ладонями ленивый жар. Мне нравилась эта тишина — только треск прогоревших углей и далекие крики ночных птиц. Ничего лишнего. Где-то на заднем плане раздавались голоса женщин, снова о чем-то спорящих, но я отгородилась от них, сосредоточившись на искрящихся угольках. Что такого скрывалось в моей памяти, что она так упиралась и не открывала своих секретов?

— Ян, ты вовремя…

Голос «сестры» заставил меня обернуться. Рядом с ней в желтоватых лучах фонаря стоял высокий парень. Темные брюки, светлая футболка, ничего особенного. Он слегка качнул головой, отбрасывая назад непослушную темную прядь волос.

— Я захватил с собой вино, нашел его в закромах своей кладовки. Думаю, осталось от прежнего хозяина. — Голос оказался глубокий, таким, что от него по коже побежала сеть мурашек. Не удивительно, что Рита так неожиданно вспыхнула, женщины едва доходила ему до плеча, казавшись совсем маленькими.

— О, это так любезно. — «Мама» переняла из его рук бутылку из темного стекла и поставила на стол. — Мясо скоро будет готова, а ты пока присаживайся. Риту ты уже знаешь, а это мой муж Георгий, — мужчина безразлично отсалютовал ему своей обгоревшей палкой, — и моя дочь Ольга.

Я кивнула, не особо желая приближаться к нему. Он все равно воспринимался как чужак, пусть сейчас мы все были на равных. Что-то в нем все равно заставляло держаться на стороже.

— Рад познакомиться, надеюсь, вы не против, что я вторгся в ваш узкий семейный круг, я, правда, пытался сказать «нет».

— Ничего страшного, — защебетала Рита, чуть ли не пританцовывая вокруг него. — Будешь овощной салат, я сама его готовила.

Врушка. Это был мой салат, но я промолчала. Возвращаясь к отцу в его немой мир. Почему-то казалось, что вечер будет ужасно напряженным, хотя это не зависело напрямую от Яна, мне просто не удавалось расслабиться в кругу собственной «семьи».

— Отнеси им первую порцию. — Отец протянул мне готовое мясо, красновато-коричневое с темной корочкой, от которого исходил просто невероятный аромат. — Они заждались.

Я обернулась на женщин, подметив, что они не очень-то скучали, с обеих сторон прижав гостя и что-то увлеченно ему рассказывая. Тот вежливо кивал, попивая принесенное вино. Мне пришлось вздохнуть и послушаться.

С каждым шагом шум их разговора становился все сильнее, словно прорываясь сквозь невидимую стену. Все трое разом подняли головы, когда я осторожно выложила на тарелку сочное мясо. В последнюю секунду раскаленный металл все-таки коснулся кожи, всего на секунду, но резкий жар заставил отдернуть руку.

— Черт, — сорвалось с языка, когда указательный палец запульсировал от боли.

— Сильно обожглась? — неожиданно вскочил Ян, протягивая руку, чтобы помочь, но я отскочила в сторону.

— Все нормально, пойду подержу под холодной водой. — Я успела скрыться в доме до того, как кто-то успел возразить.

Вода действительно успокаивала. Ожог оказался небольшим тонкая красная полоса на сгибе пальца. Через кухонное окно мне было видно, что женщины вернулись к беседе, развлекая гостя смешными историями. Почему я не могла поиграть в дурочку пару часов — покрутиться вокруг, глупо похихикать, построить глазки? Почему это казалось таким мерзким и искусственным?

Палец начал замерзать, сильно побелев, когда я наконец выключила воду, вытирая его кухонным полотенцем. Настало время возвращаться на праздник, к тому же желудок призывно заурчал — мне так и не удалось перекусить за обедом.

— Не сильный ожог?

Я вскрикнула, оборачиваясь и буквально натыкаясь на Яна. В полумраке кухни он выглядел пугающе — высокая непоколебимая фигура, возвышающаяся надо мной на добрых сантиметров сорок. Мой взгляд испуганно метнулся за окно — женщины скучали за столом в одиночку, выкроив момент, чтобы наконец-то взяться за мясо. Как он успел так быстро попасть в дом? Как я могла такое упустить?

— Твой палец? — повторил мужчина, кивая на мою руку.

— Оу, да, все нормально. Словно ничего и не было.

— Можно взглянуть?

Я покачала головой, отодвинувшись от него вправо, к прикрытой двери, ведущей во двор. Мне стало не по себе, непонятный страх удушливой волной пробежался по телу, разжигая кожу, останавливая дыхание. Резкие черты, словно высеченные из мрамора, темные волосы, полыхающие темные глаза…

Парень улыбнулся мне, демонстрируя ямочку на щеке. Жар резко сменился порывом холода. Я сходила с ума, просто сходила с ума…

— Ты в порядке? Выглядишь так, словно сейчас упадешь в обморок. Серьезный ожог?

— Нет, — покачала я головой, отступая еще на шаг назад и прижимая обожженную руку к груди. — Нормально.

— Позвать кого-нибудь?

Я не могла ответить. В голове нарастал гул, казалась, она сейчас просто взорвется. Мир вокруг пошатнулся, грозясь исчезнуть в черноте пропасти.

— Эй, все хорошо, — прошептал Ян, всего за один шаг сокращая между нами расстояние и обнимая меня, крепко прижав к себе. — Не бойся.

Я дернулась, пытаясь вырваться, но тело ослабло, оседая в его руках. Осторожно он провел ладонью по моей щеке, и мир взорвался, растворяясь в черной дымке.