Часть III

1

Город был весь засыпан снегом, как в рождественской сказке. Несмотря на то, что я больше любила жить в теплом климате, по снегу все же соскучилась, и конечно вышла прогуляться. Со снегом было уютно, даже тепло, несмотря на морозы. Каждая веточка, лавочка, перила, любой элемент декора на домах был аккуратно и изящно оформлен снежным покровом. На душе становилось тепло, и я словно во сне, шла по улицам, слушая хруст снега под моими ногами. Казалось, весь мир укутан в теплое белое одеяло.

Я совершенно не ориентировалась в Ванкувере, и не была уверена, что самостоятельно найду дорогу в отель, где я остановилась. Единственной мрачной мыслью была неорганизованность телевизионщиков, которые спутали график, и съемки шоу начинались не сегодня, а завтра. Я потеряла целый день из-за них. Вернее, злилась я больше не собственное неумение проводить время наедине с собой. Но вдохнув морозный воздух и эти мысли отступили на второй план.

Меня вдруг наполнила какая-то приятная ностальгия, хотя я не могла вспомнить, что именно. Две молодые девушки пробежали мимо меня с коньками в руках, и скрылись за поворотом. От них повеяло праздником, и я снова расплылась в улыбке к самой себе и этому городу.

Улочка была небольшой, но вся сияла огнями и рождественские украшения еще кое-где виднелись. Я достала телефон и сделала несколько снимков, сразу закинув их в инстагмамм, с просьбой к людям, посоветовать лучшую кофейню рядом, непременно со вкусной выпечкой. И порядком подзабыв об этом уже через пару минут, двинулась дальше, по тесному переулку к широкой площади.

Телефон завибрировал в кармане как раз в тот момент, когда я собиралась перейти дорогу, и я остановилась. Номер был незнакомый. Сомнения меня одолели лишь на секунду, ведь так не хотелось портить чудесный зимний вечер работой. Но от нее мне никуда было деться, и я ответила. И вместо ожидаемого “Здравствуйте, Виктория …” я услышала совершенно странные слова:

— Оставайся там. Я сейчас приду и накормлю тебя самыми вкусными булочками в твоей жизни. — Произнес веселый мужской голос.

— Что? — я совершенно растерялась.

— Ты меня не узнала, — вздох, — Вики.

До меня начинало доходить, кто был хозяином этого голоса, и сердце екнуло. Я не видела его года полтора, с тех пор как закончились гастроли Вестсайдской истории и по стране покатил второй состав постановки, а мы, отыграв кучу выступлений, посетив кучу шоу и интервью, наконец, могли заняться и другими проектами. Но на самом деле, наша история закончилась гораздо раньше, когда перед премьерой мы наконец выяснили все, что должны были и разошлись по своим углам.

— Крис? Ты?

— О, все-таки помнишь меня? Отлично. Я буду через 10 минут, — И он положил трубку.

Что это было, где мне надо было находиться через 10 минут, как он вообще узнал где я? Конечно, все было просто, инстаграмм, в который я пару минут назад запостила фотографию, да еще и отметила геолокацию. Дальше что? Он сейчас придет сюда. И я стала судорожно вспоминать, где именно я делала фотографию и откуда вообще пришла, когда оказалась на этом перекрестке.

Наверно я продолжала крутить головой в поиске того самого ракурса, который чуть раньше умудрилась поймать, как за моей спиной раздался знакомый голос.

— Привет, меня ищешь?

Я окинула его наигранно равнодушным взглядом, и отвернулась, не поздоровавшись.

— Как ты так быстро тут оказалась?

Крис смотрел на меня с нескрываемой довольной ухмылкой, как кот, который только что выпил литр сметаны. С ответом он явно задержался, и мне пришлось повторить.

— А, — опомнился он, — я тут живу недалеко, квартиру снимаю. Этот дом я сразу узнал, и решил помочь тебе с булочками, — и последнее слово он произнес как-то совсем не буднично, а даже пошло.

Мне не хотелось выдавать радость от встречи с ним, но вряд ли у меня вышло сдержать улыбку слишком хорошо.

Он взял меня за руку, как когда-то давно в прошлой жизни и повел куда-то. Как и раньше он сделал это уверенно, надменно и даже немного грубо, но я подчинилась без тени сомнений.

— Ты любишь кататься на коньках?

Я проигнорировала его вопрос, потянула из бокала ароматный кофе и загляделась на деревянный декор над окном кофейни, где мы сидели. Булочки были нереально вкусными, как и обещал Крис, кофе с халвой еще вкуснее. И думать о совершенно непонятных мне вещах не хотелось.

— Эй? Ответишь мне? — С Крисом такой фокус не прошел, и, его голубые глаза требовали ответа, как и рука, которая неизвестно как давно лежала на моей.

— Нет, я не люблю коньки, и кататься не умею, — пробурчала я, запихивая в рот последний кусок выпечки. Меньше всего на свете мне хотелось в этот день скользить по льду и биться об него пятой точкой.

Краем глаза я заметила, что брюнет напротив меня расплылся в довольной ухмылке, он явно что-то замышлял.

— Даже не думай, — я пригрозила ему пальцем.

— Пойдем, — обойдя стол, он уже протягивал мне руку, — я тебя научу.

Я демонстративно не двинулась с места, глотнув еще кофе.

— Да брось, тебе понравится.

Я снова его проигнорировала, от чего Крис закатил глаза, и, достав из бумажника деньги, бросил их на стол. После чего схватил мою руку, мой кофе, протянул его и мне и торжественно произнес “по дороге допьешь”, вывел меня и заведения.

Сопротивляться ему было бессмысленно, но я все же пыталась, пока он вел меня в сторону парка с большим катком. Любые мои отговорки не имели никакой силы, и я решила продемонстрировать свое несогласие с его директивным поведением. Я встала как вкопанная, руки на пояс, ноги на ширине плеч, суровый взгляд, на что Крис только улыбнулся еще шире, словно я была непослушным ребенком, а мой протест выглядел чрезвычайно забавно. Он поступил гениально — просто, закинул меня себе на плечо, легко и грациозно понес меня дальше. Я начала уже не просто протестовать, а буквально хныкать, на что получила легкий шлепок по попе и небольшую лекцию о том, что в моём возрасте стыдно не уметь кататься на коньках, и что мне обязательно понравится.

