Часть первая - " Улыбка фортуны " .

Это началось на первом курсе моей учёбы в университете. Имя моё было слегка странным для сокурсников, не формат, как говорят, поэтому я сразу же осталась без друзей. Но, конечно, истинной причиной тому стало не моё имя — это точно. Однако, меня не особо волновала данная часть моей жизни, поскольку друзей у такой фанатички по части учёбы и книг просто быть не могло. Как и предполагалось в самом начале, я была лучшей по показателям у нас на потоке. Однокурсники с презрением и неким негодованием, даже с немым укором поглядывали на на изгоя в виде меня. Уж не знаю чем я с самого начала им не угодила или не понравилась. Это просто неоспоримый факт. Несмотря на это, на настроение данный аспект не влиял никаким образом. Наоборот, я стала учиться ещё усерднее и полностью втянулась в учебный процесс: лекции, зачёты, сессии. Параллельно, после уроков, я с удовольствием шла в библиотеку и брала очередную книгу для эстетического удовлетворения и духовного насыщения.

Библиотекарша, уже по привычке (на тот момент я пришла в библиотеку раз в тридцатый за пол года учёбы), записала тонкой синей ручкой мне в карточку название книги, а так же имя-фамилию на специальную карточку на первой странице книги — Рижская Адель. В школе я обычно была первой, кто брал подобные книги и никогда не обращала внимания на карточку на обложке. Но со временем, открывая очередную книгу, я замечала, что каждый раз над моей фамилией и именем красуется другая — Вороновский Михаил. Я была поражена безгранично, но постепенно эта случайность перешла в фантастическую закономерность — любая книга, которую бы я ни взяла, уже была прочитана этим Михаилом. Конечно, никакого подобного человека я не знала, ибо общалась со сверстниками лишь по крайней необходимости или по их желанию. Но всё же мне было безумно интересно кем является этот читатель. Порой уже было не до шуток, когда я видела это имя снова и снова, и снова, и снова...

Но произошло нечто невероятное, что меня саму ввергает в глубокий шок.

Эти книги, которые были вначале у таинственного Михаила, казались настолько интересными, необычными, родными, что я постепенно начала влюбляться в него. Мне казалось, что его пальцы нежно касаются моих, когда я аккуратно, почти с трепетом в душе, переворачиваю страницу книги, лежа у себя в комнате на диване. Я чувствовала его руку, когда держала книгу в руках. Это стало похожим на помешательство. Почему-то мне стало тогда безумно одиноко, а в душе образовалась незаполненная ничем пустота. Тогда я стала без устали пытаться её заполнить, поставив себе цель найти его.

После экзаменов по окончанию студенческого года, я всё-таки решилась спросить у библиотекарши кто он такой, студентом какого курса является. Голос непослушно дрожал.

Она с улыбкой ответила, что парень, которого я ищу, студент четвёртого курса и очень часто сюда заходит. Однако, женщина безумно удивилась тому, что я ни разу не столкнулась с ним, даже не видела его в лицо (это я сказала, после того, как посмотрела на его фото).

— Это его прошлогоднее фото, — улыбнулась женщина несколько хитро, но как-то по-матерински добро, и протянула мне фото. — Его снимок в этом году висит на доске почёта на четвёртом этаже. А ты, кажется, Адель Рижская, круглая отличница, фото которой висит на первом этаже. Уверенна, тебя он видел — это сто процентов!

Не понимая почему, я была очень рада и безумно смущена от того, что теперь я стала к нему немного ближе. Из библиотеки я вышла в состоянии лёгкого транса, а его фото так и застыло у меня в руках, но после того, как я увидела его, разговаривающим с деканом нашего курса, оно просто прилипло к моей руке. Сердце бешено билось, но пересилив это, я подошла к декану и Михаилу, как будто поздороваться с преподавателем.

— Привет, — сказал мне четверокурсник и совершенно естественно улыбнулся очаровательной улыбкой.

Смутившись, я не смогла вымолвить ни слова, а книга, которого я до этого бережно держала в руке упала, открывшись на той странице, где были наши фамилии — сначала его, а затем моя.