Анджей (1864)

Вы кашляете надменно, сидите надменно и пишете надменно,

тощий, нищий и бледный в полусвете свечи.

Знай вы, что потомки спутаются с цыганами — повесились бы непременно:

вы мало того, что надменны, ещё и чрезмерно горячи,

и тем меньше вам подходят все эти бумаги и перья,

но дети протят хлеба, и вы сами кушать не прочь.

Вы надменно сгибаетесь вдвое, Анджей, уже почти и не веря,

что завтра не похороните кашлем удушенную дочь.

Но и похороны стоят денег, и вы сидите, скрипите,

время от времени ножом очиняя перо до нужного угла.

Вас почти накрывает фамильное бешенство — о его визите

говорит онеменье губ и непереносимость даже вида стола.

Ваша пани робко поднимает глаза от своей починки —

больные глаза, из которых исчез огонь.

Вы глядите в ответ невинней ягнёнка. Оба молчите.

Оба разом уводите взгляды в снежное заоконье.

Ребёнок кашляет навзрыд и взахлёб. Буквы ложатся ровно.

Прекрасная работа, которую официально сделали совсем не вы.

Спокойно, Анджей. Не час и не место, так что давайте похладнокровней.

Белый платок в крови.