Коньки он тоже надевал на меня сам, потому что прикладывать хоть какие-то усилия для реализации его блажи я не собиралась. Я и так чувствовала себя унизительно, после того, как он не снял меня с плеча, даже когда заходил на каток, в зону проката, и все присутствующие могли лицезреть отличный ракурс моей попы. Крису Похоже это вообще не доставило никаких неудобств, неловкости или просто дискомфорта. Только веселый старичок за стойкой проката инвентаря кинул нам вслед “по-хорошему она совсем не хотела? ”, на что Крис широко ухмыляясь сказал “ага”.

Как он узнал размер моей ноги, я даже спрашивать не стала, казалось, этот наглец знал все. Он зашнуровал мои коньки, бросая снизу-вверх на меня такие взгляды, что захотелось скинуть куртку и нырнуть в снег. Взгляды явно не относились к надеванию обуви, да и вообще чего-либо. Им было место в спальне, когда мужчина стягивает с женщины пикантные предметы гардероба. И он явно наслаждался этой игрой, пока я изо всех сил пыталась не поддаваться его чарам, понимая, что так он лишь мстит мне за непокорность.

— Не знаю, на что ты рассчитывал, когда вытаскивал меня на лед, — лепетала я под весом его тела, распластавшись где-то в углу катка. Вставать я уже не собиралась, рассчитывая, что Крис каким-то образом транспортирует меня до выхода.

— Падать на льду это нормально, — Крис пытался подавить свой смех после очередного падения.

— Ага, но не 139 раз, — продолжала бурчать я, стараясь намекнуть ему, что как бы пора с меня и слезть, уперев руки в его плечи. Но Крис словно не замечая, продолжая улыбаться.

— Не драматизируй, это всего-то 14 падение, — он, наконец, уперся руками и коленями в лед, собираясь подниматься, но застыл в этой позе надо мной.

— Считаешь, — выдохнула я.

— Ага, — он снова расплылся как чеширский кот, в довольной, хитрой и яркой улыбке.

Он смотрел мне в глаза, я смотрела в глаза ему, но в этой позе, он сверху, я снизу, мысли блуждали где-то в районе его губ. “Главное не потерять голову”, — сказала я себе, прекрасно понимая, что стоит ему хоть намекнуть на продолжение, я совершенно точно не устою перед ним, как никогда не могла. Но он поднялся, подал мне руку, и с огромным трудом я смогла принять вертикальное положение. Я держалась за него всем, чем только могла, перенеся на него весь свой вес, и болтаясь как плохо зафиксированный прицеп, когда он пытался доставить нас до выхода.

— Тебе же понравилось, — он повернул голову в мою сторону, и наши лица оказались очень близко друг другу, потому что я буквально висела у него на плече.

— Нет, — улыбнулась я, прекрасно понимая, что выражение моего лица говорит об обратном, — я говорила, что это плохая идея.

— В следующий раз получится.

В ответ я лишь закатила глаза, показывая, что в следующий раз я костьми лягу, но не поеду.

Хоть я и не любила занятия связанные с потерей опоры под ногами; коньки, лыжи, всевозможные прыжки с парашютом, с моста, канатную дорогу и так далее, но эта попытка добавила адреналина в мою кровь, и настроение вдруг взлетело до самых небес. Усугубил все глинтвейн, который, как утверждал Крис, был просто необходим после катка.

Мы шли по заснеженному парку, окутанному сумерками и отражением фонарей на искрящемся снегу, и разговаривали. Темы поднимались самые разные, но совершенно легкие и простые, отчего на душе становилось тепло и уютно. Между нами не было напряжения, дискомфорта, неловких пауз. Вечер тек плавно и размеренно, а я растворялась в этом удовольствии. Было странно, что ни разу не всплыли вопросы из нашего прошлого, ни одного намека на предыдущие события, будто и не было этих почти пяти лет, не было обиды и скованности в процессе работы над мюзиклом, не было поцелуя в моей квартире и разрыва. Словно мы только познакомились, хотя чувствовалось, что мы знаем друг друга, уже, по меньшей мере, лет сто, настолько легко и просто нам было в этот момент.

Крис рассказал про проект, в котором он работал последние месяцы в Канаде, я рассказывала, что привело меня в эту страну, как сложились жизни остальных наших коллег, и, кто чем занимается. И как-то между прочим Крис упомянул, что сейчас состоит в отношениях, на что я очень постаралась не среагировать, хотя инстинктивно ощетинилась.

— Все с той же девушкой встречаешься? — мне показалось, что это самый безобидный вопрос. Да и я понятия не имела, с кем он встречался раньше, кроме того, что когда-то они расстались.

— Да, с Меган, — ответил Крис, и мне показалось, что дальше он ничего рассказывать не будет. Хотя, это было бы логичным, если мы с ним были просто друзьями. “Да разве из нас могут получиться друзья?!” — одернула я сама себя мысленно.

— Ты разве не с ней расстался, тогда… ну помнишь?

— Да, с ней, но…

— Ладно, не продолжай, это не мое дело, — и улыбнулась ему, показывая, что меня это совершенно не волнует.

— А ты? Есть кто-то? — Крис не смотрел на меня, но было понятно, что дружеской между нами была только окружающая обстановка. Никаких дружеских чувств мы друг к другу не могли испытывать, хоть и оба старались этого не показывать.

— Нет, — коротко ответила я, и перевела тему.

Брюнет проводил меня до дверей отеля, потому что, я, конечно же, понятия не имела, где тот находится. И на прощанье нежно поцеловал меня в щеку, легко дотронувшись ладонью до лица. Не могу сказать, что мне хотелось другого поцелуя, но совершенно точно, сделай он хоть полшага навстречу, я бы не задумываясь, преодолела оставшееся расстояние сама. Так на меня повлиял вечер, снег, романтика города, его красивые голубые глаза, хоть и было очевидно, что с рассветом все это пройдет и рациональный мозг вернет меня с небес на землю.

Мне не было жаль, что он ушел, и что не поцеловал так, как делал это раньше. Я улыбалась городу, глядя на него из окна номера, улыбалась себе и Крису, который сумел пробудить во мне давно забытое ощущение гармонии и счастья. Мне было хорошо…

2

— Нет, ну нет же. Ты не мог так со мной поступить!

С другого конца провода посыпались оправдания, причины, отмазки, которые я слушать совершенно не хотела.

— Стоп! Мне вот это вообще не интересно. Если мой менеджер не может договориться с продюсерами этого чертового шоу, я сама это сделаю, — и вылетела из гримерки на всех парах, совершенно уверенная, что разорву на части того мерзавца, который пригласил в последний момент Его.

