живая мишень, или кровавая игра без правил

Валерия молча, смотрела в потолок, когда я к ней зашла.

— Привет, — присев на стул стоящий рядом с ней, — сказала я.

— Привет. Кир я морально убита, а ведь насчет него ты меня предупреждала.

— Его замели, но покровитель с воли вор в законе Курчавый вытащит, его и тогда я даже, не знаю, — я развела руками.

— Ты хочешь сказать, что мы втянулись в кровавую игру, без правил в, которой замешана сама полиция?

— Да. Тут к бабушке ходить не надо всем давно понятно, что криминалитеты моют, рука об руку с ментами менты их крышуют порой дают этакие поручения для избавления от неугодных субъектов Р.Ф

— И что мне теперь всю жизнь прятать голову в песок?

— Лер тебе лучше уехать из России во Францию, например, ты говорила, что там у тебя живет бабушка Эленн де Катьше.

— Знаешь, а это мысль и.

— Что?

— Тетя давно звала, меня туда, говорила, что у меня прирожденный талант швеи и вообщем я решила открыть ателье.

— Вот это поворот только лететь надо сейчас во Франции у родителей мужа знакомый гинеколог.

— Но мне нельзя ни куда выходить.

— Если осторожно то можно.

— Леша, — выйдя в коридор, позвала я.

— Я все слышал, вы так эмоционально разговаривали, и я уже позвонил, матери она сказала, что свяжется, с Натали де Гнутье по телефону билеты на самолет девушке я купил.

— Спасибо тебе. Леш ей и будущему сыну опасно оставаться в России.

— Боюсь, что там она и останется.

— Значит, так тому и быть. Леш поехали домой мне что-то не хорошо, — оседая на пол, прошептала я.

В себя я пришла в просторной палате.

— Рыжакова вы едва не потеряли, ребенка кровотечение с трудом удалось остановить, — сипло обратилась ко мне толстая врачиха в очках в золотой оправе.

— Кир, тебе придется, пролежать здесь до родов иначе ты потеряешь нашего сынишку, — тихо сказал мне Алексей.

— А как же Лера?

— Я прослежу, чтобы ее переправили, во Францию можешь не беспокоиться.

— Спасибо тебе.

Утром ко мне приехал подполковник прокуратуры.

— Как ты русская Никита?

— Лучше вот нахожусь в заточении.

— Гриневу уже доставили во Францию она в клинике под наблюдением врачей и тетки. Лихо твой орел скрутил, всю банду Ворона только ведь, вытащит, их Курчавый зуб даю, что вытащит.

— Знаю, только я его не боюсь.

— Смелая ты моя о себе и о своей семье хоть бы раз подумала ты для мужа своего сплошная головная боль.

— Возможно, но он меня любит, я это чувствую.

— Ладно, бывай.

После него ко мне в палату вбежал, сын вслед за ним зашла свекровь.

— Как ты?

— Лучше.

— Даня, подожди в коридоре.

— Хорошо.

— Кир, порой я бываю к тебе несправедлива, но ты пойми меня у меня Лешка один тут еще экстремальный его брак вы ведь живете с ним как на пороховой бочке, хотя домашние Клавы ему бы точно не подошли.

— Светлана Андреевна я вас прекрасно понимаю, но я очень его люблю.

— Я это знаю, потому и, смирилась с твоим образом жизни.

— Спасибо за Даню.

— Даня мне без сомнения внук я, как только его увидела, поняла, что наша порода.

В сумочке свекрови зазвонил, телефон он, помахав, мне рукой вышла из палаты.

— Что? Когда? Где? — услышала я вопли свекрови за дверью.

— Светлана Андреевна что случилось?

— На Лешу было совершено покушение он в больнице в реанимации.

— Я знаю, откуда ноги растут, это Корчавский Никита Алексеевич только голыми руками его, не возьмешь, изворотлив и хитер, несмотря на молодость его, короновали раньше, чем остальных.

— Вижу, ты прошла большую школу жизни, — куря сигарету за сигаретой в машине, — бросила свекровь.

— Да. Светлана Андреевна куда сына?

— Едем вместе. Да для него это горе но я ни о чем не могу думать кроме сына.

— Я вас понимаю.

— Мама, а что с папой?

— Папа в больнице, но с ним будет все хорошо.

Оставив, сына в игровой комнате мы поднялись на третий этаж в регистратуру.

— Его прооперирвали можно зайти.

— Светлана Андреевна идите вы.

— Иди уж ты я знаю, что увидеть он захочет тебя, а я пока свяжусь, с Соколовым пусть организовывает план перехват этого Курчавого.

— Он может ошиваться в кабаке «Смокши» в обществе Щуки.

— Вижу, ты не одну собаку съела, общаясь в криминальном мире.

— Вы меня простите, но в прошлом у меня была связь с подследственным.

