Торопыжка Пуй

Торопыжка Пуй увидел девочку и так разволновался, что даже забыл шевелить плавниками. Она безмятежно спала на стопке книг, разбросанных посреди синих водорослей. Мимо проплывал толстяк Буль. Он спешил по делам, но поговорить любил, поэтому остановился и махнул приветственно плавником.

— Что новенький? Недавно отсадили? Ничего, скоро обвыкнешься. Это не человек, не бойся. Видишь, ног у нее нет, только голова и руки. Это наш Умник Охо медитирует. А мастерства ещё не достиг, да и ленивый дюже, вот у него только половина человека и получается. Зато книги очень похоже выходят. Он даже научился страницы переворачивать и разбирать, что на них написано.

— А что значит «медитирует»?

— Постигает мудрость.

— Зачем?

— Чтобы стать таким же умным, как человек. Всё, что человек думает, записывается, ни одна мысль не исчезает, и если очень постараться, можно научиться эти Хроники читать.

— Поверить не могу! Вы такой мудрый! Скажите, уважаемый, а это правда, что если рыбка нарушает закон, то человек ее съедает?

— Глупости, — возмутился Буль. Он был продвинутой золотой рыбкой и придерживался современных взглядом на мироустройство. — Мир, в котором мы живем, создал Человек. Он нас любит, кормит, порядок наводит. Зачем Человеку нас есть?

— А для чего тогда мы нужны?

— Для радости! Всё, что ты видишь, рождено для радости. Если мы счастливы, то и Человек счастлив, потому что он радуется, глядя на нас.

Пуй заволновался:

— Ты узнал эту мудрость пока медитировал, да? Научи, очень тебя прошу, я тоже хочу стать счастливым.

Буль нервно махнул хвостом.

— Извини, но мне некогда, дел невпроворот. Вот стану посвободнее, тогда и займусь медитацией, — и толстяк уплыл.

Пуй расстроился. Он очень хотел стать мудрым и счастливым.

«Нужно расспросить Умника Охо. Точно! Подожду, пока очнётся, и спрошу, он меня всему научит», — подумал Пуй.

Но тут Торопыжка увидел золотую рыбку с раскошными плавниками. Красавица махнула призывно длинным хвостом и юркнула в коралловый домик. Пуй глянул на спящую девочку, потом на рыбку, выглядывающую из окошка, и решился.

— Да ну её, эту мудрость! Успеется. Жизнь ведь дана нам для радости!

И Пуй бросился к незнакомке.