Но на полпути здравый смысл стал кричать о том, что мне придется как-то обосновать нежелание работать с Ним в жюри, а качественной причины у меня не было. Наш роман был тайной, и я сама на этом настояла. Поэтому что я могла предъявить? Что они пригласили известного секс-символа в качестве судьи на музыкальное шоу? Бред конечно! Осознав это, я остановилась в коридоре, судорожно соображая, как мне справиться с этим нарастающим гневом. И повод выругаться не заставил себя ждать, мне на встречу шел Он, явно понимая, что я совсем не довольна его появлением.

— Я не знал, что ты тут тоже работаешь, — сразу начал мужчина, как только мы вошли в гримерку.

— Меня заверили, что ты отказался участвовать — с видом обиженного ребенка выпалила я.

— Да, но в последний момент у них кто-то отказался, и они смогли меня заманить… Еще раз повторяю, я не знал.

Мне нечего было ему сказать, кроме того, что я в бешенстве от того, что он рядом, и что придется целый месяц работать с ним бок о бок, а это несправедливо и подло. Но разве это его проблемы? Он не виноват, что спустя столько лет, я по-прежнему не могла реагировать на него адекватно, что продолжала злиться, даже когда он, наконец, признал, что больше ничего между нами быть не может.

— Чего ты бесишься, — усаживаясь на стул, произнес Он. — Я не буду даже с тобой разговаривать в перерывах между съемкой, если тебе от этого станет легче.

— Меня это устроит, — выплюнула я, и выбежала в коридор.

У Него давно уже были другие отношения, и Он действительно уже давно не предпринимал никаких попыток меня вернуть. Это я не смогла его отпустить, потому и злилась. Абсурд заключался в том, что я сама его и бросила много лет назад, и вела себя очень глупо. У него хватало ума и достоинства не реагировать на меня, а у меня, к сожалению, нет.

Так на нервах прошел первый съемочный день. Как бы я не старалась выкинуть из головы эти глупости, у меня никак не получалось. Чтобы не психовать по каждому поводу, я старалась молчать, и уходила в самый дальний угол при любой возможности. Наверно поэтому все решили, что я нелюдимая зазнайка, которая ни с кем не хочет общаться. Он периодически отвешивал еле слышные комментарии типа “успокойся” или “ты перегибаешь”, когда эмоциональный накал достигал своего пика. В эти моменты мне хотелось его придушить, потому что это не только не помогало, но еще и усугубляло мое состояние.

— Я надеюсь, завтра ты будешь поспокойнее, — заявил он, когда мы закончили, и по-дружески потрепал по плечу.

Я с огромным трудом растянула улыбку на лице, но ответить ничего не смогла, так как все силы уходили на подавление желания двинуть ему по лицу. Как сильно я злилась было передать сложно, а подавить этот гнев было еще сложнее. И поэтому я приняла единственно верное в этой ситуации решение и набрала номер на телефоне, найдя его в списке входящих. Когда на том конце ответили, я просто сказала:

— Мне очень нужно выпить.

— Понял, где ты хочешь встретиться?

— Там, где мало людей.

— Я скину тебе адрес, — и после паузы голос добавил, — жду.

Понятия не имея, что находилось по этому адресу, я просто показала его таксисту, и постаралась расслабиться. Облегчение не приходило, нервы, как и прежде, были напряжены, и все что мне оставалось, это перетерпеть, пережить этот день.

Крис встретил меня с обеспокоенным выражением лица, с порога спросив все ли со мной в порядке, на что я честно ответила нет, но говорить об этом не хочу.

На столе уже была открытая бутылка рома, спрайта и кое какая закуска. Крис помог мне снять пальто, и пока я располагалась на его диване, уже налил мне рома в бокал. Я осушила его одним глотком, жестом попросив налить еще. Брюнет присвистнул от удивления и наполнил новый, смешав алкогольный коктейль на этот раз в более слабой пропорции.

— Первый день не задался? — поинтересовался он, когда я немного расслабилась.

— Ага, не то слово, — выдохнула я. — Спасибо, что не оставил меня одну. — Крис лишь улыбнулся в ответ, призывая выпить за чудесный вечер.

— Слушай, я только сейчас поняла, что… — я замолчала, не уверенная, что эту тему стоит начинать. Крис поднял одну бровь, призывая продолжить. — Просто это с моей стороны невежливо, ставить тебя в такую ситуацию.

— О чем это ты? — его лицо выражало явное непонимание проблемы.

— У тебя же есть отношения, а я завалилась к тебе и напиваюсь, — я истерически хохотнула, хотя смешного в этом не было ничего.

— Мы никому не скажем, — он игриво подмигнул мне, и мое беспокойство куда-то ушло.

Дальше алкоголь сделал свое дело, и нам обоим стало очень весело. Нас смешили совершенно обычные вещи, и мы никак не могли остановиться, хотя честно старались, но снова взрывались в громких раскатах смеха. Лишь когда у обоих уже заболели животы, мы, наконец, смогли остановиться, все еще тяжело дыша и всхлипывая.

— На ладно, все, — он снова захихикал, — хватит. Теперь, уффф, рассказывай, что у тебя там случилось.

— Теперь? — я непонимающе взглянула на него, — почему теперь?

— Потому что ты наконец расслабилась, и можешь выговориться. — Он задумчиво отпил напиток, даже не оборачиваясь ко мне произнес, — тебе это поможет.

— Не думаю, что ты хочешь это слышать, — я прикрыла лицо рукой, потому что вдруг почувствовала стыд за свое поведение сегодня.

— Не думаю, что ты сможешь упасть в моих глазах еще сильнее, — он улыбнулся своей шутке, за что получил смачный шлепок по плечу, — эй, больно же, — наиграно потер место удара, словно я действительно могла причинить ему боль.

— Ладно, сам напросился, — начала я, неохотно рассказывая про Него, как он появился сегодня в студии, как я вспылила, в каком бешенстве была весь день.

Я снова начала заводиться, и рассказ получился очень эмоциональным. Крис же напротив, слушал меня внимательно, спокойно, периодически попивая свой напиток. Я даже не задумывалась над тем, что говорю с ним про другого мужчину, и что возможно, ему не было это приятно.

— А чего ты злилась-то? Он-то тут не причем?

— Да не на него я злилась, — наконец признала я. — А на себя. До каких пор я буду безмозглой тупицей, которая не может все это забыть.