— Помню, помню мне, потом позвонили, сверху предложили твою должность.

Слова свекрови больно били по моему самолюбию, но за ошибки приходится расплачиваться.

— Я пойду.

— Иди.

Лешка лежал, весь перебинтованный белый как мел я с трудом взяла себя в руки, чтобы не зареветь.

— Кира, ты не волнуйся все уже позади, — облизнув пересохшие губы, прошептал Лешка.

— Лещ, прости меня от меня только одни проблемы, — отойдя к окну, прошептала я.

— Кир, как бы там ни было, я тебя люблю как ты?

Ответить я не смогла, пол заплясал, перед глазами я рухнула на пол.

— Варвара, Рыжакова приходит в себя.

— Кира Юрьевна вы чуть не потеряли, ребенка вам противопоказан стресс ваша беременность, протекает тяжело.

— Знаю.

— Вам придется лежать в гинекологии.

Курчавого ментам сдал Репа его подельник, которого тот кинул на большие бабки. Лешку выписали из больницы, а вот мне придется еще долго здесь прохлаждаться.

— Кира Юрьевна к вам посетитель.

Увидев, Лешку я помахала ему рукой.

— Привет как ты?

— Скука смертная я с ума тут сойду.

— Осталось, недолго уже седьмой месяц, пошел.

— Ну, спасибо тебе утешил.

— Кир ну что ты опять в бутылку лезешь.

— Прости, сама, не знаю.

— Давай лучше прогуляемся ты белее снега, а тебе нужен свежий воздух.

— Давай.

Дует, легкий ветерок греет солнышко хорошо, что не жарко.

— Леш, после родов сидеть дома я не буду, иначе потеряю, то чего достигла, с дочкой будет сидеть Жана Сергеевна.

— Мама тебе уже сказала?

— На днях за что я ей благодарна. Леш, возможно, я плохая мать, но я не могу ломать себя.

— Кир, Ромка женился, я был, свидетелем на его свадьбе улетели во Францию на три недели.

— Передавай им привет.

— Обязательно.

Всю ночь шел, дождь сон ни как не шел, заметив какую-то тень за своим окном, я достала свои иглы пропитанные ядом и швырнула в окно, откуда последовал мужской крик и матерные слова. Видно смотрящим криминального мира я поперек горло раз им так горит отправить меня на тот свет, — охнув, подумала я. Через пять минут в больнице начался, переполох убитым, оказался сын Курчавого Корчавский Виталий Сергеевич по кличке Страус.

— За вами идет охота, — потерев виски, заметил охранник, от которого толку как от козла молока.

Чертыхаясь, я набрала, агентство трубку сняла Клара.

— Пиранья не на объекте?

— Нет пока не задействонна клиентов мало.

— Тогда пусть шурует, ко мне живо на меня, было совершено покушение, нападавший ликвидирован, но боюсь что это только начало.

— Я вас поняла.

— Вот и славненько.

Пиранья была в больнице через двадцать минут.

— Фиговая тут охрана, — сплюнув, заметила она.

— Ир, про манеры не забывай ты в общественном месте, — одернула я девушку.

— Скажите, пожалуйста, какие мы культурные. Кира порой ты невыносима.

— Пиранья не заводись, просто мне, претит, когда ведут себя безкультурно, так что если хочешь и дальше работать, в моем агентстве, веди себя прилично.

— Ты реально меня задрала, если бы не мой больной ребенок, которому нужны, постоянные капельницы послала бы я тебя.

— Я рада если мы друг друга поняли, — прервала я девицу.

Около девяти ко мне примчался, взъерошенный муж пришлось оправдываться, почему не позвонила.

— Что уже доложили?

— Кир, я чуть с ума не сошел, когда узнал.

— Он уже в морге, а я вызвала Пиранью, так что теперь я надежных руках правда вот придется мне заняться ее манерами.

— Ты слишком придирчива к подчиненным своим, — качая головой, заметил Лешка, когда Ирина оставила нас глаз на глаз.

— Мои девушки должны не только ловко владеть, боевым искусством знать в совершенстве английский язык, но иметь хорошие модели, чтобы в случае чего сопровождать клиента в качестве содержанки.

— Это у вас все так запущено?

— А ты как думал? Не все так просто как может показаться на первый взгляд.

— Да уж я это уже понял. Кир с тобой как на минном поле.

— Знаю, но нас магнитом притягивает друг к другу, тем более что профессия у нас одинаковая ты, так же как и я, порой рискуешь своей жизнью.

— Ты права только.

— Только не надо мне говорить, что ты мужик и тебе все можно ты не смотри, что я баба у меня нутро мужское.

— Америку для меня ты не открыла, но будь благоразумна.

— Леш, все под контролем только не надо на меня давить в образе «домашней клуни» ты меня не увидишь, подстраиваться под тебя я, не стану, надеюсь, что ты меня поймешь.