— Забыть, что? — Как бы между прочим поинтересовался парень.

Я посмотрела на него и тяжело вздохнула, потому что не была уверена, что стоит с ним вообще это обсуждать. Но видимо было поздно контролировать свои слова, и я продолжила.

— Что я его бросила и сбежала, — и даже самое неприятное я не стала утаивать, — и даже ничего не объяснила.

Крис сначала смотрел на меня внимательно и серьезно, но потом на его лице стала проступать улыбка, которую он не смог сдержать. Я надула губы, чтобы уже оскорбиться от такой наглости.

— Прости, — он потер губы, пытаясь скрыть улыбку, — правда, прости, я не хотел… просто...

— Что просто?

— Просто я оказывается не один такой, кого ты бросила, ушла в закат, и еще не потрудилась объясниться. — И он тихо рассмеялся.

— Да, уж… — я выдохнула, и тоже хихикнула, ситуация или действительно сейчас казалась забавной, или это ром очень крепко ударил в голову.

Мы снова посмотрели друг на друга и рассмеялись уже в полный голос.

— Вот уж не думал, что мы посмеемся с тобой однажды над этой ситуацией, — успокоившись, заметил Крис, легонько, почти незаметно проведя пальцами по моим волосам. — Это из-за него ты напивалась в тот вечер в баре, когда мы встретились?

Я лишь кивнула в ответ, понимая, как и он, всю иронию ситуации.

— Кажется, все повторяется, — улыбнулся Крис.

— Кажется, что не все, — я загадочно улыбнулась ему в ответ.

Мы сидели на диване в гостиной, в пол оборота друг к другу, и похоже на обоих накатила приятная усталость. С каждой минутой моя поза становилась все больше горизонтальной, как бы я не хотела держаться “в седле” ровно.

Крис разлил остатки рома, как оказалось бутылку мы уже выпили, и нечего было удивляться, что нас так развезло. Или только меня расслабило… Он легонько провел пальцами по моей щеке в каком-то очень нежном и заботливом движении, от чего я прикрыла глаза и закинула голову на спинку дивана. И лишь спустя мгновение меня как молнией пронзило понимание, что завтра в 7 утра съемка, и надо уже собираться в отель. Спать осталось совсем немного, и на утро я наверняка подкину гримерам работенки, но стоило хотя бы попытаться выглядеть утром как звезда.

— Все, мне пора, — я засуетилась возле дивана, стараясь найти сумочку и телефон.

— Куда ты вскочила? — Крис даже не понял, что я делаю.

— Завтра мне будет очень плохо, но надо хоть попытаться собрать себя по частям.

Я и не заметила, как Крис поднялся с дивана и встал рядом со мной. Я, наконец, извлекла свой телефон из-под подушек, и намеревалась уже вызвать такси, как вдруг он резким движением вырвал его у меня из рук.

— Что? Зачем? — я проследила за траекторией падения телефона обратно на диван, и подняла ничего не понимающий взгляд на Криса.

Он стоял напротив, очень близко, лицо ничего не выражала, или мой хмельной мозг не мог ничего распознать.

— Оставайся, — тихо проговорил Крис.

В эту секунду я резко протрезвела, потому что поняла, чем закончится этот вечер, если я не сбегу. Но я осталась стоять, понимая, что последует дальше.

Он наклонился надо мной, взял мое лицо в свои ладони, и почти коснувшись губами моих губ, остановился

— Не стоит этого делать, — прошептала я.

— Да, — его голос охрип, — совершенно точно не стоит.

В следующую секунду он прильнул ко мне, а я к нему, и последние наши слова совершенно потеряли всякий смысл.

Дальше последовало то, чего мы оба определенно хотели, но никак не могли допустить раньше. И как же сладко оказалось разорвать эти условности и отдаться порыву, от которого обоим сносило голову.

Крис не сорвал с меня одежду, и не бросил на диван, как делал это когда-то. Он взял меня на руки и отнес в спальню, аккуратно опустив на кровать. Снимая платье, он целовал каждую оголившуюся клеточку тела, медленно, изящно, словно мы оба не сгорали от страсти. Эта пытка меня доводила до сумасшествия и не выдержав, я, наконец, повернулась к нему и произнесла “хватит издеваться”, на что он расплылся в довольной улыбке, очарованный своей победой. Я не собиралась с ним соревноваться, готовая отдаться полностью в его власть, и этим знанием мужчина очень умело пользовался. Но и его самоконтроль дал слабину, когда я вцепилась в ремень его брюк, как можно медленнее стараясь его расстегнуть. На самом деле я просто никогда не умела быстро с этим справляться, но Крис явно решил, что я так просто ему пытаюсь отомстить, и с грудным рыком, быстро освободился от этого предмета гардероба, отдавая под мою власть самое пикантное.

Через мгновение уже никто не мог и не хотел сдерживаться, и комната заходила ходуном от движений, голосов, дыхания и наслаждения, которые мы оба получали. Я совершенно не думала о том, что на наших телах наверняка останутся отметины от пальцев, ногтей и даже зубов. Но боли я не чувствовала, как, наверняка, и он. Все что существовала это он, его голос, сводящий с ума, дыхание обжигающее лицо… руки, крепко сжимающие мою грудь, шею, ягодицы, спину… пот, проступивший на коже, запах… Ему нравилась моя податливость, а я хотела его власти, огня и силы.

Ни до, ни после, ни с кем я не получала такого наслаждения, о чем и сообщила ему честно, когда мы, немного отдышавшись, замерли на кровати. Я буквально слышала, как его лицо растягивается в ухмылке, и, приподнявшись, взглянула на него, убедилась, что не ошиблась.

— Доволен собой? — стараясь изобразить насмешку, выдала я.

— Ага. — Он прикрыл глаза, — доволен тем, что ты это, наконец, признала.

Я закатила глаза от его самовлюбленности, и стала укладываться обратно ему на плечо. Но он не дал мне этого сделать, перевернув на спину, и устроился сверху.

— Знаешь, мне с тобой тоже очень хорошо, лучше, чем с кем либо, — его лицо было серьезным, взгляд ясным, и я поняла, что это было настоящее признание.

Я провела рукой по его заросшей волосами щеке, поцеловала, и, это был первый поцелуй без страсти, без секса, просто поцелуй… просто потому, что я так захотела. Это было мое небольшое признание, ведь я никогда раньше первая не целовала его, и даже не прикасалась. Он понял это, замер на секунду, и превратил этот момент в бесконечность, очень нежно касаясь пальцами моего лица. Это был самый кроткий и целомудренный поцелуй в нашей с ним истории и неожиданно стал самым интимным.

3

Крис стоял возле машины, облокотившись на крыло, руки сложены на груди, на темных волосах несколько белых пылинок снега. Он улыбнулся, и открыл передо мной пассажирскую дверь, придержав за руку. Мне нравилась его вышколенная “джентельменность”, словно у него в заводских настройках были предустановлены все правила и инструкции, как обходиться с женщиной. И даже, несмотря на довольно высокое самомнение, он оставался галантным и уважительным в любой ситуации. Его даже не напрягали мои попытки посягнуть на мужскую зону ответственности, он словно позволял мне “поиграть”, а потом возвращал инициативу в свои руки легко и незаметно. Почему я стала обращать на это внимание только сейчас? Наверно я впервые стала видеть в нем его самого, а не горечь потери или собственную вину, как раньше. Он стал для меня человеком, и открывать заново того, кого, казалось бы, знаешь, поистине увлекательно.

Мы мчались, на, подозреваю, что арендованном Ягуаре куда-то, вдоль леса по заснеженному шоссе, и голова начинала кружиться от огней и встречных фар. Крис вел машину уверенно, резко, агрессивно, почти так же, как вел себя в постели, не давая ни себе, ни другим шанса покинуть игру.

— Куда мы едем? — лениво поинтересовалась я, вспомнив, что он мне этого не сообщил.

— Увидишь, — откликнулся Крис и улыбнулся как-то загадочно.

— Сегодня какой-то повод? Или ты, наконец-то решил закопать меня в лесу?

— Это было бы слишком просто, — он рассмеялся, и я откликнулась тем же.

День был длинный, у нас обоих было много работы, ну а завтра уж так совпало, у обоих был выходной, который мы просто не могли провести по отдельности. Последние недели слилась в единый поток: днем работа, вечером и ночью Крис. Я словно запуталась в паутине дней и ночей. Но это было незабываемо приятно, когда бессонные ночи полны наслаждения и нежности. Хотя, кажется на третью ночь, мы оба просто уснули на диване, потому что организм требовал нормального, спокойного сна. Утром было много удивления и смеха, когда мы оба с затекшими телами, пытались понять, в какой же момент оба провалились в забытье и проспали всю ночь. После этого договорились, что будем делать перерывы на сон и простой отдых.

Вспомнив об этом, я улыбнулась, что не ускользнуло от внимания моего брюнета.

— Что улыбаешься?

— Просто хорошо, — я потянулась на сидении разминая шею, — боюсь, что меня укачивает и я засыпаю. — Я сладко зевнула.

— Не спи, — он дотронулся рукой до моей ноги, — скоро приедем. — Провел рукой выше, задирая пальто, и от его движения сон стал рассеиваться. — Если что, я знаю, как тебя привести в чувства, — рука скользнула еще выше, Крис довольно улыбался, почувствовав мое сопротивление.

Я шлепнула его по плечу, и указала на дорогу, которая петляла среди деревьев. Не стоило ему отвлекаться.

— Он видел нас? — вдруг услышала я вопрос. Голос был серьезным, хотя он явно пытался это скрыть.

— Не знаю, вполне мог видеть. Почему ты спрашиваешь?

— Просто интересно, ваши отношения нормализуются, если Он увидит тебя с другим, или станут еще хуже?

Я ничего не ответила, лишь пожала плечами. Наверно, я и не хотела знать какое развитие ситуации вероятнее. С Ним стало и легче, и сложнее одновременно. Все мои мысли были заняты недосыпом и конечно причинами ночных бдений, и на Него внимания не оставалось. А он словно чувствовал это, и словно пытался стать ближе. Кофе по утрам, вопросы о жизни и самочувствии, обсуждение работы в перерывах. Я старалась не обращать внимания, списывая все на простую вежливость, но что-то подсказывало мне, что это не просто так. Когда Крис предложил заехать за мной после съемок, он сразу понял, что это может вызвать сложности. Но я не отказалась. Почему я должна прятаться от всех. Разве что Крису не стоило светиться со мной, ведь насколько я знала, они с Меган официально все еще были “вместе”.

Наконец мы добрались до места, где Крис запланировал наш выходной. Это был загородный дом, небольшая избушка из сруба, с огромным камином и теплой шкурой на полу. Конечно, он предусмотрел все, от еды и питья, до теплой одежды и предметов гигиены. За окном шумел ветер, а мы, укутавшись в пледы, лежали на полу, наслаждаясь треском бревен в камине и бликами на стенах.

— А ты все такие мерзавец, — с улыбкой произнесла я. Крис в ответ притянул меня ближе к себе, и заглянул в лицо.

— Обоснуй? — он тоже улыбался.

— Ты проводишь ночи с девушкой, пока другая, где-то думает о тебе, — я перевернулась на живот и заглянула к нему в лицо. Он был спокоен, легонько поглаживал меня одной рукой по обнаженному плечу.

— Да, мерзавец. — он прикрыл глаза, — ты права.

Я не хотела его обидеть, и тем более читать нотации. Наше общение было предельно открытым, и каждый мог выражать то, что думал и чувствовал.

— А я ведь никогда не изменял никому, раньше, по крайней мере, — он задумался. — Но перед тобой устоять не смог. — Он так выразительно посмотрел на меня в тот момент, что мурашки побежали по телу.

— Как и я… никогда не могла устоять, — призналась я, стыдливо уткнувшись лицом в его плечо.

— И на что мы потратили эти годы? — он развернулся ко мне, и я не смогла спрятаться от его взгляда, — А? Могли бы уже давно быть вместе…

Он провел пальцем по моим губам, и нежно поцеловал, прижимая к себе. А до меня вдруг дошло, что на этот раз для него — это не интрижка, а что-то серьезное. А что это для меня? Я ведь не задумывалась об этом раньше, считая, что теперь это мой курортный роман. Но мне было слишком хорошо, чтобы задумываться об этом, и я отложила все на потом. Пока этот вечер принадлежал нам, этот дом согревал от холода, и казалось, что всего остального мира не существовало.