— Я тебя понимаю, только я прошу, тебя об одном не рискуй жизнью понапрасну помни о том, что у тебя семья.

— Я тебя услышала. Леш если бы не Пиранья не знаю, чтобы было.

— Лешему по-любому такой расклад поперек горла ведь в своем детективном агентстве ты отравила на нары его дружков уважаемых бизнесменов с нутром «головорезов», — закурив, сказал Алексей, отойдя к окну.

— Кир мне пора завтра тяжелый день. Я прошу, тебя будь начеку. Пойми одно ты живая мишень для смотрящего ты у них как заноза для них не по понятиям такая сила у обычной бабы.

— Лешего ждет учесть его предшественников.

— Ты играешь снова с огнем, — покачав головой, прервал меня Лешка.

— Возможно, только запугивания таких перцев меня только придает силы.

— Тем не менее, я очень тебя прошу, от Пираньи не, отходи ни на шаг.

— Я все поняла.

Господи неужто скоро все и на свет появиться наша девочка, — посмотрев на календарь, думала я, потягивая томатный сок. Три дня июня пролетели быстро. Весь день 1 июля у меня тянул, низ живота после обеда меня повезли в операционную рожать.

— Сообщите мужу и Светлане Андреевне.

— Мы уже сообщили.

Сутки я не могла родить, осмотрев, меня Таисия Владимировна, решила готовить меня к кесарева сечению. Викторию я родила в 4:00 утра. Открыв глаза, увидела рядом с собой Лешку.

— Где наша девочка?

— Ее тебе сейчас принесут. Кир тебе сделали.

— Я знаю. Леш, у нашей девочки будет няня Гурина Марина Григорьевна подруга твоей матери.

— Ты неисправима.

— Знаю. Леш я знаю, что дети потом спасибо мне не скажут, но сидеть дома я больше не могу допоздна засиживаться я не буду.

— Хоть на этом спасибо, — парировал Алексей. Ладно, прости Даня с мамой и Игорем Юрьевичем ждут в коридоре.

— Пусть заходят.

С Лешкой порой бывает тяжело он такой же лидер, как и я и в тоже время ему хочется, видеть рядом с собой домоседку каковой я никогда, не стану. Мне бы не хотелось, чтобы на этой почве наши отношения сошли, на нет, что ж поживем, увидим.

— Кирочка ау, о чем задумалась? — тихо спросила меня свекровь.

— Она думает, когда можно будет выйти на работу.

— Хотя бы до двух месяцев побудь с ребенком, — вздохнув, обратилась ко мне мать Леши.

— Это конечно.

— Кира ты неисправима все мысли о работе, — обняв меня за плечи, — заметил подполковник прокуратуры заместитель Светланы Андреевны.

— Игорь Юрьевич, я такая, какая есть.

Нас выписали через три дня в жаркий студеный день после обеда. Увидев, Лерку с малышом я, прослезилась.

— Кир, я лежала на сохранении до самых родов.

ГЛАВА 14

— Как на личном фронте?

— Я живу, с Ильей мы поняли, что наломали немало дров.

— Девочки поговорите, дома нам пора, — одернули нас мужчины.

— Идем.

Валерия с Ильей и Романом ехали за нами.

— Леш кем он сейчас работает?

За разговором мы не заметили, как приехали. Подогрев бутылочку я, выходя с кухни, столкнулась с рыжеволосой женщиной.

— Я няня Виктории Марина Григорьевна.

— Очень приятно.

— Марина Григорьевна вы будите жить у нас в дальней комнате на первом этаже зарплата сдельная.

— Хорошо. Кира детей у меня никогда не было, всю жизнь проработала, в школе работала няней.

— Марина Григорьевна Галина Степановна покажет вашу комнату и у нас есть еще старший сын.

— Светлана Андреевна меня проинформировала.

Уложив малышку в кроватку, я спустилась вниз.

— Мам она такая крошечная, — тихо сказал мне в гостиной Даня.

— Правильно она новорожденная теперь ты должен будешь ее оберегать и

защищать ты ведь старший.

p>

— Я знаю.

— Уснула?

— Отрубилась.

— Кир, твой род деятельности для семьи, — начала свекровь свою песню. Она никак не может смириться с тем, что ее мальчик взял в жены «мужика в юбке» вместо неземной дивы.

Порой мне самой кажется, что со мной ему некомфортно просто он боится сам себе в этом признаться а, успокоившись, понимаю, что мы нашли друг друга мы с ним одно целое у нас с ним род деятельности тот же.

— Мам, мы сами разберемся, — тихо прервал мать Алексей.

— Сын нам пора завтра к 11:00 часам будем у церкви.

— Хорошо.

— Пока Даня.

— До свидания.

— Леш, не любит она меня терпит ели— ели и то ради тебя, — закурив, сказала я.