Мы провели волшебный уикенд, и возвращаться совершенно не хотелось. Крис снова пытался поставить меня на коньки, но я мужественно сопротивлялась, и он отступил. Но скорее ему просто не хотелось снова падать со мной, а потом тащить мое тело до опоры. Прогулки, битвы снежками и просто валяние в сугробах — оказывается детские шалости очень и очень нужны взрослым людям. Все в снегу, промокшие и уставшие мы возвращались домой, и согревались чаем, кофе, пледами и телами друг друга, стараясь не вспоминать, что скоро нам придется возвращаться в рабочие будни. В заснеженном лесу казалось, что это другой мир, и реальность не сможет нас вернуть в свои сети.

Рассвет неумолимо наступал, сны становились тревожнее, и я проснулась, совершенно не представляя, что именно меня разбудило. Криса рядом не было, хотя я точно помню, что засыпали мы вместе. Укутавшись в плед, я поплелась на свет из гостиной, чтобы найти брюнета. Он сидел на полу возле камина, который уже затухал и крутил в руке свой телефон.

— Все в порядке? — осторожно, чтобы не спугнуть ночную дремоту поинтересовалась я.

— Да, — он обернулся, и на секунду я увидела озабоченность на его лице, прежде чем он скрыл ее улыбкой, — иди ко мне, — похлопал по шкуре рядом с собой.

Я присела, раздумывая, стоит ли его пытать дальше или не лезть в то, о чем он явно не хочет говорить.

— Не спится, — он сам ответил на мой не высказанный вслух вопрос.

— Что-то беспокоит? — я надеялась, что он ответит короткое “нет”, как делал обычно, и закроет эту тему. Но он тяжело вздохнул и прикрыл глаза, словно не мог скрывать то, что внутри.

Я, молча ждала, понимая, что новость явно для него не приятная, а возможно и для меня. Пауза затянулась, и я взяла его за руку, в надежде, что он либо ответит, или я вообще никогда не узнаю ответа на свой вопрос.

— Меган скоро приедет, — его голос стал ниже, а лицо напряглось. Он не смотрел на меня, но я знала, что для него наверняка не просто разрываться между нами двумя. Он не был бабником, и хоть этого не было заметно, он переживал о том, как поступал с Меган.

Мне, наверное, стоило сказать ему, что-то ободряющее. Но все что приходило мне в голову, могло ранить его еще сильнее.

— Не волнуйся, я идеальная любовница, — шутливая интонация не смогла скрыть идиотизма этих слов, — я еще меньше тебя заинтересована тем, чтобы она все узнала.

Крис только перевел на меня совершенно не понятный мне взгляд, словно рядом с ним оказался чужой человек, незнакомец. Меня пробрало от этого взгляда, до самых костей проник холод, и я отвела глаза.

Блики костра искажали все очертания, меняли реальность, наполняли пустоту смыслом. Ночь подходила к концу и очень быстро нам на встречу бежала реальная жизнь, от которой скрыться не получится.

4

— Все хорошо? — Он подсел рядом, сохранив достаточное расстояние между нами.

В ответ я лишь взглянула на Него, и слабо кивнула, не в силах отвлечься от увлекающих меня мыслей. Мы расположились на лавочке возле черного входа в студию, в закутке, где обычно никого не было.

— Выглядишь так, словно обдумываешь план по захвату мира, — Он пытался поддерживать непринужденный разговор, которого не было. Говорил только он, а я этого почти не замечала. Впервые его присутствие было для меня не важным.

— Можешь не отвечать, только я вижу, что тебя что-то беспокоит. И я надеюсь, что причина не во мне. Или нет?

— Нет, в не в тебе, — с каким-то облегчением выдохнула я.

И вправду, он был совершенно не причем, и это было странным для меня.

— Это тот парень на черном Ягуаре занял все твои мысли?

Наконец его слова привлекли мое внимание, и я обернулась. Он смотрел внимательно, но без раздражения, словно наличие другого мужчины в моей жизни нисколько Его не задевало. Тем не менее, он заметил тогда Криса, и что я уехала не одна.

— Да, — не было смысла отпираться и врать. Пусть знает, что Он не единственный о ком я могу думать.

— Расскажешь? — мои глаза округлились от удивления. Вот уж с кем я не планировала обсуждать свою личную жизнь. — Я могу выслушать, по крайней мере, — оправдывался он, — ближе меня у тебя тут все равно никого нет… кому ты можешь доверять.

Я выдохнула, понимая, что Он был прав. У меня действительно был только Он сейчас. Лаура на другом конце света, с ней даже созвониться нельзя, из-за разницы в часовых поясах, ну а с Крисом обсуждать его же самого я не могла. Но я продолжал молчать, не представляя, как буду делиться с Ним своими переживаниями.

— Он тебя обидел? — не унимался мужчина.

— Нет, — я закатила глаза.

— Ты его обидела?

— Кажется, пока нет, — я сдалась Его напору. — Но не знаю, что будет дальше.

— Просто задай мне тот вопрос, который тебя мучает, а я попробую помочь, — Он улыбнулся тепло и легко, от чего к горлу подкатил ком.

В эту его улыбку я когда-то влюбилась, отдалась ей, позволила ей заполнить все свое существо. И в этот момент я увидела не мужчину, которого бросила, от которого бегала по свету и пряталась, а того, кого полюбила. Сердце сжалось и на секунду затихло, пропустив удар. Как я смогла так поступить с ним?

— Я не уверена, что стоит с тобой это обсуждать, прости, — опустила глаза, в надежде, что он не заметит подступающие к глазам слезы.

— Наверное, да, не стоит, — отозвался Он, тяжело вздохнув. — Но пора уже принять тот факт, что нам вместе не быть. А значит, мы можем говорить о том, о чем влюбленные не говорят.

И теперь мне стало ясно, что он делал последние недели. Он не пытался меня вернуть, и не хотел ранить. Он пытался быть мне тем, кем он быть не хотел. Другом, приятелем, коллегой. Это бы стало символом конца всего между нами. А пока мы ссорились, избегали друг друга, сопротивлялись влечению, точку поставить было нельзя.

Я закинула голову назад, стараясь восстановить сбившееся дыхание, и облокотилась головой о стену позади себя.

— Я боюсь, что он хочет больше того, что я могу ему дать… вот что меня беспокоит.

— Хм, знакомая картина. А почему?

— Что почему? — я непонимающе обернулась к Нему.

— Почему ты не можешь дать ему то, что он хочет?

— Я не… — у меня не было ответа. — Я не знаю. — Я заглянула в его карие глаза, в надежде, что он даст ответ.

— Значит, ты просто не хочешь… Ты боишься. — Мужчина смотрел вдаль, словно что-то вспоминал, и я догадывалась что именно.

— Да, — прошептала я, — боюсь.

Он снова обернулся ко мне, прошелся взглядом по моему лицу, от чего холодок пробежал по спине, словно он коснулся меня физически. В этих глазах было прощание с нашей историей, словно он чувствовал конец всего, хотя даже я на сто процентов не была уверена в этом. Он отпустил меня в этот момент… Но, к сожалению, я вряд ли отпустила Его.

Спустя несколько дней после этого разговора меня преследовал тот его взгляд, глубокий, сильный, наполненный смыслом. Между нами была и оставалась какая-то невидимая связь, которую разорвать уже не получится. И я приняла ее как данность, изменить которую мне было не по силам. Зато я могла исправить другую ошибку, которую допустила по слабости, наивности и может даже глупости. Мой эгоизм не позволил увидеть то, что стоило принять во внимание, тогда не пришлось бы снова причинять боль.

Когда я поднялась на лифте и остановилась у его двери, меня вдруг осенило, что я не могу этого сделать. Не потому что не хочу или боюсь, а потому что я не имела достаточно сил для этого, я была слаба.

Прошла неделя с тех пор, как Меган вернулась обратно домой, проведя с Крисом несколько дней. Я не знала, что они делали, но вероятно, он не стал прекращать их отношения в этот раз. В большей степени на этом настояла я, обосновав тем, что это будет не честным по отношению к ней. Получалось, что, если бы она не приехала, он бы так и не сказал ей правду и она продолжала жить в святом неведении. Что он решил в итоге, я так и не узнала, он эту тему не поднимал, был слишком подавлен необходимостью ее обманывать. И я дала ему время восстановиться, и дала время себе…

Когда я все-таки решилась постучать в его дверь, Крис открыл почти сразу, как всегда с улыбкой притянул меня к себе, но я его оттолкнула.

— Нет, погоди.

Он не понял моего действия и отступил на шаг назад.

— Я уезжаю, у меня самолет через 2 часа.

— Что? — Крис нахмурился, словно произнесенная мной фраза не могла быть реальной, — Нет, ты же завтра улетать собиралась.

— Да, но… — я пыталась сохранить каменное выражение лица, — обстоятельства изменились, улетаю сейчас.

Обстоятельства действительно изменились. Я поменяла билет на день раньше вполне сознательно. Мне нужен был этот повод умчаться от него. Если бы я осталась еще на день, то не смогла бы преодолеть свои чувства.

— В чем дело? — его взгляд стал суровым и требовал ответа.

— Я ухожу, — полу шепотом, полухрипя выдавила я, — нам нужно это закончиться сейчас.

Крис молчал, смотрел и молчал. Я хотела провалиться сквозь землю, исчезнуть, лишь бы не видеть этого взгляда. Но я стояла и смотрела на него с ничего не выражающим взглядом.

— Ты серьезно? Опять? — наконец заговорил Крис. Теперь лицо наливалось краской и гневом.

— Прости, но … — холодно ответила я.

— Что, но? — рявкнул он. — Что?

— Я не могу тебе дать то, чего ты хочешь, — прокричала я, с трудом сдерживая слезы, но совладав с собой, продолжила уже спокойнее. — Я не должна была позволять всему этому случиться.

— Случиться, — прошипел он, — я для тебя это случайность какая-то? Или что? Развлечение?

— Это… — я должна была это сказать, и вложила в голос все силы — Теперь это мой курортный роман, и он закончился. — Я повернулась, чтобы уйти, пока Крис замер в удивлении и гневе.

Но он не дал мне выйти за дверь, схватил за плечи, встряхнул и прошипел прямо в лицо.

— Ты мне можешь сделать этого снова, не можешь!

Я смотрела в его огромные почти черные глаза, которые кричали о своей обиде, боли, несправедливости. Он не верил, что это снова происходит.

— Я уже это сделала.

Я оттолкнула его, а он, не сопротивляясь, отступил. Вышла за дверь, стараясь подавить рыдания, которые норовили вырваться наружу с воем и криками. Как бы мне не было плохо, я не могла допустить продолжения. Это было нечестно по отношению к нему, продолжать врать ему и самой себе, что могло что-то получиться.

Перелет казался бесконечным, как и следующие дни, которые как назло были совершенно свободны от работы и каких-либо встреч. Я слонялась из угла в угол, не в силах справиться с наваждением — образом Криса, который остался в памяти. Я ненавидела себя всем сердцем и миллион раз пожалела о содеянном. Мой, утонувший в боли, разум предлагал сотни решений, которые должны были избавить от этой муки. Но все они были бессмысленными, потому что Крис не простит мне этого еще раз. Теперь между нами не было недосказанности и утаек, которые были когда-то, в первую нашу встречу, не было иллюзий и заблуждений. Все было предельно ясно. Он хотел быть со мной…

На третий день я рванула в Corazon Latino, прыгнув на ближайший рейс, и примчалась туда глубокой ночью, когда уже последний стол протирал полусонный официант. На удивление Мартин был еще у себя и с радостью, да и с большим удивлением принял меня. Мы выпили и проболтали всю ночь, встречая рассвет на лавочке рядом с баром. Он не спрашивал причину моего приезда, я не говорила о своих новостях. Мы просто разговаривали обо всем, и только это помогло мне немного прийти в себя.

Я провела там три дня, пела, танцевала, с радостью увлекаясь знакомым творческим процессом, и только поняв, что вся боль выплеснулась наружу с музыкой, я решилась вернуться обратно.

Психотерапия удалась, а я даже не подозревала, насколько мне нужна была эта встреча с прошлым. Теперь, бар не напоминал мне о Крисе, а те неприятные воспоминания, связанные с этим местом, были заменены на новые, еще более болезненные, но на этот раз, казалось, история точно закончена. Он не простит меня… я бы себя точно не простила!

5

Я только приняла душ, когда в мой тихий темный вечер ворвался стук в дверь. Я не хотела никого впускать в свое одиночество, лениво продолжая натягивать домашнюю одежду, не обращая внимания на настойчивый звук. В сердце и в голове была пустота, словно ничего от меня самой не осталось, но было полно места, чтобы создать себя новую, заполнить новой историей. Но стук продолжался, и я в раздражении, громко шлепая босыми ногами по полу, пересекла гостиную, чтобы выпроводить гостя, кем бы он ни был.

Я рванула дверь на себя, и опешила. В дверях стоял Крис, и его взгляд требовал впустить его в дом. Но, я, ничего не сказав, попыталась закрыть дверь. Он упер ногу в дверной проем, не дав мне этого сделать, и резким движением распахнул дверь, ворвавшись внутрь. Я лишь успела отступить на шаг назад, не имея возможности сопротивляться.

Он обошел меня сзади и остановился посреди гостиной, уперев руки в бока. Я стояла позади, боясь пошевелиться и тем более заговорить.

— Меня это не устраивает, — начал он, не оборачиваясь. — Ты не можешь принять это решение одна.

Я, молча, смотрела на его спину, не зная, что ответить, и даже до конца не осознавая, о чем он говорит.

Крис обернулся, посмотрел на меня так, словно готов начать громко кричать, но говорить начал на удивление спокойно.

— Ты не сделаешь этого снова, не уйдешь, — и в этой фразе, в его голосе, в выражении его лица была вселенская уверенность и сила, которой нельзя противостоять, нельзя ослушаться. У меня хватило сил, лишь помотать головой, не соглашаясь с ним.

— Нет, нет, нет, — он уронил голову вниз, продолжая это повторять, — на этот раз у тебя не получится сбежать, ничего не объяснив.

Я выдохнула, наверно впервые с его появления, понимая, что отвечать придется, и постаралась сделать это уверенно, но ничего не получилось, голос дрогнул.

— Нечего объяснять, я просто… — я глотнула еще воздуха, — просто не хочу больше это продолжать. — Я не знала, что еще могла сказать, как объяснить то, что чувствовала.

— Чушь собачья, — выплюнул он, — это не правда, мы оба это знаем, — Крис развел руками в сторону, а на лице отразилось отвращение к моему не желанию говорить

— Если мой ответ тебя не устраивает… — я раздражалась от его самоуверенности, — то это твои проблемы.

— Нет, — он шагнул мне навстречу, лицо снова стало серьезным, — это не ответ, а глупость какая-то.

— Я не знаю, что ты хочешь услышать — я напряглась от его силы, он давил на меня и я поддавалась. К горлу подкатил ком, но я старалась сдержать то, что рвалось наружу. Тело пробирала дрожь, слезы подступили к глазам.

— Правду, — он взял меня за плечи, и приблизился вплотную к моему лицу, — просто скажи правду, — теперь он шептал, — правду.

Из моих глаз хлынули слезы, и я вырвалась из его рук, отвернувшись к окну, обхватила себя на плечи.

— Нет больше никакой другой правды, я просто не хочу, и все, — чуть ли не всхлипывая, говорила я.

— Тогда почему ты плачешь, — теперь его голос был нежным, почти кротким. Он стоял позади меня, но не прикасался. Я ощущала его боль, почти физически она отдавалась в моем сердце.

— Я же знаю, что ты чувствуешь ко мне что-то, это нельзя скрыть, Вики. Ты сама себя обмануть пытаешься? — голос был мягким, но пробирал до самых костей.

— Да, — я вспыхнула, обернулась к нему и прокричала прямо в лицо, — да, я пытаюсь себя обмануть, — по щекам текли слезы, но я их не чувствовала, на глаза упала пелена гнева… гнева на саму себя. — Но это не важно, потому что я все равно не буду с тобой, не могу, не могу… — я закрыла лицо руками больше не в силах видеть его лицо, меня разрывало на части от собственных чувств.

— Уходи, Крис, просто уходи. — Я так и не смогла поднять на него взгляд.

Я услышала, как дверь тихо захлопнулась, “он ушел” пронеслось в голове, от чего сердце сжалось еще сильнее, и я, не открывая глаз, сползла вниз по стене.

— Тише, — послышался голос рядом, и сильная рука легла на мое плечо, — все хорошо, я тут. — Он обнял меня, устроившись рядом.

Я подняла удивленные и заплаканные глаза на него, потом посмотрела на теперь закрытую дверь, которую я видимо не закрыла, когда он вошел.

— Крис… я не стою этого, не стою тебя, — промямлила я, захлебываясь слезами.

Он улыбнулся, вытер слезы с щеки, и произнес.

— Так в этом все дело? Ты просто считаешь, что не достойна такого мерзавца, как я? — он улыбался такой теплой и успокаивающей улыбкой, что меня стало отпускать.

— Да… ты достоин большего, достоин лучшей девушки… которая не будет убегать… не будет бояться собственных чувств, — я снова расплакалась, а он только прижал меня к себе еще крепче, и поцеловал в макушку.

— Прекрати говорить глупости, — он повернул мое лицо к себе, — ты мне нужна, только ты, понимаешь?

— А как же… как же Меган?

— Я расстался с ней, — он опустил глаза.

— Как? Когда? — я округлила глаза от удивления.

— Сразу, когда вернулся.

— Но… Но, я же… я же ушла, зачем ты это сделал?

— Потому что мне нужна другая, — его взгляд стал тяжелым, от принятого решения, — а быть с ней только потому, что я не могу быть с тобой… это не честно, понимаешь? Нечестно по отношению и к ней, и к себе. Я так не хочу. Однажды я уже побоялся отпустить эти отношения, и потерял несколько лет… а в конечном итоге… ну ты сама видишь… все равно мне нужна только ты.

Я не знала, что еще могла сказать, да и стоило ли. Он смог признаться в своих чувствах даже не говоря о них, а я не смогла. Мне было проще убежать, чем принять то, что он мне нужен, что он мне дорог, что я не могу без него.

Я прорыдала еще несколько часов, а Крис терпеливо успокаивал меня, вытирал слезы и дал выплеснуть наружу все, что так меня мучило. После того, как я выплакала всю свою боль и страх, я рассказала ему обо всем, что чувствовала с первой нашей встречи, о том, как мне было страшно от того, как быстро я к нему привязалась, что думала о нем постоянно, и как больно было, когда я его прогнала. Что значило для меня снова его встретить, и как ужасно было слышать, что мои чувства были взаимны, а я их предала.

Рассказала даже о том, что столько лет я считала себя недостойной любви, из-за того как поступила с Ним и потому бегала от любви.

Крис выслушал все, и все принял, с мудростью и силой. Ему было не важно, что было раньше. Для него важнее было то, что могло получиться сейчас. И он остался со мной, даже, несмотря на то, что я заставила его страдать, много лет заставляла.

Текст большой поэтому он разбит на страницы.

1

2

• ← Пред. глава
• След. глава →

РЕКЛАМА